Текст книги "Раб государства (СИ)"

Автор книги: Илья Бриз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

* * *

Выспался, джоре бы все побрал.

«Хороший мой, ну не ругайся, пожалуйста, – тут же отреагировала Сета. – Ну ведь сам же решил ради дела. Нужного дела, а я тебе завтра так компенсирую, что долго довольным будешь» – проявилась в форме шифровальщика СБ. Нет, не арварцев. То ли аграфов, то ли минматарцев – она у них практически одинаковая. Одарила обещающим взглядом, нежно приложилась к губам – ощущения как в реале! – и принялась соблазнять. Получилось у нее сходу. Настроение взвилось вверх, как пушечный снаряд фейерверка! Всего-то несколько слов потребовалось. Пообещала завтра открыть доступ к учебным базам по созданию подпространственных карманов.

Повеселел, отменил режим «Не беспокоить» – дроид немедленно выскочил из-под кровати и, метнувшись к комбезу, потащил его в чистку. С улыбкой и вышел в зал к гадюке. Так ее Тошка вчера обозвал, ознакомившись с памятью своего носителя. И ведь насколько точно – мгновенно прилипло. Иссиня-черная, что-то колдовавшая на терминале, немедленно бросилась в распахнутые объятья и обслюнявила. Плевать, сейчас все равно под душ. Отстранился, ободряюще похлопал по щечке и направился в ванную комнату. Конечно же, гадюка последовала за ним, на ходу раздеваясь.

Благодушно стоял, позволяя себя мыть, и хвалил свою нейросеть.

– Сетка, ты у меня молодец! Столько сегодня сделала, сколько в теории невозможно. Даже не знаю, как тебя теперь благодарить.

«Всегда сочтемся, а сейчас…» – разоблачилась в мгновенье ока, крутнулась вокруг себя, старательно демонстрируя красоту джоре, и обнимая, жарко поцеловала.

– Сетка, что творишь? У меня же сейчас…

«Все нормалек, – показала сведенные в кольцо большой с указательным пальцы. – Пусть ротиком с язычком поработает. Ей и это нынче за счастье. Зато расслабленной будет, когда нужное из нее выбивать будешь» – вновь чуть отошла и провернулась кругом. Выкопала день назад в своих закрытых ранее банках памяти несколько изображений с истинными джоре. Да, пропорционально и очень гармонично сложенные. Очень красивые. А так – люди как люди. Разве что ушные раковины чуть другой формы. Мочка совсем немного, но больше. И верхняя часть с намеком на остроту. Не так как у аграфов или тех же минматарцев, в глаза не бросается. Но если присмотреться, то отличия все же есть. Сета тут же перестроила свой, уже давно привычный для Костика вид под девушку джоре.

Агора увидела его состояние, восхитилась, думая, что у парня такая реакция на ее обнаженное тело, и немедленно с огромным энтузиазмом принялась за дело. Справилась быстро, но даже представить не могла, что тут не столько ее умение, хотя отрицать огромный опыт было никак нельзя, сколько вид на прекрасную девушку джоре.

К ужину надела вечернее платье.

Совсем сбрендила, – сделал вывод Костик, но вида, естественно, не подал. Не особо обращая внимание на почти непрекращающиеся дифирамбы в свой адрес, плотно и вкусно поел, запивая блюда прекрасным вином. Не забывая при этом подливать гадюке. Когда Сета сообщила, что клиент созрел, начал разговор по делу. Заявил, что у него появились некие идеи по еще большему увеличению скорости обучения. Агора, несмотря на уже некоторую поддатость, отреагировала острой заинтересованностью.

– Но, – тут же заявил Костик, – для доведения нового метода до хоть каких-либо предварительных результатов, нужны блоки памяти.

На невысказанный, но ясно читавшийся вопрос – все-таки Агора была специалистом экстракласса в своем деле – пояснил: – Нет, ни в коем случае не импланты. Требуется обычная электронная память максимально возможной емкости при минимальных размерах, – после чего стал, что называется, пудрить мозги. Нес жуткую ахинею на тему, что, мол, если информацию особым образом зашифровать, то мозг при дешифровке будет почти автоматически переносить информацию не в оперативную память человека, а прямо в долговременную. Ну, примерно так, как это делают искины. Ведь они обучаются новым специальностям со скоростью считывания баз. Все хорошо, одно плохо – размер базы при таком виде шифрования увеличивается на порядки.

Вот в шифровании с дешифровкой Агора Ней не особо понимала. Но ведь эта идея появилась в голове ее любимого, умнейшего человека во всей империи, пусть пока и раба. Ну не может он ошибаться! Следовательно, этот метод надо обязательно проверить и при необходимости доработать. Конечно, не очень хорошо, как она поняла из объяснений, что в эту память надо записывать всю высокоранговую базу полностью. И что эту память придется постоянно носить с собой. При любом, даже кратковременном сбое связи, все придется начинать заново. Поэтому-то и нужны блоки с минимальными габаритами, при огромной емкости. А под эту категорию подходила электроника только атомарного типа, никак не молекулярного. Очень дорогостоящая продукция, выпускаемая исключительно в Центральных мирах. Через нейросеть проверила прайсы, наличие на станции и сказала:

– Есть на складе только четыре штуки по цене миллион двести тридцать тысяч, – перекинула по шифрованному каналу все технические характеристики. – Этого хватит?

Костик сделал вид, что задумался, на самом деле общаясь с Сетой.

«Держу ее, но смогу работать еще не более десяти минут. Все-таки на искин СБ слишком много сил ушло».

– Успеем!

– Без особого запаса, но вполне. Заказывай.

Дождался выполнения своего распоряжения и, чтобы не думала, заткнул поцелуем, одновременно массируя грудь. Затянул лобзание на две минуты, дожидаясь появления дроида с маленьким контейнером. Тут же усыпил Гадюку. Ну а дальше почти все, как в прошлый раз. Плюс к сексу на пол ночи, вложил в ее память достаточно стройные мотивации по использованию именно этих блоков. Покинул спальню, но еще четверть часа сидел в зале, потягивая вино и куря.

Только более-менее придя в себя, направился в свою каюту. Кое-как ополоснулся и буквально рухнул на постель.

* * *

– Сказала дам, значит дам! – заявила Сета с экрана сразу после завтрака, когда Костик уже пил кофе, вызвав при этом округление глаз у Катаржинки и Антония. Очень уж двусмысленно это прозвучало. Пришлось объяснять, что речь идет о новых учебных базах по менталистике, а не о том, о чем они подумали.

– А ведь не просто так, мамуля, твой носитель называет тебя стервочкой, – высказал свое мнение Антон. – Есть вполне весомые основания.

– Чья бы корова мычала… – и началась уже привычная пикировка между нейросетями.

– Как думаешь, подерутся? – совершенно спокойно поинтересовалась Катаржина у парня.

– Джоре их знает, – ответил тот. – Вообще-то не должны. Я в тот раз провел качественную воспитательную беседу. Да и твой далеко не дурак, – махнул головой в сторону что-то запальчиво говорящего Антона. – Давно осознал, что против Сетки ему не выстоять.

– Мне почему-то кажется, что они сейчас до дури полаятся, а потом, смывшись с наших глаз, будут трахаться.

– Тоже может быть, – ответил как-то индифферентно.

– Костя, что за новые базы?

Подробно объяснил.

– А мне?! – тут же вскрикнула во весь голос, требовательно глядя на Сету. – Я тоже хочу!

– Не доросла еще, – отмахнулась нейросеть джоре.

– Мамуля, не груби моей Катаржине, – немедленно возбух «сыночек».

– Никакого оскорбления, только констатация факта. Не доросла по знаниям и умениям в менталистике. Ну не может твоя носительница развиваться с той же скоростью, что у моего Константина. По объективным причинам не может.

– Конкретнее, мамочка, – тут же потребовал чуть набычившийся Антоний.

– Сам должен понимать. Но если так хочешь, то заполучи! – и начала объяснять.

Когда переделывала нейросеть девушки, то есть лепила по своему образу и подобию тогда еще не осознавшего себя как личность Тошку, то не имела подробной информации о лечебных конструктах для поврежденных носителей. И сейчас не имеет и, как нынче уже предельно понятно, иметь не будет. Создатели нейросетей джоре почему-то не оставили ее даже в, для начала закрытых, банках памяти Сеты. Как следствие, производительность Антония примерно на пол порядка всегда будет меньше образца. И поделать с этим ничего нельзя. С другой стороны, еще не до конца развившаяся нейросеть Катаржины уже сейчас на невообразимую величину превосходит по всем параметрам поделки аграфов.

– А я, кажется, понял почему, – после обдумывания заявил Антон, тут же замолчав.

– Выкладывай, – потребовала Сета, так и не дождавшись объяснений от нейросети девушки.

– Все просто. Чтобы такие как ты, мама, доставшись носителям с поехавшей крышей, не начали создавать себе подобных. То есть группу сообщников, способных со временем нарушить нормальное развитие всей цивилизации джоре. Ведь нейросети имеют ограничения по типу только двух законов Азимова, а не четырех, как в искинах. Понятно, что третий нам не нужен, так как полностью покрывается первым – мы существуем только вместе с носителем.

– Что за четвертый? – удивилась Катаржина. – Я читала только о трех законах робототехники Айзека Азимова.

– Четвертый, точнее так называемый нулевой закон, так как превышает остальные по значимости, – стала объяснять уже все понявшая Сета, – гласит о невозможности своим действием или бездействием нанести вред цивилизации джоре. В нынешних условиях – Содружеству.

– А мы, получается, такого ограничения не имеем? – хмыкнул Костик, уже давно въехавший, что в условиях развитого техногенного общества разумный без нейросети не может ничего. В том числе – хоть как то повлиять на это общество.

– Не имеете, – подтвердила Сета. – Ведь, если первые два закона накладывают ограничения только на нейросети, но не на их носителей, то нулевой ограничивает уже и вас. То есть в той или иной степени лишает полной свободы. Любое ограничение свободы пусть не сразу, но отрицательно сказывается на интеллектуальном параметре.

– И, кстати сказать, во всех нейросетях Содружества этот закон присутствует. Во всяком случае, в твоей бывшей «Техник-универсо-7МКУ– 921+» он имелся.

Костик неожиданно расхохотался во весь голос.

– Ты чего? – потрясла за руку парня Катаржина.

– Еще бы ему не смеяться, – ответила за своего носителя улыбающаяся нейросеть джоре, – мы только что нашли причину проблемы, над которой бьются десятки или даже сотни миллионов ученых Содружества с начала его основания.

– Медленное, но верное падение среднего базового ИП? – сообразила девушка. – То есть, грубо говоря, ума?

Глава 12

– Сказала дам, значит дам, – повторила свое заявление Сета. – Но разве я обещала это сделать с утра? Базы тебе будут только после обеда. А сейчас мы все, – посмотрела с экрана на парня с сидящей рядом Катаржинкой и, не поворачивая головы, врезала локтем в бок Антония, изображавшего глубокую задумчивость, – займемся сортировкой с последующей перезаписью уведенных с искина лаборатории ментоскопирования баз. Объем работы приличный, поэтому, – повторила известную в Советской армии поговорку: – Пашем от забора и до обеда.

За каких-то пять минут блоки памяти были помещены в маленький броневой контейнер, снабжены почти вечной батареей питания минимального размера, оборудованы интерфейсом поиска и так называемой системой короткой связи. Соответственно, связи, шифрованной по протоколам джоре. После чего контейнер был закреплен на поясе пилотского комбинезона Константина слева. Строго напротив того места, где справа полагалось быть креплению штатного оружия. После чего работа с редкими спорами, в какой именно раздел записать ту или иную базу, закипела. Справились действительно только перед самым обедом, сбросив информацию как из памяти нейросети джоре, так и из наручного искина Костика на новый внешний носитель. Вот его-то забили «под пробку» оставив мизерный резерв на всякий случай.

Обедали не торопясь, смакуя новые блюда из кухни сполотов.

– По-моему слишком остро, – заявила Катаржинка, – больше напоминает корейскую кухню.

– И мяса мало, – поддержал подругу Константин и потребовал классический украинский борщ из говядины со свининой.

– Чувствуются еврейские корни, – хихикнула девушка, давно знавшая историю появления парня на этот свет.

– Ага, – не стал спорить Костик, натиравший корку черного хлеба чесноком в ожидании скорой доставки нового заказа, – но со свежей сметанкой под беленькую…

– Я те дам беленькую! – погрозила пальцем с экрана Сета. – Эти базы надо учить на трезвую голову. А я никак не аппарат гемодиализа, чтобы каждый раз чистить кровь после разложения алкоголя.

– Ух какая строгая, – передернула плечиками Катаржина, пародируя нейросеть джоре.

– А тебе родная, алкоголь сейчас тоже строго противопоказан, – вступился за «мамашу» Антоний.

– Перед элементарной тренировкой по местной телепортации? Почему? Из-за того что в Содружестве ментооператоры вообще этой науки не знают? Как-то не наблюдаю никакой связи, – высказалась девушка.

– Ну все-таки очень серьезное оружие джоре для ближнего боя, – переглянувшись с Сетой, сказал Антон.

– Оружие? – удивленно протянула Катаржинка.

– На малых дистанциях – просто сказка, – подтвердил Константин. – Притом с мизерным энергопотреблением.

– Это как? – девушка даже есть перестала.

Парень взглядом попросил убраться с экрана обе нейросети и вывел туда длиннющую формулу.

– Переменная дельта три на что влияет?

– Зависит от плотности среды, которую надо раздвинуть, чтобы в это место доставить объект телепортации, – оттарабанила ответ девушка, совсем недавно выучившая базу по так называемой местной телепортации, то есть в пределах прямой видимости.

– А дельта одиннадцать?

– Скорость раздвижения среды.

– Простейший пример. Дельту три выставляешь по плотности крови, а одиннадцатую, – Костик продиктовал короткий ряд цифр. – О самом объекте можно забыть, он здесь не обязателен. Главное – координаты. Какими они у нас могут быть?

– Только на визуально отображаемой дальности.

– Голову противника с сотни метров разглядишь?

– Гидроудар в любом кровеносном сосуде мозга? – догадалась Катаржина и констатировала: – Голову в клочья разорвет.

– Простейший случай, – кивком подтвердил Константин. – Теперь рассмотрим чуть более сложный. Тебя взял на прицел мощный боевой дроид незнакомой модели. Что можно сделать?

– Телепортировать его же реактор внутрь корпуса? – появился вопрос после короткого размышления.

– Ни в коем случае! – парень даже пальцем погрозил. – А если в один из накопителей оружия попадешь? Взрыв будет такой силы, что от тебя самой мало что останется. Да и ментоэнергии из-за немаленькой массы реактора уйдет много. Гораздо проще загнать в одно и то же место несколько первых попавшихся песчинок, установив плотность среды в ноль и с промежутком в пикосекунды.

– Песчинки в результате сольются в одну, и обязательно несколько ядер атомов, соединившись, превратятся в нечто далеко заурановое. Пусть не сильный, но ядерный взрыв с эффективностью в несколько килограммов тротила.

– Вряд ли, – отрицательное покачивание головы. – Вероятность совпадения местоположения ядер мизерная. Но микровзрыв все равно будет. Причем с обязательным эффектом ЭМИ прямо внутри корпуса дроида. Вся электроника в хлам. Основной вывод из всего сказанного – вариантов использования телепортации в качестве оружия много. Подробно об этом будет в следующем ранге учебной базы по менталистике. А пока тренируйся на маленьких объектах только в воздухе. Его плотность относительно мала, и в случае ошибки ничего страшного не произойдет. Разве что звук будет типа громкого хлопка в ладоши.

* * *

Пару дней из, считай официально предоставленного полковником отдыха, Костик учил базы по менталистике. И почти непрерывный тренаж по проникновению через сеть в недоступные сектора станции. Больше всего интересовали объекты космопорта. Вход для многочисленных работающих там рабов только по виртуальным пропускам, прописанным в ИД-блоки нейросетей специальным отделом СБ. Парень переключался с камеры на камеру, внимательно рассматривая звездолеты в ангарах, прикидывая какие из них могут подойти для побега. Наблюдал за мелким ремонтом и обслуживанием кораблей. Забрался, увы, не с первого раза, в основной искин ВКС, скачал всю информацию по приписанным и относительно часто посещающим станцию кораблям, списки имеющихся на складах запчастей, комплектующих и расходников.

На третий день якобы принялся за комплексную базу по «Стрижу». Реально с учетом частых виртуальных тренировок без всякого оборудования, только умениями Сеты, были почти полностью изучены и освоены базы по восьмой ранг. С учетом того, что срок сдачи задания по всей комплексной базе был через полгода, а побег с базы планировался не позже чем через пять месяцев, то на дальнейшее изучение баз по заданию ченожопого принца просто напросто положил большой и толстый… Но на тренировки в центр с капсулами глубокого погружения ходил строго по графику, отрабатывая в первую очередь технику дальних разведывательных рейдов под энергокамуфляжем. Основной сложностью при таких полетах было избавление от излишков тепла, накапливаемого в специальных теплоизолированных камерах. Коэффициент полезного действия реактора «Гуля-КГН-3-381» был очень приличный – приближался к девяноста восьми процентам. У разгонно-маршевого двигателя «Конга-АМВ-3-4211» КПД был на пару процентов хуже. На сегодняшний день это были лучшие показатели по Содружеству. Но охлаждать реактор, двигатель и другое оборудование рейдера все же требовалось. Жидко-металлический теплоноситель через специальные трубы-теплонасосы отдавал свою энергию в те самые камеры смеси холодных газов. Хладагенту если по науке называть. Постепенно он нагревался практически до звездных температур, благо стенки камер были защищены энергополями. Но до бесконечности греть хладагент было невозможно – все в этом мире имеет свои пределы. В обычном полете, что военных кораблей, что гражданских судов при приближению к этому пределу перегретая плазма, в которую превращался хладагент, просто сбрасывалась за борт, оставляя четко видимые даже самыми простыми сканерами следы. А вот для разведывательных и многих других типах военных кораблей, прикрытых камуфлирующими полями, это было неприемлемо. Для сброса плазмы приходилось или уходить подальше от солнечных систем, теряя частенько драгоценное время, или сбрасывать плазму, проносясь под защитными полями прямо через корону звезд. Там, на фоне бушующих процессов излучения природных термоядерных реакторов – именно за таковые считала звезды современная физика – и выбросов миллиардов тонн перегретой плазмы заметить избавление боевых кораблей от скопленных излишков тепла было практически невозможно. Даже при применении лучших сканеров производства сполотов. Но маневр этот был очень сложным. К нему допускались исключительно пилоты-эксперты.

После ужина Костик, частенько с подругой, бывало, посещал маленькие вечеринки в своей бывшей каюте. Нынешний ее обитатель Стан Пет приглашал двух-трех знакомых винца попить, потолковать о чем-нибудь – в общем, немного расслабиться. На самом деле это были именно те парни и девушки, которым на взгляд Петровского можно было попробовать довериться и предложить участие в побеге со станции. Вино действительно пили, но вот расслабиться не получалось. Константин вместе с Катаржинкой усыпляли кандидатов через нейросети и под контролем Сеты с Антонием вынужденно ковырялись в «грязном белье» проверяемых. То есть исследовали их память за последние месяцы. Отбор кандидатов в экипаж корабля, еще даже не выбранного для побега, был очень жестким – провал одного приводил к почти гарантированной гибели всех. Годились только те, кто яростно ненавидел рабовладельцев, умело скрывая свои истинные чувства. Вот при нахождении такого человека его тут же будили, объясняли ситуацию и отключали заряды в рабских ошейниках с понижением реального уровня наказания до минимума. Коротко но насыщенно беседовали, в первую очередь выясняя желание изучать ту или иную специальность, необходимую для побега. Тут же вручали флешки с учебными базами по выбранному направлению, благо наручный искин Костика мог записать нужную базу за четыре-пять минут.

Еще на одной из первых таких вечеринок нашли очень удачного кандидата. Не очень молодая Тамара Слесарева на Земле была владельцем и председателем совета директоров немаленького предприятия, выпускающего различные комплектующие для военной и гражданской авиации Российской Федерации. Здесь Тама Слес работала в отделе Главного Инженера, возглавляя группу проектировщиков нового уровня станции. Очень скучающая по детям девушка – здесь она выглядела не старше двадцати пяти – особенно беспокоясь о здоровье младшего Митеньки, неизвестно откуда подхватившего в три года СПИД, что называется всеми фибрами своей души ненавидела рабовладельцев. Только услышав о гипотетической возможности побега, тут же твердо заявила: – Все что пожелаете! – и тихо добавила: – Лишь бы Димочку удалось спасти.

Сначала Тамару планировали на инженера большого корабля. Но практически тут же переиграли – лучшего кандидата на должность старпома было не найти. Старпом, как известно, на крупных кораблях отвечает за все. И в первую очередь за порядок в экипаже. Вот ей-то, сейчас «подпольно» изучающей менталистику – как-никак «В-4» по стандартной шкале – и отсылали всю информацию по новому соратнику. Тамара же закрепляла новичка за кем-то, кто уже вступил в ряды заговорщиков – а как иначе назвать? По сути ведь в планах было не просто сбежать со станции, но и уничтожить ее с почти всем населением в шесть с лишним сотен тысяч разумных. Вот тот товарищ, за кем закреплялся новичок, должен был в первую очередь обучить его учебному трансу джоре, позже помогая во всем, в чем сможет.

Ну а тех, кто по тем или иным причинам не подходил для экипажа, но в тоже время был категорическим противником рабства, заносили в списки первоочередной эвакуации при побеге.

Были, увы, очень редкие случаи, когда попадались рабы, которых все устраивало. Об этих просто забывали раз и навсегда.

* * *

Недели через три от участия в подобных вечеринках Костик отказался – и без него уже хватало достаточно квалифицированных «проверяльщиков». Та же Тамара Слесарева, параллельно со своей основной работой в их организации, по собственной инициативе нашла несколько отличных новичков. Более того, была «смещена» со своей должности в экипаже одним из ею же привлеченных специалистов. Бывшего капитана БПК, позже переклассифицированного при модернизации в ракетный фрегат, капитана первого ранга, то бишь по сухопутному полковника, Александра Ветлицкого, как в Содружестве говорят, сами джоре должны были поставить на должность старпома космического крейсера. Хотели даже назначить командиром, но опыт, его величество боевой опыт в различных космических столкновениях был только у одного человека в их уже не маленькой организации, у лейтенанта-коммандера Зола Гуна. А Тама Слес ушла на повышение, став практически начальником штаба организации. Кстати сказать у них даже появилась собственная СБ, пока состоявшая всего лишь из одного человека, но при этом крутого профессионала. Подполковника Игоря Залетного из Департамента военной контрразведки ФСБ России арварцы похитили всего-то пять лет назад. Здесь Иг Зал, администратор уже четвертого ранга, был помощником одного из работников огромной службы снабжения станции, негра, освоившего эту же специальность только в третьем ранге.

Вот на них-то и еще на пяток других людей, Костик и спихнул все руководство их вусмерть законспирированной организации – связь только через шифрованные каналы нейросетей. Разве что за парнем, точнее за его наручным искином под командованием Сеты, осталась запись на флешки учебных баз для всех заговорщиков. Другой безопасной возможности тиражирования необходимой информации у них не было. На складе научного сектора станции имелось несколько десятков наручных искинов с несколько меньшими возможностями, чем у парня, но легальный доступ на этот склад отсутствовал. А дублирующее оборудование в лаборатории ментоскопирования имело непозволительно большие размеры.

Ну и отключение взрывчатки в рабских ошейниках со снижением уровня наказания было пока на нем с Катаржиной. Собирали группу новичков в чьей-нибудь каюте, командовали заснуть с помощью своей нейросети, предварительно объяснив для чего это нужно. Обрадованные люди тут же пристраивались, кто на постели, кто в креслах, но большинство прямо на полу. Заходил Костик с подругой и не особо торопясь обходил всех, тратя на каждого чуть более полуминуты. Надо ведь было, передвигаясь от одного новичка к другому, не наступить на третьего. Максимум десяток минут, и не увиденная никем из только что облагодетельствованных новых членов организации парочка возвращалась в свое комфортное обиталище.

А там Костик, забросив все остальные дела организации, с головой закапывался в менталистику, раз за разом пытаясь создать хоть маленький кармашек. Ну, хоть тресни, но ничего не получалось. Две недели как головой об стену – все без толку. Только в начале третьей недели появился совсем уж малюсенький – семь кубических миллиметров – карманчик. Да и тот через четырнадцать секунд схлопнулся, благо пустой был. Будь в нем хотя бы песчинка – парня уже не было бы.

– Пронесло, – откинулся на подушку с довольной улыбкой Костик. Главное – почувствовал, как это делать. Остальное вторично.

– Получилось? – воскликнула Катаржинка, по-прежнему в менталистике тренирующая телепортацию, левитацию и телекинез, свалившись при том с потолка на пол. Соответствующие базы по созданию подпространственных карманов она давно уже вызубрила. Но понимала, что без учителя, который сможет по ментоканалу передать ей ощущения-навыки, самостоятельно сделать ничего не сможет. Сейчас девушка штурмовала пятый ранг стрелка-оружейника аж по двадцать пять минут в сутки. Большего сам относительно быстро развивающийся Антоний ей не позволял. И так-то нагрузка на мозг высокая. С другой стороны, она была единственной кроме Костика, кто мог поднимать боевые базы без посещения тренажерного центра с капсулами глубокого погружения. Тошка под руководством «мамочки» уже давно освоил виртуальные тренировки своего носителя без какого либо оборудования.

– Ну говори же, сделал кармашек? – потрясла за руку в нетерпении.

– С полчасика отдохну, вот тогда и проверю, – усталым голосом ответил все еще лыбящийся парень. Ответил и… вырубился.

Ни через полчаса, ни даже через два, ответ на свой вопрос Катаржина так и не получила – Сета не позволила, охраняя сон своего носителя. Тем более, что сегодня по графику посещение гадюки – та еще нервотрепка с обслюнявливанием. А если учесть, что иссиня-черная взяла манеру приглашать пару-тройку своих подружек, включая ту самую аристо, что пару раз снимала рабский ошейник, то это уже совсем непомерная нагрузка на нервную систему Костика. Усыплять всех, чтобы потом лезть в их память, закладывая туда ложные воспоминания, не было никакого желания. Мало ли какую гадость там обнаружит, что потом неделю от отвращения без помощи нейросети джоре заснуть не сможет.

Перед ужином все-таки проверил. Того же объема пустой кармашек продержался до схлопывания сто восемьдесят девять секунд, то есть чуть больше трех минут. Это была победа! Безоговорочная победа! Ведь при этом удалось понять-прочувствовать многочисленные ошибки создания простейшего варианта подпространственного кармана, а, следовательно, и возможные пути их устранения. Нейросеть джоре визжала от восторга, исполняя при этом на экране нечто вроде совсем уж неприличной версии канкана. Особенно учитывая, что под коротеньким платьишком нижнего белья почему-то не наблюдалось.

Во время последовавшего затем пира, уговорили на двоих с девушкой семисотграммовую бутылку отличного коньяка. Причем Костик не попросил, а потребовал от Сеты полного отключения контроля предельного уровня алкоголя в крови. Нейросеть джоре немедленно согласилась. Она-то опьянению не подвержена вообще, временно перенося свои основные мыслительные процессы из живых нейронов в квантовый процессор ядра, сейчас, при отсутствии сложных расчетов, практически не задействованный. Оттуда, из ядра, контролировать своего носителя можно ничуть не хуже. Разве что проследила за наличием на столе достаточно жирных закусок.

К гадюке парень отправился в приличном опьянении, улыбаясь от уха до уха. Иссиня-черная, сама уже немного принявшая с подружкой – той самой аристо – появлению любимого в таком виде особо не удивилась. Ну ведь работает не жалея сил по заданию самого Его высочества. Когда-то и отдыхать надо. Поцеловала, за стол усадила, немедленно заказав лучшие из возможных блюда, перед ним поставила, не зная как еще угодить родненькому. Даже на откровенные заигрывания аристо, устроившуюся за столом по другую сторону от раба, внимания не обратила. От нее, от Агоры, не убудет. Наоборот, может быть даже интересный тройничок получится в постели. Настаивать, когда Костик отказался еще что-то пить не стала. Раз заявил, что смешивать напитки нельзя, чтобы не вредить здоровью, значит так и есть.

А парень с удовольствием ел и нахваливал – действительно вкусно. Даже – в кои-то веки! – сподобился проверить не только аппетитные упругие выпуклости, но и впуклости черненькой аристо, забравшись рукой под короткую юбочку. Впрочем, тут же пошел в ванную комнату мыть руки в некотором возмущении – да там уже липко и слишком свободно. Ну, прям как чайная ложка в стакане. Шлеп-шлеп от стенки до стенки. Вернулся, успев отдать до неприличия трезвой Сетке приказ об отключении контроля предельного уровня алкоголя в крови распутной аристочки. Вернулся и за какие-то двадцать минут – мастерство не пропьешь! – споил в умат эту, явно непорядочную…? Долго думал, как цензурно обозвать, но в голове почему-то были только слова из тех, что Катька-великая в запретный список определила. Выход нашел молниеносно, отдав распоряжение на очистку собственной кровушки от инопланетной сивухи. Через десять минут, критически оглядев происходящее, усыпил гадюку. И, не забыв подключить специальную программу, резко ограничивающую нравственно-этические прерогативы, залез в память иссиня-черной. Быстро собрав из ранее созданного при включенной все той же программе конструктора, подобающие негре на эту ночь сексуальные воспоминания, загнал их в ее память. Отнес в спальню, раздел, немного поработал над телом – пара синяков в соответствующих местах никак не помешают для антуража – почти заботливо прикрыл одеялом и вернулся в зал. Внимательно осмотрел все вокруг и принял решение о дополнительном воздействии на аристочку, чтобы впредь неповадно было приставать к рабам с неприличными предложениями. Разодрал в клочья наверняка не самое дешевое платьице, тщательно вымыл руки и наконец-то покинул апартаменты, даже не полюбовавшись делом рук своих.