Текст книги "Птице нужно небо. Часть I и II (СИ)"

Автор книги: Икан Гультрэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Глава 2

– Приветствую вас на занятиях по физической подготовке! Нас тут двое, вас тоже будет две группы, первая – боевики, следователи и те, кто сейчас продемонстрирует достойный уровень физического развития, ее возьмет на себя мой коллега Наттиор Залесный…

Наттиор?! Нат? Неужели!..

– …А я, Бейл Тагри, займусь теми, из кого еще требуется лепить человеков. Вот вроде тебя, мелочь, – Тагри за рукав вытянул меня из строя. Я не сопротивлялась.

– Э-э-э… Бейл, – из-за спины мощного физрука выплыл изящный Наттиор с довольной физиономией, – мне кажется, ты ошибаешься. Этого человечка я беру в свою группу.

– Ты уверен? – удивленно хмыкнул Тагри.

– Доказать? – Нат повернулся ко мне. – Потанцуем, птичка?

– А можно?

– Ну, ты же хочешь пройти отбор в мою группу. В другой, боюсь, ты заскучаешь.

И мы танцевали. В этот раз я продержалась против Ната больше четверти часа, но в конце концов он все-таки повалял меня по площадке.

– Растешь, – резюмировал полуэльф, протягивая руку, чтобы помочь мне подняться.

– Не расту, Нат. Но развиваюсь, – результатом я была вполне довольна.

– Рад видеть тебя живой, птичка. Пообщаемся за обедом, хорошо? А пока отдышись – и на полосу препятствий.

Пораженные зрители отмерли, включая и могучего Тангри, и урок… вернее, отбор… начался. Боевиков сразу отправляли на полосу, остальных «достойных» – после проверки. Собственно, сама полоса тоже была проверкой. И не все боевики справились – все-таки на факультет они проходили не по физическим кондициям, а по уровню магического дара. Мне удалось пройти полосу почти безупречно, только в одном месте я чуть замешкалась и сделала пару шагов назад по бревну – мне банально не хватало роста, чтобы с места уцепиться за веревочную петлю, пришлось прыгать с разбега. Парни одобрительно хлопали меня по плечу. Проходившая мимо – или, скорее, проползавшая после пыток, устроенных Тагри, – Рейяна позволила себе замечание:

– Девушкам неприлично махать кулаками.

– Ага, – радостным тоном отозвалась я, – девушкам вообще неприлично уметь себя защитить. Им положено при первых признаках опасности падать в обморок. Желательно, прямо в руки потенциального защитника.

– А что защитник? – осторожно осведомился один из боевиков.

– А защитнику предстоит делать выбор – доблестно погибнуть, прижимая к сердцу обморочную красавицу. Или избавиться от ноши и постараться сразиться за свою жизнь.

– А что красавица? – спросил кто-то еще.

– А что ей сделается? – пожала плечами я. – Пусть отползет, чтобы не затоптали. Обморок – дело серьезное, негоже под ногами валяться.

Народ заржал.

За обедом Нат подсел к моему столу.

– Я ведь тебя искал, птичка

– Я думала, что ты меня сочтешь погибшей.

– Поначалу так и было, но я навел справки и выяснил, что среди убитых и раненых не было никого похожего на тебя.

– Да-а… Я вышла из гостиницы за считанные минуты до взрыва.

– Твой нюх на опасность, как тогда?

– Да.

– Где же ты была после?

– Ночью помогала с ранеными, утром отсыпалась в лечебнице. Потом жила у следователя Рэнро, работала в лечебнице и… поступала сюда. Мне Рэнро посоветовал.

– Знаешь, когда я предлагал тебе встретиться, я как раз это и хотел посоветовать. Тем более, что к тому времени я уже принял предложение поработать здесь. Давно собирался осесть и остепениться.

– Я ужасно переживала, что мы разминулись. Потом решила, что мне тебя Тарс послал в пути, ну и забрал… когда счел нужным.

– Значит, наш с тобой общий путь еще не кончился, – улыбнулся полуэльф.

И я подумала, что стоит зайти в школьный храм, принести Тарсу малое возжигание – гость зерна. Так здесь принято благодарить богов – я выяснила это недавно. Такую же жертву приносят, когда обращаются с просьбами, если не могут предложить ничего особенного.

На медитации я практически сразу, как только магистр Листро закончила объяснения, скользнула в поток и отключилась от действительности, наказав себе вернуться к концу урока. Открыла глаза – и обнаружила, что магистр стоит прямо передо мной и меряет меня заинтересованным взглядом. Народ вокруг давно уже в активном состоянии и тоже посматривает с интересом.

– Я как-то не ожидала, студентка…

– Май

– …Студентка Май, что на первом занятии у кого-то будет такое погружение. Вы уже пробовали медитировать?

– Да, у меня есть некоторый опыт, – угу, и немалый, еще с прошлой жизни.

Но вообще-то с этим надо что-то делать – я слишком выделяюсь. Не стоит привлекать к себе столько внимания. С другой стороны – а как не привлекать? Сделать вид, что я ничего не знаю и не умею? Непросто это.

Спецпредмет «безмагическое целительство», как выяснилось, состоял из двух частей – анатомии разумных рас и собственно лекарского искусства. С человеческой анатомией у меня точно проблем не возникнет, только терминологию выучить – я заметила, что знание языка, которое я унаследовала вместе с телом бедняжки Тэнры, ограничивалось ее собственным словарным запасом. Тэнра была, конечно, девочкой начитанной, но ни магии, ни медицине не обучалась и соответствующей лексикой не владела. Впрочем, те новые слова, с которыми соотносились мои знания из прежней жизни, запоминались сходу, и это значительно облегчало учебу.

Вводная лекция по алхимии вогнала меня в скуку. Собственно, ничего другого я не ожидала, но все-таки решила покуда потерпеть – когда дело дойдет до сочетания теории с практикой, наверняка можно будет разжиться интересными рецептами.

Рейяна была со мной на медицине – значит, специализация у нас одинаковая. Но на алхимии ее не было, и я с некоторой опаской заходила в комнату, в которой меня кроме соседки могли ожидать неприятности. Однако ничего не произошло – Рейяна сидела за столом, делала вид что занимается, а на самом деле исподтишка поглядывала на меня, словно прикидывая, как со мной лучше справиться. Я напряглась – все-таки непонятно пока, чего ждать от этой обиженной… Потом расслабилась, прилегла и позволила себе настроиться на волну соседки. В конце концов, я на нее не воздействую и даже не сканирую – просто снимаю верхний слой, то, что само наружу прет, а значит, ничего противозаконного не совершаю.

А перло нехорошее – разгневанная аристократка все еще не оставила идею показать всему миру мое недостоинство. Например, путем подкидывания в мой шкаф своих побрякушек и объявления меня воровкой. Скорее всего, мне удалось бы отпереться – в крайнем случае прибегла бы к сканированию, но… слухи бы поползли, остался бы осадок после «ложечек».

И что делать? Пугнуть? Вопрос, будет ли толк…

Я ушла в душевую, присела на бортике, прикрыла глаза и вытянула из-за пазухи подвеску-чешуйку. Подумала, как предлагалось… Даже не сразу поняла, что я не одна. Хранительница. Мягкая улыбка, морщинистое лицо, яркие молодые глаза – и струящиеся серебром волосы.

– Ну, здравствуй, спасительница.

– Здравствуй, хранительница, – улыбнулась в ответ. – Я поговорить хотела… Посоветоваться с кем-то мудрым. И вообще, у меня тут из близких знакомых – только мужчины, с женщинами пока дружбу не завела. А вот вражду – да. Теперь вот думаю, как бы с наименьшими потерями из войны выйти.

– А война обязательно нужна?

– Похоже, это уже от меня не зависит, – и я рассказала саа-тши о замыслах соседки.

– Да, глупая девочка.

– Я, что ли? – скривила губы.

Глупая, это факт. Такое впечатление, что мое сознание неуклонно стремится сблизиться с биологическим возрастом. Или не сознание, а эмоциональный фон пубертатному периоду теперь соответствует? Вот уж не думала, что второй раз такое пережить доведется. Во всяком случае, меня то и дело тянет взбрыкнуть, съязвить… И как тут не нажить себе врагов?

– И ты тоже, – махнула рукой саа-тши, – но сейчас я о твоей соседке. Вот что, деточка, ты дождись, пока она уйдет, а потом… – хранительница прислушалась, – ушла как раз.

– Ага. На ужин, – отозвалась я.

– Тогда пошли! – мы вышли в комнату. – А теперь смотри, будем твои вещи зачаровывать, чтобы у нее всякое желание прикасаться отпало, да и не только у нее.

Саа-тши обошла мою половину комнаты, останавливаясь у кровати, шкафа и стола. Она не совершала никаких пассов руками, не произносила никаких слов… просто задерживалась в некоторых местах, прикрывая глаза. Потом обернулась ко мне:

– Готово.

– Спасибо, хранительница.

– Мать-змея.

– Что?

– Так меня теперь называют. Моя дочь покинула яйцо почти две луны назад.

– Ох, а я даже и не спросила, – мне стало неловко – лезу со своими проблемами, а ее делами так и не поинтересовалась.

– Ничего страшного, детка. Ты что-то еще хотела?

– М-м-м… Я думала… что мне, возможно, еще придется обращаться к тебе за помощью…

– И я буду рада тебе помочь!

– Просто иногда было бы некстати твое появление рядом со мной.

– Это не беда, просто, беря в руки медальон, думай о ситуации, в которой оказалась, можешь послать картинку или свои эмоции. И я сама выберу, как мне действовать не в ущерб тебе.

– Спасибо, мать-змея! – вот странно, я ее действительно воспринимаю кем-то вроде матери… или просто старшей очень уважаемой родственницы. Близкой родственницы.

Саа-тши кивнула мне, сделала какое-то неуловимое движение рукой – и исчезла, а я побрела в столовую, в надежде, что там еще что-нибудь осталось. Не оставляло ощущение потерянности. Мне нравилось, что есть кто-то, готовый за меня заступиться, защитить, взять под свою опеку… и пугало то, что я в этой защите и опеке нуждаюсь. Смогу ли я когда-нибудь жить в этом мире свободно, не озираясь тревожно перед каждым шагом?..

Глава 3

Два оставшихся учебных дня пролетели стремительно.

Я отличилась на предметной магии. Правда, в этот раз не по собственной инициативе, а по совету ректора: просто принесла на занятие свой клинок, выложила его на стол и изложила проблему. Магистра Бертро загорелись глаза, и все два часа он приплясывал вокруг клинка, предварительно разжившись каплей моей крови, и комментировал свои действия. И, похоже, в восторге был не он один – студенты наблюдали за процессом как завороженные. И только за десять минут до конца занятия магистр раздал нам листки со списком тем для докладов. «Свою» тему я выцепила взглядом мгновенно, почти не задумываясь:

– Беру сермирит.

Магистр вписал мою фамилию напротив темы в своем экземпляре списка. Полностью тема звучала так: «Сермирит: добыча, применение, сочетаемость с другими компонентами, способы наложения чар». В конце концов, не зря же я столько времени путешествовала в одной телеге с ценным грузом?!

На боевой магии преподаватель первым делом окинул взглядом аудиторию и нахмурился:

– В моей группе пятнадцать человек. В аудитории трое лишних. Я прошу поднять руки тех, кто не проходит по списку группы боевиков.

Отметилась я и со мной – два парня. Одного я уже видела на полосе препятствий, но не знала, с какого он факультета, второй показался мне незнакомым – я пока запомнила далеко не всех однокурсников.

– Объясните, пожалуйста, причины вашего появления на моих занятиях, – сухой, строгий тон.

Мы удивленно переглянулись.

– Вообще-то, – осторожно начал один из парней, – нам было объявлено, что мы имеем право посещать любые спецкурсы, независимо от нашей специализации.

– Вопрос не об этом. О ваших правах я осведомлен, – хмуро ответил преподаватель, – мне важно знать, что именно вас сюда привело.

– Я изначально хотел именно на боевую магию, но уровень дара оказался недостаточным. Я надеюсь, что мне удастся «раскачать» способности, тогда я переведусь на боевое отделение.

– У меня то же самое.

– Какой уровень?

– Седьмой, – отозвался тот, которого я запомнила по полосе препятствий.

– Есть шанс, – подытожил преподаватель.

– У меня шестой, – буркнул второй парень. Судя по всему, он догадывался, какой ответ услышит.

– Безнадежно, – отрезал препод.

– Тем не менее, я останусь.

– Ваше право, хотите мучиться – мучайтесь, – и препод выжидающе уставился на меня.

– А я пришла просто из интереса. Понаблюдать, освоить доступные мне приемы… Вы ведь не станете утверждать, что с первого же семестра будете обучать применению магии высокого уровня?

– Не стану.

– Ну и вот, – развела руками я, – останусь с вами, покуда буду в состоянии справляться с заданиями. Прекрасно осознаю, что через голову мне не прыгнуть. У меня пятый уровень.

Препод хмыкнул:

– Что ж, оставайтесь, раз вам так хочется… Итак, меня зовут Анхор Стайрог. Магистр Анхор Стайрог…

На следующее утро первой парой была география. Предмет оказался невероятно увлекательным: карты распределения стабильных магических потоков, ареалы распространения магических полуразумных существ, а также животных и растений, для развития которых наличие магии является необходимым условием, полезные ископаемые, нашедшие применение в магической практике. Как сориентироваться в пространстве, опираясь лишь на собственную магию… Словом, сплошной восторг.

По сравнению с этим природная магия оказалась занятием тоскливым… по крайней мере, в теоретической ее части. Порадовали следователи – оказалось, что одно занятие в неделю у них будет посвящаться целиком изучению законодательства, тогда как второе – особенностям магического следственного процесса. Тонкости ведения следствия меня не интересовали, так что я могла со спокойным сердцем вычеркнуть из расписания одну пару, а именно – последнюю пару последнего учебного дня декады. Это ли не праздник?!

В первый выходной я позволила себе поспать чуть-чуть подольше – почти до самого завтрака. Потом немного позанималась – в основном изучала анатомический атлас, запоминая местные названия костей и мышц. Наука давалась легко. Возможно, когда речь пойдет о других расах, будет сложнее. А вот интересно, как лечить оборотней в животной ипостаси? Не к ветеринару же их отправлять, разумные все-таки. Значит, придется еще и строение их звериных тел изучать… Насколько я знала, оборотни в школе были – несколько на природной магии и парочка на отделении права. Вполне логичный расклад, как мне кажется. Надо бы с кем-нибудь из них познакомиться. Были и гномы – на предметной магии. И один – на целительстве.

Еще я полистала книги, которые накануне взяла в библиотеке для подготовки к докладу, но углубляться в чтение не стала – успеется.

После обеда прихватила вещички и оружие и отправилась на полигон стражи – тренироваться. Потом – ночевать к Дэйнишу, от него утром в лечебницу гораздо ближе, чем из школы.

А в лечебнице мне обрадовались. И лекарь Вестрам, и больные. И я поняла, что тоже скучала по ним, по своей работе. Пусть мне пока не доверяют лечить самостоятельно – это и понятно, сама бы не доверила, – но даже простейший уход может, оказывается, радовать. Вот интересно, в прошлом мне не хватало экстрима – я занималась единоборствами, я выбрала адреналиновую работу, и не могла себе представить, что когда-нибудь осяду в тихом кабинете… Впрочем, в моей сегодняшней жизни было столько экстрима, что спокойные учебные будни и размеренная работа в лечебнице помогали мне… выровнять дыхание, что ли.

После обхода я зашла еще раз к пациентке, которую несколько дней назад готовила к сложнейшей хирургической операции – вот так, и в волшебном мире магия – не панацея. Сейчас женщина уже оправлялась, и мы с ней поболтали немножко, прежде чем я занялась другими делами.

А дел было много – так много, что к вечеру я уже валилась с ног. Правда, ночь обещала быть не слишком активной. Надо было только отвезти в покойницкую умершего юношу – несколько дней промаялся с болями во всем теле, судорогами и удушьем. Так и не поняли, что с ним случилось. Бывает здесь и такое… Я помогла санитару завезти каталку, потом он ушел, а я присела на стул – внезапно кончились силы. Так и задремала сидя.

Проснулась оттого, что легкий сквознячок неприятно холодил спину. Сквознячок? Какой, к черту, в морге сквозняк, когда здесь даже окон нет, а дверь плотно закрыта?! Я поежилась и обернулась – над носилками с телом юноши сгущалась какая-то субстанция, что-то вроде белесого тумана. Страшно мне почему-то не было, скорее любопытно. Пока я раздумывала над собственным восприятием ситуации, туман приобрел форму… ну, скажем, человекоподобную, и даже что-то вроде лица показалось.

Мне почему-то стало грустно, даже слезы на глаза навернулись. Я обхватила плечи руками, склонила голову… и вдруг осознала, что это не мои эмоции, что я просто поймала чью-то волну. Вот только здесь никого не было, кроме меня и… привидения. Ну да, а что это еще могло быть? Я вновь уставилась на туманное человекообразное – на сей раз с интересом. Что-то подсказывало мне, что не стоит спешить со своим любопытством, дух сам вступит в контакт, когда дозреет.

Через несколько минут раздался всхлип. Неужто и впрямь дозрел? Или это еще не всё? Это действительно было еще не началом, только прелюдией. Мне пришлось еще несколько минут слушать всхлипы и подвывания, покуда привидение не замолкло и не посмотрело на меня… глазами покойного мальчика. Только у живого глаза были затуманены болью, а у духа – ясные, только очень печальные.

– Скажи всем, – прошелестело привидение, – скажи им всем…

– Что сказать?

– Она меня трави-и-ила… Три месяца травила. Я маме говорил – она не поверила. Говорила – всю еду пробуют прежде чем мне дать… Я и сам не очень верил. А потом… потом я увидел, что она прямо в лекарство – иголкой через пробку. Смотрела на меня. Смотрела и говорила: «Ты мне надоел… хочу, чтобы умер». Я не хотел умирать. Хотел маме сказать, что она… Но уже не сказал. Не мог больше говорить, яд не разрешал.

– Кто тебя травил? Кто она?

– Сестра. Лерма. Не любила меня. Не хотела, чтобы я был, – и дух снова тоненько завыл.

Ошарашенная, я сползла со стула, бросила привидению:

– Я еще вернусь, – и выбежала из покойницкой.

Дежурного врача разбудить удалось не сразу, он сначала вообще не мог понять, что от него требуется, а когда осознал, хотел просто отмахнуться – пригрезилось, мол. Потребовалось время, чтобы его убедить. Зато потом он связался со стражей, и спустя полчаса по больничному коридору в покойницкую проследовал некромант. Тоже дежурный.

Вышел он довольно скоро, хмурый и утомленный. Составил два протокола – один о собстввенной беседе с покойником, другой – по моим показаниям. Дал расписаться.

– Ну что, – пробормотал, – придется давать делу ход. Паршивое дельце. Ты на каком курсе учишься?

– На первом.

– Значит, некромантии у вас пока нет. Будешь брать второй специальностью?

– Не хочу.

– А придется!

– Тьфу на вас. Привязались все с этой некромантией.

– А кто еще привязался, – полюбопытничал маг, – неужто магистр Самарэн?

– Ну а кто же, он самый!

– Ну-ну. Ты с ним лучше не спорь девочка. Безнадежно. Все равно своего добьется.

– Посмотрим.

Посмотрим-посмотрим. Не могу сказать, что общение с призраком было таким уж неприятным, но… все равно не хочу. В конце концов, в моей жизни и без того всяческого memento mori хватает, зачем добавлять…

После смены вернулась к Дэйнишу, чтобы отоспаться, и уже потом потопала в школу. Поучилась немного, особенно не напрягаясь, потом легла спать пораньше – впереди ждала еще одна непростая учебная декада – со своими нагрузками… и тревогами.

Глава 4

Кто же мог знать, что эта непростая декада готовит мне целый букет непрятных событий и переживаний…

Не было ничего спонтанного в моем решении выйти поздним вечером на прогулку в школьный парк – наоборот, я старалась вылезать на воздух каждый вечер, если у меня оставались еще силы после учебного дня. И в этот раз все было как обычно. Я шла в хорошем темпе, дышала, наслаждалась запахами ранней осени…

Сигнал опасности ворвался в мое сознание внезапно, вырвал из наслаждения движением и ароматами, заставил остановиться. Я огляделась, прикидывая, стоит ли вернуться туда, откуда пришла, или наоборот – припустить вперед. Пока раздумывала, из-за деревьев выступили три тени, вышли на освещенную дорожку и… обрели лица. Такие знакомые лица – Ингор Сельмир, отделение права, курс… кажется, второй. Может, третий. Он ко мне уже подкатывал в школьной столовой, но мне не понравились его хамоватые манеры, и парень получил от ворот поворот в довольно резкой форме. Имени второго я не знала, но видела, что он постоянно тенью таскался за Ингором – незаметный такой парень с блеклыми глазами и серыми, словно присыпанными пылью, волосами. Третий оказался тоже юристом – но с моего курса. Был еще четвертый… где-то у меня за спиной… от него исходила волна нервного напряжения, близкого к взрыву.

Парни заступили мне дорогу.

– Что надо, мальчики? – осведомилась я, украдкой озираясь в поисках путей отхода – драться очень не хотелось, а у мальчиков, судя по эмоциональному фону, намерения были самые недвусмысленные… и весьма неприятные.

– Да вот, хотел посмотреть, всегда ли ты такая смелая, или только когда вокруг народ толчется? – ухмыльнулся Ингор.

Если бы не четвертый, я бы все-таки попробовала дать деру, а так – пришлось отвечать:

– Мое умение бить наглые морды не зависит от количества зрителей, – я замерла расслабленно, готовая каждое мгновение перетечь в боевую стойку.

Дальше все воспринималось как-то смазанно: вроде бы Ингмар с приятелем шагнули в мою сторону, я приготовилась встречать их бестолковую атаку, сзади… сзади раздалось шипение и потрескивание, что-то легонько толкнуло меня в спину и растеклось мягким теплом вдоль позвоночника. В следующий миг я скользящим движением вышла из не успевшего сомкнуться захвата безымянного спутника Ингора и одновременно врезала по почкам самом главному герою. Тот согнулся, выдохнул со свистом, выпрямился с трудом… Его взгляд был полон обиды и недоумения. Через мое плечо он уставился мне за спину – на четвертого.

А потом – снова шорох и потрескивание, но явно другого характера, парни встрепенулись, переглянулись – и исчезли за деревьями. А ко мне на дорожку шагнул из открывшегося портала магистр Релинэр.

– И что здесь было? – осведомился он.

– Да так… Несколько назойливых… м-м-м… собеседников претендовали на мое свободное время.

– С применением боевой магии претендовали? – уголки губ магистра поднялись в ироничной полуулыбке.

– Магии? – растерялась я.

Потом вспомнила шипение и потрескивание за спиной, собственные ощущения и кивнула, соглашаясь.

– Я так понимаю, напали на вас? Однако вы даже не ранены. Похоже, вы даже не успели понять, что это была магическая атака.

– Я… моя защита… поглотила удар.

– Любопытно. И что вы намерены делать дальше, студентка Май?

– А что вы предлагаете, магистр?

– Подать жалобу ректору. Инициировать дело о нападении с применением магии.

– И что мне это даст? Даже если я укажу на нападавших? Их слово против моего, но я одна а их четверо.

– А как же сканирование?

– А как же ваш совет не прибегать к столь неприятной и опасной процедуре?

– Но вы ведь понимаете, что на этом дело не кончится?

– Догадываюсь.

– Значит, неприятности с этой компанией у вас еще будут.

– Угу.

– Что ж, студентка, тогда примите на всякий случай к сведению: кроме сканирования есть еще один безотказный способ доказать, что вы говорите правду.

– Какой же?

– Если возникнет такая необходимость, достаточно просто потребовать свидетельства истины… – магистр смолк.

Хм, похоже, подробностей я не дождусь. Информацию придется искать самой.

– Спасибо, магистр. Я это учту. Спокойной ночи, – я развернулась и потопала по дорожке в сторону жилого корпуса.

– Спокойной ночи, студентка Май, – отозвался тихий голос у меня за спиной.

На следующий день после лекции по магическому праву я дождалась, пока большинство моих однокурсников покинет аудиторию, и подошла к преподавателю:

– Магистр Лениро, у меня к вам вопрос… Не по теме урока.

– Слушаю вас, студентка.

– Вы не могли бы мне подсказать, что такое свидетельство истины и где я могу найти информацию об этом?

– Это, конечно, не только не по теме урока, но даже не совсем мой предмет… Хотя к свидетельству истины прибегают и при расследовании магических преступлений. Собственно, так называют право несправедливо обвиненного… или просто нуждающегося в установлении истины прибегнуть к помощи кристалла истины – это такой артефакт. Вы можете почитать о нем в брошюре «Магические предметы в судебной практике», она есть в школьной библиотеке.

В библиотеку я заглянула после занятий. На руки книжку давали только студентам правового отделения, так что пришлось читать прямо там, благо текста было немного. Итак, несправедливо обвиненный и настаивающий на установлении истины может произнести формулу «требую свидетельства истины», и тогда ему будет предоставлена возможность свидетельствовать на артефакте, который сигнализирует, если испытуемый говорит неправду. Детектор лжи, в общем. Только магический. Такие артефакты имеются в каждом городе, а в столице их целых два, один из которых хранится в нашей школе. Вот оно как…

Что ж, если неприятности продолжатся…

Они продолжились буквально через пару дней. Соседка моя сидела в комнате над учебником, а я удалилась в душевую, честно ее предупредив, что займу помещение надолго. Я как раз с наслаждением массировала намыленную голову, когда почувствовала знакомое напряжение окружающего пространства. Но среагировать не успела, потому что мыло попало в глаз, а дальше все происходило одновременно – грохнула о стену распахнувшаяся дверь ванной, раздался топот нескольких пар ног и спустя мгновение чья-то рука опустилась на мою грудь, а другая… нет, две другие грубо вторглись между ног, тиская, дергая, ощупывая. Справившись с мгновенным оцепенением, я взяла себя в руки, развернулась, вырываясь из захвата и ответила нападавшим серией резких, коротких ударов. Вслепую.

Меня выпустили. Кто-то, кажется, упал, судя по звукам. А я ухватилась на свой змеиный медальон, посылая саа-тши всю гамму переживаемых эмоций и одновременно пытаясь открыть разъедаемые мылом глаза. Первым, кого я увидела, оказался Ингор – с опухшей окровавленной губой и шальными глазами. Кажется, это именно он падал – и только что поднялся. Рано. Пусть еще полежит. И я с наслаждением врезала ему по носу, чувствуя, ка проседает под моим ударом хрящ, и одновременно – в солнечное сплетение, заставив парня согнуться и осесть на пол.

А дальше было странное. Потому что ингоровы верные спутники-прихлебатели вдруг попятились, поскуливая и не сводя с меня округлившихся от ужаса глаз.

– Куда-а-а?! – неожиданно для самой себя остановила я их командным воплем. – Падаль эту заберите, – и я указала на Ингора, после чего задернула занавеску душевой кабинки и… обессиленно сползла по стенке, давясь беззвучными слезами.

Прошло немало времени, прежде чем я заставила себя подняться и настроила душ погорячее, смывая с себя остатки мыла и грязь чужих прикосновений. И успокаиваясь постепенно и пытаясь обдумать произошедшее. Надо полагать, в комнату парней впустила Рейяна. Упустила я ее – защитила вещи и расслабилась. Дверь в ванную парни просто вышибли – она запиралась на хлипкую щеколду, и сейчас замочек болтался на одном гвозде.

Когда я вышла из ванной, Рейяна по-прежнему сидела у себя за столом, словно бы ни разу и не встала за все время. Только поглядывала на меня со смесью любопытства и ужаса. Интересно, чего все-таки испугались парни?..

Я с трудом дождалась, пока высохнут волосы, и завалилась спать, не обращая внимания на горящий под потолком светляк – Рейяна все еще делала вид, что погружена в учебу.

А утром меня – вполне ожидаемо – вызвали к ректору. Прямо с завтрака. Я вздохнула – выходной день тратить на разборки не хотелось.

В кабинете магистра Хольрина в этот раз меня ожидали все действующие лица вчерашнего происшествия (Ингор – с перевязанной головой и «нашлепкой» на свежевправленном носу), магистр Релинэр и незнакомый мужчина средних лет с перекошенной от негодования физиономией.

– Заходите, студентка, – магистр Хольрин махнул рукой, указывая на свободное кресло.

– Значит, это она? – незнакомец смерил меня презрительным взглядом. – Та распущенная девица, которая завлекала моего сына, а потом нанесла ему телесные повреждения?

Я? Завлекала? Интересно.

– Это студентка Май, – мягко ответил ректор, – которую ваш сын обвиняет в нападении на себя и своих товарищей.

– Заметьте, господин ректор, – вмешалась я, – одна на троих, да еще в душевой моей комнаты в общежитии. В которую я их, кстати, не приглашала.

– А вот это интересно, – подал голос Релинэр, – комнаты защищены, и никто посторонний не может зайти в них без приглашения.

– Вот видите! – рявкнул Ингоров папаша. – Сама пригласила! Я требую разбирательства! Я слышал, этой студенке уже было предъявлено одно обвинение, но она выкрутилась – наверняка не без помощи школьной администрации. В этот раз я настаиваю на внешнем расследовании.

– Вы не можете. Это внутришкольное происшествие, – возразил магистр Хольрин.

– Это уголовное преступление. И оно подлежит внешнему расследованию.

– Это была самозащита! – не выдержала я.

– А ты вообще молчи, тварь. Девка уличная!

– Значит, я лишена права сказать слово в свою защиту? – игнорируя оскорбление, осведомилась я.

– Твое слово – против слова трех человек. И как ты думаешь, кому поверят, молодым людям из уважаемых семейств или безродной девке?

– Вот как? Я требую свидетельства истины! И обвиняю этих троих в двух нападениях на меня, совершенных на этой декаде.

Мужчина опешил, но, надо отдать ему должное, мгновенно взял себя в руки и среагировал:

– Как дознаватель на имперской службе, я требую предоставить мне право вести допрос на кристалле истины.

…Я волновалась. Не паниковала, но цепкой беспокойство угнездилось где-то в затылочной части головы и не отпускало.

– Ваше имя? – теперь уже на «вы» и строго официально.

– Лариса Май.

Истина.

– Кто ваши родители?

– Я сирота.

Истина.

– Из какой семьи вы происходите?

– Это неправомочный вопрос. Я имею право не отвечать на него.

– Вступали ли вы в отношения с мужчинами?

– Я имею право не отвечать на вопрос, не имеющий отношения к делу.

– Он имеет прямое отношение к делу, я должен выяснить степень вашей распущенности.

– Вы должны выяснить, что произошло между мной и вашим сыном с его… друзьями, – никто не вмешивается, но дознаватель поджимает губы и переходит к следующему вопросу:

– Вы утверждаете, что дважды подверглись нападению со стороны моего сына и его друзей.

– Да.

– Это соответствует действительности?

– Да.

Истина.

– Когда произошло первое нападение?

– Три дня назад. В парке.

Истина.

– Вы пострадали от этого нападения?

– Только морально.

– Вам не собирались наносить физического ущерба?

– Я уверена, что собирались.

Истина. Не знаю, как Ингор с приятелями, а тот четвертый, что был сзади, намерения продемонстрировал однозначные.

– Как получилось, что вы не пострадали?