Текст книги "Правда о «Зените»"

Автор книги: Игорь Рабинер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 33 страниц)

Мельников:

– Разногласия с Петржелой у нас начались сразу. Приезжает, к примеру, Денисов из молодежной сборной, приходит на тренировку и говорит, что простудился. Измеряем температуру – да, высокая. Не может быть и речи о том, чтобы он на следующий день сыграл за дубль. На матч приходит Петржела, и кто-то ему говорит: «Мельников вам специально Денисова не показывает». На следующий день Властимил звонит Мутко и кричит: «Что у вас за тренер дубля, который не показывает мне перспективных футболистов?»

Мутко, естественно, обращается с тем же вопросом ко мне. Я просто поразился: что, извините, за идиотизм? Какой смысл мне не показывать игрока главному тренеру первой команды? Хотя бы по логике – ведь для тренера дубля престижно попадание его футболиста в «основу». Так вместо того, чтобы напрямую спросить меня, что случилось с Денисовым, он слушает каких-то шептунов и потом звонит Мутко. Как я после этого к нему буду относиться? Потом я подошел к Петржеле и спросил, зачем он это сделал. Он сослался на то, что по-русски плохо понимает, и произошло недоразумение. Но сколько их было, таких недоразумений!

Перед Владикавказом Петржела взял у меня шестерых игроков, и все они внесли вклад в завоевание серебряных медалей. Он удивлялся: «Вот понятливые футболисты пришли: я им два слова говорю – а они уже знают, что делать!» Но вы думаете, мне за это хоть спасибо сказали? Да меня даже на чествование не пригласили! Не то что на сцену – в зал! Потому что к тому времени все Властимилу в рот смотрели, и если он ко мне негативно относился, значит, и окружение – тоже. Было очень обидно.

Окончательно Петржела взбесился после того, как один журналист сказал ему: «За счет дубля выезжаем». После этого он пошел к Черкасову и настоял на том, чтобы меня убрали.

Это было позже. А пока, выпустив во Владикавказе группу дублеров, чешский тренер пошел, казалось бы, на огромный риск.

Петржела:

«Насколько я знаю, у Мутко могли бы найтись определенные рычаги, чтобы убрать меня, проиграй мы в первых после революции состава матчах. Но… люди, которым я не имел оснований не доверять, обещали мне полную моральную поддержку».

Последнее и было главным. Уверен: Петржела достаточно умный и хитрый человек, чтобы не бросаться грудью на амбразуру. «Определенные рычаги», которые он упомянул – скорее жеманство. На самом деле политический расчет тренера был верным. Оставалось только одно – доказать все на поле. Если бы «Зенит» начал проигрывать матч за матчем, у Трактовенко и Когана возник вопрос: а на того ли человека мы сделали ставку?

Во Владикавказе в запасе остался Кержаков – и это была еще одна сенсация. Правда, уже в первом тайме он вышел на замену – вместо травмированного Гартига. О том, как он отнесся к решению тренера оставить его на скамейке, Петржела пишет:

«Видели бы вы, как вылетел на поле Саша Кержаков, когда получил в середине первой половины травму Гартиг! Кержи провел свой лучший матч, носился как угорелый, отдавал передачи (боже, сколько раз его просили, чтобы он хоть немного делился мячами с партнерами), атаковал ворота сам. Мы выиграли 2:0 и испытали невероятный восторг».

Кержаков:

– Опять неправда! Какое там – «вылетел на поле»?! Я, наоборот, демонстративно еле-еле побежал. А до этого еще долго переодевался, медленно зашнуровывал бутсы. Потому что у меня есть самолюбие, и я не считал себя виновником ситуации, которая сложилась в «Зените». Ну а то, что игра удалась – так выходя на поле, обо всем забываешь.

Такая вот нестыковка. Лишний раз показывающая, насколько сложна жизнь, и как по-разному люди могут увидеть один и тот же эпизод.

С той победы – 2:0 – и начался новый, серебряный «Зенит».

* * *

Та команда летала как на крыльях. В клочья, к примеру, разорвала ЦСКА, будущего чемпиона, – 4:1. Возьми «Зенит» разгон чуть пораньше – не факт, что армейцы с их тяжеловесным в ту пору футболом выиграли бы первенство.

Кержаков:

– Когда «Зенит» взял серебро, ощущение было, как будто мы чемпионат выиграли. Играли бесшабашно, на эмоциях, все время атакуя. Иногда сами не понимали, как все так легко красиво получается! А со стороны Петржелы к нам было огромное, безграничное доверие. Все это и вылилось в результат.

Аршавин:

– Почему Петржела тогда стал так популярен, что даже Адвокат за ним долгое время не мог угнаться? Потому что в 2003 году мы играли в хороший футбол. Плюс в той команде было очень много питерцев.

Орлов:

– Петржела сделал «Зенит» лучше, чем он был. О чехе начали говорить, он стал популярным – и заслуженно. Команда играла с таким кайфом, упоением! Когда Кержаков уезжал «Севилью», и я говорил ему: «Зачем? Ты же в „Зените“ на два миллиона больше заработаешь!», он отвечал: «Да какая pазница – три миллиона или четыре? Я в футбол играть хочу!» И я понимал, что этот его ответ – из времен раннего Петржелы, которые не может забыть ни один футболист.

Они летели в атаку, и трибуны «Петровского» сходили ума. Очаровательное время! А помните, как они безумно радовались всей командой, когда забивали голы? Я тогда уже говорил, что такого «Зенита» больше не будет. Он может стать сильнее, но это будет другая команда. Так и оказалось.

Радимов:

– Питер – сумасшедший город, в нем пять миллионов mpенеров. Но в тот момент не было ни одного, кто был бы недоволен игрой команды. И во многом это заслуга Петржелы который нас раскрепостил. Он чувствовал, когда дать на нагрузку, а когда расслабить, когда заставить быть серьезными, а когда вместе с нами посмеяться. Властимил дал игрокам свободу, и мы ею очень дорожили.

Приезжаем, допустим, в Москву играть со «Спартаком». Селимся в гостинице «Орленок», а там внизу казино. Вечером идем вместе с Петржелой, играем. Доходило даже до такого, что тренер ставит на красное, а Быстров бьет его по рукам со словами: «Да нет, будет черное!» В 11 вечера звонит Титов и говорит, что в «Спартаке» только что нашу тактику разбирали. Отвечаю: «А мы в казино играем». Егор не поверил, воспринял как шутку. А мы на следующий день вышли и обыграли «Спартак» – 3:0.

Аршавин:

– Ничего плохого в тех походах в казино не было. Да, мы сидели в «Орленке», а потом выходили и спокойно всех обыгрывали. Как-то целый год вообще не проиграли ни одного московского матча.

Пройдет время – и не команду, как это обычно бывает, самого Петржелу походы в казино накроют с головой. И для веселого «Зенита» это станет началом конца.

Но тогда, во второй половине 2003-го, обо всем этом никто не думал. Войны закончились, Мутко формально остался во главе клуба, но фактически от дел отошел, а Петржела и игроки поверили друг в друга.

– Самый смешной эпизод того сезона? – спрашивал я Радимова.

– Когда Боровичка (второй тренер. – Прим. И. Р.) в матче ЦСКА символически «чистил бутсы» Кержакову. Все «травили» Сашу – накануне Nike прислал ему какие-то серебристые бутсы, каких ни у кого в чемпионате не было. Подшучивали: мол, аккуратнее, поле влажное, не дай бог, испачкает. А тот в ответ спросил Боровичку: «Если забью – почистишь?» Чех согласился – и Кержаков, как по заказу, забил уже на десятой минуте!

* * *

Ни одна команда не способна преуспеть, если в ее рядах не найдется вожака. В «Зените» им стал Радимов. Удивительная судьба: до 27 лет ни разу не сыграть в родном городе и любимой команде детства, а потом за полгода стать кумире нервного и недоверчивого Петербурга.

Петржела писал в своей книге:

«Задатки лидера в Радимове сразу различить было сложно. Влад сам чувствовал, что не готов, как говорится, давить авторитетом, что он не в форме, еще не может выйти на поле и „всем показать“. Поэтому он молчал и работал… Радимов – гениальная фигура, не стесняюсь об это заявить».

Когда поздней осенью 2003-го мы встретились с Влада на хоккейном матче питерского СКА, он вспоминал:

– Это сейчас кажется, что в «Зените» у меня все сложилось легко – а ведь была и травма мениска на первом же сборе, и скамейка запасных во многих матчах первого круга. И критиковали жестко. Говорили, например, что лучше бы за эти полтора миллиона пару хороших полей купили. Но я твердо решил: если не принимать обидные высказывания близко сердцу, а просто хорошо работать – со временем все наладится. Так и вышло.

Зная тонкую, ранимую душевную организацию Радимова представляю, насколько ему пришлось трудно. Но игра стоила свеч. В том же интервью он говорил мне:

– После того, как во время одного матча кто-то письменно посоветовал мне убираться восвояси, на следующую игру люди вывесили плакат: «Влад – наш капитан». Увидел – будто крылья выросли.

Аббревиатура ВНК – «Влад – наш капитан» – вскоре стала питерской классикой. Никому на форумах болельщиков «Зенита» в Интернете не требовалось объяснять, что означает это сочетание букв. Казалось бы, только что Мутко потребовалось два часа, чтобы «зомбировать» Радимова и убедить его перейти в «Зенит» – но вот уже без ВНК никто представить себе этот клуб не может, и все в нем вертится вокруг этого человека.

Для таких эмоциональных людей, как Радимов, очень многое решают человеческие отношения. И слова Петржелы на первом сборе, о которых я уже упоминал, сыграли в этом смысле важнейшую роль.

Радимов говорил:

– Такого со мной вообще никогда не было! Случалось, спрашивали после операции: «Как дела?» Но чтобы новый тренер, иностранец, да еще и на предсезонной подготовке сказал: «Мне будет вас не хватать…» Петржела с Боровичкой зашли к нам с Катульским, главный тренер обнял нас обоих и произнес эти слова. Конечно, это проняло – и вскоре я ответил ему тем же. Мог пропустить следующий сбор на Кипре, остаться для восстановления в Питере – но поехал с командой.

Все почему-то пророчили нам конфликты. Но для меня главное, чтобы тренер говорил все прямо и открыто. Петржела не стесняется признать свои ошибки и всегда говорит правду. Может, поэтому у нас и не было разногласий.

Еще играя в Испании, я понял, что никогда в жизни иностранный тренер не унизит достоинство игрока. В перерыве не будет говорить: «Вот вы зарабатываете огромные деньги, все для вас делают, а вы, такие-растакие, играть не хотите. Вместо этого он постарается перестроить игру, скажет, что надо изменить.

Еще деталь: Петржела не выключает музыку в автобусе, когда мы едем на игру. Наоборот, делает ее громче. Слушайте, мол, что хотите, только на поле будьте самими собой! Я никогда не понимал мрачной закрепощенности, которую так любили некоторые наши тренеры. И убежден, что классная атмосфера в «Зените» – в первую очередь заслуга Петржелы и Боровички.

Свобода, о которой говорит Радимов, поразила игроков еще в начале того сезона. После разгрома от «Динамо» – 1:7 – все ожидали драконовских мер по ужесточению дисциплины, но их не последовало. Когда я спросил Петржелу почему, он в своей фирменной манере ответил:

– Никакие разгромы не заставят меня обращаться с футболистами как с собаками, со скотом. В игроках надо воспитывать профессионализм. Крутыми мерами этого не сделаешь. Никогда не будет большой команды, если у игроков нет уверенности в тренере, а у тренера – в игроках.

Чех приучал футболистов к самодисциплине, к которой в России не привыкли. И это было большое дело. Другой разговор, что со временем сам Петржела перестал требовать от себя столько, сколько в 2003-м…

После окончания того сезона я беседовал с Боярским. И спросил:

– Как-то написали, что Боярский больше всего на свете любит футбол и женщин. Согласны?

– Я бы только поменял эти понятия местами. А так у них действительно много общего. Неожиданные восторги, обманутые надежды… И хожу я на стадион с таким же удовольствием, как в гости к любимым женщинам. Правда, в последнее время «Зенит» доставляет даже больше радости. Сезон был фантастический, и зимняя пауза без футбола кажется мне невыносимой.

Кстати, сразу же после окончания сезона мы с моим другом Сергеем Мигицко поздравили команду в гостинице «Астория», пели ей куплеты. Свалили всю «вину» на Петржелу – даже за то, что у футболистов жены беременные. Установили памятники Петржеле – и вместо Петра 1, и вместо Ленина…

Нигде и ни за что так не болеют, как в Петербурге за «Зенит». В день матча в городе даже будто климат меняется, и ты вдруг попадаешь в сине-бело-голубую сказочную страну. А сейчас и вовсе творится что-то особенное. Как я обрадовался этому серебру! Может, потому, что от шоу-бизнеса во как (провел рукой по горлу. – Прим. И. Р.) устал. А тут – живое. Не под фонограмму. Настоящее.

Одного боюсь. Не видел в жизни ни одного артиста, которого в таком возрасте так славили бы, как игроков «Зенита» в этом году. Вынесут ли они это, хватит ли и здравого смысла, и силы духа? Я ликую и поздравляю зенитовцев среди первых, но как медные трубы отражаются на спортсменах, мне неведомо. Смотрю на игру Быстрова, любуюсь ею, хочется воскликнуть: это же черт-те что, такого быть не может! Но потом осаживаю себя. В конце сезона в городе начался такой перебор, в частности, в его оценке, что я за парня просто боюсь.

С Быстровым артист попал в точку. «Зенит» же вплоть до осени 2004-го как-то даже не в традициях Питера будет планомерно развивать успех предыдущего года. Но…

* * *

Петржела мог стать в Питере даже не полубогом, а самым настоящим Всевышним. Если бы стал чемпионом России. В том, что в 2004 году этого не произошло, виноват не только сам чех, но и то, что происходило за кулисами стадионов.

Конечно, ему не стоило на пресс-конференции после ничьей с «Локомотивом» в первом круге чемпионата-2005 произносить знаменитую фразу: «"Зенит" никогда не будет чемпионом». Речь не о том, что ближайшее будущее ее опровергло – произошло-то это уже при другом руководстве клуба и тренере, то есть изменился контекст. А о том, что это был акт малодушия, которым Петржела снимал ответственность с себя, а игрокам давал возможность искать оправдания на стороне.

Победители так не говорят – даже на эмоциях. Ничто к уходит в пустоту, и позже чеху не раз припоминали нашумевшую фразу, причем в основном с сарказмом. Так, болельщики «Локо» перед ответным матчем того года в Черкизове вывесили плакат с этой цитатой над сектором… фанатов «Зенита».

В конце 2005-го мы разговаривали на эту тему с Радимовым и Аршавиным. И никто из них Петржелу – на тот момент еще возглавлявшего команду – не поддержал.

Радимов:

– По моему мнению, такие фразы нельзя произносить! Объявлять на всю страну о заговоре судей кажется мне не правильным.

Аршавин:

– Понимаю, что имел в виду Петржела. Московскому клубу чемпионом стать легче, чем «Зениту». Но фраза все равно обернулась против него.

Сам Петржела в нашем разговоре попробовал свое высказывание дезавуировать:

– Я сказал это сразу после матча. Была буря эмоций, с которыми я не смог совладать. Поэтому всегда был и буду против этих пресс-конференций. Там говоришь то, чего позже никогда не сказал бы.

– Так вы верите в то, что «Зенит» будет чемпионом?

– Если бы не верил, давно уехал бы домой. Для меня нет разницы между вторым местом и шестым. Интересно быть только чемпионом. И уверен, что мы этого добьемся.

Добьется этого «Зенит» уже с другим тренером. А традиционная тренерская ссылка на нежелательность пресс-конференций очень контрастирует с его же высказыванием 2003 года о походе на встречу с журналистами после 1:7 от «Динамо: «Не пойти туда было бы нечестно». Изменился ли за это время сам Петржела – или обстоятельства, при которых произносились две взаимоисключающие вещи?

И все же сказать, что, произнося свои знаменитые слова, Петржела был кругом не прав, нельзя. Однажды я спросил Боярского:

– Чего вы не смогли бы простить «Зениту»?

– Договорной игры. Если увижу фальшивый футбол, со стадиона действительно уйду.

«Зенит» времен Петржелы и Трактовенко, продолжая традиции Мутко, словно вывесил эти слова артиста при входе на базу. Грязными делишками команда не занималась принципиально – что во времена дикой гонки бюджетов было особенно ценно. Формула: «Цель оправдывает средства» для многих была аксиомой. Но не для председателя совета директоров «Зенита».

– Чего не хватило Трактовенко, чтобы стать главой клуба-чемпиона? – спросил я Аршавина в беседе для этой книги.

– Думаю, если бы он вложил чуть больше денег, мы бы выиграли тот чемпионат. Но у Давида Исааковича есть свои принципы, которые он нарушать не захотел.

– Принципы, связанные с недопустимостью закулисных дел?

– Да. Трактовенко – человек слова, и если он сказал, что будет так – значит, будет.

Рапопорт:

– Я работал спортивным директором и помню разговоры в клубе, что от некоторых команд в «Зенит» поступали предложения: мол, можем отдать игру. Но Трактовенко и Черкасов эти предложения отмели. Деньги, которые просили эти клубы, были не очень большими, но Давид не пошел на это.

Орлов:

– Трактовенко достоин самых лучших слов: симпатяга, интеллигент, замечательный человек. Они с Коганом очень порядочно вели себя по отношению к игрокам – скажем, если видели, что человек прогрессирует, поднимали ему в одностороннем порядке зарплату. И ни на какие закулисные сделки он не шел.

Кержаков:

– За годы игры в «Зените» я привык к принципиальной позиции Трактовенко – хорошего и адекватного человека. И поэтому, когда перешел в «Динамо», мне было приятно слышать что и в этом клубе существует такая же установка.

Черкасов:

– Не нужно упрощать. Трактовенко – успешный бизнесмен, выросший в 90-е годы. Поэтому не надо представлять Давида Исааковича размазней, бесхарактерным человеком. Вся доброта – до определенного предела. И когда предел наступал, он четко давал это понять. Другое дело, что он относился к футболистам как к детям. Властимил называл их «мальчишечками». Давид до такой пошлятины, конечно, в силу лучшего знания русского языка не опускался, но воспринимал их так же. Если у нас с ним и было распределение ролей – не хорошего и плохого «следователя», – то первая из этих ролей Давиду присуща органически.

Что же касается «экологической чистоты» – да, такая установка у нас была, и мы ей следовали. Правда, реальное предложение мы с Давидом получили только однажды. Это было перед домашним матчем с «Црвеной звездой» из Белграда. На нас вышли некие российские люди с сообщением, что сербы готовы принять такую-то сумму за поражение. При этом у меня нет уверенности, что инициатива действительно шла от клуба. Также четыре раза мы получали предложения простимулировать команды, игравшие с нашими конкурентами. Но ни того, ни другого мы ни разу не сделали.

Почему не простимулировали – что вроде бы не составляет криминала? Назову две причины. Во-первых, если бы мы понимали, что это – общепринятая система, то, возможно, и пошли бы на это, поскольку моральные издержки здесь невелики. Но поскольку за три года было всего четыре таких предложения – значит, это еще не система. То есть решающего результата все равно не даст. А во-вторых, если к концу турнира у аутсайдера возникает мощный материальньй стимул биться с лидером, то это резко повышает травмоопасностъ. А то, что вредит здоровью, по-моему, аморально. Это же, в конце концов, не война, а спорт!

Вот этого-то черкасовского тезиса иные соперники «Зенита» и не приемлют. В современном спорте, особенно отечественном, чаще побеждают те, для кого спорт – война.

Спрашиваю Радимова:

– Можно ли сказать, что Трактовенко оказался слишком порядочным руководителем клуба для того, чтобы «Зенит» выиграл чемпионат?

– Наверное, да. Мы с ним довольно часто общались на разные темы – и могу сказать, что это очень искренний и переживающий за свое дело человек. К игрокам Давид Исаакович относился так, что об этом можно было только мечтать. Каждый футболист, кого бы вы ни спросили, в восторге от него.

Он меня вызывал и говорил: «Ты играешь большую роль для команды, и мы решили поднять тебе сумму контракта». При том что я об этом не просил! И так – каждый год. Причем повышали весьма значительно. Да и в долг в случае необходимости у него можно было попросить – давал всегда.

Еще – сглаживал любые конфликтные ситуации. Однажды меня ночью забрали в милицию. Остановил гаишник, сказал, что я где-то неправильно повернул – словом, откровенно на взятку напрашивался. А я завелся, и в итоге меня отвезли в отделение и до утра посадили в «курятник». Пришел начальник отделения – выпустили. История стала известна в клубе. Приезжаю на тренировку, сидят Петржела и Трактовенко. Тренер кричит: будем отчислять! Трактовенко же сгладил ситуацию в два счета. А Денисов с его скандальным характером, который сто раз ругался с Петржелой, злился, хотел уходить – но Трактовенко с Черкасовым в миг удавалось все это погасить.

А шутки? Узнав Давида Исааковича получше, я как капитан просил его перед каждым матчем приходить в раздевалку – для ребят это было очень важно. И ему удавалось разрядить обстановку даже перед самыми важными матчами. Скажем, отдавал мне заклеенный конверт и говорил: «Я написал, за что сегодня вы получите дополнительные премиальные. Но откроешь только после игры».

Выиграли. После матча, как и условились, открываем. А там: выиграли с разностью в два мяча – двойные премии, сыграли «на ноль» – дополнительная премия вратарю (которая потом делилась на всех). Однажды даже была фраза: «Радимов ушел с поля без желтой карточки – премия всей команде». Все долго смеялись.

Разве что жесткости Трактовенко, пожалуй, не хватало. Слишком уж он был спокойным для руководителя клуба. Думаю, будь Давид Исаакович пожестче, до продажи Быстрова дело бы не дошло. Его же продали в «Спартак» не по игровым качествам, а из-за того, как он себя вел. В какой-то момент у Володи напрочь исчезло чувство меры при общении с тренерами, персоналом клуба и базы. Мутко, узнав об этом, подошел бы и сказал: «Мы очень тебя любим, но чтобы такая вещь произошла в первый и последний раз». Но Трактовенко – иной по характеру, чем Мутко.

И чем Фурсенко тоже. Сергей Александрович даже выглядел намного жестче, а когда нужно – злее. И даже многие судьи, глядя на него, начинали понимать, что с этой командой нельзя творить произвол. Не только потому что пришла такая крупная компания, как «Газпром», а потому что вот он, человек, который ее олицетворяет. С ним шутки плохи. С Трактовенко было проще. И команда, которая лидировала за несколько туров до конца, в итоговой таблице оказывалась даже за чертой призеров…

Эта-то незащищенность и породила фразу Петржелы: «"Зенит" никогда не будет чемпионом».

* * *

В сентябре 2004-го «Зенит» уверенно шел на первом месте. Тогда-то и произошел поворотный момент сезона – матч в Ярославле. О его подноготной мне рассказал человек, находившийся в эпицентре событий, который попросил не называть своего имени.

По его словам, «Шинник» вышел на «Зенит» с предложением: дескать, привезите нам 200 тысяч долларов – и игра ваша. Трактовенко не колебался ни секунды: «Нет, я этого делать не буду». Тогда ярославцев щедро простимулировали конкуренты «Зенита». А исход матча решили два неоднозначных решения судьи Михаила Веселовского.

Кержаков до сих пор горячится:

– В конце матча был явный фол на мне в штрафной «Шинника»! Но пенальти назначен не был. Этот судья впоследствии признался мне, что тогда ошибся. Но от этого было не легче, потому что очков было уже не вернуть. Ведь буквально в следующей атаке мы получили пенальти в свои ворота. И проиграли.

После окончания сезона мой уже упомянутый анонимный собеседник беседовал с Трактовенко. И говорил: «В Петербурге живут 5 миллионов человек, и они все равно бы никогда не узнали, что вы купили эту игру. Но при этом вы бы сделали людей счастливыми».

Но председатель совета директоров «Зенита» в своем отношении к околофутбольным махинациям остался непреклонен.

Черкасов:

– Историю про 200 тысяч от «Шинника» слышал от многих, но у меня никто эту сумму не просил. Если бы Трактовенко это со мной обсуждал – точно бы запомнил. Вообще, что касается договорных игр, то их влияние на российский футбол составляет, на мой взгляд, не 95 процентов, как считают некоторые, а наоборот – не более пяти.

Петербургские парламентарии, разгневанные происшедшим, написали обращение на имя тогдашнего премьер-министра России Михаила Фрадкова и президента РФС Вячеслава Колоскова. «Судейский беспредел, творящийся на матчах с участием „Зенита“, позволяет говорить о неком тайном заговоре, направленном против того, чтобы чемпионом страны стал клуб из Санкт-Петербурга, – утверждалось в нем. – Коррупция и теневая политика глубоко поразили российский футбол, владельцами некоторых футбольных клубов являются олигархи, которые, не стесняясь, закладывают в клубные бюджеты статью „на работу судьями“».

Колосков назвал то заявление бредом, не заслуживающим комментариев. Хотя, если разобраться и «обнулить» свойственную некоторым петербуржцам паранойю в виде поиска заговора (интересно – ЦСКА с «Локомотивом», злейшие конкуренты, договаривались?), элементы правды в запальчивом заявлении были.

С неудачи против «Шинника» началось крушение питерской мечты. Перед важнейшим домашним матчем с ЦСКА начудил Петржела, сделавший в прессе эпатажное заявление: армейцы, дескать, играют в «конский» футбол. Имелось в виду – грубый, примитивный. Кстати, к тому моменту, в отличие от 2003-го, действительности это уже не соответствовало: стиль ЦСКА изменился в лучшую сторону.

В стане армейцев слова Петржелы вызвали ярость. Главный тренер Валерий Газзаев озвучил их футболистам, которым после этого дополнительного настроя уже не требовалось. «Зенит» был разорван – 0:3. И вновь не обошлось без грязны слухов – дескать, кое-кто из зенитовцев был соблазнен «золотым тельцом»…

– Не оштрафовали Петржелу за ту несвоевременную фразу? – спросил я Черкасова в 2005-м.

– Я бы не стал говорить о несвоевременности. Бестактность, выходящая за рамки не просто корпоративные, но человеческие, – во все времена бестактность. А штрафов не было. Поскольку не думаю, что это как-то отразилось на судьбе чемпионства.

У Рапопорта иное мнение:

– Еще как отразилось. У меня были нормальные отношения с Валерием Георгиевичем (Газзаевым. – Прим. И. Р.), и по каким-то делам подъезжал на тренировку армейцев за день до того матча. Они там все были взвинчены тем интервью Петржелы. Я, честно говоря, даже не был в курсе его высказываний – так мне быстро все объяснили. Тренер взял и на ровном месте настроил соперника против себя вдвое сильнее, чем это было до того.

После разгрома от ЦСКА шансы у питерцев на золото стали куда ниже, но безнадежными назвать их было еще нельзя. И тут последовал «контрольный выстрел».

Парой недель ранее в российском футболе произошел грандиозный скандал: поединок в Раменском между «Сатурном» и ЦСКА закончился дракой «стенка на стенку», за которую, согласно всем футбольным законам, едва ли не полным составам обеих команд грозили длительные дисквалификации. Но это бы означало исключение ЦСКА из гонки за титул. И КДК РФС, побоявшись взять на себя такую ответственность, отстранил от матчей всего по два футболиста из каждой команды, оставив подавляющее большинство безнаказанными. Конкуренты ЦСКА справедливо негодовали, обвинения в коррупции звучали одно за другим. Но ужесточения наказаний не последовало.

В итоге после разгрома от ЦСКА, давая интервью, вспыльчивый Радимов не сдержался и произнес фразу, тут же ставшую хитом: «КДК – дебилы». За что тут же и получил от этого самого КДК пятиматчевую дисквалификацию. Это и забило последний гвоздь в гроб «Зенита»-2004.

Радимов:

– До сих пор считаю, что если не по форме, то по сути был прав. Зато выражение вошло в историю, а болельщики «Зенита» мне даже игрушку с этой крылатой фразой подарили.

Мне ни за что не стыдно в своей карьере. Да, ругался с судьями, назвал КДК дебилами. Но все это было честно. Думаю, вся страна знает, что случай с матчем «Сатурн» – ЦСКА был настоящим произволом. Как такое может быть, чтобы дрались 22 человека, а дисквалифицировали четырех!

Радимова дисквалифицировали – и питерцы не просто выпали из гонки за чемпионство, но в последнем туре упустили даже третье место. Оно досталось «Крыльям Советов» из Самары.

И все же благодарные болельщики не забыли месяцев лидерства. И на последнем матче сезона – в Кубке УЕФА с «Севильей» – вывесили баннер: «Спасибо за красивый сезон».

За футбол, который показывала команда, болельщики готовы были простить ей все. Суть этого футбола Петржела в паре фраз сформулировал мне в конце 2005 года:

– На игру от обороны смотреть невозможно. Мой «Зенит» так играть не хочет. Я не хочу. Потому что футбол – игра для болельщиков, они платят за то, чтобы видеть красоту, а не строительство баррикад у своих ворот.

* * *

Беда в том, что словосочетание «мой „Зенит“» из уст Петржелы, начиная с 2004-го и особенно в 2005 году, все менее соответствовало действительности. Он выпустил ситуацию в команде из-под контроля, начал раздавать публичные пощечины игрокам в прессе. О румыне Кирицэ сказал, что в другой клуб его «может отдать бесплатно». Даже о Радимове после рядового инцидента на тренировке было сказано: «Такого рода болезни лечились всегда просто. Я таких игроков выгонял из команды. Может, он хотел показать, какой он великий?»

Радимов стерпел. Молодой и горячий Быстров – не стал. Скандал внутри «Зенита» его продажа летом 2005 года в «Спартак» за 4 миллиона евро вызвала необычайный. И показала, что счастливого и вдохновенного «Зенита» Петржелы больше нет.

Взрыв случился в матче с «Рубином», когда Быстрова выпустили на замену в концовке, и «Зенит» пропустил гол после углового от футболиста, за которого должен был отвечать именно он.

Петржела в печати заявил: «Быстров как футболист не будет прогрессировать». Игрок вспылил – и уже через пару дней за четыре миллиона долларов оказался в «Спартаке». Выстрелив в качестве «дембельского аккорда» жестким интервью в адрес Петржелы.

Аршавин, друг Быстрова, отреагировал на случившееся неожиданно. В следующем туре, забив три мяча в ворота «Амкара», Андрей не подумал радоваться хотя бы одному из них. Это был самый мрачный хет-трик в истории футбола, и демонстрация игрока посвящалась именно продаже Быстрова. Мало того, в те самые дни весь Питер стоял на ушах из-за слухов о возможной продаже «Спартаку» самого Аршавина…

Тут же Радимов в интервью для «СЭ» автору этой книги сделал шокирующее заявление, что после истории с Быстровым решил сложить с себя полномочия капитана «Зенита». Словом, город на Неве охватило, как поет культовый питерский музыкант Юрий Шевчук, «предчувствие гражданской войны».

– Кто, по-вашему, прав в конфликте игрока и тренера – Быстров или Петржела? – спросил я Радимова.