Текст книги "Неведомые тени (СИ)"

Автор книги: Игорь Волков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

– И сколько еще скелетов лежит у тебя по шкафам?– Райли посмотрел на меня с укором, но его былое раздражение исчезло.

– К местным у тебя теперь допуск есть, – усмехнулся я. – А остальных лучше не будить понапрасну, пусть тени остаются в тени.

* * *

Посадка прошла без проблем. Завершив маневрирование, модуль плавно опустился в заданной точке на грунт, уверенно встав на все шесть опор. Как и ожидалось, местные существа интереса к пришельцу не проявили, так что выждав, для уверенности пару часов мы открыли шлюз и выпустили первые дроны. Двигаясь по орбите, корабль проходил над точкой посадки лишь раз в два часа, поэтому связь с дронами велась через ретрансляторы, но задержка сигнала почти не ощущалась. В стереоочках управление дроном выглядело как какая-нибудь компьютерная бродилка, при создании которой художники и программисты постарались на славу, сделав необычный мир и реалистичную физику, а сценаристов пригласить забыли.

Я покрутил дрона на месте, подняв брызги, проехал через покрытую подтаявшим льдом лужу, заложил вираж вокруг крупного камня. Наигравшись с очками, вернул их биологам, а сам стал следить за движением дронов по обзорным экранам, куда выводилась мозаика картинок со всех камер.

Проксима сейчас только поднималась над горизонтом, касаясь земли краем красноватого диска. Вздымающиеся вдали горы тонули в голубоватой утренней дымке. Дроны быстро приближалась к «городу», своими башнями и шпилями скорее напоминающему то ли огромный странный замок, то ли циклопическую промышленную установку. Местами на его «зданиях» горели цепочки огней, похожие на длинные ряды окон.

– Что это светится? – удивленно уставилась на них Ольга. – Города же заброшены?

– Это не окна, – усмехнулся Райли. – Светятся сами существа, собравшиеся на крышах и террасах.

Он постучал по плечу одного из одетых в стереоочки биологов.

– Можешь подвести дрон поближе и дать максимальное увеличение на «окна»?

Через пару минут на правом экране появилось крупное изображение террасы, сплошь покрытой полупрозрачными существами, отдаленно похожими на гибрид черепахи с медузой. Большинство собралось в конусообразные скопления и неподвижно лежало, перемигиваясь цепочками струящихся по телу огней. Но некоторые вели себя более активно: перебегали от одного конуса к другому, причем делали это довольно быстро.

– Муравейник какой-то – поежилась Ольга. – Начинаем ловить и отправлять в модуль для изучения?

– Нет. Сегодня осматриваемся. Поищем входы в ближайшие здания, попробуем попасть внутрь. Одного дрона оставлю здесь, понаблюдаем за существами, – Мелисса вывела «муравейник» на отдельный экран и в глазах замельтешило от перестраивающейся мозаики оставшихся картинок.

– Артём, а можно же настроить автоматический анализ видео с камер и попробовать найти в действиях существ какие-то закономерности?

Закусив губу, я попытался прикинуть, как лучше обработать видео.

– В целом – да, но не в реальном времени. Пусть наберется хотя бы часов двенадцать съемки, а потом я постараюсь что-нибудь из нее вытащить.

– Спасибо, – стрельнув виноватым взглядом в сторону Райли, Мелисса снова уткнулась в экраны.

Взяв планшет, Ольга вывела на него изображение с камеры и некоторое время разглядывала, двигая и увеличивая фрагменты.

– Дроны точно смогут их поймать? – поинтересовалась она. – Те, что бегают, выглядят довольно шустро.

– Бегающих, попробуем поймать сетью, – пояснила Мелисса. – Похоже, это отдельный вид, но его экологическая ниша пока неясна. А неподвижных можно просто брать из кучи и перекладывать в контейнеры. Они даже выбраться особо не пытаются.

– Как-то не похоже, чтобы в группе существа проявляли более высокие когнитивные способности, – скептически заметила Ольга. – Вон их сколько, а лежат как овощи. Может Третья Звездная с другим видом экспериментировала?

– Гарантий, конечно, дать нельзя, планета мало изучена, – Мелисса ненадолго задумалась. – И строение клеток у местных форм жизни другое, привычных нам ДНК нет. Но по уровню схожести клеточных структур биологи сейчас умеют различать четырнадцать местных видов. У всех них имеются и внешние различия. По внешним признакам это тот же самый вид, о котором говорится в отчете. Точнее можно будет сказать завтра, по результатам клеточного анализа. Но, думаю, ошибки здесь нет.

Тем временем отправленные к «городу» дроны подкатились к круглому проходу, который вел внутрь одного из слепленных стенами «зданий». Прорезанный в темном камне вход имел почти идеально круглую форму. Ни сколов, ни трещин заметно не было, камень казался отполированным. За входом начинался такой же ровный туннель, круто уходящий наверх. Дроны поднимались по нему минут десять. Наклон пола постепенно уменьшался, иногда встречались приклеившиеся к потолку и стенам одиночные светящиеся существа, напоминающие морских звезд с четырьмя лучами. Неожиданно коридор закончился, и дроны выехали в большой зал тускло освещенный десятками «морских звезд», облепившими потолок и стены.

– «Звезды» мы не хотим включить в план? – поинтересовалась Ольга. – Вдруг у них какие-нибудь необычные свойства найдутся.

– Их очень трудно отделить от стен, – мотнула головой Мелисса. – И по всем признакам «звезды» ведут себя как растения, так что вряд ли стоит тратить на них время.

Я понял, что спать в ближайшие сутки, пока дроны исследуют странный инопланетный город, никто из нас не будет.

– А представь, в наши города вот такие машинки бы спустились? И давай шнырять по квартирам. Что было бы? – спросил Ву, подтаскивая свой столик и кресло поближе ко мне.

– Не успели бы. ПВО сбило бы их еще на подлете.

– Во-о-от, – протянул Ву. – А тут никакой реакции на наше вторжение. Ничего вообще не происходит. Мне кажется, все эти существа точно неразумны: животные, растения, может быть устаревшие схемы какого-нибудь умирающего искусственного интеллекта. Покарауль стол, я сейчас принесу пару мониторов. Попробуем обработать картинку.

Усмехнувшись, я положил на стол локти и оперся на них подбородком.

Вспомнил, что еще не посмотрел данные по дневным экспериментам команды Ольги с разрывами. Но только ткнул в коммуникатор, чтобы открыть раздел с ее исследованиями, как по комнате пронесся общий вздох, переходящий в завороженный шепот:

– Только посмотрите на это!

– Что-то нереальное!

– Остановите дрон здесь! Скорее! Назад и смените угол съемки, чтобы все попало в кадр!

Часть 3

Будущее. Глава 4

С незначительными отличиями все экраны показывали просторный полуосвещенный зал со сводчатым потолком и широкими, расширяющимися кверху колоннами. Наверху извивались трубы, напоминающие то ли обвитые плющом бивни мамонта, то ли гигантские древние корни.

Между ними через проемы в потолке пробивались рассеянные лучи, ложась на пол редкими светлыми островками. Зал был заполнен огнями. Тысячи разноцветных искр плавно кружились в потоках воздуха, время от времени сливаясь в тонкие светящиеся нити. Часть «искр» осела внизу и на стенах, придавая залу совершенно сказочный вид. На полу в нескольких местах возвышались опалесцирующие холмы, похожие на капли янтаря, подсвеченные изнутри. Их поверхность мелко подрагивала, словно «капли» кипели. Приглядевшись внимательней, можно было понять, что холмы состоят из тех же полупрозрачных существ, которых мы раньше видели на террасах. Только на этот раз существа сбились в более плотные и аккуратные кучи. Время от времени по поверхности то одной, то другой из куч всполохом пробегала световая волна, переходила на витающие в воздухе огоньки и бесшумным взрывом разлеталась по залу. Между скоплениями полупрозрачных существ по полу деловито носились стаи «шустриков». «Шустрики» забирались на кучи, некоторое время неподвижно лежали, распластавшись по поверхности, а потом срывались с места и исчезали в расходящихся от зала темных коридорах.

– Кажется, мы нашли новый вид, – потрясенно выдохнула Мелисса, как только вышла из охватившего ее ступора.

– Ты про «капли»? – решил уточнить я. – Вроде бы они из тех же существ, что и пирамиды, только форма колонии отличается. Это так важно?

– Нет… – Мелисса даже не повернулась ко мне, завороженно глядя экраны. – «Искры»! Смотрите, они не просто висят в воздухе как какая-нибудь пыльца, они движутся, взаимодействуют!

Схватив планшет и увеличив на одном из экранов очередную закрученную вихрем светящуюся нить, она замедлила видео. Стало заметно, что сами «искры» вместе с нитью не перемещаются: они только слегка сближаются с соседними, передают им яркое свечение, а потом, потускнев, отходят в сторону. Так что закрутивший нить вихрь пробегает по висящим в воздухе «искрам» как картинка на экране монитора по неподвижным пикселям.

– Ничего себе, – радостно потер руки Ву, – Интересно, а сцену из послания принцессы Леи эта штука изобразить сможет?

– Давай проверим, – усмехнулся я. – Вряд ли у «искр» сложный механизм взаимодействия.

– Нельзя посерьезнее? – Мелисса окинула нас с Ву недовольным взглядом. – Предлагаю поменять планы и взять образцы прямо сейчас. Кто знает, как часто эти «искры» встречаются. Не помню, чтобы в отчетах предыдущих экспедиций говорилось о чем-то подобном. Может этот вид, как циклические цикады, только раз в несколько лет на короткий период появляется на поверхности.

– Попробуй, конечно, – задумчиво глядя на экран, разрешил Райли. – Только как ты их собирать будешь? Тут бы пылесос пригодился… Но сменные буры, пилы и шокеры для дронов в модуле есть, а что на планете им может понадобиться пылесос, никому в голову не пришло.

Мелисса ненадолго задумалась.

– Открою крышку герметичного контейнера и быстро проведу дрон по залу, – наконец, решила она. – Сколько-нибудь «искр» должно на стенках остаться.

Для верности Мелисса обошла зал не одним, а тремя дронами и сразу отправила их в модуль – сдавать образцы и заряжаться.

Оставив один дрон вести съемку, мы продолжили разведку. Не считая коридора, по которому мы приехали, из зала было еще три выхода. Получилось ровно по два дрона в каждый. Правый коридор быстро закончился тупиком: наверх уходила узкая тонкая труба, но воздушных дронов у нас сейчас не было, они остались в модуле. Пришлось возвращать неудачливую пару и догонять ими соседей.

Средний коридор выводил в зал более скромных размеров, тоже заполненный «искрами». В нем хватило места только на одну полусферическую колонию. А левый привел дроны к высоко нависшей над землей террасе.

– Смотрите! Они уходят в здание! – первой ткнула в экран Ольга.

Возвышающаяся на террасе пирамида полупрозрачных существ таяла буквально на глазах. Существа расползались в стороны, как слепые котята, тыкаясь в бортики и друг в друга. Но как только находили на ощупь гладкие жерла коридоров, словно обрадовавшись, резво исчезали в их глубине.

– Все верно, они так делают несколько раз в день, – лекторским тоном произнесла Мелисса. – Получают нужную для жизнедеятельности дозу света, а затем на какое-то время уходят внутрь. У них в цепочке питания задействован процесс, похожий на фотосинтез земных растений, но требующий более жесткого излучения. Сейчас, наверное, первый раз после ночи вышли.

– А зачем им сидеть внутри, раз для жизни свет нужен? – удивленно спросила Ольга. – Жили бы днем снаружи, прячась только на ночь.

– Проксима гораздо ближе к Бьенору, чем Земля к Солнцу, – пояснила Мелисса. – Во время вспышек ни один земной организм на поверхности Бьенора не выжил бы. Местные биоформы гораздо лучше переносят высокие уровни радиации, но при сильных вспышках даже они могут погибнуть. Вот и приспособились прятаться в пещерах и других подобных укрытиях. Какой бы сильной ни была вспышка, часть особей всегда выживет и не даст виду исчезнуть.

Тем временем пирамида окончательно растаяла, на террасе осталось лишь несколько полупрозрачных существ, так и не нашедших до сих пор входа в «город».

– Может, все-таки наберем образцов, чтобы пустыми назад не ехать? – предложила Ольга. – Этот, например, сам в контейнер просится.

Она кивнула на экран, где одно из полупрозрачных существ настойчиво тыкалось в колеса дрона.

– Думаю, сейчас на площадке остались самые глупые или ленивые особи, – покачала головой Мелисса. – Такая выборка нам может серьезно подпортить результаты экспериментов. Лучше завтра нормально наберем из колоний. К тому же сегодня мы с ребятами будем заниматься «искрами», и лишние животные в модуле будут только мешать.

Дальнейшая разведка ничего нового не принесла. Мелиссе удалось заснять, как возвращающиеся снаружи существа собираются в одном из залов в полусферическую колонию, но, по ее словам, подобные видео уже были в архивах предыдущих экспедиций. Ву, расставив дронов в нескольких точках, провел ультразвуковое сканирование здания. Судя по его результатам, в ряде мест располагались крупные полости, никак не связанные с коридорами. Отметив наиболее перспективную, чтобы, когда будет время, попробовать добраться до нее с помощью буров, мы постепенно стали расходиться.

Первым, сославшись на висящую в календаре встречу с инженерами, ушел Райли. Вслед за ним, Ольга вспомнила, что ей пора начинать очередную серию экспериментов с разрывами. Я еще некоторое время провозился с отснятым видео, пытаясь с помощью Ву настроить поиск повторяющихся паттернов. Однако, убедившись, что материала еще недостаточно, помахал биологам рукой и решил посмотреть, как дела у ребят Ольги.

Ольгу я застал в лаборатории. Нервно сжав кулаки, она сидела перед огромным панно из экранов, заполненных змеящимися возле нулевой отметки графиками. На отдельный экран выводилось панорамное видео с обзорных камер челнока. Ничего необычного на нем не было: вращающееся на фоне Бьенора кольцо корабля, алый диск Проксимы и контрастная чернота вокруг. Такая резкая, что, глядя на нее, хотелось зажмуриться.

– Как ваши эксперименты? – спросил я с порога. – Не клюет?

Ольга вздрогнула. Развернувшись с креслом ко мне, встретила осуждающим взглядом.

– Нельзя же так пугать! Предупредил бы, что идешь.

– Ладно, в следующий раз предупрежу – не стал спорить я. – Получилось найти какие-нибудь аномалии?

Словно в ответ на мои слова, график на одном из экранов ожил, выдав серию всплесков, с постепенно затухающей амплитудой. Соседние линии тоже зашевелились, но более вяло. Повернувшись к компьютеру, Ольга быстро застучала по клавишам, сверила полученный результат с графиком и произнесла в микрофон:

– Есть переброс в сто шестнадцатом квадрате. Повторные всплески и наложения отсутствуют. Затухание гравитационных волн в расчетном коридоре.

И, чуть помедлив, добавила:

– Рудольф, затаскивайте несчастный бак с водой на борт и перелетайте в южный сектор. Попробуем теперь там.

– А какая разница? – удивился я. – Пара километров по космическим меркам не расстояние.

Ольга усмехнулась.

– Пока провозятся, у нас будет минут пятнадцать, чтобы поговорить. К тому же моя группа не только пытается привлечь «нечто», но и тестирует работу сторожевой сети. Дальномеров в ней много, южный сектор еще не проверяли.

– То есть, работа кипит, но успехов пока нет? – поддел ее я.

– Почему же? – ничуть не смутившись, ответила Ольга. – Мы провели кучу опытов с объектами весом от десятков граммов до нескольких тонн. Отъюстировали большую часть околокорабельной сети. Теперь точно знаем на каком расстоянии какие перемещения масс она способна засечь. Я собрала большой массив данных. Стала гораздо лучше понимать, как ведет себя пространство после выхода объекта из разрыва. Сейчас у меня есть гипотеза, объясняющая почему разрушались корабли. Но пока ее рано включать в отчеты.

– Впечатляет, – искренне признался я. – И что же произошло с кораблями? Давай без уравнений, на пальцах.

– Боровского на тебя нет, – рассмеялась Ольга. – На пальцах…

Подумав пару минут, она продолжила:

– Представь, что ты продергиваешь через поверхность воды проволочное кольцо. В обе стороны от проволоки начнут расходиться волны. Возникшие на внешней стороне кольца свободно разбегутся в стороны и постепенно рассеются. А вот внутренние сложатся, взаимоусиливаясь. Теперь добавь еще одно измерение и замени кольцо на идущую по контуру корабля границу разрыва.

– Но тогда получается, что повреждения должны быть всегда, – возразил я. – А при перемещении более мелких предметов мы ни с чем подобным не сталкивались. Приборы работали, стулья не ломались, даже Райли выжил и потом на боли в спине не жаловался.

– Сила возмущений пропорциональна кубу линейных размеров и массе, – ответила Ольга. – При переброске корабля она на много порядков больше, чем при переброске человека. А разница в пределе прочности гораздо скромнее.

Взяв за спинку ближайшее кресло, я подкатил его к себе и сел, обдумывая услышанное. Ольгина гипотеза звучала правдоподобно, жаль, появилась она слишком поздно.

– Получается, крупные объекты через разрывы перемещать нельзя? – на всякий случай уточнил я. – Если только это не какая-нибудь руда, от перемешки которой никому ни жарко, ни холодно?

– Почему нельзя? – удивилась Ольга. – Принципиальных ограничений нет. А чтобы обойтись без повреждений, нужно после открытия разрыва выждать, пока улягутся первичные возмущения. И само перемещение проводить как можно плавнее. По аналогии с той же проволокой – если ты проведешь ее через поверхность медленно, волн почти не будет.

– А «фон»? Он тоже будет меньше?

– Да, насколько я понимаю, «фон» – это остаточные колебания пространства в точке выхода. Уменьшим колебания, уменьшится и фон.

Нас прервал замигавший на Ольгином столе сигнал входящего вызова.

– Рудольф… – вздохнула Ольга. – Готовы? – добавила она уже в микрофон.

– Квадрат триста шестьдесят, масса двести килограмм, бросок через тридцать секунд – донеслось из динамика.

– Ладно, рад, что у вас все хорошо, – кивнул я прощаясь.

– Пока… Спасибо, что заглянул, – улыбнулась Ольга.

Я сделал шаг в коридор, и между нами с легким шипением выросла переборка.

* * *

Утро началось с сигнала тревоги. Сторожевая сеть засекла разрыв в районе двести тридцать второго квадрата, однако, сколько мы ни ждали, никто из него так и не появился. Отправленный в разрыв дрон обнаружился в полутора сотнях километров от корабля, на сильно большей высоте от поверхности Бьенора. Спустя пару часов разрыв исчез также внезапно, как появился.

– И что это было? – сонно потер глаза Райли после того, как просмотрел отчет Ольгиной группы.

Я пожал плечами.

– Возможно, разрывы здесь возникают и сами по себе, а «Нечто» просто научилось управлять ими.

– Тогда возвращаемся к старому плану? – усмехнулся Райли. – Если все дело в физике, зачем обшаривать планету?

– Сам скажешь об этом Мелиссе? – подыграл ему я. – Она, похоже, даже спать не ложилась со своими «искрами».

– Кстати, интересно, что ей удалось найти, – Райли открыл на ближайшем экране схему корабля, увеличил сектор со значком биологической лаборатории и нажал кнопку вызова.

На экране появилась заспанная Мелисса.

– Семь утра… – она потерла ладонями лицо и попыталась поправить волосы. – Что-то случилось?

– Рядом с кораблем ненадолго появлялся разрыв, но обошлось без приключений, – успокоил ее я. – Удалось выяснить что-нибудь интересное про «искры»?

– Слишком мало образцов, – грустно покачала головой Мелисса. – Я провела клеточный анализ, это действительно новый вид. Крайне интересный. Несмотря на небольшие размеры, «искры» имеют довольно сложное строение, у них несколько групп специализированных клеток. Летают они, судя по всему, за счет электростатики. Предполагаю, что взаимодействуют тоже посредством электрических полей, но подтвердить это пока не получилось.

– У меня есть идея, – повернулся я к Райли.

– Узнаю Лёху и уже начинаю бояться, – он шутливо поднял вверх руки. – Предлагаешь наловить «искры» через разрывы и затащить их на корабль? Нас тогда на Землю не пустят и будут правы.

– Нет, – усмехнулся я. – Хотя насчет разрывов ты угадал. Давай соберем нормальную ловушку для «искр» и что еще не хватает ребятам для исследований. Сложим в грузовой контейнер, как положено продезинфицируем, а потом отправим через разрыв на поверхность, к модулю. Чтобы полностью исключить контакт с атмосферой корабля, сделаем это из космоса, можно даже для верности отлететь на десяток-другой километров.

– O… – казалось, Мелисса потеряла дар речи. – А так можно? Правда⁈

– Давай попробуем, – согласился Райли. – Даже если ничего не получится, это лучше, чем делать доставку вторым модулем и остаться совсем без спускаемых аппаратов. А если получится… Тут такие возможности открываются!

Этот день и часть следующего мы потратили на то, чтобы выудить из биологов внятные объяснения их хотелок, отсечь совсем нереалистичные варианты, а по остальным добиться рабочего компромисса.

Пока инженеры занимались приборами, исследования на поверхности Бьенора не прекращались. Биологи регулярно гоняли дроны в «здания», обшарив все доступные коридоры и залы. Натаскав внутрь модуля полупрозрачных существ и «шустриков», пытались добиться от них проявления хоть каких-нибудь условных рефлексов. Пока безрезультатно. Разделенные существа слепо тыкались в стенки камеры, не реагируя ни на световые, ни на звуковые раздражители. От слабых разрядов тока на некоторое время замирали, но потом как ни в чем не бывало, продолжали свое копошение. Собравшись вместе, сбивались в плотный светящийся ком, который, казалось, вообще ни на что не обращал внимания. «Шустрики» поначалу бросались на стенки, но быстро стали вялыми, так что пришлось их выпустить, чтобы не погибли. В залах с «искрами» и возле террас теперь стояли камеры, ведущие непрерывную съемку. Данные транслировались в модуль, а оттуда на корабль, но обработку видео я так пока и не настроил.

Наконец, новые приборы были сложены в контейнер, инженеры получили день отдыха и горсть успокоительных, а Райли вызвался лично отправить контейнер на поверхность. Кроме контейнера, мы собрали Мелиссе сложный зонд, позволявший проводить опыты с «искрами» в их естественной среде обитания. Его планировалось забросить сразу внутрь «здания».

Контейнер уже вывели на более низкую орбиту. Я стоял возле шлюза, помогая Райли надеть скафандр. Пристегнув шлем, хлопнул его по плечу.

– Маячок теперь встроенный, но постарайся в этот раз не теряться.

Он поднял руку в знак согласия и запустил закрытие внутренних створок.

Когда я дошел до общего зала, Райли уже включил ранец и быстро удалялся от корабля.

– Скорость сбросил успешно, нахожусь рядом с контейнером, готов к перебоске, – доложил он через несколько минут. – Запускайте видео с дрона.

Выбрав наиболее удачный ракурс, с которого хорошо был виден как сам модуль, так и каменистая посадочная площадка, я запустил трансляцию на скафандр Райли. Через несколько секунд на площадке возник наш контейнер.

– В точку! – произнес я в микрофон. – Теперь зонд Мелиссы. Даю видео из зала с «искрами».

Несколько минут ничего не происходило. Райли тоже молчал. Я уже начал беспокоиться, когда возле одной из светящихся полусфер появился треножник зонда.

– В «здания» нелегко проникнуть, – Райли тяжело дышал, как будто только что выжал штангу. – Они как будто отталкивают разрыв в сторону.

– Тогда существ касаться не будем? Возвращаешься?

– Нет, – усмехнулся Райли. – все равно дезинфекцию проходить. Давай попробуем.

Прошла минута. Другая. Третья…

Резкая боль впилась мне в виски, в глазах потемнело, и не чувствуя ног, я мешком рухнул на пол.

Часть 3

Будущее. Глава 5

Свет. Если подумать, с него и началась наша Вселенная. Ни звезд, ни планет: только рвущееся из небытия пространство, пронизанное испепеляюще ярким светом. До сих пор эхо первых тысячелетий звучит в каждой точке вселенной, наполняя ее своей энергией. Свет абсолютен, тьма относительна. Но должно было появиться слово, чтобы назвать свет светом и отделить его от тьмы. Должен был возникнуть наблюдатель, чтобы из облака вероятностей квантовой пены выделить привычные нам простые цепочки причин и следствий.

Выплыв из беспамятства, я открыл глаза. Резкий свет плафона отозвался в голове затухающей болью, и я сел, чтобы от него избавиться.

– Что с тобой? – спросил знакомый голос и мой взгляд сфокусировался на встревоженном лице Ольги. – Очередной приступ?

– Не знаю… – я провел под носом рукой и посмотрел на ладонь. Крови не было. – Вряд ли. Что с Райли?

– Нормально все с ним… – Ольга бросила растерянный взгляд на информационный экран. – Возвращается.

– Он смог коснуться колонии существ?

– Да, Мелисса даже что-то говорила про реакцию. Но я побежала к тебе и все прослушала.

– Ладно, посмотрю в записи, – сказал я вставая.

Собравшиеся вокруг люди начали потихоньку расходиться.

– Может, сначала в медблок? – без особой надежды предложила Ольга.

– Конечно, в медблок и без всяких «может», – не терпящим возражений тоном заявил возникший непонятно откуда Акихиро.

Пришлось идти обследоваться.

Приборы нашли повышенный уровень кортизола в крови, артериальное давление слегка выше нормы и необычную электроактивность мозга. В целом же оценили мое состояние как «удовлетворительное».

– Признаков начинавшегося или подавленного распада нет, – резюмировал Акихиро. – Думаю, можно списать обморок на накопившуюся усталость и повышенный уровень стресса. Со сном в последнее время были проблемы?

Я усмехнулся.

– После того как удавалось добраться до кровати, проблем не было.

– Серьезнее нужно относиться к своему здоровью, Артем, – покачал головой Акихиро. – Тебе давно не двадцать пять лет. Я выдам витаминов и снотворного, но если спать как студент во время сессии, толка от них не будет.

На этом мы и расстались. Таблетки я честно донес до каюты и убрал в ящик с мелкими вещами. Пусть действуют оттуда.

Вернувшись в общий зал, взял у Мелиссы запись эксперимента и просмотрел пропущенную мной часть. Вот все три колонии на миг потускнели, а потом начали судорожно переливаться змеящимися ярко-синими всполохами. Постепенно всполохи стали затухать. Спустя пару секунд Райли отрапортовал, что, кажется, смог коснуться существ через разрыв, но быстро потерял контакт. Последующие попытки открыть разрыв внутри «здания» ни к чему не привели. Вскоре всполохи совсем затухли и колонии вернулись к своему привычному виду.

– Он же не мог коснуться сразу трех колоний? – на всякий случай уточнил я у Мелиссы.

– Да, Райли касался только одной, – кивнула она. – Я потом у него спрашивала. Но среагировали все три, причем одновременно. Значит, колонии обмениваются информацией и делают это быстро.

– Свет?

– Это первое, что приходит в голову. Тут бы очень помог твой поиск по видео. Когда вы с Ву его доделаете?

– Постараемся закончить до завтра.

Вот так и появляются бессонные ночи…

* * *

На следующее утро усталый, но довольный собой, я демонстрировал Мелиссе результаты обработки отснятого за предыдущие дни видео.

– Пока сделали только два прогона. На первом выделяли короткие последовательности импульсов, не длиннее секунды. На втором искали более длинные – от одной до пяти секунд. Учитывались изменения яркости, цвета и форма светового пятна.

Я вывел на экран похожую на щетку гистограмму.

– Регулярно повторяющихся коротких сигнатур нашлось более семидесяти. Не знаю, насколько они информативны с точки зрения существ, возможно, это просто аналоги наших звуков. Какой-то системы в их появлении пока найти не удалось, но, возможно, у твоих ребят это получится.

Дав Мелиссе налюбоваться на частую гребенку сигнатур, я переключился на второй график. Со своими двенадцатью столбцами он выглядел гораздо скромнее.

– С длинными последовательностями интереснее. Стабильно повторяющихся нашлось немного, зато две из них явно связаны с поведением существ.

Проведя рукой по экрану, я подсветил четвертый слева столбец.

– Эта серия импульсов регулярно проигрывается в процессе формирования колонии. Когда ее нет, новые существа обходят колонию стороной, не пытаясь присоединиться к «куче».

– Как она выглядит? – заинтересовалась Мелисса. – Можешь показать?

Кивнув, я запустил промаркированные тегом #L4 фрагменты видео. Серия легко различалась и невооруженным глазом: нарастающее фоновое сияние, иногда ярко-желтое, иногда почти белое, частая мелкая дробь голубых вспышек и в конце продолжительный всполох, обычно белый, но иногда желтоватый.

– Странно, что мы не заметили ее раньше, – задумчиво произнесла Мелисса. – Попробуем использовать в опытах. А вторая?

– Вторая, наоборот, появляется перед распадом колонии. Она не такая явная: серия коротких зеленых и оранжевых импульсов с переменными интервалами.

Подсветив соседний столбец, я показа эту серию на паре фрагментов видео.

– Интересно… – протянула Мелисса. – Спасибо! Попробуем с этим поработать.

– Ву обещал до вечера подтюнить распознавание, – на всякий случай предупредил я. – Но то, что есть, тоже неплохо справляется.

Оставив Мелиссу разбираться с результатами поиска, я добрался до своей каюты и, выключив свет, с удовольствием растянулся на койке. Посплю пару часов, а потом надо заглянуть к Райли, поговорить насчет «зоопарка»

Определенно мне что-то снилось. Но остатки сна растаяли без следа, когда я почувствовал, уже ставшее хорошо знакомым, бесцеремонное прикосновение прямо к мозгу. Охнув от неприятных ощущений, я сел на кровати и почти сразу мир вокруг меня начал терять целостность. Хотя нет, целостность терял я. Меня разметало по пространству, я старался полностью занять его собой, тянулся к звездам, туманностям, рассыпался в космическую пыль. Пока не наткнулся на Нечто, вставшее между мной и звездами непреодолимой стеной, не пускавшее меня дальше. Оно ждало от меня какой-то реакции. Я касался его своими частицами, пытаясь понять, чего оно хочет. Какие эмоции испытывает. Настроено дружески поболтать, или, наоборот – хочет сожрать меня, высосав из занятого пространства? Но контакта не выходило. Я не понимал Нечто, Нечто не понимало меня. А тем временем мои частицы, оставленные без присмотра, потихоньку просачивались через поставленный барьер, одна за другой теряясь в пространстве. Так я скоро разлечусь весь, перестану быть собой, растаю как дым под порывом ветра.

«Мне нужно собраться!» – выдохнул я, обращаясь к Нечто. И не особо надеясь на помощь сам потянулся за исчезающими частицами, неумело ловя их, пытаясь подтянуть, собрать в единое целое.

Вот она – реакция странного существа. Оно поняло. Поняло, что сам я не справлюсь. Я почувствовал его подрагивание, импульсы, которыми оно… думало? И, поняв, стало помогать.

Я вздохнул, определив свои легкие. Потянулся разом во все стороны, пытаясь настичь самые дальние частицы. И снова ощутил прикосновения Нечто. Они сейчас, так же как я сам, были разбросаны по вселенной. Я ощущал прикосновения настолько странно, что не знал, как на них реагировать. Поэтому просто сосредоточился на том, чтобы собраться в прежнего Артема. Нечто изучало меня. Теперь я ощущал его импульсы во множестве точек занятого мной пространства. Принял эту игру. Стоило Нечто прикоснуться ко мне где-то, я подбирал эту часть и присоединял к своему ядру, постепенно принимавшему все более ясные очертания сидящего на койке Артема. И так до тех пор, пока большая часть меня не оказалась в каюте.