Текст книги "Неведомые тени (СИ)"

Автор книги: Игорь Волков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

– Лео? – я подошел к ней, пытаясь понять, что не так.

– Знаешь… я много чего могу простить, – медленно произнесла она, поднимая на меня глаза.

Я оторопел от обиды и злости, которые там притаились.

– Ты прожил без меня двадцать лет, очевидно, что за это время у тебя были другие женщины. Это мне понятно. Но, простить тебе женитьбу на Ольге, уж извини, я точно не смогу. Из-за нее ты попал в разрыв! Она уничтожила всю нашу нормальную жизнь! И что делаешь ты? Берешь и женишься на ней?

– Лео, – я судорожно соображал, что сказать.

– Я не смогу, Лёх. Прости, но переступить через ЭТО я не смогу.

Лео развернулась и быстро вышла из блока, а я так и остался стоять, оторопело глядя ей вслед.

Часть 3

Будущее. Глава 2

Прикрыв дверь кабинета, я перевел спинку кресла в полулежачее положение и удобно устроился в нем, закинув ноги на сиденье стоящего рядом стула. Потянулся в сторону пульта, чтобы включить настенные экраны, но, передумав, открыл отчет прямо с коммуникатора. Виртуальные окна повисли в воздухе от стены до стены, заняв все свободное пространство. Сводки, графики, таблицы с результатами экспериментов, выдвинутые и отвергнутые гипотезы… Подсознательно я всегда был уверен, что начавшиеся в Четвертой Звездной распады никак не связаны с работой межзвездного двигателя. И вот сейчас перед глазами висели доказательства. Наверное. Выводы, обоснованные цифрами и диаграммами, – что это, если не доказательства? Но почему-то, чем дольше я просматривал отчет, тем сильнее крепла уверенность, что мы упускаем что-то важное. Вот только что?

В кабинет постучали. Не успел я принять подобающий вид и сказать привычное «Войдите!», как дверь распахнулась, пропуская в кабинет Ольгу. На заднем плане мелькнуло возмущенное лицо Валентины, но Ольга быстро закрыла дверь, так что застать начальство в неуставном виде капитан не успела. По крайней мере, я на это надеялся.

Ольга усмехнулась, оценив мою позу, сделала пару шагов и остановилась, с интересом оглядывая кабинет.

– Уютно у тебя тут.

Не дожидаясь приглашения, она поставила на диван сумку и, немного подумав, села с ней рядом.

Свернув все окна, я отключил трансляцию. Немного помедлив решил, что отгораживаться от бывшей жены начальственным столом как-то неправильно. Встал и пересел в кресло напротив дивана.

– Кабинет пришла посмотреть, или по делу? – вообще-то, грубить я не собирался, но начало разговора получилось неловким.

– По делу, – даже не попытавшись обидеться, сказала Ольга. – Артем, тебе нужно пройти сканирование, и еще я хочу снять ЭЭГ. Райли согласен, что сверка твоей текущей мозговой активности с тем, что мы пару месяцев назад снимали с Алексея, может дать интересные результаты, – казалось, Ольга наслаждается, глядя, как вытягивается мое лицо. – Сейчас как раз есть время до того, как ты уедешь на предполетку. Давай сделаем.

– Оля, ну зачем? Это для вас, с тех пор как Алексей бегал в шапочке с электродами, прошло меньше года. А для меня – двадцать лет с лишним. Что за это время могло измениться? Да что угодно! Могут ли быть сходства? Конечно! Может ли их не быть? Да запросто!

Я-то ожидал, что она пришла выяснять отношения. Еще раз пропесочить за то, что не говорил всей правды. Или повздыхать про судьбу Алексея, порасспрашивать, как оно – медленно умирать в космосе, в тысячах световых лет от Земли.

– Ты уникальный феномен. Любые данные будут интересны. – Ольга явно забавлялась, следя за моим выражением лица. – Даже если ничего необычного не найдем. Но, уверена, какие-то изменения есть.

– Просто постарел, – хмыкнул я. – Что, без сканирования не видно?

– Могут быть и свежие следы аномальной активности, – неожиданно посерьезнев, заметила Ольга. – Сколько времени ты провел в недавнем состоянии распада?

– Не знаю, – пожал я плечами. – В распаде нет времени. Нет, не так… Время там есть, но оно не длится. Ты сам решаешь, нужно ли по нему скользить и насколько быстро.

– Одно сканирование, и я отстану.

Скрестив руки на груди, я закатил глаза. В ответ на мой молчаливый протест Ольга улыбнулась.

– От тебя не убудет, Артем Витальевич.

– И что ты предлагаешь? Лететь в Лондон?

– Это хороший вариант, но ты же не полетишь. Скажешь, что нет времени, или срочное дело в последний момент найдется, – порывшись в сумке, Ольга извлекла из нее старенький планшет. – Я договорилась здесь, в Москве, с институтом нейрохирургии.

Развернув ко мне экран с открытой картой, она ткнула в синий кружок в районе Садового кольца.

– Это в центре, недалеко от Маяковской. Только нужно не позже чем за сутки, уточнить время, когда сможем подъехать.

Тяжело вздохнув, я встал и пошел рыться в холодильнике с напитками. Достал небольшую бутылку с минералкой и банку пива. Постояв с ними в руках, убрал пиво обратно.

– Ты боишься? – внезапно догадалась Ольга. – Чего? Не первый же раз за прошедшие двадцать лет тебе обследоваться?

Бутылка зашипела, когда я открутил с нее крышку. Дождавшись, когда сойдет пена, налил минералку в стакан. Немного постояв у холодильника, отнес стакан Ольге, себе же налил второй.

– Тём? – Ольга все это время с интересом наблюдала за моими действиями.

– Понятия не имею, что вы там хотите найти, – как можно равнодушнее пожал я плечами. – Мешать не буду, ищите. Но за прошедшее время я отвык быть общественным достоянием и привык иметь личные тайны.

Ольга улыбнулась. Сделав пару глотков, отставила стакан в сторону и посмотрела что-то на планшете.

– Послезавтра суббота. Ты свободен? Сможешь подъехать к двум часам в институт?

Я нехотя кивнул.

Ольга коснулась браслета коммуникатора и замерла, уставившись в пространство перед собой.

– Кому ты звонишь? – напрягся я.

– Секунду, – остановив меня жестом, Ольга приветливо кивнула, невидимому собеседнику. – Наталья Юрьевна, здравствуйте. Мы определились – послезавтра, в четырнадцать. Получится так? Да, спасибо.

Скрипнув зубами, я снова открыл холодильник, но налить себе что-то крепче минералки так и не решился.

* * *

Утром пятницы никаких срочных дел у меня не было и, решив отоспаться за всю неделю, встал я только после одиннадцати. Но не успел позавтракать, как настойчиво зазвонил коммуникатор. Немного подождав, – вдруг отстанут? – я неспешно дошел до зеркала, убедился, что для дома выгляжу вполне прилично и, тяжело вздохнув, принял вызов.

Райли. Уже в институте. Сидит в своем кабинете и неприлично лучится бодростью. А ведь в Лондоне только девять утра… Когда мы встречались на станции, он так и не решился поговорить со мной один на один, хотя я на это рассчитывал. Сейчас же Райли вернул себе обычный начальственный вид и выглядел вполне уверенным. Родные стены помогают, не иначе.

После короткого приветствия сразу взял быка за рога:

– Лёх, мне от тебя нужна программа исследований, это твое «полетим, на месте разберемся» не годится.

– Нифига себе, – искренне удивился я. – Если ничего не путаю, еще месяц назад годилось.

– Месяц назад у меня был свой план исследований. Но, судя по всему, он уже не подходит. Нужно определиться, что и как мы будем искать, подобрать специалистов, подготовить оборудование.

– Ладно. Завтра освободится Ольга, сможем сообразить на троих.

– Чувствую, что в твоей странной фразе есть подвох, но не понимаю в чем он, – озадаченно поднял глаза Райли.

Я усмехнулся – недолго же продержалась его уверенность.

– Неважно, просто игра слов. Лучше не по видео объяснять. Напомни, когда буду в Лондоне.

– Ладно… – с сомнением кивнул он. – Насчет Ольги… Ты хочешь взять ее в экспедицию?

– Э… не знаю, – я и правда как-то об этом не задумывался.

– Считаю, что до тех пор, пока мы окончательно не поймем, из-за чего начались распады, в экспедицию можно брать только тех, кто умеет с ними справляться, – вернул себе инициативу Райли.

«А еще тебе не нравится Ольга», – чуть не сказал вслух я.

– Райли. Если мы будем разбираться с распадами, в экспедиции нам нужны люди, способные это сделать. А лучше Ольги никто физику происходящего не понимает.

– Насколько помню, позиция Координационного Совета совпадала с моей, – пожал он плечами.

– Сейчас у нас есть блокираторы, – вернувшись к столу, я отхлебнул из недопитой чашки уже начавший остывать кофе. – К тому же нужен второй пилот, так что новых людей по-любому привлекать придется. В общем, с Координационным Советом я разберусь.

– Но никаких гарантий… – начал Райли.

– Конечно, заставлять лететь никого не будем, возьмем только тех, кто сам захочет. Но, уверен, ты удивишься количеству желающих слетать к Проксиме и обзавестись необычными способностями. Даже с риском для жизни.

– Ольга и риск? – хмыкнул он. – Забыл, как она от тебя шарахалась после астероидов?

– Даже если Ольга никуда не полетит, с планом исследований она помочь сможет. А это нам и нужно, не так ли?

– Да, – кивнул Райли. Помолчав, кивнул еще раз, уже каким-то своим мыслям. – Рад, что ты жив. Мы уже не надеялись…

– Знаю, – я усмехнулся. – И я не надеялся. Кстати, приготовил тебе подарок. Получил разрешение на использование закрытых результатов исследований Третьей Звездной. Только для внутреннего использования, разглашать строго не рекомендуется. Возможно, именно после этого Нечто решило обратить на людей внимание. Если это так, то мы еще легко отделались.

– Что еще за «нечто»?

– Про него потом расскажу, просмотри пока материалы.

– Хорошо. Присылай.

Райли замялся, потом все-таки решившись, спросил:

– Как ты сам? Насколько ты сейчас – ты?

Вот тут я расхохотался. От души.

– Знаешь что? Завтра Ольга запихнет меня в сканер, просветит, измерит, посчитает зубы, хромосомы и даже не знаю, что еще. Тогда и определимся. Честно говоря, уже и сам не знаю. Я прожил насыщенные двадцать лет, менял мир и менялся сам. Так что, если совсем уж честно, я – совсем не тот Лёха, с которым ты общался несколько недель назад.

– Ну и ладно. Хотя бы буду знать, что и у нашего Лехи все прошло хорошо, – Райли погрустнел – Зови, когда соберетесь составлять план исследований. Не затягивай с ним. И жду обещанные материалы.

– Хорошо, – махнув рукой на прощание, я сбросил звонок.

Покопался в переписке и сразу, пока не забыл, отправил отчет по эксперименту с подъемом обитателей Бьенора на орбиту.

* * *

В субботу, за полчаса до назначенного времени я уже сидел в холле института на Маяковке и ругал себя за то, что решил приехать пораньше. Лучше бы опоздал, ей-богу. Не пришлось бы разглядывать потолок. К тому же я нервничал, хотя признаться в этом постеснялся бы даже себе. Да, за годы, прошедшие с моего давнишнего появления под Челябинском, я прошел, наверное, десятки всяких медицинских обследований. Но на них никто не пытался выяснить, что я есть такое и чем отличаюсь от самого себя двадцатилетней давности. Что, если тогда в горах появился вовсе не Алексей, а его не слишком удачная копия, напичканная обрывками воспоминаний? Да, Виктор сверял ДНК и говорил, что они идентичны. Могу я, как какой-нибудь сок, быть только «идентичен натуральному»? Выходило так, что могу. А последний распад еще больше добавлял неопределенности. Сколько времени я провел в «разобранном» состоянии, и что в итоге собралось в настоящем?

Наверное, я мог бы отказаться от обследования. Но, рано или поздно, все равно придется во всем разбираться. Может оно и лучше, сделать это сейчас, до того как мы минимум на полгода окажемся в замкнутом пространстве межзвездного корабля.

Тем временем в холл спустилась Ольга. Тяжело вздохнув, я подхватил куртку и пошел за ней. Сканирование – да-а-а, я же так скучал по этому.

Безо всяких лаборантов Ольга подготовила сканер, заставила меня раздеться и уложила на выдвижной стол.

– Спать можно, двигаться нельзя. Полежать придется часа полтора.

– Хорошо.

Наверное, я действительно заснул. Мне раз за разом снилось начало распада. Как обучающий фильм, сон показывал, что я должен чувствовать и как реагировать. При этом когда в сканере, наконец, наступила тишина, я был абсолютно уверен, что не спал. Стол пришел в движение, выдвигая меня из трубы.

По лицу Ольги нельзя было понять, довольна она результатами, или нет. Я хотел спросить, но не решился.

– Посиди еще минут двадцать тут в кресле, – Ольга кивнула в сторону оборудования ЭЭГ. – И я отстану, правда.

– Расскажешь хоть, чего нашла? Или подопытным не положено? – поинтересовался я, скрывая за ехидством беспокойство.

– Расскажу, – покладисто согласилась Ольга. – Одевайся уже и садись в кресло.

Спустя полчаса мы закончили с обследованием. Пришлось еще немного подождать, пока Ольга сдаст лабораторию и, наконец, мы оказались на улице.

Стояла удивительно хорошая для начала ноября погода и вместо того, чтобы сразу разъехаться мы решили прогуляться по центру. Дойдя до Бульварного кольца, свернули в переулки, потерялись в них и потом просто шли куда глаза глядят.

Ольга болтала. У меня возникло ощущение, что словами она выплескивала накопившейся стресс. Ольга говорила про Алексея, про то, как они ругались и мирились. Как нелепо получилось, что он отскочил к кораблю и исчез вместе с ним. А я пытался все это вспомнить, но вспоминалось совсем другое: Новосибирск, наши исследования…

Поужинали мы в городе. Я проводил Ольгу до гостиницы, она предложила немного посидеть в номере, перевести дух и выпить по бокалу вина. Я рассказал про разговор с Райли, переслал и ей материалы Третьей Звездной.

– Может, и младшего Боровского подключим к составлению плана? – предложила Ольга, скинув туфли и босиком расхаживая по номеру. – У него бывают дельные мысли.

– Да пожалуйста, – я развалился в кресле, ощущая приятную усталость в теле от долгой прогулки. – Только предупреди о неразглашении. Допуск я согласую. И Антона тоже подключим.

– Хорошо, – Ольга села на диванчик. – В экспедицию меня не возьмешь?

Я вздохнул. Поболтал в бокале вино.

– Официальная позиция Координационного Совета – до выяснения причин происшедшего с Четвертой Звездной, новых людей к Проксиме не отправлять.

– Но? – чутко уловила Ольга.

– Но, нам нужны ученые, которые смогут разобраться с распадами. Нужен пилот. Только составом Четвертой мы в этот раз не обойдемся.

– То есть возьмешь? – Ольга даже дыхание затаила.

Я усмехнулся.

– Давай сначала разберемся с планом, а потом решим.

– Ладно.

Мы помолчали.

– Напомни, почему мы развелись? – тихо спросила Ольга спустя пару минут.

– Ты говорила, что я абсолютный мудак.

– Точно. Сначала ты сам с собой решил, что я не должна лететь к Сатурну, а потом, со своими двигателями, вообще бросил меня в Новосибирске. Сейчас я понимаю, почему так произошло.

– Да… – я бросил на Ольгу извиняющийся взгляд. – Думаю, всю жизнь я любил только одну женщину – Лео.

Ольга печально пожала плечами. Некоторое время мы молчали. Наконец, окинув меня долгим взглядом, она сказала:

– Мне кажется, это не любовь.

– Почему вдруг? – я невольно улыбнулся.

Ольга снова пожала плечами.

– Ты любил… любишь свою влюбленность в нее. Придумал образ и влюбился в ощущение любви к этому образу. Долго ждал, пока Лео совпадет с ним, но, кажется, этого так и не произошло.

– Думаю, ты не права.

– Знаешь, как определить любовь? – Ольга развернулась ко мне.

– Ну?

– По вниманию к человеку. Но насколько я успела заметить, Лео и влюбленность в нее – лишь декорации к твоей жизни, твоему «я». Звезды, полеты, распады. И где-то на заднем плане – Лео. Поэтому вы и ссорились, и расставались. Ненадолго сходились, а потом все по кругу.

Я фыркнул.

Помолчав, Ольга продолжила:

– Я знаю, что когда ты нервничаешь, то идешь ломать кофемашину и изображать кофейные торты в чашке. Тебя успокаивают все эти пенки, сладкие сливки. Возясь с ними, ты чувствуешь, что хоть что-то контролируешь в своей жизни. Когда ты боишься – становишься наглым и дерзким. Когда грустишь или тебе нужно подумать – идешь гулять. Ты постоянно шутишь и иронизируешь – это твоя маска, ты прячешься за ней от возможной боли. За все время, что я тебе знала, думаю, у тебя было всего три настоящих друга: Антон, Виктор и Ву Жоу. Ты не подпускаешь к себе людей, потому что не хочешь их терять. А Лео…

Ольга вздохнула.

– Знаешь, что? – я встал. – Не возьму я тебя в экспедицию.

– Почему? – испуганно уставилась на меня Ольга.

– Там нужны физики, а не психотерапевты. Ложись спать, завтра много дел. В первой половине дня я еще буду в Москве, а вечером улетаю в Брюссель, договариваться с Координационным Советом. Поэтому с утра нужно состыковать всех и сделать наметки плана исследований, а дальше уже продолжайте сами, только держите меня в курсе.

– Хорошо.

Ольга проводила меня до двери, по дороге поправив ногой туфли.

– Спасибо, – искренне сказала она на прощанье.

– За что?

– За то, что остался жив. Что даже потеряв память, не забыл меня и пригласил в свою жизнь.

Кивнув, я развернулся и направился в сторону лифтов. Ольга некоторое время смотрела мне вслед, а потом тихо прикрыла дверь.

* * *

«Дедал» висел на лунной орбите, в окружении свиты челноков, доставивших экипаж и последние грузы. Включив обзорный экран, я наблюдал, как они плавно разлетаются в стороны, давая кораблю пространство для маневра. Со стартом Мартинес справился на «отлично», толчок маневровых двигателей был почти неощутим. Дождавшись начала разгона, я мысленно поаплодировал пилоту. Конечно, хотелось самому сесть за штурвал, почувствовать, как послушный твоему малейшему движению корабль неудержимо рвется к звездам. Но положение обязывало примерно сидеть в каюте, наблюдая за отлетом по единственному экрану. Пока обязывало.

Когда Земля начала стремительно уменьшаться, я отключил экран и, прикрыв глаза, с удовольствием растянулся на койке. Вся предполетная суета позади, впереди два месяца полета, можно ненадолго расслабиться.

Ну что, Бьенор, готовься принимать гостей!

Часть 3

Будущее. Глава 3

Чем хороши выходы в открытый космос – ненадолго можно почувствовать себя абсолютно свободным. Прыгнуть в колодец шлюза, врубить полную тягу на ранце и, раскинув руки, лететь вперед, оставив за спиной все проблемы, вопросы, ожидания и обязательства. Лишь звездный купол над головой и далеко внизу – клубящиеся сотней оттенков кремового облака Бьенора. Жалко только, что, как и все хорошее, полет быстро заканчивается.

Погасив скорость, я мягко коснулся ботинками скафандра кожуха орбитального телескопа. Щелкнули магниты, фиксируясь на поверхности. Звезды закружились: телескоп медленно вращался по всем трем осям, выписывая в пространстве сложные фигуры.

– Прибыл на место. Пока никаких повреждений не вижу, – как положено, доложил я по рации.

– Понятно, что не видишь, – пробурчал Ву. – Внешние повреждения мы бы и с дронов заметили. Попробуй снять управляющий блок, а я сейчас подгоню рентгеновский сканер. Запас ксенона в баках тоже проверь, может подкачать придется.

С ксенона я и начал. Долго разбираться не пришлось: клапаны обоих баков оказались открыты, так что все, что было внутри, давно развеялось по космосу.

– Баки пусты, – огорошил я Ву, подбираясь к сервисному люку.

– Мы же его заправляли перед отлетом… Когда, говоришь, телескоп замолчал?

– Больше года назад. Примерно через месяц после вашего возвращения на Землю.

– Значит, и полугода не поработал, – задумчиво протянул Ву. – А запаса ксенона при штатной работе маневровых лет на пять должно было хватить.

– Клапаны открыты, – пояснил я, – похоже на аварийный сброс. Может, накрыло коронарной вспышкой. Нам на орбите Луны один раз так вырубило всю электронику. А на Проксиме вспышки случаются регулярно, и расстояние до звезды здесь в разы меньше.

– Жаль, значит, погасить вращение пока не получится, – судя по голосу, Ву к такому варианту был готов, поэтому не особо расстроился. – Снимай тогда блок и тащи его на корабль. Внутренние повреждения телескопа в другой раз поищем.

– Раскомандовался, – усмехнулся я.

Но снял и потащил. Простые и понятные действия вызывали у меня щемящее чувство ностальгии. Космос, работа в команде… Как же я по всему этому соскучился!

Лабораторная секция располагалась в зоне с искусственной силой тяжести, на вращающемся кольце корабля. Без громоздкого снятого блока еще можно было бы залететь в ближайший к ней шлюз, но сейчас заниматься акробатикой не хотелось. Так что я полетел к находящемуся на центральной оси грузовому отсеку. Здесь, в отличие от кольца, сила тяжести не мешала, да и сравнять скорость было гораздо проще.

Ву перехватил меня на выходе из шлюза. Не дожидаясь, пока я сниму скафандр, пристегнул блок к мобильной платформе и скрылся с ним в лифте. Когда я, наконец, добрался до лаборатории, он уже успел открутить с блока защитную стенку и аккуратно раскладывал на столе вынутые модули. Выглядели они почти как новые: никаких обгоревших проводов, почерневших плат, вздувшихся или оплавленных деталей. Это обнадеживало.

– Что-нибудь нашел? – поинтересовался я с порога.

– Проверил несколько модулей на стенде, – не отрываясь от работы, ответил Ву. – Все мертвые. Проще будет сделать полную замену, а уже потом искать повреждения.

Пока Ву перебирал блок, я прогнал диагностику остальных снятых модулей. Живых так и не нашлось, так что после замены неработающих компонентов от старого блока остались только корпус и несколько внешних разъемов. Пытаясь определить, что с ними не так, Ву наугад выпаял несколько микросхем и горсть более мелких деталей. Похоже, вылетели все полупроводники: диоды и транзисторы были либо пробиты, либо совсем не пропускали ток, микросхемы не работали. Конденсаторы и резисторы большей частью были в порядке.

– Может, конечно, и вспышка – устало потер глаза Ву, закончив прозвонку очередной микросхемы – Сильная, пробила защиту. С Земли ее могли и не заметить, если выброс был в противоположную сторону. Ладно. Но следов перегрева нет, почему тогда сработала система аварийного сброса ксенона из баков?

Я пожал плечами.

– Мало ли что могла учудить сошедшая с ума электроника. Хорошо, что телескоп на планету не рухнул. Можно сказать – повезло.

– Может, и так… – почесал Ву в затылке. Потом махнул рукой на заваленный деталями стол. – Ну что, скучал по такому?

Я кивнул. Больше, чтобы не разочаровать его, чем соглашаясь. Да, когда-то я скучал по нашим посиделкам. Наверное. Но сколько всего произошло с тех пор…

– Завтра получится оживить телескоп? – перевел я тему.

– Вряд ли. Мало ли что там еще сломалось, сначала нужно просканировать на внутренние повреждения, а он крутится как укушенный. Хорошо, если получится запустить двигатели, иначе придется тормозить тягачами, а конструкция на такие нагрузки не рассчитана.

– Тогда с двигателей и начнем, – подытожил я.

По корабельному времени было далеко за полночь, так что на этом мы разошлись по каютам.

* * *

В систему Проксимы «Дедал» вошел неделю назад. Обшарив корабельными телескопами пространство вокруг Бьенора и точки Лагранжа, мы убедились, что с прошлого раза здесь мало что изменилось. После чего занялись, как это называл Райли, «расстановкой ловушек». Развернув в нескольких местах сети из мишеней и лазерных дальномеров, мы покрыли ими все области, где раньше происходило что-либо странное. Потом, перейдя на орбиту Бьенора, настроили такую же сеть в километровой зоне вокруг корабля. Если в области действия дальномеров появятся разрывы пространства, мы сразу обнаружим их и, может быть, даже успеем засечь тех, кто эти разрывы оставляет.

Но основные исследования в этот раз были запланированы на самом Бьеноре, так что замолчавший год назад телескоп нам бы очень в них пригодился. В отличие от универсальных корабельных, он был специально сконструирован для того, чтобы изучать поверхность планеты, и на расстоянии нескольких сотен километров давал намного более детальную картинку.

На традиционной утренней встрече команды Ву выглядел сонным. Райли это заметно раздражало, хотя он и старался не подавать вида. От биологов пришла Мелисса, суховатая шатенка с короткими, едва доходящими до плеч волосами в больших очках, закрывающих почти половину лица.

– Что у нас со спускаемым модулем? – поинтересовался я, едва все расселись. – Вчера собирались закончить дезинфекцию.

– Да – кивнула Мелисса, – закончили. Час назад перевели модуль на промежуточную орбиту, осталось дождаться посадочного окна.

– Давайте не будем спешить, – притормозил ее я. – Сначала восстановим телескоп и детально осмотрим область посадки. Просканируем во всех возможных диапазонах. У нас только два модуля, а планета большая. Действовать нужно наверняка.

– Удалось понять, что произошло с телескопом? – Райли вопросительно посмотрел на Ву.

– Электроника выгорела, – пожал тот плечами. – Почему – можно только гадать. Управляющий блок я перебрал, сегодня поставим его на место и запустим диагностику.

– То есть, еще минимум два дня? – теперь Райли перевел взгляд на меня.

– Сегодня определимся. Если дело только в электронике, может и меньше.

Райли кивнул. Убедившись, что других вопросов у него нет, я повернулся к Ольге.

– Дальномеры ничего не нашли?

– Из интересного – ничего. Зафиксировали несколько мелких метеоритов, – она ненадолго замолчала, крутя в руках карандаш. – Сегодня попробуем сами перемещать предметы в районе околокорабельной сети. Отъюстируем обнаружение и, может быть, привлечем твое «нечто».

– Не слишком опасно? – засомневался Райли. – Может выбрать для таких экспериментов область подальше?

– Это же просто разрывы, – усмехнулась Ольга. – Вы их в прошлый раз прямо с корабля открывали.

– Но тогда мы не знали…

– И теперь не знаем, только строим предположения, – вклинился я. – Думаю, в данном случае риск минимален. Мы же не прятаться сюда прилетели.

– Хорошо, – Райли сложил руки в замок. – Пробуйте. Но при первых признаках аномалий сворачивайте эксперименты и возвращайтесь на корабль. Пусть дальше автоматика работает.

– Конечно, – кивнула Ольга.

После встречи я перехватил ее у выхода, чтобы поговорить. Ву тоже не спешил уходить, остановился чуть дальше по коридору и уткнулся в коммуникатор. Видимо, у него были ко мне какие-то вопросы. Придержав Ольгу за локоть, я подошел к нему.

– За что на тебя Райли сердится? Всю встречу волком поглядывал.

– Сердится он на тебя – усмехнулся Ву. – А мне за компанию прилетает.

– В смысле?

– Ну формально, он тут главный, а по факту все прислушиваются к тебе, да уж и, чего греха таить, ты всеми командуешь.

– Ага, – поддакнула Ольга. – Райли чуть не лопнул от злости, когда ты вчера развернул отправленных им инженеров и сам полетел к телескопу.

– А еще ее в экспедицию притащил, – Ву кивнул на разулыбавшуюся Ольгу. – Хотя Райли категорически не хотел брать тех, у кого не было распадов.

Та сразу насупилась.

– Ты чего сегодня злобный такой? – хмыкнул я.

– Не выспался, – пробурчал Ву.

– Ну иди запусти финальную диагностику управляющего блока и досыпай. Как закончится, будем его ставить.

– Что и требовалось доказать, – Ву ткнул в меня пальцем. – Командуешь. Ты помнишь про ксенон?

– Да, загляну к двигателистам. Иди уже.

Кивнув все еще дующейся Ольге, Ву развернулся и вскоре скрылся в боковом коридоре. Проводив его взглядом, я повернулся к Ольге.

– Хочешь приманить распадами «нечто»? Ты же всегда их боялась. С чего вдруг, теперь решила использовать, да еще с ловлей на живца? Не ожидал от тебя такого.

Ольга замялась, вопрос ее явно смутил.

– Это не моя идея, – наконец сказала она. – Ребята предложили, и я решила, что не стану им мешать. Кто я такая? Теоретик. Сама не могу даже ручку на полметра переместить. Так что буду наблюдать за происходящим с корабля и следить за тем, чтобы они не заигрались.

– Ты же понимаешь, что для сущности, способной перемещаться через разрывы, стены корабля не помеха?

– Понимаю, – она снова замялась. – Но я уже все решила… Еще там, на Земле. Свой первый полет я пропустила, и чем все закончилось? Больше такого не повторится. А пролетев четыре световых года, глупо зарывать голову в песок, так ведь?

Честно говоря, я потерял нить рассуждений примерно на середине. Видел ведь в корабельной библиотеке «Заметки о женской логике», надо найти и прочитать, наконец. Сейчас же оставалось только понимающе кивнуть, попрощаться и пойти по своим делам, ощущая спиной печальный взгляд Ольги.

* * *

С телескопом нам повезло. После замены контрольного блока и дозаправки двигателей ориентации удалось остановить вращение и просветить корпус рентгеновским сканером. Внутренних повреждений не нашлось, хотя вся программная диагностика светилась красным. Пришлось подогнать челнок и полностью заменить электронику. Зато после этого телескоп заработал как новый.

Еще сутки ушли на осмотр предполагаемого места посадки. Чтобы не гонять исследовательские дроны слишком далеко на подзарядку, для спускаемого модуля мы выбрали ровную скалистую площадку метрах в пятистах от одного из «городов». Данные инфракрасного сканирования говорили о том, что внутри «зданий» есть крупные скопления местных существ, или что-то еще, поддерживающее температуру стен на пару градусов выше окружающей местности.

Наконец, все было готово. Сидя у большого, на половину стены, обзорного экрана мы смотрели, как посадочный модуль начинает постепенно раскаляться, входя в атмосферу планеты.

– С челноком, конечно, было бы удобнее… – протянула Ольга, когда модуль стал похож на падающую звезду. – А так это какое-то бросание камней в прорубь, а не исследование.

– Мы же говорили об этом, – взметнулся Райли, и я снова отметил его излишнюю эмоциональность. – Экспедиции принципиально не комплектуются челноками, способными взлететь с планеты. Чтобы не могли занести инопланетные микроорганизмы сначала на корабль, а потом и на Землю.

– Но Третья Звездная поднимала животных на орбиту…

– Да, но не на корабль, а на отдельную ферму, где для них создали привычные условия. Людей на ней не было, биологи работали с животными через систему телеприсутствия.

– Кстати, – добавил я, – мы планировали туда заглянуть. – В отчетах упоминается о систематических отказах оборудования перед гибелью животных, думаю, здесь нас могут ждать сюрпризы.

– Не напомнишь параметры орбиты? – задумчиво потер подбородок Райли.

Порывшись в коммуникаторе, я нашел проект «SpaceZoo» и вывел на обзорный экран визуализацию орбиты законсервированной станции.

Райли неподвижно застыл, видимо, пытаясь что-то найти в своих записях. Вскоре на экране появилась синяя точка, лежащая чуть в стороне от отмеченной зеленым пунктиром орбиты.

– Помнишь те «странные камни» до которых я так и не смог добраться? Ты вытаскивал меня из этой точки, – Райли ткнул пальцем в экран. – Значит…

– Значит, секретность в тот раз вышла нам боком, – закончил я фразу. – В Четвертой Звездной допуск к информации о закрытом проекте имели три человека, включая Аджида. В следующей экспедиции никого из них не было.