Текст книги "Спасти в себе дракона (СИ)"

Автор книги: Игорь Павлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Вообще конечно местные стены и в первую очередь их самая древняя часть – впечатляли. Чем больше я вдумывался, тем большее почтение вызывали у меня их строители. Это же надо: выплавить (или скорее отлить) стены, лестницы, потолки, перекрытия из базальта единым монолитным сооружением. Так это еще не все – внутри стен сложнейшая единая сеть вентиляции, действующая без внешних сил, за счет естественной разницы давлений. Помимо этого в базальтовых стенах есть система водопровода и канализации! Причем до сих пор действующая там, где древние стены не сильно пострадали. Собственно вода, которую я пью – сочится именно из такого водовода. Моя пещерка находится в части замка, где уцелевшие древние стены смыкаются с результатами последующих ремонтов. Полутора этажами выше древняя стена обломана совсем рядом с одним из водоводных канальцев так, что в нем возникла трещина, через которую протекает вода. Пройдя по трещинам и щелям в примитивной кладке последующих ремонтов, она образует лужицу в моей пещерке.

Сейчас знание всех материалов в радиусе 5-7 метров позволяет мне утверждать, что все стены древнего замка именно так они целым и отлили из расплавленного базальта сразу со всей паутинной вязью внутренних каналов для воды, воздуха и прочего. Я невольно попытался вжаться в угол, осознавая всю запредельность мощи, знаний и умений тех, кто создавал замок. А ведь, если я правильно понял – данный замок был вовсе не столицей, а одним из множества рядовых провинциальных сооружений.

Впрочем, те, кто вел первый штурм этого замка, тоже были весьма сильны: Четыре пятых мест, где древние стены были разрушены, имели оплавленные края. Какая же требовалась мощь, что бы проплавить насквозь эти стены, с их повышенной сопротивляемостью магии? Однако возможно, катившие тележку со мной два придурка заблуждались, когда говорили о повышенной сопротивляемости магии древних стен. Хотя вряд ли: В моем магическом зрении базальт древних стен выглядит как густой туман, а камни позднейших ремонтов смотрятся как неравномерная слабенькая дымка.

Можно было узнать и следы первого ремонта замка. Те, кто захватили замок, явно пытались подражать его создателям. Но насколько же, это у них выходило грубо и примитивно! Огромные прямоугольные глыбы базальта, подобные кирпичам, только величиной в рост человека, закрывали проломы, сплавленные друг с другом и с древними стенами. Ни о каких внутренних каналах вентиляции и водоводов речи даже не шло. Просто примитивные базальтовые кирпичи-переростки, хоть и не на цементном растворе, а приплавленные друг к другу. Впрочем, и приплавлены они были примитивно: О режимах постепенного охлаждения, похоже, никто не думал, так что из-за неравномерного остывания, места сплава глыб изобиловали внутренними микротрещинами и напряженностями, в итоге отличаясь повышенной хрупкостью. А ведь Древние не просто отлили свой замок из расплавленного базальта, да еще и со всей сложнейшей сетью внутренних каналов, но и сумели охладить так, что ни единой трещинки в процессе не возникло. Хоть захватчики и были сильны, но знаниями и мастерством явно уступали предшественникам.

Не удивительно, что при последующих штурмах основной удар наносился как раз в подобные "чиненые" места. Впрочем, последующие ремонты были еще примитивней – цемент, кирпичи, обломки камней. На этом фоне даже кое-как сплавленные глыбы базальта (где уцелели), были шедевром надежности и качества, не говоря уже о работе древних создателей замка. Поэтому, что бы новые части не рушились под весом (своим и верхних сооружений), их приходилось делать намного толще. Там, где у древних была двухметровой толщины монолитная базальтовая стена, приходилось делать 4-5 метровую стену из сцементированных камней.

Сколько раз серьезно ремонтировали эти позднейшие стены, сложенные из камней и цемента, мне было не определить, но полагаю, счет должен идти на десятки. Зато они изобиловали трещинами, разломами, брошенными и забытыми тайными ходами и т.д.

Здесь сколько всего можно исследовать! Меня охватил зуд первооткрывателя.

Осторожно двинувшись в сторону довольно широкой и предположительно длинной трещины, я обратил внимание на странный небольшой комок, лежащий на полу, показавшийся чем-то знакомым. Подошел и аккуратно перевернул лапкой – увидел два впечатляющих резца, торчащих из комка плоти. Е-п-р-с-т! Это же то, что я откусил от крысы и выплюнул! Хана крысе. Не слабо я так кусанул – отмахнул сразу и нос, и кусок челюсти с обоими резцами.

Странно как то пахнет – мысли скакнули на еду. Укра... нет(!) РЕКВИЗИРОВАННЫЕ мной запасы рано или поздно (скорее рано) кончатся. Придется переходить на подножный корм. Я приблизил свой нос и еще раз принюхался к странно и совсем неаппетитно пахнущему комку плоти, как вдруг меня привычно накрыло тем, что я решил называть генетической памятью.

Аж отпрыгнув от комка плоти, я потряс головой пытаясь разобраться в полученном клочке знаний. Впрочем, там было всего ничего – просто категорическая нежелательность подобной пищи. Если попытаться сформулировать словами, что-то вроде: Магически токсично, чревато осложнениями до достижения старшего возраста.

Опять никаких подробностей, ни почему, ни какими осложнениями, ни насколько старше дракончик должен быть, что бы без вреда такое есть. Да, да, при выборе между голодной смертью и крысо... или назовем лучше – грызун, родственник кролика, я выберу обед из этого "почти кролика". Правда, не такого мутанта переростка.

Еще раз я попытался обратиться к генетической памяти, желая подробностей, но ничего не вышло. Жалко, жалко, но, похоже, подобные знания всплывают в моменты сильной заинтересованности или опасности, причем, только те, что еще не известны. Повторно вызвать их не получается. Причем никаких подробностей, только факты и все, ни малейших объяснений, почему и на каких принципах основано. Хотя, наверное, все естественно, ведь это мой взрослый разум пытается анализировать, делать выводы и на их основании выстраивать картину мироздания. Для детского же разума маленького дракончика ситуация с объяснениями была бы как... ну как, если бы на вопрос маленького сына: "Папа, почему солнышко светит?" Отец в ответ стал рассказывать про строение атомов и термоядерный синтез.

Разочарованно напоследок я все же внюхался еще раз в комок крысиной плоти, но генетическая память продолжала молчать. Новых знаний не появилось, только вот какое-то странное ощущение. Непонятное ощущение... блин, да мне же в туалет начинает хотеться! Вот что значит чужое тело!

Осознание пространства вокруг подсказало место. Подхватив с пола, подходящий по форме обломок доломита, я на трех лапах (нужно же еще и камень держать в одной) стал пробираться по довольно длинной, но тупиковой щели. Ближе к её концу выбрал выемку, образованную выкрошившимся цементом, между двумя валунами.

М, да, судя по количеству... отработанного драконьего топлива, коэффициент переваривания у драконов процентов 98%, если не больше. Накрыв выемку обломком доломита, я еще подпрыгнул на нем, стараясь заклинить попрочнее, после чего засыпал сверху устилающими дно каменной крошкой, песком и пылью. Конечно вероятность, что следы драконьей жизнедеятельности когда-либо (не говоря уже о ближайшем времени) попадутся на глаза балахонщикам – не велика. Но даже столь малую вероятность стоит еще уменьшить, благо нетрудно. А то мало ли какая крыса ненароком выкатит в коридор катышки драконьего помета.

Я представил такую картину, затем мой разум её модифицировал и через минуту в трещине извивался отчаянно хихикающий (в меру способностей своего горла), маленький дракончик.

Представилась мне сцена, как крыса запрыгивает на стол к коменданту и гневно, тыча катышками драконьего помета, возмущенным писком отчитывает: – До чего замок доведен! Уже драконы завелись от вашей антисанитарии!

Как-то меня плющит не по-детски, – подумал я, отсмеявшись, – хотя нет, как раз именно по-детски меня и плющит. Нельзя мне забывать про возраст тела. Возможно, стоит устраивать расслабления в безопасных местах с развлечениями или даже играми. Потому как сдерживаемые эмоции никуда не деваются, а только копятся и могут запросто накрыть в самый неподходящий момент. И буду я вместо того, что бы убегать, хихикая кататься по полу.

Ладно, пора заняться исследованиями. Тем более у меня появился хороший вариант выбора первоочередного направления – по следам крысиной крови. Крыса, тут живущая, явно должна была знать местность, так что драпанула, скорее всего, не в тупик. Только вот откушенный от крысы кусок похороню. Звучит, конечно, странно, но не валяться же, ему рядом с моим стратегическим запасом копченостей и портить воздух? Так что крыса, удостоилась можно сказать немалой чести – почетного погребения, проведенного ни кем-нибудь, а Драконом! Ну и что, что похоронена только часть крысы, а похороны прошли рядом с драконьим туалетом, все равно – честь-то, какая!

Хоть брызги крысиной крови и падали в основном в песок и пыль, покрывающие дно трещины, где были почти незаметны, но запах-то оставался! Чувствуя себя великим охотником, я все дальше и дальше несся стремительной тенью по следу, влекомый запахом крови. Все ближе и ближе, запах крови становится сильней и... кучка разгрызенных мелких костей, да верхняя часть крысиного черепа с характерным откусом того края, где полагалось быть резцам, повергли меня в гнев. Кто!? Кто посмел посягнуть на драконью добычу!?! Я кинулся к костям, внюхиваясь в запах тех, кто их грыз. Найду и растерзаю! Обежал кости по кругу, внюхиваясь – целей было много и разошлись после пиршества они в разные стороны. Но ничего, всех найду! Никто не ускользнет!

Только минуты через полторы я сообразил, что веду себя неадекватно. Какая к черту охота, ведь сама по себе мне эта крыса даром не нужна! Я же тут на разведке, а веду себя как..., как.... Придется признать – меня просто захватили охотничьи инстинкты. Да и, похоже, слухи, что драконы очень трепетно относятся к тому, что считают своим – вполне правдивы. Ну, на кой мне эта крыса?!? И, тем не менее, я так разъярился от мысли, что её кто-то съел. Хотя почему "кто-то"? Съели её собственные родственники. Судя по следам, крыса бежала, постепенно слабея от раны, пока не упала без сил здесь, где и лежала некоторое время, но умереть от потери крови не успела – товарки стали пожирать её еще живую.

Вообще вид разгрызенных костей мне сильно не понравился, сразу вспомнились впечатляющие крысиные резцы. Такими резцами и человеку можно одним укусом несколько пальцев отмахнуть, а то и полкисти руки сразу. А уж маленькому дракончику.... Не, с одной-то, как показал опыт, я уверенно справлюсь за счет скорости и магически усиленных зубов. Но вот если их будет несколько, да еще и окружат с разных сторон....

В общем, в скопления крыс я лезть не буду. Тем более для меня они все равно несъедобны. Сами крысы, похоже, меня инстинктивно боятся и все предпочли убраться. А ведь я забрел, судя по следам, на один из местных крысиных "Бродвеев". Самый, что ни на есть настоящий, тайный ход. Забытый давным-давно, иначе на покрытым песком и пылью полу, были бы хоть чьи-то следы, кроме крысиных.

Вообще я довольно далеко пробежал по следам раненной крысы – метров 150-200, впрочем, это со всеми изгибами, по прямой будет раза в два меньше. Так что сейчас я нахожусь довольно далеко от моей лежки и намного глубже – спустился вниз примерно этажей на 5-7. Опасно так увлекаться, конечно, иногда драконьи инстинкты помогают, но также могут и завести в неприятности – а ну как я бы не пришел в себя и побежал устраивать крысам геноцид? Залез в какое-нибудь крысиное гнездо, где они выводят потомство, и получил схватку один против множества. Загнанные в угол крысы бьются отчаянно. Раз они для меня несъедобны – лучше всегда оставлять им путь к бегству.

С другой стороны, если бы я последовательно исследовал все трещины и переходы, большинство из которых тупиковые – до этого тайного хода добирался бы неделями. Поиск безопасного выхода из замка для меня вопрос стратегический. Хоть и не собираюсь бежать прямо сейчас пока ничего не знаю о мире вокруг, но путь для отступления всегда нужно иметь. Мало ли – вдруг завтра балахонщики заметят или вычислят меня.

Я верю в человеческий разум – если у балахонщиков будет знание обо мне и время, то придумают способ поймать и никакие сопротивляющиеся магии стены не спасут. Так что вперед – на поиск безопасного пути из замка.

С интересом я приступил к обследованию тайного хода. Ход имел форму буквы "Y", причем, если «ножка» шла параллельно земле, то «рога» уходили одно вверх, другое вниз. Стены хода были основательно повреждены и изобиловали крупными дырами и трещинами. Впрочем, судя по крысиным следам на полу, крысы активно использовали лишь шесть из них, так что остальные, скорее всего тупиковые. Хотя, может, и просто ведут в неинтересные животным места. Но это все потом, сейчас же, я устремился в ведущий вниз проход. Ход был навскидку сантиметров на десять шире плеч среднего мужчины, для человека может и не слишком просторен, но для маленького дракончика – многополосное шоссе. Увы, но метров через двадцать я уперся в завал: обрушившиеся сверху здоровенные валуны, когда-то были разогреты чудовищным жаром, аж до оплавления внешних поверхностей. Остыв позднее, они намертво спеклись друг с другом в местах касаний. Впрочем, валуны были крупные и изначально более-менее округлых форм, так что помимо сплавленных вместе мест, оставались и некоторые пустоты.

Около десяти минут я посвятил попыткам пробиться дальше, с трудом протискиваясь между камней. Увы, но даже самый длинный из найденных лазов, который, к тому же, пришлось немало расширять напитанными магией коготками, вел лишь метров на шесть. Почувствовав близость магического истощения, я вынужденно отказался от дальнейших исследований. Выбирался назад я, пережив множество новых и вовсе не сказать, чтобы приятных ощущений. К ползанию хвостом вперед драконы оказались совсем не приспособлены! Упущение.

Уже после того, как все-таки выбрался, представил, что меня снаружи могли поджидать гигантские крысы. Блин. Я же, получается, был абсолютно беззащитен. Хочешь – кусай меня сзади, развернуться-то никак не могу. Могли заживо сожрать, зубищи-то у них какие!

Нужно быть очень осторожным с исследованием самых узких лазов, особенно тех, которые могут оказаться тупиковыми. Хорошо хоть крысы меня опасаются и предпочитают убраться подальше. Так что бои маловероятны кроме случаев, когда я случайно застану врасплох чем-нибудь увлекшуюся крысу. Ну, например, как тогда за питьем воды, в моей будущей пещерке.

В принципе шумлю я достаточно, чтобы крысы знали о моем приближении заранее и могли сбежать, не оказываясь зажатыми в угол. В смысле как, достаточно шумлю – достаточно для крыс. Для людей же... ну это как кот: Для 90% людей кот движется практически бесшумно, не важно, подкрадывается он к птице или просто идет по своим делам. Для животных же, с их куда более острым слухом, разница в шумности между просто гуляющим котом и охотящимся – колоссальная.

Так и я – с точки зрения людей даже бегаю очень тихо, а вот для крыс, наверное, как конь копытами грохочу.

Передохнув пять минут (все-таки магическое истощение оказалось весьма близким, осторожнее нужно, я далеко не горнопроходческий комбайн) отправился исследовать ведущий наверх ход. Вот только он оказался, как и нижний, завален оплавленными камнями. Правда, тут, сверху, жар был явно сильнее – камни оплавились так, что спеклись в единый монолит, без всяких отверстий. Даже по полу хода протекло несколько небольших ручейков расплавленного камня, впрочем, застывших пройдя три-четыре метра. У меня сложилось впечатление, что оба хода завалило в результате одного события – сверх мощного удара при штурме замка или может какого-то неудачного магического эксперимента.

Решил вернуться обратно в ту часть хода, что была "ножкой" буквы Y. Дойдя до конца, обнаружил, что ход прерывается идущей поперек стеной. Внимательно осмотрел стыки поперечной стены с боковинами хода. Везде камни смыкались очень плотно – иголку не просунешь. Но в том-то и дело – не были соединены цементным раствором, а именно смыкались! Это точно потайная дверь. Хотя какая-то очень заметная дверь, выходит. Впрочем, это наверно только изнутри не озаботились маскировкой, ибо без толку. По любому, если идя по тайному ходу, уткнешься в перпендикулярную стену перекрывающую проход – заподозришь потайную дверь.

С увлечением приступил к ощупыванию камней стен. До определенной высоты все шло хорошо, но потом мне стало не хватать роста. Напитывать магией когти, для карабканья по стенам я не собирался – итак недавно чуть не получил магическое истощение. Однако исследовать верхнюю часть камней на предмет обнаружения механизма, открывающего тайную дверь – страсть как хотелось. Вот тут-то я и открыл, какой замечательный и невероятно удобный инструмент – драконий хвост. Я вообще усомнился, что потеря людьми хвостов в ходе эволюции была благом. Орган-то, архиполезный! Считай дополнительная рука. Так что, наверно, это была именно потеря.

В наследственной информации, отвечающей за этот очень полезный и сложный, но переставший быть жизненно важным орган, стали стремительно накапливаться генетические сбои, как только орган перестал быть критичен для выживания.

Подобное мы наблюдаем сейчас со зрением. Развитие массовой доступной оптики и результат: статистические данные окулистов за последний век показывают невероятный рост врожденных отклонений зрения. Причем именно врожденных, а не приобретенных. Еще в 30-50 годах двадцатого века ребенок, вынужденный носить очки был такой редкостью, что не в каждом классе встречался.

Конечно, детские обзывательства и дразнилки во многом бессмысленны, но практически полная потеря смысла в обзывательстве "очкарик" говорит о многом. Из исключения – очки стали обыденностью. Кого дразнить, если пятая-четвертая часть класса носит очки по медицинским показаниям, а еще часть – по имиджевым, для поддержания выбранного образа. Контактные линзы ничего не меняют – суть-то проблемы не во внешнем виде, а в лавинообразном росте генетических сбоев в части ДНК отвечающей за зрение. Если не будет найдено способов исправления сбоев ДНК, то поколений через пять-десять возможны теории: глаза – это атавизм эволюции человека, оставшийся с тех диких времен, когда детям после рождения еще не имплантировали искусственные окуляры.

Такое вполне реально. На искусственные глаза можно повесить очень большой функционал и когда при разумной цене, качество искусственных глаз превзойдет биологические, начнется массовая замена. Сначала просто людям потерявшим зрение, потом например, военные, глядя на своих коллег, вернувшихся после госпиталя и, видя большую эффективность в бою владельцев искусственных глаз, начнут задумываться, что лучше: Быть похороненным после боя, оставшись с родными глазами или выжить с искусственными?

Потом будут спортсмены и экстремалы. И, если скажем стрелкам или теннисистам с искусственными глазами могут запретить участвовать в официальных соревнованиях, то экстремалов этим не удержишь. Ну, а глядя на своих кумиров, станет подражать молодежь, даже которой эти искусственные глаза не особо и нужны – круто ведь! Когда же та молодежь вырастет и сама обзаведется детьми и внуками, это уже будет естественной нормой общества. Не поставить любимому внуку искусственные глаза, которые эффективнее, даже абсолютно здоровых естественных – будет как сейчас запрещать делать прививки. Да, есть и такие, но их абсолютное меньшинство.

Впрочем, отвлеченные размышления не мешали мне ощупывать стены, что, в конце концов, и дало результат. Один из камней, с едва слышным скрежетом закачался. Обрадовано надавил кончиком хвоста как можно сильнее, но видимо не по центру камня: раздался хруст, камень провернулся подобно турникету и за неимением креплений, вывалился из гнезда. Я шокировано уставился на каменный прямоугольник, с задней стороны которого торчал какой-то ржавый обломок. Подпрыгнул и заглянул в образовавшееся отверстие: Если снаружи оно было размером с ладонь, то дальше, сужаясь, переходило в туннель, размером со спичечный коробок, все дно которого было усыпано ржавой трухой.

Жалко, жалко, все давно сгнило, – разочарованно подумалось мне. Однако в следующую секунду содрогнулся от понимания. – Черт! Какой же я идиот! А если бы дверь открылась в комнату или коридор, а в ней находился балахонщик? Уже через полчаса весь замок охотился бы на маленького дракончика!

Насколько же это легко – сказать себе "сдерживать порывы детского организма" и насколько сложным оказывается в реальности! Увидел и сразу загорелся – ну как же: Настоящий тайный ход, с настоящей секретной дверью!

Еще несколько минут я корил себя за неосторожность и обдумывал способы сдерживать импульсивность детского драконьего организма. По всему получалось, что если личностная суть завязана на душу, то мозг выступает подключаемым физическим вычислителем. Вот он то и подвергается регулярным гормональным атакам развивающегося драконьего организма.

Вспомнился мир недоступный для демонов и общение в нем с душами, ставшими призраками во время одного из заданий, на которые меня отправлял демон-бог. Большинство душ, лишившись тела, оказывалось крайне ограниченно в своих мыслительных способностях, как правило, их хватало лишь на одну единственную мысль, становившуюся для них всем. Например, отомстить убийце/врагу или помочь родственникам/друзьям, сообщив или передав что-то. Только у очень могущественных душ хватало сил мыслить полноценно и после утраты тела, а значит и возможностей мозга.

Иллюзий, что моя душа достаточно могущественна, я не испытывал – были, знаете ли возможности посмотреть и сравнить. Не, моей душе еще развиваться и развиваться.

Вмешиваться в растущий драконий организм какими-нибудь расслабляющими или успокаивающими препаратами тоже было нельзя. Ведь неизвестны возможные последствия – запросто можно самого себя искалечить.

Остается только попробовать какие-нибудь медитативные практики. – После этой мысли меня снова пробило на хи-хи. Представившаяся сценка, сидящего в позе лотоса дракончика и крутящего в передних лапках шарообразные камешки, оказалась слишком сюрреалистична.

Успокоившись, я прислушался к себе – нет ли больше каких странных порывов. Ничего не обнаружилось, кроме разве что вполне невинного желания перекусить – все же бегал и туннели исследовал я уже немало времени.

Вот тут-то меня и накрыло жуткой мыслью: – Запасы мои там, сам я здесь, а крысы в это время могут...

Охваченный яростью и гневом дракончик, стрелой сорвался с места и устремился вглубь, приведшей его сюда трещины – хода.

Более-менее прийти в себя мне удалось где-то на половине пути. По крайне мере я перестал строить планы по истреблению всех, всех, всех крыс в мире, если хоть одна из них посмела посягнуть!

Впрочем, взрослая часть разума была согласна с идеей уничтожения тех конкретных крыс, кто, возможно, покусился на драконьи запасы. Если этого не сделать я, либо лишусь припасов, либо буду вынужден постоянно их караулить, не имея возможности отойти.

Однако стоит подумать о чем-нибудь отвлеченном, не накручивая себя. Например, как я так замечательно бегу назад к припасам, не задумываясь о дороге и в тоже время стопроцентно убежденный в правильности пути. Тут меня знакомо накрыло, и я получил новый клочок знаний о драконах.

Если перевести полученные знания в привычные слова: Драконы, не имея потовых желез, практически не пахнут, но все же, некий минимум дает естественный газообмен в процессе дыхания. Запах чрезвычайно слабый, но именно к нему у драконов повышенная чувствительность. Другие, даже имеющий самый острейший нюх существа не способны уловить этот запах уже через десяток-полтора минут. Однако дракон может пройти по следу другого дракона или собственному и через несколько суток. Так что заблудиться мне не грозит – я всегда могу вернуться по собственному запаху. В то же время унюхать меня очень сложно – здоровые драконы практически не пахнут! Только если больные или долгое время неправильно питавшиеся.

Влетев в широкую трещину-пещерку с лужицей, образованной медленно сочащейся водой, я сразу кинулся проверять запасы. На взгляд все было на месте и я, на ходу жуя копченую рыбину, стал обнюхивать свое логово по кругу. Свежих запахов крыс не было. Впрочем, пещерка уже основательно пропахла специями и копченостями, поэтому закончив с рыбиной, временно прервал начавшийся обед и отправился поочередно обнюхивать все окрестные проходы. Только завершив это, я окончательно успокоился – крысы даже не приближались к моему складу. Вообще, судя по запахам, встреченная мной вчера крыса была единственной за долгое время посещавшей здешнюю часть замка. Умиротворившийся таким знанием дракончик приступил к плотному обеду.

Закончив с обедом, я попытался помедитировать, хотя ничего не вышло. (Наверно потому, что при попытках сесть в позу лотоса, пробивало на хи-хи). Попробовал расслабиться и дать выход копящимся детским эмоциям. Кто скажет, что я бегал за собственным хвостом – наглый клеветник!!! Имели место релаксационно-оздоровительные подвижные игры!

Только наигравшись, я ощутил себя готовым к новым исследованиям. Да, да – я откровенно опасался, что меня опять незаметно захватят детские эмоции, поэтому решил дать им выход.

Немного поколебался – с исследования чего начинать: с окрестностей своей пещерки или с далекого, заброшенного тайного хода. Не смотря на опасения за собственные запасы, решил начать все-таки с тайного хода. Возможность, при возникновении угрозы покинуть замок, была архиважной. Тайный ход находился гораздо ниже моей пещерки, и у меня была неслабая надежда, что он может вести к подземному выходу из замка. На худой конец, просто проходить вблизи, а там уж я как-нибудь по трещинам, да крысиным ходам проберусь.

Добравшись вновь до тайного хода, я часа два исследовал проходы и трещины, стараясь найти путь в обход завалов. Ничего не нашел – все ведущие в более-менее подходящем направлении трещины, оказались заблокированы расплавленным камнем. Такое впечатление, что там не взрыв произошел, а что-то невероятно мощно горело.

Или сильный огненный элементаль побушевал, – вдруг всплыла мысль. Причем мысль была не как догадка, а как уверенность в происшедшем, вроде той, что появляется, когда смотришь на пустую вазочку из-под конфет и перемазанную шоколадом мордашку ребенка. Отчего появилась подобная уверенность я разобраться так и не смог. Пришлось отложить этот вопрос на будущее.

Вернулся назад в заброшенный тайный ход, являющийся местной "дорожной развязкой" и решил положиться на нюх в выборе того, какую трещину-ход изучать следующей. Все попытки настроиться на интуитивный поиск полезных и нужных запахов, вроде того, как я искал воду в кладовой, оказались безуспешны. Воду, кстати, нанюхал в трех направлениях. Первое, самое по запаху слабое и далекое – это откуда я пришел, второе – один из самых популярных крысиных трактов, похоже, главный крысиный водопой. В третьем направлении вода была сильно плохая, хотя и туда вело немало крысиных следов. Даже как-то странно: у крыс есть прекрасный (судя по запаху) источник воды, а все равно ходят и к этому, отдающему всяким мусором, химией и даже фекалиями.

Канализация! – сообразил я в следующий момент. – Но, почему же, я так торможу, сразу не смог понять? А ведь, похоже, когда я настраиваюсь на драконьи инстинкты, рассудочная часть, если не отрубается полностью, то, как минимум, сильно приглушается. Нужно быть с этим осторожней, хоть отдавшись драконьим инстинктам, я и не глупею до уровня животного, но логическое мышление явно начинает хромать.

Впрочем, это все потом, сейчас главное – канализация, ведь это тоже выход из замка. Запах же придется потерпеть.

С энтузиазмом я устремился вперед. Даже случайно встреченная крыса не слишком отвлекла от цели. А ведь это была первая крыса обычных размеров, увиденная мной. С испуганным писком она скрылась в совсем уж узкой щели. Я не биолог, но, на мой взгляд, крыса была самой обыкновенной, ничуть не отличающейся от земных. Постоял, принюхиваясь у места, где скрылась крыса. Судя по запахам в этой части замка изобиловали и маленькие, и гигантские крысы. Унюхал недалеко даже место недавней трапезы – похоже, гигантские крысы охотно едят мелких. Впрочем, они охотно и друг друга едят.

Наверное, так и растет подпольная часть замка: Мелкие крысы, прячась от больших, расширяют и соединяют между собой совсем тоненькие трещины. Большие крысы, пытаясь достать мелких – по чуть-чуть расширяют проходы под себя. Я встречал уже немало мест, где узости проходов были расширенны и судя по следам на камнях – именно крысиными резцами. У крыс резцы растут всю жизнь, где-то им все равно их стачивать нужно, а так заодно и новые ходы становятся доступны.

Впрочем, додумывал я все это уже на бегу – вход в канализацию был уже совсем близко.

Судя по всему те, кто восстанавливал данную часть замка, впечатлились оставшейся от древних системой водопровода и канализации и постарались в меру своих сил воспроизвести её. Здесь, между скрепленными цементом камнями стены, была замурована довольно широкая глиняная труба, по дну которой текла неаппетитно пахнущая вода. Причем труба была не просто, тупо замурована в стену, а лежала в своеобразном стакане из битума (или какой-то другой подобной вязкой смолы). Похоже, слой битума между камнями стены и трубой призван был смягчать последствия землетрясений и ударов и при осадах замка. Без этого, даже небольшое смещение каменной стены привело бы к трещинам в трубе.

Пожалуй, странно, что древние строители ничего подобного не сделали, – подумалось мне. – Как водоводы в их стенах ремонтировать, случись что. Хотя..., представляя их уровень знаний и умений – они бы просто расплавили поврежденный участок по новой, магически формируя в нем внутреннюю сеть водо, воздухо и прочих водов.

Впрочем, проблемы древних это сугубо теоретический вопрос. Я же разглядывал глиняную канализационную трубу сквозь широкое отверстие, прогрызенное крысами в её верхней части.... Слой битума все-таки не смог защитить её от очень сильного удара, в результате которого образовалась трещина в стене (впоследствии расширенная под свои размеры крысами), по которой я и пролез сюда. Глиняная труба, имеющая 10-12 сантиметров толщины, тоже треснула, причем ее края сместились в бок, друг относительно друга сантиметра на три. Несмотря на трещину, канализация работала, и вода текла дальше по трубе – закаменевшая смесь грязи и битума забила трещину почти по всей окружности трубы, кроме самого верха, где сделали себе вход крысы.