Текст книги "Дом (СИ)"

Автор книги: Игорь Денисенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

– Осторожнее! Молодой человек!

Орали со всех сторон, и лишь преследователь молча пробивался следом. Когда автобус тронулся, одновременно закрывая двери, Чума успел сунуть руку между дверей, и буквально выдернул свое тело из автобуса как редиску из грядки.

– Пи…с! – донесся до Сергея вопль водителя.

Но на его мнение ему глубоко плевать. А вот на раздувающееся и красное лицо крысеныша за стеклом автобуса, хотелось от души плюнуть. Но плевать, слюны в пересохшем рту не было, и поэтому Чума расплылся в улыбке и показал красной роже «фак».

***

Вдвоем дорога вдвое короче, а втроем и подавно. Все эти страхи, что так мучили Клавдию Ивановну в одиночестве, куда-то испарились. Она столько пережила, что повстречав знакомых Семена, приняла их как родственников, и без утайки рассказала обо всех событиях произошедших с ней за последние сутки. В глубине души она понимала, что эти люди ей совершенно чужие и никакого участия в её проблемах они не примут, может только посочувствуют. Но то, с каким неподдельным интересом они восприняли рассказанное, ей импонировало. Особенно внук Галины Сергеевны Василий.

– Вы ни в коем случае не должны и близко подходить к даче! – выпалил он, едва Клавдия Ивановна закончила свое повествование.

– Василий, что ты такое говоришь? – одернула его Галина Сергеевна, ей крайне не понравился тон, каким внук это сказал.

– Бабуль ты не в курсе…Ты думаешь там просто..

– Да я и не собиралась уже на дачу, после того как бандита встретила. Семена конечно уже нет в живых, – вздохнула Клавдия Ивановна.

– Я думаю, что все это твои фантазии, Василий! – вставила Галина Сергеевна.

– А вот и ошибаешься! Пойдем, вернемся, и я тебе продемонстрирую!

– Ах, этот твой прибор….,– отмахнулась Галина Сергеевна.

– Да прибор! И не только…Своими глазами увидишь как камень сквозь стекло пролетает. И через стену! А про то, что живой объект пропадает, я вообще молчу.

– Какой живой объект? – спросила ничего не понимающая Клавдия Ивановна, – Вы про Семена?

– И про него тоже. На моих глазах ворона летящая пропала. А на той неделе соседская собака и кошка… И думаю, убийца вам попался непростой.

– «Люди в черном»? – усмехнулась Галина Сергеевна, знающая все любимые фильмы внука.

– Да нет, этот весь серый такой, блеклый, – сказала Клавдия Ивановна, вспоминая внешность убийцы, – Волосенки жирные, прилизанные. Надо было все-таки милиции рассказать…

– Очень разумно, – наставительно сказала Галина Сергеевна. Менторский тон, так и норовил в ней пробиться. Школа сказывалась. Вот так и уроки она вела, говорила умно, правильно, но как-то мертво. Ученики засыпали на её уроках.

– Сейчас как вернемся, вы сразу в полицию и позвоните. И расскажите все подробно. Тому обстоятельству, что вы являетесь свидетелем убийства, они просто обязаны придать значение.

– Бабуль! Да брось ты! Ну, видела Клавдия Ивановна, как покойник по асфальту раскатался, а кто это сделал, ведь не видела? Я правильно понял? – обратился Василий к старушке.

Та согласно кивнула.

– Как это кто? Вот этот серый, прилизанный, и есть убийца. Для чего еще он мог заставить забыть Клавдию Ивановну произошедшее? Она его и видела на самом деле, просто он заставил её забыть.

– В любом случае, гипноз к делу не пришьешь. Доказательств никаких. Не будут менты ничего делать…, – вздохнул Василий.

– Василий, причем тут доказательства? Это работа следствия доказательства обеспечить, а засвидетельствовать – гражданский долг!

Василий хмыкнул, и больше ничего говорить не стал. У него иногда складывалось впечатление, что его бабушка сама инопланетянка и ничего о здешней жизни не знает.

– Галина Сергеевна, вы не сердитесь, но мне кажется Василий прав, – примирительно сказала Клавдия Ивановна, – Мне им особо сказать нечего, да и глупость я сделала, когда об ограблении сообщила…

– Если сообщать то в госбезопасность, их это точно заинтересует, – кивнул Василий, сам подумав, что опять-таки нужно раздобыть доказательства существования аномалии. Что не так уж и сложно. Первым делом Денису звякнуть. У него камера Sony высокого качества, и все опыты с аномалией на неё зафиксировать. Потом Виктора Ивановича привлечь, он мало того, что председатель клуба Уфологов, так и авторитет у него, и связи с журналистами. Вот когда шумиха поднимется, комитетчики сами сюда приедут. Только действовать нужно быстро. Кто знает, как долго аномалия еще сохранится? Вдруг завтра они приедут, а там обыкновенный пустой дом. Ну, будет там труп неизвестного художника? Да кому он нужен?!

***

– Надеюсь, ты никому не говорил? – с порога спросил Мухин у Бахтиарова, заходя в прозекторскую.

– Я на сумасшедшего похож? – вопросом на вопрос ответил Берик Амантаевич, с иронией поглядывая на Мухина. На сумасшедшего он был не похож, этот тучный добряк, склонный к употреблению пива и мяса в неимоверных количествах, причем имел способность практически не пьянеть, и сколько бы ни ел, съесть еще кусочек. Большим авторитетом он не пользовался, но и врагов не имел. Со всеми поддерживал ровные дружеские отношения. Большинство людей, с ним сталкиваясь, принимали его за эдакого недалекого увальня. Только очень не многие знали, что за этой маской скрывается умный и хитрый азиат, кем он на самом деле и был. И Мухин знал своего коллегу с этой стороны очень хорошо.

– Ты похож на борца сумо, на татами.

– Ну, тогда как говорят у них: «Аригото»!

– Аригото, это по-японски спасибо.

– Хм… тогда..Well com! Смотри сам, – сказал Берик, отходя в сторону от стола, который загораживал своим большим телом.

Валерию Николаевичу было достаточно бегло взглянуть, чтобы понять, что анатомическое строение схоже с его пациентом. Все тот же сросшийся костяк без намека на хрящевые соединения. Два сердца, две аорты..

– И это еще не все, ты знаешь, что я обнаружил в желудке? – торжествующе спросил Бахтиаров.

– Дополнительную железу, выделяющую желудочный сок. Думаю, они могут и гвозди переваривать.

– Ага! Ты тоже так думаешь?

– А что еще думать?

– А как ты объяснишь наличие двух сердец?

Мухин пожал плечами.

– Условия жизни, среда обитания.

– Правильно! Я тоже об этом подумал, а отсюда вытекает, что они с другой планеты. Нравится тебе такая версия, или нет. Но факт. Два сердца, Валера, я думаю, нужны на планете с повышенной гравитацией.

– Очень может быть…, – согласился Валера, – только в таком случае на нашей планете им грозит инсульт. А где голова?

– Да вот, ничего особенного, трепанацию черепа я еще не делал, – сказал Бахтиаров, показывая голову покойного адвоката, – Срезана мастерски, практически одним взмахом. И оружие было очень острым. Причем на месте среза позвонка, кость не скололась а именно срезалась…Если бы не видел сам, подумал бы, про лазерный скальпель. Но никакого термического воздействия не заметно.

– Ага…, – Мухин пристально изучал место среза, – Мечом срубили?

– Не-а…Там в подъезде были камеры наблюдения. Киллер был в короткой кожаной куртке и меч ему спрятать было абсолютно некуда. Нож, максимум сантиметров тридцать-сорок. Сорок сантиметров кавказский кинжал – кама.

– А тридцать японский меч..

– Это, что за меч тридцать сантиметров?

– Танто, японцы называют его, малым мечем.

– Оперативники считают убийство, дело рук ваххабитов, поэтому кама, более вероятна.

– Киллер был кавказец?

– Да нет, как мы с тобой – русский, – пожал плечами Берик.

– Это с какой силой и скоростью нужно было ударить ножом, чтобы отделить голову? – задумчиво произнес Мухин.

– Ну, скажем, я голову большим секционным на раз бы ампутировал, да и ты тоже. У наших спокойных пациентов это можно сделать медленно, не торопясь. А у живого, который заметь, не спит, не пьян, и не под наркозом, весьма проблематично. Может все-таки топор? – спросил Берик, скорее размышляя вслух, чем советуясь.

– Ты представляешь ширину лезвия топора? Повреждения от топора мы уже проходили..

Если только это не алебарда.

– Аха… а древко он в штанах пронес? – с улыбкой спросил Берик.

– Ладно, все это лирика…что думаешь делать?

– Напишу в справке, что есть. Срез головы произведен неизвестным острым предметом..

Хотя менты кипятком писают, вынь да положи, чем убит, и кто убил..

– Ну, это как всегда…А вообще, что делать думаешь?

– Про это…, – кивнул Бахтиаров головой в сторону внутренних органов выложенных на столе, – Ничего писать не буду. Только думаю спрятать нужно, а то боюсь, история повторится. Они постараются скрыть факт своего существования

– Судя по всему, кто-то уже узнал, про их существование, и теперь ведет планомерный отстрел.

– Твоего, слышал, газовым ключом приложили?

– Да. Небольшой такой, третий номер, но удар был нанесен с такой силой, что кепка оказалась внутри черепной коробки.

Амантаевич покачал головой.

– Ладно, прячем, пока никто не увидел. А как все успокоится, этот вопрос можно будет поднять, – сказал он, хитро подмигнув Мухину.

***

Если Михалыч, что и считал в этой жизни противоестественным, так это три вещи: гомосексуализм, демократию, и одевание штанов, через голову. Но с тех пор как он пришел в себя, к ним добавилась еще одна – это потеря памяти без употребления алкоголя. Что с ним было, и как он оказался в погребе Зинаиды Петровны, где как он знал, хранилось домашнее вино на ягодах, Михалыч вспомнить не мог. Но пребывал в совершенно трезвом состоянии, даже перегар утрешний пропал.

– Твою мать! Не уж то белочку поймал?! – поразился он, вылезая из погреба и вникая в обстановку. Вина в погребе не оказалось. Видимо, все домой Петровна перетащила. А на даче Тереховой царил беспорядок….Входная дверь взломана штыковой лопатой, которая валялась тут же рядом. Половичок смят и откинут в сторону. Замок на погребе сбит молотком. Всюду на полу грязные следы кирзовых сапог.

– Едрит-Мадрид! Не уж-то это все я наворотил???

Ввиду отсутствия другого владельца сапог кроме самого Михалыча, вопрос был явно риторический. И тогда Михалычу первый раз в жизни стало по-настоящему страшно.

Страшно-то ему было всегда. Он до ужаса боялся нытья своей старухи и сбегал из дому при малейшей возможности. Но чтобы так…

Эдак, без памяти он ведь и убить может кого-нибудь и, поди, потом оправдайся. А если бы Петровна на даче была, когда он за вином ломился? А? Вот то-то и оно..

Все! – искренне решил Михалыч, – с пьянством завязываю!

И от этой простой мысли и принятого решения, он взбодрился и пошел домой, к своей ненаглядной. Правда поначалу периодически с тревогой осматривался, а вдруг где труп какой лежит? Или где, какую дачу он еще взломал в поисках дармовой выпивки. Но Бог миловал. Никакого беспорядка на ближайших дачах заметно не было и милицейской машины с мигалкой в пределах видимости не наблюдалось. Постепенно Михалыч совсем успокоился и пришел домой практически здоровым человеком, только очень грустным. Принятое решение завязать с пьянством душу греть перестало. Он вдруг в полной мере ощутил свою ущербность и убогость своего существования. Что вот, теперь он лишен малейшей радости в жизни. И весь груз бесполезно прожитых лет словно свалился на его плечи неподъемной ношей. И так стало тоскливо, что захотелось выпить, чтобы мир стал опять радужным и приятным, и все бы стало хорошо. Но поскольку с пьянством Михалыч завязал, то в дом и вошел бледным, осунувшимся, с поникшими плечами.

– Что алкаш, дорогу домой забыл? – ласковой речью встретила его супруга, – Весь день прошлялся! Где тебя черти-то носили?

– Обход я делал, – тихо ответил Михалыч, скидывая на веранде грязные кирзачи.

Зоя Карповна повела носом пытаясь учуять знакомый запах, и ничего не учуяла. Не веря своему носу, она сняла очки с толстенными стеклами и стала их протирать. Словно ожидая, что после этой процедуры осязание к ней вернется. Но оно упорно не возвращалось.

– Ведьма старая, – заворчал Михалыч, чувствуя свою правоту и от этого ощущения распаляясь.

– Нет, чтобы мужика к столу звать, так она с руганью накидывается, а я нежрамши целый день, – сказал он, вешая на вешалку старый офицерский прорезиненный плащ, – Баба-Яга ты и есть Баба-яга, хоть очки одень, хоть сними, хрен редьки не слаще. Тебя без грима хоть сейчас в кино возьмут. Чего уставилась?

Зоя Карповна так растерялась неожиданной нападки мужа, который никогда ей слова поперек не говорил, а не то, что ругался. Да и трезвым она его по вечерам видеть не привыкла. Что не знала как себя вести, поэтому развернулась и пошла в дом.

– Во-во! Бабе на кухне самое место! – крикнул ей вдогонку Михалыч.

Зайдя следом за ней на кухню, он увидел, что она стоит, отвернувшись от него у окна, а её плечи мелко подрагивают. И Михалычу стало совестно.

– Ну, ты чо? Ну не плачь…

Он подошел сзади и обнял её за плечи.

– Петя…,– произнесла Карповна, захлебывающимся голосом, – я правда такая страшная?

Что меня нельзя любить?

Михалыч почувствовал, как в его груди от этих слов что-то треснуло, сломалось, и глаза внезапно увлажнились. Потому, что вспомнил эту озорную девку, что наливала ему борща в столовой. И он понял, что она до сих пор где-то там, в этом сморщенном теле.

– Ну, что ты дуреха, – ласково сказал он, разворачивая её к себе лицом и прижимая к своей груди, – Конечно люблю…

– У-у-у, – заголосила Карповна и, обвив руками шею Михалыча, залилась слезами.

***

– Э-э-э…Эрих Евгеньевич вас зовет, – вымолвил санитар Коля, заходя в прозекторскую.

Мухин и Бахтиаров одновременно подняли на него глаза, отрываясь от изучения предмета.

– Он у себя? – спросил Бахтиаров.

– Да, нет. Он на углу у машины курит, ехать куда-то собрался.

– Так меня или Бахтиарова зовет? – уточнил Мухин.

– Не сказал, сказал, патанатома позови, – пожал плечами Коля.

– Моя смена, значит меня, – кивнул Берик, стягивая с рук резиновые перчатки, и выходя из комнаты следом за санитаром.

Мухин опять склонился над предметом изучения и включил диктофон:

– Твердая мозговая оболочка тонкая, гладкая, блестящая. Извилины выражены. На разрезе граница между серым и белым веществом размыта… По всей площади головного мозга… Определяются множественные точечные пятна красного цвета размером от трех и до пяти миллиметров. В правой лобной доле определяется полость размером десять миллиметров на двадцать пять миллиметров… Округлой формы без содержимого… Внутренняя поверхность полости выстлана плотной гладкой тканью белого цвета…

И тут открылись двери.

– Руки за голову, носом в землю! – скомандовал голос от дверей.

Мухин повернул голову на вошедшего. Прямо от дверей на него зло смотрели два маленьких близко посаженных глаза и дуло пистолета девятого калибра. Макаров, автоматически отметил Валерий Николаевич марку пистолета, и не сильно удивляюсь появлению незнакомца, тем более, что эти серые плечи уже имел удовольствия лицезреть сегодня утром. В том, что это все тот же человек, вернее та же персона, Мухин не сомневался. Он рассеяно взглянул на предметы под рукой. Рядом с короткой пилой для краниотомии лежало долото и молоток. Молоток довольно увесистая штука, надо сказать.

– Героя не изображай! – властным голосом рявкнул незнакомец, – Лег на пол, кому сказал!

Нет, Мухин в герои не рвался, поскольку был человеком исключительно мирным. Он даже в хирурги не пошел по одной простой причине, что ему было жалко живых людей резать. Но когда дело касалось спасения собственной жизни, всякие подручные предметы хороши. Ну, это на всякий случай…

Пока Валерий Николаевич медленно выполнял команду, серый незнакомец быстро пересек комнату, и левой рукой, достав из кармана плаща баллончик с аэрозолю (среднего размера, наподобие освежителя воздуха), быстро распылил его на останки адвоката.

– Вот и все, – сказал он, пряча в карман баллончик и отправляя туда же диктофон Мухина, – На всякий случай напомню, не бузи – целее будешь.

И тут же быстрым шагом покинул прозекторскую.

Мухин еще поднимался с кафельного пола, когда в комнату ворвался возмущенный Бахтиаров.

– Где этот долбанный санитар? – начал он с порога, – Стою как придурок у машины, тут Маузер идет. Говорит, что век меня бы не видел, а не то, чтобы к себе вызывал….А чего это ты на коленях стоишь? – спросил Берик у Мухина, и осекся, уставившись на пузырящийся труп на столе.

Тело шло пузырями, и быстро таяло, истекая прозрачной слизью. В воздухе к запаху формалина примешивался острый запах сероводорода.

***

Надо сказать, что адамиты, как именовали себя жители реальности № 000326, не имеют никакого отношения ни к минералу адамиту, названному так по фамилии французского минералога Ж.Ж. Адама, ни к одноименной секте, проживающей на острове у реки Люшниц, и уничтоженной в 1421 году Яном Жижкой. Единственное сходство адамитов с адамитами-секстантами заключается в том, что они тоже считали своим прародителем непосредственно Адама, а всех остальных жалкими подобиями его потомков. С этими потомками, многочисленное племя адамитов воевало веками, пока окончательно не уничтожило всех. По времени, это фундаментальное событие приходилось на начало нашей эры. Правда, существовало предание, что одно непокорное воинственное племя горцев все-таки выжило. При помощи своего вождя-шамана Яма-то и его «священного камня» племя покинуло этот мир и переселилось в другой. Некоторые исследователи шутили, что священный камень бес сомнения относился к группе цианидов, и шаман попросту отравил своих соплеменников. И останки племени до сих пор покоятся где-то в закрытой пещере в горах.

Другие же исследователи утверждали, что «священный камень» не что иное, как частица пра-материи, из которой произошла вселенная, и перенос действительно состоялся. Так это или нет, неизвестно, поскольку у сторонников той и другой версии никаких доказательств никогда не было.

Все эти версии Хантера не особо заботили, во-первых, потому что он был стопроцентным адамитом. А во-вторых, его сейчас гораздо больше беспокоило то, что он опять столкнулся носом к носу с этим настырным патанатомом. Когда он оказал воздействие на подвернувшегося санитара, заранее придав лицу сходство с начальником экспертизы, ему и в голову не пришло, что патологоанатомов может быть больше, чем один. Поэтому зайдя в прозекторскую, увидеть Мухина, он никак не ожидал. А теперь мучительно думал, а не зря ли он оставил свидетеля в живых? Не послушается? Шум поднимет? Тем более, второй труп подряд бесследно исчезает. Но с другой стороны, пропажа трупа это одно. А вот если к этому присовокупить убийство патологоанатома на рабочем месте, то уже совсем другое дело. Можно было конечно попытаться стереть анатому память, но на всякое внушение необходимо время. А времени не было. В любую минуту могли зайти люди. Появились бы новые свидетели.

Так или иначе, Хантер все-таки выполнил то, зачем приходил. На повестке дня оставался еще один вопрос, главный вопрос: «Кто убил адвоката?» Для решения этой проблемы Хантер уже встретился на нейтральной территории с начальником автоинспекции и забыл в его джипе пакет на заднем сидении. Руководитель УВД оказался более осторожным, сам на встречу не пришел, но прислал шестерку с мигалкой. Из ведомственного автомобиля вылез человек гражданской наружности и забрал потертый дипломат Хантера, оставив взамен почти такой же на вид дипломат, набитый старыми газетами. Словом, эти периодические издания обошлись Хантеру в круглую сумму.

Теперь следовало ждать результатов. Только вот помощи ждать не приходилось. Из центра намекнули, что у них форс-мажор и обещанный ранее исполнитель не приедет. Что может быть форс-мажорней, чем прорыв реальностей, пусть произошедший и в заштатном городишке Хантере представить не мог. Тогда он сам попытался связаться с Эфратом, чтобы узнать, почему тот не приедет? И что там, черт возьми, происходит? Эфрат не отзывался. Мобильник упорно молчал. И это молчание вызывало недоумение.

Обдумывая, что это может означать, Хантер заправил полный бак в автомобиле, а так же прикупил еще две двадцатилитровые канистры и отправился на дачи. Нет. До дачного поселка было не так уж далеко, каких-то пятьдесят километров. Канистры были нужные ему для других целей.

Прибыл Хантер на место, когда уже стало темнеть. Оставив, машину в десяти метрах от деревянного мостика, он извлек канистры из багажника и неспешно отправился к мосту. Моросил мелкий дождь. Настил моста был влажный и грязный. А не мало ли я взял? Подумал Хантер, щедро поливая доски с комками грязи и следами протекторов проехавших по ним автомобилей. Следовало еще спуститься под мост и основательно полить опоры. Спускаться не хотелось. Размокший слой желтой глинный скользил под ногами. И Хантер буквально съехал вниз верхом на канистре, как на санках. Ничего, что она теперь вся в грязи. Тащить её назад он не собирался. Полив бензином старые толстые и относительно сухие бревна, он стал карабкаться назад. Цепляясь руками за хрупкий и ломающийся камыш, густо растущий на крутом берегу.

– Черт! – сквозь зубы произнес Хантер, все таки измазав помимо туфлей и штанины брюк.

Поднялся наверх он запыхавшийся и злой. На этой чертовой планете, в этой чертовой реальности, где Земля крутится, чуть ли не в два раза быстрее, а гравитация буквально плющила тело, и два сердца не всегда помогали. Второе сердце было специально искусственно выращено, для компенсации нагрузок этого мира. Так же как и дополнительная желудочная железа, чтобы переваривать эту варварскую пищу, годную разве только для собак.

Отдышавшись, он достал сигареты, щелкнул зажигалкой прикуривая. А прикурив, бросил зажигалку на мост. Пламя нехотя, но уверенно поднялось над мостом. А вскоре загудело. Это от огня занялись опоры. Хантер курил и смотрел на огонь и дым, поднимающийся над мостом. В клубах дыма ему на миг померещились всадники, передвигающиеся на каких-то диковинных животных, то ли на верблюдах, то ли на страусах. Они беззвучно пролетали над клубами дыма и растаивали в сером хмуром небе.

***

Михалыч гладил супругу по голове неожиданно мягкой и горячей рукой, и её плач постепенно затихал. Она словно забылась на его груди. А Михалыч смотрел в окно, и думал, как же непроста эта простая жизнь. Вот вроде, опостылели они друг другу, видеть друг друга не могут. А скажи ему сейчас, что она умрет, так ведь он же от тоски взвоет и умрет следом. И так было грустно на душе, словно это произойдет завтра или послезавтра. Что слезы сами собой катились по щеке. А за окном накрапывал мелкий дождик, полируя до блеска желтеющие листья яблони, да все плыли и плыли серые дождевые тучи. А между ними проплывали черные всадники на верблюдах. Чего? Изумился Михалыч.

– Зоя, ты глянь что делается-то! – сказал он супруге, разворачивая её к окну.

Она повернулась.

– Петя горит что-то! Неужто дача чья?!

И вправду, из-за яблони за окном поднимались клубы дыма.

«Вон басмачи скачут!» – хотел было крикнуть Михалыч, но басмачей уже видно не было, а клубы дыма все увеличивались.

– Чего стоишь? – отшатнулась от него Карповна, – Давай участковому звони! Поджог! Не иначе!

– И то верно! – согласился Михалыч, – Где твоя мобила?

– Да вон на тумбочке лежит!

– Ты сама звони, а я побегу! Тушить надо! – крикнул он уже с веранды, в спешке никак не попадая ногой в сапог.

– Связи нет! – донеслось из комнаты.

Но Карповне уже никто не ответил. Михалыч бежал уверенной рысью по направлению к пожару. Какая сволочь посмела? – Думал он, осторожно передвигаясь по скользкой дороге. Ноги то и дело пытались расползтись. Под ногами чавкало. Налипшие на сапоги комья отлетали в разные стороны. Чья это может быть дача? Неужели Сидоркиных? Если это они, то сами алкаши виноваты. В том году баньку по пьяни спалили. А теперь еще и домик. А если не Сидоркиных? Там дальше профессора дача. Вот шуму-то будет. Мужик нудный, со свету сживет. Скажет, недоглядел сторож, с него за домик и деньги взять надо. А откуда у Михалыча деньги? Если он в руках больше пятисот рублей и не держал никогда. А вдруг там банда? Дом сожгли вместе с хозяином? Наркоманы проклятые! Что он один сможет? Вот и палку взять забыл….Но по мере того, что дым на горизонте приближался, Михалыч начинал понимать, что горит не дачный домик, уж больно низко огонь начинался.

– Твою налево! – в сердцах сплюнул Михалыч, останавливаясь. Горел мост. Их единственная связь с большой землей. И хорошо горел. Середина моста уже ухнула вниз, в реку. А торчащие обгорелые балки, просмоленные во время строительства, чтобы не гнили от сырости, чадили черным смоляным дымом.

***

Постепенно сгустившиеся сумерки перешли в непроглядную ночь. Справедливости ради надо отметить, что непроглядной она была не везде. В дачном поселке «Зеленый остров» – да, а в городе – нет. В свете уличных фонарей на дорогах было светло как днем, что автомобили могли ездить, не включая свет фар. От уличных фонарей и в комнате у Сергея Чумакова было светло, не так чтобы очень, но вполне достаточно, чтобы сидеть за компьютером и попадать пальцами по нужным клавишам, без включенной люстры.

– крыс, а ты как морг хакнул?

– как два пальца обасфальт..:)

– не. в натуре..

– троян путевый нарыл..

– а щас могеш?

– нах?

– там фотки новые долж быть..

– ?

– сегодня видел как трупак без гол вынос.

– вау!)))

– ну?

– ща…)))

Чума пользуясь заминкой в переписке, открыл страницу в браузере и разглядывал несколько фото расчлененки. Теперь он иначе смотрел на фото, если раньше ему все казалось исключительно продукцией фотошопа, то теперь каждое фото казалось настоящим. Вот сейчас дождется когда «Крыса» фото с морга вытащит, и будет с чем сравнить. В том, что «Крыса» вытащит фото, он не сомневался. Все-таки давно его знал, да и тот как-то в подтверждении своих возможностей вытащил журнал успеваемости группы, в которой Чума учился.

– А! – А! – отозвалась аська.

– шо?

– усе…см. на мыле)))))

Сергей открыл на ящике новое письмо и в прикрепленных файлах разглядел фото.

Щелкнул: скачать одним архивом.

– занятно…))))

– ?

– судя по фото этот безбашки тож инопланетянин)))

– да ну?

– сам глянь.

Сергей открыл фото. Да. Это был именно тот покойник, чью голову с остекленевшими глазами, в которых навеки застыло удивление и ужас, Чума видел сегодня днем. Конечно, видел он голову какие-то мгновения, но она такой отчетливой картинкой застыла в памяти, что он мог бы нарисовать голову с закрытыми глазами. А на следующем фото было запечатлено тело без головы, распоротое от шеи до паха и виднелись все внутренности. Увеличив фото, Сергей рассмотрел два сердца у раскрытой настежь грудной клетки. Сомнения в том, что это не вчерашний покойник не было, поскольку в кадр попал кусок шеи, и было понятно, что голова у тела отсутствует. И тогда у Чумы внезапно зародилось подозрение, что и сегодняшний его преследователь тоже инопланетянин. Это объясняло то, с каким нечеловеческим упрямством он бежал за Сергеем. Причиной были не спущенные колеса, а то, что он заподозрил в убийстве своего соплеменника именно его – Сергея Чумового. От открывшегося Сергею прозрения, стало нехорошо на душе. И мало того, уверенность в том, что это не просто подозрение крепла. Холодный дождевой червяк зашевелился в душе. И своими подозрениями захотелось с кем-нибудь поделится. Но взглянув на список друзей на сайте, Чума понял, что делится не с кем. На смех поднимут, зачморят потом. Скажут на лажу повелся. Впервые в жизни Сергею стало одиноко. Хотя одинок он был всегда, но это его не тяготило до сегодняшнего момента. Мелькнула даже дикая мысль поговорить с родаками. Но с родаками он мог говорить, только когда ему было что-то нужно, или им что-то нужно от него. Жили они вроде и не сорились, но жили каждый своей жизнью и в жизнь друг друга, не вмешиваясь, и не вникая. Поэтому говорить с ними было не о чем. Поговорить с Крысой? Но кто его знает, как он отреагирует, раззвонит всем, что у Чумы крыша съехала. Поговорить ….Сергей лихорадочно соображал, перебирая в голове знакомых, пока его не посетила еще одна мысль. Стоп!

Этот хренов инопланетянин знает, где он живет! Если это он яйцо в него кинул, то запросто мог увидеть и запомнить лицо Сергея. Знает, какой балкон, а вычислить квартиру раз плюнуть.

– Динь-дон! – раздался дверной звонок

Срань господня! Что делать-то? А если это он???!!!

***

Наступивший вечер Василий Полухин провел, закрывшись в туалете и сидя на унитазе. И не по причине проблем с пищеварением или хронического запора, а потому, что поговорить со знакомыми уфологами, чтобы никто из домашних не мешал, больше негде. По квартире слонялись родители, которым сегодняшние события его бабушка так преподнесла, что его на улицу теперь в ближайшее тысячелетие не выпустят. Поэтому он реквизировал трубку радиотелефона и звонил всем подряд, собирая для завтрашнего похода целую команду. Надо ли говорить, что его сообщение об аномалии заинтересовало всех единомышленников, и теперь Василий был в центре внимания. Звонил сам и едва успевал отвечать на звонки. Даже Виктор Иванович помимо своей персональной помощи, обещал привлечь еще пару авторитетных товарищей из местного НИИ. Денис обещал принести камеру, Стас сказал, что с транспортом вопрос решит, попросит старшего брата на Газельке свозит всю группу на дачи. Сбор назначили на два часа дня, раньше у Василия не получалось, хоть он слезно просил Виктора Ивановича, чтобы тот отпросил его у бабушки с утра. Но Виктор Иванович отнекался, и у Полухина создалось впечатление, что В.И. его бабушки не то, чтобы боится, но опасается. Еще бы, они столько лет с ней в одной школе проработали, что В.И. знал Галину Сергеевну со времен падения Карфагена. И его бабушка этому падению явно поспособствовала.

Но стоило, Василию обо всем договорится, как планы начали рушиться один за другим. Сначала перезвонил Виктор Иванович и сказал, что после двух он в районо пойдет. Потом позвонил Денис и сказал, что после обеда у него репетиция, а отцовскую камеру он никому в руки не даст. Потом позвонил брат Стаса, Александр и сказал, что уезжает в командировку и с транспортом получался облом. Пришлось перезванивать Лешке, у Лехи транспорта не было, но была куча знакомых и среди них наверняка кто-нибудь да авто владел. Да чего греха таить, у Василия тоже были такие друзья. У Сереги была старенькая Ауди, у Ильдара бэха, у Влада маздочка. Но ребята на поездку к аномалии отнеслись бы скептически, да и емкость машин небольшая, не все люди поместятся. Приходилось искать транспорт у людей малознакомых. На крайний случай можно было нанять такси, но газелист за поездку на дачи запросил бы столько, словно эта дача где-нибудь на Кипре. В конец отчаявшись, Василий решил больше никому не звонить, и, обидевшись на весь мир, вышел из туалета.

Отодвинув от клавиатуры тарелку с недоеденной кашей, Вася присел к компу. Он всерьёз задумал, никому не говоря, совершить поездку в одиночку. Но к поездке нужно было подготовиться. И так, что у него было в наличии? В наличии был старенький Canon, на пять мегапикселей, но с хорошей матрицей. Видео фотоаппарат снимал, но как-то дергано, урывками. И два гигабайта памяти для видео было маловато. Сойдет за неимением. Но вот, что снимать на видео? Как стрелка зашкаливает? Самодельному прибору доверия не будет. Нужно что-то снять такое, что будет понятно – перед вами аномалия. Снять, как камень сквозь стекло пролетает? В принципе реально, но мало. В идеале заснять бы утрешнюю ворону. Но поезд ушел, вернее улетел. Воробьев наловить? Не реально. Подошли бы и опыты с лабораторными крысами. Закинуть крысу на веревке и снять, как она пропадает? Идея хорошая, но где взять крыс? Говорят в подвале дома, где Леха живет, их уйма. Здоровые, жирные, больше кошки. Только вот противно их ловить, да и боязно. Они кусаются, будь здоров. Стоп…А зачем нам крысы? Проще в том же подвале пару бродячих котов найти. Котов конечно жалко, но ради науки придется пойти на такие жертвы. На этом и остановимся, решил Василий и стал собирать вещи.