Текст книги "Кремниевое небо"

Автор книги: Игорь Шапошников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

После того как этот посетитель, пожелавший использовать собственные троды, заплатил за доступ в Сеть и сел за выделенную ему машину, администратор «Кво Вадис» больше даже не смотрел на него. Он увидел спящего посетителя, который проработал всю ночь, и проверил, не кончилось ли у него оплаченное время. Оказалось, что осталось еще около пятнадцати минут. Что ж, пусть пока поспит, а затем надо будет разбудить его. В этот момент последний посетитель, севший за третью машину, со щелчком вогнал диск в машину, и администратор рефлекторно повернулся на звук, громко прозвучавший в тишине утреннего киберкафе. Посетитель нажал на клавишу соединения с Сетью и тут же дернулся на стуле, как будто его ударило током. Администратор привстал со своего стула и уже был готов подойти, чтобы узнать, что случилось, но тут дернувшийся парень положил руки на клавиатуру и начал спокойно работать. Администратор решил, что у него, видимо, что-то с тродами не так, вот он и дернулся. Что ж, сам решил использовать свое барахло, винить некого.

Через пятнадцать минут парень закончил работу, достал свой диск из компьютера, очень мягким, отточенным движением снял троды, поднялся со стула и упругим кошачьим шагом вышел из киберкафе. Администратор был просто заворожен пластикой его движений и после того, как парень закрыл за собой входную дверь, вспомнил, что когда тот пришел, двигался он не так плавно. Однако в этот момент пришло время будить заснувшего посетителя, и администратор выбросил странного парня в черных джинсах из головы.

Автор

Филип Стенюи сидел в кабинете у своего начальника и слушал его монолог уже минут десять, не меньше. Учитывая, что руководитель ЦЕРТ, основной службы, обеспечивающей безопасность и соблюдение закона в киберпространстве, обычно говорил крайне мало, предпочитая отдавать распоряжения электронной почтой, это было редким событием. Он вызвал Филипа к себе звонком буквально в самом начале рабочего дня, и Филип даже не успел закончить свой ежеутренний разбор почты. Однако вызов в «первый кабинет» – неординарная ситуация, и отказаться не было возможности. Впрочем, и желания отказываться тоже не было.

Когда Филип вошел в кабинет, он вознамерился было сесть у рабочего стола своего шефа, но тот сам вышел из-за стола и направил Филипа в угол кабинета, где располагался маленький журнальный столик и пара кресел. В одном из этих кресел Филип сейчас и сидел, а руководитель ЦЕРТ Стивен Прата тихим спокойным голосом ломал ему весь план работы на ближайшие две недели, а может и больше.

– Доброго дня, Филип. Спасибо, что зашел.

– У меня был выбор? – иронически поднял бровь Филип.

– Не важно, – махнул рукой Прата. – Мы с тобой работаем уже сколько?

– Мистер Прата, – уже начал веселиться Филип, – вы же все знаете о нас. Даже если я скажу, что мы с Вами работаем вместе почти два с половиной года, я не скажу Вам ничего нового. Вы и так все это отлично знаете. Неужели я все еще зеленый новичок, которого требуется долго убалтывать перед тем, как начать разговор по делу?

– Не новичок, – кивнул Прата. – Уже не новичок.

– Может быть, будем считать, что вступительную часть мы уже закончили?

Стивен Прата молча пожевал губами.

– Хорошо, перейдем к делу. Филип, ты у нас сейчас один из ведущих аналитиков, верно? – и не дожидаясь ответа, Прата продолжил. – Ты не раз буквально на интуиции вытягивал дела, не имея точных фактов. Это ценное качество.

Прата замолчал, видимо ожидая ответной реплики Филипа, но тот не собирался подыгрывать шефу и молча сидел в кресле, улыбаясь и вертя в пальцах ручку, которую он достал из внутреннего кармана пиджака. Не дождавшись ответа, Прата продолжил.

– За последние две недели я увидел в Сети много вещей, которые насторожили меня. Я передам тебе все данные позже, и ты сможешь проанализировать их сам, а пока я вкратце пробегусь по фактам. Мною было вычислено множество однотипных денежных переводов, которые на самом деле являются кражами. Пострадавшие банки по традиции не заявляют о кражах, но, похоже, они сами не в курсе, что у них украли деньги. В каждом случае объем кражи достаточно мал, но этих нелегальных переводов слишком много, и общая сумма получается достаточно большой. При этом я не могу сказать, что выполняют эти кражи разные люди, так как иначе метод подобных переводов уже стал бы известен нашей сетевой разведке.

Филип не выдержал.

– Шеф, вы прекрасно понимаете, что я не ребенок и могу сам все понять, не надо приводить мне выкладки. Я и сам осознаю, что если бы о новом методе краж знали бы несколько человек, то тайна бы не удержалась. Значит, один человек собирает эту сумму. Кстати, она там большая получилась?

– Очень, – медленно кивнул Прата. – Но это еще не все. Сам понимаешь, ради этого я бы не отрывал тебя от работы. Я полагаю, что у нас в Сети появился какой-то новый фактор. Новая сила, за которой стоят технологии, о которых неизвестно даже ЦЕРТу.

– Есть доказательства?

– Вчера почти в полном составе погибла группа «Тотал Эклипс».

Филип в свое время сам взаимодействовал с хакерами из этой малочисленной группы. Поймать их на противозаконных действиях не удавалось, но Филип получил от них консультации по используемой методике взломов, что, в свою очередь, помогло предотвратить несколько преступлений в Сети. Ребята из «Тотал Эклипс» не были связаны с серьезными криминальными группами и умудрялись не нарушать законы по-крупному, потому за ними и не охотились.

– Кому-то перешли дорогу?

– Насколько я понял – нет. Они погибли во время очередного взлома.

– В смысле?

– В прямом. Они были в киберпространстве, когда наступила гибель.

Такого еще не бывало. Одно время велись разработки по созданию программных средств, которые бы могли напрямую воздействовать на сознание человека, находящегося в киберпространстве, но пока еще никто не нащупал подходов к решению проблемы. А уж смерть…

– Шеф, но для этого необходимы мощности не одного исследовательского института, и мы бы точно знали о подобных исследованиях.

– А мы не знаем, – поднял палец Прата. – Поэтому ты понимаешь, что меня сейчас беспокоит.

Филип кивнул.

– Эти два фактора расположены слишком близко по времени друг к другу, поэтому я считаю, что они могут быть связаны, – продолжил Прага. – Но это только мои ощущения. Сам понимаешь, я не могу дать твоему отделу подобное задание. Меня потом комиссия, проверяющая нашу деятельность, съест с пуговицами. А вот одного человека отправить в оплачиваемый отпуск я могу.

Филип уже понял, что ему придется расследовать этот инцидент.

– Ты у нас уже работал с «Тотал Эклипс» – тебе и ехать. Полагаю, что часть работы тебе придется делать на месте их базирования в Европе. Сам понимаешь, там у нас прав меньше, чем здесь, поэтому полной поддержки я тебе там обеспечить не смогу. Но если что, можешь использовать возможности ООН, у нас договор о взаимопомощи, а юрисдикция у них не в пример шире, чем у нас. Финансами тоже обеспечим. – С этими словами Прата полез в карман и выудил оттуда несколько кредитных карт. – Будет мало, пришлем еще, но ты уж старайся не увлекаться, а то наши бухгалтеры будут сначала мучиться сами, размазывая эти суммы по другим статьям расходов, а потом будут мучить меня.

Вот так и получилось, что Филип летел в Женеву, где базировалась группа «Тотал Эклипс». По крайней мере раньше базировалась. Большую часть полета Филип просто проспал, воспользовавшись возможностью наконец-то выспаться. Однако за полчаса до посадки он проснулся и попробовал привести свои мысли в порядок.

Вспоминая беседу с шефом ЦЕРТа, Филип заметил, что всю информацию тот получил из Сети сам. Отрадно было осознавать, что Прата еще не утратил хватки и сам наблюдает за происходящим в Сети. Филип помнил, что Стивен Прата поднялся до своего уровня практически с начальной позиции, придя в ЦЕРТ сразу после университета. На руководящие позиции он выдвигался после, благодаря своим отличным аналитическим способностям и умению находить нестандартный выход из сколь угодно запутанной ситуации. И сейчас он засек оба фактора практически сразу и увязал их между собой. Филип сам еще не находил связи между новым способом краж денег и гибелью людей в киберпространстве, но если старый лис говорит, что это так, то к его мнению стоит прислушаться.

Тот факт, что шеф еще не вышел в тираж и не занялся обычной административной работой, Филипа радовал. Но его тревожил сам факт его посылки на задание без группы поддержки. Во-первых, Филип не оперативник. Сколько он себя помнил, его работа всегда ограничивалась пределами киберпространства. Это его конек и призвание. Филип чувствовал пульс жизни в Сети, он знал ее. А вот работа с людьми ему давалась плохо. Даже не просто работа, а хотя бы общение. Впрочем, эти симптомы были не только у него.

Достаточно большая часть его подчиненных проявляла некоторые признаки аутизма, сознательно ограничивая свое общение с другими людьми, предпочитая киберпространство обществу. Многие даже называли ЦЕРТ питомником аутистов. Филип в свое время даже читал резюме о некоем исследовании врачей на эту тему, которое распространил по их внутренней системе почты один из сотрудников. Оказывается, аутизм все же возникает только при генетической предрасположенности. И многие технари отлично работают в Сети как раз потому, что им легче общаться с обезличенной техникой, нежели с людьми. То есть они не полностью подвержены аутизму, но проявляют некоторые его признаки. А Сеть – это прежде всего средство коммуникации, поэтому аутисты-сетевики часто находят себе с ее помощью партнера противоположного пола с похожими признаками. И их дети наследуют уже более полный набор генов, предрасполагающих возникновение аутизма. Именно с этим автор исследования связывал возросший процент заболеваемости в некоторых районах, где традиционно жили работники высокотехнологичных компаний. Впрочем, как помнил Филип, никакого конструктивного решения проблемы автор исследования не предоставил, ограничившись лишь констатацией факта.

Однако, возвращаясь к самой проблеме, Филип недоумевал по поводу выбора кандидатуры. Осталось только полагать, что Прата знает, что делает, и аналитические возможности Филипа в этом случае важнее, нежели его способность к общению с людьми. Это напомнило Филипу о тех данных, которые ему предоставил шеф. Он вынул ноутбук и скормил ему диск. По случаям краж информация была настолько детальной, насколько ее вообще можно было получить. Мелкие суммы, которые снимались со счетов, переводились на счета в других банках. Принимающие счета создавались буквально за несколько секунд до получения ворованных денег, а затем полученные суммы переводились на анонимные счета, позволяющие получить наличные деньги в банкомате. Затем принимающие счета аннулировались. Таким образом, время их жизни составляло не более десяти минут. Учитывая, что деньги изымались из самых различных банков и принимающие счета никогда не создавались в одном и том же банке два раза, следовало предположить, что преступник просто гений, так как средства защиты применялись достаточно разнообразные, и знать специфику всех защитных систем весьма маловероятно. Даже если бы кто-то нашел способ с подобной легкостью обходить хотя бы два-три класса защиты, эта информация мгновенно бы распространилась по Сети. Но этот таинственный кто-то, похоже, просто проходит сквозь любую защиту. Смахивает на мистику, но Филип отлично знал, что Сеть это техника и никакой мистики нет. Всему есть причина, и если долго искать, ты все равно ее найдешь, как бы глубоко эту причину ни спрятали.

Подводим итоги. Кто-то научился обходить любые защиты в Сети, и кто-то научился убивать людей в киберпространстве. Теперь Филип понимал, почему Прата отправил его вот так полуофициально. Если уж предполагать существование подобного гения, можно понять, что он не оставит своим вниманием ЦЕРТ и будет пытаться узнавать о его действиях. У ЦЕРТа, конечно, самая мощная защитная система в мире, но, учитывая легкость взломов, не следует полагаться на нее. Кстати, а сколько там всего было украдено?

Брови Филипа изумленно поползли вверх, когда он заглянул в конец документа. Более сорока миллионов долларов. За несколько дней. Он отлично помнил, что таких масштабных краж в истории существования Сети еще не было. А тут к невероятной сумме добавлялась еще и полная секретность. Похоже, ни один из обворованных банков еще не узнал о своих потерях. Сумма внушала Филипу беспокойство. На что же она пойдет? Наличными ее всю не выбрать – столько денег на себе нельзя носить, это просто тяжело. Сконцентрировать все на одной карточке бессмысленно – карточки имеют свойство теряться. Значит, сумма осела на каких-то банковских счетах, однако, похоже, уже никто не сможет вычислить эти счета. Банки весьма неохотно отдают свою информацию, и даже если случится невероятное и все они как один выдадут ее, то потребуется около двух недель работы всех аналитических мощностей, чтобы вычленить из огромного массива несколько номеров подозрительных счетов. За это время деньги можно будет сколько угодно раз перебросить в другие банки. По крайней мере на месте похитителей Филип так бы и поступил.

По этой линии ничего сразу вычислить не удастся. Значит, необходимо начинать с другой зацепки. «Тотал Эклипс». Точнее то, что от них осталось.

Группа «Тотал Эклипс» состояла из шести человек. В живых остался только один, с кем сейчас и беседовал Филип. Имя высокого и худощавого гоноши Филип не знал. Впрочем, следует отметить, что он не знал имен и остальных членов группы. При общении они пользовались псевдонимами, никами. Оставшегося в живых Филип знал под именем Крейзи Панк. Впрочем, все его называли просто Панки. Сейчас он сидел рядом с Филипом на скамейке у берега маленького озера, расположенного в парке, который каким-то чудом сохранился в центре Женевы. Панки рассказывал о гибели своих коллег.

– У нас был заказ на проникновение во внутреннюю сеть фирмы «Мнемотех». Все было как обычно. Ребята пошли резать защиту, я контролировал окружающую обстановку и координировал их действия. Глас прорезал окно, и они пошли, и вдруг сигналы всех пятерых исчезли. Как будто их из киберпространства выбросило. Я подождал немного, мало ли что, вдруг действительно там новая защита, которая может отключать из кибера, но они не появились. Я вышел из Сети, оглянулся, – здесь Панки втянул воздух через зубы, как от боли, – а ребята все… Кто в кресле откинулся, кто лицом на клавиатуру упал…

Филип очень хорошо представлял себе, что должен был почувствовать Панки, выйдя из киберпространства. Как он подходил то к одному своему другу, то к другому, и убеждался, что все они мертвы.

– А врачи что сказали? – спросил Филип.

– А я откуда знаю? – огрызнулся Панки. – Я вызвал скорую, а вместе с ней приехала и полиция. Хорошо, что я в стороне от гаража сидел, а то бы и меня повинтили. А потом еще в газетах написали о «разборках внутри хакерских групп». Ур-роды.

Панки замолчал и сидел, опустив голову вниз. Филип не знал, что ему сказать.

– Ты же из ЦЕРТа, вы там все знаете, кто же это такое сделал?

– В том-то и дело, что не знаем. Потому я и приехал. И чем больше ты мне расскажешь, тем быстрее я найду того, кто убил ребят.

– Да нету у меня ничего! Ну пойми же ты, я оглядываюсь, а они все мертвые. Не буду же я в этот момент логи переписывать. А потом полиция всю технику забрала. Я один остался. Совсем один.

– То есть все, что у нас есть – это название корпорации, которую вы ломали.

– Да какая там корпорация, – махнул рукой Панки. – Так, фирма средней руки. «Мнемотех» они назывались.

– Я запомнил, – кивнул Филип.

– Фил, ты только найди тех, кто такое придумал, хорошо? – Панки схватил Филипа за руку. – Я тебя очень прошу. Хоть ты и из ЦЕРТа, но с нами не воевал, а эти ублюдки куда опасней всех хакеров, вместе взятых. Найдешь?

– Найду, Панки. Обязательно найду.

Панки кивнул, закусив губу, и встал со скамейки.

– Ладно, Фил. Удачи. И спасибо тебе.

– За что?

– Заранее.

Панки одернул свой светлый плащ и пошел по дорожке. Филип остался сидеть у озера и еще минут десять смотрел, как ветер гоняет желтые листья по дорожке. Вторая неделя сентября, а листья на деревьях уже почти все желтые.

«Мнемотех» располагался в Софии, и на следующее утро Филип уже подходил к дверям строения, в котором разместилась фирма. Удостоверения аналитика ЦЕРТа оказалось вполне достаточно, чтобы за какие-то двадцать минут миновать охрану и все промежуточные ступени. Теперь Филип сидел в кабинете вице-президента фирмы по информационным технологиям.

– Итак, нас посетил ведущий аналитик ЦЕРТа Филипп Стенюи?

– Мое имя произносится с одним «п». Филип Стенюи.

– Чем же мы стали интересны ЦЕРТу? – спрашивал Филипа вице-президент, молодой человек в темном костюме и синей сорочке с галстуком под цвет костюма. Типичный яппи, одним словом.

– Нас интересует ваша система защиты от вторжений.

– А что с ней не так?

– А вот вы и расскажите, что с ней не так.

– С нашей точки зрения, все в порядке.

– Можно несколько конкретнее? У вас есть статистическая информация о ее работе.

– Да, конечно. – Вице-президент повернулся к монитору и щелкнул клавишами. – С вводом ее в эксплуатацию увеличилось количество распознаваемых атак. Также за две недели система адаптировалась к текущей ситуации, и к концу второй недели количество проникновений было сведено к нулю. Как вы знаете, любая система защиты эшелонирована, и если хакер проходит первый уровень защиты, его останавливает второй, затем третий и так далее. Так вот, наша система через две недели стала останавливать всех атакующих на первом слое. Они просто не смогли пройти через него. Поэтому мы очень довольны нашей новой системой защиты.

– Вы сказали, что система адаптировалась?

– Да, она же самообучающаяся.

– Вот как?

– Именно так.

– А не подскажете, у кого вы ее приобрели?

– Мы обязаны это делать? – развернулся к Филипу яппи.

– Строго говоря – нет. Но я весьма рассчитываю на ваше сотрудничество.

– Но если я не обязан давать вам эту информацию, то, может быть, вы приведете хотя бы одну причину, по которой мне следует это делать?

Филип вздохнул. Общение с людьми никогда не было его сильной стороной, а этот менеджер его нервировал. Но если не можешь беседовать с ним на равных, стоит применить тяжелую артиллерию.

– Потому что, если вы этого не сделаете, я приложу все усилия, чтобы в ближайшее время у вас была проведена полномасштабная проверка по нашей линии. Вы знаете, если делать такие проверки как следует, то работа вашего департамента будет просто парализована на несколько недель. Ну, вы же понимаете, нам надо будет тщательно разобраться буквально во всех деталях.

– Вполне уважительная причина. – Вице-президент снова развернулся к монитору. – Мы ее купили у… Ага. Вот. Корпорация VTZ-Нетуорк.

– Понятно, – кивнул Филип. – Больше у меня вопросов нет.

– Рад, что смог помочь вам.

– И вот еще что. Отключите систему. Установите предыдущую версию. А то, что вы купили, законсервируйте и пока не используйте. Вполне вероятно, что подобные средства защиты незаконны. Это тоже будет выясняться, но пока что от греха подальше выключите ее.

Третий переезд из одной страны в другую за три дня – это уже слишком. Европа хоть и называлась единой, но границы между странами еще не были стерты. Офис VTZ располагался в Брюсселе, и именно туда ехал Филип на симпатичном скоростном поезде. В пути он решил еще раз связаться с Панки по телефону.

– Панки?

– Да, слушаю.

– Филип беспокоит. Слушай, тебе известна фирма с наименованием VTZ-Нетуорк?

– Вообще-то, да. У нас недавно Гласиабол очень плотно контактировал с человеком оттуда.

– Насколько плотно?

– Мы даже заказ для него выполняли.

– Какой, если не секрет?

– Филип, ты разве не в курсе, что мы не выдаем информации по заказам?

– Не выдавали, Панки, не выдавали. Ну почему я должен тебе все по полочкам раскладывать? Чем больше я информации получу сейчас, тем быстрее найду убийц.

Панки оборвал связь не прощаясь. Однако через час Филипу пришло письмо, в котором Панки рассказывал о том, как Мышонок передавал им блок информации неизвестного формата. Точно установить, что это такое, им так и не удалось. В конце письма была приписка: «Он работал там начальником отдела электронной безопасности. Из-за того, что полиция забрала всю нашу технику, никаких записей предоставить не могу. Извини».

Выход на руководящий состав VTZ практически ничем не отличался от посещения «Мнемотех». Абсолютно такая же цепочка: охрана, ресепшн, начальник отдела, вице-президент. Но некоторые отличия имелись. Проходя по коридорам, Филип заметил маленькие признаки определенного неблагополучия корпорации. В одном отделе сразу несколько человек укладывали свои личные вещи со столов в картонные коробки. Процедура ухода работника из фирмы, похоже, выглядела одинаково для любой точки мира. На доске объявлений в коридоре Филип мельком заметил объявление. Текст полностью он прочитать не успел, но слова «отпуск на неопределенное время без денежного содержания» и достаточно длинный список фамилий он успел заметить. Неладно что-то в королевстве датском.

Однако в кабинете неизменного вице-президента по информационным технологиям ничто не указывало на существующие проблемы. Филип в четвертый раз за время посещения офиса предъявил свое удостоверение и сел в предложенное кресло. Расторопная секретарша принесла две чашки чая.

– Майкл Зондерганн, – представился вице-президент, ознакомившись с удостоверением Филипа. – О чем вы хотели побеседовать?

– О той системе защиты, которую ваша корпорация продала фирме «Мнемотех».

– Эти данные представляют коммерческую тайну, – тут же ушел в оборону Зондерганн, не переставая улыбаться.

– В результате расследования я пришел к выводу, что проданная вами система послужила причиной гибели нескольких человек. Можете вызвать сюда своего юриста, и он подтвердит вам, что в подобных случаях мы имеем право на получение конфиденциальной информации.

– Хорошо, посылайте официальный запрос, и мы ответим на него в сроки, установленные законом.

Филип в раздражении хлопнул ладонью по подлокотнику кресла.

– Да что же вы за люди такие?! Как встречу чиновника корпорации, так он сразу за законы и инструкции прячется. Неужели непонятно – люди погибли.

Зондерганн молча смотрел на Филипа. Правда улыбаться он уже перестал.

·Хорошо, – вздохнул Филип. – Я заметил, у вас тут трудности, но, полагаю, вы планируете все же выбраться из кризиса. Так вот, если вы сейчас не начнете добровольно и радостно делиться информацией, я сейчас делаю один звонок, и через несколько минут в Сети появится сообщение об инциденте с гибелью людей в результате допущенной вами ошибки. Готов поспорить на свое жалованье за год, что после этого не пройдет и недели, как вам придется объявлять о банкротстве. Я достаточно внятно излагаю?

– Шантаж в исполнении должностного лица? С таким я впервые сталкиваюсь, – ответил Зондерганн.

– А я не должностное лицо. Я всего лишь аналитик, которому предоставили необходимые полномочия для расследования. Так что не тяните время. Я весь внимание.

Зондерганн передвинул что-то на своем столе, уселся в кресле поудобнее и начал рассказывать.

– Собственно, с разработки этой системы защиты все проблемы и начались. Ее разработал чуть ли не в одиночку бывший руководитель нашего исследовательского отдела. Система нового поколения, самообучающаяся. Отличный проект. По результатам первичных продаж мы пришли к выводу, что получили весомый козырь в борьбе за лидерство на этом рынке. Но потом руководитель отдела исследований просто исчез. У нас достаточно хорошая служба безопасности. По крайней мере мне так казалось. И своих ключевых сотрудников мы умеем охранять. Однако он просто исчез. Не вышел на работу. И следов его не нашли.

– А разве остальные служащие отдела не смогли бы продолжить эту работу?

– Во-первых, вместе с руководителем исчезла большая часть записей. Во-вторых, после этого начались действительно крупные неприятности. Вторым пропал начальник отдела электронной безопасности. Точно так же. Исчез бесследно.

– Вот об этом человеке поподробнее, если можно, – попросил Филип.

Зондерганн вызвал на свой монитор личное дело сотрудника и начал читать с экрана.

– Дмитрий Гончаров. Прибыл к нам на вакансию оператора отдела безопасности. Спустя буквально несколько дней он практически в одиночку отражает вторжение в нашу базу данных, которое пропустили защитные системы. После этого его повышают до начальника отдела. Тут его резюме. Хорошее, кстати, резюме. Мы его проверяли, естественно, и все подтверждалось.

– Вы скопируете мне его личное дело?

– Хорошо. Я продолжу?

– Пожалуйста.

– Так. Что еще. Он – русский. Потом выяснилось, что у нас в отделе по связям с общественностью работает его старая знакомая. Точнее, работала. Большую часть служащих мы сегодня уволили.

– А может, она еще не ушла, а только собирает вещи? – Филип даже приподнялся из кресла от нетерпения. – Можно узнать?

Зондерганн поднял телефонную трубку и набрал короткий внутренний номер.

– Это Зондерганн. Проверьте, мисс Таринская еще не выходила? Хорошо, попросите ее задержаться.

Положив трубку, он повернулся к Филипу.

– Охрана говорит, что она еще не покидала здания. Кстати, ее полное имя – Лариса Таринская. Скорее всего она сейчас на своем рабочем месте. Бывшем рабочем месте, – поправился он. – Но в любом случае на выходе ее задержат. Вы хотите увидеть ее немедленно?

– Да, если можно. А пока мы будем идти, вы вкратце ознакомите меня с дальнейшими событиями.

Пока они вдвоем шагали по коридору, Майкл Зондерганн продолжал излагать историю падения корпорации.

– Итак, сначала пропал начальник исследовательского отдела, затем руководитель отдела электронной безопасности. Пока наша служба безопасности искала их следы, начали исчезать другие сотрудники исследовательского отдела. Двоих мы все же нашли. В морге. Кто-то им прострелил головы. А вот еще трое пропали безвозвратно. Полиция, конечно, тоже искала и пропавших, и убийц, но результата ни по одному из этих дел нет. Я, честно говоря, и не ждал, что они нам смогут что-то рассказать. Естественно, все эти события вызвали беспокойство в руководстве корпорации. Начальник службы безопасности высказал предположение, что в данном случае мы имеем дело с профессионалами из какой-либо группы извлечения, которые выводят сотрудников из-под нашей опеки и передают какой-то другой компании. Согласитесь, очень похоже на их стиль действия.

Филип кивнул, одновременно соглашаясь и предлагая Зондерганну продолжать рассказ.

– Они начали расследование и по второму пути, проверяя потенциальных заказчиков. Услуги команды подобного класса стоят очень дорого, и список тех, кто может себе позволить работать с профессионалами такого уровня, не слишком велик. Однако скоро расследование застопорилось по весьма простой причине. В один день с четырьмя ведущими специалистами службы безопасности случились несчастные случаи.

Несколько шагов Зондерганн прошел молча. Филип не торопил его. Но тот все же продолжил.

– Это был еще не конец. Мы бы смогли еще удержаться. В конце концов покончила жизнь самоубийством пятнадцатилетняя дочь президента фирмы Ицки Гуннерсон. Она была настоящим гением. Интуитивный аналитик, который мог вычислить все что угодно. Она работала в качестве ведущего аналитика корпорации, и именно ее выкладки позволяли нам находиться на переднем крае технологий. Она указывала перспективные направления разработок, основные методики работы. Непосредственно курировала работу исследовательского отдела. Но что-то случилось, и она бросилась вниз с крыши небоскреба. Этого президент Гуннерсон уже не выдержал. Он приказал закончить все работы, связанные с поиском пропавших сотрудников, законсервировать исследования, которые велись ими, и начать все сначала. Но денег не хватает, и мы вынуждены серьезно сокращать штаты.

Как раз в это время они и подошли к нужной двери. Зондерганн открыл дверь и, окинув взглядом зал, разбитый на стандартные офисные ячейки с прозрачными стенами, направился к одному из столов в глубине зала. Филип следовал за ним. Зондерганн остановился у стола, за которым стояла светловолосая девушка в темно-синем брючном костюме, оглядывая свою ячейку, прикидывая, что еще следует положить в картонный ящик с личными вещами, стоящий справа от входа в ячейку. Она вопросительно подняла глаза на двух мужчин, подошедших к ней. Филип отметил, что она не смотрела на него сверху вниз. Скорее всего, ее рост совпадал с его, где-то около ста семидесяти пяти сантиметров. И на щеках маленькие ямочки, которые явно четче прорисовываются, когда девушка улыбается. Впрочем, сейчас ей явно было не до улыбок.

– Мисс Таринская, это аналитик ЦЕРТа Филип Стенюи, – Зондерганн сделал жест рукой в сторону Филипа. – Он хотел бы задать вам несколько вопросов.

Девушка посмотрела на Филипа чистыми серыми глазами и спросила: «Что вы хотите?»

– Здравствуйте. – Филип немного наклонил голову, изображая вежливый поклон. – Мне бы хотелось побеседовать с вами.

– Это долго? – спросила она, убирая от глаз чуть вьющуюся прядь волос.

– Не знаю, но, полагаю, лучше все же не в такой обстановке. – Филип закусил губу, задумавшись, а затем повернулся к вице-президенту, все еще стоящему рядом. – Господин Зондерганн, я узнал все, что мне было необходимо. Спасибо за сотрудничество. Вот мой адрес, – Филип вынул из кармана визитку, на которой был указан адрес его официального почтового ящика, и протянул ее Зондерганну. – Я жду обещанное личное дело Гончарова и всю другую информацию, которую вы сможете мне предоставить.

Филип увидел, как сузились глаза Ларисы Таринской, когда она услышала фамилию Дмитрия. Однако она ничего не сказала. Хорошая выдержка.

Зондерганн кивнул и спрятал визитку во внутренний карман пиджака.

– И вот еще что, – Филип протянул руку, и Зондерганн, уже уходивший, обернулся. – Вы действительно мне помогли, и если я могу что-то сделать для вас – дайте мне знать.

После этого Филип обернулся к девушке. Она стояла, облокотившись на стол, и внимательно смотрела на него.

– Вы уже все собрали? – обратился к ней Филип. Она еще раз оглядела ячейку.

– Да, пожалуй. Больше мне здесь ничего не нужно.

– Можно я помогу вам? – спросил Филип, указывая на ящик с ее личными вещами.

– Это было бы замечательно.

Филип поднял ящик и посторонился, пропуская Таринскую к выходу, и последовал за ней.

– Вы упомянули одну фамилию, – сказала Лариса, чуть повернув на ходу голову к Филипу.