Текст книги "Формы в мире почв"

Автор книги: Игорь Степанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Первые работы по моделированию рельефа (Шафрановский, Плотников, 1975; Флоренсов, 1978; Ермолаев, 1975; Симметрия в природе, 1965) свидетельствуют о том, что земную поверхность можно представить правильными геометрическими фигурами. К рельефу можно отнести и слова М. В. Ломоносова: «Все, что находится в природе, математически точно и определенно». Установление точности и определенности для форм земной поверхности приблизит геоморфологию к запросам практики. Геоморфология очень нуждается в изучении «чистых» форм земной поверхности.

Географы стремятся показать на картах устойчивые инвариантные свойства природных объектов (Гла-зовская, 1964; Гвоздецкий, 1979; Михайлов, 1971), а также их симметрию (Боков, 1977; Корытный, 1984). Для этой цели К. Н. Дьяконов (1975) использует понятие об элементарной геосистемной единице – территориальном носителе информации (по К. В. Зворыкину), например речном бассейне. Последний привлекает внимание многих как наиболее простая модель с однонаправленным потоком вещества и энергии (В. С. Преображенский, В. Б. Сочава, А. Ю. Ретеюм, А. А. Крауклис, Ф. Н. Мильков).

Речные бассейны являются результатом тектонических движений (Геренчук, 1960), однако в структурном отношении они подчинены более фундаментальным природным единицам – блокам земной коры. Видимо, существует тесное взаимодействие между бассейнами рек (элементами) и тектоническими плитами (системами). Установление иерархии этих тел имеет важное значение для практики, особенно для геологических прогнозов (см.: Рельеф Земли и математика, 1967).

ФОРМЫ В ГЕОЛОГИИ

Рис. 31. Карта геометрических форм, отражающих геологические структуры Средней Азии с указанием мест возможного нахождения полезных ископаемых (черные точки)

Освоение метода пластики рельефа должно значительно повысить информативность геологических карт разных масштабов. Примеры подобного картографирования имеются для различных районов страны. Так, составленная этим методом карта на территории Средней Азии и юга Казахстана позволила выявить аналогичные по геометрическому рисунку геосистемы: бассейны рек Амударьи, Сырдарьи и Чу-Талас (см. рис. 28). В каждой из них определены контуры тектонических структур (Борисов, Глух, 1982) и координаты ранее обнаруженных разведкой крупных месторождений. Последние сопоставлены с аналогичными пространственными структурами, которые своими формой и составом подтверждают возможность повторения ареалов полезных ископаемых на других аналогичных территориях. Видимо, в тождественных по формам и размерам структурах следует ожидать и сходства месторождений.

Помимо аналогии общих геоструктур, нами совместно с геологом Ю. П. Мироновым выделены на территории Средней Азии формы земной поверхности, которые по характеру индивидуального рисунка соответствуют тем или иным видам месторождений: Р – фосфорным, Fe – железистым, S – серным, Зе – рудам зеравшанского типа, РЬ – свинцовым, Ва – бариевым, Уч – рудам учкудукского типа и т. д. (рис. 31). Любопытно, что многие геологические структуры – носители месторождений – по характеру рисунка напоминают народные орнаменты, символизирующие золото, серебро, медь, железо…

Карта запасов месторождений гипотетична. Она построена методом натурных аналогов, который только начинает проникать в геологию. В его основании лежит представление о симметрии геологического пространства, а также идея о связи химического состава месторождений с формой рельефа.

О том, что геометрический рисунок земной поверхности отражает состав месторождений, известно с древних времен. Труднее выявить причины, обусловившие соответствие между их химическими свойствами и формами земной коры. И все же находятся смельчаки, выдвигающие научно обоснованные гипотезы. Так, Ю. П. Миронов (1975, 1982) полагает, что структура химического элемента, образующего месторождение, передается, форме рельефа.

Интересна гипотеза известного изобретателя С. И. Кислицына, о которой в газете «Известия» (1982, 9 марта, № 68) рассказал академик Н. В. Белов. Кислицын составил модель Земли в форме геокристалла. На ней показаны разломы – силовые линии, а также прогибы между вершинами. По ребрам и узлам геокристалла располагаются месторождения нефти, газа, угля, алмазов. В 1928 г. Кислицын наметил 12 алмазоносных центров, из которых 7 уже открыты.

Сравнение структуры атома с формой контура месторождения или Земли с кристаллом – сопоставления, которые трудно вообразить. Но талант ученого, по словам Е. С. Федорова (1915), состоит «в умении улавливать сходство и общие черты в явлениях, по-видимому, совершенно разнообразных».

Геологи нашли все то, что лежало с поверхности. Теперь им надо добывать руду и нефть с больших глубин, что требует новых гипотез и теорий поисков. Нам близки те из них, которые увязывают месторождения с формами рельефа. Так, А. Е. Федоров и В. Н. Азар-кин (1982) выделяют на севере Европы шестиугольные структуры, к узлам которых приурочены полезные ископаемые. Академик А. Л. Яншин с сотрудниками (1983) устанавливает связь месторождений с криволинейными формами рельефа, а академик М. А. Садовский (1983) – с полигональными блоками земной коры, образующими постоянные соотношения размеров. Принципы геометрического мышления все глубже проникают в геологию, и дальнейшее развитие науки во многом зависит от способности геологов использовать их в практической работе.

ФОРМЫ В УЧЕНИИ О БИОСФЕРЕ

Биосфера образована почвами, растительностью, горными породами, животными. Сочетание их форм создает настолько сложную мозаику земной поверхности, что практически невозможно обнаружить целостность биосферы как системы. Поэтому часто за целое выдают какую-то его часть. Природовед оказывается в положении трех слепых мудрецов из притчи, рассказанной академиком С. С. Шварцем: «Один из них нащупал ногу слона и сказал, что перед ним колонна, другой потрогал хобот и сказал – змея, третий уткнулся в бок зверю и решил, что перед ним стена. Но ведь когда перед нами не слон, а необозримый живой мир лесов и океанов, не оказываемся ли мы в положении слепого мудреца только потому, что у нас нет точки обзора, которая помогла бы охватить в едином взгляде целое, а не его части?» (1972, с. 6).

Видимо, для получения «точки обзора» в картографии необходимо применение метода пластики рельефа совместно с аэрокосмическими снимками. Только таким способом можно обнаружить и показать целостность природного объекта. Другая проблема – нахождение сходства между составляющими биосферы – почвой, минералами, животными и растительностью. Будучи непохожими друг на друга, они тем не менее обнаруживают тождество на уровне элементов – клеток. Действительно, формы клеток почвенного покрова, животных и растений более сходны, чем их тела; они позволяют сравнивать, казалось бы, несравнимое (рис. 32, 33). Эти реальные и абстрактные «клетки» являются той «точкой обзора», которую можно использовать для изучения биосферы с помощью симметрии.

Рис. 32. Примеры изоморфизма клеток растительных и животных тканей (А) и почвенных ареалов (Б)

Рис. 33. Примеры изоморфизма клеток тканей (А) и почвенных структур (Б)

Проникновение учения о симметрии в науку о биосфере только начато. Многое сделано для описания симметрии горных пород, растительных и животных организмов (Шафрановский, Плотников, 1975; Урманцев, 1974; Депенчук, 1963; и др.). Географы применяют принципы симметрии при изучении горных бассейнов (Корытный, 1984), снега и льда (Коломыц, 1977) и вообще природной среды (Шубаев, 1970). Теперь представления о симметрично-дисимметричном клеточном строении коснулись почвенного покрова. И здесь симметрия помогает найти ту самую «точку обзора», которая открывает двери в тайники природы.

«Точка обзора» академика С. С. Шварца – это призыв не только к поиску обобщенной методики и теории, но и к единству взгляда на природу. Попытаемся уловить сходство в различных по происхождению и свойствам формах: А – клеток животных и растений, В – почвенного покрова (см. рис. 32, 33). Как видим, формы и сочетания почвенных клеток и клеток тканей растений и животных аналогичны. Несмотря на их разную физическую природу, между ними наблюдается глубокая аналогия в структуре, т. е. в характере связи первичных элементов – клеток. Так, тундровые почвы с прямоугольными полигонами размером 40–60 м на п-ове Ямал имеют пространственную упаковку, напоминающую клетки кожицы лука (рис. 32, 1).

Почвенные ареалы шестиугольной формы диаметром до 60 м на Аляске созданы мерзлотой и похожи на кристаллики льда, которые образуются вокруг пятиугольной бактерии длиной в 2 мкм (рис. 32, 2). Клетка хроматофора аксолотля – личинки земноводных, – напоминает многокилометровую почвенную форму, характерную для Русской равнины (рис. 32, 3), а одноклеточная водоросль порфиридиум – структуру болотных почв (рис. 33, 7). Мозаика колбочек сетчатки глаз рыб по форме подобна пескам Каракумов (рис. 33, 2), а фотография глаза мушки дрозофиллы – почвенному покрову, развитому на песчанике (рис. 33, 3).

На рис. 24 сопоставлена структура многометровых почвенных клеток Арктики (В) с картиной возбуждения и распределения гриба диктиостелия (Г). Перед нами очередной пример системного сходства: под микроскопом видны клетки грибов, образующие агрегаты. Культуры гриба нанесены на агар, и через 100 мин после этого сделан снимок спиралевидной картины возбуждения. На фотографии [цит. по: (Зенгбуш, 1982)] изображено образование агрегатов вокруг их центров, к которым стремятся клетки гриба. Агрегация происходит волнообразно, по типу самосборки и напоминает картину образования почвенных клеток в арктической тундре.

Прослеживается, казалось бы, невероятная связь и аналогия почвенного микромира и макромира. Почвенные клетки на всех уровнях не просто покоятся на поверхности суши, а совершают направленные движения – приращения и вращения, приводящие к спиральным формам. Крупные почвенные клетки (40–80 м) в структурном плане ничем не отличаются от форм, образующихся в микроскопической среде. В изоморфизме и гомоморфизме движений микро– и макромира почв лежит ключ к разгадке многих тайн почвообразования.

Как видно на рис. 32, 33, микроскопические биологические объекты (А) являются гомологами, или изомерами, почвенных макрообъектов (5). Такая аналогия правомерна и позволяет выявить то общее, что объединяет различные миры единой целостной природы планеты Земля. Этим общим, видимо, оказывается симметрия, обусловленная не менее общим естественным фактором – гравитационным и электромагнитным полями. Вероятно, в природе экономичны не только симметричные системы, но и образование и передача энергии в них, в частности в виде потоков ионов или электронов. Такое миропонимание дает в руки практиков тончайшие и надежные инструменты охраны биосферы.

Фотографии (рис. 32, 33) свидетельствуют, что закон соответствия систем не только нагляден, но и полезен. По Ю. А. Урманцеву (1978), между двумя произвольно взятыми системами всегда находятся соответствие, симметрия и системное сходство. Отсюда различного рода совпадения – чисел, форм, рядов развития, математических закономерностей. Такие совпадения вызваны к жизни исключительно системной организацией объектов природы, общества и мышления. Выявляя системное сходство микро– и макромира (рис. 32, 33), мы познаем общие законы природы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Сельскохозяйственное освоение земель имеет свои этапы развития. В прошлом примитивное использование почв – небольших изолированных участков пашен среди бескрайней целины – в наши дни сменилось бурным развитием орошения и осушения на обширных просторах Земли. При этом под влиянием человека круговорот вещества и энергии охватывал лишь верхнюю метровую толщу, теперь он распространился вглубь на сотни метров. Поэтапный характер использования земель способствовал и поэтапной разработке научных моделей почвенного пространства. Сначала они были нульмерными, затем стали одномерными, двумерными, трехмерными… Сейчас, когда орошением и осушением охвачены колоссальные площади, потребовалась разработка многомерных моделей, которые учли бы происходящие изменения природной среды на всех уровнях.

Такие модели могут быть получены на основе диалектического учения о связи формы с содержанием. Например, недавно поставленная перед учеными нашей страны задача построения модели почвенного плодородия не может быть решена без глубокого понимания явлений формообразования. По этой же причине возникла проблема картографирования почвенных ареалов на новых принципах, объективно вскрывающих геометрию структур почвенного покрова.

Институт почвоведения и фотосинтеза АН СССР разработал и внедрил в производство новый метод почвенного картографирования – пластики рельефа. В нем сочетается топографическая карта с аэрокосмическими снимками. В последние годы Главное управление геодезии и картографии при Совете Министров СССР стало выпускать в свет созданные этим методом карты нового типа. Они отображают динамику древнего и современного рельефообразования, выявляют дискретное клеточное строение почвенного покрова, подобное клеточным структурам тканей растений и животных, Вместо обычных контуров на этих картах выделяются почвенно-геологические тела с векторной направленностью и началом координат. Наука обогатилась возможностью воспринимать дискретные почвенные тела, то есть почвы повышений, на фоне другой среды – континуума, представленного почвами понижений. На прежних почвенных картах такого разделения почв не было, а потому не возникали такие проблемы, как взаимодействие дискретного и континуального, системы и подсистемы, случайного и устойчивого, симметричного и диссимметричного, без которых формализация почвоведения невозможна. Обострилась дискуссия на тему: является ли каждая почвенная клетка независимой структурной единицей почвенного покрова, или же клетки переходят одна в другую, образуя непрерывный, континуальный, материальный субстрат?

По картам нового типа установлено, что почвенный покров имеет геометрически правильный рисунок, образованный своеобразным сочетанием в пространстве элементарных почвенных ячеек (клеток, паттернов, мозаик). Они могут быть полигональными, криволинейными, ветвящимися. Сочетаясь, полигональные формы образуют криволинейные другого уровня организации, и наоборот. Такого рода топологические перестройки приводят к мысли о необходимости создания почвенной теории топологического формообразования. Она может быть построена с учетом принципов симметрии, связывающих формообразование с энергетическими законами природы.

Выявление по картам элементарных почвенных ячеек и их пространственных сочетаний с помощью операций симметрии (перестановок, вращений, отражений) привело к представлению о тождестве почвенных и математических структур. Такое понимание облегчает формализацию почвоведения, то есть усиливает в ней роль формальной логики, математики, абстрактного мышления. Разработка любой почвенной модели уже подразумевает применение математических правил и абстрактных образов. Последние требуют не конкретного мышления, многим привычного, а абстрактного, для чего нужны особые приемы научного познания. Приходится глубже вникать в смысл таких понятий, как «пространство», «форма», «движение», «симметрия», «инвариантность». Они необходимы для доказательства симметрии почвенного пространства – его однородности и изотропности.

Иногда спрашивают: какой смысл в изучении абстрактных почвенных моделей, отражающих свойства реальной почвы, если имеется возможность исследовать самую почву непосредственно в поле? На этот вопрос о соотношении реального и абстрактного, глубоко философский по своей сущности, можно ответить следующими словами. Познание движется от конкретного к абстрактному (общему) и от последнего к практике. Прямой переход от конкретных полевых опытов к практике наука не признает: необходим этап теоретизации знаний, что невозможно без построения абстрактных моделей. Сейчас как никогда прежде сельское хозяйство нуждается в теоретических обобщениях, построенных на научно обоснованных моделях. И эти обобщения делаются, но в разных традициях.

В основу отечественного почвоведения заложены традиции В. В. Докучаева о геометрических моделях почвенного пространства. Пример тому – почвенный профиль с горизонтами А, В и С – типичный образец абстрактной геометрической модели. Она явилась причиной бурного развития новой фундаментальной науки – почвоведения. Заданная В. В. Докучаевым графическая форма общения удобнее громоздких и разноязычных словесных описаний свойств почв. Геометрические фигуры – профили и ареалы – понятны всем и легче запоминаются: ведь самая прочная память у человека – зрительная. Поэтому почвоведение, использовав принципы геометрического мышления, не занимается простым описанием почв, а выявляет гармонию форм и свойств почвенных профилей, горизонтов, агрегатов, микрочастиц, а также ареалов почвенного покрова. Каждая генетически обусловленная форма почвенного тела имеет свой, присущий только ей, вид симметрии. Каждому виду симметрии почвенного тела соответствует свой закон сохранения. Таким образом осуществляется переход от формы к содержанию и от содержания к форме. Это открывает большие возможности для изучения факторов почвообразования с иных, более формализованных, позиций.

Анализ факторов почвообразования с позиций принципов симметрии приводит к выводам о том, что почвенная картина мира, некогда механическая, становится электромагнитной и квантово-полевой. Если раньше почвообразование рассматривалось только как совокупность взаимодействия климата, растительного и животного мира, горных пород, то теперь – как взаимодействующее влияние гравитационных, электромагнитных и биологических сил.

Изучение не самих конкретных форм почвенных тел разных уровней иерархии, а форм образующих их сил – задача будущего. Видимо, формы движения электронов в различных типах почв не произвольные, а определяются набором энергий, что зависит от преобладающих в них атомов, т. е. от их квантового строения. Только формы силовых полей охватят в целостном единстве все видимое на поверхности разнообразие конфигураций почвенных тел, таких несходных между собой. Поэтому за современным открытием видимых форм мира почв следует познание глубоких основ почвообразовательных сущностей, создающих из неживого и живого третье царство природы – почвенный покров. Познать эти сущности – значит научиться управлять почвенным плодородием.

Методология почвоведения сегодня – симметрийный анализ морфологически выраженных почвенных форм и их пространственно-временных соотношений, методология завтрашнего дня – симметрийный анализ форм и структур природных сил (физических полей), образующих почвенные конфигурации. В изучении физических полей успехи достигнуты геологами; ими в последние годы коренным образом изменены многие устоявшиеся положения наук о Земле.

Заслуживает внимания представление о гидрогеодеформационном поле. Это поле, охватывающее всю земную кору, возникает в результате бесконечной периодической смены напряжений. В почвенно-геологических телах то возникают, то исчезают короткоживущие структуры деформации объемной изометрической формы с огромной скоростью – до 16 тыс. км/ч («Наука и жизнь», 1983, № 10, с. 14).

Другой пример – кольцевые структуры, которые в последние 15 лет заполнили геологические карты. Почвоведы еще не использовали знания о криволинейных формах при построении своих карт. Тогда как геологи не только изучили геометрию их узоров, но и связали ее с гравитационными, электромагнитными, тепловыми и другими полями. Оказалось, что эти поля имеют кольцеобразные формы, которые порождают геохимические структуры соответствующей формы. Под влиянием внутренних факторов Земли (извержения вулканов, землетрясения) и атмосферных воздействий (магнитные бури) формы физических полей почвенного покрова деформируются или перемещаются в различных направлениях («Наука и жизнь», 1982, № 4, с. 136).

Все это не может не сказаться на плодородии почв и судьбе урожаев. Поэтому физическим полям стали уделять большое внимание: появляются статьи об их морфологии, доказывается связь почвенных структур со структурами силовых линий различных типов земной коры. Такое физическое понимание природы почв меняет методологию почвоведения, поскольку вместо различных факторов почвообразования предметом изучения становится единый интегрирующий показатель – физическое поле.

Гравитационные и электромагнитные поля образуют «душу» почвенного покрова. Это позволяет рассматривать их как благодатный объект мелиоративного освоения.' Теоретической основой осуществления мелиораций служит представление о том, что почвенное пространство существует не само по себе, а как отражение симметричных свойств физических полей. Такое пространство становится неевклидовым, с характеристиками, зависящими от положения и движения взаимодействующих элементов почв в том или ином поле. При этом кривизна почвенного пространства есть результат взаимодействия силовых линий энергетических полей, особенно гравитационных и электромагнитных.

ЛИТЕРАТУРА

Авязнов В. С., Хайретдинов И. А., Фаттахутдинов С. Г. Электростатические модели как основа для понимания причин возникновения многоуровенных организаций в геологии: Тез. докл. «Симметрия в природе». Л., 1971.

Аристовская Т. В. Микробиология подзолистых почв. М.; Л.: Наука, 1965.

Арманд Д. Л. Наука о ландшафте. М.: Мысль, 1975.

Асеев А. А. Геоморфологическая зональность ледниковой области Русской равнины. – В кп.: Тр. Комиссии по изуч. четвертичн. периода. М.: Изд-во АН СССР, 1962, т. XIX.

Афанасьев Я. Н. Основные черты почвенного лика Земли. Минск: Изд-во АН БССР, 1930.

Аэрометоды геологических исследований. Л.: Недра, 1971.

Белов Н. В. Очерки по структурной кристаллографии. – XIII минералог, со. Львов, геол, о-ва, 1962, № 16.

Берг Л. С. Предмет и задачи географии. – Изв. Рус. геогр. о-ва, 1916, т. 60.

Богомолов Л. А. Камеральное дешифрирование поверхностного покрова тундры. – Вопр. географии. 1958, вып. 42.

Боков В. А. Учение о симметрии и физико-географические объекты. – Вопр. географии, 1977, вып. 104.

Борисов О. М., Глух А. К. Кольцевые структуры и липеаменты Средней Азии. Ташкент: Фан, 1982.

Борн М. Физика в жизни моего поколения. М.: Изд-во иностр, лит., 1963.

Бунге В. Теоретическая география. М.: Прогресс, 1967

Бэкон Ф. Сочинения. М.: Мысль, 1972.

Вадюнина А. Ф. Поздняков А. И. О причинах формирования естественного электрического поля в почве и его природа. – Почвоведение, 1977, № 3.

Вайнштейн Б К. и др. Современная кристаллография. М.: Наука, 1979.

Васильев В. И. О единстве природных явлений. – В кн.: Некоторые вопросы физики космоса. М, 1974.

Вейль Г. Симметрия. М.: Наука, 1968.

Вернадский В. И. Размышления натуралиста. М: Наука, 1975.

Вернадский В. И. Проблемы биогеохимии. – Тр. Биогеохим. лаб., 1980, т. 16.

Виленский Д. Г. Аналогичные ряды в почвообразовании и их значение для построения генетической классификации почв. Тифлис, 1924

Виленский Д. Г. Почвоведение. М.: Учпедгиз, 1957.

Виноградов Б. В. Системное картографирование растительности на многомасштабных интеграционных уровнях – В кн.: Картографирование географических систем. М.: Изд-во МГУ, 1981.

Зиноградов Ю. Б. Этюды о селевых потоках. Л.: Гидрометео-издат, 1980.

Волобуев В Р. Устройство поверхности Мильской степи. – Докл. АН АзССР, 1948, т. 4, № 3.

Волобуев В. Р. Почвы и климат. Баку: Илим, 1953.

Волобуев В. Р. Экология почв. Баку: Илим, 1963.

Волькенштейн М В. Молекулы и жизнь. М.: Наука, 1965.

Воробьев Н. Н. Числа Фибоначчи. М.: Наука, 1984.

Временная методика по составлению карт пластики крупного и среднего масштабов. Пущино: ОНТИ НЦБИ АН СССР,

Высоцкий Г. Н. Глей. – Почвоведение, 1905, № 4.

Галилей Г. Сочинения. М.; Л.: Гостехтеориздат, 1934, т. 1.

Гвоздецкий Н. А. Основные проблемы физической географии. М.: Высш, шк., 1979.

Гедымин А. В., Грюнберг Г. Ю., Малых М. И. Практикум по картографии с основами топографии. М.: Просвещение, 1981.

Географические границы М.: Изд-во МГУ, 1982.

Герасимов И. П., Глазовская М. А. Основы почвоведения и географии почв. М.: Географгиз, 1960.

Герасимов И. П., Мещеряков Ю. А. Планетарные черты рельефа и геоморфологический этап в развитии Земли. – В кн.: Рельеф Земли. М., 1967.

Геренчук К, И. Тектонические закономерности в орографии и речной сети Русской равнины. – Зап. Геогр. о-ва СССР, 1960, т. 20.

Гете И. В, Избранные философские произведения. М., 1974.

Глазовская М. А. Геохимические основы типологии и методика исследований природных ландшафтов. М., 1964.

Глинка К. Д. Почвоведение. Изд. 3-е, доп. М, 1927.

Гончаров Н. Ф., Морозов В. С., Макаров В. А. Икосаэдро-додекаэдрическая система экстремальных районов Земли. – В кн.: Новое в физической географии. М.: Моск, филиал ГО СССР, 1975

Горев Л. Н., Пелешенко В. И. Мелиоративная гидрохимия. Киев: Вища шк., 1984.

Гусев А. И. Тетрагональные грунты в арктической тундре. – Изв. ГО, 1938, т. 70, вып. 3.

Дайсон Д. В мире льда. Л.: Гидрометеоиздат, 1966.

Депенчук Н. П. Симметрия и асимметрия в живой природе. Киев: Изд-во АН УССР, 1963.

Добровольский В. В. География почв с основами почвоведения. М.: Просвещение, 1976.

Добровольский Г. В., Урусевская И. С. География почв. М.: Изд-во МГУ, 1984.

Докучаев В. В. Избранные сочинения. М.: ОГИЗ. т. I, 1948; т. II, III, 1949.

Драгунов В. И. Геология и изучение элементов, структуры и уровней организации вещества. – В кн.: Общие закономерности геол, явлений. Л.: ВСЕГЕИ, 1965, вып. 1.

Дьяконов К. Н. Методологические проблемы изучения физико-географической дифференциации. – Вопр. географии, 1975, вып. 98.

Ермолаев М. М. Введение в физическую географию. Л., 1975.

Ефремов Ю. К. Опыт морфологической классификации элементов и простых форм рельефа. – В кн.: Вопросы географии. М.: Географгиз, 1949.

Жолио-Кюри Ф. Избранные труды. М.: Изд-во АН СССР, 1957.

Забродин В. Ю. Системный анализ дизъюнктивов. М.: Наука, 1981.

Захаров С. А. Курс почвоведения. М.; Л.: Сельхозиздат, 1935.

Зенгбуш П. Молекулярная и клеточная биология. М.: Мир, 1982. Т. 3.

Зольников В. Г. Почвы и природные зоны Земли. Л.: Наука, 1970.

Зупан А. Курс физической географии. СПб, 1899.

Пенни Г. Факторы почвообразования. М.: Изд-во иностр, лит., 1948.

Иерархия геологических тел: (терминологический справочник), Хабаровск: Хабар, кн. изд-во, 1977.

Исаченко А. Г. Развитие географических идей. М., 1971.

Калесник С. В. Общие географические закономерности Земли. М.: Мысль, 1970.

Касинов В. Б. Биологическая изомерия. Л.: Наука, 1973.

Качинский Н. А. Физика почвы. М.: Изд-во МГУ, 1965.

Каштанов А. Н., Лыков A. М., Кауричев И. С. Плодородие почвы в интенсивном земледелии: теоретические и методологические аспекты. – Вести, с.-х. науки, 1983, № 12(327).

Кедров Б. М. Число и мысль в истории науки. – В кн.: Число и мысль. М.: Знание, 1983.

Келлер Б. А. Избранные сочинения. М.: Изд-во АН СССР, 1951.

Китайгородский А, И. Порядок и беспорядок в мире атомов. М.: Наука, 1984.

Ковалева А. Е., Лошакова Н. А., Степанов И. Н., Трубин А. И. Структурные уровни организации почв и горных пород. – Докл. ВАСХНИЛ, 1984, № 9.

Ковда В. А. Основы учения о почвах. М.: Наука, 1973.

Ковда В. А., Трубин А. И. О влиянии гуминовых кислот на синтез минерала монтмориллонитовой группы. – Почвоведение, 1977, № 2.

Коломыц Э. Г. Методы кристалломорфологического анализа структуры снега. М.: Наука, 1977.

Комиссаров И. Д., Логинов Л. Ф. Структурная схема и моделирование макромолекул гуминовых кислот. – Науч. тр. Тюмен. с.-х. ин-та, 1971, т. 14.

Корытный Л. М. Симметрия в географии. – География и природ. ресурсы, Новосибирск, 1984, № 1.

Курдюков К. В. Основные вопросы изучения наземных дельт. – Бюл. Комиссии по изуч. четвертичн. периода, 1957, № 21.

Ландау Л. Д., Лившиц Е. М. Статистическая физика. М.: Наука, 1976. Т; 1.

Леонардо да Винчи. Книга о живописи мастера Леонардо да Винчи, живописца и скульптора Флоренского. М.: Огиз: Изо-гиз, 1933.

Личков Б. Л. Природные воды Земли и литосфера. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1960.

Макаров В. Соловьева Л И. Перекрестный структурный план земной коры и проблема проявления ее глубинных элементов на поверхности. Исследование природной среды космическими средствами. М.: ВИНИТИ, 1976, т. 5.

Макеев О. В. Почвенный криогенез. – В кн.: Тр. X Междунар. конгр. почвоведов. М.: Наука, 1974, т. 6, ч. 1.

Маркушевич А. И. Возвратные последовательности. М.: Наука, 1983.

Марков М. М. О природе материи. М.: Наука, 1976.

Математика в современном мире. М.: Мир, 1967.

Менделеев Д. И. Основы химии. СПб., 1877, т. 1.

Мильков Ф. Н. Физико-географический район, и его содержание. М.: Географгиз, 1956.

Миронов Ю. П. Теоретико-множественные модели гранитоидов. М.: Наука, 1975.

Миронов Ю. П. Месторождения железа на кончике пера. – Химия и жизнь, 1982, № 10.

Мирошниченко В. П. Значение планетарной трещиноватости в формировании региональных черт тектоники и рельефа Копетдага. – В кн.: Планетарная трещиноватость. М.: Изд-во МГУ, 1973..

Мишустин Е. Н. Ассоциация почвенных микроорганизмов. М.: Наука, 1975.

Михайлов Н. И. Физико-географическое районирование. М’.: Изд-во МГУ, 1971.

Михеев В. И. Гомология кристаллов. Л.: Гостоптехиздат, 1961.

Наливкин Д. В. Криволинейная симметрия. – В кн.: Кристаллография. М., 1951.

Общесоюзная инструкция по почвенным обследованиям и составлению крупномасштабных почвенных карт землепользования. М.: Колос, 1973.

Овчинников Н. Ф. Структура и симметрия. – В кн.: Системные исследования. М.: Наука, 1969.

Орлова А. В. Подвижная мозаика планеты. М.: Недра, 1981.

Ощепков П. К. Жизнь и мечта. М.: Моск, рабочий, 1967.

Панов Б. П. Количественная характеристика речной сети. – Тр. ГГИ, 1948, вып. 4(58).

Парфенова Е. И., Прилова Е. А. Руководство к микроморфо-логическим исследованиям в почвоведении. М.: Наука, 1977.

Перельман А. И. Геохимия ландшафта. М.: Наука, 1966.

Перельман А. И. Биокоспые системы Земли. М.: Наука, 1977.

Петербургский А. В., Степанов И. Н., Лучицкая О. А. Закономерность пространственного распределения содержания фосфора в ряду почв горизонтальной зональности Евразии. – Агрохимия, 1985, № 8.

Петухов Б. В. Биомеханика, бионика и симметрия. М.: Наука, 1981.

Печуркин И. С. Энергетические аспекты развития надорганизменных систем. Новосибирск: Наука, 1982.

Пивоваров Л. П., Корниенко В. А., Боровский В. М. Окисли-телыю-восстановительпые условия и биоэлектрические характеристики почв рисовых полей. – В кн.: Генезис и мелиорация засоленных почв Казахстана. Алма-Ата: Наука, 1979.