Текст книги "Вагон святого Ипатия (СИ)"

Автор книги: Игорь Аббакумов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 41 страниц)

Честное слово, это не я его такому учил. Он сам, своим умом до этого лозунга додумался. И кое-кто этот лозунг поддержал. Но это уже было плодом моих тайных усилий. Служба Ежевского весьма поднаторела на искусных провокациях. Не подвела она меня и на этот раз. А вы что думаете, нескольким тысячам моих поданных просто так пришла в голову идея, отправиться защищать чужую свободу? Главное – уметь нашептывать правильные идеи соответствующим людям. Правда, выбирали наши люди разные стороны. Взять того же Гучкова. Не знаю почему, но ему в данный момент чем то британцы не угодили. А потому он поехал защищать свободу Америки. Да не один поехал, а с компанией себе подобных: В. Н. Семенов, поручик Л.С. Покровский, штабс-капитан А.Н. Шульженко, лейтенант Б.А. Строльман, подпоручик Е.Ф. Августут, подполковник Е.Я. Максимов и множество иных добровольцев. Учитывая, что в большинстве своем это были люди достойные, я дал им разрешение служить аменриканскому народу под русским национальным флагом. Почему именно под ним? А потому что благодаря мне он так и не стал официальным государственным флагом. В качестве государственного, я утвердил так называемый Имперский Флаг.

Непростые люди выбрали и противную сторону. Их было даже больше, чем любителей американской свободы. Либерально-Демократическая Партия России, организовала добровольцев, желавших пролить свою кровь за Мексику. И фамилии командиров «мексиканских» добровольцев тоже были «говорящие»: есаул П.Н. Краснов, капитан Л.Г. Корнилов, лейтенант А.В. Колчак…

Был и третий отряд, который готовился действовать на море. Его возглавил никто иной, как панцер-командор Назгулеску. Правда, отряд этот был не полностью русским и воевать готовился под американским флагом.

– В той ситуации, в которой оказалась Америка, победу ей принесет только использование революционных методов вооруженной борьбы! – уверенно вещал наш панцер-командор сенаторам.

– То есть, обычные средства борьбы нам совершенно не подходят? – ехидно спрашивали его скептики.

– Мистер Не Знаю Вашего Имени! Я этого не говорил. Формулирую для особо умных: Применять следует революционные способы борьбы, в сочетании с традиционными. Поэтому, броненосцам и крейсерам найдется немало работы, но только после того, как мой отряд обеспечит им наилучшие условия для боевой работы.

В конечном итоге, когда Назгулеску надоели приставания надоедливых политиков, он удрал от них в организованный недавно лагерь «Революционного комитета защиты Америки», где и продолжил свою деятельность подальше от любопытных глаз. Именно в этом лагере и осуществлялся прием волонтеров на службу в Добровольческий Морской Штурмовой Отряд. Нужно сказать, что недостатка в добровольцах не было. Отчаянные парни есть везде. Именно такие и требовались самозваному отцу американской революции. Не испытывал отряд и проблем с обеспечением всем необходимым для задуманных панцер-командором операций. В частности, по распоряжению Морского Секретаря, ему без всяких проблем выкупили у частных лиц несколько сухогрузов.

На основании этого, британская разведка пришла к выводу, что преступник собрался заняться подрывом британской морской торговли, действуя также, как действовала флотилия Мадам Вонг. Естественно, что ноты протеста американскому МИД были вручены. Но одними протестами британцы не ограничились. В Новый Свет были отправлены десятки бронепалубных крейсеров.

– Тут ваше величество имеется одна тонкость, – просвещал меня адмирал Дубасов, – в большинстве флотов, бронепалубные крейсера предназначены для борьбы с морской торговлей противника. В британском Королевском флоте все наоборот. Этот тип кораблей они строили для защиты своей торговли. Поэтому вспомогательные крейсера этого командора вряд ли будут иметь ощутимый успех в рейдерских операциях. Против нескольких его рейдеров, британцы способны бросить десятки крейсеров.

– А если командор задумал что-то иное? – поинтересовался Георгий.

– Вряд ли он решится атаковать британские броненосцы, – уверял нас Дубасов, – да и незачем это делать. Те броненосцы нашего проекта, что имеет американский Атлантический флот, по огневой мощи равны британскому дредноуту, а численностью даже превосходят линейные силы британцев.

Что верно, то верно. Имевшиеся ныне в строю «Делавэр», «Флорида», «Вайоминг» и «Невада», не были более совершенными кораблями, чем британский «Дредноут». Но их было четыре, а британский линкор был единственным. Правда, англичане заложили еще «Беллерофон» и «Сент Висент», но когда их еще построят? А ведь в Тихом океане у американцев есть еще купленные у нас додредноуты.

Дубасов неплохой адмирал, но все-таки мыслит иными категориями, нежели я. А я рассуждаю просто: нечего ждать у моря погоды. Если Мировая война неизбежна, то желательно ее вести не там, где она шла в мое время. И со сроками ее начала тоже нужно подъсуетиться. Зачем ждать момента, когда Королевский флот пополнится новейшими кораблями? Сейчас у флота САСШ имеется качественное превосходство над противниками. Так используем этот фактор! Именно раде этого, офицер диверсионных сил флота и одновременно шкипер «Морвоенторга», Павел Алексеевич Кучеряну, превращен мной в панцер-командора Назгулеску. Именно его отряд сделает Мировую войну свершившимся фактом. После той оплеухи, которую получит Британия, сомнениям и колебаниям лордов наступит конец. Дерзкая атака их эскадры на рейде Кингстоуна, откроет новый этап в мировой истории.

Как я и планировал, Назгулеску сделал все, как нужно. И даже больше. В один прекрасный день, все шесть имевшихся у него пароходов вышли в море на учения. Каждый из них нес на борту восемь шестидюймовых орудий. Но не ими он собирался воевать с Ямайской эскадрой. Главной ударной силой его отряда были минные катера новейшей конструкции. По шесть на каждый пароход. И каждый катер нес два однотрубных торпедных аппарата. Итого тридцать шесть катеров и семьдесят две торпеды в одном залпе.

Время было еще мирное и потому охрана водного района у Кингстоуна должным образом налажена не была. Честно говоря, она вообще никак не была налажена. Поэтому, подгадавший к утренним сумеркам отряд Назгулеску не был британцами замечен. Да и день был подходящий – воскресный, когда значительная часть экипажа отдыхала на берегу. Когда до цели атаки оставалось пятнадцать миль, на воду были спущены все имеющиеся минные катера. А потом, они дойдя до входа в гавань, внезапно атаковали корабли британской эскадры. Успеху способствовало то, что накануне нападения велась разведка и места стоянки кораблей были прекрасно известны командирам катеров.

Лакомая цель – новейший «Дредноут» как раз присутствовал. Но и кроме него хватало достойных целей: 8 броненосцев и столько же броненосных крейсеров, четыре судна-носителя минных катеров, хватало и кораблей помельче: бронепалубников, миноносцев, минных заградителей… Но ими решили по возможности пренебречь.

– Парни! Инструктировал катерников Назгулеску, – топите большие лоханки! Не стоит на них жалеть торпеды. Не будет их, не будет и больших проблем. А уцелевшую мелочь добьют наши «большие парни»!

И нужно сказать, что пусть вышло не так, как хотелось, но в общем то атаку можно считать удачной. Внимание на то что их атакуют, британцы обратили только тогда, когда минные катера вышли на курс для пуска торпед, и запустили их практически в упор – не более чем с полукилометра. Слишком поздно англичане всполошились и открыли огонь из противоминной артиллерии. И был этот огонь слаб и хаотичен. Повреждения нападавшим конечно нанесли, вот только отбить атаку у англичан не вышло.

После чего поставили дымы и драпанули. Практически, британцы получили свой Перл-Харбор, только не в самолетном, а в катерно-торпедном исполнении. «Дредноут», как самая крупная и привлекательная цель, получил дюжину торпед, броненосцы и крейсера – по 3–4. Из 72 торпед попало 60, 4 штуки не запустились, и 8– промазало.

Все намеченные к уничтожению цели были поражены. Этот день стал черным днем для Королевского флота. Корабли британцев конечно утоплены не были, только повреждены, но этого уже достаточно для того, чтобы на долгое время их не учитывать в своих планах. В данный момент их условно можно было считать плавучими батареями, но не полноценными кораблями. Выход из строя 21 корабля основных классов был чувствительным. У короля конечно много, но не в данном случае. Господства в этих водах уже не было.

Вопль на весь мир о подлом ударе, который нанесли Британии американцы, последовал в тот же день. Американцы, которых Назгулеску не информировал о своем замысле, сперва не верили сообщениям телеграфных агентств. Но когда на следующий день им объявила войну Британия, схватились за голову. Такой подлости от панцер-командора они не ожидали. И что теперь делать?

– Используйте сложившиеся в вашу пользу обстоятельства – призывал их в своей радиограмме Назгулеску, – не давайте врагам нарастить ударный кулак! Преимущество в силах сейчас у вас. Так пользуйтесь этим! Не сидите на месте! От этого британцев меньше не станет. Выводите в море флот! Добивайте их!

А что еще оставалось делать? Война то уже объявлена! И ее не остановить выдачей международного преступника, атаковавшего британцев под американским флагом. Никто не поверит уверениям о том, что панцер-командор действовал исключительно по собственной инициативе.

Но если правители пребывали в ступоре, то народ эту новость воспринял иначе. Американцам надоело чувствовать себя хроническими неудачниками. И вот, нашелся смелый парень, который качественно отделал ни кого-нибудь, а самих британцев! Тех самых британцев, которые мнили себя морскими владыками! Состоялись стихийные демонстрации, на которых народ требовал от правительства проявления решительности.

– Чего мы ждем? Война уже объявлена! Так надерем же лайми задницу, как надрал им мистер Назгулеску!

А в войсках, при получении известия о начале войны, нашлись свои инициативные командиры. Уже на второй день, Дирижабельный флот Америки бомбил дирижабельную станцию англичан на Багамских островах. Насколько удачно – второй вопрос. Самое интересное, что проявленной правительством нерешительностью, не заразились на местах. Третьей по счету боевой акцией, был конный рейд иррегуляров временного полковника Каспера в сторону Ванкувера. Рейд это продлился всего неделю и был удачным, поскольку англичане и канадцы к такому были неготовы. А потому, в стельку пьяные кавалеристы Каспера сумели не только дойти до Сиэтла, но и ворваться в него, минуя недостроенные укрепления. Гарнизон Ванкувера, будучи слишком малочисленным, просто сбежал из города. А бравый полковник, заняв городской телеграф, отправлял по нему послания командованию, требуя немедленно слать подкрепления. Он в них действительно нуждался, ибо в суточном переходе от Сиэтла был лагерь недавно прибывшей японской дивизии.

Подкрепления он конечно получил, но какие? Несколько отрядов иррегуляров и построенный на средства жителей штата Вашингтон бронепоезд. Держаться с такими силами против полноценной японской дивизии было невозможно. Но Каспер, подбодрив себя очередной порцией виски, на это решился.

Необычайно легкий захват Ванкувера, ударил по престижу англичан столь же сильно, как и рейд Назгулеску на Ямайку. Но дело не только в ущемленном самолюбии островитян. Именно через Ванкувер шло снабжение высадившихся на Американский материк японских войск. Именно этот порт мог стать передовой базой японского флота в предстоящей войне. Поэтому долго ждать японских войск не пришлось. Они появились буквально через два дня после занятия города американцами.

Каспер, осознавший, насколько малы его шансы на длительное удержание города имеющимися у него силами, постоянно слал призывы о помощи и одновременно приступил к уничтожению порта. Тем не менее, первую, наспех подготовленную атаку японцев он отбить сумел. Это стало возможным благодаря тому, что буквально в последний момент в его распоряжении оказался бронепоезд. К утру следующего дня, начали подтягиваться отряды «вольных стрелков» и наконец то в небе над Ванкувером появились дирижабли. Но все-равно положение отряда Каспера было незавидным. Успешною обороной он обязан был тому, что японцы слишком поспешили и во-первых, вступили в бой сходу, по частям, а во-вторых, у них имелись проблемы с доставкой снарядов для артиллерии. Они были, но их предстояло еще вывезти на позиции. А между тем, командование Северной Армии наконец то решилось и направило на защиту города войска регулярной армии. Те, как и японцы, тоже вступали в бой по частям и испытывали острую нужду в боеприпасах. А дальше, началась сущая мясорубка. Японцы направили в район боев еще две прибывшие недавно дивизии. Кроме того, британское командование бросало в бой все, что было у него в этих местах под рукой. Драка шла нешуточная и пока что американцев одолевали англо-японские войска, оттеснившие противника на линию реки Фрейзер.

Именно вдоль этой реки в конечном итоге и застыл фронт. Сил на дальнейшее наступление не было у обеих сторон. В ходе боев, погиб полковник Каспер, а от его отряда практически ничего не осталось. Теперь Ванкувер, ставший местом боя, потерял свою ценность в качестве порта для обеих сторон. При этом, американцам можно было зачесть самую настоящую победу: ведь они, в отличии от британцев сохранили все свои порты на Западном побережье, а у британцев, с потерей Ванкувера бесполезным становится все Тихоокеанское побережье Канады. Как только это стало ясно, я с радостным видом пришел к своей Аликс и сообщил ей о предстоящей на днях совместной поездке:

– Дорогая! Нам предстоит далекий путь на восток, в те страны, где ты еще ни разу не была.

– Ники! Но ведь мне в буквальном смысле нечего одеть! К тому же, на Востоке свои требования к приличиям и женской одежде. А в моем гардеробе ни чадры, ни паранджи, ни шальвар.

– Аликс! Зачем они тебе? Мы ведь едем не на Ближний и не на Средний Восток. Мы едем на Дальний Восток!

Аликс облегченно вздохнула. В тех краях она еще не была, но уже многое про них знала. И длительное путешествие в те места ее не пугало.

7. Выгоды нейтралитета

Проблем с транспортом у нас не было и оставив Георгия на хозяйстве, я отправился делать визиты восточным правителям. Малолетний император Пу И конечно не будет удостоен визита. Причина простая: строительство железной дороги в Ургу только планируется, а тратить на дорогу слишком много времени мне сейчас нельзя. Можно конечно долететь туда на дирижабле. Немцы все-таки построили там аэропорт. Вот только регулярных рейсов туда пока что нет, а насчет спецрейса приходится договариваться с немцами. Нет ребята! Пока у меня не появится Борт Номер Один, я в Ургу ни ногой! Лучше они ко мне.

Зато Корею я своим вниманием не обижаю. Туда есть на чем быстро добраться. За прошедшие годы, была построена железная дорога Пхеньян – Ханян – Пусан. И от Ханяна ветка на Ичхон. Правда, между Пхеньяном и Владивостоком железной дороги еще нет. Поэтому от Владивостока до Пусана мы путешествовали на крейсере, а в Пусане нас ждал правительственный поезд. И вот как раз на нем мы приехали в столицу Корейской Империи. С удивлением узнал, что никакого города, называемого Сеул, в этом времени не существует. Есть город Ханян, а слово «сеул» – это всего лишь «столица». Хотя, если я этот город буду называть так, как привык в своем времени, то это не будет считаться чем-то неправильным.

Нужно сказать, что в результате моего вмешательства в историю этого мира, судьба Кореи изменилась значительно. Жил местный народ еще небогато, но прежняя безнадега исчезла. Страна стала сильней и более развитой. Во всяком случае, с ней уже начинали считаться. И этому в немалой степени способствовала система двойного протектората. Конечно, называться империей и при этом сохранять статус вассала Империи Северная Цин, вроде бы неуместно для страны с таким названием. А если добавить еще и нахождение под протекторатом Российской Империи? Пусть и неофициальный, но протекторат. Но видимо корейцы к такому положению дел относились философски. Для них больше значило то, что дело сдвинулось с мертвой точки и модернизация страны идет полным ходом.

По прибытии в корейскую столицу, я с Аликс и всей свитой поселился в самой обычной гостинице, построенной совершенно недавно. Дело в том, что мой визит не считался официальным. Корею посетил не русский царь, а полковник Генерального штаба Романов со своей супругой. Так было оговорено заранее. Сделано это было для того, чтобы избежать участия в обременительных и длительных по времени местных церемоний. Я собирался вести важные переговоры и положенные для официальных лиц пышные церемонии только мешали.

Главным предметом переговоров был вопрос о совместной обороне Приморья и Корейского полуострова. Велись переговоры именно в гостинице и с корейской стороны их вели доверенные люди королевы Мин и принцессы Тэн. Вопрос этот весьма непростой и по деньгам затратный. Но решать его нужно.

В первую очередь планировалось строительство Яньбяньского УРа, задачей которого было прикрытие южной части нашего Приморья и одновременно северных районов Кореи от вторжения со стороны Маньчжурии.

Во вторую очередь о строительстве общей системы береговой обороны. Вопрос этот был не такой уж и простой. Восточное побережье Корейского полуострова имеет мало мест, пригодных для высадки десантов. И по идее, прикрывать эти места можно стационарными батареями. Зато на западе и юге полуострова таких мест хватает. Поэтому напрашивается вариант с сочетанием стационарных и железнодорожных батарей. В любом случае, корейцев это слишком дорогое удовольствие, поэтому вкладываться придется совместно. Но тут экономить не стоит, потому что те же самые японцы уже имеют опыт вторжения со стороны моря. Ну а если учесть, что к японцам много кто может присоединиться?

В третью очередь я решал вопрос о базировании кораблей Тихоокеанского флота в корейских портах. Нет, главная база флота по-прежнему будет на нашей территории. Просто я учитываю опыт Русско-японской войны в моем времени. Японцы как раз использовали зимнее время для высадки своих десантов. Сейчас конечно у них подобное выйдет с трудом. Все-таки корейские ВМС хоть и уступают японскому флоту, но их наличием не пренебрежешь. Зато наш флот в зимнее время заперт льдами и прийти вовремя на помощь союзнику не успевает. Наличие ледоколов не сильно облегчает жизнь, потому что выйти из ледового поля под обстрелом сильной эскадры противника, когда ты стеснен в маневре – задача не просто трудная. Поэтому мы готовим договор о зимнем базировании нашего флота в портах союзников.

Но был еще один, можно сказать особый вопрос: торговля с Америкой. Мы нуждаемся в ней. Но сейчас, когда САСШ находятся в состоянии войны, следует ожидать больших проблем. В частности, на «тропу войны» могут выйти британские вспомогательные крейсера. Ну а как умеют британцы гадить, никому объяснять не нужно. Поэтому мы согласовываем свою позицию по этому вопросу. Суть ее такова: Сан-Франциско должен остаться нейтральным портом, открытым для международной торговли. Гарантами нейтралитета выступаем мы совместно с Кореей. Для этого, там находятся наши стационеры. Но вопрос о том, на чьих судах будут перевозиться грузы. Понятно, что торговля эта будет осуществляться под нейтральным флагом. И американцам придется согласиться с тем, что их торговый флот будет ходить под нашими флагами. Или простаивать без всякой пользы в своих портах. В общем, по этому вопросу мы договорились быстро. Оставалось только «уговорить невесту», то бишь американцев. Ради этого, мы назначили встречу со специальным представителем президента САСШ в Гонолулу, куда и отправится морем совместная русско-корейская делегация.

Помня о войне и торговле, мы не забывали и о гуманитарной сфере. Тут уже старалась Аликс. Ну например, вопрос религиозной терпимости был для нас не менее важен, чем получение торговой прибыли. Еще недавно, в Корее были гонения на христиан. Честно говоря, христиане этого заслуживали. Грабить и унижать целый народ и ожидать от него великой приязни? Потому Аликс и провела немало времени в беседах и с королевой Мин, и с принцессой Тэн, убеждая их в том, что христиане бывают разные. И если протестанты и католики славны своей привычкой к причинению зла, то православные ведут себя иначе.

– Вы можете убедиться в этом, посмотрев на то, что творится в Китае. Там, где действуют католики и протестанты, там китайцы терпят всяческий ущерб, – объясняла своим собеседницам моя супруга, – зато на тех землях, где китайцы имеют дело с православными христианами, там положение народа неизбежно меняется к лучшему. Благодаря нам, Северная Цин до сих пор существует как государство и при этом идет по пути процветания.

Тут она нисколько не кривила душой. Что есть, то есть. Северная Цин, несмотря на неразвитость и малонаселенность в сравнении с остальным Китаем, сейчас представляется оазисом спокойствия и процветания. Деятельность «краснозвездных» и «Военторга» привела к резкому увеличению торгового оборота с Россией. У правительства этой империи наконец то появились свои деньги. Правда, государственный долг тоже немалый, но зато кредиторы не пристают с ножом к горлу, требуя немедленной выплаты. Здесь что я, что «неизвестные», исходили из того, что невзирая на инородческое население, Северная Цин по духу своему остается китайским государством. А китайцы, как мы знали из своей истории, всегда платят по долгам. Особенно, если эти долги сделаны ради защиты своей страны. Для них возврат подобного долга, действительно вопрос чести. Вот потому и мы не зверствуем.

– Ники! А как ты отнесешься к тому, если в Ханяне появится свой институт благородных девиц?

– Аликс, а разве нельзя разрешить девушкам учиться в местном университете совместно с парнями? Так будет проще.

– Нет, проще не будет. Подобный шаг будет дурно воспринят местным обществом, которое сочтет это насаждением разврата.

Идея Аликс об учреждении института благородных девиц мне в целом нравилась. Но и тут могли притаиться подводные камни. Корейцы сами по себе являются народом уживчивым и поселившись в иной стране, проблем ни местным властям, ни местному населению не создают. Хорошие поданные, с какой стороны на них не смотри. Но как и каждый народ, они желают «по своему пахнуть». А подобное учебное заведение для дочерей корейской элиты будет способствовать привитию совершенно иных вкусов и убеждений. А это не все воспримут благосклонно. Можно сильно навредить самим себе. Да и кадровый вопрос непростой. Найти хороших учителей и воспитателей в России можно. Но сколько их хоть как то знает корейский язык?

Оказалось, что проблема эта решаема. При нашем посольстве в Сеуле есть школа, в которой помимо детей дипломатов учатся и корейцы. Причем не только мальчики. Жены дипломатов обучают и дочерей корейских чиновников. Правда, в данный момент это все происходит на общественных началах, но ведь можно оказать поддержку и со стороны государства.

– Я бы тут не скупился, – убеждал меня представитель «неизвестных» в Сеуле, которого звали Павел Андреевич, – экспансию экономическую, желательно закреплять экспансией культурной. И кстати, почему только в Сеуле? Я бы и в Урге открыл такое же заведение. И не стоит бояться недовольства местных традиционалистов. Общество Кореи давно созрело для реформ. И реформы эти идут. Россия здесь воспринимается как европейская страна, только не такая хищная и опасная, как прочие европейские страны. Поэтому, получение современного образования, приобщение через нас к европейской культуре, местная верхушка считает приемлемым способом преодоления отсталости.

Звучало это конечно заманчиво. Вот только в прошлой жизни я немало послужил в недоразвитых странах в роли военного советника. И впечатления от достигнутых нами результатов в большинстве случаев матерные.

Мы создавали и готовили армии, которые никогда не будут защищать нашу Родину. В гражданской сфере было аналогично. Строительство заводов, даже успешная работа которых, обогащала вовсе не нас. Мы готовили специалистов, которые никогда на нас работать не будут. И все эти усилия приводили к тому, что рано или поздно, но облагодетельствованная страна говорила нам «спасибо», прощала нам сделанные ей долги и с радостными песнями бежала дружить с Западом, который и получал настоящую выгоду от такого «сотрудничества». Так где гарантия того, что здесь не будет аналогично?

– А это, Николай Александрович, от того, что нам нечего было предложить всем этим папуасам. Кстати, своей верхушке тоже. Ведь почему наша верхушка систематически предает свою страну? Да потому, что Запад способен ей предложить больше, чем она имеет. Возьмите нынешних российских буржуев. Самым богатым человеком в России является Н.А. Второв (60 млн рублей золотом в 1914 году или 660 млн долларов по меркам 2000 года). Таким же состоянием обладают и Нобели. Состояние знаменитого Путилова мы оцениваем всего лишь в 10 млн рублей золотом. Про великих князей я не говорю. Они конечно богаче купчин, но в сравнении с западными банкирами – сущая мелочь. Потому и были у них на побегушках. Сейчас в России по настоящему огромное состояние только у нас. Да и оно является общим достоянием руководителей корпорации. Настоящих Ротшильдов и Рокфелеров в России нет!

По мысли Павла Андреевича, заветной мечтой всех представителей туземной аристократии, является вхождение в мировую элиту. Мечта напрасная. Потому что все хорошие кормушки уже поделены и туземным богатеям туда вход закрыт. Но ведь получить место прислуги при мировом барине тоже для многих является заманчивым предложением. И клюют на эти предложения.

– А что им можете предложить вы? Стать чисто региональной элитой? Так они и так ей являются. Так что, Николай Александрович, если не хотите, чтобы ваши начинания пошли прахом, создавайте свой международные элитарные структуры, войти в которые будет заветной мечтой для многих. Вот тогда и наша верхушка, хоть дворянская, хоть буржуазная, хоть коммунистическая, будет рваться к нам, а не к конкурентам.

Да! Наговорил ты мне на сорок бочек арестантов! Прям сейчас бери и строй Нью-Васюки! Но что то в его словах интересное есть. Правда, за создание конкурентных структур, вся нынешняя мировая элита будет бить меня больно и наверняка насмерть. Но ведь идя в лес, не стоит бояться волков! Поэтому, начнем с малого – с создания туземных институтов благородных девиц. Сперва в Урге и Ханяне, а потом может еще где. И кстати, можно ведь часть воспитанниц и в Смольнинском институте готовить. Типа того, что отобрать лучших и в качестве награды отправить к нам на учебу. И кстати, а почему только девок? Ведь наверняка есть среди выпускников местного университета талантливые парни. И почему бы этих талантливых ребят не привлечь к работе в учреждениях того же Менделеевского комитета? Даже для наших ученых и инженеров, весьма заманчиво получить грант от этого комитета.

Но кто сказал, что для иностранных поданных этот путь закрыт? Я такого точно не говорил. Вот только вопрос: кто это все потянет? Дмитрия Ивановича, к сожалению, уже нет. Место председателя комитета пока еще вакантно. Лично я поддерживаю кандидатуру Михаила Михайловича Филиппова. По моему мнению, он способен подобно Дмитрию Ивановичу горы с места сдвигать, только волю дай! Волю я ему даю. Но Филиппов прохладно отнесся к предложению занять опустевшее кресло председателя. У него сейчас возникло новое увлечение: мир элементарных частиц. Не склонный к пустому теоретизированию, Филиппов начал на средства Менделеевского комитета создавать свой резонансный циклический ускоритель нерелятивистских тяжёлых заряженных частиц. Первый в мире. И на четверть века раньше, чем что то подобное начали создавать американцы.

Завершив свой неофициальный визит, я с супругой и сопровождающими лицами снова приехал в Пусан, где меня ожидал вице-адмирал Чухнин с кораблями Тихоокеанского флота, на которых нам и корейской делегации предстояло идти до Гавайских островов. В составе отряда был корабль управления, который наилучшим образом подходил для моего пребывания.

Григорий Павлович, заранее предупрежденный о том, что я с супругой путешествую инкогнито, не стал украшать корабль моим должностным флагом и устраивать положенную по уставу встречу. Все правильно! Полковнику Романову никаких особых почестей не положено. Он просто воспользовался оказией для того, чтобы добраться до Гавайев.

– Григорий Павлович! Вы наверняка в курсе того, что произошло в Кингстоне. Так вот: я не желаю, чтобы наш флот оказался в подобной ситуации. Вы сами видите: мир катится непонятно куда. Про соблюдение рыцарских правил на войне вспоминают только пострадавшие от чужого коварства. Поэтому, я прошу вас, чтобы и в мирное время наш флот никто не мог застать со спущенными штанами. Речь конечно идет не только о тихоокеанцах. Остальным флотам и флотилиям тоже придут соответствующие распоряжения, но к вам я отношусь особо. Тихий океан давно перестал быть мирным и вероятность того, что какой-нибудь безумец пойдет по стопам Назгулеску, наверняка есть.

Поминая Назгулеску, я был в курсе всех его дел, ибо он не забывал отправлять в Центр шифрованные донесения. Его «Ямайская побудка» получила продолжение. Как ни крути, но провокатором Павел Алексеевич был отменным. А потому, его призывы о зачистке Кингстонской гавани, достигли своей цели. Находящийся в море на очередных учениях американский отряд линейных сил, вскоре появился у Кингстона. Как стало потом известно, командующий этим соединение никаких приказов ни от командования флотом, ни от правительства не получал. Решение на операцию – это чисто его инициатива. Впрочем, он не был в этом одинок. В это время вся Америка бурлила и инициативные дураки воспринимались обществом в качестве героев. И это приводило к тяжким для Америки последствиям. Рейд Назгулеску еще можно было представить самовольством неисправимого преступника. Пусть и не сразу, но решить дело миром еще было возможно, но «месячник народных инициатив» все испортил. Рейд Каспера, бомбежка британской базы с воздуха и в довершении этого: визит отряда линкоров. Все это уже воспринималось британцами как осознанная государственная политика. Поэтому никакие переговоры о мире сейчас не были возможны. Это в том же Королевском флоте прекрасно понимали все офицеры. А понимая, на месте не сидели и к повторному американскому визиту подготовились как могли. Да, из-за повреждения кораблей основных классов, рассчитывать на нормальное эскадренное сражение они не могли, но использовать их для защиты гавани в качестве плавучих батарей были способны. А потому, явившимся слишком поздно американцам на этот раз удачи не было. В результате трехчасового артиллерийского боя, обе стороны остались при своих. Кстати, отличились связисты Королевского флота. Благодаря им, англичане заранее знали о противнике буквально все. Ничего удивительного, если учесть то, что о необходимости соблюдать режим радиомолчания американские моряки даже не подумали.