Текст книги "Тайные войны спецслужб"

Автор книги: Игорь Атаманенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)

Первые террористы Советского Союза

Ни в гангстерских романах, ни в самых крутых кинобоевиках не найти такого количества экстремальных приключений, какие реально выпали на долю бойцов сверхсекретного подразделения КГБ СССР команды «Альфа», широкую известность приобретшей лишь после приснопамятных событий у Белого дома в августе 1991 года.

Даже кураторы Комитета от Отдела административных органов ЦК КПСС не были осведомлены об истинном предназначении команды – для них она была одним из многих подразделений КГБ, проходившим под кодовым названием «Группа А», а многие операции, проведенные ее бойцами, и сегодня остаются тайной за семью печатями, продолжая нести гриф «совершенно секретно» и «особой важности».

За три десятка лет существования этот элитный отряд подчинялся разным председателям Комитета госбезопасности. Неизменным было одно: деликатнейшие миссии, поручаемые мушкетерам из «Альфы», выполнялись молниеносно, ювелирно, без следов и потерь. В их активе – десятки блестяще проведенных операций, которые вызывают профессиональную зависть и восхищение у коллег из американской DELTA, английской SAS и немецкой GSG-9 – зарубежных аналогов нашей легендарной «Альфы».

Это подразделение было укомплектовано бойцами «штучной работы», готовыми на самопожертвование ради выполнения задания. Они не понаслышке знали, как пахнет порох и человеческая кровь, а смертельный риск был постоянным спутником в их ратном деле. Убежденность в правильности избранного пути, востребованность были животворными источниками деятельности этих рыцарей без страха и упрека…

Впервые «Альфа» заявила о себе как подразделение антитеррора в Тбилиси в 1983 году. Тогда группа бандитов произвела беспрецедентный захват заложников – пассажиров авиалайнера.

Сановникам со Старой площади стало ясно, что «Группа А» – не элитный клуб, а отряд особого риска, ибо там, в тбилисском аэропорту, были кровь и порох, риск и смерть…

Кровавая свадьба

…18 ноября 1983 года телефон прямой связи с председателем КГБ СССР залился малиновой трелью, когда Владимир Зайцев, сдав дежурство, запирал дверь своего служебного кабинета. Через пять минут он уже знал, что в Тбилиси в 16 часов 16 минут самолет Ту-134, следовавший по маршруту Тбилиси – Батуми – Киев – Ленинград с 57 пассажирами и 7 членами экипажа на борту, захвачен группой вооруженных преступников.

Еще через десять минут прозвучал сигнал боевой тревоги, и дежурное отделение «Альфы» стало готовиться к вылету в Тбилиси, к своей первой операции по освобождению заложников в самолете.

В аэропорту Внуково альфовцы и руководители Четвертого управления КГБ СССР (контрразведывательное обеспечение на транспорте) погрузились в специальный самолет правительственного авиаотряда. Внешне ничем не отличавшийся от своих собратьев, этот Ту-134 был особой конструкции: форсированные моторы повышенной надежности, салоны, оборудованные для перевозки вооружения и отдыха спецконтингента, отдельный отсек, переделанный под кабинет председателя КГБ со всеми необходимыми атрибутами, среди которых отсутствовал разве что «черный чемоданчик» с ядерной кнопкой…

Время в полете тянулось томительно, нервное напряжение нарастало. Неопределенность – худший враг людей действия. Чтобы занять себя конкретным делом, альфовцы стали на «макетах» примерных действий при освобождении самолета и заложников отрабатывать возможные варианты своего поведения в тбилисском аэропорту.

Обстановка в салоне не замедлила разрядиться. И хотя это была первая операция «Альфы» по освобождению заложников, настроение у всех было боевым, сомнений в том, что удастся справиться со злоумышленниками, не было. Хотя… Человек предполагает, а жизнь располагает.

Около полуночи спецсамолет совершил посадку в аэропорту Тбилиси.

Вылетая на операцию, альфовцы еще не знали, с кем и с чем придется столкнуться, поэтому захватили с собой полный боекомплект. Один его вид вызывал восхищение, граничащее с подобострастием, у грузинских гэбэшников.

Действительно, автоматы и пистолеты специальной конструкции, невиданные снайперские винтовки, бронежилеты, бронещиты и каски, переговорные устройства немыслимых конфигураций (некоторые из них можно было надеть на мизинец в виде пластыря), груды ящиков с пиротехническими спецсредствами и различной экипировкой без всяких пояснений потрясли воображение непосвященных.

Кто-то из местных контрразведчиков, увидев все эти «декорации», на полном серьезе спросил: «Слюшай, генацвале, ви слючайно не с «Мосфильма»? К нам тут на съемки фантастического фильма должны прилететь операторы из Москвы. Ви что? Реквизит привезли?». «Кто-то из альфовцев весело заметил: «Мы прилетели, чтобы фантастику сделать былью!»

Под одобрительный хохот присутствующих отделение Зайцева направилось в депутатский зал аэропорта Тбилиси, где их ожидали председатель местного комитета госбезопасности генерал-полковник Ионаури, министр МВД и генеральный прокурор республики. Туг же находился и первый секретарь ЦК Компартии Грузии Эдуард Шеварднадзе. Однако все распоряжения поступали только от генерала Ионаури.

Как впоследствии стало известно альфовцам, это он лично арестовывал подручных Лаврентия Берия в Грузии, и местные руководители просто благоговели перед его авторитетом, беспрекословно выполняя все его указания.

Через несколько минут стала ясна причина этой сановной тусовки в столь неподходящем месте и в такое неурочное время: террористы, захватившие самолет, – отпрыски самых элитных и влиятельных семей советской Грузии.

Ко времени прибытия «Альфы» бандиты, наркоманы со стажем, взвинтив себя очередной порцией зелья, зверски прикончили нескольких членов экипажа и двух пассажиров. На предложение сдаться угрожали взорвать самолет со всеми пассажирами. Прилетевшим сразу стало не до смеха…

Впоследствии выяснится, что учебным пособием для террористов явился художественный фильм «Набат», снятый киностудией «Мосфильм», но, к счастью, еще не запущенный в прокат, ибо все события, как предшествовавшие захвату, так и имевшие место на борту самолета, развивались по сценарию этой ленты.

По настоянию руководства КГБ СССР после тбилисской трагедии фильм на экраны страны так и не попал.

За несколько дней до описываемых событий весь Тбилиси полнился слухами о праздновании свадьбы детей известнейших в Грузии родителей.

Жених – Сосо Церетели, 1958 года рождения, художник студии «Грузия-фильм», вдохновитель и главный разработчик операции по захвату самолета и заложников, сумевший накануне досконально изучить указанный фильм «Набат» (нелегально попавший к нему благодаря связям в кинематографических кругах) и действовавший строго по его сценарию.

Невеста – Тамара Патвиашвили, 1964 года рождения, студентка третьего курса архитектурного факультета Академии художеств, основная подельница главаря террористов.

Совсем не случайно среди приглашенных гостей оказалась работница тбилисского аэропорта. Во время торжества новобрачные договорились с нею, что она поможет приобрести билеты и проникнуть на борт самолета через депутатский зал, минуя досмотр. Решено – сделано. С помощью этой девицы Церетели-Патвиашвили с остальными пиратами через зал «неприкосновенных персон» пронесли на борт самолета террористическую экипировку: пистолеты «ТТ», револьверы системы «Наган», неограниченный боезапас к ним и гранаты.

Как только самолет вырулил на взлетную полосу, преступники: Паата Иверелли, 1953 года рождения, врач; его брат Каха Иверелли, 1957 года рождения, ординатор кафедры госпитальной хирургии Тбилисского медицинского института; Геча Кобахидзе, 1953 года рождения, без определенных занятий, ранее дважды судимый за хулиганство; Гия Табидзе, 1954 года рождения, художник; Давид Микаберидзе, 1962 года рождения, студент Тбилисского университета, и супруги Церетели-Патвиашвили принялись изучать пассажиров.

Искали сотрудников службы безопасности Аэрофлота. Таковые на борту злополучного рейса отсутствовали, но Церетели показалось, что один мужчина ведет себя подозрительно. Он поднялся со своего места и, подкравшись сзади, ударил пассажира по голове бутылкой шампанского.

В тот же миг Табидзе и братья Иверелли схватили стюардессу Валю Крутикову и, прикрывшись ею, ворвались в пилотскую кабину. Угрожая пистолетами, они потребовали лететь в Турцию.

«Какая Турция?! О чем вы говорите! Самолет не сможет совершить такой перелет…» – попытался урезонить нападавших бортмеханик Анзор Чедия и тут же получил несколько пуль в грудь. Вслед за этим Табидзе хладнокровно разрядил обойму в сидевшего рядом замначальника летно-штурманского отдела тбилисского авиаотряда Завена Шабартяна.

Неожиданно из-за занавески в носовой части пилотской кабины раздались ответные выстрелы. Стрелял штурман Владимир Гасоян. Нападавшие понесли первые потери: убит Табидзе и ранен Паата Иверелли.

Командир корабля Ахматгер Гардапхадзе, чтобы затруднить действия террористов, проделал в воздухе несколько фигур высшего пилотажа. Это на пассажирском-то лайнере!

Согласно сделанным впоследствии расчетам специалистов, нагрузка на несущие конструкции самолета в три раза превысила допустимую.

Однако все обошлось, а в результате находчивости Гардапхадзе все проникшие в пилотскую кабину преступники были отброшены в пассажирский салон, и дверь удалось намертво задраить.

Командир, превозмогая боль, – срикошетившая пуля попала в бедро – сумел посадить самолет в самом конце зоны тбилисского аэропорта.

При посадке лайнер сильно ударился о бетон, от чего в полу открылись различные технологические люки и даже аварийный люк с правой стороны. Заметив это, преступники заставили одного из пассажиров придерживать его руками, чтобы он не оторвался от корпуса самолета.

Когда лайнер катился по бетонке, одна из стюардесс открыла входную дверь и попыталась выпрыгнуть. Заметив это, самый молодой из террористов, Давид Микаберидзе, сначала застрелил девушку, а разглядев в проеме двери огни тбилисского аэропорта и решив, что все кончено, пустил себе пулю в лоб.

Сразу же после остановки экипаж в панике покинул самолет, оставив на произвол судьбы в пилотской кабине своего раненого товарища Завена Шабартяна. Добравшись до здания аэропорта, они сообщили в общих чертах о происшедшем. Самолет немедленно был отбуксирован в дальний конец аэропорта и окружен солдата-ми-пограничниками.

Взвинченные безапелляционными приказами своих не приученных действовать в экстремальных ситуациях командиров, погранцы тут же доказали, что единственное, чему их научили, – это нажимать на спусковой крючок автомата.

Один из пассажиров выпрыгнул из самолета на бетон посадочной полосы, он оказался между двух огней – по нему одновременно стреляли и террористы, и пограничники, принявшие мужчину за убегавшего преступника.

Шквальный огонь солдат изрешетил корпус самолета, повредив провода радиосвязи. Бандиты, угрожая расправой над пассажирами, стали безостановочно палить из иллюминаторов, требуя немедленного вылета самолета за пределы СССР…

Пираты установлены, что дальше?

К моменту прибытия «Альфы» в тбилисский аэропорт штаб во главе с председателем КГБ Грузии уже установил личности террористов и по местам их жительства были проведены обыски.

В домах и на дачах преступников были обнаружены разбитые в щепы мишени, оружие и боеприпасы, количество которых свидетельствовало о тщательной подготовке и серьезности намерений людей, захвативших самолет.

Узнав о многообразии обнаруженного в тайниках аэробандитов оружия и боезапасов, альфовцы задались далеко не праздным вопросом: «А сколько же боевых стволов и гранат пираты сумели пронести на борт самолета?!»

Владимир Зайцев совершенно случайно узнал, кому его бойцам придется противостоять, дойди дело до штурма. Взяв в штабе фотографии бандитов, он отправился показать их своим бойцам, членам предполагаемых штурмовых групп, – пусть хорошенько запомнят лица тех, кого придется нейтрализовать. Рассматривая на ходу фото, не заметил, как оказался рядом с Шеварднадзе.

– Что ты там изучаешь?

– Да вот, Эдуард Амвросиевич, знакомлюсь со своими будущими клиентами…

– Покажи!

Взяв в руки фотографии, Шеварднадзе задержал взгляд на двух из них: Церетели и Патвиашвили.

– Надо же, как этот удалец похож на своего отца, прямо – одно лицо! А его жена из некогда peбенка-куклы стала писаной красавицей!

…Попытки доставить к самолету родителей для переговоров с их отпрысками-пиратами успехом не увенчались. Те же, кто под сильнейшим налимом местных властей все-таки прибыли в аэропорт, в последний момент наотрез отказались приближаться к самолету и разговаривать со своими детьми.

Тогда на взлетную полосу вышел прокурор республики. Приблизившись к самолету на достаточно близкое расстояние, он сначала попытался уговорить террористов отказаться от дальнейшего насилия и сдаться. Быстро поняв, что его увещевания не возымеют результата, прокурор достал из кармана какую-то книжицу и начал громко, нараспев что-то читать. Если бы не бронежилет и каска, в которые предусмотрительно облачили его альфовцы, со стороны его можно было принять за священника, отпевающего покойника.

Местные контрразведчики объяснили москвичам, что главный правовед Грузии зачитывает (?!) террористам статьи из Уголовного кодекса, предусматривающие наказание за их деяния. В ответ из самолета раздались ругань и угрозы.

Не прошло и десяти минут, как новый сюрприз. Через аппаратуру подслушивания, которой удалось оснастить захваченный самолет, альфовцы узнали, что их присутствие рассекречено.

«Вай ме, Сосо, – сказала своему мужу Патвиашвили, – плохи наши дела – из Москвы прилетели «коммандос» из КГБ, чтобы взять нас штурмом!»

Необходимо отметить, что в то время о существовании «Альфы» знал очень ограниченный круг высшего руководства КГБ, о ее целевом предназначении не знали даже кураторы из отдела административных органов ЦК КПСС. И вдруг – на тебе, тбилисские террористы осведомлены лучше, чем высшая партноменклатура Советского Союза!

Каким образом произошла утечка информации к террористам? Не означало ли это, что преступники поддерживают одностороннюю – только на прием – радиосвязь с сообщниками, оставшимися в аэропорту? Кто этот «некто», что, возможно, ведет двойную игру?

Догадки, догадки и догадки, которые так никогда и не нашли подтверждений…

С момента захвата авиалайнера пошел уже восьмой час. Надо было срочно изучить обстановку на борту самолета, подробно выяснить намерения пиратов.

Ясно было лишь одно: самолет, оккупированный бандитами, из-за своего плачевного технического состояния не сможет даже вырулить на взлетную полосу.

Эти доводы были доведены до сведения пиратов, но они категорически отказались пересаживаться в другой авиалайнер, настаивая на ремонте того, в котором находились. Единственное, на что они согласились, это принять на борт сумку с медикаментами и чайники с питьевой водой. Сами они воду употреблять не стали, а аптечку подвергли тщательному обследованию, но использовать ее для своего раненого подельника не решились, опасаясь подвоха.

В подтверждение своей решимости без боя не сдаваться террористы выставили условие: каждый час задержки вылета в Турцию будет стоить жизни трем взятым в заложники пассажирам. А в крайнем случае они подорвут самолет, забрав на тот свет всех захваченных ими людей… Дело принимало чрезвычайно опасный оборот. Ничего подобного советская история аэроперевозок не знала.

После долгих уговоров пираты согласились принять на борт парламентера, но предупредили, чтобы он, не доходя пятьдесят метров до самолета, остановился, разделся донага, сняв даже носки, лишь после этого они впустят его в салон.

На роль парламентера начальник отделения «Альфы» Владимир Зайцев предложил себя.

Генерал Ионаури поинтересовался:

– А что если они и тебя оставят в заложниках?

Альфовец ответил, что воспользуется условными фразами, чтобы дать знать, возможен штурм или нет.

…Шел уже третий час ночи, когда Зайцев двинулся к лайнеру, как вдруг из него выпрыгнула женщина и побежала прочь. Как выяснилось впоследствии, это была одна из пассажирок, сумевшая усыпить бдительность бандитов. От удара о землю она сломала обе ноги, но страх перед террористами оказался сильнее боли.

После этого инцидента террористы категорически отказались вести какие-либо переговоры, настаивая на безоговорочном предоставлении им самолета для вылета за кордон. При этом бандиты усилили психологическое и физическое воздействие на пассажиров, поняв, что уже преступили роковую для них грань и поставили себя вне закона.

Только после этого было принято решение идти на штурм.

…Через восемь лет, в ноябре 1991 года, во время правления Звиада Гамсахурдиа, газета «Свободная Грузия» опубликовала статью, в которой автор, проливая крокодиловы слезы, негодовал, что под водительством прежних советских правителей была устроена «бессмысленная кровавая бойня», «преднамеренное убийство молодых правозащитников, борцов за свободу и независимость Грузии», пытавшихся бросить вызов «империи зла» и вырваться из ее пут на самолете.

Разумеется, в статье ни слова не было сказано, что те «молодые правозащитники», прокладывая себе путь к «свободе», зверски убивали ни в чем не повинных людей. По мнению исполнителя пасквиля, штурм был предпринят для того, чтобы «поиграть мускулами», «показать мощь репрессивной машины империи» и т. д. Гноеточивый, лживый навет спровоцировал звиадистов на экстремистские действия: вслед за его появлением в авиагородке грузинских летчиков был совершен акт вандализма – разрушен памятный обелиск, на котором были высечены фамилии погибших от рук бандитов пилотов и бортпроводницы…

С полной ответственностью сегодня можно заявить, что решение о штурме было принято ввиду категорического отказа бандитов перебраться в другой самолет, на котором их беспрепятственно выпустили бы за границу, а также из-за того, что существовала реальная угроза жизни пятидесяти пассажиров.

Более того. Хотя прокурор Грузии и дал санкцию на физическое уничтожение пиратов, руководство КГБ СССР отдало приказ провести операцию без применения (?!) огнестрельного оружия.

Пришлось бойцам «Альфы» взять с собой пистолеты, снаряженные пластиковыми пулями. Однако между собой альфовцы решили, что хотя и будут проводить штурм без применения огнестрельного оружия, но засевшие в самолете бандиты этого благородства не оценят, оно будет им только на руку, поэтому в случае огневого контакта пощады террористам не будет…

Штурм

На стоящем тут же в аэропорту однотипном самолете бойцы «Альфы» провели блиц-тренировку, за каждой тройкой штурмовиков закрепили определенные отсеки самолета.

Владимиру Зайцеву вместе с Виталием Демидкиным и Владимиром Серегиным выпало действовать в носовой части Ту-134 – на самом рисковом направлении, которое находилось под неусыпным контролем террористов. Ведь именно оттуда, из пилотской кабины, сумели бежать уцелевшие члены экипажа, а дверь в салон продолжала оставаться блокированной изнутри, что, по мнению бандитов, представляло для них наибольшую опасность.

Выбор Зайцевым Демидкина и Серегина не был случайным. Оба были более миниатюрны по сравнению с другими бойцами «Альфы», и это обстоятельство приобретало первостепенное значение с учетом того пути, который предстояло преодолеть троице, двигаясь к цели.

…В результате непрерывного слухового контроля за действиями и разговорами бандитов Зайцеву стало известно, что в глубине первого салона, лицом к кабине, то есть к тому месту, откуда он с Демидкиным и-Серегиным должны появиться, сидят два боевика с гранатами. Ясно, что бросать их они будут не себе под ноги, а в нападающих.

Каждый из троих прекрасно отдавал себе отчет, что если от стрелкового оружия ты хоть как-то защищен бронежилетом, а от пули, в конце концов, можно увернуться (надо сказать, альфовцы умеют и это!), то от гранаты в таком замкнутом пространстве тебя не спасет никакой колдовской заговор: если не достанут осколки, то уж от ударной волны никуда не уйти.

Занимая исходные позиции, альфовцы предварительно договорились между собой, что если кто-то будет ранен, то другие участники штурма должны продолжать операцию, а не бросаться на помощь упавшему. Словом, бежать прямо по его телу. Главное – успешно завершить операцию. Только это может стать гарантией спасения раненого товарища. Позднее это правило стало железным законом боевой работы всей «Альфы».

…Температура по-прежнему оставалась на нулевой отметке, дождь лил как из ведра, ноябрьский ветер, казалось, ледяными иголками пронзает каждую твою косточку. Вокруг кромешная темнота: освещавшие самолет прожекторы выключили, чтобы дезориентировать террористов. Все бойцы штурмовых групп кроме спецкомбинезонов имели на себе еще шерстяные спортивные костюмы и кожаные куртки, один лишь Зайцев, этот несостоявшийся парламентер, стоял на ледяной бетонной полосе, согреваемый только бронежилетом и азартом охоты.

Психологическое напряжение достигло наивысшей истерической точки, когда до его слуха донесся плач ребенка в салоне. Вспомнился малолетний сын, оставшийся в Москве, молодая жена на сносях…

Троица начала надевать средства защиты, доставленные группой поддержки, однако через секунду им стало ясно, что проникнуть в этой амуниции в самолет абсолютно невозможно, и Зайцев, а за ним Демидкин и Серегин бросили бронежилеты.

…Первое, чего коснулись руки Зайцева, когда он по фалу, а попросту – по веревке, проник в кабину, было окоченевшее тело бортмеханика. Отодвинув труп в сторону, Владимир принял от Демидкина и Серегина оружие, радиостанции и средства защиты, затем втащил внутрь и их. И тут только они услышали стоны раненого пилота. Он умолял не открывать дверь, иначе их всех убьют.

Подойдя к двери, Владимир снял защелку, чтобы попробовать, не заблокирована ли она снаружи. Вроде нет. Зайцев по рации доложил, что его группа к штурму готова. В тот же момент в переговорных устройствах всех штурмовиков раздался голос заместителя командира «Альфы», Героя Советского Союза В.Ф. Карпухина: «Штурм!»

В то же мгновение за окнами раздались взрывы – отвлекающий маневр, проводимый с помощью специальных светозвуковых гранат, которые на непосвященных действуют обезоруживающе.

Зайцев откинул щеколду, глубоко вздохнул и плечом врезал по двери пилотской кабины. Увы! Снаружи ее что-то блокировало.

Как выяснилось через секунду, это был труп террориста, которого застрелил штурман.

С третьей попытки Владимиру удалось сдвинуть, вернее, сплющить тело и протиснуться в салон. Сделав пару шагов, он наткнулся на второй труп – Микаберидзе, который застрелился во время посадки.

Одним прыжком преодолев коридор, отделявший кабину пилотов от пассажирских салонов, Зайцев наконец столкнулся с живым человеком.

«Динозавр» – первое, что пришло на ум Владимиру.

Необъятного, огромного роста незнакомец вылетел навстречу, всей своей массой навалившись на Зайцева. Раздумывать было некогда, и, коротко взмахнув руками, штурмовики уложили верзилу на пол. Слава богу, у них хватило самообладания не открыть стрельбу – под горячую руку попался пассажир! В два приема обыскали незадачливого здоровяка. Оружия нет – вперед! Демидкин и Серегин успели крикнуть пассажиру, чтобы он немедленно убирался восвояси.

«Динозавр» с грохотом вывалился из самолета на бетонную полосу и тут же попал в переплет: грузинские милиционеры и местные сотрудники госбезопасности, приняв его за террориста, стали зверски избивать беднягу ногами. Потребовалось вмешательство альфовцев из снайперской группы поддержки, чтобы остановить самосуд.

Но все это происходило уже за спинами Зайцева, Демидкина и Серегина. Они ворвались в салон…

«Не подходите! Взорву самолет!» – закричала девушка, прижимая к груди какой-то пакет.

За окнами самолета – фейерверк, светло, как днем. Слишком хорошо было знакомо лицо кричащей, чтобы сомневаться в ее намерениях: перед штурмовиками – главная террористка, Тамара Патвиашвили.

«Ну, бляха-муха, вот и встретились!» – заорал Зайцев.

Бросок вперед – и преступница кулем летит к Демидкину, от него к Серегину и, наконец, оказывается вне лайнера, в руках альфовцев из группы поддержки, которые сумели вытеснить из-под самолета жаждавших славы и орденов грузинских гэбэшников и милиционеров. В пакете у Патвиашвили три противотанковые гранаты – ничего себе, приданое невесты! Она тут же впадает в прострацию: сказывается многочасовое напряжение и передозировка наркотиков. Едва откачали!..

В салоне между тем раздаются команды Зайцева: «Лежать! Всем лежать! Руки за голову! Стреляю без предупреждения!!»

Все бросаются на пол.

Когда Владимир достиг тех заветных мест, где, по его расчету, должны были находиться террористы, салон оказался пустым. Справа лежал пожилой мужчина с залитой кровью головой – это его Сосо Церетели, приняв за охранника лайнера, насмерть уложил свадебной бутылкой шампанского.

…С момента проникновения в салон прошло не более двадцати секунд, как вдруг раздалась беспорядочная стрельба.

«Очухались, сволочи!» – мелькнуло в голове Владимира, и в этот же момент он заметил открытый «дипломат», лежавший в свободном кресле. К нему тянулась рука сидящего молодого человека. Молниеносное движение – и запястья грузина в «браслетах». Очень вовремя – в «дипломате» основной боезапас бандитов: гранаты Ф-1 и наступательные – РГД-5! Их тротилового заряда достаточно, чтобы самолет со всеми находящимися в нем людьми разлетелся на куски.

Светозвуковые гранаты у группы поддержки, работающей снаружи, закончились. Салон погрузился в полумрак.

Зайцев выхватывает фонарик и лучом шарит вокруг. Полоска света проходит по лицу лежащего на полу молодого грузина. Заметно дрогнули его веки, но он продолжает лежать в проходе, притворясь то ли мертвым, то ли потерявшим сознание. «Шевельнется – пристрели!» – командует Зайцев Демидкину. Услышав это, «покойник» медленно поднимается с поднятыми вверх руками и кричит, что он – не главный. Главный, Сосо, находится во втором салоне.

…Переговоры с преступниками длились около восьми часов, штурм – четыре минуты. С наступлением рассвета 19 ноября кровавая трагедия завершилась. Время собирать камни.

Преступники застрелили двух летчиков, двух пассажиров и стюардессу Валю Крутикову. Штурмана Плотко и бортпроводницу Ирину Химич серьезно ранили, сделав инвалидами.

На суде террористам было сказано: «Вы – дети высокопоставленных и обеспеченных родителей. Что стоило вам приобрести турпутевки в Турцию, куда вы неоднократно беспрепятственно летали, чтобы спустить родительские деньги в казино? Купили бы путевки и на этот раз, чтобы спокойно, без шума попросить в заграничных райских кущах политическое убежище!»

Ответ был обескураживающий: «Если бы мы таким путем сбежали за границу, нас бы приняли за простых эмигрантов. Чего стоят наши фамилии, влияние и деньги наших родителей там, за границей? Вот когда отец и сын Бразинскасы улетели с шумом, со стрельбой, стюардессу Надю Курченко убили, так их там в почетные академики приняли, невольниками совести нарекли, из Турции в США переправили… Чем мы хуже?!»

Суд приговорил бандитов к расстрелу, Тамару Патвиашвили – к 14 годам заключения. Однако грузинская молва уже через год разнесла весть о том, что ее фотографии были замечены на обложках западноевропейских журналов мод. Немудрено: уж слишком красива и эффектна была террористка!

Ее муж Сосо Церетели при невыясненных обстоятельствах, как-то внезапно скончался в тбилисском следственном изоляторе.

Судьба остальных авиапиратов после суда неизвестна. Понесли ли они заслуженное наказание?

Кстати, всех террористов, вопреки требованиям Гeнеральной прокуратуры СССР, по причинам, известным только высшему руководству тогдашней Грузии, несмотря на требование закона, так и не передали союзным властям.

По полученным из Грузии Генеральной прокуратурой СССР отчетам выходило, что там якобы и приводили приговор суда в исполнение…

Фейерверки редки, в основном – сермяжные будни

В современном русском языке слова «супер» и «альфа» стоят в одном синонимичном ряду и означают нечто неординарное и выдающееся. Не кроется ли в самом названии «Альфы» ее особое предназначение, а она была укомплектована суперменами, готовыми на самопожертвование ради выполнения задания любой сложности?

Как знать. Начиналось-то все обыденно.

…Почти тридцать лет назад, в начале 1974 года, для проведения специальных операций начала создаваться «Группа А» Службы охраны дипломатических представительств Седьмого управления КГБ СССР. Ее целевое назначение – борьба с терроризмом и другими особо опасными экстремистскими проявлениями, связанными с захватом заложников, транспортных средств, режимных объектов, дипломатических представительств как на. территории СССР, так и за рубежом.

Вновь созданная структура имела шесть региональных подразделений в городах Минске, Киеве, Краснодаре, Алма-Ате, Свердловске и Хабаровске. Снабжение вооружением, средствами связи, защиты осуществлялось в соответствии с нормами и табелем положенности, утвержденными особым приказом председателя КГБ СССР.

Группа кандидатов комплектовалась из сотрудников территориальных органов КГБ, прослуживших не менее трех лет в оперативном подразделении и годных по состоянию здоровья для… полетов в космос. Разумеется, они должны были не просто дружить со спортом, но владеть карате или каким-то другим видом восточных боевых единоборств на уровне спортсмена-разрядника. Таким образом, альфовцев можно смело называть бойцами штучного отбора.

Кандидаты должны были быть эмоционально уравновешенными, оптимистично настроенными, способными сохранять спокойствие в экстремальных ситуациях, хорошо переносить перепады давления и температуры, не должны бояться воды, замкнутого пространства, темноты и огня любой интенсивности…

Когда первичные испытания пройдены, офицер-кандидат становится курсантом, и тут уж никаких поблажек К слову, если в американскую DELTA, английскую SAS или германскую GSG-9 попадал лишь один из ста добровольцев, то в «Альфу» – один из тысячи.

Нагрузки – физические и психические – околопредельные, и с каждой неделей обучения они увеличиваются. Иногда некоторые курсанты на первом этапе изматывающих тренировок испытывали так называемый «эффект присутствия». Это когда у него уже нет сил даже пальцем пошевелить, когда он клянет себя за то, что решил сталь альфовцем, и вдруг замечает, что работающий рядом инструктор делает то же самое, но выглядит, «как огурчик». «Если может он, значит, смогу и я!» – говорит себе новобранец и продолжает работать.

Бойцы «Альфы» должны владеть холодным и огнестрельным оружием отечественных и зарубежных марок, как серийным, так и специальным. Еще надо пройти парашютно-десантную подготовку, скалолазание, уметь управлять всеми видами боевой техники. Кстати, после «тбилисского эпизода» в обучение сотрудников «Альфы» ввели занятия по управлению аэродромной техникой.