Текст книги "Невеста для хозяина (СИ)"
Автор книги: Игорь Черемис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)
Девушка жила не слишком далеко. Руслан отбросил мысль взять соседнюю машину, а отправился на остановку трамвая; этот вид транспорта ходил в меру регулярно, шел чуть ли не до дома этой Людмилы, а для сотрудников прокуратуры и вовсе был бесплатным. Ему повезло – вскоре пригромыхал вагон, в котором была уйма пустых мест, и через десять минут он выходил на нужной остановке.
Именно в этот момент Руслан впервые с момента выхода из «Глобуса» почувствовал себя глупо. Наверное, другой человек на его месте начал бы смущаться ещё раньше – когда сидел в гордом одиночестве в ресторане, заполненном парочками и компаниями. Но как раз на такие условности ему было наплевать. А вот объяснить даже самому себе, зачем он поехал к дому этой девушки, Руслан уже не мог. Просто так, захотелось – так себе причина тащиться на другой конец города почти под вечер рабочей среды и накануне не менее рабочего четверга.
Но он всё же прошел к зданию – обычной кирпичной семиэтажке, построенной лет сорок назад по типовому проекту, но, кажется, для какого-то модного в те времена молодежного кооператива. В таких домах были более просторные, чем в «хрущевках», кухни, чуть большая площадь и не самая плохая планировка. Руслан подумал, что когда будет подбирать квартиру для себя, то нужно поискать что-нибудь в подобных проектах; они точно простоят без проблем ещё лет тридцать, а если в них всё-таки сделают, как обещают власти, капитальный ремонт, то и много больше.
Он мотнул головой, выкидывая оттуда странные мысли, и оглядел фасад здания. Такси давно уехало, и определить, в каком из трех подъездов жила Людмила, не представлялось возможным. У него, конечно, были способы узнать адрес человека, но все они предполагали общение с сослуживцами, чего Руслан хотел сейчас избежать. Да и не нужен ему этот адрес – уж это он знал точно, – особенно сейчас. В данный момент ему нужно было перестать страдать ерундой, садиться на тот же трамвай или автобус, брать такси – и ехать к родителям. Да, к родителям – безо всяких кавычек. Но он всё ещё колебался.
И внезапно узнал, где обитала девушка.
***
Из второго подъезда вышли двое мужчин в черной одежде – ничего необычного, джинсы и рубашки. Лица их закрывали большие солнечные очки, которые, в принципе, подходили для сезона и погоды, но не для времени суток. Они были неуловимо схожи между собой – в основном, конечно, за счет очков и одежды, и различить их можно было только по прическам. Один был кудрявым, а у другого имелись русые длинные волосы до плеч. И именно этот из пары нёс на одном из своих плеч девушку. Руслан видел только нижнюю её часть, с торчащими из-под длинного махрового халата босыми ступнями – но почему-то сразу уверился, что это та самая Людмила.
Он сделал шаг в сторону мужчин. Те заметили его и остановились.
– Что происходит? – спросил Руслан.
– Иди, куда шёл, – процедил второй, кучерявый. – Будут ещё всякие лезть...
– Неправильный ответ, – сообщил им Руслан.
Он извлек из кармана грозно выглядящее служебное удостоверение и продемонстрировал им темно-бордовую обложку, на которой золотыми буквами было написано «Прокуратура Российской Федерации».
– Ещё раз, – сказал он. – Что тут происходит?
– Прокурорский? Хмм... Это спасательная операция, она вне твоей юрисдикции, прокурорский, – быстро ответил кучерявый. – Не мешай.
– Вы останетесь на месте, пока я не вызову полицию, – сообщил им Руслан.
Он убрал удостоверение в карман и достал сотовый. Скосил взгляд вниз, на экран, чтобы найти нужный номер – и тут же вынужден был отшатнуться, чтобы избежать удара. Кучерявый, который каким-то образом оказался рядом, преодолев в одно мгновение добрый десяток шагов, пытался достать челюсть Руслана.
Он разорвал дистанцию и произнес нудным голосом:
– Нападение на сотрудника прокуратуры, статья триста семнадцать УК РФ. От двенадцати до двадцати.
– А ты поймай сначала, – кучерявый показал зубы – и как-то странно махнул правой рукой.
Держа кучерявого в поле зрения, Руслан сумел разблокировать экран, вызвать меню телефона и, плюнув на поиски номера специальной группы, набрал на клавиатуре обычный «сто двенадцать». Операторы там, конечно, постоянно зашивались, но иногда могло и повезти – как сейчас. Пискнул сигнал соединения, механический голос сообщил о том, что разговор будет записываться, а потом живой оператор поинтересовался, что случилось. Руслан нажал на кнопку громкой связи и повторил:
– Нападение на сотрудника прокуратуры, статья триста семнадцать УК РФ. Требуется подмога, – и назвал адрес.
– Ты... – прошипел кучерявый – и снова дернул правой рукой.
Потом снова.
– На него не действует, – басом сказал длинноволосый. – Не видишь что ли? Эй, ты, ты чей будешь?
Руслан не понял вопроса, но не подал вида.
– Прокурорский, этот же сказал, – он кивнул в сторону кучерявого. – Девушку на землю опусти – и руки в гору.
– А если не опустим, то что? – нахально спросил кучерявый.
Вопрос был закономерный. Оружие сотрудникам прокуратуры формально полагалось, но носили его лишь по большим праздникам и то – только всякие полковники и генералы. Теоретически на какой-нибудь пистолет Макарова или новомодный «Малыш» мог претендовать и Руслан, но в реальности добыть их из оружейки можно было только после долгих мытарств по высоким кабинетам, где должны были согласиться с его доводами и поставить свою визу на соответствующем рапорте. В общем, никто из сослуживцев Руслана в здравом уме на такие подвиги не шёл.
И сейчас он мог противопоставить этим двум мужчинам лишь свои навыки рукопашного боя – вернее, их зачатки, которым его обучили за год в армии. Он и от первого удара увернулся чудом – увидел неясное движение на периферии и инстинктивно ушел в сторону.
То есть они оказались в патовой ситуации. Эти люди вряд ли могли действовать дальше на виду сотрудника прокуратуры, а он ничего не мог с ними сделать, если они не согласятся выполнять его требования. Руслан приготовился к долгой перебранке, которая закончится с появлением ОМОНа – оператор экстренной службы всё ещё что-то говорил, но ответа вроде бы не требовал. Кажется, он понял ситуацию и уже направил сюда более подготовленные к стычкам с преступниками силы.
Но мужчины в черном выглядели слишком беззаботно. Кучерявый отступил назад, но никаких признаков, что он собирается сбежать, не было. Напротив, под прикрытием держащего девушку товарища он достал свой телефон, быстро нашел нужный номер и поднес аппарат к уху.
– Константин Георгиевич, нужна ваша помощь, – донеслось до Руслана. – Кто-то из наших... нет... не назвался... незнакомый... не действует... удостоверение прокуратуры... да, вызвал... не справимся... да, хорошо, ждем.
Он нажал отбой, спрятал телефон в карман и торжествующе посмотрел на Руслана.
– Всё, капец тебе, прокурорский... или чей ты там на самом...
Он не договорил. Позади Руслана раздался негромкий хлопок, он начал поворачиваться в ту сторону, но неизвестная сила приподняла его над землей и швырнула в стену здания. От удара из него вышибло дух, и на асфальт пешеходной дорожки он упал, почти не понимая, что происходит. Но сумел расслышать неторопливые шаги и понять, что над ним кто-то склонился – наверное, тот самый Константин Георгиевич.
– Не знаю его, – голос был молодой и недовольный. – Потом разберемся. Уходите! Оба!
Последнее слово он рявкнул очень грозно.
Руслан попробовал приоткрыть глаза, но понял, что веки ему не подчиняются – как и остальные части тела. То ли удар был таким сильным, то ли ещё что, он этого не знал и не особенно понимал, что с ним сделали. Его сознание начало уплывать вдаль, мир закружился в странном хороводе, а последней мыслью, которую он смог отследить, было сожаление, что он так и не поговорил со своими родителями.
Глава 3. Смех одинокого вампира
Людмила открыла глаза и несколько мгновений пыталась понять, что было на самом деле, а что ей приснилось. Кажется, сумасшедшее свидание точно было наяву, и разговор с Машкой – тоже был. И суши она заказывала... или уже нет? Может, только хотела, но отрубилась от усталости и заснула, даже не сходив в ванную, чтобы смыть накопившуюся за день усталость? Во всяком случае, прямо сейчас Людмила ощущала себя очень грязной; она была уверена, что ей срочно нужны всеразличные моющие средства в разноцветных флаконах и невероятное количество обжигающе горячей воды.
И тот странный человек, который мог с легкостью таскать её по квартире, словно маг из фильмов про какого-то волшебника... он приснился или нет? За всю свою жизнь Людмила никогда с магией не сталкивалась... вернее, гендир называл их, сотрудниц бухгалтерии, волшебницами, когда они сводили заковыристый годовой баланс, но это была весьма примитивная лесть и ничего более. В общем, этот импозантный вор ей, скорее всего, приснился. На фоне неудачного свидания и почти потерянной веры в то, что она способна встретить мужчину своей мечты.
После этих размышлений Людмила попыталась приподняться – и поняла, что её выводы были очень преждевременны. У неё в квартире не было такой огромной кровати, не было настолько мягкого и глубокого матраса, не было такого количества пышных подушек и такого тяжелого, но уютного одеяла. Вся её мебель была заказана несколько лет назад в «Икее», ничего выдающегося в тамошнем диване не было, да и одеяло с подушками пышными назвать она бы постеснялась. Ну и матрас – она все эти годы спала на обычном поролоновом убожестве, которое уже пора было поменять на нечто не такое продавленное. А сейчас её лежбище напоминало царскую усыпальницу – или как там назывались комнаты, в которых почивали всякие цари и короли? Точно – опочивальни. Усыпальницы – это немного из другой оперы.
Да и спала он обычно во фланелевой пижамке, а сейчас на ней не было даже нитки – если, конечно, не считать то самое тяжелое одеяло.
Голову Людмила всё же смогла приподнять – и в недоумении осмотрела огромное помещение с кроватью в центре, на которой она лежала... или почивала. Два широких отреза тяжелых даже на вид наглухо задернутых портьер из синего бархата скрывали, наверное, окна, хотя в комнате было светло. Обстановка была скудная – отгороженный закуток, в котором виднелся кусок самого обычного унитаза, высокое резное зеркало и – сундук? Да, точно – сундук. Большой, с покатой крышкой, богатой резьбой и яркой росписью, с огромной замочной скважиной сбоку. Она подумала, что ключ от этого замка надо возить в сумке на колесиках, в карман такое сокровище точно не влезет – и хихикнула про себя.
И тут же оборвала себя – какие хиханьки, если она находится неизвестно где, неизвестно у кого. И непонятно, как она здесь оказалась – почему-то именно это беспокоило её больше всего. Тот мужчина, кажется, мог воздействовать на тело и разум – и мог просто усыпить её, а потом перенести туда, куда ему нужно. Вот только где это место? И зачем ему вообще это потребовалось?
Людмила вспомнила ещё один странный момент своего – она уже не сомневалась в этом – похищения. Когда она висела, пришпиленная неведомой силой к стене и зачем-то думала о разошедшихся полах халата, тот мужчина подошел, взял её за руку и начал изучать линии на ладони. Она подняла свою руку, всмотрелась – и снова, как в тот недолгий период увлечения хиромантией, ничего необычного не увидела. Две больших линии поперек, одна – вдоль, от одной уходит ещё одна глубокая линия вниз. У всех так... хотя нет, не у всех. У Машки точно было иначе, и у её детей, на которых они тренировались – тоже. В книгах вообще писали о том, что эти рисунки строго индивидуальны, как отпечатки пальцев, но Людмила не понимала, как это могло ей помочь сейчас.
Она приподнялась на локтях и попыталась подползти к такому далекому краю глубокой перины...
– Нет-нет, лежи, – раздался откуда-то сбоку узнаваемый голос.
Как же его звали... он точно представился. Людмила повернула голову, увидела давешнего незваного гостя – да, Константин, конечно, – а с ним ещё одного человека, который показался ей ещё более опасным.
Она откинулась обратно на кучу подушек и замерла.
– Молодец, послушная девочка, – сказал Константин.
– Так к собакам обращаются, – огрызнулась Людмила.
– К девкам тоже, – улыбнулся второй визитер.
У него во рту Людмила заметила два длинных клыка.
«Вампиры!». Она похолодела.
***
Авторы картинок в интернете обычно представляют вампиров, как аристократов эпохи Просвещения. Людмила не знала, откуда пошла эта традиция, кажется, из того фильма с красавчиком Томом Крузом, но предполагала, что в реальности всё не так просто. Правда, все прочитанные ею по этой теме книги и просмотренные фильмы только подтверждали общее правило – вампиры были благородны, красивы, умны и им нравились женщины. Одевались они, конечно, не только в длинные камзолы и короткие бриджи; в каком-то популярном фильме, например, ещё один вампир-красавчик, имя которого Людмила благополучно забыла, носил одежду натуральных лесорубов с американского северо-запада. Но, кажется, ни разу вампиров не изображали в образе Льва Толстого в его последние годы жизни – древним стариком с длинной седой бородой, в лаптях и косоворотке. Но именно такой вампир сейчас стоял перед ней. Рядом с тем опасным Константином, который... который был красавчиком и тоже мог быть вампиром. Людмиле стало по-настоящему страшно.
– Кто вы? – хрипло спросила она. – Зачем вы меня похитили?
– Твердыня, почему она говорит? – старик не обратил внимания на её вопросы.
Кажется, и отвечать на них он не собирался.
– Виноват, отец, сейчас исправлю, – Константин слегка поклонился, а потом широко провел рукой и в конце дуги указал на Людмилу указательным пальцем.
Она ничего не почувствовала, но попытавшись сказать следующую фразу – что-то про то, что полиция обязательно спасет её, – поняла, что не может вымолвить ни слова. Дышать может, но беззвучно, а вот говорить – уже нет. Даже громко и осуждающе сопеть не получается. Она попробовала снова приподняться на локтях – но и двинуться оказалась не в силах. Константин опять применил к ней свою непонятную силу и сейчас... сейчас она находилась во власти этих двух мужчин, один из которых явно был вампиром, а второй – его сыном. И, скорее всего, тоже вампиром.
– Хорошо... – пробормотал старик. – Так зачем ты притащил в мой дом эту девку?
На глазах Людмилы выступили слезы – от бессилия, от унижения и от страха перед тем, что с ней могут сделать эти два чудовища. И от того, что она не может ответить, когда её презрительно называют «девкой».
– Посмотри сюда, отец.
Константин подошел к кровати, взял правую руку Людмилы, развернул её ладонью наверх – и второй рукой убрал пальцы, которые мешали рассмотреть хиромантские линии.
Старик посмотрел. Потом сам взял ладонь Людмилы – она ощутила это прикосновение как мгновенный укол холода – и посмотрел внимательней. Потом брезгливо отбросил руку девушки, словно нечто противное и грязное и выпрямился.
– Вот как... кто ещё знает?
– Никто, – Константин снова слегка поклонился. – Я использовал два своих тела и уже развеял их. Но там был какой-то человек из ихней прокуратуры… Возможно, это важно. Я с ним справился, хотя тела отметили, что он не поддавался их воздействию. Но я его закинул в Навь, подальше. Пришлось спешить.
– Спешка нужна только при ловле блох, – ворчливо заметил старик. – Вот как... – повторился старик. – И чей он?
– Не знаю, – молодой покачал головой. – Неизвестный. Но слабый совсем, только с телами и смог справиться, против меня... я даже не заметил, что он защищался. Наверное, природное что-то.
– Природное... природное... – задумчиво пробормотал старик. – Ты его запомнил?
– Да.
– Вот и хорошо... узнай – кто таков, чьих будет. А там подумаем, что с ним можно сделать. А с девкой... – старик задумался. – Девка пусть тут живет. Тела у тебя ещё есть?
– Есть, последнее, – ответил молодой.
– Выдели ей его, сделай женское. Пусть присматривает и помогает. И никуда не выпускает. Через три дня Купала, тогда и завершим.
Не прощаясь, старик развернулся и вышел из комнаты.
Константин немного постоял и подошел поближе к кровати.
– Вот так, Людмила, одобрил тебя отец. Веди себя хорошо, и всё у тебя будет замечательно, – произнес он. – Можешь покричать... но потом, после того, как я уйду. Не выношу женских криков. Это моя маленькая просьба. Кивни, если согласна.
Людмила мгновение поразмышляла над возможными альтернативами – и медленно кивнула.
***
Константин ещё раз посмотрел на Людмилу, сам одобрительно кивнул и медленно пошагал вслед за отцом. Она провожала его одними глазами, поскольку двигаться по-прежнему не могла, но слова о том, что ей можно покричать, вдруг достигли её мозга. Она открыла рот – и внезапно издала странный всхлип. Константин остановился и повернулся в её сторону.
– Я же просил, – осуждающе произнес он и поднял руку, начиная одно из тех движений, которые Людмила уже научилась различать.
Каждое из них приводило к тому, что ей становилось хуже и хуже – может быть, не физически, а психологически, но хрен редьки не слаще. Быть пленницей, которая вынуждена молча смотреть, как два незнакомца обсуждают её участь – приятного мало.
– Постойте! – быстро сказала она, и Константин заинтересованно наклонил голову, не закончив своего жеста. – Постойте, пожалуйста! Я просто хотела спросить...
Он недовольно поджал губы, но опустил руку.
– Справедливо. Спрашивай, – разрешил он.
Людмила секунду поколебалась, но решила, что надо получить ответ на самый главный вопрос, который её мучил.
– Зачем вы меня похитили?
Константин странно ухмыльнулся.
– Потому что ты нам нужна, – сказал он таким тоном, что Людмила решила не настаивать.
– А что будет на Купалу?
Как и все современные люди он хорошо знала про некоторые традиции праздника Ивана Купалы – голые девушки прыгают через костер, плетут венки из одуванчиков и ромашек и пускают их, как кораблики, по реке. Сама Людмила, впрочем, никогда в подобных развлечениях не участвовала. Кажется, в этот день ещё надо было искать цветок папоротника – про это она видела целый сериал, – но там дело было как-то связано с магией, и раньше Людмила в подобное не верила. Но некоторые события этого дня говорили, что всё не так просто.
– Высокий день, – также односложно ответил Константин. – Что-то ещё? Чем дольше я удовлетворяю твоё любопытство, тем дольше ты остаешься без прислуги.
«Удовлетворяю любопытство» – как же, удовлетворил один такой, подумала Людмила. Ответы Константина ничуть не проясняли ситуацию, даже, пожалуй, сильнее её запутывали.
– Ещё один, последний, – поспешила она.
Константин величаво кивнул.
– Только один, последний, – согласился он.
Людмила собралась с духом.
– Вы – вампиры? – выпалила она.
Константин несколько долгих-долгих мгновений смотрел на неё, а потом внезапно расхохотался. Не прекращая хохотать, он дошел до двери и вышел из комнаты. И, похоже, хохотал до тех пор, пока шел по какому-то невероятно длинному коридору.
Людмиле стало совсем обидно. Ещё никто и никогда не хохотал в ответ на её вопросы, даже Машка. К тому же вопрос о вампирах был логичным и даже в какой-то степени разумным.
Она обиженно засопела – и поняла, что может двигаться.
***
Первым её позывом было вскочить с этой слишком пышной кровати и куда-нибудь убежать. Остановило её то обстоятельство, что у неё не было никакой одежды, а покинуть комнату можно было лишь через дверь, в которую ушли оба её тюремщика. Наверное, кто-то из них ещё там; наверное, там не они, но кто-то из их подручных. В любом случае бежать туда бессмысленно – хотя и эту возможность не стоило отбрасывать.
Взгляд Людмилы пробежался по комнате и остановился на сундуке. Из всего, что имелось вокруг, только он мог скрывать что-то похожее на одежду. Вот только чтобы добраться до него, надо было откинуть одеяло, остаться совсем беззащитной – и в таком состоянии преодолеть те метры, что отделяли её от сундука. Она прикинула альтернативы – и всё-таки решилась.
Правда, мужественно откинуть одеяло не вышло, оно оказалось слишком тяжелым, а перина – слишком мягкой. Было неудобно, ей пришлось совсем не мужественно ползти к краю, но Людмила справилась. Она пару мгновений постояла на мягком ковре, прислушалась, не идет ли кто, и на полусогнутых ногах осторожно двинулась к своей цели. Оказавшись у сундука, она снова воровато оглянулась, откинула щеколду и попыталась поднять крышку. Та не шелохнулась. Людмила плюнула на осторожность, поднялась во весь рост, вцепилась в щеколду двумя руками... крышка всё равно осталась на месте.
– Он не откроется, – сказал равнодушный голос сзади.
Людмила взвизгнула, отбросила глухо звякнувшую щеколду и резко развернулась, прикрывая срамные места. Одновременно она поняла, что голос был женский и что это не может быть Константин или его отец, вспомнила, что ей обещали какие-то тела в качестве служанок и чего-то вроде надсмотрщиц – но инстинкты были сильнее. В сторону, откуда раздался голос, Людмила смотрела из положения на корточках, закрыв руками то, что не смогла закрыть коленями.
Тело было похоже на невысокую черноволосую девушку с темно-красными угольками вместо глаз. В остальном она была ничем не примечательна – аккуратное платье в черно-белую клеточку до колен, широкий белый пояс на талии и черные перчатки до локтей.
– Вы кто? – вопрос вырвался помимо воли Людмилы.
– Ваша помощница, слуга, горничная, – тем же равнодушным тоном ответила та. – Меня прислал хозяин.
– Как вас зовут?
– Как вам угодно. Хозяин не дал мне имени, хотя я знаю, что это такое.
– Гмм... будешь Машкой? – другие имена категорически не хотели вспоминаться.
– Как вам будет угодно. Вам что-то нужно, хозяйка?
Людмила немного приободрилась.
– А вы... Машка... не могли бы вы дать мне одежду?
«Машка» чуть качнула головой, словно оценивала Людмилу с ног до головы – но по её глазам нельзя было понять, куда она смотрела.
– Моя одежда вам не подойдет. Могу дать другую.
– Да-да! – торопливо согласилась Людмила. – Мне не нужна ваша, мне другую!
«Машке» потребовалось шесть шагов, чтобы обойти кровать и оказаться рядом с Людмилой.
– Если хозяйка отойдет, Машка посмотрит, что тут есть, – сказало тело.
И замерло в ожидании.
Людмиле эта горничная всё больше напоминала робота – она видела похожих в каких-то сериалах, но там роботов играли люди, которые и разговаривали чаще именно как люди. А эта «Машка» слишком напоминала нечто запрограммированное... будто автомат по продаже булочек в аэропорту.
– Да, конечно.
Людмиле было нелегко встать, но она сумела уговорить себя, что быть обнаженной в присутствии чего-то бездушного – не страшно. Правда, в её сознании мелькнуло воспоминание о том, как Константин рассказывал о каких-то своих телах, которые что-то там видели; она не стала исключать, что и эта «Машка» может передавать своему хозяину то, что видит. Но и выхода Людмила не видела – хотя и по-прежнему не убирала руки с того, что должно быть закрыто.
«Машка» как-то легко открыла крышку сундука и заглянула внутрь.
– Здесь есть много разной одежды, – сказала она. – Я могу помочь вам облачиться, хозяйка.
– Нет-нет, я сама! – быстро сказала Людмила. – Только вы это... сундук не закрывайте.
– Я не могу его не закрыть, у меня есть однозначное повеление.
Людмила обдумала эту информацию.
– Тогда... можете достать оттуда что-то подходящее?
– Здесь всё подходящее.
– Ну... комплект?
– Комплект, – на этот раз задумалась «Машка». – Посмотрите сами.
Она чуть отодвинулась, и Людмила расценила это как приглашение. Она подошла – вернее, подковыляла – поближе – и заглянула в сундук.
Он был полон – и с первого взгляда было непонятно, что же там лежит. Со второго – тоже. И с третьего. Проще всего было покопаться в содержимом сундука самостоятельно, но воспользоваться руками Людмила не могла, это было выше её сил.
– То, что сверху... – сказала она, и «Машка» послушно достала льняное платье с вышивкой и длиной до пят.
Людмила чуть приободрилась, забрала платье у горничной и тут же натянула его на себя. Платье оказалось чуть великоватым, и бегать в нем было невозможно – но это была хоть какая-то одежда.
Дальше дело пошло быстрее. В сундуке нашлось всё, что нужно молодой женщине, чтобы чувствовать себя в относительном комфорте. Конечно, платьев Людмила не носила со школы, трусы были похожи на старомодные рейтузы, а лифчик... хорошо, хоть размер подошел. Ей даже туфли выдали – старомодные, с тупыми носами, на массивных каблуках; они хорошо сидели на ногах, но были безумно тяжелыми.
В целом Людмила была довольна, и даже сумела удивиться, когда на самом дне сундука обнаружилось вполне современное на вид пальто на больших перламутровых пуговицах с лисьим воротником. От него она категорически отказалась.
– Хозяйке нужно что-то ещё?
У Людмилы мелькнула мысль спросить эту девушку о том, где она находится, но она почему-то была уверена, что та не ответит. Раз уж её хозяин ушёл от прямых вопросов, то этой сам бог велел...
– Нет, Машка... Идите... иди. Я позову, когда ты мне понадобишься.
«Машка» не обратила внимания на переход на «ты». Она повела головой и остановилась, уставившись красными глазницами в сторону Людмилы.
– Да, хозяйка. Я выйду из комнаты и буду стоять за дверью, чтобы услышать ваш зов, хозяйка.
Горничная немедленно направилась в сторону дверь – и действительно вышла из комнаты.
Людмила проводила её взглядом, и когда дверь за ней закрылась, облегченно вздохнула. Присутствие этой «Машки» её сильно пугало – хотя та не делала ничего, что могло быть расценено, как угроза.
Она оглянулась – и решительно направилась к зеркалу. Этот предмет мебели был, пожалуй, ещё более интересным, чем сундук или кровать. Широкая резная рама со странным орнаментом, в котором Людмила обнаружила даже стилизованную свастику – но здесь этот элемент явно означал не приверженность запрещенной идеологии. Правда, стеклянная поверхность была мутновата – как и полагается старым зеркалам, – но, в принципе, рассмотреть себя девушка смогла.
Её отражение ей не понравилось. Лицо явно намекало, что совсем недавно его обладательница сильно испугалась, а попытки убрать это выражение оказались тщетными. Но в целом Людмила была довольна тем, что у неё теперь имеется одежда – в ней Людмилачувствовала себя не такой беззащитной. Старик говорил, что до Купалы три дня, а за этот срок может всякое случиться. Например, некая пленница вполне обретет свободу. К тому же её похищение наверняка не осталось незамеченным, её будут искать и, скорее всего, найдут.
Она провела ладонью по зеркалу, чтобы убрать пыль – ей показалось, что изображение чуть мутновато. Но как только она коснулась стекла, отражение пропало вовсе, по поверхности зеркала пробежала рябь. Людмила испугалась, что её накажут за порчу местного имущества...
– Что? Кто тут? – строго спросило зеркало.
Людмила попятилась, запнулась о ковер и шлепнулась на пол. Было больно, но она, как завороженная, смотрела на зеркало, которое могло разговаривать.
