Текст книги "100 великих диктаторов"

Автор книги: Игорь Мусский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 72 страниц)

МУРАД IV
(1612–1640)

Турецкий султан с 1623 года. Реорганизовал и укрепил армию, провел реформу суда. Невероятно жестокое правление Мурада IV восстановило порядок в Османской империи.

После смерти османского султана Сулеймана Великолепного в 1566 году Османская империя, владения которой включали огромные территории Северной Африки, весь Ближний Восток, Балканы и Юго-Восточную Европу, вступила в полосу длительного кризиса и внутреннего разброда.

В это время дела государства нередко оказывались в руках теневых фигур – султанш и слуг, евнухов гарема. Период второй половины XVI и начала XVII веков в османскую историю вошел как «Султанат женщин». Интриги и соперничество, свойственные гаремной жизни, переносятся теперь и на политику империи.

Властной гаремной правительницей была Кесем-султан, гречанка, жена султана Ахмеда I (правил в 1603–1617 годах), мать султанов Мурада IV и Ибрагима I (1640–1648), которая свыше тридцати лет оказывала влияние на государственные дела.

Очевидно, именно она добилась отмены бытовавшего в Османской династии страшного обычая умерщвлять всех братьев и других мужских родственников вступившего на престол султана. Так сын Сафийе Мехмед III при воцарении уничтожил 19 братьев, сыновей рекордно плодовитого Мурада III. И это при том, что многих из его детей унесла свирепствовавшая тогда в Стамбуле чума.

Кесем-султан сумела защитить от старшего брата своего младшего сына Ибрагима, и после этого обычай убийства братьев был отменен. Старший же ее сын, турецкий султан Мурад IV, вошел в историю как личность довольно мрачная, жестокая до свирепости. Но именно ему удалось вывести страну из хаоса, в котором она находилась в начале его правления.

Мурад был провозглашен султаном в 1623 году, после кровавой расправы военщины с султаном Османом II (1622) и сумасшествия султана Мустафы (1623). Таким образом, Мурад IV, 11-летний мальчик, еще не видевший жизни, совершил свой первый торжественный въезд в Стамбул.

Юный султан, опоясанный мечом в мечети Эюба, проследовал в Сераль, где совершил молитву ради того, чтобы его служение в качестве высшего правителя было угодно Аллаху и его народу. Затем, соблюдая обычай восходивших на трон султанов, он проследовал в имперскую казну. Здесь, как гласит запись Эвлии, «не было видно никаких сосудов из золота и, кроме ненужного хлама, обнаружилось лишь шесть мешков монет (30 000 пиастров), сумка с кораллами и сундук с китайским фарфором».

Увидев это, султан Мурад наполнил казну своими слезами и, дважды склонившись в молитве, сказал: «Ин-шаллах („даст Бог“), я заполню эту казну богатством тех, кто их украл, и наполню еще пятьдесят хранилищ в дополнение к этому». Мурад умудрился найти 3040 мешков денег в своей собственной частной казне, которые по его приказу раздали янычарам в течение месяца после его восхождения на трон.

Прошло почти десять лет, прежде чем Мурад стал достаточно взрослым, чтобы лично взять в руки бразды правления. В первые годы своего царствования он был игрушкой дворцовых и гаремных интриг, в которых верховодили его мать – Кесем-султан и ее сподручный, главный евнух султанского гарема Мустафа-ага.

К 1632 году положение в стране и ее столице стало критическим. Бунтовали янычары и другие военные подразделения Стамбула, начались выступления в провинциях империи, многие отряды совершали походы на Стамбул. В самой столице царили бандитизм, грабежи и разбой. Недовольные жители столицы также начинали бунтовать, раздавались требования низложения султана, неспособного навести порядок.

Воспользовавшись смутой, персы вернули себе Багдад и провинцию Эривань. Восстали крымские татары, захватив в плен так много турок, что их рыночная цена упала до стоимости порции бозы – напитка из перебродившего проса. А промышлявшие мародерством казаки совершали набеги на Черноморское побережье, проникая в Босфор и угрожая непосредственно пригородам столицы.

То, в чем государство османов нуждалось при данных обстоятельствах – это власть тирана, чтобы обуздать насилие и заставить уважать власть закона. Именно в такого правителя со временем превратился Мурад IV, за что был назван турецким Нероном. По словам Эвлия Челеби, наблюдательного турецкого писателя и путешественника, пользовавшегося покровительством двора, «Мурад был наиболее кровавым из всех османских султанов».

Никогда еще не было турецкого правителя, считает Эвлия, «столь атлетичного, так хорошо сложенного, столь деспотичного, столь страшного для его врагов или столь возвеличиваемого». Ходило множество легенд о его физической силе. Мурад был настолько сильным стрелком из лука, что мог пустить стрелу дальше пули, выпущенной из ружья, так, что она могла пробить лист металла толщиной в четыре дюйма, столь умелым метателем копья, что мог легко пронзить щит, сделанный из десяти верблюжьих шкур. Он мог метнуть дротик на немыслимое расстояние и однажды таким образом убил ворона, севшего на минарет в миле от него. Как наездник, каждый день демонстрирующий на ипподроме свое умение сидеть в седле, молодой султан мог легко перепрыгнуть на полном скаку с одной лошади на другую.

Хвастаясь силой своих мускулов, он был вызывавшим восхищение борцом «подобно самому пророку Мухаммеду». Эвлия заявляет, что он однажды видел, как султан поднял над головой двух своих дюжих оруженосцев и швырнул их – одного в правую, а другого в левую стороны. Однажды, играючи, он схватил самого Эвлию в качестве своей жертвы. «Он схватил меня, подобно орлу, за пояс, поднял над головой и раскрутил так, как это делают дети, когда крутят что-то над головой». Наконец Мурад со смехом отпустил его и дал в награду 48 золотых монет.

В ближайшем окружении султана появились люди, предлагавшие ему различные рецепты исправления и успокоения общества, суть которых сводилась, как правило, к устранению ненужных, по их мнению, новшеств и возвращению к порядкам, существовавшим при султане Сулеймане Великолепном, время которого тогда прославляли как золотой век Османского государства. Подлинным манифестом таких настроений была знаменитая «Записка» Кочибея, поданная султану в 1631 году.

Возможно, что именно она подтолкнула Мурада к активным действиям и предложила ему выход из положения. В 1632 году недовольные режимом сипахи потребовали выдачи семнадцати чиновников и фаворитов султана, включая великого визиря Хафиза Ахмед-пашу, а также муфтия.

Новый визирь, Реджеб-паша стал убеждать юного султана выполнить требования бунтовщиков. «Лучше голова великого визиря, чем голова султана». Султан, приняв делегацию сипахов и янычар, обратился к ней со страстной речью, умоляя их не ронять достоинства халифата жаждой крови. Но увещевания не помогли. Тогда Хафиз решил принести себя в жертву и направился в сторону своих палачей. Он сопротивлялся им, свалив первого из нападавших, но остальные набросились на него с кинжалами, нанеся 17 ран. После этого янычар отрубил ему голову.

Султан, тронутый до слез мужественным поступком своего друга, заявил толпе: «Если будет воля Аллаха, вас ждет ужасное возмездие, вас, низкие убийцы, не страшащиеся Аллаха и не испытывающие чувства стыда перед пророком». Не приняв его слова всерьез, мятежники добились смещения муфтия и продолжали в открытую обсуждать вопрос о судьбе самого Мурада. Но их ряды были снова расколоты, не только как в прошлом, между янычарами и сипахами, а также между экстремистами и небольшой частью умеренно настроенных, шокированных воцарившимся разбоем.

Мурад, опасаясь, что его может постичь судьба султана Османа, начал проводить политику «убей или будешь убит». Узнав, что подстрекателем восстания был Реджеб-паша, Мурад приказал отрубить предателю голову. Приказание было исполнено, а труп Реджеба выбросили за ворота дворца. Зрелище вызвало ужас у группы мятежных солдат, сопровождавших своего господина.

С последним вздохом Реджеба и началось настоящее правление Мурада IV, свободного теперь от ига визирей и материнской опеки. Власть чиновников была сломлена. Следующим шагом он подчинил себе армию. С этой целью султан созвал на берегу Босфора публичное заседание дивана. В результате янычары и сепахи дали ему клятву на верность. Затем султан встретился с судьями. Они обязались бороться со злоупотреблениями и восстановить законный порядок.

При содействии янычар и поддержке народа было организовано массовое уничтожение вооруженных банд. По приказам султана его люди прочесывали Стамбул, выслеживая предателей и вожаков восстания, казня их на месте мечами или расстреливая из луков и сбрасывая их тела в Босфор. Войска, лишенные своих лидеров и союзников, были запуганы и хранили молчание.

Султану удалось также избавиться от наиболее одиозных фигур в своем окружении, запятнавших себя коррупцией и другими злоупотреблениями. Страшный пожар в Стамбуле (выгорела почти четверть этого огромного города) был объявлен знамением Аллаха, наказывавшего за отступничество от шариата.

При Мураде IV был установлен жесткий контроль над всеми слоями населения.

Строжайшим образом было запрещено употребление спиртных напитков. Запрет на вино, содержавшийся в Коране, священной книге мусульман, – это традиционный запрет, которого придерживались во всех мусульманских обществах. Очевидно, именно поэтому там широко распространился другой тонизирующий напиток – кофе. В тамбуле он впервые появился в 1555 году. Мурад IV запретил потребление кофе, закрыл все кофейни и питейные заведения, считавшиеся рассадником свободомыслия.

Мурад объявил незаконным курение табака. Нарушители, застигнутые ночью за курением трубки, употреблением кофе или распиванием вина, рисковали быть тут же повешенными или заколотыми. Застав однажды за курением садовника и его жену, Мурад отрубил им ноги и выставил на публичное обозрение, оставив несчастных истекать кровью.

Его чудовищно жестокие поступки стали легендой. Он отрубал головы всем, кто попадал под малейшее подозрение. Один венецианец решил надстроить свой дом дополнительным этажом и был за это повешен, потому что Мурад решил, что иностранец намеревается шпионить за султанским гаремом. Француза, встречавшегося с турецкой девушкой, по приказу Мурада посадили на кол. Султан многие часы проводил, осуществляя свое право на десять невинных душ в день, стреляя из аркебузы по прохожим, оказывавшимся слишком близко от его дворца. Однажды он утопил несколько женщин, повстречавшихся ему на лугу, из-за того, что они слишком громко смеялись.

Он убил одного из своих врачей, заставив того принять сверхдозу опиума. Он пронзил насквозь посыльного, ошибочно сообщившего ему, что султанша родила сына, тогда как на самом деле родилась дочь. Он обезглавил своего ведущего музыканта только за то, что тот исполнял персидскую мелодию и тем самым, по мнению тирана, прославлял врагов его империи. Утверждают, что за пять лет по его приказаниям были загублены 25 000 человек, многие из них приняли смерть от его руки.

Тем не менее тирания Мурада спасла его империю от гибели. Был положен конец всевластию местных тиранов. Его невероятно жестокое правление восстановило порядок. В казармы вернулась дисциплина, в суды – справедливость. Мурад реорганизовал и укрепил армию, вынашивая планы военной реформы. Он провел реформу суда, увеличил доходы империи, лишил сипахов их привилегий в управлении частными фондами и другими правительственными учреждениями. Мурад устранил лазейки для злоупотребления в феодальном землевладении и проявил законодательную инициативу по надлежащей защите крестьянства.

После пяти лет борьбы было подавлено восстание в Малой Азии. Вождь бунтовщиков Абаза был помилован султаном, разделявшим его ненависть к янычарам. После срока службы в качестве губернатора Боснии Абаза был вызван в Стамбул, чтобы служить в качестве их начальника – аги. Он исполнял свои обязанности без чувства жалости.

Но Абаза перестал быть фаворитом из-за интриг его врагов, которые настроили Мурада против губернатора и довели дело до казни.

Весной 1635 года султан начал военную кампанию в Азии. Каждая остановка оборачивалась жестокой резней его чиновников, толпами собиравшихся в тревожной надежде поцеловать стремя султана. После торжественного въезда в Эрзурум в рядах своих янычар и сипахов султан отправился отбивать у персов Эривань. В войсках им поддерживалась строжайшая дисциплина, его военачальники пользовались уважением, а он делил с воинами все тяготы походной жизни. Мурад вдохновлял командиров на подвиги и поощрял воинов подношениями в виде серебра и золота.

После Эривани он направил чиновников подготовить свой победоносный въезд в Стамбул. Султан также дал им секретное поручение задушить двух своих братьев. И снова в самом начале лета 1638 года на холмах Скутари султан Мурад водрузил семибунчуковый имперский штандарт и начал свою вторую и последнюю военную кампанию. По давней традиции, Багдад должен быть захвачен лично сувереном.

Оборона города имела хорошую организацию и велась обученными мушкетерами. Только после 40-дневной осады крепость пала, уступив умелому руководству Мурада. Захват города сопровождался массовой резней как войск, так и населения. Султан приказал перерезать весь гарнизон в количестве тридцати тысяч человек, после чего вернулся домой, чтобы совершить свой второй триумфальный въезд в Стамбул.

На этот раз он надел наряд из персидских лат с наброшенной на плечи леопардовой шкурой, и его сопровождали 22 персидских военачальника, закованных в цепи.

Вскоре с Персией был подписан мир. Багдад отходил к Турции, но Эривань возвращалась персам.

Мурад основательно занялся возрождением военно-морской мощи турецкого флота. Вероятно, он замышлял войну против Венеции. Но болезнь помешала ему воплотить свои грандиозные планы в жизнь.

Когда Мурад понял, что состояние его безнадежно, он решил остаться в истории последним владыкой своей династии. Султан отдал распоряжение казнить своего единственного оставшегося в живых брата Ибрагима, наследника по мужской линии дома Османов. Его жизнь была спасена благодаря вмешательству султанши Валиде. Мурада заверили, что его брат умерщвлен.

В начале 1640 года Мурад IV скончался после продолжавшейся две недели лихорадки в возрасте двадцати восьми лет под соответствующие случаю молитвы в присутствии имама.

Мурад IV остался в истории как фигура противоречивая: сильный правитель, наведший в стране порядок, казалось бы, в безвыходной ситуации, расширивший пределы своей державы, но и оставивший о себе память, связанную с казнями, террором, шпионажем, а потому внушавший и современникам и потомкам мистический ужас.

ПЕТР I ВЕЛИКИЙ
(1672–1725)

Российский царь с 1682 года (правил с 1689 года) Первый российский император (с 1721 года). Будучи создателем могущественного абсолютистского государства, добился признания за Россией странами Западной Европы авторитета великой державы.

Петр родился 30 мая 1672 года от второго брака царя Алексея Михаиловича с Натальей Кирилловной Нарышкиной. Здоровьем и живостью он резко отличался от своих старших братьев Федора и Ивана, рожденных от первого брака с Милославской, и ходили слухи, что его отцом был не царь Алексей.

Петру не было и четырех лет, когда он лишился отца. С этого времени он жил в обстановке придворной борьбы за власть, которая особенно обострилась после смерти 27 апреля 1682 года царя Федора Алексеевича. По старшинству его преемником должен был стать царевич Иван, болезненный юноша, на которого возлагали надежды Милославские, родственники первой жены царя Алексея. Десятилетний же Петр был опорой Нарышкиных, родни и сторонников царицы Натальи. Царем был провозглашен Петр.

Милославские, среди которых выделялась умная и энергичная царевна Софья, не могли смириться с потерей власти. Воспользовавшись недовольством московских стрельцов против их начальников, приверженцы Софьи распустили по городу молву о боярах-изменниках, которые якобы задушили царевича Ивана. 15 мая стрельцы с оружием ворвались в Кремль. Царица Наталья вынуждена была вывести на крыльцо царя Петра и царевича Ивана. Но успокоить стрельцов не удалось. Разъяренная толпа на глазах у Петра растерзала Артамона Матвеева, старого воспитателя царицы Натальи, ее брата Афанасия Кирилловича, боярина Долгорукого. Ужас от увиденных жестокостей, вероятно, стал причиной того, что в минуты нервного напряжения с Петром случались припадки: непроизвольно кривился рот, дергались щека, шея и нога, появлялись конвульсии, и он терял самообладание. Царями были объявлены Иван и Петр. Фактически же с мая 1682-го и вплоть до осени 1689 года государственными делами заправляла царевна Софья. Петра и царицу Наталью отправили в подмосковное село Преображенское. Подъячий Никита Зотов, выбранный в наставники Петру еще царем Федором и патриархом Иоакимом, учил царевича грамоте по Часослову и Псалтирю. Петр всю жизнь писал с ужасающими орфографическими ошибками, но Зотову (в чем его несомненная заслуга) удалось увлечь ученика историей России.

Многие детские и юношеские увлечения Петра со временем оказали важнейшее влияние на развитие Российского государства. Поселившись в Преображенском, царевич со временем сформировал два батальона «потешных» войск (позднее развернутых в Преображенский и Семеновский полки), бомбардирскую роту. Под руководством иноземных офицеров, живших неподалеку в Немецкой слободе, он проходил воинское обучение, начав «службу» с барабанщика. В 1688 году в селе Измайлово Петр нашел старый английский бот и заинтересовался кораблестроением. По его приказу в Немецкой слободе отыскали корабельного мастера. В 1691 году Петр спустил на Яузу построенную им самим яхту. Вообще, море, флот сделались его страстью на всю жизнь.

Третьим большим увлечением Петра (после моря и военного дела) было изучение ремесел: ему нравилось мастерить. По его признанию, уже в молодости он знал 14 ремесел, больше всего любил работать на токарном станке, плотничать Петр сам всю жизнь трудился без устали и заставлял других следовать его примеру.

В 1689–1690 годах сложился узкий круг близких друзей Петра. Среди них сын придворного конюха А. Меншиков, иноземец капитан Ф. Лефорт и стольник князь Ф. Ромодановский. В компанию царевича входили также представители старой знати (Ф. Апраксин и другие), наполовину или вполне обрусевшие иностранцы (генерал П. Гордон, Я. Брюс) и русские – сослуживцы Петра по потешному войску.

Проходя службу в потешном войске, работая на верфях, веселясь в компании, Петр продолжал учиться осаде крепостей и постройке кораблей. Осенью 1694 года Петр участвовал в большой военной игре в Кожухове, под Москвой. Три недели длился штурм крепости, были задействованы до 30 000 солдат и стрельцов, 24 человека убиты и 50 ранены. Некоторые исследователи считают, что это были первые в Европе военные маневры, объективно это так, но сам Петр впоследствии писал, что он относился к этому, как к игре.

Кроме военного дела и судостроения большое развитие получила еще одна игра – «сумасброднейший, всешутейший и всепьянейший собор». В октябре 1691 года Петр сочинил для него устав. Во главе его 1 января 1692 года поставил своего бывшего учителя Никиту Зотова с титулом «святейший кир Ианикита, архиепископ Пресбурхский и всея Яузы и всего Кукуя патриарх» и «князь-папа». (Пресбургом называлась крепость на Яузе, которую штурмовало потешное войско, Кукуй – ручей, протекавший по Немецкой слободе, которая по нему тоже называлась «Кукуй»).

Конклав «собора» состоял из 12 кардиналов. Сам Петр исполнял обязанности протодиакона. Каждый член собора имел кличку. У Петра она была – Пахом Пихай. Первой заповедью членов «собора» было ежедневное пьянство. При приеме нового члена вместо «веруешь ли?» спрашивали: «пьешь ли?». Некоторые обряды были верхом неприличия. «Собор» действовал от случая к случаю и непременно по праздникам, устраивая «Бахусовы пиры» и «побоища с Ивашкой Хмельницким».

В 1689 году Петру исполнилось 17 лет, и теперь он мог претендовать на реальную власть. Сторонники Софьи пытались заручиться поддержкой стрельцов, чтобы не допустить перехода власти к Петру, а может быть, и убить его. В ночь с 7 на 8 августа 1689 года, получив внезапно известие о сборе стрельцов в Кремле, Петр скрылся в Троице-Сергиевом монастыре. На его сторону перешли солдатский и несколько стрелецких полков. Софью не поддержал никто, и она была заточена в Новодевичий монастырь.

Мать женила Петра на Евдокии Лопухиной, девушке из захудалого дворянского рода.

Отношения у них сразу не сложились. Даже после рождения в 1690 году сына Алексея Петр все свободное время проводил в Немецкой слободе у своей любовницы Анны Монс (по некоторым данным, она была любовницей Лефорта, уступившего ее своему юному другу, друзья Петра и в дальнейшем делились с ним своими подругами). Любовь Петра к Анне Монс, начавшаяся около 1692 года, продолжалась до начала 1703 года, когда, разбирая бумаги утонувшего под Шлиссельбургом саксонского посланника Кенигсека, Петр узнал об их связи, после чего немедленно порвал с Анной.

В 1694 году после смерти царицы Натальи Петр взял власть в свои руки. Его соправитель царь Иван участия в государственных делах не принимал, к тому же через два года он умер.

Первый военный поход Петра в качестве государя оказался неудачным. В 1695 году русская армия двинулась к Азову, где находились турки. Казалось, этот поход для Петра был продолжением потешных боев, поэтому не приходится удивляться, что он закончился провалом. Взять крепость ему не удалось.

Петр сделал выводы из поражения. В первую очередь, он принялся создавать флот.

На верфи в Воронеже было заложено несколько кораблей, причем царь лично принимал участие в их постройке. К весне 1696 года была готова целая эскадра: 2 больших корабля, 23 галеры и 4 брандера. С их помощью русские захватили Азов. Так было положено начало славной 300-летней истории Российского флота.

Во время Азовских походов Петр как государственный деятель проявил себя хорошим организатором; он не падал духом при неудаче, не терял самообладания. Именно Азовские походы Петр считал началом своей военной службы.

Теперь можно было строить базу для флота на берегу Азовского моря (Таганрог) и снаряжать посольство в Западную Европу 20 октября 1696 года Боярская дума утвердила решения царя: разместить гарнизон в Азове, послать 20 000 человек для строительства Таганрога и «морским судам быть!». 4 ноября дума приняла еще одно решение Петра, владельцы 100 и более дворов крепостных крестьян объединяются в «кумпанства», и каждое из них (по 10 000 дворов светских владельцев и по 8 000 дворов церковных землевладельцев) дает деньги на постройку одного корабля. Посадские люди (то есть купцы и ремесленники в городах) все вместе оплачивают постройку 14 кораблей. Всего таким способом предстояло за два года построить 52 военных корабля. 22 ноября Петр приказал послать за границу для обучения морской службе и кораблевождению молодых людей из боярских и дворянских родов.

Через несколько дней из Москвы в Западную Европу отправилось Великое посольство. Его возглавляли Ф. Лефорт, Ф. Головин и П. Возницын. В свите примерно из 250 человек находился царь, путешествующий инкогнито под именем Петра Михайлова.

Вместе с ним ехали 35 молодых волонтеров. Официальной целью Великого посольства было укрепление союза против Турции и Крыма. Но скрыть присутствие царя за границей, конечно, не удалось – слишком заметной он был фигурой.

В Бранденбурге Петр учился артиллерийскому делу, он получил аттестат «огнестрельного мастера». В Амстердаме более четырех месяцев царь проработал на верфях, после чего отбыл в Англию, где задержался еще на три месяца. Месяцы пребывания в Европе Петр провел с максимальной пользой: он интересовался музеями и анатомическими театрами, обсерваториями и монетными дворами, фортификацией и литейным делом, общался с государственными мужами, учеными, дипломатами, простыми моряками и корабелами.

Попутно Петр нанял на русскую службу более 900 специалистов: от вице-адмирала до корабельного повара. Однако восстание стрельцов вынудило его вернуться в Россию. Хотя большую часть армии составляли полки «иноземного строя», стрельцы по-прежнему представляли грозную силу. После взятия Азова Петр не распустил стрелецкие полки, а направил их на западную границу. Стрелецкий полковник Циклер вместе с окольничим Соковниным и стольником Федором Пушкиным попытались взбунтовать стрельцов против царя.

Для подавления мятежа на западные границы из-под Азова были направлены четыре московских стрелецких полка. Ходоки из стрельцов предварительно побывали в столице, чем воспользовались сторонники Софьи, призвавшие стрельцов идти к Москве. Мятежники двинулись на столицу, но на реке Истре были разбиты силами Шеина и Гордона.

Вернувшись в Россию, Петр провел тщательное расследование заговора, в результате выявилась связь стрельцов с Софьей. Петр присутствовал при невероятно жестоких пытках стрельцов и лично допрашивал их, а когда основной розыск закончился, сам наравне с палачами рубил головы приговоренным и заставил это делать своих ближайших соратников. Всего было казнено свыше тысячи стрельцов; некоторых повесили на стенах Новодевичьего монастыря перед окнами Софьи, постриженной в монахини. Полки московских стрельцов были расформированы, стрельцы с семьями разосланы по разным городам, где их приписали к посадам в качестве ремесленников и торговцев (но в гарнизонах других городов стрельцы существовали до 1713 года, когда были включены в солдатские полки).

Петру еще не раз приходилось иметь дело с народными волнениями. В 1705 году было жестоко подавлено восстание в Астрахани, а в 1707–1708 годах – восстание К. И Булавина.

Сразу после возвращения из-за границы Петр приступил к реформам, начав с преобразований в быту указами о бритье бород и ношении платья европейского образца (крестьяне и посадские люди, пожелавшие сохранить бороды, должны были платить специальный налог). Летосчисление велось теперь не от сотворения мира, а от Рождества Христова; новый год праздновался не в сентябре, а 1 января.

Посадские люди вышли из ведения грабивших их воевод: в городах учреждались органы посадского самоуправления – земские избы, подчиненные московской Ратуше, им был передан сбор налогов.

Одновременно Петр заканчивал начатые за границей переговоры о союзе против Швеции. В 1697 году после смерти польского короля Яна Собеского Россия и Австрия добились избрания на польский престол саксонского курфюрста Августа II. В 1699 году, в ожидании скорой смерти испанского короля и войны между Австрией и Францией (сыновья австрийского императора и французского короля были племянниками испанского короля и оба претендовали на его престол), Австрия, Польша и Венеция, союзники России против Турции, заключили с последней мир. Петр оказался перед выбором: либо продолжать войну с Турцией самостоятельно, либо найти союзников и начать войну со Швецией за выход к Балтийскому морю.

Петр заключил союзные договоры против Швеции с Саксонией и Данией, послал в Стамбул посольство на построенном в Воронеже 46-пушечном морском корабле «Крепость» и 8 августа 1700 года заключил с Турцией мир, по которому она признала потерю Азова.

Вскоре началась Северная война, длившаяся 21 год (1700–1721) и во многом определившая характер петровских преобразований.

В первом же сражении под Нарвой шведы нанесли армии Петра сокрушительное поражение. Почти треть армии, около 80 офицеров, среди них 10 генералов, 135 пушек были потеряны.

Но, как и после первого азовского похода, снова ярко проявилась одна из черт характера царя – способность извлекать опыт из неудач, не падать духом, а, наоборот, собрав все силы, бороться дальше.

Царь занялся преобразованием армии и наращиванием военной и экономической мощи.

Как пишет Ключевский, «предоставляя действовать во фронте своим генералам и адмиралам, Петр… набирал рекрутов, составлял планы военных движений, строил корабли и военные заводы, заготовлял амуницию, провиант и боевые снаряды, все запасал, всех ободрял, понукал, бранился, дрался, вешал, скакал с одного конца государства в другой, был чем-то вроде генерал-фельдцейхмейстера, генерал-провиантмейстера и корабельного обер-мастера». При этом он еще находил время проводить реформы.

Результаты этой деятельности сказались очень быстро: с конца 1701 года русская армия стала по частям бить шведскую. В 1702 году Петр штурмом овладел Орешком (переименовав его в Шлиссельбург), были взяты Ям, Конорье и Мариенбург. В 1703 году Петр в устье реки Невы основал город Санкт-Петербург, который должен был стать столицей страны, ее морскими воротами и символом новой России.

В 1704 году пала Нарва; Петр разбил шведов у села Доброго (1708), затем корпус Левенгаупта у деревни Лесной, а 27 июня 1709 года – армию Карла XII у Полтавы. Полтавская победа стала поворотным пунктом в истории России. Международное значение России резко повысилось. Саксония и Дания возобновили с ней союз. К нему примкнула и Пруссия, обязавшаяся не пропускать через свою территорию шведские войска. В 1710 году с Россией заключил союз Ганновер, курфюрст которого в скором времени стал английским королем.

Тем временем русские войска заняли Выборг, Кексгольм (древний русский город Корелу), Ригу и Ревель. Петр сохранил прибалтийско-немецкому дворянству его привилегии, а оно признало присоединение Эстляндии и Лифляндии к России. Этому способствовало и то, что местные дворянство и буржуазия получили крупные выгоды от транзитной торговли России с Западной Европой.

Кроме того, помещики заняли выгодные должности, которые раньше занимали шведы.

Турецкое правительство, опасаясь дальнейшего усиления России, осенью 1710 года объявило ей войну. Расчеты Петра на помощь угнетенных Турцией княжеств Молдавии и Валахии не оправдались. На берегу Прута русская армия была окружена. Петр решил не рисковать армией и вступил в мирные переговоры. России пришлось вернуть Турции Азов и срыть укрепления Таганрога, то есть потерять выход в Азовское море. Петр трезво оценил ситуацию: «Сие дело есть хотя и не без печали, что лишиться тех мест, где столько труда и убытков положено, однакож чаю сим лишением другой стороне великое укрепление, которая несравнительно прибылью нам есть».

Карл XII, несмотря на свое тяжелое положение, на мирные переговоры не соглашался. В 1712–1714 годах русские войска воевали в Финляндии и северной Германии. Вступил в действие и построенный Петром Балтийский флот: 27 июля 1714 года были захвачены 10 шведских кораблей у мыса Гангут. Совместными усилиями русских, саксонцев и датчан северная Германия была очищена от шведских войск, а русская армия и флот изгнали их из Финляндии.