Текст книги "100 великих диктаторов"

Автор книги: Игорь Мусский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 72 страниц)

В остготском королевстве разгром вандалов, естественно, оживил провизантийские силы, что привело к ответной консолидации остготской военной верхушки. Византийцы воспользовались убийством своих сторонников, королевы Амаласунты (дочери Теодориха), для того чтобы начать военные действия. В 534 году Велисарий высадился в Сицилии, и в течение нескольких месяцев эта житница Италии была очищена от остготов. Велисарий переправился в Италию, а в 536 году вступил в Рим.

Казалось, и здесь все предвещало легкую победу. Правда, в Северной Африке развернулось мощное антивизантийское движение, подавление которого потребовало значительных сил и средств. И все-таки в 540 году Велисарий вступил в столицу готов Равенну. Остготский король был отправлен в Константинополь, византийская столица отмечала новый триумф. Почти вся Италия оказалась под властью Византии. Казалось, что сопротивление остготов сломлено окончательно. Однако, воспользовавшись тем, что силы Византии были отвлечены на Западе, и разорвав «вечный мир», против нее неожиданно выступила Персия. Ее царь Хосров с огромной армией вторгся в восточные провинции, овладел столицей римско-византийского Востока – Антиохией и вышел к Средиземному морю. Третий по значению и численности населения город империи был разрушен, а его жители частично перебиты, частично уведены в Иран. В 541 году состоялось новое вторжение в Месопотамию, шла упорная борьба на Кавказе. Началась изнурительная война, в ходе которой было существенно подорвано благополучие богатейших восточных провинций. Велисария пришлось спешно перебросить на Восток.

Воспользовавшись ослаблением византийцев, остатки разгромленных остготов сплотились вокруг нового короля Тотилы, оказавшегося способным полководцем и умным политиком. Тотила завоевал своей политикой симпатии и поддержку рядовых италийцев. За короткое время ему удалось изгнать византийцев с большей части территории Италии. В дополнение ко всем трудностям, которые переживала Византия в 542 году, с Востока пришла страшная эпидемия чумы, обходившая стороной Средиземное море по крайней мере на протяжении четырех столетий. В столице империи она унесла не менее сорока процентов ее населения. Пострадало множество городов и областей. Византия была надолго обессилена экономически.

Императору приходилось экономить на всем, в том числе и на зрелищах (расходы на них были ограничены, сокращены их масштабы). Зрелища стали проводиться реже, был отменен, как и многое другое, консулат, связанный с большими расходами на них. Перелом наступил где-то в середине 40-х годов, когда было достигнуто перемирие с Персией. В Италии продолжалась затяжная война, в ходе которой как Рим, так и многие области неоднократно переходили из рук в руки. Прокопий писал, что «вся Италия страдала от самого жестокого обращения и ее обитателям оставалось только переносить насилия и умирать, так как они были лишены самого необходимого». С начала 40-х годов усилились и вторжения гуннов, славян и протоболгар на Балканах, вынуждавшие Юстиниана принимать срочные меры по укреплению границы. Их вторжения становились все более опустошительными.

С 545 года правительству уже были нужны только средства на ведение военной кампании, поэтому о продолжении реформ не могло быть и речи. И последствия болезни императора, и смерть Феодоры были, как и возраст, пусть немаловажной, но лишь частью факторов, влиявших на падение активности императора (бессмысленно заниматься проблемами, которые невозможно решить).

В начале 50-х годов византийцам, с немалым напряжением сил, удалось все-таки добиться перелома в борьбе с остготами, чему способствовала гибель Тотилы. В 554 году была принята «Прагматическая санкция» об управлении Италией. Все бывшие имущества италийской знати и церкви были им возвращены, а бывшие рабы и колоны поставлены в прежнее положение. Высвободившиеся войска были использованы для войны с вестготскими королями Испании, где складывалась аналогичная североафриканской и италийской ситуация. При поддержке испано-римской знати под власть Византии перешла юго-восточная часть Испании.

Между тем Придунайские провинции продолжали опустошаться варварами. В конце 559 года болгары и славяне завоевали Фракию. Когда варвары подступили к стенам столицы, Юстиниан мобилизовал всех способных носить оружие, выставил к бойницам городское ополчение цирковых партий, дворцовую стражу и даже членов сената.

Командовать оборокой он поручил Велисарию. Для организации кавалерии Велисарий собирал лошадей из императорского ипподрома, из богоугодных заведений и даже брал их у зажиточных горожан. Император приказал готовить корабли для того, чтобы отправиться на Дунай и захватить у варваров переправу. Узнав об этом, болгары и славяне просили через посла позволить им уйти на свою сторону Дуная. Юстиниан послал к ним племянника и пощадил их.

Наконец, в 562 году был заключен мир с персами. Причем после двадцатилетней войны границы обеих империй остались практически без изменений. Таким образом, Римская империя все-таки возродилась. Заплаченная за это цена, правда, была огромна, и уже современники Юстиниана ясно сознавали, что она неоправданно велика.

Последние годы правления императора знаменовались обострением борьбы партий (которая в столице приняла характер кровопролитных столкновений), выступлениями низов и, наконец, заговорами против самого Юстиниана. Однако за ними не стояли хорошо организованные и решительные силы оппозиции; авторитет императора был еще достаточно велик. В ночь с 14 на 15 ноября 565 года в возрасте 83 лет, после 38 лет правления, Юстиниан умер. К концу своей жизни он увлекся теологией и все меньше и меньше обращался к делам государства, предпочитая проводить время во дворце в спорах с иерархами церкви или даже невежественными простыми монахами. Летом 565 года он разослал для обсуждения по епархиям догмат о нетленности тела Христова, но результатов его уже не дождался…

Возможно, немногие сожалели о его смерти, но, судя по сохранившимся источникам, большинство сознавало, что с его смертью закончилась «великая» эпоха.

ФОКА
(?-610)

Византийский император с 602 года. Будучи центурионом (сотником), возглавил восстание византийских войск и занял престол. Проводил политику террора по отношению к аристократии. Низложен и казнен Ираклием.

Последние годы VI века и начало VII века отмечены в Византии непрерывной цепью восстаний в армии. По сообщению византийского историка феофилакта Симокатты, одной из главных причин недовольства было издание императором Маврикием весной 588 года закона об уменьшении на четверть военной анноны, выдававшейся солдатам.

Кроме того, император постоянно требовал отправлять в Константинополь – для себя и своих детей – большую часть захваченной на войне добычи. Непосредственным же поводом к восстанию в армии в 602 году послужил безрассудный приказ Маврикия солдатам дунайской армии, действовавшей против славян и аваров, перезимовать в славянской земле. Чрезмерно скупой Маврикий рассчитывал таким способом избавить казну от дополнительных расходов, рассчитывая, что армия будет кормиться за счет грабежа чужеземной территории. Солдаты в ответ отказались повиноваться приказам Маврикия и, изгнав своих командиров, подняли на щит одного из вождей мятежа – центуриона Фоку.

По сведениям Феофана, и само восстание, и главенствующая роль в нем Фоки были определены ранее, когда он в качестве выборного от войска явился в столицу с жалобой на стратига Коментиола, будто бы замышлявшего военную измену, и довольно резко говорил с императором. Поскольку Маврикий оставил жалобу без расследования, то это будто бы и стало причиной заговора против него.

Восставшие войска двинулись на Константинополь, захватывая по пути императорские табуны и частные стада. Известие о восстании дунайских легионов подтолкнуло к выступлению народ Константинополя. На улицы вышли обе цирковые партии. Горели дворцы близких к Маврикию вельмож. Раздавались возгласы: «Пусть сорвут с того кожу, кто любит тебя, Маврикий!»

Пока бунтующее войско шло из Фракии к Константинополю, Маврикий имел достаточно времени, чтобы подготовиться к защите от армии Фоки. Однако выяснилось, что главная опасность подстерегала его дома, в столице. Фока в сущности не был избран императором, поэтому столичные заговорщики замышляли лишь низвержение Маврикия и возведение на его место или его сына Феодосия, или тестя последнего, Германа. Непоследовательность действий со стороны Маврикия только ухудшала его положение. Он посылает на встречу с Фокой послов, желая вступить с бунтовщиком в переговоры; затем начинает преследование своих ближайших родственников, сына и тес-тя, с которыми восставшие начали вести переговоры. Общее раздражение дошло до крайней степени, когда Маврикий приказал схватить Патрикия Германа (на его дочери был женат старший сын Маврикия Феодосии), искавшего убежища в храме св. Софии. В городе начался открытый бунт, городские димы, на которые Маврикий возложил военную повинность на Длинных стенах, покинули места дислокации и усилили брожение недовольных в городе. Начались пожары.

Перепуганный император, несмотря на морскую бурю, бежал на корабле и нашел временный приют на другом берегу Босфора. Но судьба его уже была решена: через несколько дней императором был провозглашен Фока, который торжественно въехал в столицу, разбрасывая народу золотые монеты.

Хотя Маврикий был уже не опасен для новой власти, Фока приказал доставить его в Халкидон, и там на глазах несчастного отца были казнены его дети, а затем и сам он погиб от руки палача. Жестокость Фоки не ограничилась этим варварством, через некоторое время та же участь постигла оставшегося в живых старшего сына Маврикия, Феодосия, и трех его сестер.

«О настроениях Фоки, – пишет русский византист Ф Успенский, – можно судить по следующему случаю. В пятое лето своего царствования он выдал свою дочь Доменцию за Приска, комита экскувиторов и патрикия. Брачное торжество сопровождалось цирковыми зрелищами и народными празднествами, на площадях рядом с изображениями царя повешены были изображения новобрачных. Фоке это показалось подозрительным, и он сделал распоряжение, чтобы димархи Феофан и Памфил были публично казнены, хотя выставление царской семьи рядом с изображением царя было в обычаях времени и не могло заключать в себе ничего преступного. Так как в Константинополе скоро поняли, что при Фоке не может быть ни внешней безопасности для империи, ни внутреннего спокойствия, ибо „извне персы злодействовали над ромэями, а внутри еще хуже делал своими убийствами и темничными заключениями Фока“, то не было недостатка в выражениях недовольства правительством. Так, сделан был донос на царицу Константину, остававшуюся в живых жену Маврикия, будто она находится в тайных сношениях с Феофаном и будто между ними созрел заговор о возведении на царство сына Маврикия. Феодосия, который случайно избег смерти. Фока подверг пытке бедную Константину, которая оговорила нескольких слуг, вследствие чего преданы были смерти и сама царица Константина с тремя своими дочерями и множество важных и сановных лиц, имевших связи с прежним правительством».

Сведения о внутренних преобразованиях правительства Фоки крайне скупы. Византийские историки, в частности Феофилакт Симокатта, основной источник о перевороте Фоки, относятся к новому правителю с нескрываемой ненавистью. Для Феофилакта Симокатты узурпатор Фока не кто иной, как «свирепый тиран» и «кентавр», особенно опасный потому, что он был посажен на престол солдатами и взбунтовавшейся константинопольской «чернью». Можно предположить, что Фока, придя к власти на гребне народного восстания, отнюдь не стал выразителем интересов народа. Конечно, по своему происхождению Фока принадлежал к народным низам, и весь его облик – он был человеком коренастым, низкорослым, рыжеволосым, с лицом, обезображенным старым шрамом, – постоянно напоминал об этом. Он не получил образования не обладал познаниями ни в литературе, ни в законах, но затобыл склонен к грубым наслаждениям – пьянству и сладострастию. Тем не менее он пользовался большим влиянием среди солдат.

Фока нашел общий язык с виднейшими представителями столичной знати: прежние посты сохранили многие вельможи Маврикия, в том числе перешедшие на сторону Фоки Герман и Прииск. Фока получил также поддержку римского папы Григория I, который закрывал глаза на казни и насилия узурпатора и усматривал в произведенном им перевороте «перст божий». В угоду папе Фока сменил равеннского экзарха и поставил на этот важный пост человека приятного Григорию I.

Вместе с тем в своей внутренней политике правительство Фоки с самого начала натолкнулось на непримиримую оппозицию рабовладельческой аристократии, синклита, крупных землевладельцев, высших чиновников и командиров армии. На сопротивление этой оппозиции Фока ответил жесточайшим террором, коснувшимся в первую очередь старой аристократии и сторонников свергнутой династии.

По его приказу были казнены один из лучших византийских полководцев Каментиол, патрикий Константин Лард, начальник арсенала Ельпидий, которому вырезали язык, выкололи глаза, отрубили руки и ноги и в таком виде бросили в лодку, которая была затем подожжена.

Террор Фоки коснулся не только высшей знати. Суровые репрессии были направлены против монофиситов и евреев, составлявших важнейшую часть торгово-ремесленного населения сирийских городов. В наиболее значительных из них – Антиохии и Лаодикии – вспыхнули движения димов, разгромленные войсками Фоки.

Фока не сумел провести какие-либо социально-экономические реформы и тем самым обманул надежды народа, приведшего его к власти. Несколько раз против него устраивались заговоры, но они были раскрыты и подавлены с большой жестокостью. Наконец и константинопольские низы отвернулись от императора. По сообщению Феофана, в 609 году во время конских игр прасины ругали Фоку и кричали, намекая на его любовь к спиртному «Опять ты выпил свою чашу и смысл потерял!». Император велел схватать крикунов, многих изуродовать, а отсеченные члены повесить на столбах ипподрома, другим отрубить головы, иных посадить в мешки и утопить в море. В ответ прасины сожгли преторию, разбили тюрьмы и выпустили заключенных.

В правление Фоки в стране по существу началась подлинная гражданская война, охватившая Киликию, Сирию, Палестину, Малую Азию и Египет. Внутренние смуты сделали доступной дорогу в империю ее внешним врагам.

Славяно-аварский натиск византийское правительство уже не могло остановить. Балканский полуостров был фактически открыт для вторжения северных соседей.

Значительно более напряженной стала ситуация и на восточной границе. Маврикию удалось стабилизировать отношения с Персией и в 591 году подписать выгодный для Византии договор. На протяжении целого десятилетия персы не нарушали мира, и восточные пределы империи пользовались столь необычным для них покоем.

Однако к началу VII века шах Хосров II Парвез укрепился на престоле, подавил оппозицию знати и жречества и вновь стал готовиться к войне с Византией. Переворот 602 года и жестокая расправа с покровителем Хосрова II Маврикием давали персидскому шаху повод для вмешательства в византийские дела в качестве защитника справедливости.

Особенно благоприятствовало намерениям персов то обстоятельство, что старший сын Маврикия, Феодосии, был предан казни вне столицы и в Константинополе усиленно распространялись слухи, будто ему удалось избежать плахи. При дворе Хосрова II появился самозванец, выдававший себя за Феодосия. По приказу шаха монофиситский патриарх венчал его на царство, и Лже-Феодосий отправился отвоевывать престол своего мнимого отца. Силы сторон сосредоточились вокруг крепости Дары: несмотря на упорное сопротивление гарнизона и прибытие подкреплений, византийцы не смогли удержать этот опорный пункт, и городом овладел Хосров II. Стены Дары срыли, и крепость перестала существовать.

После взятия Дары персидские войска устремились в Армению и Малую Азию. Эдесса, Феодосиополь, Кесария каппадокийская оказались под властью Хосрова, а один из его полководцев совершил успешный набег на Халкидон: персидские войска были остановлены у Босфора, напротив Константинополя.

В 608 году экзарх Карфагена Ираклий отказался прислать в столицу хлеб, который он до того регулярно отправлял сюда. В ответ Фока заключил в монастырь проживавших тогда в столице жену Ираклия Епифанию и невесту сына его Евдокию.

Это, по-видимому, ускорило развязку дел, заставив экзарха решиться на смелый шаг. Самую активную поддержку Ираклию оказали варварские племена маврусиев во главе со своим вождем Бонакисом. Соединенные войска под командованием Бонакиса и племянника Ираклия Никиты вторглись в Пентаполь, а затем и в Египет. Блестящая победа была одержана сторонниками Ираклия у канала Дракой, после чего немедленно восстало население Александрии: статуя Фоки была низвергнута, виднейшие его сторонники убиты, народ овладел дворцом префекта и казной. Вскоре Никите удалсь оттеснить из Египта верные Фоке войска. Если верить Иоанну Никиусскому, он на три года освободил население Египта от податей, и это способствовало водворению спокойствия в измученной налогами стране.

Тем временем сын карфагенского экзарха, носивший, как и отец, имя Ираклия, с большим флотом двинулся к Константинополю. Фока в полной растерянности следил, как африканские корабли с изображением богородицы на реях занимали острова Эгейского моря и прибрежные города. В сентябре 610 года Ираклий Младший высадился в Авидосе, в непосредственной близости от столицы, а в октябре его корабли встали в Пропонтиде.

Сопротивление было недолгим. Димоты из партии зеленых распустили цепь, прикрывавшую вход в Золотой Рог, и позволили пройти туда кораблям Ираклия. Фока искал спасения в храме, но был в ту же ночь разыскан и в жалком рубище доставлен к Ираклию. «Так-то ты, – сказал ему Ираклий, – управлял империей!». «Попробуй сам править лучше», – будто бы отвечал ему Фока. Уступая народной ярости, Ираклий предоставил толпе распорядиться с Фокой по ее желанию. Фока подвергся самому жестокому поруганию и 5 октября 610 года был сожжен на площади Быка. Вместе с ним нашли смерть несколько его преданных сторонников. В тот же день патриарх Сергий провозгласил Ираклия Младшего императором.

ЮСТИНИАН II
(669–711)

Византийский император Ираклейской династии, правивший в 685–695 и 705–711 годах.

Успехи, достигнутые при императоpax Константе II и Константине IV, были закреплены в первой половине царствования сына и преемника Константина – Юстиниана II. Это был человек неутомимой энергии, чрезвычайно властолюбивый, воинственный, но безрассудный в своих решениях, невероятно подозрительный и беспощадный к действительным и мнимым врагам. Когда умер Константин IV, Юстиниану было всего 16 лет.

Военные круги использовали вступление на престол молодого императора для укрепления самостоятельности фем. Византийцы перешли в наступление против славян и подчинили всю территорию Фракии вплоть до Фессалоники, куда Юстиниан торжественно вступил в 688/689 году. Походы Юстиниана имели большое значение для восстановления торговых путей из Константинополя в Грецию и к Эпиру.

Завоевание сопровождалось чрезвычайными жестокостями. Громадное число славян (свыше 30 000 способных носить оружие) переселили в Вифинию в качестве поселенцев, обязанных военной службой. Учреждены были специальные славянские колонии, во главе которых стоял византийский чиновник – начальник «славянских рабов Вифинской провинции».

Военные вовлекли Юстиниана и в войну с халифатом, в которой к власти пришел энергичный Абдал-Мелик. Византийцы, однако, не пошли на Сирию, решив сначала отвоевать Армению и Кипр. Операции в Армении были удачны. Византийцы укрепились и на Кипре, жителей которого Юстиниан приказал перевести в опустошенный Кизик.

Большинство киприотов во время переселения погибло. Только после этого византийские войска были направлены в Северную Сирию. Несмотря на чрезвычайно тяжелое положение, халифу удалось заключить мир ценой уступки части Армении и Кипра и уплаты денежных сумм. Византийцы по соглашению 689 года обязались принять в пределы Византии христиан-мардаитов, которые жили в горах Ливана и которых арабы никак не могли подчинить своей власти. Мардаиты не получили определенной территории в Византии, но были распределены как по феме Кивиреотов, так и по горным округам Малой Азии и Греции.

Юстиниан видел главную военную силу империи в посаженных на землю переселенцах.

По его инициативе начали строиться пограничные опорные поселения, где жили воины-колонисты, так называемые акриты. Акритыпользовались самоуправлением и получали обычно щедрые денежные вознаграждения из казны. Однако попытки Юстиниана создать армию из славян и других народностей закончились неудачей. Когда в 692 году Юстиниан нарушил мир с арабами, продвижение византийской армии в Сирию обернулось катастрофой. Славянские переселенцы в бою под Севастополем (в Армении) перешли на сторону арабов; в результате поражения византийцам пришлось отказаться от Армении, чтобы купить мир.

Правительство Юстиниана обложило население тяжелыми налогами. Финансовое управление возглавлял опытный, но бесцеремонный финансист Стефан Перс, наделенный неограниченными полномочиями. Его власть была настолько велика, что он, по словам Феофана, приказал как-то высечь мать императора Анастасию, не подчинившуюся его распоряжениям. Это было время арестов, конфискаций имущества и казней знатных горожан. Налоговое бремя легло также и на городскую знать, и выполнения государственных повинностей (в особенности по строительству) требовали от нее с беспощадной строгостью. За медлительность в постройке зданий работников били камнями. Страдало и население деревни. Бегство крестьян сделалось обычным явлением.

Наиболее тяжелым было положение в Армении – области, где не прекращались военные столкновения арабов и византийцев. В Армении развернулось еретическое движение.

Византийцы называли армянских еретиков манихеями, и, может быть, действительно традиции учения Мани еще сохранялись в Армении. Юстиниан приказал самым свирепым образом расправиться с приверженцами ереси. По сообщению Петра Сицилийца, еретиков сжигали живыми.

В 692 году в Трулльском зале Константинопольского дворца был созван так называемый Пятошестой (т. е. дополняющий решения V и VI соборов) собор, осудивший еретиков, и особенно манихеев. Предписывалось в проповедях точно придерживаться учения церкви, а книги, не вошедшие в канон и считавшиеся апокрифическими, – сжечь.

Строго возбранялось, под угрозой отлучения, непосвященным проповедовать в храме: «Не мудрствовать паче, еже мудрствовати подобает» Верующие должны были считать себя только овцами, священник – пастырем. «Почто твориши себе пастырем, будучи овцою?» Духовенству и монахам было запрещено создавать тайные организации – фратрии. Особенно много положений собора касается монашества. Общая тенденция их – прикрепить монахов к монастырям; даже затворникам-безмолвникам не разрешалось приступать к «подвигу», пока в течение трех лет не докажут они в монастыре свою дисциплинированность Собор осудил бродячих монахов, которые проповедовали среди мирян, и предписал, чтобы такие монахи закреплялись за монастырями и бросили бродяжничество. Строго запрещался выход из монастырей без соответствующего разрешения игумена.

В силу ктиторского права отдельные монастыри переходили в руки частных собственников. Собор потребовал неприкосновенности монастырской собственности и для лиц, превращающих монастыри в «мирские обиталища», ввел церковное наказание. Духовенству запрещалось заниматься ростовщичеством. Собор осложнил отпуск рабов на свободу, прежде требовалось два свидетеля – теперь не менее трех.

Свирепые казни и конфискации, суровое обложение налогами городской знати, необдуманно строгое обращение Юстиниана со своими приближенными военными – все это создало почву для заговора. Распространился слух, что Юстиниан намерен произвести массовые убийства жителей Константинополя, начиная с патриарха. Под влиянием этих слухов созрел заговор и в конце 695 года произошел переворот.

Заговорщики сумели убедить известного полководца, отличившегося в Армении, патрикия Леонтия, стать во главе недовольных. Народные массы на ипподроме, руководимые венетами, с криками. «Сокрушим кости Юстиниана!» – бросились на дворец. Юстиниана схватили, отрезали ему нос и сослали в Херсон. Императором был провозглашен Леонтий (695–698), ставленник константинопольской сановной знати.

В конце VII века арабами был взят Карфаген. Леонтий направил в Африку сильное войско, которое сумело вытеснить арабов из Карфагена. Однако удержаться в нем византийцы не смогли и окончательно оставили Карфаген весной 698 года. В неудаче стали обвинять Леонтия. Особенно волновались моряки, провозгласившие императором своего предводителя Апсимара. Начался поход флота против столицы. За спиной моряков стояла провинциальная военная знать. Горожане оказали сопротивление, но среди них не было согласия.

В силу традиционной вражды цирковых партий прасинов к венетам прасины выступили против Леонтия. К тому же распространившаяся чума подорвала силы горожан. После четырехмесячной осады Константинополя фемными войсками, сосредоточенные в столице «внешние», т. е. провинциальные, архонты, охранявшие стены города у Влахерн, сдали Константинополь Апсимару (698). Столица была жестоко разграблена моряками, множество знатных убито, изгнано, их имения конфискованы, Леонтий был свергнут. Ему тоже отрезали нос и сослали в монастырь. Императором был провозглашен Апсимар, принявший имя Тиверия III (698–705). Правительство Апсимара прекратило изнурительные для моряков походы, к тому же не дававшие никаких выгод фемной знати. Все устремления Апсимара были направлены на войну с арабами за Армению. Война велась с переменным успехом. Сначала византийцы одержали крупную победу над арабами под Самосатой – причем, как уверяет Феофан, было убито до 200 000 арабов и захвачена богатейшая добыча. Но арабы повели наступление в Армении, и провинция 4-я Армения была ими захвачена. Посланные в Армению византийские отряды стали вытеснять арабские войска с занятых ими территорий. Армянская знать все в большей мере переходила на сторону Византии.

Но в этот момент в Константинополе произошел новый переворот.

Изгнанный в Херсон Юстиниан не оставил надежды вернуться на престол. Он бежал к хазарскому хакану, сумел привлечь его на свою сторону, женился на его дочери и стал готовить выступление против Алсимара. Тот потребовал от хакана выдачи Юстиниана, живым или мертвым. Хакан послал убийц, но Юстиниан, заблаговременно предупрежденный женою, расправился с ними и бежал из Хазарии по морю к болгарам. Феофан рассказывает характерный анекдот: случилась буря, суеверные моряки требовали, чтобы Юстиниан поклялся простить своих противников, – они думали, что тогда Бог сжалится и утихомирит бурю. А Юстиниан поклялся, что не оставит в живых ни одного из своих врагов.

Благополучно прибыв в Болгарию, Юстиниан сумел привлечь на свою сторону болгарского хана Тервеля и с болгарским войском подступил в 705 году к Константинополю. Юстиниан сам сумел проникнуть в город через подземный ход, вслед за ним ворвались войска. После победы болгары отошли от города, получив большие подарки.

Население Константинополя бурно приветствовало Юстиниана. Легкость переворота, сопровождавшегося гибелью многих знатных лиц, объясняется острой борьбой между плебсом и знатью и в то же время относительной слабостью столичного патрициата.

Репрессии Юстиниана были направлены и против городского патрициата, и против командного состава фемного войска.

Продолжалась борьба и с внешними врагами. Юстиниан, не имея возможности содержать многочисленную регулярную армию, посылал сражаться плохо вооруженные ополчения из ремесленников и крестьян, которые терпели поражения на суше и на море. Начатая война с арабами была очень неудачной. Положение в Италии стало шатким. Равенна, подозреваемая в мятеже, была разгромлена Юстинианом с невероятной жестокостью. Но с римским Папой Юстиниан решил заключить соглашение, надеясь таким образом укрепить положение византийцев в Италии. В конце 710 года Папа был торжественно принят в Константинополе в ущерб самолюбию константинопольского духовенства.

В это время жители Херсонеса, опасаясь политики Юстиниана, направленной против городского самоуправления, вступили в переговоры с хазарским хаканом, который направил в Херсонес своего наместника Юстиниан послал карательную экспедицию во главе с патрикием Стефаном и велел ему истребить мечом всех жителей Херсонеса.

Римляне, прибыв в город, захватили крепость, пленив хазарского наместника и уничтожив большую часть населения. Стефан оставил в городе архонтом спафария Илью, а сам погрузился на корабли и отплыл назад, но по пути флот его попал в бурю и почти весь затонул.

Херсон время от времени продолжал выказывать неповиновение: вскоре там был провозглашен императором Вардан, заключивший союз с хазарами. Спафарий Илья со своими людьми перешел на сторону Вардана, принявшего имя Филиппика.

Юстиниан отправился в провинцию набирать ополчение, а также заручился союзом с болгарами. Тем временем Вардан, быстро переправившись через Черное море, без сопротивления занял Константинополь. Юстиниан был выдан и погиб вместе со всей своей семьей 11 декабря 711 года. Против Юстиниана дружно выступили как городская знать, так и военные провинциальные круги. Террористическая политика Юстиниана не нашла также и поддержки плебса. Юстиниан правил в то время, когда существовала опасность отделения от Византии самостоятельных городов-государств. Фактически отпали Венеция, далматинские города; к полной самостоятельности стремились Херсон и Равенна. Юстиниан, надеясь сохранить единство империи, опирался на ополчение крестьян, рыбаков, городского плебса, подавлял сепаратистские движения городов, способствуя тем самым развитию провинциальной знати. Направление его политики можно было бы назвать даже прогрессивным, но безумные приемы личной деспотической власти, методы террора и политической мести, массовых репрессий – все это отталкивало от Юстиниана даже сторонников его политики.

Юстиниан не мог найти защиту и у своих союзников. Только после его низложения болгарский хан Тервель под предлогом мести за Юстиниана произвел опустошительный поход на Фракию, дойдя вплоть до стен Константинополя.