Текст книги "Интуиция, дедукция и железный кулак (СИ)"

Автор книги: Игорь Екимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

  – Спасибо, – кивнул Силачёв, взял одну тарелку с горячей закуской, щедро добавил туда сметаны и начал неторопливо есть.

  – Ну вот, – сказал Пётр Андреевич, открывая бутылочку с острым соусом, – буду теперь искать нового управляющего. Может, ты попробуешь?

  – Спасибо за доверие. Кстати, у тебя сегодня охрана хорошая?

  – Ну ты даёшь! – расхохотался Пётр Андреевич. – Прямо сразу вступил в должность. Хоть бы поинтересовался, какую я тебе зарплату предложу. А охрана-то у меня хорошая. Правда, мы заперли в подвале сторожевых псов, чтобы они не загрызли никого, но и без них моя дача – неприступная крепость. Куча вооружённых охранников, трёхметровый забор с колючей проволокой поверху, скрытые видеокамеры в доме и во дворе, и ещё, конечно, сигнализация на заборе и в некоторых других местах – если она сработает, то приезжает группа быстрого реагирования. Этого достаточно?

  – Ну... на первый взгляд, пожалуй, достаточно.

  К сожалению, интуиция Силачёва работала хоть и безошибочно, но совершенно неуправляемо. Поэтому она не подсказала ему, действительно ли здесь замышляется преступление, и если да, то какое именно. А могла бы и подсказать – в его практике были даже такие случаи. Теперь же он не знал, чего остерегаться.

  Пётр Андреевич обильно полил горячую закуску соусом, перемешал и попробовал.

  – Ух как вкусно получилось! А ты бы лучше позаботился о своей собственной безопасности – твоя-то дача вообще как проходной двор.

  – Уже нет, – возразил сыщик. – Сегодня я завёл сторожевого пса.

  – Какая порода?

  – Белая овчарка.

  – А, знаю, знаю: официально эта порода называется «белая ШВЕЙЦАРСКАЯ овчарка». Сокращённо – Бэ-Шэ-О. Где ж ты такого купил?

  – Нигде, – ответил Силачёв. – Сегодня утром он дрейфовал на льдине по нашему озеру. Ну, я увидел это безобразие и снял его оттуда – у меня же лодка есть.

  – Да ты прямо дед Мазай! – снова рассмеялся Пётр Андреевич. – Значит, ты спас его и решил оставить у себя?

  – Да это не я решил. Это он решил! Мне от него было не отделаться. Даже когда я к тебе поехал, он сначала пытался сесть со мной в машину, а потом, когда я его выгнал, он побежал за машиной вдогонку. Пришлось его привязать как следует. А цепь я ещё не купил, поэтому привязал его к дверной ручке проводами...

  Пётр Андреевич развеселился ещё больше.

  – Проводами к дверной ручке?! Ну ты даёшь! А ошейник-то у него есть?

  – Ошейник имеется.

  – А, ну, значит, и хозяин тоже имеется. Придёт и заберёт у тебя собаку.

  – Так я и не против, но пока что-то его не видно.

  – А ты напиши объявление и расклей по деревне и по посёлку. Что вот, мол, нашёл собаку породы Бэ-Шэ-О. И хозяин сразу найдётся.

  – Кстати, – вспомнил Силачёв, – ты представляешь, из-за этого пса я наткнулся на покойника!

  И он рассказал Петру Андреевичу, как довёз собаку до берега и выпустил, и как пёс обнаружил человеческий труп.

  – ...Я, естественно, вызвал милицию. Когда они приехали, я им всё рассказал и показал, а потом поплыл домой через озеро. А пёс, ты представляешь, прибежал ко мне домой по берегу вокруг озера. Ну, я его прогонять не стал... тем более, я как раз собирался завести сторожевую овчарку. Вот и завёл.

  – А кто этот покойник-то был?

  – Понятия не имею. Милиция его не узнала, да и причину смерти ещё не выяснили.

  – Загадочная история... Слушай, а что, если пригласить за наш столик вон того товарища? – Пётр Андреевич показал на бородатого интеллигента в очках и в свитере, одного из участников аттракциона с силомером. – Это Лёха Павлов, профессор антропологии или что-то в этом роде. С одной стороны, он интересный собеседник, а с другой стороны, его сосед, кажется, уже дошёл до кондиции...

  И точно: сосед Павлова по столику лежал, уткнувшись физиономией в этот самый столик. Видимо, он выпил лишнего и заснул.

  Пётр Андреевич достал мобильник, набрал номер и сурово произнёс:

  – Вы что это за порядком не следите? Один из гостей перепил, а вы – ноль внимания! Я же говорил: если будут такие случаи, гостей отводить в комнаты на втором этаже и укладывать спать со всеми удобствами! Ну-ка сюда, быстро!!

  Затем он встал и сам направился к столу Павлова. Вскоре туда прибежали и трое охранников. Пётр Андреевич пригласил профессора к себе за стол, а охранники аккуратно подняли его пьяного соседа и увели.

  – Здравствуйте, Михаил Николаевич, – сказал профессор, подходя к Силачёву и обмениваясь с ним рукопожатием. – Меня зовут Алексей Викторович. – Он сел на свободное место. – Вы знаете, ваше выступление с этим, как его... «светофором», меня просто потрясло! Первый раз вижу человека, который оказался сильнее нашего Петьки...

  Пётр Андреевич в это время ещё раз позвонил по мобильнику и велел принести новый комплект посуды.

  – ...Кстати, – продолжал Алексей Викторович, – а сколько вам лет? Если не секрет, конечно.

  – Пятьдесят три, – ответил Силачёв.

  – Ничего себе, так вы ещё и старше нас! Мы-то все шестьдесят третьего года рождения – кроме нескольких, так сказать, второгодников. Они – шестьдесят второго.

  – А я – пятьдесят седьмого.

  – Слушай, а чего это Сашка так напился? – спросил Пётр Андреевич, закончив разговор по мобильнику.

  – Не знаю, – ответил Павлов. – Я сам удивился. Мне казалось, он и выпил-то немного. Наверно, ему много не надо: две-три рюмки – и поплыл.

  – Очень жаль, он пропустит самое интересное. Скоро банкетный зал превратится в домашний кинотеатр, и мы посмотрим пару-тройку отличных фильмов! Я очень тщательно их отбирал, чтобы по возможности всем понравились.

  – Да ну, так не бывает, – засмеялся Алексей Викторович. – Нас тут сорок с лишним человек, на всех не угодишь.

  – Это у вас был такой большой класс? – удивился Силачёв.

  – Да нет, ну что вы. Петька собрал здесь не только наш класс, но и три параллельных. Ну, из тех, кто согласился приехать. А некоторые даже с мужьями-жёнами явились.

  Подошёл официант и принёс чистую посуду для Алексея Викторовича.

  – Спасибо, – сказал тот и сразу переложил на свою тарелку три бутерброда с красной икрой. Потом обратился к Силачёву: – Скажу вам как учёный-антрополог: вы – настоящий неандерталец, в хорошем смысле слова. Знаете, неандертальцы – это был самый физически мощный вид древних людей. Средний мужской рост у них был всего метр шестьдесят, но при этом они весили восемьдесят пять – девяносто килограммов и обладали чудовищной силой...

  – Ну, я всё-таки ростом повыше, – ответил сыщик. – Да и полегче чутка. Килограмма на восемьдесят два, наверно, потяну.

  – Слушай, Лёха, – попросил Пётр Андреевич, – а расскажи нам что-нибудь интересное из области твоей науки.

  – Это можно. Вот, например, совсем недавно учёные открыли новый вид первобытного человека. Дело было так: два года назад в Алтайском крае, в одной пещере, обнаружили человеческие останки. Правда, это был не целый скелет, а всего-навсего один палец. Но этого оказалось достаточно, чтобы сделать открытие. Палец отправили на экспертизу, долго изучали и недавно, наконец, пришли к выводу: он принадлежит особой разновидности древних людей, науке ещё неизвестной!

  – Да разве можно по одному пальцу это определить? – не поверил Пётр Андреевич.

  – В наше время – запросто. Учёные исследуют генетический код, ДНК... тут и одного пальца хватает. Так вот, сразу возник вопрос: как назвать эту разновидность древнего человека. А нашли-то его в пещере, которая называется Денисова пещера – там, кстати, археологи уже много лет работают и много чего нашли. Ну и пока, по названию этой пещеры, новый вид человека так и назвали: «Денисов». Меня очень развеселила одна статья в интернете – там было написано буквально следующее: «Как выяснилось, в этой части современной России бок о бок жили три разновидности людей – Хомо Сапиенс, неандертальцы и Денисов!»

  Силачёв и Пётр Андреевич рассмеялись.

  – У меня есть один знакомый по фамилии Денисов! – вспомнил Пётр Андреевич. – Наверно, он как раз и произошёл от того доисторического человека. – И, посмотрев на часы, добавил: – Ну что, мужики, я думаю, пора начинать вечерний киносеанс.

  Он встал из-за стола, вышел на эстраду и, выключив музыку, объявил в микрофон:

  – Дамы и господа, предлагаю вам посмотреть два-три хороших фильма. Для начала я приготовил новый фильм, который и сам ещё не смотрел – он называется «Аватар»!

  Публика зааплодировала.

  – Сейчас я включу технику, и начнём!

  Он спрыгнул с эстрады и покинул банкетный зал. Немного погодя к столику, где сидели Силачёв и профессор, подъехал официант с тележкой. Но, посмотрев на него, Михаил Николаевич заметил, что это не штатный официант, а дворник-гардеробщик.

  – Горячие закуски желаете? – спросил он.

  – Не откажусь! – радостно потёр руки Алексей Викторович. – Дайте мне, пожалуйста, бифштексов, штучки три.

  – А мне ничего не надо, – сказал Силачёв, – уже наелся.

  Официант положил на тарелку профессора три бифштекса и вдруг обратился к Силачёву:

  – Михаил Николаевич, у меня к вам просьба. Я, собственно, поэтому и подменил одного из штатных официантов. Вы знаете, я много читал о ваших подвигах в борьбе с преступностью, и вы, можно сказать, стали моим кумиром. Если бы мне позволяло здоровье, я бы взял с вас пример и пошёл работать в милицию. И раз уж вы оказались у нас в гостях, то я хотел вас попросить: можно мне с вами выпить?

  Ловко и быстро, как фокусник, он извлёк с нижнего этажа тележки две больших рюмки, наполненных кристально чистой, прозрачной жидкостью. Одна рюмка была простая, без всяких украшений, а другая отделана замысловатым резным рисунком – и он протянул её Силачёву.

  Но Михаил Николаевич ответил на его просьбу отказом:

  – Понимаешь, какое дело... Мне очень жаль тебя разочаровывать, но в последнее время я отказался от употребления спиртных напитков.

  – Как! Совсем?!

  – Совсем. Больше не буду пить никогда, ни с кем и ни по какому поводу. Бери с меня пример! Тем более, как я понял, у тебя не всё в порядке со здоровьем.

  Собеседник явно стушевался и, пробормотав: «Извините», поставил обе рюмки в тележку, на прежнее место, и торопливо отъехал.

  – Жёстко вы его отфутболили! – заметил Алексей Викторович.

  – Почему жёстко? – удивился Силачёв. – Я с ним вроде бы вежливо разговаривал.

  – Ну, это было как-то немного не по-русски, что ли...

  – Главное, что это было правильно. А остальное уже дело десятое.

  Тут вернулся Пётр Андреевич.

  – Ну, – спросил его профессор, – и где же фильм?

  – Сейчас, сейчас, мужики. Я там установил трёхминутную задержку, чтобы самому успеть вернуться сюда!

  И точно, в банкетном зале вдруг начал медленно гаснуть свет, а позади эстрады с потолка стал спускаться громадный экран. Народ опять зааплодировал, и фильм начался. Это был до предела насыщенный спецэффектами фантастический боевик о войне землян с инопланетянами. Причём земляне, что любопытно, выступали агрессорами – обычно в таких фильмах всё как раз наоборот.

  Пётр Андреевич пришёл в полный восторг. Зато Силачёву кино не очень понравилось: он вообще не увлекался фантастикой с инопланетянами, к тому же в фильме, на его взгляд, было многовато истерики и соплей. Где-то под конец фильма, когда воюющие стороны планировали генеральное сражение, Петру Андреевичу пришла в голову интересная идея, и он, стараясь не отрываться от экрана, обратился к Силачёву:

  – Михаил Николаич! А как ты смотришь на то, чтобы поехать поохотиться? Я запланировал это мероприятие через недельку и могу взять тебя с собой.

  – Не, я такие развлечения не люблю. Правда, по роду своих двух профессий – милиция и единоборства – я всё время охотился на людей, но это совсем другое дело. Звери-то в чём провинились?

  – Так охота, считай, те же единоборства. Чисто спортивный интерес. Честное, равное противостояние...

  Услышав последнюю фразу, Силачёв поднял хозяина на смех:

  – Чего-чего?! Равное противостояние?! Ага, щас! Да я вообще не промахиваюсь, чтоб ты знал!

  – И то верно, – поддержал его Алексей Викторович. – Если б это было равное противостояние, то количество убитых зверей было бы равно количеству съеденных охотников.

  – Ничего вы не понимаете, мужики, – огорчился Пётр Андреевич. – Ладно, давайте фильм смотреть.

  – Фильм-то, в общем, неплохой, – заметил Алексей Викторович, – но вот эта борьба учёных и военных уже давно стала избитым штампом, который переходит из одной картины в другую. Такие штампы надоедают в конце концов.

  – Не нравится – придумай чего получше! Фильмов-то много снимают, как тут не повторяться.

  Большинство зрителей были довольны, а некоторые даже очень. Правда, кино смотрели не все. По крайней мере один человек нашёл себе занятие поважнее – закрывшись в туалете, чтоб никто не мешал, он вполголоса вёл деловой разговор по мобильнику:

  – ...Слушай, это реальная проблема. Пока он здесь, начинать нельзя! Пусть он заснёт или свалит отсюда, тогда начнём. Убрать? Не-е, не получилось, пытался уже. Ты б хоть сказал мне, что он не пьёт. Слушай, давай отменим всё дело, я подставляться не хочу! Да чего ты орёшь-то сразу? Тебе легко оттуда командовать, а был бы ты на моём месте... Ну ладно, ладно, будем ждать. Не шуми. Как расклад поменяется, я тебе позвоню. Всё, отбой.

  * * *

  Фильм закончился. Сработала автоматика, и в банкетном зале включился свет, но экран продолжал висеть, закрывая стену: ведь Пётр Андреевич планировал показать ещё как минимум один фильм, а то и два.

  – Отличное кино, – восхищённо произнёс Пётр Андреевич. – Слушай, Михаил Николаич, у меня тут идея появилась... Ты правда так хорошо стреляешь, что вообще не промахиваешься?

  – Ну да.

  – Давай тогда устроим ещё одно представление. У меня во дворе висит провод, который никуда не подключён. Бывшая сигнализация. Сможешь в него попасть из ружья? Только издали, а то иначе будет неинтересно.

  – Ну, если ружьё хорошее, то смогу.

  – Ружьё хорошее, не сомневайся! Моё личное. Изготовлено по индивидуальному заказу.

  – Погоди, а как там с освещением? Время-то уже позднее, на улице темно.

  – Обижаешь, Михаил Николаич. У меня такое уличное освещение, что ночью может быть ещё светлее, чем днём!

  – А провод точно никуда не подключён?

  – Абсолютно точно! Недавно у меня на даче переделали всю сигнализацию, поэтому он больше не нужен. Его просто снять не успели.

  – Ну, если так – тащи ружьё!

  Пётр Андреевич ушёл. Силачёв осмотрелся по сторонам, почесал в затылке и задумчиво произнёс:

  – Да-а-а... До чего же у него избушка большая! Сколько нужно уборщиков, чтобы такой дом поддерживать в чистоте.

  – С этим отлично справляется одна-единственная уборщица, – ответил Алексей Викторович.

  – Да не может быть! Как это?!

  – Очень просто. Всё дело в том, что она – чемпионка России по кёрлингу!

  – А, тогда понятно.

  Вскоре Пётр Андреевич вернулся с ружьём, чем сразу привлёк внимание всех присутствующих. Он поднялся на эстраду и сказал:

  – А сейчас вы увидите интересное представление! Наш почётный гость, Михаил Николаевич Силачёв, продемонстрирует нам свою фантастическую меткость в стрельбе: он постарается попасть из ружья в натянутый провод. Это представление будет проходить на улице, так что прошу всех во двор!

  Народ потянулся к выходу. Силачёв, которому торопиться было некуда – без него всё равно не начнут – покинул банкетный зал одним из последних. Гости по очереди брали в гардеробе куртки, одевались и выходили на улицу.

  Уличное освещение и вправду оказалось очень мощным. Можно даже сказать, чрезмерно мощным: освещался буквально весь двор, и трудно было понять, какое сейчас время суток. На месте хозяина Силачёв отключил бы здесь как минимум половину прожекторов. Впрочем, вполне возможно, что Пётр Андреевич усилил освещение только на время аттракциона со стрельбой.

  Пётр Андреевич с ружьём (оно было с вертикально соединёнными стволами) остановился у крыльца и показал пальцем в небо:

  – Смотрите, вот он идёт.

  Все глянули вверх и увидели тонкий провод, протянутый с крыши дома на крышу беседки охранников.

  – Понятно, – ответил Силачёв и взял у хозяина ружьё. – Ну, давайте отойдём подальше.

  Он зашагал по двору, Пётр Андреевич и вся публика последовали за ним. Три раза он останавливался и оглядывался, прикидывая расстояние до цели, потом шёл дальше. Наконец остановился у самого забора, развернулся и, проверив, что оба ствола заряжены, неторопливо прицелился.

  Несколько секунд вокруг стояла гробовая тишина: все ждали, затаив дыхание. Затем раздался выстрел. Один конец провода сильно дёрнулся и, оторвавшись от крыши беседки охранников, полетел вниз.

  И вдруг вся дача погрузилась в кромешную тьму.

  * * *

  Время было ночное, поэтому моментальный выход из строя системы освещения произвёл большое впечатление на присутствующих. Все были просто в шоке! Даже сам Силачёв, который, разумеется, хорошо знал, куда стреляет, растерянно произнёс:

  – Ё-моё, что это я сделал?

  – Как это получилось?! – вскричал Пётр Андреевич. – Такого же не может быть!! – и прибавил несколько крепких выражений.

  Силачёв достал свой мобильник, снабжённый встроенным фонариком, и включил фонарик. Стало чуть-чуть светлее, хотя, конечно, ненамного. Пара человек последовала его примеру.

  – Во чёрт... и как назло, Ганса нет. Серёга, ты где? – позвал Пётр Андреевич.

  – Я здесь! – ответил голос из темноты.

  – Почему резервное питание не включилось? Оно же врубается автоматически!

  – Сам не знаю, сейчас посмотрю.

  – Да не лезь туда, вызывай электриков сразу!

  – Хорошо.

  – Во всяком случае, – сказал Пётр Андреевич, понемногу приходя в себя, – я уверен, что этот номер произвёл на вас впечатление.

  – Ещё какое! – со смехом ответил из темноты женский голос.

  – Вообще, случай непонятный. У меня на даче есть резервное питание, которое должно включаться автоматически, если основное питание пропадёт. И проверяли, и включалось... А тут и основное пропало, и резервное не включилось! Чёрт знает что.

  – Ну-у... лично я стрелял в тот провод, который отключён, – заметил Силачёв.

  – Да это не ты сделал! – успокоил его Пётр Андреевич. – Такое было бы невозможно чисто технически. Это просто так по времени совпало. Наверно, отрубилось электричество, а система запасного питания не сработала, только и всего. Сейчас электрики приедут и всё починят.

  – Ну что, пойдём обратно в дом? – предложил один из присутствующих.

  – А что там делать-то, без электричества? – возразил другой. – Темно, скучно, ничего интересного. Лучше на улице погуляем, раз такая фигня.

  Народ рассредоточился по двору, а кто-то, возможно, всё-таки вернулся в дом – в темноте было не видно. Прошло некоторое время, и за воротами раздался звук подъезжающей машины.

  – Ну вот! Кажется, электрики едут, – обрадовался Пётр Андреевич. – Быстро среагировали, молодцы.

  Почти тут же у него зазвонил мобильник.

  – Алё! – громко заговорил Пётр Андреевич. – Что? Милиция? Какая милиция? Сигнализация сработала?! Спроси, какой контур, первый или второй?! Ох, ё...

  Он произнёс непечатную фразу и бегом помчался в дом.

  – Что это с ним? – удивился Алексей Викторович.

  – Насколько я понимаю, – ответил Силачёв, – сработала охранная сигнализация, и к нам приехала группа быстрого реагирования. Видимо, Петру Андреичу позвонил охранник на воротах.

  – А почему сработала сигнализация?

  – Ну, тут два варианта. Или от простого отключения электричества, но это вряд ли: там в комплекте с блоком сигнализации должен быть аккумулятор, он сам питается от сети и после отключения электричества работает ещё очень долго. Или... вот тот провод, по которому я стрелял, и был сигнальный, а Пётр Андреич про это забыл.

  Но всё оказалось гораздо хуже. После минутного ожидания зазвонил мобильник Силачёва, он поднёс его к уху и услышал плачущий голос хозяина:

  – Михаил Николаич, помоги! Меня обокрали!

  ГЛАВА 3

  Главный кабинет Петра Андреевича располагался на втором этаже, а в кабинете стоял сейф. Неизвестные преступники открыли кабинет, потом открыли сейф и забрали из него всё содержимое подчистую. Между прочим, сейф охранялся отдельной сигнализацией, которая называлась «второй контур». Основная же сигнализация, протянутая по забору дачи, называлась «первый контур».

  – А что было в сейфе? – задал естественный вопрос Силачёв. Они с Петром Андреевичем находились в главном кабинете.

  – Коллекция редких и старинных монет. Большая коллекция, я её собирал ещё с перестройки...

  – И сколько она стоит?

  – Я точно не считал, но, скорее всего, миллионов шестьдесят.

  – Рублей?

  – Каких, нахрен, рублей?! Евро!

  Явился один из охранников и привёл с собой приехавший наряд милиции.

  – Ребята, меня обокрали, – сказал Пётр Андреевич и им. – Что делать будем?

  Осмотр места преступления оказался весьма затруднителен из-за темноты. Поэтому Силачёв, милиционеры и Пётр Андреевич сделали то, что было проще всего: собрали во дворе гостей, охрану, обслуживающий персонал – и начали перекличку. Они предположили, что преступник, вероятно, бежал с дачи. И правда, вскоре обнаружилась нехватка одного человека.

  – А где Димка Морозов? – спросил Пётр Андреевич.

  Последовала небольшая пауза, а затем раздался ответ:

  – Так вы же его за электриками отправили!

  Это произнёс один из охранников.

  – Да кто тебе сказал чушь такую?! – взвился Пётр Андреевич.

  – Он сам. Подошёл к выходу и сказал, что вы послали его за электриками. Ну, я калитку и открыл...

  Пётр Андреевич разразился длинной замысловатой речью, в которой единственным приличным словом было несколько раз повторённое слово «уволю». Дождавшись, пока он закончит выступление, Силачёв решил уточнить:

  – А Димка Морозов – это кто?

  – Да дворник мой!

  – Это который гардеробщик?

  – Ну да. Ты представляешь, какая сука, а? Всю мою коллекцию унёс!

  – Вы знаете, у него с собой ничего не было, – заметил тот же охранник. – Он с пустыми руками вышел.

  – Это ничего не значит, – заявил Силачёв. – Сложил похищенное в мешок, перекинул его через забор, вышел с пустыми руками, за забором подобрал мешок и скрылся.

  Тут приехала бригада электриков, но сразу восстановить освещение им не удалось – видно, поломка была какая-то хитрая. Правда, Петра Андреевича пока волновало совсем другое. Он вернулся в дом и с помощью Силачёва, который подсвечивал ему фонариком своего мобильника, нашёл бумагу, где были записаны данные Морозова: фамилия-имя-отчество, год рождения, адрес, домашний и мобильный телефоны. Пётр Андреевич стал звонить по этим телефонам, но, конечно, без толку. Затем, несмотря на ночное время, он позвонил напрямую здешнему милицейскому начальству. Сообщив, что его обокрали, он потребовал ввести план «Перехват», прочесать все окрестности и любой ценой поймать похитителя.

  Разговор продолжался долго – Пётр Андреевич передал всю полезную информацию о преступнике, которой располагал, а также максимально подробно описал само преступление. Наконец он положил трубку.

  – Хорошо хоть телефон стационарный у меня тут есть, – сказал он Силачёву. – А то мобильник от такого длинного разговора мог бы и разрядиться. А зарядить его, получается, негде. Сейчас пойду посмотрю, как там электрики работают...

  Он торопливо, насколько позволяла темнота, вышел. Силачёв отключил фонарик и последовал за ним, но не спеша и усиленно дедуктируя на ходу.

  «Преступник ушёл отсюда пешком. Возможно, его где-то поблизости ждал подельник на машине. А может, и нет. Дорога тут всего одна, но ребята из группы быстрого реагирования сказали, что по пути им никто не встретился. Конечно, если он шёл пешком, то, увидев в темноте включённые фары, сразу спрятался за деревьями, пропустил машину и пошёл дальше. Он же понимал, что приедут менты! А мог он пойти не по дороге, а в другую сторону? Чёрт, я ещё плохо знаю местность. По-моему, там везде непролазные болота, но это нужно уточнить...»

  Он вышел на улицу и остановился. Гости в основном всё так же гуляли по двору. Силачёв продолжал дедуктировать, но вдруг неподалёку раздался крик хозяина:

  – Михаил Николаич, ты где?

  – Здесь я. – Силачёв подошёл к Петру Андреевичу. – Ну, что там электрики говорят?

  – Знаешь, они сами ничего понять не могут. Смотри: до моей дачи электричество доходит исправно. И резервное питание тоже нормально включилось. Оно должно было включиться автоматически – и оно включилось. Но освещения всё равно нигде нет, ... ... ...! – он выругался. – Электрики говорят, что где-то случился обрыв проводов, причём всех сразу – и от основного питания, и от резервного. Как ты думаешь, такое вообще может быть?

  – Может, – ответил Силачёв. – Если это была хорошо продуманная диверсия.

  – Слушай, а вдруг местная милиция не справится с этим делом? Поможешь им найти мою коллекцию? А я тебе заплачу...

  – Обязательно помогу. Причём бесплатно. Денег мне и своих достаточно, даже более чем. Зато у меня есть личные счёты с похитителем. Если разобраться, то он, сволочь, меня использовал! Не исключено, что теперь милиция будет считать меня одним из подозреваемых.

  – Да не может быть! За что?

  – А ты вспомни: всё началось сразу после того, как я выстрелил. Менты могут расценить мой выстрел как условный сигнал для преступника. Получается, он впутал меня в это дело. Когда я его найду – он пожалеет, что на свет родился!

  * * *

  Силачёв как в воду глядел. Прибывший утром на дачу майор Орехов – местный оперативник, назначенный расследовать это дело – с ходу объявил его главным подозреваемым. Правда, Пётр Андреевич не оставил от этой версии камня на камне. Сначала он в категорической форме приказал Орехову заткнуться, а потом позвонил его начальству и пожаловался: «ваш сотрудник – натуральный дятел, оскорбляет заслуженных людей». В результате майор получил ещё и от начальства, гнев которого не замедлил обрушиться на него по мобильной связи.

  К этому моменту электрики успели восстановить освещение, временно протянув новые провода оттуда, где напряжение ещё было. Теперь они снова искали место обрыва старых проводов.

  С майором Ореховым на дачу прибыли эксперт и кинолог с собакой. Милиционеры приступили к своей работе. Силачёв мог бы попробовать к ним присоединиться, но не стал, полагая, что пока ему лучше тут не отсвечивать. Мало того что он был лицо неофициальное, так ещё из-за него пострадал майор Орехов. Не самые подходящие условия для начала совместной работы. К тому же Михаил Николаевич успел тщательно осмотреть место преступления чуть раньше – сразу, как только электрики восстановили освещение. Поэтому он вместе с Петром Андреевичем отправился в банкетный зал, чтобы позавтракать.

  В банкетном зале собрались почти все гости, и Пётр Андреевич, взяв микрофон, извинился перед ними за испорченный праздник. Впрочем, никто к нему претензий не имел.

  После завтрака Пётр Андреевич собрал Силачёва и Орехова на совещание в одной из комнат первого этажа.

  – Ну, – спросил он, – что удалось выяснить?

  Майор Орехов, хмурый, сухой, немногословный мужик лет тридцати пяти, начал рассказывать:

  – Кабинет и ваш сейф открыли ключами. Вытащив драгоценности, преступник вышел во двор и подошёл к забору. Судя по всему, он перекинул свою добычу через забор. Потом с пустыми руками направился к воротам. Когда его выпустили за ворота, он пошёл по дороге, но метров через десять собака потеряла его след. Учитывая, что преступник должен был подобрать украденные драгоценности в определённом месте за забором, кинолог привёл собаку туда, но и там она не взяла след. Очевидно, использовались препараты, отбивающие нюх у собак. Сейчас наш эксперт работает с видеозаписью ваших камер наблюдения, чтобы получить хорошие фотографии преступника. Пока у нас всё.

  – Понятно, – вздохнул Пётр Андреевич. – Хреново – что я могу сказать!

  – А у вас есть ксерокопия паспорта вашего дворника? – спросил Орехов.

  – Да, сейчас принесу.

  Пётр Андреевич вышел, и в комнате наступило молчание. Силачёв вовсю дедуктировал, а Орехов, видимо, просто не желал с ним разговаривать, затаив на него обиду после такого неудачного знакомства. Или тоже дедуктировал.

  Пётр Андреевич отсутствовал довольно долго. Наконец он вернулся с листом бумаги и протянул его майору:

  – Можешь не возвращать, это я специально для тебя отксерил. И здесь ещё его телефоны записаны, домашний и мобильный.

  – Так у тебя есть ксерокс? – сказал Силачёв. – Тогда мне бы тоже пригодилась копия этого документа.

  – Отксерим всё, что нужно! – пообещал Пётр Андреевич. – Любые документы и фотки, которые получит майор, получишь и ты.

  – Сколько времени преступник работал у вас дворником? – спросил Орехов.

  – Один год. Точнее... – Пётр Андреевич немного подумал. – ...Год и два месяца.

  – По какому графику он работал?

  – Неделя через неделю. Оба моих дворника живут в Окуловке, а машин у них нет. Ездить сюда каждый день им было бы очень тяжело: на автобусе путь неблизкий, а тут ведь от автобуса надо ещё пешком долго идти. Вот они сразу на неделю и приезжают. Один всю неделю работает, другой отдыхает, потом меняются.

  – При каких обстоятельствах вы его взяли на работу?

  Пётр Андреевич пожал плечами:

  – При самых обычных. Прежний дворник уволился, появилась вакансия – я его и взял. Работал он, вообще-то, очень хорошо, пожаловаться не на что, ну, кроме вот этой кражи, конечно. Очень старательный был парень, исполнительный, толковый.

  – Что же этот толковый парень пошёл работать дворником? – сказал Орехов. – Нет, ну теперь-то мы знаем, в чём дело, но это с самого начала выглядело подозрительно.

  – Во-первых, я ему неплохо по здешним меркам платил. Во-вторых, он мне объяснил, что ему очень удобно здесь работать: он, мол, от армии косит.

  – И после этого вы взяли его на работу?!!

  – Ну да, а что тебя удивляет? Мой сын Вовка тоже мог бы загреметь в армию, если бы у него – точнее, у меня – не было бы денег откупиться от военкомата. Вот я вспомнил Вовку и... Ты тоже меня не понимаешь, да? – повернулся он к Силачёву.

  – Да я-то понимаю... – задумчиво протянул Силачёв. – Но судя по последним событиям, парнишка очень грамотно разводил тебя с самого начала. Кажется, его кто-то научил, как на жалость давить.

  – Пётр Андреевич, – спросил Орехов, – у кого были ключи от вашего кабинета и от сейфа?

  – Ключи от сейфа, основной и запасной, были только у меня. Я проверил – оба на месте, ни один не пропал. Ключи от кабинета, тоже основной и запасной – основной у меня, запасной был у Ганса, моего управляющего. Вчера Ганс уволился и сдал мне ключ, а я его отдал начальнику охраны.