Текст книги "Интуиция, дедукция и железный кулак (СИ)"

Автор книги: Игорь Екимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

  – А ну, бросай оружие! – громко скомандовал сыщик.

  Неизвестный так и подпрыгнул от неожиданности. Чуть-чуть подумав, он бросил пистолет на землю и сделал осторожную попытку обернуться на голос.

  – Не вертись, а то пристрелю, – сказал Силачёв, выходя из-за машины и приближаясь к нему. – Ты здесь один? Или с тобой ещё кто-то есть?

  – Один, – мрачным (но, опять же, вроде бы знакомым) голосом ответил бандит. – Остальные удрали все.

  – И правильно сделали. А ты, дурак, остался. Ну-ка, пошли в дом, только без глупостей. Если что, я не промахиваюсь.

  Неизвестный, опустив голову, медленно направился к двери. Михаил Николаевич последовал за ним, держа его на мушке. Подбирать с земли вражеский пистолет сыщик не стал, опасаясь, что если он хоть немного ослабит бдительность, то «язык» сразу попробует дать дёру. Да и вообще, оружия кругом валялось довольно много (вместе с его мёртвыми владельцами). Так что одним пистолетом больше, одним меньше – какая разница.

  Вдвоём они вошли в дом.

  – В самую дальнюю комнату, – командовал Силачёв. – В левый дальний угол. Лицом к стене! Вот так. Шапочку с головы сними и брось на пол. Теперь можешь повернуться.

  Бандит повернулся, и сыщик тут же расплылся в довольной улыбке. Перед ним стоял сам Морозов!

  – Ну что, ребята, облажались? – сочувственно-издевательским тоном произнёс Силачёв. И сам себе ответил: – Облажа-а-ались... Вы бы сначала подумали хорошенько, с кем связываетесь. Я вам дам просраться! В смысле, прикурить. Ну-у... и просраться тоже.

  Ответ Морозова оказался весьма неожиданным.

  – А вы, похоже, ещё не поняли, куда вляпались, – заговорил он. – Вы думаете, всё так просто, да? Сдадите меня в милицию, а Петру Андреевичу вернёте то, что у него украдено, и будет вам счастье. И похвалят, и за службу наградят...

  – Что-о-о?! – грозно насупился Силачёв. – Это что такое сейчас было?! Ты чего, малец, совсем оборзел? Лучше не хами, а то я тебе прострелю все пять конечностей по очереди! Отвечай, куда ты сокровища спрятал!

  Морозов посмотрел на него с явным сочувствием, что, надо признать, несколько озадачило сыщика. Потом, выдержав небольшую паузу, ответил:

  – Плохи ваши дела, Михаил Николаевич, совсем плохи. Сегодня вечером вы нажили себе такого врага, с которым вам не справиться...

  – Это тебя, что ли? – засмеялся Силачёв.

  – Да при чём тут я... Вы даже не представляете, что вы натворили. На вашем месте я бы прямо сейчас бросил всё и бежал за границу. Правда, не факт, что это вам поможет.

  – Я не представляю, что я натворил? – продолжал веселиться сыщик. – Так расскажи, если не трудно!

  – Хорошо. Вон там за забором лежит мёртвый парень со «Стечкиным». Как я понял, его убили именно вы.

  – Конечно, а кто же ещё?

  – Так вот этот парень – Владимир, сын Петра Андреевича. Дошло? Вы убили сына Петра Андреевича!

  – Да не может быть!! – обалдел Силачёв и на какую-то долю секунды потерял концентрацию.

  Как выяснилось, Морозов только этого и ждал. С быстротой молнии он метнулся вперёд и ударом ноги выбил у сыщика пистолет. Оставшись без оружия, Михаил Николаевич размахнулся и нанёс левый боковой, но Морозов успел опередить его правым прямым в челюсть, а потом ещё и увернуться от удара. Меткое попадание почти никак не подействовало на Силачёва – только голова чуть-чуть дёрнулась – и он врезал с обеих рук по очереди. Морозов легко уклонился в разные стороны и ответил пятиударной серией в голову, причём два удара снова пришлись точно в челюсть. Сыщика спасла лишь его ненокаутируемость. Нет, в принципе, конечно, его можно было нокаутировать, но пока эта задача оказалась недостижимой для средневеса Морозова. Хотя девяносто девять человек из ста, окажись они сейчас на месте Силачёва, совершенно точно отправились бы в нокаут.

  Михаил Николаевич слегка покачнулся, но устоял на ногах – чем весьма удивил противника, судя по его физиономии. В следующую секунду сыщик опять напал на него и попытался схватить. Морозов быстро сместился и сбоку обрушил на голову Силачёва ещё два точных удара, которых Михаил Николаевич не видел (а именно такие удары опаснее всего). На этот раз сыщика заметно потрясло, но он повернулся и снова пошёл на врага. Нельзя было давать Морозову ни секунды передышки – иначе он мог подобрать с пола пистолет и выстрелить. А мог выскочить в открытое окно и сбежать отсюда. Правда, второй вариант он вряд ли рассматривал, так как уже успел здорово накостылять Силачёву и, казалось, был близок к победе.

  Сыщик наступал, держа руки у головы. Морозов ударил его правым прямым между руками и разбил нос. Потом, развивая свой успех, тут же угостил Силачёва пинком по мужскому достоинству, пробил левый боковой за ухо и правый боковой точно в ухо, в обвод поднятых рук. Но сразу после этого Михаил Николаевич всё-таки схватил его! Бешеными рывками Морозов пытался освободиться, но не тут-то было. Дерущиеся налетели на стол, он отъехал в сторону и с грохотом ударился об стену. Затем Силачёв дёрнул противника на себя и встретил головой в лицо. У Морозова подогнулись ноги, и, возможно, он бы упал, если бы сыщик не вцепился в него мёртвой хваткой. Продолжая крепко держать его правой рукой, Силачёв стал наносить удары левой в голову и по корпусу.

  Морозов очень грамотно закрывался и пробовал отвечать, но теперь он уже с трудом стоял на ногах, поэтому бой принял односторонний характер. Сыщик молотил врага без остановки. Морозов попытался вырваться из захвата, но тоже неудачно: рука у Силачёва была поистине железная. Наконец Михаил Николаевич схватил преступника за грудки, опять рванул на себя и ударил головой в лицо – а потом со всей богатырской дури отшвырнул назад. Морозов с разбегу вплющился в стенку (да так, что едва не рухнул весь дом) и завалился набок. И больше не двигался.

  Вот этот завершающий приём объяснялся не какой-то особой свирепостью Силачёва – нет, просто Морозов оказался настолько опасен, что его следовало отключить наглухо любым путём. Тем более, поблизости лежал заряженный пистолет. Тут выбирать не приходилось.

  Силачёв высморкался кровью на пол и снял со стены первые попавшиеся наручники. Морозов, с разукрашенной в мясо физиономией, валялся на боку вдоль стены. Михаил Николаевич перевернул его лицом вниз, защёлкнул руки за спиной и, тяжело дыша, пропыхтел вслух:

  – Ничего личного. Только самооборона.

  Собеседник не отреагировал – кажется, он потерял сознание, если не притворялся. Силачёв пощупал ему пульс на руке.

  «Живой. Вот это хороший „язык“ будет!»

  И вдруг ему вспомнились слова Морозова: «Вы убили сына Петра Андреевича!»

  Сыщик запаниковал не на шутку. Только этого ещё не хватало! Подобрав с пола пистолет, он вышел на улицу – получше рассмотреть своих бывших противников.

  «Да нет, это наверняка было враньё, – успокаивал он себя. – Это Морозов придумал, чтобы усыпить мою бдительность!»

  Подойдя к покойникам, лежавшим вдоль забора с наружной стороны, он включил фонарь на мобильнике и отыскал парня со «Стечкиным». По словам Морозова, это и был Владимир. Силачёв стащил с его головы шапочку с прорезями для глаз и посветил в лицо.

  В следующий момент он пожалел, что ни одно из покушений, организованных на него, так и не увенчалось успехом. Потому что это действительно был Владимир.

  «Ох, ё... Вот я попал!!!»

  Конечно, Михаил Николаевич догадывался, что Владимир его, скорее всего, ненавидит. И было за что: Силачёв сам немало этому поспособствовал. Но чтобы до такой степени? Чтобы он СОБСТВЕННОРУЧНО взял «пушку» и отправился на разборку?! Это казалось совершенно невероятным. Сыщик даже представить себе не мог такого поворота событий!

  «Что же теперь Пётр Андреевич скажет?!»

  А память услужливо подкинула ему пару очень подходящих мыслей относительно его нынешнего положения – увы, эти умные мысли ничем не могли помочь ему практически.

  «Если вы голосовали за Януковича – значит, у вас нет сердца. Если вы голосовали за Тимошенко – значит, у вас нет мозгов. Поступай как хочешь, и всё равно будет неправильно...»

  «Вот именно, папа! Финляндия! Почему ты не захотел купить себе дом в цивилизованной стране? С твоими-то средствами!»

  Силачёв всерьёз задумался, не последовать ли совету Морозова: бросить всё и прямо сейчас, никого не предупреждая, свалить как можно дальше отсюда. Причём, по возможности, за границу.

  Минут пять он обдумывал эту идею. Интуиция, к сожалению, молчала. В конце концов сыщик плюнул на всё и стал звонить в милицию. Правда, позвонить самому Петру Андреевичу он на этот раз не решился...

  * * *

  Милиция приехала рано-рано утром – на улице ещё и не рассвело. За ней подтянулась и «скорая», а немного погодя, прямо из дома, на своём личном автотранспорте прибыл майор Орехов. Увидев во дворе Силачёва, он подошёл к нему и голосом, не предвещавшим ничего хорошего, вместо приветствия произнёс:

  – Да-а, Михаил Николаевич, ну и подарочек вы нам сделали ко Дню Победы. – Сегодня было девятое мая. – Что, в ковбоя решили поиграть?

  – А я-то здесь при чём? – удивился сыщик. – Это ОНИ в ковбоев решили поиграть.

  – Ну-ну... посмотрим, посмотрим. А пистолет откуда взяли?

  – Наградное оружие.

  Михаил Николаевич упоминал об этом, когда звонил в милицию, но Орехов мог и не знать. Или просто забыл.

  – Ладно, сейчас разберёмся, что с вами делать.

  Пистолет у Силачёва забрали. Милиция работала долго: происшествие было очень крупным (особенно по здешним меркам) и казалось чрезвычайно запутанным для тех, кто не видел его своими глазами. Силачёв водил милиционеров по двору, рассказывал и показывал, как всё случилось. Наконец, когда он уже не мог сообщить им ничего нового, к нему подошёл Орехов.

  – Михаил Николаевич, – сказал он, – нам придётся задержать вас за превышение пределов необходимой обороны. Во-первых, вы застрелили безоружного человека...

  – Что-о-о?! Кого это я там застрелил?! Этого поджигателя, что ли? Так его свои грохнули, хотя так ему и надо, конечно. А я ему только в руку попал.

  – Вскрытие покажет. А зачем вы вообще в него стреляли?

  – А чего, неясно, что ли? Он мой дом хотел поджечь! Ещё пять секунд, и он бы это сделал!

  – Ну ладно, а Морозов? Зачем вы так избили Морозова?

  Морозов до сих пор не пришёл в сознание после драки с Силачёвым, и его срочно увезли на «скорой» в больницу, не снимая наручников.

  – С Морозовым, – объяснил сыщик, – мне пришлось буквально драться за выживание. Он вроде бы и некрупный, но здоровый и мощный, как медведь. Я с ним еле справился. Тут уж выбирать не приходилось: или я его, или он меня. Если б я его хоть чуть-чуть пожалел, он бы меня точно не пожалел.

  – Ладно, – сказал Орехов, – это ещё нужно проверить. А пока я вынужден вас задержать: восемь трупов – не шутка.

  Силачёв прекрасно понимал, что дела его плохи, но всё равно пытался бравировать, причём весьма убедительно. Он ухмыльнулся и заявил:

  – А что вам не нравится? Произошёл естественный отбор. Самый лучший выживает, остальные – ногами вперёд. Туда им и дорога.

  – Об этом мы с вами поговорим в другом месте. Ну-ка, дайте наручники, – добавил майор, обращаясь уже к подчинённым.

  Михаил Николаевич машинально хотел предложить свои (у него осталось шесть комплектов), но вовремя спохватился. И тут он увидел, как у его забора останавливается громадный чёрный джип. Даже не заметив номер машины и не успев разглядеть водителя, Силачёв сразу догадался, кто это приехал.

  Действительно, из машины выскочил Пётр Андреевич. Он окинул взглядом трупы на дороге, узнал среди них Владимира и бомбой влетел во двор. Как раз в это время к Силачёву приблизился майор Орехов с наручниками.

  – Руки! – скомандовал он.

  – Подожди! – ответил Силачёв, видя, что Пётр Андреевич направляется сюда.

  – Как это «подожди»?! – взвился Орехов. – Вы что себе позволяете, а?!

  Перекошенное от ярости лицо Петра Андреевича не оставляло никаких сомнений в его намерениях. Один из милиционеров сообразил, ЧТО сейчас начнётся, и загородил ему дорогу, пытаясь предотвратить кровопролитие, но Пётр Андреевич сгоряча отшвырнул его в сторону, как котёнка. У Орехова глаза на лоб полезли, и, чтобы не оказаться следующим пострадавшим, он предпочёл отойти от греха подальше.

  Не говоря ни слова, Пётр Андреевич набросился на Силачёва, который, к счастью, так и не дал надеть на себя наручники. Может быть, сыщик успел бы остановить нападение сильным встречным ударом, но не решился на это (ведь он сейчас не с преступниками имел дело!) – и Пётр Андреевич, демонстрируя весьма приличную борцовскую подготовку, попытался заломать его.

  Противники обладали почти одинаковой комплекцией – мощные атлеты без грамма лишнего веса. Пётр Андреевич был моложе, выше на полголовы и тяжелее килограммов на двадцать пять. Его мускулы и вес были в большей степени накачанными, «тренажёрными», в то время как Силачёв имел более «природное» телосложение.

  Пётр Андреевич изо всех сил старался повалить сыщика. Тот пока ограничивался только обороной, энергично выкручиваясь из захватов и время от времени бросая выжидательные взгляды на милиционеров. Но милиционеры не торопились вмешиваться, что, впрочем, вполне объяснимо. Если вы увидите двух дерущихся тигров, вы вряд ли отважитесь их разнимать.

  Между тем Пётр Андреевич действовал не только грубым навалом, но и хитростью. Пытаясь заломать Силачёва, он одновременно потихоньку оттаскивал его в направлении озера – на шаг, ещё на шаг, ещё... Это могло показаться случайностью, и милиционеры, наверно, пока ничего не поняли, но Силачёв-то заранее готовился к самому худшему. Поэтому он моментально просёк коварный замысел Петра Андреевича. Правда, не стал ему особо препятствовать.

  Сцепившись в жестокой схватке, они кружились по двору, так что к ним и подойти-то было трудно. Вдруг Силачёв ловко подвернулся спиной к противнику и бросил его через плечо. Пётр Андреевич рухнул на землю, но тут же вскочил и снова кинулся в драку.

  Милиционеры, похоже, растерялись. Их смущала не только огромная физическая сила обоих драчунов, но и то, что одним из них был сам Пётр Андреевич. В такой ситуации им совсем не хотелось орать: «Разойдись!», делать предупредительные выстрелы в воздух или ещё что-нибудь в этом роде. Наконец, они всё-таки рассчитывали, что Силачёв, знаменитый мастер рукопашного боя, справится и без посторонней помощи.

  Противники постепенно приближались к воде. Пётр Андреевич временно прекратил попытки свалить сыщика. Вместо этого он попробовал развернуть его вокруг себя и отбросить в сторону (в сторону озера, естественно). Силачёв по инерции отбежал на несколько шагов, но устоял на ногах. Пётр Андреевич погнался за ним и толкнул его в грудь. Силачёв отступил ещё дальше, опять устоял, но при этом зашёл в воду. Пётр Андреевич снова подскочил к нему...

  – Да они сейчас утопят друг друга! – наконец-то догадался майор Орехов. – Ну-ка растащите их, живо!

  Правда, на этот раз он сам собрался с духом и первый побежал выполнять свой приказ. За ним последовали и остальные. Но они опоздали.

  Силачёв проскользнул под руками Петра Андреевича, поймал его на «мельницу» и поднял на воздух. Затем повернулся, вошёл в воду по колено и отшвырнул противника как можно дальше от берега.

  Со страшным шумом Пётр Андреевич плюхнулся в озеро. Достав ногами дно и оказавшись в воде по пояс, он резво помчался к берегу, но теперь даже и не подумал напасть на Силачёва. Пробежав мимо сыщика, он выскочил на берег и там остановился, непечатно ругаясь вполголоса.

  Михаил Николаевич тоже вышел из воды. На берегу его встретил Орехов с наручниками:

  – Ну всё, размялись, и хватит. Надевайте.

  Остальные милиционеры на всякий случай встали между Силачёвым и Петром Андреевичем, но тот явно поостыл после купания и больше драться не хотел. Силачёв в наручниках и в сопровождении милиции зашагал по двору. Они уже успели пройти мимо сарая, туалета и машины, как вдруг сзади раздался строгий голос:

  – Эй, майор, хватит валять дурака. Отпусти его!

  Обалдев от неожиданности, Силачёв и все милиционеры обернулись на голос. За ними шёл Пётр Андреевич.

  – Ты что творишь, мудила? – продолжал он. – Совсем, что ли, ни хрена не соображаешь? Ну-ка снимай с него наручники!

  Силачёв заинтересовался. Всё-таки он здесь жил ещё не очень долго, поэтому не до конца представлял себе влияние Петра Андреевича. Хотя обстановка для этого мало подходила, он почувствовал азартное любопытство, как будто играл в тотализаторе.

  «Отмажет меня, не отмажет? А этот что ответит? А как думает моя интуиция?»

  Интуиция, правда, молчала.

  – Да как вы со мной... – возмущённо начал Орехов, но осёкся. – Как это «снимай»?! Он превысил пределы необходимой обороны! Его надо задержать!

  – Не было никакого превышения! Это была ЧИСТАЯ самооборона, понятно?

  – Что вы ерунду несёте! Вы видели, сколько он народу перестрелял?

  Пётр Андреевич склонил голову набок и вкрадчивым голосом, не обещавшим ничего хорошего, произнёс:

  – А тебе что, твоя работа надоела?

  На этот раз Орехов не ответил, а на его лице появилось озадаченное выражение.

  – Обещаю, – добавил Пётр Андреевич, – если не отпустишь его прямо сейчас – вылетишь из милиции.

  Несколько секунд Орехов молчал. Пётр Андреевич и Силачёв выжидательно смотрели на него.

  – Ладно, – наконец сдался он, – отпущу. – И сделал подчинённым знак рукой, чтобы сняли наручники с Силачёва. – Но придётся взять подписку о невыезде. До выяснения всех обстоятельств.

  Сыщик тут же понял, что это грозит ему большими проблемами, если на него устроят ещё одно покушение. Теперь у него не было сторожевого пса, игравшего роль звуковой сигнализации, и не было пистолета, так что преступники легко могли убить его спящим, а спать ему хотелось уже сейчас... Но возразить он не успел: первым это сделал Пётр Андреевич.

  – Слышь, ты, урод скособоченный! – дрожащим от бешенства голосом заговорил он. – Если ты ещё раз вякнешь такую хрень, мы тебя не то что со службы уволим – мы тебя в психушку отправим, причём пожизненно. Усёк? Не будет никакой подписки о невыезде! Я сказал.

  Один из милиционеров в это время снимал с Силачёва наручники.

  – Ну как можно работать в такой обстановке? – произнёс Орехов. – Спасибо вам большое, Михаил Николаевич, вы очень помогли следствию. Все концы обрубили, даже Морозов – и тот в коме валяется. С такими друзьями, как вы, и врагов не надо!

  Он развернулся и с крайне недовольным видом отошёл в сторону.

  – Ты сейчас куда? – спросил Пётр Андреевич Силачёва.

  – Не знаю. Думаю в какую-нибудь гостиницу переехать, а то как бы не случилось ещё одно покушение. Слушай, в Окуловке есть гостиница, или мне прямо в Новгород махнуть?

  – Да брось ты. Какая гостиница? Поехали лучше ко мне.

  Силачёв хмыкнул и задумался. Пётр Андреевич добавил:

  – А насчёт Вовки не переживай, я всё понял правильно. Хотя и не сразу. Я ведь разговаривал с ним вчера. Сказал ему прямо в лоб: так, мол, и так, Михаил Николаич почему-то тебя подозревает. А ведь он не балабол какой-нибудь, а знаменитый сыщик, от него просто так не отмахнёшься. Что ты на это ответишь? Ух, как он взвился! Как заорёт сразу: «Ты кому веришь, мне или ему?!» И давай ругаться в твой адрес. Потом развернулся и убежал. Я обалдел вообще. Кричу ему: «Вовка, а ну вернись!» – а он уже садится в машину и отваливает. Мне бы дать команду охранникам, чтоб они его за ворота не выпускали – так я не сообразил, представляешь? Я думал, он просто обиделся, а он, оказывается, поехал с тобой разбираться...

  – Слушай, Пётр Андреич, – сказал Силачёв, – извини за глупый вопрос, но всё-таки. После того, что случилось – мне продолжать расследование или не продолжать?

  – Действительно глупый вопрос. Конечно, продолжать!

  – А ты не боишься?

  – А чего бояться-то? Всё самое плохое уже произошло.

  – Ты уверен?

  – Уверен.

  – Тогда ладно.

  Несколько секунд они молчали, потом Пётр Андреевич сказал:

  – Одного я не могу понять: ЗАЧЕМ он меня обокрал? На хрена?! Ведь у него и так всё было! А по наследству он бы получил больше, чем стоят все эти драгоценности. Ну должен же быть хотя бы элементарный здравый смысл? Не понимаю...

  – А я понимаю, – ответил Силачёв.

  – Так объясни!

  – Лучше подожди немного. Мне нужны доказательства, а иначе ты всё равно не поверишь.

  ГЛАВА 10

  Пётр Андреевич не только забрал Силачёва к себе, но и отправил к нему домой на дежурство пару своих охранников. На тот случай, если преступники попробуют туда вернуться. А вся охрана у Петра Андреевича была при оружии – в отличие от Силачёва, которого разоружила милиция.

  На даче Петра Андреевича сыщик как следует отоспался. Поздно вечером они с хозяином ели шашлыки в банкетном зале, смотрели кино и беседовали.

  – Слушай, менты на тебя так разозлились – ну, ваще-е! – сказал Пётр Андреевич.

  – Да я знаю. Тоже мне, открыл Америку!

  – Да нет, ты не всё знаешь. Теперь они ещё больше разозлились! Пока ты тут спал, в больнице Морозов помер. Уж как врачи ни старались, ничего не помогло.

  – Жаль. Ценный был «язык».

  – Кто-кто?

  – Ну, источник информации.

  – А, ну да.

  Несколько секунд они молча жевали шашлыки, потом Пётр Андреевич спросил:

  – Как ты собираешься продолжить расследование?

  К этому моменту Силачёв просчитал ход его мыслей. Понятно, что Пётр Андреевич был страшно потрясён: во-первых, его сын оказался уголовником, а во-вторых, ещё и погиб. Казалось бы, совершенно не время заниматься расследованием, но Пётр Андреевич, судя по всему, именно таким образом старался отвлечься от тягостных мыслей. Вот в чём дело.

  – Ну что ж, – сказал сыщик, – как ни крути, а мне придётся взаимодействовать с милицией. Но наладить это взаимодействие я сам не смогу, раз они на меня так разозлились. Тут можешь справиться только ты.

  – Хорошо, займусь.

  – Вообще, я собираюсь разрабатывать одну девицу, которая живёт в посёлке. Она входит в мой список подозреваемых. Зовут её Татьяна Сергеевна...

  – Да ну-у, ты что! – махнул рукой Пётр Андреевич. – Такого не может быть. Это просто несерьёзно.

  – Вот я так и знал, что ты это скажешь. Да нет, Пётр Андреич, это как раз очень серьёзно. Не думай о сиськах пятого размера, а лучше поверь моему авторитету.

  – Ты как-то уж больно примитивно понимаешь женскую красоту.

  – Потому что я сейчас, можно сказать, на работе нахожусь. На работе – только о работе, слыхал? Так вот, мне понадобятся подслушивающие устройства, которыми, я надеюсь, меня обеспечит милиция. Ну, если ты их как следует попросишь. Затем я пойду в гости к этой девице и потихоньку расставлю эти подслушивающие устройства у неё дома. Кстати, ты знаешь её точный адрес?

  – Знаю: последний дом с левой стороны улицы. Большой двухэтажный особняк и четырёхметровый синий забор.

  – Ну и отлично. Это я на тот случай, если мне придётся через тебя вызывать милицию, чтоб быстрее приехали.

  – Слушай, – спросил Пётр Андреевич, – а как ты собираешься попасть к ней в гости?

  – Да нет ничего проще. Я с ней познакомился, знаю её номер мобильника, и к тому же она сама просила, чтобы я время от времени рассказывал о ходе следствия – ей, типа, интересно. Короче, если я попрошусь к ней в гости, это будет вполне естественно.

  – И правда. Надо же, как всё просто оказалось!

  – Но сначала, – напомнил Силачёв, – менты должны дать мне подслушивающие устройства.

  – Да пусть только попробуют не дать! Я их... – Пётр Андреевич грозно насупился и показал кулак. – Будут тебе подслушивающие устройства.

  – Ну что ж, тогда... следующий ход за тобой.

  Наутро Пётр Андреевич уехал по делам, а Силачёв остался на даче. Он провёл тренировку в хорошо оборудованном спортзале, потом пообедал и сел смотреть телевизор. За этим занятием его застал звонок мобильника. «На проводе» оказался Никита.

  – Слушаю!

  – Папа, привет.

  – Привет.

  – Как поживаешь?

  – Да так, борюсь с преступностью помаленьку. Ну, я имею в виду это дело, про которое рассказывал. Оно ещё не закончилось.

  – А я пока обдумываю, как буду в тотализаторе играть. Собственно, я уже зарегистрировался в двух букмекерских конторах, но играть ещё не начал. Зато я придумал несколько интересных приёмов, как отнимать деньги у букмекеров!

  – Ну-ка, ну-ка, расскажи, – засмеялся Силачёв.

  – Эти приёмы касаются игры на футбол и баскетбол...

  – Ни фига себе! Этому я тебя точно не учил!

  – ...Баскетбол хорош тем, что там нет ничьих. Правда, иногда попадаются ставки с учётом ничьей в основное время, но их лучше избегать. Играть можно двумя способами: или ставить на команду-фаворита, или ставить против фаворита. Ставки на фаворита лучше делать тогда, когда он играет дома и проиграл свой предыдущий матч...

  – Так это, наверно, редко случается.

  – Не скажи. Во-первых, в некоторых национальных чемпионатах команда-лидер имеет кучу поражений, потому что уровень всех соревнующихся команд более-менее сопоставимый. И во-вторых, я буду держать под контролем национальные чемпионаты сразу МНОГИХ стран! Поэтому все нужные условия будут возникать достаточно часто. Я исхожу из того, что команда – лидер чемпионата крайне редко проигрывает два раза подряд и редко проигрывает дома. Если же она вышла на домашний матч и предыдущую игру проиграла, то этот домашний матч она проиграть не может в принципе...

  – Ну ты и завернул! – развеселился сыщик.

  – Теперь рассмотрим второй приём: как играть ПРОТИВ фаворита. В таких ситуациях коэффициент наверняка будет выше двух, причём всегда. А иногда он может вырасти хоть до десяти – смотря с кем играет команда-лидер. Исходя из этого, надо запланировать несколько последовательных возрастающих ставок против одной и той же команды-фаворита – на тот случай, если она с первого раза не проиграет. Допустим, она выиграла, но в следующий раз ты увеличиваешь ставку и снова ставишь против неё! А увеличивать ставку надо так, чтобы отыграться с запасом, учитывая все предыдущие ставки – неудачные...

  – А если эта команда очень долго не будет проигрывать? – поинтересовался Михаил Николаевич. – Ты же тогда разоришься!

  – Во-первых, я выберу такую команду, которая уже два-три матча не проигрывала. Это у боксёров лучший побеждает всегда, а у баскетболистов даже самая лучшая команда когда-нибудь расслабляется и проигрывает, потому что они рубятся каждую неделю. Не успела команда отдохнуть, и привет. Это же и к футболистам относится. Но это ещё не главное. Главное – играть против фаворита можно только там, где высокая конкуренция, то есть даже команда-лидер имеет кучу поражений. Конечно, я не буду играть против фаворита, который имеет соотношение побед и поражений пятнадцать к одному. А вот если пять к одному – тогда можно. Как только фаворит проигрывает, ты срываешь банк и уходишь в большой плюс, отыграв все предыдущие ставки, которые не сработали. А потом можно ставить уже НА фаворита, если следующую игру он будет дома играть. А потом ещё чутка переждать и снова играть против него, начиная, опять же, с минимальной ставки и каждый раз её увеличивая.

  Так надо играть на баскетбол. Теперь перейдём к футболу. В футболе я собираюсь делать ставки... на ничьи! Я изучил футбольные котировки и увидел, что коэффициенты на ничью никогда не бывают меньше трёх, и практически всегда больше. Следовательно, надо найти самые «миролюбивые» национальные чемпионаты – где больше всего ничьих – и, выбрав себе одну подходящую команду, ставить на ничьи с её участием, последовательно увеличивая ставки. И, опять же, как только она сыграет вничью – ты срываешь банк и отыгрываешь с лихвой все предыдущие ставки, которые не сработали. В принципе, это то же самое, что игра на баскетбол против фаворита. Естественно, в обоих случаях надо заранее рассчитать величину первой ставки и коэффициент увеличения: во сколько раз каждая следующая ставка будет больше предыдущей. Чтобы уйти в хороший плюс, когда выиграешь, но чтобы и запас прочности у тебя был хороший, если придётся очень долго ждать ничьей. А потом, когда ничья состоялась – в следующий раз опять начинаешь с минимальной первой ставки. Но поскольку футбольных команд очень много, то лучше взять под контроль не одну команду, а сразу несколько – и работать вот так вот с каждой из них по отдельности...

  Он остановился.

  – Это всё? – уточнил Силачёв.

  – Пока всё. Но, думаю, в будущем я установлю и другие закономерности. Я же только начал всё это изучать!

  – Ладно. Поживём – увидим, как твоя система работает.

  – Кстати! Представляешь, папа, у меня тут возникла идея, как лучше эмигрировать. Прикинь, я собирался купить личный остров!

  – Ну ты даёшь! Как тебе это в голову пришло?

  – Да я на днях узнал про один остров, который теоретически, за большие деньги, можно купить. Причём он вообще считается отдельным государством. А расположен он в море, недалеко от Англии. И самое главное – его название просто идеально подходит к нашей фамилии. Он называется Силэнд!

  Михаил Николаевич едва не упал со смеху.

  – Ха-ха-ха! Точно: только нам, Силачёвым, и владеть таким островом! А сколько он стоит?

  – Вот в этом-то и проблема оказалась. Его выставляли на продажу за семьсот пятьдесят миллионов евро.

  – М-да, чуть-чуть дороговато.

  – Наверно, причина в том, что это отдельное государство. Есть у него и ещё один недостаток: это не естественный остров, а большая платформа, построенная во время Второй мировой войны. Никакой там природы, никаких лесов... Да и размерчик явно маловат, я фотографии видел. Правда, зато море кругом.

  – Море – это, конечно, хорошо, но всех недостатков оно компенсировать не сможет. Площадь маленькая, природы нет... К тому же если остров расположен недалеко от Англии, так там наверняка климат хреновый. Не, это нам не подходит.

  – Вот и я теперь думаю – не подходит. А какая хорошая идея была!

  И вдруг Силачёв услышал голос интуиции, который подсказывал ему, как можно вывести Татьяну Сергеевну на чистую воду!

  «Вот это да! – обрадовался сыщик. – Теперь мне даже подслушивающие устройства не нужны!»

  – Чёрт, совсем забыл! – спохватился Никита. – Тут ещё Борька просил передать: он хочет завтра заказать для тебя песню по радио. Он сказал, что сам настраивал твой приёмник на радио «Отморозки ФМ»...

  – Я заметил.

  – Так вот, у них с семи часов вечера и до восьми будет концерт по заявкам радиослушателей.

  – Хорошо, я послушаю.

  – Завтра с семи до восьми. Не прозевай!

  – Ни в коем случае. Как можно! Ладно, ты извини, но мне сейчас работать надо. Поболтаем в следующий раз, хорошо?