Текст книги "Опыт поколений"

Автор книги: Игорь Шилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 68 страниц)

Рано утром полуторка, с семью бочками и человеком Ковальчука, в кабине, в сопровождении двух наших мотоциклов покинула ферму. Сутягин прокатится с ней до места, а мы с Николаем подождём его на главной дороге. Во избежании новых расспросов я не рискнул ехать в гости к земледельцам и так вчера с ними сколько времени потеряли.

Пока стояли вспоминал вчерашний разговор, со старшиной, кажется всё обговорили и сегодня, в срочном порядке, должны начать достраивать коровник. Стенку доложить, два дня работы, не больше и можно крышу ставить, а там дело и до шифера дойдёт, вовремя всё таки бывшее начальство его завезло. Не было бы этих стройматериалов, была бы у нас огромная проблема, на предмет складирования зерна, а так должны справиться и не загубить урожай, подаренный нам не понятно кем. Зинаида Петровна узнав в чём дело замолвила словечко и про картошку, которую тоже во дворе не оставишь, надо и под неё яму готовить, причём если судить по размерам поля, где она произрастает, не одну.

Грунтовка, что мы обнаружили следующей, в этом направлении, привела нас к аккуратному домику, на четыре окна, с надписью, белым на синем, "Поселковая больница". Подъехав к крыльцу мы стали ждать, пока кто нибудь появиться на нём или хотя бы выглянет в окно. Первой показалась молоденькая девушка, в белом халатике и с такой же косынкой на голове, выскочившая из дверей дома.

– Нестор Сергеевич, военные приехали. Выйдите? – крикнула она в окошко.

Нестор Сергеевич сначала проверил, правду ли сказала девица. Занавесочка в окне зашевелилась, из-за неё показалось лицо не молодого мужчины, с седенькой бородкой клинышком и ничем не примечательными усиками.

– Ну наконец то – не понятно кому сказал мужчина, в таком же как и у девчонки халате, и задёрнул занавеску.

– Здравствуйте товарищи, надеюсь вы мне объясните, что здесь происходит – обратился теперь он конкретно к нам, выйдя на улицу.

– Конечно объясним, товарищ доктор – ответил я ему, не сомневаясь с кем имею дело.

Больница, по словам её хозяев, вот уже больше недели находится в этом дремучем лесу, не понятно откуда, вдруг появившемуся. Но это, по их же мнению, не главная беда, что здесь приключилась, основная проблема в том, что отсутствует половина персонала и вот уже который день нет пациентов, от которых ранее отбоя не было. Выяснить у кого то, что происходит, у этих людей нет ни какой возможности, покинуть свой пост они не могут, так как их всего осталось двое, а телефон, опять же, всю неделю не работает. После таких заявлений, мне подумалось, сколько бы они тут просидели, пытаясь понять, что произошло и не пытаясь приложить к разгадке, каких либо усилий. Так бы наверное и сидели на месте, пока не кончились продукты, а может и после этого ждали, что само всё рассосётся.

– Уважаемый товарищ доктор, беда с вами действительно приключилась, но не сейчас, а в далеком детстве – мне прямо так и хотелось сказать доктору, но сдержался.

– Нестор Сергеевич, завтра за вами приедет машина. Заберем вас и всё, что есть в больнице, абсолютно всё. Собирайтесь времени у вас много, целый день и ночь.

Мы перекинулись ещё парой ничего не значащих фраз и попрощались. Найти больницу, это большая удача, но вот доктор в ней нам попался, уж какой то не решительный. Дай бог, чтобы это впечатление было обманчивым.

Я даже не стал выяснять у врача какой у них тут год, зачем, потом всё выясним. Сейчас надо дальше ехать, чем быстрее обнаружим людей, тем выше вероятность того, что всё у них нормально.

Искать людей по лесу нам не пришлось, они попались нам прямо на дороге. Сперва мы конечно увидели автобус, само собой сбавили скорость, взяли его на мушку и стали подбираться к жёлто белому детищу советского автопрома.

Люди появились сначала на обочине, с одной стороны, потом с другой, а затем вылезли и из автомобиля. Радость, от встречи с нами, у них наверное была, не могло её не быть, но проявлять её наверняка не было сил. То что люди голодают и не понятно, как ещё живы, стало ясно при нашем приближение к ним.

– Вы кто товарищи? – тихим голосом спросил нас плотный мужчина.

Даже не знаю как ему ответить, с юмором, так думаю он сейчас не в том состоянии, чтобы шутить, как есть на самом деле, тоже наверное не совсем правильно будет. Поэтому сделал, как Штильман, решил разрулить ситуацию вопросом на вопрос.

– Вы сами, откуда будите?

– Мы артисты оперетты из Куйбышева, ехали в передовой колхоз с концертом и заблудились, кажется. А сейчас ни бензина не еды, к сожалению, даже не знаем, как дальше быть.

– Давно здесь загораете?

– Неделю кажется, точно не могу сказать, не помню. Надо ещё у кого нибудь спросить, если это важно.

– Да не очень, не беспокойтесь – сказал я мужчине, а затем Николаю – тащи провиант, будем кормить артистов.

С собой у нас была только тушёнка, хлеб, нашего производства и вода во фляжках. Не знаю можно им это, после стольких дней воздержания или нет. У доктора бы проконсультироваться, да думаю не все до него доедут.

– Подойдите по ближе, – пригласил я мужчин и женщин – сейчас мы дадим вам по куску хлеба и ложке тушёнки, больше вам нельзя. Голодаете вы наверняка не один день, поэтому надо набраться терпения и есть постепенно, иначе можно умереть. Я понятно говорю.

– Понятно – раздался не громкий, но дружный ответ.

Покормив людей, их, кстати, оказалось всего двенадцать человек артистов и водитель автобуса, мы стали заправлять автомобиль бензином, что был у нас в канистре. До нас километров тридцать, может сорок, должно хватить, хотя какой расход у этого монстра, мне не известно.

Перед выездом, дали водителю ещё пару ложек тушёнки и большой кусок хлеба, не знаю, что будет хуже, если он от нашей еды прямо сейчас загнётся или если потом угробит всех не подкрепившись, в таком состоянии сидеть за рулём не каждый способен. Для подстраховки посадил к нему в напарники Николая, рулить он конечно не умеет, но ежели чего с водилой случиться, как действовать дальше, тот ему сам, перед тем как тронулись, рассказал.

Едим, пускай и с остановками на отдых, и с дозаправкой водителя и пассажиров, но двигаемся в сторону дома. Одну такую стоянку организовали по моей просьбе, возле дороги ведущей к пшеничному полю. Я услышал, где то неподалёку, характерный рык трактора, не должно его здесь быть, захотелось проверить откуда он взялся.

– Вася, я смотаюсь туда, посмотрю чего там происходит, а вы тут пока подкормите артистов.

– Может мне с тобой проехать? – поинтересовался сержант, тоже обративший внимание на непонятный шум.

– Не надо, не думаю, что там чего то страшное твориться.

Въехал на узкую дорогу и тихонько стал продвигаться в сторону поля. Доехать к нему не смог, примерно по середине наткнулся на предмет от которого исходил шум. Один из тракторов, что ещё вчера стоял на приколе, безжалостно подминал под себя кусты и тонкие стволы молодых деревьев, по обочинам грунтовой дороги.

Заметив меня тракторист остановился и выпрыгнул из кабины, приветственно махая рукой. Я сделал тоже самое и пошёл ему на встречу.

– Чем это ты тут занимаешься? – спросил я, того самого молодого парня, задававшего слишком много вопросов.

– Дорогу расширяю, не смогут машины зерно, по той что есть, вывезти – ответил тракторист, пожимая протянутую мной руку.

А что, парень прав, это на полуторке допустим, можно ещё пробиться сквозь заросли, когда бочки в кузове, а когда зерно повезут, которое и так из всех щелей сыпаться будет, то до фермы и половины не довезут.

– Уборку начали или тоже подготовительные работы проводите? – задал я ещё один вопрос, давая понять собеседнику, что ответом на предыдущий вполне удовлетворён.

– Не знаю, я заправился и сразу сюда, бригадир мне задание ещё с вечера дал. Так ты сам доедь и узнаешь, тут не далеко уже.

– Не поеду, люди меня на дороге ждут. Ладно, работай давай, не буду мешать.

Парень приветливо улыбнулся, махнул мне рукой на прощанье и побежал к трактору. Весёлый хлопчик.

– Что там? – спросил меня нервничавший сержант, когда я вернулся.

– Нормально всё, мужики решили дорогу расширить. Тракторист говорит, что зерно по узкой тяжело вывозить будет.

– Правильно говорит.

– Конечно правильно, нам тоже свою давно надо было в нормальное состояние привести. Я тогда наверное вперёд поеду, скажу Ковальчуку пусть свой трактор заводит и расширяет обочину, иначе если не здесь зерно терять будем, то на наших ухабах наверняка.

– Давай – согласился со мной разведчик – в вдвоём тут делать всё равно не чего.

Ковальчук сработал оперативно, буквально минут через сорок, заправленный трактор, под управлением одного из водителей, обещавшего справиться и с этой техникой, давил всё подряд на выезде из фермы. Поэтому, когда появились первые автомобили с зерном, нареканий на дорогу ведущую к нам, у шоферов не было.

Все наши, кто был в посёлки, выбежали, как это принято здесь, встречать машины с первым зерном нового урожая. Люди подходили к смущавшимся водителям жали им руки, приветственно хлопали по спинам, некоторые брали золотистые зёрна пшеницы, тёрли их в ладонях, жадно вдыхая знакомый с детства аромат и даже пробовали на вкус то, что получилось. Мне это казалось странным, ну подумаешь зерно привезли, ну и что? Мука на складе есть, хлеб в столовой дают, чего тут такого. Поэтому не поняв всеобщего восторга, я принялся рассматривать не обычные, на мой взгляд, автомобили. Такие же точно уже видел на складе с горючим, но тогда не до разглядывания было, да и что глазеть на не работающий автомобиль. А сейчас, когда из трубы, за кабиной, валит густой дым и чего то в ней потрескивает, можно попытаться выяснить для чего это тут приделано и чего там происходит. Я запрыгнул, на ступеньку авто, пытаясь заглянуть во внутренности интересующего меня агрегата, но от туда пыхнуло жаром и я невольно отстранившись, был вынужден спрыгнуть обратно, чтобы не свалиться на землю.

– Интересуешься? – спросил меня подошедший старшина.

– Пытаюсь вот разобраться, чего это у него тут присобачено.

– Не видел раньше такие, что ли?

– Почему, видел, только не в рабочем состоянии.

– Ну тогда считай, что не видел. Зис 5, у нас их ещё "Захарами" обзывают, на дровах работают – просветил меня Ковальчук.

– Да ну, врёшь. Как это на дровах? – не поверил я услышанному.

– Говорю тебе на дровах, сам посмотри. В эту трубу закладываешь, ждёшь самую малость, когда разгорится и поехал. Скоростишка у них конечно не ахти, но за то заправляться в любом месте можно, а главное работает исправно. Я лично ещё ни от одного шофёра не слыхал, что бы его починить не смогли.

– Так этому "Захару" цены нет, в наших то условиях.

– Ну цена то наверное всему есть, а про то, что сгодится он нам это точно.

Это же надо, первый раз слышу, чтобы машина на дровах ездила, прямо как паровоз. Надо будет себе для разведки парочку таких забить, это же сколько на ней ездить можно, дровишек подкинул и дави на газ.

Водители, с помощью людей старшины, выгрузили зерно в достраивавшейся коровник и поехали за новым. Народ устроивший было себе праздник и вернувшийся на рабочие места, минут через пятнадцать, частично, вернулся обратно. Наконец то добрались артисты, на окрашенном в ярко жёлтый цвет автобусе, тут же вызвавшем новую волну любопытства у обитателей фермы. Я уже некоторое время находился в здании конторы и собирался идти обедать в столовую, но приехавшие люди спутали мои планы. Сначала надо их сдать Зое, пусть посмотрит что с ними, не знаю конечно понимает ли она чего в таких делах, но вести то всё равно больше не к кому. Добравшись до крыльца здания, тут же забежал обратно, схватил трофейный автомат, лежавший на соломе, в углу спальни и выскочил обратно.

– Васька! Уводи быстрее людей – крикнул я сержанту, а сам забежал за стопку досок лежавших не подалёку и взял на мушку людей вышедших из леса, за дорогой.

– Что случилось? – спросил он, не понимая, что произошло.

– Назад посмотри.

– Быстрее за дом заходите – крикнул сержант, стоявшим у автобуса людям, разглядев незваных гостей.

Они не поняли, к чему такая спешка и что тут вообще происходит, поэтому не очень то спешили. Сутягину пришлось некоторых, на верное самых важных, даже подталкивать.

Четыре человек вышедшие из леса, прошли ещё какое то расстояние и остановились. Теперь я смог их хорошенько разглядеть. Люди были одеты в маскировочные комбинезоны тёмно зелёного цвета, у каждого в руках был автомат, советского производства, но это не значило, что они наши. Даже то, что у них на головах имелась пилотка и кажется даже со звёздочкой, не придавало мне уверенности, что к нам вышли свои. Как то настороженно они себя вели.

– Кто такие? – громко крикнул я незнакомцам.

– А вы кто? – спросили меня в ответ.

Родственники Штильмана что ли, в гости пожаловали.

– Мы свои – ответил я скромному, явно молодому человеку.

– Мы тоже наши – так же неопределённо сказал он.

– Если наши, тогда медленно подходите и не делайте резких движений, а то испугаюсь и стрельну.

Вперед выдвинулся, только один военный, что то сказавший своим, на прощание.

Подошедший ко мне парень и в самом деле был не старым, и производил впечатление дружелюбного человека, но сильно уставшего и голодного.

– Вы кто – спросил он меня – партизаны, что ли?

Но поглазев внимательно по сторонам и наверное рассмотрев мои знаки различия добавил:

– Или дезертиры?

– Ты парень, зря обидные слова говоришь, нас всё таки здесь на много больше вас и мои люди, тоже не с пустыми руками ходят, осерчать ведь могут.

– Я только узнать хочу, куда мы попали и всё – пошёл боец на попятную.

– Кто мы такие, я тебе потом расскажу или единоверца твоего попрошу, у него тоже язык хорошо подвешен. Ты мне дорогой лучше поведай, зачем к нам пришли и главное откуда.

Паренёк задумался, видно было, что он не знает, как быть, но наверное ситуация у них не из простых, поэтому он всё же решился.

– Мы разведгруппа, выполняем задание в тылу врага. Но – тут он замялся – заплутали видать малость. А вчера вечером нарвались на колонну немцев, приняли бой, положили всех, но своих много потеряли, у нас в лесу четверо раненых, один тяжёлый.

– Кто за старшего? – спросил я бойца.

– Теперь я. Вчера капитана и лейтенанта убило. Ефрейтор Климов. А чего это у вас товарищ лейтенант форма такая старая?

– Потом расскажу, раненые далеко у тебя?

– Нет, тут рядом, мы их как смогли на себе тащили – ответил успокоившийся ефрейтор.

– Васька выходи – позвал я Сутягина – свои.

Сержант стоял за углом конторы и как мог страховал меня.

– Вот, знакомься, коллега твой сержант Сутягин, тоже разведчик – представил я моего человек парню.

– Ефрейтор Климов – приложив руку к пилотке, а затем протянув её Василию, обозвался солдат.

– Так, познакомились это уже хорошо, теперь давайте делами займёмся. Ты – обратился я к сержанту – берёшь наш мерседес, Тихонова, к нему ещё трёх человек, сам садишься на мотоцикл и в больницу. Мужиков оставишь грузиться, сам хватаешь доктора, девчонку его и мигом сюда, раненые у них. Давай.

Затем посмотрел на Климова, не очень соображающего, что происходит и сказал:

– Сейчас возьму людей, пойдём за твоими.

Раненых принесли только троих, пока вернулись за ними один уже скончался. Занесли их в комнату, где у Зои оборудован лазарет и девушка, выгнав нас, стала осматривать бойцов.

– Санинструктор она, не знаю чего сможет сделать, но скоро доктор подъедет, думаю он в таких делах больше разбирается – обнадёжил я разведчиков.

Артистам, вместо осмотра медсестрой пришлось общаться с Мойшей Исаковичем, пытавшимся прямо на свежем воздухе прояснить ситуацию, вновь прибывшим. Наверное это у него получается не плохо, потому что выглядят они на много живее, чем ещё полчаса назад.

Разведчиков, тех кто не попал в лазарет, я повёл в столовую, по дороге пытаясь выяснить, где они нарвались на немцев и что там осталось.

По словам ефрейтора бой у них был километрах в двенадцати отсюда, прямо в лесу, где среди поваленных деревьев на достаточно большой поляне, стояло два тигра, бронетранспортёр и легковушка. Был он скоротечный, но жестокий, наши потеряли шестерых, а немцев потом насчитали двадцать, убитыми, среди них оказалось два офицера, их документы и карту ефрейтор забрал себе, а так же ему достался цейсовский бинокль. Всё это он выложил на стол, в столовой и сказал:

– Пусть у вас пока побудут, товарищ лейтенант.

Я взял в руки бинокль, повертел в руках, вещь в нашем деле просто незаменимая и спросил Климова:

– Подаришь?

– Забирайте, у нас ещё три наших есть.

– Богато живёте. Ты бумажки эти мне не оставляй, они здесь без надобности.

– Где это здесь? – заинтересованно спросил боец.

– Пообедаем, настанет и до этого очередь.

Бойцы рубали с такой скоростью, что стало сразу понятно, плутают по лесу давно. Наверняка столько же, сколько и все остальные.

– Вам сейчас вон к тому товарищу – показал я вышедшим из столовой разведчикам на Штильмана.

– Зачем нам к гражданскому? – спросил ефрейтор.

– Вот когда выслушаешь его, тогда всё тебе станет ясно.

Мы направились к нашему зав наукой, который с нескрываемым удовольствием продолжал отвечать на вопросы артистов.

– Вы закончили Мойша Исакович? – спросил я Штильмана.

– Да, пожалуй можно сказать, что закончил.

– Вот и хорошо, тогда я с вашего позволения поведу людей в столовую, а вы принимайте новых слушателей. Объясните им, что здесь и почему, они пока совсем не в курсе, так что надеюсь на вас.

– Подходите ближе друзья мои – обратился Штильман к солдатам – с чего же мне начать.

Пока ботаник готовился к речи, я забрал артистов и повёл их на обед. По дороге рассматривая, кто к нам прибился и соображая, куда их пристроить. Среди работников развлекательного жанра было пять женщин, не определённого возраста, наверное где то от тридцати пяти и выше, и семеро мужчин, водителя я не считаю. Мужчины все вполне работоспособного возраста, им быстро найдём дело, а вот куда тётенек девать, вопрос. Понятно, что к Зинаиде, но куда конкретно, коров за титьки дёргать, наверное не смогут, траву косить, наверняка тоже нет, если только в сыроварню, там и работа почище, и умения особого не надо.

Разведчики стояли одни, нервно озираясь по сторонам, когда я увидел их, выйдя из столовой, после краткого разговора с группой товарищей, попавших к нам из Куйбышева, тридцать седьмого года разлива.

– Чего скучаем бойцы? – спросил я всех сразу.

– Товарищ, что с нами разговаривал, сказал вас ожидать, здесь – нервно улыбнувшись ответил мне ефрейтор.

– Правильно сказал, потому что только я знаю, куда вас дальше определить, как комендант этого поселения. Вот там здание конторы – указал я на дом для всех военных – туда идите. Сейчас по делам схожу, покажу, где жить будите.

Зинаиду Петровну нашёл в пристройке, здесь теперь её основное место работы.

– Артистов привёз, на выступление придёшь смотреть? – спросил я бригадира.

– Если ты мне их решил отдать, то сразу скажу, не надо.

– Ты товарищ Карякина, последние указы партии и правительства читала?

– Нет, а когда? Я же как на смену ушла и всё, ни газет тебе, ни радио.

– А я читал. Так вот, там черным по белому сказано про смычку города и деревни, так что ты давай не саботируй тут. Женщин себе заберёшь, мужиков, как хочешь, не нужны так Ковальчуку отдай. Короче ждут они тебя все в столовой, иди разбирайся, а у меня своих дел по горло.

– Посмотрите какой занятой, один он работает, а мы, что здеся груши околачиваем – услышал я закрывая двери.

Не легко быть бригадиром такого большого коллектива, но если люди оказали доверие, то надо стараться.

– Заходите мужики – пригласил я разведчиков в дом – там у нас жилые комнаты селитесь в любую. Хотите с соседями, а нет, так свободных ещё хватает.

– Товарищ лейтенант, нам бы переговорить с вами.

– Переговорить, ну что же это можно. Тогда нам в ленинскую комнату.

Мы зашли в помещение приспособленное для разных собраний, встреч и таких вот разговоров. Правда почти все стулья отсюда перекочевали в жилые комнаты, но парочка осталась, так что я посижу, а ребята, как хотят. Устали, так могут и на пол прислониться.

– Товарищ Штильман сказал, что мы попали в другой мир, хотим у вас узнать, так ли это и что это за мир.

– Отвечу прямо, не доверять товарищу Штильману, у меня пока нет оснований, раз сказал, значит правда. А по поводу того, что это за мир? Вас какого числа сюда, вернее на задание, закинули?

– Тридцатого июня, ночью.

– Год уточните пожалуйста.

– Сорок четвёртого – ответил один из солдат.

– Это что же значит получается, точно такого же числа, как и меня. Вы всё это время по лесу бегали, пытаясь понять, куда попали, вчера вот правда повоевать успели, а теперь пришли ко мне и хотите узнать, что это за мир. Нет у меня на ваш вопрос пока ответа, мужики, но я стараюсь выяснить, смотрю на всё широко открытыми глазами, анализирую, делаю выводы, сопоставляю факты. Думаю, что докапываться всё же до истины мне не удастся, но вот понять, как тут выжить, хочу надеяться, смогу. Так что ребята, пора и вам приступить к делу, в которое уже вовлечено довольно много людей, а не задавать дурацкие вопросы.

– Виноват товарищ лейтенант, мы подумали, что вы давно тут живёте.

– Запомни ефрейтор и вы бойцы. До сего дня не встречал я здесь ни одного человек, который бы попал сюда не первого июля, не важно какого года. Так что, кого бы вы не увидели, знайте живёт он тут ровно столько же сколько и вы, только кто то за это время смог больше сделать, а кто то меньше, это не в укор вам сказано. Вы себя уже показали, колонну немцев побили, правда не очень гордитесь этим, так как люди, из нашего посёлка, в бою, уже здесь, успели не по разу побывать. Ёще вопросы по существу будут?

Бойцы стояли молча, вопросы наверняка есть, но задавать наверное стесняются.

– Тогда поговорим про более конкретные вещи. Служить будите в разведке, как и раньше, начальником у нас, этой службы, сержант Сутягин, его вы уже видели. Задания и приказы будите получать от него или от меня и больше ни от кого. Оружие хотите своё оставьте, не знаю только, что у нас по боеприпасам к нему, а хотите можем на трофеи поменять. Обмундирование у вас доброе, вдруг захотите его для торжественных случаев оставить, можем наше выдать, запас есть, но опять же только немецкое, правда абсолютно новое. Короче так мужики, считайте, что поменяли место службы, а так всё по старому осталось. Только не забывайте, помогать и кормить нас некому, поэтому делаем всё сами, абсолютно. Теперь отдыхайте, вечером я вас найду, а завтра пойдём ваших тигров искать.

Пока есть время решил отдохнуть, казалось только лёг и вдруг уже будят.

– Товарищ лейтенант, мы приехали.

Открываю глаза, Круглов стоит и толкается.

– Вернулись значит – спрашиваю Николая, пытаясь проснуться – а сержант, где?

– Так он доктора повел, с Дуняшей, к раненым.

О как, с Дуняшей значит, ну что же дело молодое, чего стесняться, надо же как то жизнь налаживать.

Пока мы разговаривали и Сутягин появился, чему то странно улыбаясь.

– Ты чего это такой весёлый?

– Да так – увильнул он от ответа – Николай, ты иди там доктора покарауль, я ему сказал, что если чего понадобиться мы из под земли достанем, лишь бы ребят на ноги поставил. Так что постой возле комнатки ихней.

Коля счастливый убежал, а я поинтересовался у разведчика:

– Как там с погрузкой, на долго?

– Сегодня точно не успеют, шмотья там разного море, я сказал ничего не оставлять. Так ведь?

– Правильно сказал, надоело на соломе, как собака лежать. Там случайно лишнего матраца с подушкой не завалялось.

– Десять кроватей с панцирной сеткой, столько же матрацев, подушек и по паре комплектов белья есть, если конечно доктор не врёт. Сам то я не разглядывал, что у них внутри, схватил старика с барышней и обратно. Кольке то нашему девчонка видать приглянулась.

– С чего взял?

– Так он же обратно с нами приехал, упросил забрать его и всю дорогу на багажнике трясся, и с санитаркой лясы точил.

Дверь открылась и вошёл Ковальчук, он тоже перебрался к нам со всеми своими людьми, кто носил военную форму. Я не против, раз уж все военные вместе живут, так все, не зависимо от места работы.

– Чего то вы рано сегодня дома? – спросил старшина.

– Рано, только вот появился – возмутился Вася.

– Михаил Петрович, мужики, что зерно возят ещё приедут? – уточнился я у нашего хозяйственника.

– Сказали допоздна возить будут, комбайны простаивают, дорога то к нам не близкая.

– Ты не в службу, а в дружбу передай им пусть к нам тракториста забросят, у тебя же только один пока такой.

– Один, а зачем они тебе товарищ лейтенант?

– Разведчики к нам пришли, в курсе?

– Ну да?

– Вот они знают место, где два танка целёхонькие стоят, завтра попытаюсь пригнать их. Кстати, кто знает, на чём они ездят?

– На бензине, причем очень высокой пробы – просвятил меня старшина.

– А у нас есть такой?

– Найдётся.

– Раз есть, тогда кинешь в наш опель три бочки, завтра рано поедем.

– Есть загрузить. Пойду тогда, вдруг уже приехали деревенские.

Старшина только вышел, а за ним влетел Коля, такое впечатление, что он сто метровку бежал.

– Доктор спирта просит?

– Во алкаш, ничего ещё не сделал, а уже подавай – возмутился сержант.

– Не, ему это, не внутрь, он пулю собирается вынимать.

Я достал из кармана ключи и бросил их солдату.

– На складе возьми, скажи только, что шнапс это, а не спирт пусть больше на рану льёт. Да за бутылкой к Зое зайди у меня же там не рюмочная, разливать не во что.

Красноармеец схватил ключи и убежал, как бы не пришлось его в санитары переводить.

– Вот говорил я командир, пора коньяк, что у тебя на складе стоит, пробовать. Народ без тары мается, а у тебя её аж пять ящиков, бутылок этих. И народу одолжение сделаешь и товарищей боевых угостишь.

– Раскатал ты Вася губу, как я погляжу, коньяк ему по пятьсот баксов подавай.

– По пятьсот чего? – не понял разведчик.

– Ни чего, дорогой он очень, говорю.

Да, прошло не много времени, а я тут уже чувствую себя, как дома, даже забываю временами с кем разговариваю.

Вышли мы рано, топать двенадцать километров, а может и больше, по пересечённой местности, без карты и с проводниками, которые плохо ориентируются именно в этом лесу, занятие не из лёгких. Пешком иду я и четыре разведчика, появившиеся у нас вчера. Остальные, это два тракториста и пять солдат едут на машине, за рулём которой Тихонов и на двух мотоциклах, управляемых Сутягиным и Кругловым. Ждать они меня будут ровно на двенадцатом километре главной дороги, моя же задача найти танки и потом эту колонну, с горючим.

Ребята шли быстро не смотря на то, что всё это время плохо питались, мало отдыхали и помимо этого тащили целый день раненых товарищей. Я еле успеваю за ними, отвык передвигаться на своих двоих, ничего войду в ритм и всё будет нормально. Разведчики шли минут сорок потом привал на десять минут, далее снова около часа в быстром темпе вперёд и опять не большой отдых.

Через два часа мы были на месте, пропустить такой бурелом, что устроили танкисты, пытаясь выбраться из западни, не возможно. Танков действительно было два, с почти полным боекомплектом и бронетранспортёр тоже есть, как и легковушка, но вот как их отсюда вытащить не понятно.

– Парни, в той стороне должна быть дорога, грунтовая и совсем узкая, больше на широкую тропинку похожа, нам её надо найти, иначе зря сюда приходили.

Дорогу мы нашли, но шла она почему то не в том направлении, куда должна была идти. Пришлось проверять, решил делать это сам, опыта у меня, в езде по этим дорогам, больше, да и надо всё глазами увидеть, прежде чем принимать какое то решение.

Я двигался параллельно главной дороге, километр не меньше и только потом грунтовка повернула туда, куда нужно, ещё километра два и я вышел на брусчатку. До нашей машины добирался ещё метров пятьсот,а потом они меня заметили и подъехали.

– Ну что командир, нашли? – спросил сержант, вместо приветствия.

– Нашли только добраться на машине туда не сможем, слишком узко. Сгружайте бочки вручную их покатим.

Когда все мы, кроме Тихонова, докатили эти проклятые бочки, сначала до конца дороги, а потом и до вражеской техники, мои бедные руки и спина, отваливались, от остальных частей тела.

Не в силах подняться, мы лежали и наблюдали, как разведчики заправляют транспорт, а не участвовавшие в марафоне трактористы изучают матчасть. Наконец все были готовы, к попытке прорвать лесную блокаду, так и не удавшуюся немцам. Впереди пошли два танка, за ними бронетранспортёр и последней легковушка со мной и Сутягиным, в качестве пассажиров. Дорога обратно прошла на много легче и спокойнее, танки с лёгкостью ломали всё, что им попадалось на пути, а остальные шли за ними, пытаясь объезжать поваленные деревья.

Возвращаться домой я, сержант, Круглов и Тихонов не стали, отправили всех, а сами заночевали в лесу. Зачем тратить бензин, эту сторону дороги мы, как следует, ещё не проверяли, поэтому по утру поедем дальше.

За сегодняшний день я так напахался, что сил не осталось ни на что, смог только найти место, где завалиться спать, кое как его оборудовать и всё, даже ужинать не стал, впрочем так же, как и мои товарищи.

Утро принесло не только рассвет и новый день, но и ощущение того, что силы и здоровье восстановились. Молодой организм незамедлительно просил восполнить вечернее воздержание от пищи, поэтому завтрак вместил в себя и ужин. На четверых мы съели шесть банок немецкой тушёнки и целый каравай хлеба из нашей столовой. Плотно подкрепившись ещё некоторое время сидели возле затухающего костерка, куда то ехать совсем не хотелось, но предложения завалиться спать ни от кого не последовало, пришлось отправляться дальше.

Последние встречи с людьми показали, если они попадают сюда без возможности, хотя бы первое время, поддерживать себя в нормальном состоянии, проще говоря питаться, не меньше трёх раз в сутки, то дотянуть до сегодняшнего дня им почти не реально. Но шанс всегда остаётся, будем и мы надеяться на лучшее.

Неспешное движение продолжали до тех пор пока не нашлась дорожка, совсем узкая и неприметная. Проехать по ней на автомобиле не возможно, поэтому отправились на мотоциклах, с Сутягиным, оставив Круглова в напарники к Тихонову. Кусты и деревья росли так плотно, а ветки их опускались так низко, что в некоторых местах, во время езды, приходилось ложиться на руль мотоцикла, чтобы не пораниться. Как раз в одном из таких мест, где я обычно еду очень тихо, нам и попался лежащий на дороге человек. Остановившись мы подошли к нему, пытаясь понять жив ли он, но по всем признакам его состояние было таковым, что сомневаться в диагнозе не приходилось. Не став выяснять причину смерти, аккуратно перетащили труп в глубь леса и вернувшись к транспорту поехали дальше. Может там ещё кто то есть и он нуждается в нашей помощи.