Текст книги "Опыт поколений"
Автор книги: Игорь Шилов
Жанр:
Альтернативная история
сообщить о нарушении
Текущая страница: 41 (всего у книги 68 страниц)
Наши ходоки вернулись минут через десять и не одни. Сутягин и Вероника вели с собой весело смеющихся девчонок, ещё пару дней тому назад жизнь которых, висела на волоске.
– Добрый вечер – поздоровался я с ними, вставая.
– Здравствуйте – сказали мне в ответ девушки, садясь за столик.
– Давайте ещё раз познакомимся – предложил я им. – Лейтенант Дёмин. Командир этого поселения, если кто забыл.
– Лена, Жанна – представились девушки одновременно.
– Очень приятно – ответил я им, стараясь сразу же запомнить, кто есть кто.
В это время к столику подошла официантка, доставившая часть нашего заказа. По её удивлённому виду сразу можно было понять, чего она хочет пожелать своим коллегам по работе. Наверное, она это сделала бы прямо сейчас, но я вовремя остановил её своим вопросом.
– Не могли бы вы и на этих девушек ужин принести? – вежливо спросил я закипающую женщину.
– А мы уже ели – поспешили заверить нас в своей сытости новенькие, боясь посмотреть в глаза стоявшей рядом "подруге".
– Мы же не есть собираемся, а закусывать. Представляете, что с вами тётя Зина сделает, если на рабочем месте пьяными увидит? – настоял я на своём.
– Тогда несите – не совсем уверенно ответили девчонки.
А после ухода розовощёкой официантки, одна из них ещё добавила:
– Она и прибить может, если ей чего то не понравится.
Ну теперь я спокоен за их будущие, они попали в надёжные руки.
Мы успели выпить и закусить не по разу, пока у тети Зины появилась возможность, а может быть просто созрело желание, подойти ко мне.
– Звал, лейтенант? – спросила она меня, встав рядом со столиком, полностью игнорируя моих спутников.
– А, тётя Зина. Звал конечно – ответил я ей, не сразу заметив. – Рядом постой пару минут.
Я поднялся, держа в руках рюмку со спиртным. Потом вспомнил, что сейчас не время произносить тосты и поставил её обратно на стол.
– Товарищи! Попрошу минутку внимания! – произнёс я голосом Левитана, пытаясь добиться тишины в шумном ресторане.
Повторять ещё раз не пришлось, такие объявления у нас редкость.
– Дорогие товарищи! Сегодня мы впервые отмечаем здесь новый, почти для всех, праздник. День наших дорогих женщин. Которых я, ещё раз, хочу поздравить!
Бурные аплодисменты, прямо как в кино про родной колхоз, не дали мне больше произнести не слова. Пришлось стоять и ждать, когда овации смолкнут и только после этого снова продолжать поздравительную речь.
– В связи с этим знаменательным событием, командование нашего гарнизона приняло решение – продолжил я в духе социалистического реализма – наградить Ласточкину Зинаиду Васильевну медалью "За отличие", под номером один.
Я достал из кармана медаль, завёрнутую в красный бархат, взял её в руки и прикрепил к сильно вздымающейся, от нервного напряжения, величественной груди тёти Зины. Затем вручил ей удостоверение, как и положено с подписью, печатью, пускай и немецкой. После этого крепко пожал солидную руку награждённой и продолжил:
– Хочу от имени всех здесь присутствующих, поздравить товарища Ласточкину с наградой и пожелать ей дальнейших трудовых успехов.
По ресторану разлилось раскатистое ура вперемежку с аплодисментами, а смущённая таким вниманием к своей персоне, тётя Зина, крепко обняла меня и прямо на ухо сказала:
– Спасибо сынок.
И тут же развернулась, и быстро, на сколько это у неё получалось, зашагала на своё рабочее место.
– Ты хотя бы меня предупредил – возмутился Сутягин, смахивая скупую мужскую слезу, появившуюся то ли от переизбытка чувств, то ли от смеха, – конспиратор хренов. За это обязательно надо выпить и причём по полной. Девчонки подставляйте посуду!
После очередного возлияния, сержант принялся рассказывать сильно захмелевшим девочкам, про свои военные подвиги, а сидевшая рядом со мной Ника вдруг тихо спросила:
– И где ты только этому научился? Смотрю на тебя и верю, что ты самый настоящий лейтенант, из сорок первого года. Я таких в кино, про войну, видела.
– Не забывай, сколько я с ними рядом живу. Тут даже не захочешь, а всё рано таким, как они станешь.
– А мне вот интересно, среди них кого больше, хороших или плохих? – задала девушка мне очень простой вопрос, на который я ответил не раздумывая.
– Конечно хороших. Если честно, то плохих я на пальцах могу пересчитать и то они не из нашего района будут.
Давно я не видел одновременно такого количества танцующих людей. А так чтобы это происходило на улице, на ярко освещённой брусчатой площади прошлого века, то, наверное, вообще никогда не видел.
На всю округу, с небольшими перерывами, звучал голос Клавдии Шульженко. Её песни, правда в более позднем исполнении, пользовались у этого поколения молодых людей, огромным успехом. Человек отвечающий за установку пластинок, на диск проигрывателя, пытающийся поставить на него других исполнителей, только и слышит в свой адрес:
– Клаву давай!
И ему приходится убирать только что поставленного Кобзона или Лещенко и на над площадью снова зависает синий платочек или вальс устарел. У меня мурашки по спине бегают, от понимания того, кто сейчас рядом с нами танцует на самом деле. Это даже не мои родители, это мои бабушки и дедушки, и даже прадедушки, как такое со мной могло случится, и самое интересное почему?
– Тебе не страшно? – спросил я Веронику, пытаясь изображать подобие вальса.
– От чего?
– Ты кругом посмотри, им на самом деле по девяносто лет должно быть сейчас, а они рядом с нами танцуют, как дети.
– Не знаю, я про это не думала. Люди как люди, а сколько кому лет, мне всё равно.
Вот как, а почему тогда мне не всё равно, может стареть начал или выпил лишнего? Что то меня на сентиментальные мысли потянуло, надо с этим завязывать, с праздниками этими, расслабляют они как то.
– Я сегодня с девчонками ночевать буду, ты не против? – спросила меня Ника, когда в танцах образовался временный перерыв.
– Совсем нет – рассмеявшись, ответил я.
– А чего тут смешного?
– Нормально всё. Просто вспомнил, как последние два дня на полу спал, а ты сейчас спрашиваешь, не против ли я сегодня на диване поспать. Кто же от такого предложения откажется?
– А кто тебя заставлял спать на полу? Я много места не занимаю, а диван у тебя широкий.
– Не, ну это ни в какие ворота не лезет, сначала занимает моё спальное место, а потом мне же и вопросы задаёт.
– Смотри, я могу и передумать, снова на коврике спать придётся.
– Не надо! Повидайся с подружками, поговорите про жизнь, про нелёгкую судьбу, а я как нибудь сегодня один. Подумаешь немножко потоскую, это даже полезно.
Мы ушли, наверное, одними из первых, всё таки как не крути, а танцевальные ритмы старшего поколения, не могли произвести на нас того впечатления, которое оказали на своих современников. Поэтому, когда я довёл Веронику до её дома, то она была первой, кто вернулся с праздника, этим вечером. Без долгих прощаний, оставив девушку отдыхать и пошёл к себе. День выдался не простым и усталость даёт о себе знать, а сегодня мне ещё надо перекинуться парой слов с нашим разведчиком, только вот когда он вернётся и сколько придётся его ждать, неизвестно.
Васька заявился поздно. Я даже успел задремать сидя на диване, потому что когда услышал его вопрос, вздрогнул от неожиданности.
– У тебя выпить ничего не осталось?
– Там, внизу посмотри – ответил я и только потом подумал, что ему на сегодня, пожалуй, хватило бы, гробить своё здоровье.
– Тебе налить? – спросил сержант, доставая бутылку и рюмки.
– Не а, я и так еле сижу. А у нас ещё разговор имеется.
– Говори – сказал сержант, чокаясь в воздухе с невидимым собутыльником.
Дождался пока он опрокинет в себя тёмную жидкость, занюхает её рукавом, стиранной гимнастёрки и произнёс:
– С продуктами стало хреново.
– Где? – спросил разведчик осипшим, наверное, от выпитого, голосом.
– Везде! Думаешь нам одним их не поставляют? В Универмаге цены в три раза взлетели, причём абсолютно на всё.
– И чего? Нам то какая до них печаль?
– Хорош дурака врубать! Мы сами только рыбу ловим, а остальное где берём, забыл?
– Не ори, башка и так раскалывается.
– Пить меньше надо, здоровее будешь. Короче так, на утро собирай Шестакова, Иконникова и сам будь. Решать пора, где сеять пшеницу станем, самим теперь всё придётся выращивать.
– На сколько? – спросил так и не разобравшийся в возникшей проблеме, сержант.
– На сразу после завтрака – ответил я ему, еле сдерживаясь.
– Ладно приведу. А ты чего сегодня один? Твоя где?
– К тёще уехала! Захворала она у неё!
– Куда?
– Куда, куда? Домой конечно.
– Это, как это?
– Ой, ладно Вася. Давай вали уже. Спать хочу, не до смехуёчков мне сегодня.
Встал рано, позавтракал тоже, когда снова поднялся к себе, то все уже были на месте. Хитёр Сутягин, вчера больше прикидывался дураком, чем есть на самом деле.
Мужики, понимая, что надо быстро обозначить все необходимые вопросы и после этого заниматься непосредственно работой, не подкачали. Собрание началось ещё до восьми часов. Я быстренько обрисовал обстановку, относительно возникшего дефицита продуктов, в нашем не до конца ещё понятом мире и только перешёл к конкретному вопросу о том, где лучше готовить пашню под пшеницу, как входная дверь резко открылась и в неё влетела моя раскрасневшаяся секретарша. Застыв на долю секунды у самого входа, она тихо поздоровалась и заняла своё рабочее место, не обращая особого внимания на то, что происходит в кабинете.
– Чего то быстро вернулась? – спросил меня Сутягин.
Я не нашёлся, чего ему ответить и только показал крепкий, жилистый, по настоящему мужской кулак, который произвёл на него впечатление, так как он тут же поднял к верху руки и больше не произнёс не слова.
Вариантов для обсуждения было мало, а практически воплотить в жизнь можно, на мой взгляд, всего лишь один. Поэтому я его и предложил для детального рассмотрения, не смотря даже на то, что для выполнения его потребуется истратить приличное количество дефицитного горючего.
– Придётся Пётр Васильевич, тебе возвращаться на ваш хутор – обратился я к прапорщику Иконникову.
– А почему именно туда? – спросил он.
– Если найдёшь нормальное поле под пшеницу ближе, то можешь и не ездить так далеко.
– Искать надо, может и найду.
– А вспахать и посеять, успеешь? – снова задал я вопрос служаке.
– Тогда не буду искать, поедем сразу к себе.
Предложений, где можно начинать пахать, выслушал я не мало. Но ни одно поле, имеющееся на примете у моих товарищей, не подходит нам по размеру, а бегать от одного участка до другого, по пять километров, я не согласился. Это же сколько народа надо будет задействовать, при охране этих участков, чтобы сохранить на них урожай в неприкосновенности. В конце концов остановились на моём предложении и решили, что надо ехать туда, где жили до этого наши люди из двадцатых годов.
– Вася ты свободен, можешь заниматься со своими бойцами. А вы – сказал я Шестакову и Иконникову, – прямо сейчас определяйтесь сколько людей отправлять будем и какое количество продуктов им необходимо. Под их перевозку я дам одну машину, которая на хуторе и останется.
– А с лошадьми как же? – спросил прапорщик.
– Бери сколько надо, они своим ходом пойдут. Пишите давайте заявку, а я сейчас подойду.
Зачем мне над ними сидеть, взрослые дядьки, сами должны определить, чего пригодится на новом, старом месте и кого следует туда отправлять. Десять раз довозить то, что кто то забудет прихватить с собой, я не собираюсь, поэтому чтобы не тыкали потом на меня пальцем, как на стрелочника, пускай обо всём сами заботятся.
– Ты чего такая? – спросил я Веронику, подойдя к ней.
– Ничего. Потом расскажу, у тебя люди, неудобно.
Ну что же не хочет говорить при посторонних, значит имеется на то причина. Вернулся к серьёзным мужчинам и очень даже вовремя, что то они на повышенных тонах пытаются свести концы с концами.
– Чего тут у вас? Вы ещё морды друг другу набейте и совсем здорово будет.
– Я товарищ командир считаю, что ему больше баб с собой везти надо, а он их совсем брать не хочет.
– Это почему же Пётр Васильевич? У нас после семнадцатого года равноправие полов объявлено.
– Хотя бы ты, ваше благородие, мне на мозоль не наступал! Ну какое к едрене матери равноправие, всем же понятно баба не человек, какой с неё толк – возмутился прапорщик.
– Ну кое в чём с тобой, пожалуй, соглашусь – сказал я, поглядывая на сидевшую в дальнем углу девушку.
– Во видал – обратился Иконников к Шестакову – даже командир со мной согласен, а ты. Эх паря, не ожидал от тебя.
– Ты Пётр Васильевич меня до конца дослушай, а потом возмущайся. Я понимаю, что с мужиком оно за всегда проще. Хоть в разведку с ним идти, хоть поле пахать, но где столько мужиков набрать, чтобы на все дела их хватило. Вот ты мне скажи, если ты одних мужиков возьмёшь, а на нас завтра немец попрёт, я с кем против него воевать пойду или может предложишь женский взвод организовать и его вперёд себя пустить.
Вот то то и сказать нечего. А женщины, если с ними нормально побеседовать, тебе горы свернут, как сказал товарищ Ленин. Так ведь, старшина?
– Так точно, товарищ лейтенант!
– Ну вас! Антихриста только этого не приплетайте. Мне хватило, что ты немцем меня пристыдил, ваш бродь. Согласен, давай половину баб, только по здоровше, да по смекалистее.
– Пишите сами. Вам же виднее кого брать и отдавать, только долго с этим не возитесь. Нам ещё с продуктами надо разобраться, подвозить их часто не получится.
– А ты мне с собой штуки три коровёнки дай, да овечек с козами, вот нам остального на дольше и хватит – предложил мне Иконников.
– Дело говоришь, пиши их в список первым номером. Я согласен.
Терпел я всё это ещё минут сорок, а потом не выдержал, сколько же можно, они уже весь списочный состав нашего посёлка по второму кругу перебирают. Пора прекращать этот базар.
– На меня оба посмотрите! Не забыли, что вам надо было сделать? А чем мы тут занимаемся, вам надо выбрать десять мужиков и десять женщин. Итого двадцать два человека должно быть в списке, включая тебя Пётр Васильевич и шофёра автомобиля. Согласен с такой цифрой?
– С цифрой согласен.
– Тогда свободны. Идите и там – махнул я рукой в сторону коридора – решайте кто вам подходит, а кто нет. По продуктам я сам всё посчитаю и напишу. Всё, выезд послезавтра! Вперёд и с песней!
Спорщики вышли, продолжая о чём то горячо рассуждать, а я встал из-за стола и подошёл к Веронике, у неё терпение тоже начинало лопаться.
– Ну теперь ты рассказывай, чего у тебя случилось?
Она подняла опущенную голову и уставилась на меня мокрыми глазами. Вот только сейчас мне этих соплей и не хватает, для полного счастья.
– Представляешь эти дуры мне вчера сказали, что я вовремя с тобой переспала и поэтому сейчас сижу на таком тёплом месте. А они пошли со своими мудаками и теперь на кухне за всеми посуду моют.
– И что?
– Ничего! Обидно.
– Не пойму я что то? Тебе от чего обидно, что ты не переспала со мной? Так это дело поправимое, можем прямо сейчас всё наверстать, если конечно ты не против.
– Ну хватит уже. Я же к ним, как к родным, а они. Вчера просили меня замолвить и за них словечко. Говорят, что они тоже на всё согласны. Представляешь прямо так и сказали. Мы же с Жанкой в одной комнате полгода прожили, а она мне такое предлагает.
– И чего, ты отказалась?
– Конечно! Так и сказала, что они дуры, и им самое место на грязной кухне.
– Ну и правильно. Хотя, могла сначала со мной посоветоваться, предложение то было интересное. Три секретаря это даже совсем не плохо. Со временем конечно у меня иногда напряг бывает, поэтому каждой уделять должного внимания, не всегда получалось бы, но можно график установить.
– Тебе весело, а мне не очень. Они сейчас про меня такие сплетни распускать начнут, что не только мне стыдно будет, но и тебе.
– А мне то почему?
– Потом узнаешь.
– Да мне по этому поводу, как то фиолетово! Я долго терпеть такое не стану, возьму да расстреляю к едрене матери!
– Тебе просто, взял да расстрелял, а мне что делать? Подожди, как расстреляешь?
– Пульками, из пистолета.
– Смешно – не выдержала девушка и начала заливаться горькими слезами.
Как же мне спокойно оказывается жилось без всех этих женских заморочек, а я не понимал этого, всё сокрушался, что к нам попадают одни замухрышки. Из целого вагона молодых девчонок, посмотреть толком не на кого было. И вот теперь после того, как прибыла красавица, что на много легче стало? Пока я что то не очень замечаю чтобы мне с ней очень просто было. Хотя, как не крути, нравится мне она, до умопомрачения и я за неё кого хочешь порву. Но вот, как в данном конкретном случае поступить, не могу сообразить. Это же не с мужиками разбираться, здесь мордобоем вопрос не закроешь.
– Ну ка прекрати! Нашла на что обижаться. Пошли со мной, я тебе сейчас такой аргумент выдам, что они свой рот на всегда закроют – сказал я ей в порыве гнева.
Взял девушку за руку, вытащил из-за стола и поволок, это хнычущее создание, к тому месту, где у меня стоит сейф.
– Стой тут.
Открыл нижнее отделение, достал из дальнего угла мешок с драгоценностями, прямо там же высыпал из него часть наружу, взял первое же попавшееся под руку обручальное кольцо и резко встав, сказал:
– Держи, одень его на палец и пусть эти заразы сдохнут от зависти.
– Ты мне что предложение делаешь? – сквозь слёзы спросила девушка.
– Ну да! Можно и так сказать! – ответил я, ещё не до конца понимая, чего сделал в порыве бешенства.
– Я согласна – ответила Вероника, одновременно вытирая слёзы и одевая кольцо на палец. – Странно, как раз подошло.
Меня прошиб холодный пот, это чего я наделал? Вот так взял с разбега и женился, а где же долгие бессонные ночи, полные дум и размышлений, где взвешивание всех за и против! И почему с друзьями не посоветовался, а стоит ли это вообще делать?
– Ты подожди – проговорил я, заикаясь.
– Что? – спросила Ника, посмотрев на меня заплаканными глазами, большого ребёнка. У которого пытаются забрать только что подаренную игрушку.
И тут я понял, это конец. Обратно уже ничего не отыграешь, что бы я сейчас не говорил, как бы не предлагал подождать, проверить свои чувства временем и не молол бы ещё разную белиберду, ничего не поможет. Даже пускай мне не успели выписать свидетельство о браке и поставить клеймо, в паспорте, от этого ничего не изменится. Раньше надо было думать, чего говоришь, а теперь всё, отгулялся!
– Ты это. В морскую воду его, что ли, опусти сначала. Я же не знаю, кто его до этого носил.
– А откуда оно у тебя?
– Да говорил же вчера, склад нашёл. Тьфу ты, запутался совсем, клад я имею ввиду.
– А ещё чего то в нём было? – окончательно перестав плакать, спросила девушка.
– Было – ответил я, вздыхая и устало садясь на стул – там внизу посмотри, если интересно.
Ё моё, как же так, ещё пять минут назад я был абсолютно свободным человеком, а сейчас всё, прежде чем сходить с Васькой на рыбалку мне что же, надо будет посоветоваться с супругой? Хотя, чего это я так драматизирую, всё же в моих руках, надо прямо сейчас показать, кто в доме хозяин и как я себе представляю наше дальнейшее совместное сосуществование.
– Так, давай заканчивай, с разной ерундой! У нас ещё работы навалом, а ты тут устроила просмотр драгоценностей, прямо у меня на столе.
– Ты что, с ума сошёл? Заставишь меня работать в день моего бракосочетания? Ну ты и подлец.
Я заскрипел зубами и еле сдержался, чтобы не выматериться, и не наорать на эту много чего возомнившую о себе девчонку.
– Ладно не злись, я пошутила – сказала она, как ни в чём не бывало. – Только давай сразу договоримся. Если то, что ты сейчас сделал, было абсолютно серьёзным, а не очередной твоей плоской шуточкой, то и веди себя соответственно. Я не прошу тебя предоставить мне три дня, на свадьбу, за счёт работодателя, хотя могла бы. И закатывать громадное застолье в местном ресторане, тоже, пожалуй, ни к чему, но просто посидеть, хотя бы здесь, с самыми близкими можно. Меня всё таки не каждый день замуж зовут.
– Ладно. До вечера времени ещё много, разберёмся – ответил я, успокоившись и не понятно, чему улыбаясь.
– Саш, а можно я себе серёжки вот эти возьму, мои там, в гостинице, остались – спросила меня невеста, как то совсем по домашнему.
Ну разве нормальный мужик сможет отказать своей девушке, в таком пустяке, да ещё в такой знаменательный день.
– Возьми конечно, всё равно без дела лежат.
Круто. Именно круто, изменилась моя жизнь буквально за какие то пол часа. И что это было, за ранее спланированная операция со стороны более хитрой подруги или очередная акция, наших невидимых кураторов. Не мог же я сам, всё это, себе устроить.
На склад мы пошли вдвоём. Я вместе с Солодовым и его женой, прямо здесь же рассчитывал, а затем сразу же взвешивал и откладывал в сторону, для дальнейшей погрузки крупы, муку и сахар. Которые потом заберут те, кто поедет на нашу целину. У Вероники было своё задание, она проверяла гарантийные сроки на всех продуктах, которые хранятся исключительно на моём складе. Хотя доходчиво объяснить ей, как надо это делать, у меня не получилось. А как это можно было сделать, когда рядом стоят банки с разницей, в годах выпуска, в пятьдесят лет. Решили так, Ника проверяет коробки и, если находит там бомбаж, зовёт меня.
За работой я даже успел забыть о том событии, которое произошло утром, но мне о нём напомнили.
– Ты что решил по поводу вечера? – спросила меня девушка, перейдя на общую сторону пакгауза.
– А чего я должен был решить?
– Будем кого то собирать или ты хочешь это событие вдвоём отметить?
Не рассосалось, а я думал, что может как нибудь ситуация сама собой сойдёт на нет.
– Ну давай пригласим пару человек – не очень довольным тоном, сказал я.
– Тогда мне нужны продукты, возможность попасть на кухню и после обеда я всё приготовлю.
– В смысле приготовлю?
– А ты что предлагаешь открыть две банки тушёнки, налить всем по стакану спирта и всё?
– Ну почему сразу тушёнка и спирт? Можно ещё что нибудь взять, но готовить, мне кажется это лишнее, тем более соберёмся после ужина, голодных не будет. Нам и надо то, всего пол часика посидеть.
Ответа я не дождался, Вероника стояла в двух шагах и скрестив руки на груди, зло поглядывала на меня. Сейчас то ей чего не нравится. Вроде моё предложение вполне соответствует нашему спартанскому образу жизни.
– Ты чего молчишь? Если не нравиться так и скажи, хочу то то и то то, а смотреть на меня так бесполезно, я гипнозу не поддаюсь.
– Я хочу, чтобы сегодня был праздник, ты это понять можешь? – зло спросила меня девушка.
– Так бы сразу и сказала. Пошли. Сейчас всё организуем, склад только закрой.
Оставив девушку на улице, зашёл в помещение кухни. Громогласный голос тёти Зины доносился со всех сторон, поэтому прошло какое то время прежде чем смог разобраться, где она находится на самом деле.
– Зинаида Васильевна, можно вас? – обратился я к женщине, грозно раздающей команды.
– Тебе ещё чего? Видишь у нас запарка, на улице подожди, выйду сейчас – не обращая внимания на звания и заслуги, отчитала меня старшая повариха.
Пришлось удалиться, разговаривать с ней, когда она всех у себя строит, бесполезно. Не посмотрит на то, что я здесь главный, может и мне половником заехать.
– Сейчас, подожди немножко, – обняв девушку за талию, сказал я – Зинаида порядок наведёт и выйдет.
– Ты её тоже хочешь пригласить?
– А почему бы и нет, баба она компанейская. Правда становиться такой после второй бутылки, но для того, чтобы организовать сегодня незабываемый праздник, ничего не жалко.
Как не странно, но эти двадцать минут, которые мы провели в ожидании, всё расставили по своим местам. До меня наконец то дошло, что произошло в моей жизни. Я нашёл ту девушку, которую мечтал встретить всю свою взрослую жизнь. И вот она снизошла до того, что согласилась стать женой такого балбеса как я. А я что вытворяю, строю из себя не понятно кого и всё делаю для того, чтобы свою же мечту превратить в посмешище. Пора заканчивать относится к своей удаче, как к чему то чужеродному и навязанному, какими то потусторонними силами. Если выпал тебе фарт найти свою вторую половину, то пользуйся им. Но не забывай, что и её надо так же беречь, лелеять и холить, как и себя любимого.
Это были самые главные, двадцать минут без слов, в моей жизни и слава богу, что они случились, и совсем не важно в каком именно мире.
– Ну чего приходил, ты же знаешь, меня перед завтраком, обедом и ужином, лучше не беспокоить? – спросила тётя Зина, появившись на свежем воздухе.
– Знаю Зинаида Васильевна – усмехнулся я, – но случай особый и времени мало, чтобы с ним разобраться. Дело у меня к тебе, чрезвычайной важности.
– Так уж и чрезвычайной?
– Не сомневайтесь, так и есть. Так сложилось, что я этой девушке, сегодня, предложение сделал, руки и сердца, а она возьми, да прими его. И что то мне подумалось, Зинаида Васильевна, что не отметить такое событие, будет не правильно.
– А не врёшь? Ни в жисть не поверю, чтобы такая красавица, да за такого обормота, согласилась замуж выйти?
– Не врёт он тётя Зина, согласилась – подтвердила мои слова, счастливая Вероника.
– Раз не врёт, тогда без крепкой пьянки, такое дело, оставлять нельзя. На моей памяти вы первые, кто решил всё, как полагается сделать. Или я не права, лейтенант?
– Права. Но ты же сама понимаешь, мне нельзя по другому. А если честно, по другому я и сам не хочу.
– Это верно, нельзя. Не зря же народ говорит, что рыба с головы портится начинает, а как ни крути, ты власть здешняя. Народ на тебя глядеть будет, как ты будешь делать, так и им захочется.
– Верные слова говоришь тётя Зина и я бы с тобой ещё об этом поговорил, с удовольствием, но давай ближе к делу перейдём, а то у тебя скоро народ повалит и у нас дела имеются. Надо сегодня, после ужина, застолье организовать. А как его организуешь без шеф повара? Верно, ни как. Поэтому ты подумай, что для этого необходимо, а я постараюсь тебя всем обеспечить. Только само собой в разумных пределах, сама знаешь, где живём.
– Ну во первых, ты мне список приглашённых предоставь, чтобы я на них ужин не готовила. С этим у меня сейчас строго, по твоей просьбе, между прочим. Она человек теперь свой, при ней можно, так что ты на меня так не зыркай. А ещё чего же? Веди на склад и грузчика в помощники давай, а за остальное не волнуйся, мы сами всё сделаем.
– Всего то. Ну тогда говори, когда за тобой приходить? – спросил я, что то прикидывающую в уме женщину.
– Так, как обед начнём, можешь и зайти. Дальше тут без меня управятся.
– Договорились. Тогда я сразу после обеда и зайду.
– Ты мне сейчас хотя бы скажи, сколько народу планируешь привести?
– Человек двадцать пять, может тридцать и сразу предупреждаю, без тебя начинать не будем. Если есть кого пригласить и его ждём.
– Подумаю, вести или нет, а то ещё загордится – сказала на последок тётя Зина и ушла к себе.
Теперь осталось, самое сложное определиться с тем, кого пригласить. Кто может прийти со стороны невесты я примерно догадываюсь, но так же понимаю, что их то как раз она приглашать и не собирается. Похоже на то, что разрыв отношений у бывших подруг состоялся и скорее всего на всегда. А вот кто будет с моей стороны, это вопрос особый и требует очень внимательной проработки. Никого нельзя пропустить, можно же очень просто обидеть человека, своим невниманием, а мне этого делать никак нельзя. Нет среди моих друзей и хороших знакомых, людей, на кого я могу обижаться, ну вот не появилось таких, за всё время моего пребывания здесь.