Текст книги "Почтовая служба Доктора Дулитла"

Автор книги: Хью Лофтинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

_{Рисунки автора}

Hugh Lofting,

Doctor Dolittle's Post Office

1923

ПРОЛОГ

Вообще-то история о почтовой службе Доктора Дулитла начинается с того момента, когда он решил закончить свое путешествие по Западной Африке и его корабль уже взял курс на Падлби-на-болоте. Но сперва я, пожалуй, немного расскажу о том, как получилось, что доктор со своими друзьями оказался в самой Африке.

А вышло это так: Тяни-Толкай, который гостил у Доктора в Англии, что-то вдруг стал не на шутку тосковать по своей родине. И хотя он ужасно любил Доктора Дулитла и ни за что не хотел с ним расставаться, но однажды зимой, когда стояла особенно скверная погода, он спросил Доктора, не хочет ли тот съездить на каникулы в Африку – хотя бы на пару недель.

Доктор, конечно, сразу же согласился. С собой он решил взять утку Даб-Даб, пса Джипа, поросенка Габ-Габа, филина Гу-Гу и белую мышку – словом, всю ту веселую компанию, с которой вернулся из своего увлекательного путешествия в Страну обезьян. Специально для нового путешествия доктор купил небольшой старенький парусник – суденышко ему досталось довольно потрепанное и обшарпанное, но еще вполне способное выдержать настоящий шторм, – и они отправились в путь.

Вскоре Доктор и его друзья приплыли к южному берегу залива Бенин, где посетили много незнакомых стран и повидали много неизвестных народов. И каждый раз, когда они сходили на берег, Тяни-Толкай не упускал возможности вдоволь набегаться и накувыркаться по своим любимым зеленым пастбищам. Уж он-то прекрасно проводил каникулы и наслаждался вовсю.

Однажды утром Доктор Дулитл с радостью увидел, что над его кораблем, спокойно стоящим на якоре, собираются перед своим ежегодным перелетом в Англию его старые друзья ласточки. Они предложили Доктору сопровождать его домой, как это было во время бегства из королевства Джоллиджинкии – разумеется, если Доктор собирается в обратный путь прямо сейчас.

Тяни-Толкай уже вполне созрел для возвращения, и поэтому Доктор поблагодарил ласточек и сказал, что будет в восторге от такого путешествия. Остаток дня прошел в невероятной суете и спешке – не так-то просто снарядить корабль всем необходимым для долгого плаванья. Но на следующее утро все оказалось готовым к отплытию. Якорь был поднят, и на всех парусах маленький кораблик Доктора Дулитла отправился на север, подгоняемый попутным ветром.

Вот здесь-то и начинается наша история.

ЧАСТЬ I

^{ГЛАВА 1}
ЗУЗАНА

ОДНАЖДЫ утром, вскоре после начала путешествия, когда Джон Дулитл и его звери сидели и завтракали за большим круглым столом в кают-компании, одна из ласточек опустилась на корабль и сказала, что хотела бы поговорить с Доктором.

Джон Дулитл сразу же встал из-за стола и вышел на палубу, где его ждал сам вожак стаи ласточек – небольшая, аккуратная птичка с очень длинными крыльями и зоркими черными глазами. Его звали Быстрей-Ветра, и это имя не зря было знаменито в птичьем мире. Он был абсолютным чемпионом по ловле мух и лучшим воздушным акробатом во всей Европе, Африке, Азии и Америке. Много лет подряд он каждый год выигрывал все воздушные гонки, а не далее как в прошлом году побил свой собственный мировой рекорд, перелетев через Атлантический океан всего за одиннадцать с половиной часов и развив при этом скорость более двухсот миль в час.

– Ну, Быстрей-Ветра, – спросил Джон Дулитл, – в чем там дело?

– Доктор, – ответила ласточка, таинственно понизив голос, – мы заметили каноэ примерно в миле по ходу корабля и немного восточное. В нем сидит чернокожая женщина. Она все время плачет и совсем не гребет. А ведь каноэ уже не меньше чем в десяти милях от берега – мы сейчас пересекаем залив Фантиппо и береговая линия уже почти не видна. Я бы сказал, что эта женщина очень рискует, выйдя в открытое море на такой маленькой лодочке. Но, похоже, она об этом и не думает. Она сидит себе и плачет, как будто ей все равно, что с ней может случиться. Не могли бы вы подплыть поближе и поговорить с ней, потому что все мы ужасно волнуемся, не попала ли она в беду.

– Хорошо, – сказал Доктор. – Лети туда, только помедленней, а я направлю за тобой корабль.

Джон Дулитл пошел на верхнюю палубу и стал поворачивать корабль в том направлении, которое указала ласточка. Вскоре он увидел, как по волнам прыгает вверх и вниз маленькое черное каноэ. Оно выглядело таким крохотным на широкой водной глади, что его можно было принять за бревно или палку или даже вовсе не заметить, если не подплывать слишком близко. В каноэ сидела женщина, уронив голову на колени.

– Что случилось? – закричал Доктор, как только они сблизились настолько, что женщина могла его услышать. – Почему вы заплыли так далеко от берега? Ведь если вдруг начнется шторм, вы можете погибнуть!

Женщина медленно подняла голову.

– Плывите отсюда, – сказала она, – оставьте меня наедине с моей бедой. Разве мало горя принесли мне белые люди?

Но Джон Дулитл подвел корабль еще ближе и продолжал ласково разговаривать с женщиной. Довольно долго она, казалось, не доверяла ему – ведь все-таки он был белым человеком – однако понемногу лед растаял, и горько плача, она рассказала Доктору свою историю.

Вам следует знать, что все это случилось в те годы, когда работорговля была только-только отменена. Большинство правительств мира строго запретили захватывать и продавать рабов, но негодяи работорговцы еще по-прежнему приплывали к западным берегам Африки и тайно захватывали или покупали рабов, чтобы увезти их на своих кораблях в другие страны для работы на хлопковых и табачных плантациях. А короли некоторых африканских государств продавали работорговцам своих военнопленных и зарабатывали на этом огромные деньги.

Так вот, эта женщина в каноэ принадлежала к племени, которое вело войну против короля Фантиппо – правителя страны, расположенной на западном берегу Африки, недалеко от того места, где ласточки заметили каноэ. В той войне король Фантиппо захватил много пленных, и среди них был муж этой женщины. Вскоре после окончания войны приплыли на корабле белые люди и стали спрашивать, не смогут ли они купить здесь рабов для табачных плантаций. И когда король услышал, сколько они предлагают заплатить за каждого раба, он сразу решил продать им всех своих пленников.

Несчастную женщину звали Зузана. Ее муж был сильным и красивым мужчиной, и, может быть, король Фантиппо оставил бы его у себя, потому что он любил, чтобы при его дворе служили силачи и красавцы. Но работорговцам тоже были нужны сильные рабы, которые могли бы выполнять тяжелую работу на плантациях. Поэтому они предложили за мужа Зузаны двойную плату, и король Фантиппо продал его.

Зузана рассказала Доктору, как она поплыла на своем каноэ за кораблем белых людей, умоляя их вернуть ей мужа. Но они только посмеялись над ней, и вскоре их корабль скрылся из виду. Вот почему она теперь ненавидит всех белых людей и не хотела сначала говорить с доктором, когда он окликнул ее.

Услышав эту историю, Доктор ужасно рассердился. Он спросил Зузану, сколько прошло времени с тех пор, как корабль работорговцев увез ее мужа. Она ответила, что прошло около получаса и добавила, что когда корабль ушел вдоль берега на север, она разрыдалась и бросила весло, потому что теперь жизнь потеряла для нее всякий смысл.

Доктор заявил, что он во что бы то ни стало должен помочь бедной женщине, и хотел сейчас же прибавить ходу и пуститься в погоню за кораблем работорговцев. Но утка Даб-Даб напомнила ему, что его парусник слишком тихоходен, и если с корабля работорговцев заметят их парус, то им просто не позволят приблизиться.

Тогда Доктор приказал бросить якорь, а сам пересел к женщине в ее каноэ, и они поплыли на север, внимательно осматривая по пути все бухты и объезжая кругом даже самые маленькие островки. Много часов прошло в бесплодных поисках. Солнце село, и ласточки, которые все время указывали дорогу, уже ничем не могли им помочь, потому что ночь была безлунной. Доктор сказал, что от ночных поисков придется отказаться, и несчастная Зузана снова стала плакать.

– К утру, – рыдала она, – корабль с проклятыми работорговцами уплывет на много миль, и я больше никогда не увижу моего мужа? О горе мне, горе?

Доктор старался утешить ее как мог и даже пообещал, если они не отыщут этого мужа, найти ей другого, который будет ничем не хуже прежнего. Но бедняжку это совершенно не утешило, и она продолжала убиваться и причитать. Она причитала так громко, что Доктору никак не удавалось заснуть на дне каноэ – а это само по себе не очень-то просто. Так что ему пришлось сидеть и слушать эти бесконечные причитания.

Несколько ласточек коротали с ним ночь, рассевшись на бортиках каноэ. Среди них был и знаменитый Быстрей-Ветра. Они как раз обсуждали с Доктором, что делать дальше, когда Быстрей-Ветра вдруг промолвил: «Тш! Смотрите?» и указал на запад, туда, где тяжело вздымались угрюмые волны. Даже Зузана прекратила свои вопли и стала вглядываться во мглу. Там, на самом краю черного океана светился крошечный огонек.

– Корабль! – воскликнул Доктор.

– Точно! Это корабль! – сказал Быстрей-Ветра. – А вдруг это корабль работорговцев?

– Если это и корабль работорговцев, – заметил Доктор – то явно не тот, который мы ищем, потому что это совсем в другой стороне. Наш корабль ушел на север.

– Послушайте, Доктор, – сказал Быстрей-Ветра, – а что если я слетаю и посмотрю, что это за корабль. Вдруг они смогут нам помочь?

– Хорошо, Быстрей-Ветра. Спасибо тебе, – ответил Доктор.

И Быстрей-Ветра быстрей ветра полетел сквозь ночь в направлении маленького огонька, а Доктор тем временем почему-то вспомнил про свое собственное судно, которое он оставил на якоре в нескольких милях к югу. Прошло минут двадцать, и Доктор уже начал беспокоиться, потому что Быстрей-Ветра, будучи рекордсменом по скоростным полетам, уже давно должен был бы слетать туда и обратно, но тут послышался тихий шелест крыльев и, описав круг у него над головой, ласточка легко опустилась на колено Доктору.

– Ну, что это за корабль? – спросил Джон Дулитл.

– Это большой корабль, – запыхавшись отвечал Быстрей-Ветра, – с высокими мачтами и, как я успел заметить, с очень хорошим ходом. Он направляется в нашу сторону, но плывет с большими предосторожностями, наверное, опасаясь наткнуться на мель или песчаную косу. По виду он совсем новый, аккуратный и ухоженный. На нем много больших пушек – они видны через окошечки в бортах. Команда вся одета в красивую синюю форму – совсем не так, как одеваются моряки в этих местах. Вдоль борта корабля написаны какие-то буквы – я думаю, это его название. Я, конечно, не смог его прочитать, но запомнил, как это выглядит. Дайте мне вашу руку, и я покажу вам, что там написано.

И Быстрей-Ветра начал своим коготочком царапать какие-то буквы на ладони у Доктора. Он еще не успел дописать до конца, как доктор подпрыгнул так, что чуть не перевернул каноэ.

– К. К. В.? – закричал он. – Это значит: Корабль Ее Королевского Величества. Корабль военно-морского флота! Это как раз то, что нам нужно, чтобы расправиться с работорговцами!

^{ГЛАВА 2}
НА БОРТУ ВОЕННОГО КОРАБЛЯ

ДОКТОР и Зузана стали грести изо всех сил по направлению к кораблю. Ночь была спокойной, но могучие океанские валы, как на качелях, подбрасывали маленькое каноэ вверх и вниз, и Зузане пришлось проявить немалую сноровку, чтобы удержать прямой курс.

Примерно через час Доктор заметил, что военный корабль уже не движется им навстречу, а, похоже, стоит на месте. И когда наконец его высокий борт навис над каноэ своей темной громадой, Доктор понял, в чем была причина этой остановки – военный корабль налетел в темноте на суденышко Доктора, которое без огней стояло на якоре в открытом море. К счастью, большой корабль продвигался так осторожно и медленно, что ни то ни другое судно не пострадало от столкновения.

Увидев, что с борта военного корабля свисает веревочная лестница, Доктор и Зузана взобрались на палубу и отправились искать капитана. Они нашли его на юте, где капитан взволнованно расхаживал взад-вперед и свирепо ругался вполголоса.

– Добрый вечер, – вежливо поздоровался Доктор – Не правда ли, сегодня прекрасная погода?

Капитан подскочил к нему и затряс кулаком у него перед носом.

– Это вы владелец этого Ноева ковчега? – зарычал он, указывая на небольшое суденышко у борта.

– Д-да… я… временно, – сказал Доктор. – А что, собственно, произошло?

– Тогда не будете ли вы так добры, – прорычал капитан с искаженным от гнева лицом, – объяснить мне, какого лешего вы оставили здесь эту старую лохань на якоре и без единого сигнального огня? Да что вы за моряк после этого? Я на новеньком корабле Ее Королевского Величества военного флота охочусь за работорговцем Джимми Боунзом, преследую его уже несколько недель, а тут еще эта ваша посудина без огней путается под ногами, как будто мне недостаточно своих неприятностей. Еще хорошо, что мы шли так медленно, потому что промеряли глубину, а то бы мы все отправились кормить рыб. Я сигналил вашему кораблю – никто мне не ответил. Я решил, что это уловки проклятых работорговцев, и спустился на судно с пистолетами в руках. Смотрю – на всем корабле ни души. И вот, наконец, что я вижу в капитанской каюте? Какая-то хрюшка сидит и спит в кресле! Вы что, всегда оставляете свое судно на попечение свиней, которые вдобавок имеют привычку спать на вахте? Если вы владелец корабля, то почему же вы не на нем? Где вы сами-то болтаетесь?

– Я был в каноэ вот с этой леди, – сказал Доктор и ободряюще улыбнулся Зузане, которая, кажется, собиралась опять заплакать.

– В каноэ с леди? – захлебнулся от возмущения капитан. – Ну, знаете, я…

– Да, – сказал Доктор. – Позвольте мне представить вас. Зузана, капитан… э-э…

Но капитан не дал ему договорить.

– Я научу вас, мои дорогой любитель морских любовных похождений, как оставлять свой Ноев ковчег в открытом море, на якоре и без огней, чтобы честные моряки натыкались на него среди ночи! Вы думаете, что правила судовождения придуманы для забавы? Эй, сержант корабельной полиции, – он обернулся к матросу, стоявшему рядом, – арестуйте этого человека!

– Слушаюсь, сэр! – сказал сержант, и прежде чем Доктор успел опомниться, на его руках уже застегнулись наручники.

– Но эта леди терпела бедствие, – пытался возразить Доктор. – Я так спешил оказать ей помощь, что совсем забыл о сигнальных огнях. А вообще-то, когда я покидал корабль, было еще светло.

– Увести его в трюм? – взревел капитан. – В трюм, пока я не прибил его на месте?

Сержант потащил бедного Доктора к лестнице, которая вела на нижние палубы, но на первой ступеньке Доктор вцепился в перила, и пока сержант пытался его оторвать, успел прокричать капитану:

– Если я захочу, я могу рассказать, где искать Джимми Боунза?

– Что такое? – недоверчиво фыркнул капитан. – А ну-ка давайте его обратно? Что это вы там говорили про Джимми Боунза?

– Я сказал, – пробормотал Доктор, сморкаясь в свой платок, хотя руки у него все еще были в наручниках, – что мог бы рассказать, где находится корабль Джимми Боунза, если, конечно, захочу.

– Работорговца Джимми Боунза? – воскликнул капитан. – Английское правительство поручило мне поймать именно этого человека. Где он?

– Моя память очень плохо работает, пока у меня связаны руки, – спокойно сказал Доктор, кивнув на наручники. – Вот если бы вы приказали снять эти штуки, тогда я, наверное, мог бы кое-что вспомнить.

– О, тысяча извинении! – манеры капитана совершенно изменились. – Сержант, освободите этого человека!

– Слушаюсь, сэр! – ответил матрос и, освободив руки Доктору, повернулся, чтобы уйти.

– И вот что, – приказал вдогонку капитан, – принесите наверх кресло. Наши гости, должно быть, устали.

Тогда Джон Дулитл рассказал капитану о злоключениях Зузаны, и все офицеры корабля собрались вокруг послушать эту историю.

– У меня нет никаких сомнений, – закончил Доктор, – что работорговец, который увез мужа этой женщины, и есть тот самый Джимми Боунз, которого вы ищете.

– Так-то оно так, – сказал капитан. – Я и раньше знал, что он плавает где-то в этих краях. Но где он сейчас? Эту лису так просто не поймаешь.

– Он поплыл на север, – сказал Доктор. – Но ведь ваш корабль достаточно быстр, чтобы догнать его. А если он спрячется в какой-нибудь бухте или в устье реки, то со мной есть птицы, которые найдут его где угодно, как только рассветет.

Капитан озадаченно оглядел лица своих офицеров, которые недоверчиво заулыбались при этих словах.

– В каком смысле – птицы? – спросил он. – Это что – голуби, дрессированные канарейки или как их там еще?

– Нет, – сказал Доктор, – это ласточки. Они возвращаются со мной в Англию. С их стороны было очень любезно предложить мне совместное путешествие. Это мои друзья, и…

На этот раз все офицеры дружно расхохотались и стали, как один, со значением постукивать себя по лбу, давая понять, что Доктор немного не в своем уме. А капитан, решив, что над ним смеются, разозлился вконец и уже хотел снова посадить Доктора под арест, но второй помощник успел шепнуть ему на ухо:

– Мы все равно пойдем на север. Почему бы нам не взять этого Доктора с собой – пусть он покажет, на что способен. Помню, когда я еще плавал во внутренних водах, слышал я что-то про чудака из одного западного графства, который водил дружбу со зверями и птицами. Его, кажется, звали Дулитл. А вдруг это он и есть? На вид он вполне безобиден, а при случае может нам пригодиться. И похоже, туземцы доверяют ему, иначе эта женщина не приплыла бы с ним – вы же сами знаете, как боятся они выходить в море с белыми людьми.

Капитан на минуту задумался и снова обратился к Доктору:

– То, что вы рассказываете, представляется мне совершеннейшим бредом, милейший. Но если вы поможете нам напасть на след Джимми Боунза, то мне безразлично, каким образом вы это сделаете. Но если только вы позволили себе насмехаться над флотом Ее Величества, то я вас предупреждаю, что вы горько об этом пожалеете. Мы отправляемся на поиски, как только рассветет. А теперь идите и повесьте ходовые огни на вашу посудину и передайте своей свинье, что если она допустит, чтобы они погасли, то я велю сделать из нее отбивные для офицерского стола.

Под общий смех и шутки Доктор отправился на свой парусник, чтобы распорядиться насчет огней. Но когда на следующее утро он в сопровождении тысячи ласточек появился на военном корабле, у офицеров королевского флота пропала охота смеяться над ним.

Солнце как раз вставало над далеким африканским берегом, и утро было таким прекрасным, каким его только можно себе представить.

Быстрей-Ветра успел за ночь обсудить с Доктором план действий, и задолго до того, как военный корабль поднял якорь и тронулся с места, знаменитый предводитель ласточек вместе с отборными охотниками из стаи был уже на много миль впереди, исследуя все укромные уголки побережья, где мог бы спрятаться корабль работорговца.

Они придумали своеобразную систему связи: тысячи ласточек усыпали небо, растянувшись в цепочку от переднего края разведчиков до военного корабля, и легонько посвистывая, передавали Доктору на корабль все сообщения о том, как проходит поиск.

Наконец около полудня пришло известие, что корабль Боунза обнаружен за гребнем длинного высокого мыса. В сообщении говорилось, что нужно действовать очень осторожно, так как работорговцы держались начеку и были готовы отплыть в любую минуту. Они остановились только чтобы набрать пресной воды и расставили повсюду часовых на случай тревоги.

Когда Доктор передал это капитану, военный корабль немного изменил курс и пошел ближе к береговой линии, чтобы под прикрытием высокого мыса незаметно подобраться к кораблю работорговцев. Матросам был дан приказ соблюдать полную тишину и приготовить пушки к бою, потому что капитан был уверен, что работорговец не сдастся без сопротивления. Но как раз в тот момент, когда фрегат уже выходил из-за мыса, один нерасторопный канонир по оплошности выстрелил из своего орудия.

«Бум!»… Звук выстрела разнесся над притихшим морем, как раскат близкого грома. И тотчас же с линии птичьего телеграфа пришло сообщение, что корабль работорговцев снялся с якоря и пытается улизнуть. И правда, когда военный корабль наконец повернул за мыс, они увидели, что работорговец на всех парусах уходит в открытое море, имея добрых миль десять форы.

^{ГЛАВА 3}
ЛУЧШИЙ КАНОНИР

НАЧАЛАСЬ захватывающая морская погоня. Было уже два часа дня, и до вечера оставалось не так много времени. Капитан (после того, как обругал последними словами несчастного канонира, который так не вовремя выстрелил из своей пушки) пришел к выводу, что если они не догонят корабль работорговцев до наступления темноты, то скорее всего вообще потеряют его из виду, потому что этот хитрый негодяй Джим Боунз прекрасно знал западное побережье Африки (его еще до сих пор иногда называют Невольничьим берегом), и когда стемнеет, он легко найдет, как спрятать свой корабль в каком-нибудь тихом месте на побережье или, не зажигая огней, ляжет на обратный курс и к утру будет уже за много миль от погони. А капитан был большим патриотом своего корабля, который, кстати сказать, назывался «Фиалка», и больше всего на свете ему хотелось, чтобы именно «Фиалке» досталась честь поимки работорговца Боунза – ведь тот уже так много времени бросал вызов всему флоту Ее Величества Королевы, продолжая торговлю рабами после того, как она была запрещена.

А надо сказать, что все это происходило в те времена, когда на кораблях еще только начали применять паровые двигатели. Однако первое время их еще не рисковали использовать без парусов и употребляли как дополнительный резерв скорости. И вот сейчас паровые машины «Фиалки» были запущены на полную мощность. Густой черный дым повалил из труб корабля, застилая голубое небо и оседая на белоснежных парусах, туго натянутых под напором ветра.

Но тут механик, которому не меньше других хотелось поймать Боунза, задраил аварийный клапан паровой машины, чтобы судно не теряло хода, а сам поднялся на палубу посмотреть, как идет погоня. И, натурально, через несколько минут один из новехоньких паровых двигателей «Фиалки» с чудовищным грохотом взорвался, разворотив в придачу все машинное отделение.

К счастью, «Фиалка» и без паровых двигателей имела отличные ходовые данные. Она неслась, вспарывая волны, и постепенно нагоняла корабль работорговца.

Однако этот ловкач Боунз с самого начала получил слишком большую фору, и теперь не так-то легко было его догнать. Солнце садилось все ниже, и капитан начал хмуриться и даже топать в нетерпении ногой. Он хорошо понимал, что в темноте корабль противника легко ускользнет от него.

А в это время в кубрике тому канониру, который по ошибке выстрелил из своей пушки, приходилось очень несладко. Все товарищи набросились на него с упреками за то, что своим дурацким выстрелом он спугнул Боунза и теперь тот почти наверяка сможет удрать.

Расстояние до корабля работорговца было слишком большим для того, чтобы использовать орудия, которые в те времена стреляли не очень далеко. Но когда капитан увидел, что на море опускается темнота и противник уходит, он дал приказ приготовиться к стрельбе, несмотря на то, что у него не было ни малейшей надежды поразить врага с такой дистанции.

Быстрей-Ветра, который, едва только началась погоня, прилетел на корабль немного передохнуть, разговаривал на верхней палубе с Доктором. Но когда они услышали приказ капитана открыть огонь, то спустились вниз посмотреть, как будут стрелять из пушек. На орудийной палубе все застыло в безмолвном напряжении. Артиллеристы приникли к своим орудиям, ожидая команды. Несчастный канонир, которого так сурово отчитали товарищи, все еще переживал свою оплошность и, чуть не плача, смотрел в прорезь прицела.

И вдруг офицер крикнул: «Огонь!» С жутким грохотом, потрясшим корабль от носа до кормы, огромные ядра вырвались из восьми орудийных стволов и свистя понеслись над водой. Но – «плюх! плюх! плюх!» – все они одно за другим безобидно шлепнулись в воду, не причинив кораблю работорговцев никакого вреда.

– Ничего не видно! – жаловались канониры. – Любой промахнется с расстояния в две мили при таком скверном освещении!

И тут Быстрей-Ветра зашептал Доктору на ухо:

– Попросите, чтобы разрешили выстрелить мне. При таком освещении я вижу гораздо лучше, чем они.

Но как раз в этот момент капитан скомандовал: «Прекратить огонь!» и канониры оставили свои орудия. Увидев, что они уходят, Быстрей-Ветра взлетел на одну из пушек, и широко раздвинув короткие белые ножки, уставился в прицел своими маленькими черными глазами. Приглядевшись, он начал крыльями показывать Доктору, куда нужно навести орудие, чтобы прицел был точным.

– Огонь! – скомандовал Быстрей-Ветра.

И Доктор выстрелил.

– Гром и молния! А это что еще такое? – загремел капитан с мостика при звуке выстрела. – Я ведь приказал прекратить огонь!

Но второй помощник потянул его за рукав и замахал в сторону моря. Ядро, выпущенное Доктором по наводке Быстрей-Ветра, как ножом срезало половину грот-мачты на корабле работорговца, и все паруса с нее в беспорядке попадали на палубу.

– Вот это да! – радостно закричал капитан. – Мы попали в него? Смотрите, Боунз выбросил белый флаг, он сдается!

Капитан, который еще секунду назад готов был беспощадно наказать выстрелившего без команды, теперь горел желанием узнать, кто же сделал этот удивительный выстрел. Доктор уже открыл рот, чтобы сказать, что это был Быстрей-Ветра, но тот в последний момент прошептал ему на ухо:

– Не надо, Доктор. Он все равно никогда не поверит. Мы стреляли из пушки того несчастного канонира – пусть весь успех достанется на его долю. Может быть, ему дадут медаль и это утешит беднягу хоть немного.

Всеобщее ликование царило на борту «Фиалки», когда она подошла к поверженному кораблю противника. Боунз, его капитан и команда, состоявшая из одиннадцати омерзительных головорезов, были арестованы и заперты в трюме военного корабля. А Доктор с Зузаной поспешили в трюм корабля работорговцев. Он был весь набит чернокожими рабами, закованными в кандалы. Зузана сейчас же узнала среди них своего мужа и бросилась ему на грудь, плача от счастья.

Всех рабов немедленно расковали и перевели на «Фиалку», которая взяла на буксир корабль работорговца. Отвратительному промыслу мистера Боунза был положен конец.

На борту военного корабля все радостно пожимали друг другу руки и поздравляли друг друга. На нижней палубе был приготовлен праздничный обед для освобожденных рабов. А Джон Дулитл, Зузана и ее муж были приглашены на обед в офицерскую кают-компанию, где за их здоровье было выпито немало портвейна и где капитан и Доктор обменялись торжественными речами.

Наутро, как только рассвело, «Фиалка» отправилась вдоль берега развозить по родным местам бывших пленников. Это заняло довольно много времени, потому что Боунз скупал рабов в самых разных племенах, широко разбросанных по всему побережью. Только далеко за полдень смогли Джон Дулитл, Зузана и ее муж вернуться на корабль Доктора, который теперь и среди бела дня стоял с ярко зажженными сигнальными огнями.

На прощанье капитан пожал руку Доктору, поблагодарил его за содействие в деле поимки опасного преступника и выразил ему глубокую признательность от себя лично и от лица всего королевского флота Ее Величества. Он даже попросил его дать свой английский адрес, так как собирался сообщить правительству обо всем происшедшем и считал вполне вероятным, что королева захочет посвятить Доктора в рыцари или наградить его как-нибудь еще. Но Доктор скромно заметил, что всему этому он предпочел бы фунт хорошего чаю. Он уже несколько месяцев не пил чаю, и ему очень понравился тот, что подавали в офицерской кают-компании. Тогда капитан подарил Доктору пять фунтов лучшего китайского чая и поблагодарил его еще раз, теперь уже от имени нации, королевы и правительства.

После этого «Фиалка» снова повернула свой мощный корпус на север и взяла курс на Англию, а все матросы, собравшись на корме, трижды прокричали «ура!» в честь Доктора.

А тем временем Джип, Даб-Даб, Габ-Габ, Гу-Гу и все остальные собрались вокруг Джона Дулитла, горя нетерпением услышать о его приключениях. Когда он закончил свой рассказ, уже наступило время чаепития. Доктор пригласил Зузану и ее мужа на прощанье выпить с ними чаю. Они с удовольствием согласились. Доктор сам заварил отменный чай, и все сели за стол. За чаем Зузана и ее муж (которого звали Бегве) рассказывали про королевство Фантиппо.

– Я совсем не уверен, что нам надо возвращаться туда, – говорил Бегве. – Я не против того, чтобы служить в фантиппской армии, но вдруг подвернется еще какой-нибудь работорговец и король снова захочет меня продать. Ты послала то письмо своему двоюродному брату? – спросил он у Зузаны.

– Да, – ответила Зузана. – Но я думаю, что он его не получил. Ведь не пришло никакого ответа.

Доктор спросил Зузану, что это было за письмо и каким образом она его отправляла, и она рассказала, что когда Боунз пообещал за Бегве двойную плату и король уже собрался продать его, Зузана предложила ему немного подождать, пока она напишет своему богатому родственнику, чтобы тот заплатил королю выкуп за Бегве – двенадцать быков и тридцать баранов. Короля это вполне устраивало, потому что в его стране домашний скот был в большой цене, и он пообещал Зузане, что если она за два дня достанет двенадцать быков и тридцать баранов, то он освободит ее мужа. Зузана поспешила к профессиональному писальщику писем (потому что простые люди ее племени не умели сами писать), и тот написал ей письмо, в котором она умоляла своего брата немедленно прислать королю Фантиппо этих баранов и быков. Затем она отнесла письмо на фантиппскую почту и отправила его. Два дня пролетели, но не пришло ни ответа, ни выкупа. Вот тогда-то несчастный Бегве и был продан людям Боунза.