Текст книги "Испания. История страны"

Автор книги: Хуан Лалагуна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)

Подъем христианской Испании

Когда Омейядский халифат прекратил существование, поселения вдоль Кантабрийского побережья и подножия Пиренеев едва начинали отделяться от защищающих их гор в поисках пространства для растущего населения. Во времена римского и вестготского владычества горные жители оставались вне основного потока событий, изолированные в своих родовых поселениях и узких долинах, занятые животноводством и сельским хозяйством. Порой они спускались в богатые долины Дуэро и Эбро, чтобы разграбить низины. Римляне довольствовались номинальным подчинением и не видели никакой пользы в полном порабощении горцев. С другой стороны, вестготы поселились гораздо ближе и потому более внимательно следили за горными племенами.

Приход мусульман вытеснил вестготскую элиту в Кантабрийские горы и долины Астурии и Галисии, за горную цепь, которая бежит вдоль побережья и разделяет Испанию на «влажную» и «сухую». Дополнительный приток населения в эти земли, должно быть, заставил людей двинуться в единственном возможном направлении, к югу, вдоль северных притоков реки Дуэро – Эслы и Писуэрги. Так возник первый очаг независимости от Аль-Андалуса, стремящийся к расширению. Люди перебирались на незаселенные территории, а очень медленный темп миграции на юг может быть связан с их малочисленностью.

КОРОЛЕВСТВО АСТУРИИ И ЛЕОНА

Легенды об астурийско-леонской монархии связывают ее первого правителя Пелайо с королем Родерихом – его внуком и преемником, который был избран членами королевской семьи и правящей элитой вестготского королевства Толедо, искавшими укрытие от исламских завоевателей на севере. Пелайо в 722 году нанес первое символическое поражение маврам у Ковадонги, в самых глубоких горных ущельях Европы, благодаря духовной поддержке святого Иакова, и поднял знамя сопротивления завоевателям. Молитвы помогли и в сражении с халифом Абд аль-Рахманом при Симанкасе в 939 году и привели к внезапной смерти аль-Мансура в 1002 году – как поговаривали, смерть стала карой за разграбление собора Святого Иакова и города апостола (Сантьяго-де-Компостела) в 997 году. Жители Леона, оказавшиеся в тяжелом положении, испытывали сильную потребность в вере. Версия победителей была немного иной: Ибн-Хайян (987-1076), сын одного из секретарей аль-Мансура, признавал, что храм апостола имел для всех христиан такое же значение, как Кааба в Мекке для мусульман. Относительно права получить обратно отнятые земли Ибн-Хайян был куда сдержаннее: северные бунтари, по его словам, просто «тридцать варваров, забравшихся в горы», которые непременно должны умереть!

ФРАНКСКИЕ ГРАФСТВА

Поражение в Ронсевале в 778 году заставило Карла Великого свернуть в сторону Пиренеев у Средиземного моря для создания оборонительной буферной зоны против мусульман. Он захватил Жерону (785) и Барселону (801) с помощью hispani [2]2
  Беженцы, преимущественно готы и испано-римляне, нашедшие убежище во франкских графствах.


[Закрыть], которых Абд аль-Рахман выселил во время своей карательной кампании против Сарагосы и которые бежали на запад и север Восточных Пиренеев. Карл основал Марка Испаника – Испанскую марку, состоявшую из пяти графств, ограниченных на западе реками Лобрегат и Кардонер, под властью графов Барселоны, которые стали наследными правителями, к 800 году независимыми от франков. Когда набеги мусульман сократились, каталонские графства стали наращивать численность населения и развиваться по схеме, весьма отличной от других центров, сопротивлявшихся мусульманскому господству. Во-первых, ранние попытки создать социальную группу мелких фермеров очень скоро породили жесткую манориальную систему. Исчезновение свободного крестьянства, как и предполагалось, проходило одновременно с увеличением числа феодальных замков; отсюда название Каталонии, страны кастелянов (жителей замков). Имущество сосредоточилось в руках светских и церковных властей, а также крупных монастырей. Во-вторых, на протяжении всего раннего периода каталонские графства оставались центром культурного развития юго-восточной Франции. Монастыри в Риполе и Сан-Педро-де-Рода были построены в первой половине XI века, вполне вероятно, на часть тех средств, которые Рамон Боррель I привез из похода в Кордову в 1010 году. Его военные трофеи, без сомнения, также обеспечили чеканку монет с профилем графа – первого атрибута истинной королевской власти.

АРАГОН

Западнее каталонских графств, вдоль верхнего течения притоков Эбро, спускающихся с Пиренеев, жили похожие друг на друга сообщества, которые обрабатывали маленькие клочки земли и пасли мелкий и крупный рогатый скот. Эти сообщества стали аванпостами франкской системы обороны. В начале IX века местный землевладелец по имени Аснар Галиндо получил титул графа Арагонского, в честь реки, которая текла на юг через долину Канфранк к первой столице региона – городу Хака. Он правил этой местностью, пребывая в зависимости от Тулузы. Его преемники медленно расправляли крылья, занимая земли между реками Арагон и Гальего, где духовным центром был монастырь Сан-Хуан-де-ла-Пенья, который играл ту же роль, что и мемориальный центр, построенный в Ковадонге, для первого Астурийского королевства. К началу IX века Арагон связал себя браком с соседним королевством Наварра, которое под управлением Санчо III Великого (1005-1035) лидировало среди зарождающихся христианских государств.

НАВАРРА

Впервые упомянутое во франкском тексте в начале IX века название из языка басков, «Нафарроа», объединяло два поселения васконов, сосредоточенные вокруг Памплоны (поселение «баскунов» – согласно арабским текстам) и городов Сангуэса и Лейре (поселение «гласкиюнов»), которые развивались самостоятельно после распада приграничных «центров силы», защищавших империю Карла Великого до 814 года. В центре региона находилась Памплона, укрепленный анклав на пересечении дорог между городами Хака, Тудела и Логроньо и главным перевалом Пиренеев, Ронсевалем. Стратегическое положение делало Памплону не только естественным центром влияния в регионе, но также и полюсом притяжения. Ранние арабские историки называли ее ядром сопротивления, заселенным бедняками, вынужденными бросать свои саманные хижины в горах из-за нужды. Соглашение с кланом Бану Каси, который охранял верхнюю границу Аль-Андалуса (Тудела, Сарагоса и Уэска), гарантировало Памплоне мир. В 778 году Бану Каси вместе с васконами из Памплоны разбил наголову Карла Великого у перевала Ронсеваль после неудачной попытки взять Сарагосу; позже мир закрепили браком.

Юго-запад Памплоны, второй центр сопротивления вокруг Сангуэсы и Лейре, более активно подвергся монастырской колонизации. Династия Химена успешно установила свою гегемонию в Памплоне и за первые десятилетия X века расширила сферу влияния до Эстрельи и вниз по долине Эбро до западной части Туделы – Риохи и Алавы (923), а в 922 году объединилась с Арагоном через брак. Заселение земель по ту сторону реки Эбро доверили монастырям, таким как Сан-Мильян-де-ла-Коголья и Сан-Мартин-де-Альбельда. Благодаря политическому и культурному влиянию, Наварра стала известна в христианской части Иберийского полуострова в правление Санчо III. Правители Барселоны, Леона и Сарагосы оказывали ему почтение и признавали его лидерство. Памплона являлась также главным городом на пути паломников в Сантьяго – на пути, который король облегчил, восстановив старую римскую дорогу.

Лидерство Санчо III среди христианских владык и покровительство мусульманским правителям, от которых он первым получал дань, отличали его правление. Суверенитет пока не обсуждался, нет и свидетельств того, что Санчо пытался притязать на постоянную гегемонию Наварры. К моменту его смерти в 1035 году интервенция в Леон застопорилась, и Наварра вынужденно отказалась от дальнейшего захвата земель за рекой Писуэрга. Более того, намерения Санчо относительно наваррских земель (включая Риоху, Алаву, Гипускоа и Бискайю), которые он завещал своему первенцу Гарсии (в качестве наследства), и графств Кастилия, Собрарбе и Рибагорса (между Арагоном и Каталонией) и Арагона (позже получившего статус королевства), которые отошли остальным сыновьям – Фердинанду, Гонсало и Рамиро соответственно, явно различались; троим братьям пришлось признать старшего своим сюзереном. Эту практику переняли и их преемники, что, разумеется, привело к практически не прекращавшейся гражданской войне, когда сильнейший из наследников добивался преимуществ.

В условиях такой неопределенности и благодаря появлению сильных полководцев, Кастилия и Арагон неожиданно оказались во главе борьбы за расширение земель, вначале за счет других христианских владений, а затем за счет мусульман. В 1076 году Наварра была поделена между Фердинандом II Кастильским и Санчо I Арагонским. Однако в 1134 году Наварра смогла найти нового независимого правителя в лице Гарсии Рамиреса под властью сюзерена – Альфонсо VII Кастильского. Кастилия и Арагон активно препятствовали экспансии Наварры на юг, и та продолжала существовать изолированно, все больше подпадая под влияние Франции, особенно после 1234 года, оставаясь главным городом на крестовом пути в Сантьяго.

Рождение Кастилии

С IX века кантабрийцы и васконы стремились заселить территории между Наваррой и Астурией, в верховьях реки Эбро и верхней части долины Дуэро. С самого начала успех зависел от способности выстоять против мусульман, чей привычный маршрут набегов на северные территории пролегал из Толедо в Сарагосу, вдоль рек Энарес и Хал он, и из Сарагосы в Бривьеску. С XI по XIII век граница, протянувшаяся от Атлантики до Средиземного моря по течению Дуэро к югу, была испещрена оборонительными сооружениями, замками, укрепленными городами и мостами. Однако именно эта древняя линия обороны вдоль правого берега Эбро над ущельем Панкорбо стала олицетворением местного духа, пусть большая часть укреплений изначально была построена мусульманами, называвшими эту область Аль-Кила (замки). Эта область регулярно становилась жертвой нападений мусульман, и ее население первым ощутило перемену ролей после развала халифата. Кастильцев отличал авантюрный дух, немало окрепший благодаря жизни на границе. Они имели собственные институты власти в лице советов, или ассамблей, и быстро заселяли захваченные земли. Новые территории отдавали полководцам, которые должны были их оборонять. В 1035 году Санчо III Наваррский завещал графство Кастилия своему второму сыну, Фердинанду.

ФЕРДИНАНД I

Как и его отец, Фердинанд I не предпринимал никаких попыток расширить свои владения за счет мусульманских земель, кроме случаев, когда собирал дань (исп. parias) с Сарагосы, Толедо, Севильи и Бадахоса в обмен на защиту как от мусульман, так и христиан. У его стремлений были скорее личные мотивы – установление власти над Кастилией и Леоном и утверждение господства над другими правителями, как во времена его отца. Он предпринял попытку привести государство к политической гегемонии путем объединения старого королевства Леон после победы над Бермудо III в битве при Тамароне в 1037 году. В 1054 году он поступил так же со своим старшим братом Гарсией III Наваррским при Атапуэрке. Лишенный земель на западе и востоке верховьев Эбро (Ла-Риоха, Алава, Бискайя и Гипускоа), которые незадолго до того Санчо III отнял у Кастилии, Санчо IV (1054-1076) получил разрешение сменить своего брата Гарсию на троне Наварры в качестве вассала Фердинанда I. Потеря этих земель окончательно лишила Наварру возможности дальнейшего захвата мусульманских владений.

АЛЬФОНСО VI

Господство Кастилии длилось недолго. Альфонсо VI пришлось снова его восстанавливать. Со смертью Фердинанда I в 1065 году земли и дань, которую он собирал с мусульманских правителей, были поделены между его детьми. Будучи вторым сыном, Альфонсо наследовал Леон, Астурию и дань с мусульманского правителя Толедо – то есть земли, на захват которых у Фердинанда ушла вся жизнь. А наследие самого Фердинанда – личная собственность, наряду с данью с мусульманского королевства Сарагоса – отошло первому сыну Санчо. Третий ребенок, Гарсия, получил Галисию, север Португалии и дань с Севильи и Бадахоса.

Именно Санчо первым предпринял попытку установить господство над всеми землями Фердинанда; Альфонсо и Гарсия были лишены владений. Однако в 1072 году Санчо убили, и Альфонсо, который скрывался в Толедо, вернулся, чтобы присвоить себе все владения, включая земли своего брата Гарсии, и объявил себя Альфонсо VI, правителем Кастилии (1072-1109) и Леона (1065-1109).

Падение Толедо в 1085 году

Капитуляция столицы на границе вдоль реки Тахо стала последним событием пяти лет внутренних интриг и заговоров, затрагивавших как христианских, так и мусульманских правителей; лет, на протяжении которых Альфонсо VI усиливал давление на аль-Мутамида, правителя Толедо, требуя все больше денег в обмен на защиту и поддержку. К 1080 году Толедо пришел в упадок из-за сильной инфляции и жесткого налогообложения, а халиф никак не мог решить, откупаться ли от Альфонсо VI любой ценой или противостоять его требованиям об увеличении поборов. После нескольких лет схваток, нападений и грабежей, что было в ту пору привычной формой ведения войны, город сдался Альфонсо VI, несмотря на откуп, и король Кастилии и Леона торжественно вошел в Толедо в 1085 году. Условия капитуляции сохраняли то отношение, которое мусульмане продемонстрировали, когда столетиями ранее оказались победителями: местные жители могли продолжать молиться в Великой мечети Толедо и сохраняли свои жизни и имущество в обмен на те же налоги, которые они платили бывшим правителям; они могли свободно уезжать и возвращаться в город без конфискации имущества; лишь если бы город пришлось брать силой, жителей перебили бы или обратили бы в рабство.

Возможно, Альфонсо VI не стремился к политическому престижу и увеличению доходов, занимая бывшую столицу вестготского королевства и один из великих центров Аль-Андалуса, известный своим великолепным двором и культурой. Возможно, он даже испытывал благодарность к прежнему правителю Толедо аль-Мамуну, который отлично его развлек, когда ему пришлось спасаться бегством от собственного брата Санчо. Притязания Альфонсо на власть тем не менее значительно укрепились после захвата города. Он принял титул императора Толедо, императора двух религий. Назначение графа Сиснандо Давидиса градоначальником продемонстрировало желание монарха воспринимать капитуляцию как примирение. Давидис был типичным представителем нового общества, носителем двух или даже трех культур, выступал за религиозную и политическую терпимость между мусульманами, христианами и иудеями. Сам он был мосарабом (арабизированным христианином), служил эмиру Севильи и поступил на службу Альфонсо VI советником, как человек, имеющий большой опыт в улаживании дел, по словам арабского хрониста тех времен.

Каковы бы ни были намерения Альфонсо VI, потеря Толедо для мусульман означала, что христиане неуклонно движутся на юг, стремясь, в лучшем случае, обложить данью все исламские владения. Едва захватив Толедо, Альфонсо увеличил размер дани для Севильи, вопреки советам Давидиса быть умереннее в запросах с мелких мусульманских правителей. На самом деле именно аль-Мутамид, правитель Севильи, с правителями тайфов Бадахос и Гранада, после долгих раздумий решил оставить Аль-Андалус на милость Аль-моравидов для освобождения от власти Кастилии. Говорят, на смертном одре он сказал, что скорее станет погонщиком верблюдов в Африке среди людей его религии и культуры и будет защищать Аль-Андалус от язычников, чем свинопасом в Кастилии.

Альморавиды и Альмохады

Первая волна «африканского подкрепления» оказалась новым мусульманским вторжением из Атласских гор на северо-западе Африки. Эти люди, вооруженные мечами, блюли букву Корана и пылали воинственным духом. Это были аль-равиды, что с арабского означает жители «рибата» (убежища или приграничного монастыря, служащего местом для молитв и военной службы и для ведения священной войны против неверующих). Испанские названия мест свидетельствуют о стратегическом рассредоточении подобных заведений, к примеру Рабида-Уэльва, Рапита-Тортоса. Под властью Юсуфа бен Татуфина, уже владевшего в Африке империей, размерами вчетверо превышавшей Аль-Андалус, Альморавиды пересекли пролив и к октябрю 1086 года, всего через год после капитуляции Толедо, встретились с Альфонсо VI при Заллаке (исп. Саграхас), на северо-востоке Бадахоса. Завоеватель Толедо, серьезно раненный, с трудом спасся в Корин, а его армия была разгромлена. Головы христиан разослали в главные города Аль-Андалуса в назидание прочим, а правители тайфов перестали платить дань христианам.

Юсуф вернулся в Африку, но в 1089 году приплыл обратно, чтобы захватить Аль-Андалус для своего народа на основании того, что правители тайфов ничем не лучше язычников, безразличны к вере, незаконно облагают население налогами и платят дань язычникам. Жестокой осаде подверглись города Консуэгра и Уклее, но Толедо выстоял. Альморавиды, со своей стороны, несколько утихомирились – и предались тем же порокам, от которых собирались спасать правителей тайфов.

Полвека спустя над Атласскими горами зажглась новая звезда. Бен Тумарт (1082-1130) призывал Альмохадов, истинно верующих, идти войной на Альморавидов, которые ничем не лучше язычников. Его последователи лишили Альморавидов власти, войдя в их столицу Марракеш в 1147 году, а когда положение Альморавидов в Аль-Андалусе в конце 1140-х годов окончательно ослабело, они переплыли море, чтобы воссоединиться со своими братьями по вере. Господство Альмохадов было даже более зыбким, чем власть их предшественников, которые продолжали владеть Балеарскими островами и регионом вокруг Куэнки и Мурсии и воевали с Альмохадами вплоть до 1172 года, таким образом способствуя продвижению христиан с севера-востока, вдоль долины Эбро, и с запада – вдоль «серебряного пути» римлян. Кроме того, Альмохадов ослабляли постоянные восстания в Тунисе. Их победа над Альфонсо VIII, правителем Кастилии, в 1195 году при Аларкосе, на севере ущелья Деспеньяперрос, была последним великим достижением и оказалась пирровой, поскольку Альмохады не смогли довести дело до конца, а христиане всей Европы пришли на помощь Альфонсо, чтобы вырвать христианскую Испанию из рук неверных.

Достижения христиан в XII веке

Толедо и, безусловно, Кастилия пережили век постоянной борьбы между севером и югом, сражаясь, в основном, южнее Толедо, вдоль главных дорог, ведущих в Андалусию. Новая Кастилия, страна замков и укрепленных городов, была вынуждена бороться как с мусульманским возрождением, как и с территориальными притязаниями Арагона и вновь созданного графства Португалия. Альфонсо VI правил как в Кастилии, так и в Леоне, однако, когда он умер в 1109 году, земли были поделены между детьми, и последовала долгая гражданская война, которая создала угрозу территориальному единству обоих владений. Кастилия еще не была отдельным королевством; ею, как частью земель, оспариваемых Леоном и Наваррой, управляла та же династия, что объясняет кризис престолонаследия, который стал характерным признаком Кастилии. Если первую половину века заполнила гражданская война, которая последовала за смертью Альфонсо VI, то вторая половина века стала повторением первой, на сей раз после смерти Альфонсо VII в 1157 году и восшествия на трон малолетнего Альфонсо VIII.

Дочь Альфонсо VI Уррака (1109-1126), наследница двух корон – Кастилии и Леона, сперва вышла замуж за Раймонда, герцога Бургундского, которому достался большой удел в Галисии, тогда как его брат Генрих женился на сестре Урраки, Терезе, и получил графство Португалия. Именно отпрыск последнего брака, Альфонсо Энрикес, объявил себя в 1143 году королем Португалии, которая находилась под сюзеренитетом Леона. Воспользовавшись нестабильностью в Кастилии и Леоне и борьбой Альморавидов с Альмохадами, он объединил Португалию через экспансию на запад, конкурируя со своим сводным братом Фердинандом II Леонским (1157-1188) за мусульманские владения Касерес, Бадахос и Трухильо, которые пали под натиском армий Португалии и Леона в период с 1165 по 1170 год. Португалия первой достигла южного побережья в 1249 году, а в 1267 году Альфонсо III пришел к соглашению с Альфонсо X, правителем Кастилии и Леона, сделать реку Гвадиана границей между двумя странами.

На востоке бороться с мусульманским господством по среднему и нижнему течению реки Эбро пришлось Альфонсо I Арагонскому (1104-1134). Его страсть к военным кампаниям стала олицетворением возрождения воинственного духа христианской Испании. Начал он с Кастилии и Леона. Его брак с Урракой, королевой Кастилии и Леона, был бездетным; кастильская знать выступала против альянса, который мог ослабить их положение. Альфонсо I Воитель повернул к Эбро, чтобы продолжить вторжение во владения короля Сарагосы, начатое его отцом Санчо (1063-1094), первым королем Арагона, который захватил Барбастро в 1064 году с помощью рыцарей Аквитании, Бургундии и Нормандии. Альфонсо I захватил Сарагосу в 1118 году, Туделу, Тарасону и Калатаюд в 1120 году и совершил в 1125-1126 годах набег на Андалусию, который вернул несколько тысяч мосарабов на некогда принадлежавшие им земли. После кампании против Барбастро, возможно, первой на Иберийском полуострове, получившей статус крестового похода, то есть полную духовную и материальную поддержку Рима, действия Альфонсо I поддержали другие европейские монархи. Трофеи из Барбастро, не самого крупного города, вызвали возбуждение по всей Европе. Альфонсо I также создал рыцарский орден тамплиеров и завещал ему свое королевство, а еще объединил Арагон и Каталонию браком Петронилы, дочери своего брата Рамиро III (1134-1137), с Рамоном Беренгером, графом Барселонским (1137-1162).