Текст книги "Забытая реальность (СИ)"

Автор книги: Хоуп Лесс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

– Почему ты так думаешь? – Даня не смог удержаться от этого вопроса, хотя пинка себе дать хотелось.

– Потому что я не дура. И слишком хорошо тебя знаю.

Даня выругался. Крепко. Алина хотела была ответить тем же, но он резко поднял руку вверх, веля ей замолчать. У него было хорошее воображение, чтобы понять, что она хочет ему сказать.

– Вот и отлично, – кивнула девушка. – Думаю, на этом обед закончен.

И они разбрелись в разные стороны. Алина села за ноутбук, поглядывая на Даню к которому вот-вот должен был прийти еще один ученик. Девушка не понимала, что происходит между ними, почему нет того понимание, которое всегда было, стоило ей очутиться рядом с ним. Почему терялось то доверие, что она так долго вынашивала в себе. Он ведь единственный был, кому она могла рассказать все. Даже мама и та не понимала многих вещей.

«Утекло много воды, – подумала Алина, глядя на заполненный каток. – Как раньше не будет».

Она украдкой посмотрела на Даню, уверилась, что он занят, и добралась до калитки. Пока здесь много спортсменов, он не обратит на нее внимание. А она хоть немного разнообразит свое рабочее время. Девушка закрепила на кофте плеер, включила музыку и ступила на лед. В голове мгновенно появились картинки – прошенные и непрошенные. Алина оттолкнулась и покатилась туда, где ее бы закрыли люди. Никто не смотрел в ее сторону – это позволяло расслабиться. Как бы не было плохо со здоровьем, как бы сильно она не уставала на тренировках, сколько бы раз не намеревалась повесить коньки на гвоздь… она понимала – лед ее стихия.

» – Здравствуй?

Алина плюхнулась на лед, разбивая в кровь ладони. Она не надела перчатки – решила, будто здесь, на массовом катании можно забить на технику безопасности. Нужно было поскорее подняться, но она так и замерла, глядя на незнакомца снизу вверх.

– Э… – выдавила из себя девушка, не в силах больше ничего сказать.

– Отлично. Просто замечательно. Когда еще увидишь, как Чемпионка всего, распласталась на льду?

Если бы Даня сейчас не поставил ее на ноги – лежать бы ей здесь до конца своих дней. Девушка тут же пришла в себя, решила было отряхнуться от снега, но Даня перехватил ее руки.

– Кровь. Надо обработать. А ты.?

Он бросил взгляд на незнакомца.

– Андрей. Я– Андрей. Могу помочь, у меня в машине есть бинты. Давайте?

Даня вспомнил, есть ли у него в машине аптечка. Ну, конечно есть, прошла же машина проверку. Но он решил, что это отличный повод завести новое знакомство. Алине полезно побыть немного в обществе обычных людей, которые никаким боком к спорту отношения не имеют. Втроем они покинули каток. Алина с мыслями – на кой-черт ей сдались бинты.

– Я —Даня. Спасибо за помощь, отъехал на пару минут, она уже лежит.

– Я… – начала было Алина.

– Да тут я виноват, – признался Андрей, открывая дверь машины. – Не справился с управлением, а тут– она.

Алина бы и дальше продолжала молчать в тряпочку, пока ее пытаются лечить, но лицо Дани, на котором отразилось сначала изумление, а потом и вовсе недовольство, заставило ее принять меры.

– Я– Алина! – представилась, наконец, она.

– Да кто же тебя не знает? – тепло улыбнулся парень. – Поздравляю с очередным первым местом. Жаль, что ты завершила карьеру. Мы всей семьей болели за тебя.

– Правда?

Краем глаза она заметила, как Даня нахмурился, рассматривая ее. Видимо, она выглядела сейчас, как дура, не веря в то, что за нее могут болеть всей семьей. И это выглядело действительно очень смешно.

– Не думал, что мне доведется сбить с ног олимпийскую чемпионку.

– Здорово, ну, – буркнул Даня.

– Прости, что не заметил тебя, – извинился Андрей, капнув на ладони Алины какую-то мазь. – Наушники – это зло.

– Да ничего! – подхватила Алина. – Я и сама виновата, надо по сторонам было смотреть.

Она поймала взгляд Андрея и почувствовала, как рука Дани касается ее талии. Алина отшатнулась, словно в этом касании было что-то необычное, она спрятала лицо, уткнувшись в теплый шарф, наблюдая за тем, как Андрей обрабатывает ее царапины.

Даня больше ее не касался.»

Алина закончила вращаться на последнем аккорде и остановилась. Люди занимались своими делами все также не обращая на нее внимания. Воспоминания снова терзали Алину, но она постаралась не дать им причинить ей боль. Девушка докатилась до бортика и бросила взгляд на Даню, который все еще продолжал заниматься со спортсменом.

Она ему нагрубила ни с чего, и это немного вводило ее в панику: что если теперь он перестанет с ней разговаривать? Только привет/пока, да по работе. Это задело Алину, но она все еще понадеялась на то, что он не сильно обиделся. К тому же, она чувствовала, что и сам Даня понимает, что не стоит… лезть к ней с расспросами.

К вечеру, она пришла к выводу, что обиделся он все-таки сильно.

Пока он копался в машине, Алина подошла к нему.

– Прости? Ну, за то, что… – Наорала? Психанула? Взбесилась? – за все, короче.

– Все нормально. Тебя подвезти?

Алина открыла рот, чтобы отказаться. Но потом кивнула и запрыгнула в машину. Сколько лет ее здесь уже не было? Но она все еще казалась такой родной. Она вспомнила, как проспорила Дане мытье этой машины. Упарилась тогда ужасно, но машина едва ли не блестела. А потом его мирное «я имел ввиду отогнать машину на автомойку».

– Зайдёшь поужинать?

И сама не заметила, как затаила дыхание, в ожидании его ответа. Он молчал, пока они стояли на светофоре. Молчал, пока проезжали перекресток.

– Не думаю, что это хорошая идея, Алина.

И стало больно так. Не показывая никаких эмоций, Алина кивнула. Может, оно и к лучшему. Они оба понимали, что ужин может привести к нежелательным последствиям. Последствиям, от которых будет стыдно наутро. Когда Даня остановил машину у дома девушки, она потянулась к ручке двери, но…

– Алина.

Девушка обернулась.

– Ты не должна передо мной извиняться. Хорошо?

Алина не ответила. Когда она выпрыгнула из машины и поплелась к дому, Даня откликнулся на спинку своего кресла. Ему с трудом удавалось заставить себя сидеть на месте, пока Алина исчезала в подъезде.

Девушка уже открывала дверь, когда его рука коснулась ее талии. Такое лёгкое прикосновение и Алина потеряла самообладание, которое Даня должен был восполнить своим – отступить от нее и больше никогда не делать так. Но она поцеловала его. Страсть с новой силой, подавляя желание Дани держаться от нее подальше. Даня целовал ее, как в последний раз. Ведь действительно, это мог быть последний раз…

Этим вечером никому не было дела до Масару, жалобно скулившей под дверью. Ужин был забыт, как и все остальное. Наутро они проснутся с пониманием, что снова все испортили.

========== 11. Книга жалоб и предложений ==========

Шутим в письмах о грозной мести,

Топим в лести и ждем ответа.

Мы так счастливы были б вместе,

Что и сами не верим в это.

– Алина.

Она не ответила. Не пошевелилась. Спала. Ему бы уйти, пока она спит. Как трус, который не в состоянии ответить за свои поступки. Даня ощутил одновременно чувство вины и злости – и сам не понимал, как в нем могут уживаться два этих чувства. Прежде чем он понял, что делает, его рука уже касалась обнаженного плеча Алины. Он провел по нему пальцами, нежно касаясь изгиба ее руки. Девушка не пошевелилась. Даня ощутил, как борется в нем два желания: уйти отсюда и остаться. Останься он, обрадовалась бы она этому? Поняла бы правильно? Он и сам не мог растолковать своих чувств, что уж до Алины, которая понятия не имела ни о чем, что он пронес через их дружбу. Прошло всего восемь лет, а он чувствовал, что между ними пропасть в сотни. Лишиться человека, оказалось легче, чем принять его снова.

«Лучше бы ты не возвращалась никогда» – пронеслось у него в голове, эта мысль отозвалась болью где-то там, в сердце.

Он коснулся губами ее плеча, а затем ушел, оставив спящую Алина наедине с собой. Она никогда не узнает, сколько сил ему потребовалось на то, чтобы оставить ее здесь.

***Записки из альбома памяти***

В основном – все также. Она рисует, я пишу. Она пьет кофе, оставляя на столе противные круги. Которые потом высыхают.

Сволочь. Это книга жалоб и предложений!

Да, ладно тебе, а иначе ты меня не слушаешь.

Я перепрячу альбом.

Ты сделаешь мне больно.

Иди в пень, не пиши сюда больше!

Хорошо:)

Идиот…

/под записью изображена рука, показывающая неприличный жест/

Алина закрыла альбом, но тут же поймала взгляд Дани, разговаривающего с одним из тренеров. Не было ни капли сожаления о том, что произошло вчера, но все также она не понимала, почему продолжает эту игру, заставляя страдать себя и его. Усложнять то, что вроде бы начало проклевываться – прежнее доверие, дружба. Стараться для того, чтобы в один миг все разрушить. Только жалеть себя Алина больше не собиралась. Сколько времени пройдет, прежде чем ей удастся совладать с остатками разума? И вообще – осталось ли там что-то, кроме безрассудства, которым Алина живет. Этот месяц показал ей, что жизнь может быть настолько непредсказуемой. Сегодня ты одна, завтра —совершенно другая. Чувство, с которым Алина просыпается, больше не похоже на желание умереть, что-то другое проклевывается, заставляя ее пугаться саму себя. Однажды,

она сможет разобраться в этом, но пока остается довольствоваться тем, что она просыпается в руках человека, который… что? Чем они руководствуются, бросаясь в объятия друг друга. Страсть это или нехватка секса в их жизни, страшно подумать, что было бы, кидайся Алина на каждого первого мужика. Она уже рассуждала об этом в тот, первый раз, когда алкоголь смешался с чувством необходимости вернуть что-то из прошлого. Тогда было проще оправдаться – она была пьяна, он был пьян. На этот раз…

Он поцеловал ее. Она никогда не забудет, как он, убедившись, что она спит, так нежно поцеловал ее в плечо. Казалось, что она вот-вот разревется и выдаст себя, но Алина справилась с эмоциями, обуздавшими ее в тот момент. Справится и сейчас, когда Даня избегает смотреть ей в глаза.

– Тебе тут письмо.

Алина вздрогнула. В руки ей вложили конверт, девушка перевернула конверт и прищурилась.

– От кого это? – Даня заинтересовался, подходя к столу.

– Здесь не написано, – огрызнулась девушка, бросая обеспокоенный взгляд на него. – Не знаю.

Имя отправителя действительно не было указано.

Алина распечатала конверт, стараясь унять дрожь в руках, которая сопровождалась страхом, который тут же отозвался головокружением. Алина пробежалась взглядом по написанному и резко выдохнула.

«Уважаемая Алина Загитова! Мы рады сообщить Вам, что мы готовы принять Вас в нашем шоу Чемпионов, которое пройдет первого и второго сентября. Свяжитесь с нами в ближайшее время».

– Это из Японии! – Алина даже подпрыгнула на месте, не веря своим глазам. – Я отсылала им… им всем. Они…

«Отказывали» – но этого не нужно было говорить вслух. Даня и без того понял. Он мрачно смотрел на листок в руках Алины, а она пыталась понять, что же могло их так повлиять на их решение. Уж не то, что девушка работает у топового хореографа? Внезапно Алине стало настолько обидно, что она скомкала письмо и выбросила его в урну. Даня не стал задавать вопросы, опасаясь попасть под горячую руку.

«Я никто без него», – пронеслось у нее в голове.

Пора было примириться с этим, уже давно. Она чувствовала, что никто и без своих титулов. Где ее родители? Где ее муж? Где она? Девушка поднялась из-за стола и отправилась на лед.

Даня достал из урны письмо. Он разгладил его, сложил втрое и спрятал в карман своей толстовки.

Стук в дверь заставил Даню встрепенуться. К нему не ходили гости, за исключением, может быть, Алины. Он не ошибся. За дверью стояла она, закутанная в джинсовку. Девушка придерживала Масару и смотрела на Даню.

– Прогуляемся?

Даня посмотрел через плечо.

– Пять минут. Надо переодеться. Проходи.

Алина перешагнула порог, разглядывая свои руки. Даня ушел не сразу. Он не мог оторвать взгляда от Алины.

– Ты в такую даль…

– Не спрашивай, – буркнула девушка.

Он понял. Спустя минут десять, он вышел в коридор и переобулся. Вдвоем они вышли на улицу. Алина тут же спустила собаку с поводка, накрутив на руку цепочку.

– Мы должны поговорить о том, что между нами было? – поинтересовалась Алина, отчаянно краснея, хотя Даня был готов поспорить, что она не хотела, чтобы Даня отметил этот ее румянец. Он и сам готов был провалиться сквозь землю.

– Если ты не хочешь это обсуждать – мы не будем.

– Ты же понимаешь, что я не… что я не такая… я бы никогда.

Даня остановился.

– Что?

– Я с другими мужчинами…. Кроме Андрея у меня не было никого. А потом ты…

Он понял все, прежде, чем девушка попыталась объяснить. Ее голос срывался, она не могла толком составить предложение, но отчаяние на ее лице так сильно делало Дане больно, что ему захотелось прижать ее к себе и больше никогда не отпускать. Впервые за последнее время он ощутил, как сильно ему не хватало ее, как сильно он желал, чтобы Алина была рядом. Чтобы она вернулась к нему.

– Ты думаешь, что я… считаю тебя…

Он не мог подобрать правильного слова, поэтому просто мотнул головой:

– Нет. Алина, нет!

– Ты не знаешь меня, – она опередила его, вставая напротив. – Не знаешь, чем я жила все это время.

– Так расскажи мне, – не выдержал Даня. – Почему? Почему все время уходишь от разговора, будто мы чужие друг другу люди?

Алина смотрела на него так, словно он сказал что-то неприемлемое. Казалось, она вот-вот расплачется, но девушка решила до последнего держаться. Эта ее сила так нравилась ему… и так его нервировала. Ему захотелось пожалеть Алину, а не вот это вот все.

– А разве это не так? – спросила она.– Разве мы не стали чужими, когда я уехала?

Даня нервно сглотнул.

– Нет. Ты не стала мне чужой.

– До поры. Когда ты забыл меня, когда для тебя я перестала существовать? Это ведь случилось, потому что ты ведешь себя так, будто я для тебя… никто.

Алина застыла. Этот разговор никогда не должен был состояться, но они здесь. И они разговаривают. Даня чувствовал, как в нем вскипает злость. Он машинально схватил ее за руку, чуть дергая на себя. Алина испуганно отшатнулась, опуская взгляд на его руку.

– Почему ты говоришь это? Я виноват в том, что ты уехала? Хочешь обвинить меня в том, что наша дружба развалилась к чертям?

– Да! – признала Алина. – Потому что иначе… Иначе я никогда не смогу простить себя.

Он увидел это – ее слезы. Девушка заморгала, стараясь их скрыть, но уже было поздно. Даня не стал зацикливать на этом внимания, она была только благодарна за это. Ему хотелось, чтобы она что-то сказала, пожалела его, успокоила его, но, видимо, девушка настолько устала тащить на себе груз ответственности за то, что произошло или не произошло, что сил у нее больше не осталось. Он понял одно – она чувствует себя виноватой. Что бы она сказала на то, если бы он признался ей, что вообще-то любил, что мог сберечь ее от того, кто поступил с ней плохо. Как бы она тогда отнеслась к нему? Они шли вдоль аллеи молча, больше никто ничего не говорил. Этого и не требовалось. Даня сделал что-то намного сильнее слов, намного значительнее. Он коснулся рукой ее запястья, а затем переплел их пальцы, сжимая руку Алины. Его преследовал страх того, что она оттолкнет его, убежит или нагрубит ему. Она не стала делать ни того, ни другого, только слабо сжала его руку в ответ и вздрогнула, когда Даня сорвал с кустика шиповника листочек.

– Идиот, – внезапно хихикнула девушка и снова покраснела, вероятно припоминая то, что и он не мог забыть.

В такие моменты казалось, что жизнь дает им очередной шанс. А потом наступает завтра. Завтра, которое Даня ненавидел, мечтая остаться в здесь – в забытых воспоминаниях, которые просачивались всякий раз, когда они смели друг другу открыться.

Комментарий к 11. Книга жалоб и предложений

Большое спасибо за фидбэк) вы очень вдохновляете и поддерживаете, потому как такую работу мне приходится писать впервые. Спасибо вам❤

========== 12. Послепобедные забавы ==========

– Завяжи с этим, есть же средства;

Совершенно не тот мужчина.

– У меня к нему, знаешь, – детство,

Детство – это неизлечимо.

Дни пролетали один за другим. Заваленная работой Алина, не успевала впадать в отчаяние, терзать себя и ненавидеть мир. После изнуряющего дня сил хватало только на прогулку с Масару и душ, после чего девушка отключалась. Так прошло две недели, Алина потеряла счет программам, которые она правила, сортировала, отбрасывала, утверждала. Даня заваливал ее канцелярской работой, пока сам ставил своим подопечным программы.

– После контрольных прокатов станет легче, – успокаивал ее Даня, нагружая очередной пачкой листочков. – Здесь нужно переправить вращения, мне кажется, оно лишнее на проге Голубевой.

– Это отвратительно, – пробубнила Алина.– Ее прога.

– Увы.

Даня уже привык не обращать внимания на оскорбления Алины, поэтому его ничуть не задело ее высказывание по поводу программы, которую между прочим, пару дней назад, хвалила.

– С чего ты вообще взял, что я твоя секретарша? – жаловалась девушка, нависая над кипой бумаг.

– Ты помощница, – напомнил Даня.– Так помогай.

Алина кинула на него яростный взгляд, который ясно говорил о том, куда ему следует отправиться. Наконец, она замолчала, увлекаясь заданием, а Даня поспешил избавить себя от ее общества. Он сбежал на лед, где толпились тренеры и их ученики. Подготовка к новому сезону шла полным ходом, Дане оставалось только надеяться на то, что все пройдет успешно. Программы поставлены, оставалось их накатать, чем сейчас и занимались ребята, он только поглядывал на них, поправляя, когда это нужно. Иногда, Даня все же посматривал в сторону Алины, отмечая, как она усердно трудится, не позволяя себе отлучиться на обед. Он бы почувствовал угрызения совести, только она сама просила ее не отвлекать, когда она занята.

О прошлом они больше не говорили. Установили негласный закон: прошлого не вернуть, настоящего не построить, будущего не узнать. Их общение свелось к минимуму, Даня решил, что так оно лучше. И только открывая памятный альбом, он замечал в нем новые пометки. Один из рисунков пришелся на то время, когда они дали волю своей страсти, проведя ночь вдвоем.

«Она не спала» – пронеслось в голове у Дани, когда он касался пальцами бумаги. Здесь была зарисовка. Чьи-то пальцы касаются обнаженного плеча. Она чувствовала, как он гладит, как он целует ее и оставила это воспоминание здесь. Даня испытал странное чувство, будто его поймали с поличным. Это казалось ему чем-то неприемлемым. А потом он перевернул страничку и на губах появилась ухмылка. Алина приклеила к страничке листок, сорванный им после того ее откровения у его дома. Впрочем, он по-прежнему умел только писать. Но красноречивая записка, оставленная Алиной поверх альбома, позволяла ему понять, что она с ним сделает, если в альбоме будет что-то типа «она пролила на меня кофе». Его умиляло то, с каким видом Алина носилась по катку с альбомом, стараясь одновременно делать зарисовки, и обкатывать след, оставленный ею на льду. Он даже не пытался понять, что она делает.

– Все, – сказала Алина, когда Даня выпроводил последнего ученика. – Хватит с меня этой бумажной волокиты. Ты ведь этим даже не воспользуешься.

Она отложила от себя толстую папку.

– Воспользуюсь, – заявил Даня. – Это важная документация. Проверка может заглянуть в любой момент. Ты же знаешь.

Алина поднялась из-за стола, потянувшись к очередной кружке с кофе. Даня первый перехватил ее, не позволив Алине сделать ни глотка.

– Верни, – попросила она.

– Кофе на ночь вредно. Лучше давай, собирайся быстрее, я тебя домой подкину.

– Быстрее? – недоверчиво спросила Алина, поглядывая на него с подозрением. – Куда это ты торопишься?

Даня прищурился. Он не собирался отчитываться перед ней о каждом своем шаге. Ему хватало того, что она и без того знает о нем абсолютно все, хотя свои тайны предпочитает хранить.

– Никуда.

– У тебя свидание? – с вызовом спросила она, как показалось Дане, с какой-то резкостью в голосе.

– Возможно.

– Я пойду с тобой, – заявила она, скрестив руки на груди. Сонливость с ее лица тут же исчезла.

– Куда? – Даниил усмехнулся, натягивая на коньки чехлы. – На свидание?

– Но ты идешь в бар. Думаешь, я не знаю, что каждую пятницу ты там? Это меня травмирует.

– Что именно? Что твой коллега алкаш?

– Что ты не берешь меня с собой. Это ранит.

Во взгляде Алины мелькало веселье. Даня любил ее такую – непринужденную, спокойную. В такие моменты казалось, что между ними нет всех этих лет и они снова два идиота, решившихся на очередную авантюру в тайне от Этери.

» – Тебе не кажется, что ты это заслужила?

– Что? – спросила Алина, с опаской глядя вниз. – Завалиться туда, где куча мужиков?

– Да! Давай быстрее. Если Этери увидит, от нас останется кучка пепла. Давай.

Алина неловко высунулась из окна, опустила ноги вниз. Ей было страшно, да и прыгать, пусть и с такой незначительной высоты, все равно казалось сумасшедшей идеей. Сам факт, что ей приходится сбегать через окно. В этом что-то было!

– Я не хочу прыгать, – проворчала девушка. – С моими-то коленями.

– Я тебя подхвачу, – пообещал Даня.

– Тем более! Я тебе доверяю еще меньше, чем сила притяжения.

Даня злился.

– Загитова, я тебя сейчас здесь оставлю.

Алина спрыгнула он даже от неожиданности отшатнулся. Она протянула ему руку, а он ухватился за нее, крепко сжимая ладонь девушки.

– Ты что, меня украл, – рассмеялась она, когда оба миновали гостиницу, направляясь вглубь небольшого лесочка.

Она заметила небольшой огонек, пришлось прищуриться, чтобы разглядеть то, что там происходило. «Это костер» – догадалась Алина, пока они пробирались через заросли. Холодало. Даня накинул на ее плечи свое пальто.

– Там палаточный городок что ли? – удивилась Алина. Действительно, там, куда они направлялись, стояли по меньшей мере четыре палатки, а вокруг сновали счастливые фигуристы, фигуристы, и даже некоторые тренеры. Алине почудилось, что она попала в другой мир. В мир, который до сих пор был для нее закрыт.

– А ты думала, что фигуристам хватает стремного банкета, который им устраивают? Это слишком официально. После окончания сорев, некоторые организовывают вот такие э… – Даня задумался, как назвать это, но Алине больше не требовалось объяснений.

– Наша чемпионка с нами! – закричал кто-то из толпы и поднялся такой шум, что Алина на миг испугалась, как бы они не призвали того, кто может прикрыть весь этот балаган. – Алина Загитова!

– О, – восхищенно проговорила Алина, указывая на парочку, сидящую вдали от всех.

– Да, Лиза и Андрей почетные члены этого бедлама.

– Как много я упустила, – произнесла Алина с какой-то печалью, когда они сидели у костра и жарили сосиски, – оказывается, это весело – соревнования.

– Да. Весело.

Она прижималась к Дане, когда кто-то заиграл на гитаре, напевая очередную печальную песню. Она ощущала дикое желание остаться здесь подольше. Алина стала засыпать, греясь в руках друга. Он переговаривался с кем-то, но она чувствовала, как все его внимание обращено только на нее.»

– Ты в порядке?

Алина вздрогнула, когда Даня коснулся ее плеча.

– А. Да, все хорошо. Как думаешь, мы могли бы устроить поход куда-нибудь?

– Сегодня? – недоверчиво спросил он.

– Почему нет? У нас два выходных впереди. Мне уже надоело копаться в этом хламе. Ну, поход, это конечно, громко сказано. Так. На озере посидим, можно пожарить шашлык.

Говорила она нарочито небрежно, но в своей интонации уловила надежду, за которую тут же ей захотелось дать себе пинка. Даня не должен знать, что больше всего на свете в данный момент, она боится его отказа. Это было по меньшей мере неправильно – позволять себе такое в тот момент, когда они решили свести свое общение к минимуму. Она почувствовала, как краснеет, поэтому поскорее отвернулась, делая вид, что очень занята поиском своей сумки.

– Хорошо. Мы можем отправиться сейчас. Ты будешь брать Масару?

– Конечно! – выдохнула Алина. Поднятые со скамьи вещи, выпали из рук.

– Я помогу, – Даня кинулся поднимать ее олимпийку, Алина отшатнулась.

– Это ведь… нормально? – спросила она негромко.

– Что я ползаю у тебя в ногах? – буркнул Даня, бросив ей кепку.

– Очень смешно, – проворчала Алина, – то, что я предлагаю тебе эту поездку. Это ведь было бы по-дружески. Да? Мы же… мы…

– Да, – голос Дани сорвался. Он постарался привести свои чувства в порядок, кивнул в сторону ящика стола.– В альбоме много пустых листов, надо же их чем-то заполнять.

– Значит, все в порядке?

Даня не ответил. Он не собирался признавать того, что план Алины по воскрешению их дружбы, был хорошим. Ему проще было затеряться в толпе, чем снова стать для нее жилеткой, в которую можно прореветься. Но он в который раз убеждался, что сделает все, чтобы она была счастлива. Даже в столь непростое для обоих время.

И все же нелогичность ее поступков его сильно задевало. Она старалась обходить его стороной всякий раз, когда он пытался о ней заботиться. Сторонилась, не хотела лишний раз касаться его, не хотела чтобы и он касался ее… но в следующую минуту она его целует, приглашает провести с ней выходные. Он не мог найти оправдания этим поступкам, но точно знал: так не должно быть.

– Готова? – спросил он, когда Алина вышла из квартиры, сжимая поводок Масару, – надо заехать ко мне. Юки там помрет без еды.

Алина протиснулась мимо Дани, не удостоив его и взглядом. Она опустила голову, будто была в чем-то повинна. Он поспешил выйти на улицу вслед за девушкой.

Это бесконечная мука, видеть ее рядом с собой, но не иметь возможности узнать ее.

========== 13. “Я никогда не…” ==========

и когда вдруг ему казалось, что ей стало больше лет,

что она вдруг неразговорчива за обедом,

он умел сгрести ее всю в охапку и пожалеть,

хоть она никогда не просила его об этом.

Костер потрескивал, завораживая Даню. Он не отводил взгляд, погрузившись полностью в свои мысли. Казалось, будто сама природа призывает его забыть о девушке, что устроилась неподалеку у озера, опустив ноги в воду. Из динамика ее телефона лилась музыка, Даня узнал в ней сборник композиций для нового сезона. Он отвел взгляд от Алины и снова постарался сосредоточиться на своих ощущениях. Ему хотелось раз и навсегда решить для себя: чего на самом деле он хочет. Что на самом деле требует, в первую очередь от себя. Закрывая глаза, он представлял вокруг себя друзей, которые когда-то были рядом с ним. Ему хотелось и дальше верить в то, что, реши он вернуться в прошлое, и они тут же примут его обратно с распростертыми руками. Но так не бывает. Если однажды ты решился оставить все, пути назад не будет.

«Этот человек просто потерял свою счастливоту» – вспомнил Алинины слова Даня. Именно эта, ее милая непосредственность вызывала в нем теплые воспоминания, заставляла проникнуться желанием вернуть ее, во что бы то ни стало. Но вот она оборачивается и смотрит на него пустым взглядом, словно не видит его, и у Дани снова что-то внутри обрывается. Так бывает, когда ты отдаешь человеку всего себя, пусть тот этого даже не замечает. Так было прежде, так будет сейчас и потом.

– Будешь? – спросил Даня, протягивая девушке стаканчик, когда она вернулась к костру.

– Нет, – отказалась Алина.– Ты выглядишь уставшим.

И чувствовал он себя также плохо, как и выглядел. Казалось бы, отдыхай сколько угодно, но атмосфера безысходности только угнетала его. Больше всего на свете Дане хотелось схватить Алину за плечи, хорошенько ее встряхнуть и потребовать объяснения – что случилось с ней. Что изменило ее отношение к миру. Раньше думалось, что это он – Даня, владеет ситуацией, не желая слушать Алинину историю. Будто узнай он что-то страшное и его отношение к ней навсегда изменится. Но сейчас, когда он был готов отдать все на свете за ее рассказ, Алина молчала. Это было хуже, чем потерять, выдать замуж, отдать другому. В прошлый раз он хоть был уверен, что она влюблена и счастлива. Сейчас же руки опускались – он не знал, чем ей помочь. А помощь Алине непременно была нужна. Но упрямая Алина спряталась ото всех. Он видел перед собой девушку, но не видел Алины.

– Вода теплая? – поинтересовался Даня. Стоял конец августа, а он еще ни разу не искупался. Впрочем, невелика потеря, да и лезть в воду особо не хотелось, но нужно было как-то поддерживать разговор, чтобы избежать тишины, что на обоих давила, едва им стоило замолчать.

– Теплая.

– Я хочу задать тебе вопрос, – начал Даня, но тут же добавил.– Ты только не психуй. Не захочешь отвечать – просто промолчи.

Он посмотрел на Алину. Ему почудилось, будто она затаила дыхание, а, может, она просто боролась с желанием нагрубить ему. Впрочем, отступать было некуда.

– Твои родители… почему ты не с ними?

Алина подняла на него взгляд и он понял, что она не станет с ним откровенничать. Девушка даже губу закусила. Но затем…

– Мне предложили завести котенка, – и сказано это было с таким отвращением, будто ей предложили, минимум, что-то непристойное. – А потом идти зарабатывать на шоу.

– И? – Даня явно не понимал в чем проблема, словно это обычная практика. В общем, ему и казалось, что ничего ужасного нет в котенке или шоу.

– Когда все мысли сводятся только к тому, чтобы полоснуть по венам, тут не до котенка, уж тем более не до шоу,– огрызнулась Алина. – Они привыкли… привыкли, что я…

– Я понял, – сказал он. – Но все же: как ты пришла к тому, что тебе приходится снимать квартиру и выживать, катаясь по шоу?

Вот он и подводил Алину к тому, чтобы она выложила ему все. Только девушка бросила на него такой взгляд, что Даня поморщился. Она ясно дала понять, что откровенничать с ним не намерена, поэтому мужчина не стал искушать судьбу.

– Значит, ты с ними поругалась и ушла из дома, – сделал он вывод.

– Да, – пожала плечами девушка.– Они не звонили. Впрочем, это не так уж и важно, я же выросла.

Для Дани, который большую часть жизни прожил под одной крышей с матерью, это был не аргумент. Он был уверен, что родители обязаны знать, чем живут их дети. Он забывал о том, что мир устроен не так идеально, как было в придуманной им иллюзии. Оставшись наедине с собой, он понял, наконец, как это сложно – ощущать себя никому ненужным.

И Алина… разве она не понимала, что родители – есть родители? Какими бы они не были? Разве не были ее обиды притянутыми за уши? Да он бы все на свете отдал, чтобы мама или папа оказались сейчас здесь.

В груди защемило. Он разве что не разревелся, ошарашенно глядя на Алину. Девушка почувствовала перемену в его настроении, но постаралась не придавать этому значению, однако, стакан ему налила.

– Сыграем? – предложила Алина, покручивая в руках бутылку. – В «Я никогда не…»

Даня смутно представлял себе правила игры, но кивнул. Ему нужно было отвлечься, потому что родители теперь маячили перед глазами, а это действовало угнетающе.