Текст книги "Захваченная инопланетным воином (ЛП)"

Автор книги: Хоуп Харт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– Ты делаешь меня счастливым, Элли, – говорит он, и мое сердце тает.

– Ты тоже делаешь меня счастливой, – бормочу я, и в этих невероятных глазах светится удовлетворение.

– Сейчас пойдем на церемонию, чтобы ты могла увидеть церемонию спаривания, а потом вернемся в мои меха, где тебе и место.

Я смеюсь, но позволяю Терексу вывести меня из кради и провести через лагерь в огромную общинную зону. За огромным костром и кради, где занимаются готовкой, раскинулась поляна, на которой полукругом были расставлены длинные столы и табуреты. Вокруг бегают дети, смеясь, играя в браксийскую версию пятнашек, в то время как взрослые приветствуют счастливую пару.

Они стоят рядом, держась за руки, и от них веет счастьем, когда они улыбаются и смеются вместе с теми, кто приносит им подарки.

– О нет, мы должны были что-то принести?

Терекс смотрит на меня, а затем улыбается, когда его внимание возвращается к паре.

– Я уже подарил Джариксу меч, соответствующий его статусу. – Он кивает на меч, висящий на бедре воина, и Джарикс, кажется, чувствует, что на нем заострили внимание, смотрит на нас и ухмыляется.

– А как насчет его… пары?

– Моя мать сшила платье для Рани.

– Ух ты.

Оно прекрасное, красиво подчеркивает фигуру во всех нужных местах, оставаясь при этом элегантным. Из-под темно-синего внешнего материала платья с глубокими разрезами, проглядывает мерцающий зеленый подол. Мне интересно, как эти люди создают такие шикарные цвета, и я открываю рот, чтобы спросить, а затем захлопываю его, когда мне приходит другая мысль.

– Терекс, – шиплю я. – Это твоя мама сшила мне платье?

Он смотрит на меня и кивает, хмурясь, когда я смотрю на него.

– И ты не додумался сказать мне об этом? О боже, я даже не поблагодарила ее!

Я лихорадочно вглядываюсь в толпу, но не могу разглядеть его маму, когда вокруг так много людей.

– Расслабься, Элли. Моя мать – известная портниха. Другие племена торгуются с нами за возможность обменять что-то на сшитую ею одежду.

Я, прищурившись, смотрю на него.

– От этого еще хуже.

Он приподнимает бровь, и я поворачиваюсь, все еще оглядывая толпу. Мужчины. Пять лет или пятьдесят, люди или инопланетные воины – все они одинаковые мужланы.

Терекса, кажется, забавляет моя реакция, его губы кривятся в ухмылке.

– Пойдем, крошечная самочка. Я познакомлю тебя с Рани и Джариксом. А потом мы сможем поискать мою мать.

Я киваю, и мы пробираемся сквозь толпу. Здесь так много людей, что легко заметить, как мало женщин в племени по сравнению с мужчинами.

Я высматриваю Неваду, но ее нигде не видно. Я замечаю Вивиан, сидящую за столиком в отдалении, и она кивает мне. Я удивленно улыбаюсь.

Многие женщины смотрят на меня, когда я прохожу мимо, их взгляды скользят к Терексу, где оценивающе задерживаются. Я ловлю себя на том, что бросаю на них предупреждающие взгляды, и настолько отвлекаюсь, что едва замечаю, как мы оказываемся перед супружеской парой.

– Так приятно познакомиться, – говорю я Рани, в то время как Джарикс и Терекс в знак приветствия хватают друг друга за предплечья.

– Мне тоже, – говорит она, глядя на меня. В ее взгляде нет презрения, лишь простое любопытство, но я все равно неловко ерзаю под ее взглядом.

– Я слышала, что ты любишь детей, – говорит она, и я смотрю на Терекса, но он все еще разговаривает с Джариксом.

– Да, – улыбаюсь я. – На Земле это было моей работой – учить их.

Рани улыбается мне в ответ.

– В этом племени я провожу большую часть времени с самыми маленькими детьми, обучая их числам. Не хочешь присоединиться ко мне как-нибудь в ближайшее время?

Мое сердце сжимается, и я киваю головой, даже не осознавая, что делаю. Я ужасно скучаю по своим детям. Хотя преподавание – это тяжелая, низкооплачиваемая работа, для меня это была самая полезная работа, которую я могла себе представить.

Терекс и Джарикс заканчивают разговор, и Терекс берет меня за руку и тянет к одному из столов. Я встречаюсь взглядом с его мамой, и она улыбается мне, сидя рядом с отцом Терекса.

– Я только что поняла, что понятия не имею, как зовут твоих родителей, – бормочу я, покрываясь холодной испариной. Если я думала, что страдаю от социальной тревоги на Земле, то понятия не имела, что ждет меня на Агроне. По причинам, которые я не могу объяснить, я отчаянно хочу, чтобы родители Терекса полюбили меня.

– Мою мать зовут Кара, а отца – Корван.

Я киваю, приклеивая улыбку на лицо, когда мы подходим к столу, и они жестом приглашают нас присоединиться к ним.

– Кара, – начинаю я, как только любезности заканчиваются, – большое спасибо за платье. Оно великолепно.

Она пробегает взглядом по моему телу, удовлетворенно кивая.

– Оно прекрасно на тебе смотрится. Спасибо, что присмотривала за моим сыном. Он не был бы рад, если бы его мать была рядом с ним в каждый момент его выздоровления.

Я смотрю на Терекса из-под ресниц, и его рука под столом движется к моему бедру, пока я сдерживаю ухмылку при мысли о его «выздоровлении», большую часть которого он провел, пытаясь затащить меня в свою постель.

Он бросает на меня коварную ухмылку, и я тут же отвожу взгляд, не давая ему возможность заставить меня покраснеть на глазах у его родителей.

Корван бросает на меня понимающий взгляд и открывает рот как раз в тот момент, когда появляется Ракиз.

– Терекс, – говорит он, кивая на стол в знак приветствия. – Мы готовы.

Терекс встает, и Кара наклоняется, похлопывая меня по руке.

– Терекса часто приглашают для совершения подобных церемоний. Он воин, как никто другой, – говорит она, и Корван гордо кивает.

– Это большая удача, когда сильный воин руководит спариванием. – Она смотрит на меня. – Мой сын – бесстрашный воин, – продолжает она, и я наклоняю голову, но киваю. – Ему давно пора обзавестись супругой.

Я вижу, к чему все идет. Я открываю рот, когда Кара улыбается мне.

– Ты была добра к Терексу, – говорит она. – Он стал другим с тех пор, как нашел тебя, и чаще улыбается. Ты хорошо вписалась в наше племя.

Нуууу…

Я не совсем с этим согласна, но тут раздается звонок, и я возвращаю свое внимание к церемонии.

Мы все смотрим, как Терекс приближается к паре. Пока мы разговаривали, разожгли костер, и он горит ярко, пламя отбрасывает достаточно тепла, чтобы пот начал блестеть на груди Терекса, когда он и Джарикс снимают свои рубашки.

Я смотрю на Кару, и она улыбается, жестом приглашая меня посмотреть.

Воины встают по обе стороны от костра, примерно в пяти метрах друг от друга. Рани словно лучится изнутри, когда движется к Терексу.

Толпа замолкает, когда Терекс поднимает Рани на руки и ждет, пока она поправит платье. Чтобы красивый материал не свисал, она укладывает его себе на колени.

И вдруг, без предупреждения, Терекс бросает Рани высоко над костром. Я вскакиваю на ноги, но Джарикс ухмыляется, прыгает вперед и, перепрыгивая через костер, подхватывает свою пару на руки.

Ни одного из них не коснулся огонь, но мое сердце все равно колотится, как барабан. Корван улыбается мне.

– Огонь символизирует чистоту, новую жизнь и страсть. Рани доверяет Джариксу, и своими действиями он заявляет, что всегда поймает ее, если она упадет.

Я сглатываю комок в горле и киваю. Честно говоря, это напугало меня до усрачки, но только потому, что я этого не ожидала. В моем воображении я заменяю Рани собой, и это меня ловят сильные руки Терекса.

Я отмахиваюсь от этой мысли, возвращая свое внимание к церемонии. Джарикс закатывает рукава, обнажая золотые ленты, похожие на те, что показывала мне Сейни. Пожилой мужчина делает шаг вперед, вкладывая в его руки еще две ленты, и я смаргиваю слезы, понимая, что это отец Джарикса.

Боже, как же я скучаю по отцу.

После его ухода, мне потребовались годы, чтобы прожить целый день, не проронив слезы при воспоминании о нем. Теперь я почти вижу в этом благословение, что его нет рядом, и он не узнает о том, что со мной случилось. Если бы он однажды проснулся и обнаружил, что я пропала, то провел бы остаток своей жизни, пытаясь меня найти.

Терекс встречается со мной взглядом с другого конца поляны, и я неуверенно улыбаюсь. Он бы понравился моему отцу. Он был немногословен, но уважал силу и честь.

Джарикс делает шаг вперед, его глаза горят, когда он смотрит на Рани.

– Любовь моя, – говорит он. – Я сделал эти ленты, чтобы они символизировали нашу связь. Сильную, верную и ничем не рушимую. Примешь ли ты их?

Рани кивает, и по ее щеке катится слеза.

– Приму.

Джарикс повязывает по одной золотой ленте вокруг каждого ее запястья.

Раздаются радостные возгласы, и Ракиз делает шаг вперед. Рани поворачивается к нему, и толпа замолкает, когда король берет ее за руки, целуя кожу под каждой из ее золотых лент.

– Да будет благословенна ваша пара на долгие дни.

Рани улыбается ему, кивая головой, а затем Ракиз вкладывает ее руку в руку Джарикса.

Джарикс ухмыляется, кивая Ракизу. Затем Джарикс притягивает к себе Рани, целуя ее в губы, и толпа приходит в неистовство, вскакивая на ноги и хлопая. Раздаются радостные возгласы, а я смахиваю слезы с лица.

Церемония была короткой, совершенно не похожей на все, что я видела на Земле, и невероятно красивой.

ТЕРЕКС

– Мммм…

Я ухмыляюсь, останавливаясь, чтобы посмотреть на свою крошечную самку, и ее брови хмурятся, когда я останавливаюсь. Она двигается томно, ее бедра выгибаются в поисках удовольствия, которое я даю ей.

Удовольствия, которое могу ей дать только я.

Я раздвигаю ее бедра еще шире, и ее глаза распахиваются, все еще остекленевшие от сна и отяжелевшие от похоти. Я издаю стон от этого зрелища, и она задыхается, когда я зарываюсь лицом между ее мягкими бедрами, облизывая и покусывая ее сладкую киску.

– Терекс, – стонет она, и меня наполняет триумф. Я ласкаю ее клитор, и она извивается, ее руки скользят по моим волосам, крепко прижимая меня к себе.

Ощущение ее рук, направляющих меня для ее удовольствия, звук ее тихих стонов, вкус ее влагалища…

Мне требуется все мое самообладание, чтобы не опозориться и не излиться. Я выдыхаю и пытаюсь думать о чем-то другом, нежно посасывая ее клитор, слегка прикусвая зубами.

– О Боже. – Элли поднимает голову, широко раскрыв глаза, а затем издает сдавленный стон, когда я толкаю в нее два пальца, сгибая их, чтобы попасть в то место, которое делает ее дикой.

Спустя пару мгновений она кончает с громким стоном, и я ухмыляюсь, довольный тем, что любой воин поблизости узнает, что я заявил права на свою самку, подарив ей удовольствие.

Ее глаза закатываются от удовольствия, пока ее сотрясает мелкая дрожь, и я рычу от этого зрелища. Я должен оказаться в ней. Сейчас же.

Я переворачиваю ее на живот, и она оттопыривает вверх свою шикарную задницу, зрелище лучше, чем я когда-либо мог себе представить. Мой член настолько тверд, что причиняет боль, и я приставляю его к ее скользкому входу, почти теряя контроль, когда вхожу в нее.

– Терекс, – стонет Элли, цепляясь руками за мех. – Возьми меня.

Нет большего удовольствия, чем чувствовать под собой Элли. Нет лучшего звука, чем ее голос, умоляющий меня сделать ее своей.

Она хоть и мокрая, но все еще тугая, и пот выступает на моем теле, когда я напрягаюсь, чтобы не потерять контроль, медленно входя в нее.

Элли вздыхает, а затем я рычу, когда она толкается мне навстречу, и я полностью проскальзываю внутрь.

Туда, где мне и место.

Я отстраняюсь, снова входя в нее, ее непрерывные стоны подбадривают меня. Я чувствую, что этого никогда не будет достаточно. Я наша связь не будет достаточно глубокой, пока она не признает, что она моя.

Элли приподнимает бедра, и я провожу рукой по ее груди, перекатывая соски, и она всхлипывает. Я двигаю пальцы вниз к месту, где встречаются наши тела, и ее влагалище сжимается вокруг моего члена, когда я провожу пальцами по ее клитору.

– О Боже, Терекс, да…

Я снова играю с ее клитором, мне нужно, чтобы она кончила, прежде чем я потеряю контроль.

– Кончи со мной, Элли, – рычу я и закрываю глаза, выдыхая проклятие, когда она это делает, все ее тело содрогается, пока ее влагалище пульсирует, и мое тело отвечает, удовольствие простреливает от моих яиц вверх по позвоночнику и обратно вниз, когда я изливаюсь в нее. После чего я обессиленно падаю, осторожно, чтобы не раздавить ее своим весом.

– Ммм, – бормочет она, закрыв глаза. – Какой прекрасный способ проснуться.

Я смеюсь, медленно вылезая из нее и отыскивая тряпку, чтобы вытереть ее бедра. Она открывает глаза, щеки горят, и я улыбаюсь ее застенчивости.

– Мне скоро надо уйти, крошечная самочка, – говорю я, широко улыбаясь, глядя на ее очаровательно надутые губки. – Я обещал Ракизу присутствовать на его встрече с советом.

Я хмурюсь при этой мысли, не желая ничего больше, чем провести день здесь, в мехах с Элли.

– Все в порядке, – сонно зевает она. – Пожалуй, я пойду повидаюсь с Невадой. Я не видела ее уже пару дней.

Я киваю, скривив губы. У Ракиза с ней дел по горло. Я притягиваю Элли ближе. Члены совета как всегда будут клеветать друг на друга, сражаясь за места, поближе к их королю.

– Чем еще сегодня займешься? – я наклоняюсь ближе, вдыхая аромат волос Элли.

– Я решила пойти поговорить с Рани. Она упоминала что-то о помощи с детьми.

Я киваю, мое хорошее настроение слегка портится. Элли сказала, что на Земле она работает учителем, словно все еще живет той жизнью. Я не упустил тоску в ее глазах, даже когда она повернулась, чтобы улыбнуться мне.

Я хмурюсь, и Элли протягивает руку, проводя ладонью по моему лбу.

– Что случилось?

– Ничего. Я рад, что ты будешь проводить время с детьми. Могу сказать, что ты их любишь.

Она улыбается мне.

– Да. Я всегда знала, что хочу быть учителем. Мое детство было отстойным, понимаешь? Но некоторые из моих учителей действительно выделялись. Когда надо мной издевались в старших классах, миссис Эйвери поддержала меня. Она сказала, что если я хочу получить билет из этого города, то обязана получить достаточно хорошие оценки, чтобы получить стипендию. Иначе, сказала она, я застряну в одном городе с людьми, которые сделали мою жизнь невыносимой, только потом мы будет уже взрослыми. Затем она делала все, что могла, чтобы помочь мне в течение всего оставшегося времени, пока я училась в школе.

– Стипендию?

– Ага. Я подавала заявки в колледжи, в которые, как я знала, не подавал никто из моей средней школы. Мне было все равно, где находятся эти колледжи, главное, чтобы они были достаточно далеко, чтобы я не могла часто возвращаться домой, и не столкнулась ни с кем из людей, которые были так жестоки ко мне.

Я хмурюсь.

– Мне не нравится мысль о том, что ты сбегала из дома.

Элли отстраняется от меня, с оскорбленным выражением лица.

– Я не сбегала. Я была… – ее голос затихает. – Наверное, я сбегала. Хотя, откуда тебе знать. Думаю, ты бы не стал так делать, потому что ты – это ты.

Она смотрит вдаль, и я сажусь.

– Я не это имел в виду, Элли. Я только хотел сказать, что мне не нравится, что ты была вынуждена сбегать. Если бы я знал тебя, я бы защитил.

Ее лицо проясняется, и она улыбается мне.

– Хотела бы я посмотреть, как ты преследуешь меня по коридорам моей школы. Хотя, наверное, ты бы встречался с моей сестрой…

– Никогда, – отвечаю я. – Мои глаза прикованы были бы только к тебе.

Она улыбается мне, словно не совсем верит, и я беру ее руку, слегка покусывая ее пальчики.

– Ты еще не поняла этого, крошечная самочка, но поймешь, – с этими словами я откатываюсь от соблазнительного тела Элли и тянусь к своим штанам.

Глава 14

ЭЛЛИ

– Ух, ну и вонь.

Меня слегка тошнит, и я делаю несколько шагов в сторону, чтобы вдохнуть свежего воздуха.

Невада поворачивается, держа в руке лопату странной формы.

– Да, охренительная.

Мы обе улыбаемся, глядя на гору из какашек мишуа, которую она соорудила.

– Как ты?

– Лучше, чем ты думаешь. – Невада вытирает лоб тыльной стороной ладони, оставляя коричневое пятно, которое, я очень надеюсь, является грязью. Она ловит выражение моего лица, и ее нос морщится, когда мы обе смотрим друг на друга с отвращением, а затем разражаемся смехом.

– Боже, кто бы мог подумать, что я окажусь на чужой планете? – наконец произносит она. Она делает движение, чтобы вытереть глаза, и я делаю шаг вперед.

– Фу. Нет. Дай я.

Я вытираю ей лицо рукавом своего платья, и ее ярко-зеленые глаза смеются надо мной, прежде чем она с серьезным видом наклоняется, опираясь на лопату.

– Как прошла брачная церемония?

– Хорошо. Жаль, что ты не пришла.

Она пожимает плечами.

– У меня были дела.

– Какие еще дела?

Невада бросает на меня взгляд и снова пожимает плечами.

– Я отправляюсь за Бэт, Иви и Зои. Я бесстыдно подслушивала и собирала информацию, и после нашего визита в племя Кразион у меня появилось довольно хорошее представление о том, куда их могли увезти.

Я покусываю нижнюю губу, меня прошибает от чувства тревоги.

– Невада, это же опасно.

Она кивает.

– Я знаю, – ее голос смягчается. – Я не идиотка, Элли. Я знаю, что это не самая лучшая идея, которая у меня когда-либо была. Но вот в чем дело. У меня есть еда, чистая вода, одежда и место для сна. Никто не планирует съесть меня или продать, или что-то еще. Мы не можем сказать то же самое о других женщинах. Я не могу просто сидеть здесь и ничего не делать.

Меня мучает чувство вины, потому что именно это я и делаю.

– Я пойду с тобой.

Она тут же отрицательно качает головой.

– Ты уже достаточно сделала. Благодаря тебе мы располагаем информацией. И без обид, Элли, но в драке ты бесполезна.

Чистая правда. Я выдыхаю.

– А что, если я уговорю Терекса помочь? Мы все могли бы пойти.

– Не говори ему ни слова, – серьезно говорит Невада. – Он скажет Ракизу, и тогда я никуда не пойду. Ты знаешь, что этот придурок заставляет меня спать в его хижине? Он решил, что хочет приглядывать за мной. Я все еще решаю, принять ли ванну после того, как закончу здесь. Как бы я ни мечтала о чистой воде, мне бы очень хотелось вонять у него дома.

Я ухмыляюсь.

– Вы оба друг друга стоите.

Она смеется, а потом снова трезвеет.

– Послушай, Элли, у меня большой опыт ориентации на открытой местности. Ладно, эта планета другая, но основные правила действуют. – Она выдыхает и оглядывается вокруг, прежде чем наклониться ближе. – Прямо перед вторжением аркавианцев я была военнопленной в Багдаде. Единственное, что помогло мне пережить, – это осознание того, что кто-то придет за мной. Они не собирались оставлять меня.

Она моргает, отводя взгляд, и я твердо киваю.

– Ты серьезно собираешься оставить меня с Вивиан?

Она смеется.

– Она не так уж плоха. И честно говоря, мне ее жаль.

Я усмехаюсь, думая об идеальном лице Вивиан.

– Да, ее жизнь, должно быть, тяжела.

Невада наклоняет голову, ее глаза серьезны.

– Вивиан, очевидно, учили, что ее единственная ценность связана с тем, как она выглядит. Нам с тобой виднее. И на этой планете ее внешность только поможет ей продвинуться дальше. Мы все здесь чужие. – Она улыбается мне. – Теперь ты со мной?

Я вздыхаю.

– Прекрасно. Чем я могу помочь?

ТЕРЕКС

Этим утром Элли тихая и замкнутая, рассеянно улыбается мне, одеваясь.

– Все в порядке?

Она кивает, вставая на цыпочки, и я наклоняюсь, чтобы она могла поцеловать меня. Вот так запросто, я хочу ее снова, и она смеется, когда я притягиваю ее ближе.

– Терекс, мне нужно идти. Я сказал Каре, что сегодня помогу ей с детьми.

Я улыбаюсь при этой мысли. Моя Элли любит детей. Я видел, как она играла с ними на церемонии спаривания, и с тех пор, как она прибыла в наш лагерь, малыши бегут к ней, окликая ее по имени, когда она идет по лагерю. Она всегда присаживается на корточки, чтоб быть с ними наравне, кивая на их рассказы и обещая поиграть с ними.

– Прекрасно. Но не позволяй Хариксу снова целовать тебя, – я в шутку рычу, и она смеется. Хариксу всего четыре лета, и его часто можно застать за тем, что он следует за Элли по пятам.

Я замираю, когда кто-то приближается, шаги нетерпеливы и тяжелы, и через несколько мгновений я толкаю Элли за спину, вытаскивая свой меч, когда она вздыхает.

Ракиз врывается в наш кради, лицо его застыло от ярости.

– Где она? – рычит он, и Элли вздрагивает, бледнея.

Я делаю шаг вперед.

– Ракиз, что такое?

Он игнорирует меня.

– Скажи мне, женщина, – мягко произносит он, и губы Элли упрямо сжимаются.

Он подходит ближе, и я бросаю меч на землю, но встаю перед Элли.

– Поаккуратней, Ракиз, – говорю я. Он может быть моим королем, но это моя территория и моя самка, которая сейчас дрожит от страха.

– Бестия исчезла, – говорит Ракиз, его взгляд холоден, когда он находит мой. – Я не верю, что она действовала в одиночку.

Я поворачиваюсь к Элли.

– Это правда?

– Я…

– Куда она делась? – с нетерпением рычит Ракиз.

– А ты как думаешь? – голос Элли дрожит, но она смотрит на Ракиза свысока. – Она отправилась искать наших подруг.

Ракиз издает злобное ругательство.

– Куда?

– Я не знаю. Она подслушивала и строила планы. Она прикинула, куда их, скорее всего, забрали.

Ракиз смотрит на меня, и я едва не хватаюсь за меч, видя угрозу в его глазах.

– Она забрала мою мишуа.

Я напрягся, будучи ошеломленным. Конечно, самка не могла быть настолько глупа. Элли вздыхает, закрывая лицо рукой. По крайней мере, этой части плана Невады она не знала.

Мишуа чрезвычайно опасны, но не так опасны, как мишуа нашего короля.

– Как ей удалось ее увести?

Ракиз скрипит зубами.

– Я заставил ее работать в загоне мишуа. Скорее всего, она воспользовалась случаем, чтобы наладить какие-то отношения со зверем.

Элли откашливается.

– Если мишуа позволила ей ездить на нем, то она не так уж и опасна для нее, верно?

Ракиз отворачивается, и я вздыхаю. Я не знаю, что именно он чувствует к Неваде, но, несмотря на это, он считал ее под своей защитой. Сейчас же…

– Мишуа может как позволить ей прокатиться на ней, так и убить, – говорю я. – Королевская мишуа очень умна и легко поддается скуке. Она может позволить Неваде забраться себе на спину исключительно ради шанса вернуться в дикую природу.

Лицо Элли бледнеет, и я отвожу взгляд, безжалостно подавляя любое сочувствие. Что побудило ее скрывать это от меня…

– Я найду ее, – рычит Ракиз, и я киваю. Вчера вечером вернулись еще несколько наших воинов, так что он сможет послать их за Невадой.

Ракиз покидает кради, и я снова обращаю свое внимание на Элли, по лицу которой текут слезы.

– Неужели ты так отчаянно хочешь вернуться на свою планету, что готова рисковать жизнью своей подруги?

Она моргает, и я проклинаю себя за сказанные слова, отворачиваясь при виде боли в ее глазах.

– Все не так, Терекс.

– Не так? Почему бы тебе не рассказала мне об этом?

– Я обещала Неваде. Тебе пришлось бы рассказать Ракизу. Ты же знаешь, что не смог бы не рассказать.

– Чтобы спасти ей жизнь! – реву я, поворачиваясь к Элли. – Она понятия не имеет, какие опасности ее могут подстерегать на этой планете…

– Конечно, не имеет понятия, – огрызается Элли, сжимая руки в кулаки. – Потому что вы, ребята, отказываетесь нам что-либо рассказывать. Как бы ты себя чувствовал, Терекс, если бы все было наоборот? Если бы ты приземлился на Землю и твои друзья пропали без вести, а мы просто погладили бы тебя по головке и сказали, что позаботимся об этом? На нашей планете Невада – воин, как и вы здесь. Ракиз мог бы действовать с ней сообща, но вместо этого он насильно удерживал ее.

Я смотрю на нее, разинув рот, и из моего горла вырывается рычание.

– Самки должны быть под защитой.

Она со вздохом наклоняет голову, открывая рот, и я поднимаю руку.

– Я не готов говорить об этом прямо сейчас, – говорю я, выходя из кради.

ЭЛЛИ

Ошеломленная, я смаргиваю слезы, когда Терекс уходит. Это была наша первая настоящая ссора, и мой желудок тревожно сжимается, когда я прерывисто хватаю воздух.

Я понимаю его точку зрения, но не понимаю, почему он не хочет понять моей. Конечно, я сожалею, что не могла рассказать ему о планах Невады. Но он сказал бы Ракизу, и реакция короля показала, как именно развивались бы события.

К сожалению, поскольку в нашем племени так мало женщин, эти воины, похоже, считают, что нас следует баловать и защищать.

Что же до меня? Мне нравится мысль о том, что Терекс печется о моей безопасности. Но это не значит, что Невада хочет того же.

Я вытираю слезы и, чертыхаясь, натягиваю сапоги, которые раздобыл для меня Терекс. Он такой заботливый, и выражение его глаз, когда он спросил, сколь отчаянно я хочу уйти от него…

«Не думай об этом сейчас, Элли. Он успокоится».

Я сморкаюсь, направляясь из кради к большой поляне, где проходила церемония спаривания. По-видимому, в теплые дни, дети занимаются на улице – это бы несомненно понравилось бы моим детсадовцам.

Я провожу утро, играя с детьми, уча их считать, используя разноцветные камни и палки разного размера, которые чаще всего используются для имитаций боя мечами.

Я очень нравлюсь Чани. Предполагаю, что ей лет шесть или семь, но она может быть и моложе, так как браксийские дети намного больше человеческих. Я сижу на бревне на солнышке и заплетаю ей волосы, когда приходит Джарикс и что-то шепчет Рани. Ее глаза расширяются от шока, и она смотрит на меня.

– Иди поиграй, дорогая, – говорю я Чани, и она улыбается, спрыгивает с моих колен и берет одну из больших палок.

– Я собираюсь стать воином, как Невада, – объявляет она, рыча на мальчиков, когда они смеются над ней.

Я поднимаюсь на ноги, и Рани встречает меня с бледным лицом.

– В чем дело?

– Ракиз покинул племя.

– Что?

Она кивает.

– Он никому не сказал, куда идет, но, вероятно, отправился следом за твоей подругой.

В ее глазах мелькает осуждение, и я ощетиниваюсь.

– Он не позволил бы Неваде отправиться на поиски наших подруг, – говорю я. – Они такие же женщины, как и мы, напуганные и совсем одни на чужой планете.

Она кивает.

– Но Невада – всего лишь самка.

Я хмурюсь.

– Она крепкая и сильная, и она знает, что делает. Это был ее выбор.

– А теперь наше племя осталось без короля, – тихо говорит Рани, и я вздрагиваю.

– Прости, – говорю я. – Думаю, мне пора идти.

– Элли…

Мои руки дрожат, когда я возвращаюсь к нашему кради. Я устала. Кость в руке болит.

На тропинке передо мной появляется Вивиан с бледным лицом. Я оглядываюсь, но она смотрит именно на меня сузившимися глазами. Потрясающе.

– Почему ты не сказала, что Невада собирается уйти?

Я хмуро смотрю на нее.

– Она просила меня никому не говорить.

– Почему она мне ничего не сказала?

– Не знаю, Вивиан, возможно, потому, что она думала, что тебе все равно?

Ее лицо вспыхивает, и на мгновение мне становится не по себе.

– Прости, – говорю я, но она отступает, глядя на меня тяжелым взглядом.

– Не у всех из нас есть гигантский воин, который поможет нам сбежать от реальности, – говорит она. – Невада была моей единственной подругой здесь, и теперь она, вероятно, умрет, потому что ты позволила ей уйти одной.

– Ты думаешь, я не жалею, что не смогла отговорить ее? Ты не единственная, кто переживает о ней, Вивиан. И если она умрет, мне придется жить с чувством вины.

Она открывает рот, но я поднимаю руку, потому что еще не закончила.

– И знаешь, что? У тебя могла бы здесь быть и еще одна подруга, но ты была слишком занята, пытаясь заставить меня чувствовать себя полным дерьмом.

Вивиан разворачивается и уходит, проводя рукой по лицу, и меня охватывает чувство вины. Снова. Надо было постараться убедить Неваду не уходить. Возможно, мне следовало посоветовать ей еще раз поговорить с Ракизом или хотя бы обсудить ее план с Вивиан.

Я иду в кради, не желая ничего больше, чем свернуться калачиком под мехами с Терексом.

К сожалению, меня опередила Леарза.

Она стоит рядом с Терексом, ее голос томный и интимный. Терекс хмурится, очевидно, все еще в плохом настроении, но потом она говорит что-то, что заставляет его улыбнуться, а после последующего комментария он запрокидывает голову назад, заливаясь от смеха.

Так, как он делал только со мной.

У меня в горле встает ком, и я сглатываю, мои руки дрожат, когда Леарза протягивает руку, вытирая что-то с его лба.

Терекс позволяет это, улыбаясь ей, а затем поворачивается, его глаза фокусируются на моем лице, когда он замечает, что я стою там. Он идет ко мне, но я разворачиваюсь, перед глазами словно туман, когда я спотыкаюсь.

«Он ничего не сделал, Элли. Возьми себя в руки. То, что она выглядит как более высокая и шикарная модель Victoria's Secret, еще не значит, что он хочет трахнуть ее».

Моя мантра не помогает. Мне просто нужно побыть немного одной. Наверняка где-то есть место, где я могу посидеть и подумать о своем жизненном выборе.

За хижиной Ракиза протекает небольшой ручей. Я иду по лагерю, как лунатик, и мои плечи облегченно опускаются, когда я обнаруживаю что там никого нет. Я сажусь на огромном камне и смотрю на воду.

– Элли.

– Мне нужно побыть одной, Терекс.

Низкий рык, за которым следует проклятие.

– О чем ты думаешь?

Я поворачиваю голову, встречаюсь с ним взглядом, ненавидя то, что он так привлекателен, что так много женщин хотят его. Сколько времени пройдет, прежде чем он поймет свою ошибку и найдет кого-то другого? Насколько сильно я могла влюбиться в него за это время? И смогу ли я пережить потерю дома и Терекса?

– Думаю, что все, что мы делаем, может быть ошибкой, – говорю я и тут же хочу взять свои слова обратно, когда его лицо застывает, а в глазах появляется раненый взгляд.

– Почему ты так говоришь?

– Что ты делал с Леарзой, Терекс?

На его лице появляется замешательство.

– Разговаривал с другом.

– Ты с ней спал?

Его глаза сужаются.

– Да. Много лет назад.

Я издаю сдавленный смешок, и он подходит ближе.

– Я разве давал тебе повод сомневаться в моей чести?

– Нет, не…

– Что я должен сделать, чтобы доказать тебе, что я твой?

– Терекс…

Он машет рукой, прерывая меня, и мое сердце сжимается в груди, когда его глаза становятся холодными.

– Ты никогда не говорила мне того же. Ты ведь все равно бросишь меня, если будет возможность, ведь так? Ты сядешь в свой корабль и полетишь обратно на свою родную планету, где самцы – далеко не воины – и не борются за то, чего хотят. И ты больше никогда меня не увидишь. Ты хоть раз подумаешь обо мне, Элли?

Буду ли я думать о нем? Он, должно быть, шутит, верно? Все, о чем я думаю, – это только о нем.

Когда я не отвечаю, слишком ошеломленная, чтобы сообразить, что сказать, он издает резкий смешок.

– Возможно, ты и права, – говорит он холоднее, чем я когда-либо слышала. – Возможно, это было ошибкой. Для нас обоих.

– Погоди, Терекс… – я открываю рот, но у меня все еще нет слов. Он пристально смотрит на меня, а потом качает головой, оставляя меня одну.

Такой, какой, как мне казалось, я и хотела побыть.

Глава 15

ЭЛЛИ

Я сижу у ручья, когда начинает моросить мелкий дождик, и с тоской думаю о горячем душе. Сколько раз я не задумываясь раздевалась, включила воду и стояла под душем, пока не отогревалась после долгих зимних поездок на работу?