Текст книги "Обними (СИ)"

Автор книги: Хельга Петерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Что-то случилось?

Он перестал крутиться. Толкнулся ногами и подъехал к столу.

– Я был недалеко, заехал, чтобы посмотреть обстановку. Один из столов стоял перекошенным: у него подломилась нога… – взгляд перестал изучать потолок и переместился на Риту. Полоснул лезвием. – Что ты на это скажешь?

«Твою же ма-а-ать» считается ответом? Лучше бы он продолжил изучать потолок. Она медленно прошла вперед. Остановилась рядом с креслом для посетителей и присела на его подлокотник. У стола подкосилась нога… Надо же. Так глупо и так смешно… То есть, было бы смешно.

– Ничего, – Рита прямо заглянула в черноту глаз.

– Нет? – одна бровь Майрона красиво выгнулась.

Очень утомительно держать лицо мраморным, когда внутри начинает разрастаться неясное чувство вины.

– Нет. Что я должна сказать? – она развела руками и уронила их на колени. – Я не подпиливала ножку маникюрной пилкой.

– Не остри, – сухо бросил Майрон. – Ты не видела, что они второй раз привезли некачественный товар?

– Нет, столы выглядели хорошо.

– Не могла потратить больше времени и внимательно осмотреть детали?

Ах, потратить больше времени? Своего личного субботнего похмельного времени?

– Я осмотрела детали, – она почти рявкнула. Почти, но не совсем. – Ручки, поверхности, ход ящиков…

– Ясно…

Он опустил черные длинные ресницы, взгляд устремился куда-то на сцепленные пальцы. От одного это микрожеста температура в кабинете понизилась градусов на пять. Иногда кажется, что лучше бы он орал и швырялся папками.

– Что тебя не устраивает, Майрон?

– Меня? – черные ресницы снова взметнулись вверх. – Меня устраивает всё.

– Правда? Непохоже, – Рита забросила ногу на ногу и скрестила руки на груди (надо же их куда-то девать). – Я прервала свой выходной ради того, чтобы принять твои столы, и ты сейчас сидишь и говоришь мне про долбаные ножки? Может, стоило снять трубку, когда тебе звонили, и самому приехать из Кента?

Вот так ему. Пусть слушает то, что стоило сказать еще в субботу. Дозвониться и сказать. Или написать десять сообщений с восклицательными знаками, вместо того чтобы поехать встречать грузчиков. Но выпад Майрона абсолютно не задел. Он не пошевелился, только едва сощурил тёмные глаза. Хищник.

– Если я не снял трубку, значит, действительно не мог, – по кабинету прошёл спокойный уверенный голос. – Но я всегда знаю, что у меня есть помощница, которая получает хорошие деньги и на неё можно положиться в таких вещах, как долбаные ножки. А оказывается, нельзя.

Он умеет бить людей фразами. Причём самыми простыми фразами, они могут ничего не значить, если не знать контекст. Рита незаметно поёжилась. Майрон же отвернулся к ноутбуку, достал из кармана флэшку и вставил в разъем. Взялся за мышь и сосредоточенно уставился в экран.

Она не виновата. Не виновата. Нельзя поддаваться этому дурацкому чувству, она всего лишь туристический агент тире секретарша. Максимум прикладных навыков, которыми она владеет – это забивание гвоздя в стену. И то криво. И то чем-то вроде дырокола вместо молотка. Откуда она могла знать, что у стола отвалится нога? Откуда, чёрт?!

Но поздно, чувство вины уже заползло под рубашку, прошло по рёбрам, добралось до горла и сдавило. Рита машинально откашлялась. Майрон на секунду стрельнул в неё взглядом.

– Можешь идти домой.

Точно. Она же всё еще балансирует на подлокотнике кресла и делает вид, что ей плевать.

– Что будешь делать ты? – Рита попыталась придать голосу самый ровный из всех ровных тонов. – Искать стол?

– Нет, я уже нашел в ближайшем мебельном, – он клацнул по мышке, начал интенсивно крутить колесико и пробегать взглядом по экрану. – Его завезли минут за двадцать. Спасибо, что спросила, – и еще один выстрел глазами в её сторону. – А сейчас мне нужно посидеть над материалами «Дженерл Турз», потому что последние два часа я потратил на стол. Белая нелакированная сосна, четыре ящика, симпатичный.

По рукам прошли холодные мерзкие мурашки. Майрон отвернулся теперь уже окончательно, Рита спрыгнула с подлокотника, круто развернулась на каблуках и постучала к двери. Дернула ручку и вылетела вон.

Её только что щелкнули по носу. Не по-дружески, как это бывает, когда дурачишься, а сильно, со всей значимостью. Она подошла к вешалке, сорвала пальто и перебросила через руку. Захлопнула крышку ноутбука даже не потрудившись выключить. Схватила сумку и пулей полетела через офис. В спину врезались «любящие» взгляды «лучших друзей».

– Сегодня слишком быстро, – прошипел чей-то голос.

– Настроение не то, – фыркнул второй.

Кретины.

Что она здесь делает? Не в данный момент, а в принципе.

Рита вызвала лифт, и двери тут же открылись. Она вошла в кабину, надавила на кнопку первого этажа, створки начали смыкаться. Три, два, один. Закрылись полностью, кабина поехала вниз. Она привалилась к зеркальной стене, свесила голову и закрыла глаза. Пульс забился в висках так, что со стороны его можно рассмотреть даже при близорукости.

Уехать из дома, чтобы получить английское образование; поссориться с родителями, не общаться пять лет, дождаться звонка от мамы только когда отцовский седан встретился с деревом…

И всё ради чего? Чтобы осматривать столы? Чтобы забирать из химчистки смокинги? Чтобы… что?

Усталость навалилась на плечи, заставила их согнуться. Пока лифт едет вниз, можно им это позволить. А потом опять выпрямиться и держать спину ровно до самого дома. Когда расправляешь плечи и смотришь на всё свысока, проблемы проходят сами собой. Если в это верить. Иногда работает.

Она не виновата. Она не могла знать, что стол сломается. Не могла. Или могла? Или голова после дня рождения так шла кругом, что остались незамеченными явные дефекты? Неужели это всё-таки её вина?

ГЛАВА 11

Дождь налетел, когда Мэтт уже подходил к знакомой высотке. Мелкая взвесь закружилась в воздухе, а потом стала падать на землю, облепляя всё вокруг мокрой плёнкой. Мэтт опустил шапку на самые брови и втянул голову в плечи. На свету от фонарей и окон первых этажей зданий хорошо обозначилась морось, постепенно превращающаяся в крупные капли.

Уже недалеко. Два дома, и будет тепло. Даже слишком тепло. Сегодня под курткой была только футболка: сидеть при включенном радиаторе в джемпере Мэтту надоело за прошедшие два вечера. Хотя сейчас, когда за воротник стали попадать редкие капли, решение показалось не самым разумным. Он ускорил и без того широкий быстрый шаг, преодолел оставшееся расстояние и ввалился в освещенный холл. Холод улицы мгновенно отрезало, плечи расправились. Мэтт тут же по привычке сорвал намокшую шапку и затолкал в карман. Боковое зрение уловило движение слева.

– Сеньор Маттео!

Он бросил взгляд в сторону стойки консьержа: черноволосая голова уже выпрыгнула на поверхность, как клоун на пружинке из музыкальной шкатулки. Смуглое лицо испанца осветила широченная улыбка.

– Рикардо, – Мэтт коротко кивнул и двинулся в сторону лифта

Он ждал. Точно ждал. Если бы на его месте сидела девушка, такое внимание даже польстило бы, а так… Чёрные глазки проводили пристальным взглядом, ощупывающим и прилипающим к коже.

– А вы чуть-чуть опоздали в этот раз, – прилетело в спину деланно незаинтересованное замечание. – Она только что уехала наверх. Даже не спросила про вас.

Мэтт нажал на квадратную кнопку и сложил руки за спиной.

– Спасибо за информацию, – бросил он через плечо.

Развивать тему желания не нашлось.

Амрита не позвонила сегодня, не написала и даже не ответила на сообщение, которое Мэтт отправил час назад. По сути, он шел сюда вслепую. Мог бы отсидеться дома и был бы прав, но Иэн не оставил бы это без внимания. Ни в коем случае. На самом деле только Иэн мотиватор сегодняшней вечерней прогулки под дождём.

Рикардо промолчал, но его взгляд всё еще впивался в спину маленькими иголочками. В поясницу и ниже. Он точно пялится, это так же очевидно, как и то, что лифт не торопится спуститься с восьмого. Сейчас он на третьем. На втором. «Дзынь» пролетело по холлу, двери только начали разъезжаться, а Мэтт уже шагнул в кабину и резко развернулся. Успел застать взгляд чёрных глазок в районе своих джинсов прежде, чем лифт закрылся снова и пошуршал вверх.

И всё-таки полное игнорирование, которое сегодня продемонстрировала Амрита, было ей несвойственно… насколько Мэтт мог её узнать за время нескольких диалогов, молчаливого просиживания в соседних комнатах и кратковременных объятий после. И тем не менее не ответить хотя бы коротким сообщением не в её характере. Такие люди отвечают на рабочие вопросы. Насчёт личных возникали сомнения, но о личном речи не шло.

Лифт доплыл, двери раскрылись. Мэтт вышел на этаж и остановился.

Амрита обнаружилась прямо здесь. Стоя возле своей двери, она нервно шарила рукой в сумке, которую придерживала, подняв колено. Как цапля на одной ноге. Очень грациозная.

– Ч-чёрт, – пронеслось по этажу тихое шипение.

В этот же момент «цапля» громко стукнула каблуком о плиты, резко присела на корточки, полы пальто улеглись вокруг неё палаткой. Один замах, и девушка перевернула сумку. На пол вывалилась гора всяких женских мелочей: пачка салфеток глухо приземлились на холодное покрытие, рядом прозвенела ручка, горсть монет, спланировали две купюры и блокнот, рухнул чёрный кошелек… К ботинку Мэтта подкатился тюбик помады. Стукнулся о мысок, отскочил и замер.

Что она потеряла?

– Кхм… – Мэтт подтянул джинсы на коленях и присел к тюбику.

Голова девушки дёрнулась в сторону. К нему обернулось удивлённое, если не сказать ошарашенное лицо.

– Мэттью!

Сюрприз. Испугалась? Но она же слышала лифт? Или нет? Он потянулся и осторожно поднял хрупкий тюбик.

– Мгм, – пластик прокрутился в пальцах. По коричнево-лиловой наклейке протянулась надпись «Сливовый нюд». Именно этот цвет почти стёрся с чувственных губ. Мэтт поднял взгляд от тюбика. – Вы не слышали лифт?

Она широко раскрытыми глазами проследила на прокручивание помады.

– Я… – в этот момент красивые брови сошлись на переносице, на лице отразилось абсолютное недоумение. – Нет. Кажется, нет. Простите, я о вас забыла.

Она забыла? Просто забыла про свой очень-важный-спор?

– Я писал.

Теперь брови выгнулись.

– Правда?

– Да.

Она не сделала попытку подняться. Прямо так сунула руку в карман пальто, вытянула оттуда мобильник. Длинные пальцы с коричневым лаком на ногтях застучали по экрану. Мэтт снова прокрутил тюбик. Коричневый лак, приглушенный цвет помады, ничего яркого и кричащего. Её индийская душа не требует золота и пёстрых тряпок?

– Чёрт, правда, – снова пронеслось по этажу. Амрита вскинула голову и заглянула Мэтту в глаза. – Простите. Спасибо, что пришли.

Вот так. Значит, прогулка под дождём была не зря. Только почему они до сих пор сидят на корточках под дверью, непонятно.

– Что-то потеряли?

– Ключ.

Мэтт опустил взгляд на кучу вещей на полу. Под блокнотом поблёскивал продолговатый кусок металла, не то чтобы совсем незаметный с любого ракурса. Что-то не так сегодня с сосредоточенностью Амриты. Вспышки на солнце, может быть. Мэтт протянул руку и выудил ключ из-под блокнота. Зажал двумя пальцами. Карие глаза перевели взгляд туда.

– Спасибо, – выронила девушка, выставила два пальца и отобрала ключ.

Спрятала в кулаке. Тут же сгребла в охапку сразу несколько предметов с пола и забросила в сумку. Потянулась за второй партией. Все вещи вернулись на место, однако про помаду Амрита успела забыть. Мэтт зажал в двух пальцах и её и вытянул вперед. Девушка замерла на долю секунды. Губы «Сливовый нюд» разомкнулись, вероятно, чтобы выпалить очередное «спасибо», но она тут же захлопнула их, очевидно, осознав некоторую… странность своего поведения. Вместо этого она забросила помаду в сумку к остальным вещам и резко встала.

Мэтт последовал её примеру. Она вставила ключ в замок, открыла дверь и вошла в тёмную квартиру. Свет, электрорадиатор, сумку на вешалку, пальто туда же. Как обычно.

Поддерживая молчание, Мэтт расстегнул бомбер, вынул из кармана намокшую шапку и разложил на источнике тепла. Сейчас они снова пройдут в кухню, снова перебросятся парой ничего не значащих фраз и снова разойдутся на два часа. Вечер молчания можно считать открытым.

Но… что-то пошло не так.

Амрита, глядя куда-то перед собой пустым взглядом, согнулась и сняла с ноги чёрную матовую туфлю. Мэтт задержал руку на радиаторе и затих. Туфля неаккуратно встала на пол, девушка взялась за вторую. Лодочка номер два встала рядом с первой.

Пальцы начало жечь от горячих металлических пластин, но Мэтт не пошевелился.

Невероятно. У неё случилась перезагрузка процессора? Что она делает?

Однако Амрита на него не смотрела вообще. Она взялась за пуговицу жакета, расстегнула, молча развернулась и ушла… в одну из дверей квартиры.

Не в кухню. Впервые не в кухню.

– Амрита? – Мэтт сбросил куртку с плеч и швырнул на вешалку. Остался стоять в футболке.

Взгляд замер на приоткрытом чёрном проёме. Ответа не последовало. Из незнакомой комнаты раздался тихий шорох, единственный признак жизни. Алгоритм нарушился еще на туфлях, но сейчас он сбился окончательно. Мэтт взъерошил волосы и бесцельно посмотрел по сторонам. Скрестил руки на груди.

– Амрита, что вы делаете?

В ответ на это чёрный проём немного расширился. Из него выступила нога, одетая в бежевые мягкие штаны и вязаный носок. За ней появилось всё тело. В свитере. В том самом. Светлом, вязаном, укутавшем стройную фигуру до середины бедра. Волосы цвета тёмного шоколада теперь были рассыпаны по плечам тяжелыми волнами.

Мэтт моргнул. Прошел взглядом по женской фигуре от носков до вязаной горловины и вернулся к носкам. Кто эта уютная вязаная плюшка, и куда она дела Амриту? С безжизненным выражением лица она прошла мимо, шагнула в гостиную, вяло хлопнув по выключателю. И скрылась из виду. Заработал телевизор, а Мэтт всё так же продолжил стоять на пороге.

Это не нормально.

Нет, не то, что он остался на пороге и про него будто забыли. Такое могло бы случиться, даже если бы по полу всё еще стучали каблуки, а бёдра в тесных брюках деловито виляли, пока их хозяйка включает чайник и сыплет в чашку концентрат имбиря. Но каблуки не стучали, бёдра не виляли, а в кухне стояла темнота. Амрита не пошла туда даже чтобы устроить тропики.

Мэтт сдвинул брови и без стеснения шагнул к проёму гостиной. Остановился возле откоса. Неважно, что его не пригласили.

Комната оказалась просторной, такой же светлой, как кухня, с диваном, толстым ковром, несколькими полупустыми полками и телевизором на стене. Примерно так выглядят гостиные в каталогах мебели. Радиатор с горящим индикатором возле дивана такой же посторонний в этой стерильной комнате, как и его брат в кухне.

Амрита забилась в угол дивана, поджав под себя «вязаные» ноги и привалившись к подлокотнику. Ладонь, наполовину спрятанная рукавом свитера, водила по губам. На экране Джеррод и Бренди отвоевывали бокс, набитый подержанными вещами, но карие глаза Амриты не следили за ходом торгов. Зрачки не двигались. Они смотрели в одну точку.

Это перестало быть даже забавным.

Где сарказм? Где ироничное вскидывание бровей? Где чай? В ней выключили… всё. Выключили колкость, острые взгляды, резкость жестов. Уверенность в себе и прямую спину тоже. Девушка на диване казалась пустой. Без стального стержня, проходящего от пяток до самой макушки тёмной головы.

Мэтт развернулся и вышел из светлой комнаты.

Ему никогда не было свойственно особое любопытство, однако чувства, которые возникли от этого зрелища сложно так назвать. И сочувствием тоже сложно. Какая-то неясная смесь, когда просто на уровне интуиции понимаешь, что так быть не должно. Он влетел в кухню, включил чайник, вытянулся и достал из навесного шкафа знакомую банку. Перевернул на сушилке две чистые кружки и всыпал в каждую по щепотке. Хлопнул по электрорадиатору.

Она же захочет зайти сюда рано или поздно, а значит ей нужно тепло. Аксиома.

Мэтт привалился боком к столешнице и принялся ждать.

Вернувшись в гостиную с двумя чашками, он застал всё ту же картину. Ситуация не изменилась. Чай дымился в кружках, имбирный пар вырывался вверх и распространял запах вокруг. Профиль Амриты не повернулся. Взгляд остался пустым. Ну, по крайней мере ничего важного за время отсутствия Мэтт не упустил. Он подошел к дивану, к тому его краю, где в углу устроилась вязаная статуя, остановился напротив и загородил собой экран.

Пусть оживёт. Пусть проснётся хоть как-то…

– Мэттью… – девушка заметно вздрогнула. Тёмные ресницы взметнулись и карие глаза заглянули в его лицо. Секунда, и взгляд приобрёл осмысленность.

Наконец-то. Мэтт протянул чашку. Шоколадный взгляд переместился на белый фарфор, брови дёрнулись в немом удивлении. Она же вообще о нём забыла! Не наигранно, не напоказ, просто забыла. Руки в свитере медленно поднялись, ладони обхватили чашку, пальцы на мгновение коснулись пальцев Мэтта. Кажется, она при этом снова вздрогнула.

– Спасибо, – неслышно выговорили её губы.

Мэтт отпустил ушко чашки и отошёл.

– Я присяду? – он взглядом указал на противоположный край дивана.

В её духе было бы отказать и выгнать его за стенку. Но Амрита вяло повела плечом, горловина свитера при этом чуть съехала, обнажив оливковую кожу.

– Да, конечно, – девушка поднесла чашку к носу и вдохнула имбирный пар. – Извините, я… – она неопределенно махнула свободной рукой. – Это я должна была предложить вам чай.

Никому она ничего не должна.

– Ничего страшного, я запомнил, где стоит банка.

Мэтт придержал чашку на расстоянии от себя, осторожно опустился на мягкое сиденье. Амрита хмыкнула и перевела взгляд на экран: там уже успели продать несколько боксов, и сейчас шёл разбор выкупленных вещей. Она пригубила горячий напиток, теперь глаза смотрели осмысленно.

Наконец-то, жизнь. Всего-то и нужен был имбирь.

– Любите «Хватай не глядя»? – Мэтт пристроил чашку на колене и машинально указал подбородком на телевизор.

Амрита снова повела плечом.

– Да… Бывает интересно. Хотите переключить?

– Не нужно.

Она правда ради него переключила бы канал? Верится с трудом. Хотя эта незнакомая Амрита вполне могла бы так поступить.

В комнате снова повисло молчание, но теперь уже менее безжизненное. Фарфоровая кукла в противоположном углу дивана немного ожила. Оторвала руку от подлокотника и прочесала пальцами длинные шелковые волосы. Скромно натянула на плечо съехавший свитер. Откашлялась, сделала маленький глоток чая. Задумчивый взгляд опустился в чашку.

– Майрон увидел столы, – вдруг заговорила девушка. – Сегодня был на встрече в Сити. Заехал посмотреть.

Неожиданно. Мэтт развернулся вполоборота, забросил стопу одной ноги на колено другой.

– Ваш новый офис там?

– Да. Совсем рядом, правда? – на красивых губах мелькнула вялая ухмылка. – Будто специально, чтобы я бегала туда по выходным.

Сарказм стал реанимироваться. Это тоже хорошо. А вместе с ним будто приоткрылась небольшая дверца в потёмки души. Мэтт с нарочитым безразличием отпил чай и посмотрел на экран. Что нужно спросить, чтобы удержать дверцу открытой и посветить туда фонарём?

– Ему понравились столы? – выронил Мэтт.

Будто совсем не интересно.

Но вопрос оказался неверным. Амрита вскинула голову и уставилась прямо перед собой.

– Да, – воображаемая дверь с грохотом захлопнулась. – Конечно.

Нет. Не понравились. Ясно как день, что не понравились.

Попытка провалена, а новая может уже не представиться. Хотя какая ему разница, что творится в этих потёмках? Мэтт поскрёб пальцами подбородок и покосился на снова начавшую каменеть фигуру.

– Чай достаточно насыщенный?

Это ведь безобидный вопрос. Амрита отмерла, сделала глоток, губы снова дрогнули в ухмылке.

– Очень вкусно. Спасибо… – она запнулась. – Опять.

– Мне вас оставить?

– Как хотите. Можем вместе посмотреть.

По дивану вдруг прошла вибрация. Мэтт нашел взглядом лежащий рядом с Амритой мобильник: его экран засветился. Она посмотрела на него чуть перегнувшись через край чашки, рука в свитере тут же вытянулась и надавила на кнопку блокировки.

– Это девочки, – зачем-то пробормотала она. – Вчера вам приписали кривой нос и гнилые зубы.

Надо же, какие находчивые. Мэтт спрятал ухмылку в чашке.

– С носом угадали.

– Он с горбинкой, а не кривой, – прозвучало скептическое возражение.

О, его даже защищают! Это трогательно. Он машинально потёр пальцем спинку носа с ощутимым выступом, и покосился на потухший смартфон.

– Не ответите?

– Нет. Не хочу вступать в диалог с Наташей.

Мэтт вскинул брови.

– Та, которая с самбукой?

– Вижу, вам понравилось, – тёмные брови Амриты выгнулись в ответ.

Он легко пожал плечами.

– Я бы посмотрел.

– Не сомневаюсь, – она хохотнула. – Смотрят все и всегда.

– Это её обычное выступление?

– Коронный номер программы. После него она трахает бармена в туалете, и мы расходимся по домам.

Что там за Наташа и как сильно должно быть надорваны нитки, держащие голову на плечах, чтобы такое делать? Мэтт поморщился и снова пригубил чай.

– Фу. Никакой гигиены.

По гостиной прокатилось громкое фырканье. Амрита вдруг откинула голову на спинку дивана и засмеялась. Захохотала, громко и заразительно. Чай заплескался в чашке, свитер снова поехал вниз с плеча. Мэтт увяз взглядом на краю горловины, где начинается бархатная оливковая кожа. В этот непослушный свитер можно случайно влюбиться.

– Ладно… – сквозь смех выдавила она. – Я вас отвлекаю.

Нисколько. Но Мэтт заставил себя отвернуться и снова уставиться в экран. Кажется, одна серия «Хватай не глядя» уже закончилась и началась следующая. Там в очередной раз шли торги: покупатели выкрикивали суммы за боксы, перебивая ставки друг друга. Почти лотерея. Амрита запустила руку в волосы, взбила их, подтянула ноги на диване ближе к себе.

Минута откровений закончилась. Но атмосфера после неё стала абсолютно другой. Мэтт вытянул чашку вперед, указывая ею в телевизор.

– Спорим, Даррелл уведет этот лот?

– Я болею за Бренди, даже когда нет шансов, – пробормотала девушка.

И в этот раз замолчала на оставшиеся полтора часа.

Будильник прозвенел одновременно и на диване, и в кармане джинсов. Амрита отреагировала мгновенно: её рука хлопнула по экрану на первой же ноте. Мэтту понадобилось больше времени. Он отставил давно опустевшую чашку на пол и поднялся с дивана. Забросил руки за голову, сильно потянулся. Спина глухо треснула. Только тогда он уронил руки и запустил одну в карман. Будильник заткнулся от одного прикосновения.

Амрита, всё это время продолжавшая сидеть, поджимая ноги, сбросила их на пол и поморщилась. Мэтт покосился на щиколотки в носках.

– Онемели?

Она надула щеки, вцепилась пальцами в обивку дивана и зажмурилась.

– О-хо-хо… – пронёсся сдавленный выдох. Костяшки побелели. – Вы же медбрат, могли напомнить сменить положение!

Из груди Мэтта вырвался смешок. Не специально.

– Засчитано, – он ухмыльнулся и протянул руку. – Давайте помогу. Не вставайте резко, ноги могут не удержать вес и подвернете лодыжку.

Она откажется. Взгляд метнулся к его руке и застыл, вся её независимость в вязаной кофте ощутимо взметнулась в воздух песчаной бурей. Но через долю секунды пальцы выпустили обивку и теперь со всей силой вцепились в запястье Мэтта. Он осторожно потянул на себя. Фигура начала подниматься, но покачнулась. Мэтт перехватил её за локти и удержал, ладони Амриты легли ему на грудь, взгляд застыл теперь уже примерно в районе кадыка.

– Во-о-от, – негромко протянул Мэтт. – Сейчас кровь разгонится.

А теперь карие лазеры прострелили его губы. Он заметил. Сложно не заметить, стоя на расстоянии пары дюймов. Но Амрита тут же опустила голову и посмотрела вниз, на ноги. Неуверенно перекатилась с пятки на носок и обратно. Подняла одну и покрутила стопой.

– Ну как? – Мэтт проследил за её движениями. – Отпускаю?

Она задумчиво закусила губу. Не смотреть бы туда… Но опять же, сложно, стоя на расстоянии пары дюймов…

– Да, уже можно, – пробормотала девушка.

Он чуть ослабил хватку. Один, два, три… Хрупкая статуя в его руках не пошатнулась, не накренилась. Тогда он опустил руки совсем. Амрита поморщилась и медленно переступила с ноги на ногу.

– Сегодня вам повезло поработать почти по профессии, – через боль хмыкнула она.

– Точно.

Откуда она вообще так много знает о его профессии? Мэтт развернулся и направился к выходу из гостиной.

Обычно люди не слишком осведомлены о том, чем занимается сиделка инвалида. Часто знания заканчиваются на слове «помогает», а что конкретно помогает – уже теряется в тумане. Чтобы узнать больше, нужно или насмотреться фильмов, или столкнуться лично. Вряд ли кто-то в свободное время открывает пособие для спинальников и зачитывается тем, что такое спастика и какие меры предпринять при возникновении пролежней.

Так откуда же Амрита всё знает? Пересмотрела «Неприкасаемых»?

За спиной раздались мягкие шаги. Вязаные носки, конечно. Мэтт остановился у вешалки, хотел снять куртку, но замер.

– Нам нужно обняться, – послышался негромкий голос.

Прочитала мысли. Он развернулся на пятках.

– Я помню, – руки сами, по привычке разошлись в стороны. – Давайте?

В этот раз сопротивления не последовало. Даже ментального. Амрита сделала шаг, второй, тело коснулось тела, а тонкие руки обвились вокруг Мэтта. Мэтт неспеша сомкнул объятие.

Без каблуков она стала ощутимо ниже. Тёмная голова легко легла на ключицу, распущенные волосы на макушке зацепились за подбородок Мэтта, ставший шершавым за день. Её руки за его спиной чуть сжались, чего не случалось раньше. Объятие в ответ на объятие… Кованая статуя, какой Амрита была до этого, чуть расплавилась. Почти незаметно, но ощутимо. Металл внутри неё стал мягким, пластичным… Но это настолько эфемерно. Стоит сказать что-то не то, и она снова застынет в привычную форму.

Её дыхание ожидаемо замерло на миг и стало выходить из лёгких дрожащей ниточкой. Эта ниточка пробралась под футболку и запустила по плечу мурашек. Если бы не они, стоять так можно было бы бесконечно. Но…

Нельзя обнимать её так долго. Вредно для самоконтроля.

Мэтт чуть повернул голову и едва не столкнулся губами с тёмным затылком.

– Хотите, я сфотографирую?

Голова на его плече немного пошевелилась.

– Я сама, – прозвучал негромкий вздох.

Снова под футболку, снова по коже. Чёрт… Мэтт сжал челюсть, проигнорировал застрявший в горле ком. Если начать откашливаться прямо сейчас, это будет слишком подозрительно. Боковое зрение уловило, как Амрита вытянула руку в сторону, на экране мелькнула картинка и быстро исчезла. В тот же момент вторая её рука исчезла со спины. Пора перестать её удерживать. Мэтт отпустил девушку и дал ей отступить.

– Показать? – она сделала шаг назад и заглянула в его лицо.

Ответа дожидаться не стала, смартфон развернулся. Опять огромные глаза на пол экрана притянули к себе всё внимание. Тут же была видна рука Мэтта в футболке, за головой Амриты виднелись его русые волосы, но всё что ниже лба скрывал тёмный затылок. Мэтт деланно вздохнул.

– Опять…

– Вы сами за меня спрятались! – на красивом лице отразилось возмущение.

– Ладно, – Мэтт приподнял уголок губ в ухмылке и сорвал с вешалки бомбер. – В этот раз я виноват, – он потянулся к радиатору, снял горячую высохшую шапку и рывком натянул на голову. – Завтра не забудете написать?

Губы «Сливовый нюд» раскрылись и тут же захлопнулись. Неудачное напоминание?

– Не забуду, – Амрита мотнула головой и отвела взгляд. – Завтра точно не забуду.

Ну по крайней мере не закрылась в норке.

– Тогда жду, – Мэтт надавил на дверную ручку и шагнул за порог. – Хорошего вечера, Амрита.

– И вам, – прозвучал ответ прежде, чем дверь закрылась.

ГЛАВА 12

– Во сколько уходишь?

Мэтт оторвался от изучения сайта больницы Святого Варфоломея. Посмотрел на дверной проём. Появившаяся там фигура в клетчатом халате и почти таких же хлопчатобумажных штанах протащилась в кухню, неаккуратно швырнула грязную кружку в раковину и достала чистую.

– Позже, – бросил Мэтт и снова уставился в экран.

– Не надоело?

Иэн выполз погулять. За кофе и назад. Очень длинная прогулка.

– А тебе? – Мэтт щелкнул по кнопке меню.

– А что мне?

– Ты спрашиваешь одно и то же слишком часто. Не надоело?

– Нет. Я за постоянство, – пожал плечами брат и включил кофеварку.

Конечно, именно так это и называется. Постоянство.

Кофеварка как-то слишком быстро зашумела, закипела и начала цедить кофе в две чашки. Иэн уперся кулаками в столешницу и начал гипнотизировать взглядом вытекающие капли. Мэтт сосредоточился на сайте. Срок работы у Амриты выходит, и дальше снова зияет пустота. Это ненормально. Да, Доминик был небедным параплегиком, после работы на него остались хорошие сбережения, но нельзя просто ждать такого же пациента.

Медики не должны сидеть без дела, в городе полно мест, где нужны руки, умеющие ставить капельницы. Пора хоть немного расширить свои рамки. Как сказал Кен, прошло три года. Встреча в супермаркете хоть и была мимолётной, но оставила после себя след от танковой гусеницы в мыслях.

Мэтт снова клацнул по мыши. На экране открылось окно с вакансиями.

– Что смотришь? – подал голос Иэн.

Кофеварка закончила разлив. Брат взял обе чашки сразу. Не многовато ли будет? Не дожидаясь ответа, он прошаркал к столу и бесцеремонно заглянул в ноутбук. До носа Мэтта дотянулся запах кофе.

Вообще-то стоило бы свернуть окно, но поздно.

– О! Это же там твоя станция?

Вот. Увидел. Мэтт протянул руку и выдернул одну чашку из длинных пальцев.

– Была. Была моя станция.

– До тебя дошло, что пора вернуться?

Деликатность – это не про Иэна Ройса. И он даже не заметил, что у него увели порцию кофе.

– Нет. Им нужен разный медперсонал, – Мэтт отставил чашку, затолкал её за ноутбук. – Хочу пойти, пока в «Надёжных руках» ничего нет.

– Медперсонал? – синие глаза брата красноречиво закатились. – Это типа медсёстры и акушерки?

– Однажды они закатятся до затылка, – тихо пробормотал Мэтт, не отвлекаясь от монитора.

Перед глазами развернулась таблица с мелким шрифтом. Отделение, разряд, зарплата. Медсестра в интенсивную терапию, уход за пожилыми людьми, парамедик седьмого разряда на скорую… Он быстро крутанул колесо мыши вниз, строчка с парамедиком скрылась из виду.

– Ну, – на плечо вдруг приземлилась тяжелая ладонь брата. – Будешь там рядом, зайди, поздоровайся с… как его там? – Иэн нарочито вскинул брови. – Он будет рад узнать, что ты возвращаешься в больницу, но не в машину. Ха. Ха. Ха.

Говнюк. Только родственник может себе позволить вести себя как последний кретин. Мэтт свернул браузер и скрестил руки на груди.

– Ты всё еще должен мне восемьдесят фунтов, – бросил он.

Иэн вяло поморщился.

– Ой-ой… – он попятился к выходу, правда, не слишком шустро.

Поднял чашку, осторожно пригубил горячий напиток, нарочито громко втянув его в себя. Мэтт дёрнул бровями.