Текст книги "Дракон и золотая фея (СИ)"

Автор книги: Хелена Хайд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

Глава 16. У стен есть уши

Десять минут.

Я попросила Карин засечь время, потому знала, что мне понадобилось ровно десять минут, чтобы отдышаться и прийти в себя после выступления.

Когда я уходила со сцены, в зале бушевал ураган. Выкрикивая мое имя, они буквально требовали, чтобы я осталась и спела еще, но по правилам мне нужно было уступить сцену следующему исполнителю, которым оказалась группа суровых мужчин, играющая хеви-метал. Эти парни, безусловно, были популярны, но удержать толпу после меня у них не слишком получилась, и добрая половина зрителей разошлась. В основном они двинулись к первой сцене, где в эти минуты выступал Брент. И едва я оклемалась, то и сама направилась туда. Правда, не в зрительский зал, а за кулисы, по коридорам для персонала.

Суета играла мне на руку. После того, как переоделась из яркого сценического костюма в повседневную одежду, я стала привлекать куда меньше внимания, и смогла незаметно проскользнуть за кулисы первой сцены. Иллюзии, создававшие антураж, были односторонними, так что незаметно выглядывая, я смогла увидеть не только Брента, великолепно поющего одну из своих песен, но и зал. Огромный зал, битком набитый зрителями! Никаких сомнений: сейчас народу здесь было намного, очень намного больше, чем на моем собственном выступлении. И все же… рано вешать нос! Когда Брент отстреляется, мы вместе зайдем посмотрим статистику чтобы узнать, сколько у кого было зрителей на моей последней и его первой песне.

– Эй, а вы кто? – услышала я за своей спиной и обернувшись, увидела молодого волонтера.

– А, извините, – неловко заулыбалась я в ответ на строгий взгляд. – Я подруга Брента, сама уже выступила, подошла просто посмотреть, как он там.

– Будьте добры, не стойте здесь, – строго отчеканил волонтер. – Это первая сцена, у нас тут жарко, знаете ли.

– Простите, не буду больше вам мешать, – кивнула я и, бросив на Брента последний взгляд, поспешила убраться, пока отсюда позорно не выволокли силком. Конечно, будь здесь менеджер Брента, он бы узнал меня и сказал, чтоб мне позволили остаться – как-никак, хоть мы почти и не разговаривали, но в лицо он меня точно знал. Вот только Майка Смита я нигде поблизости не углядела, так что решила просто удалиться.

Итак, я выступила и убедилась, что у моего соперника все более чем прекрасно (словно могло быть иначе). И теперь у меня не оставалось реальных поводов, чтобы не думать о сообщениях, которые я получила от Боконона в привате чата.

Сорок вторая гримерка.

Интересно, если я подойду к ней, меня с порога не пристрелят? И раз уж на то пошло… а знает ли вообще Эпей, как я выгляжу? Вернее, кем является Сирин из чат-рума «Карасс»? Меня там поджидают или наоборот – мое присутствие не входит в планы этого парня? С оглядкой на то, что уже произошло, ожидать следует всякого. И все же, я больше склонялась ко второму варианту. Потому что будь это ловушкой, чтоб навредить мне, и знай Эпей мое лицо – не нужно было бы придумывать лишней мороки с заманиванием в гримерку через чат на «придет/не придет». Куда эффективнее казалось просто выудить меня и отвести куда-нибудь, как это сделал Аид.

Но если так, то чего желает добиться парень, скрывающийся под ником «Боконон»? Что за игру он ведет, и для чего ему нужна эта встреча?

Пытаясь собрать мысли в кучу, я тихо шла по коридорам закулисных помещений, добравшись до первой секции гримерок. Тридцать пятая. Тридцать восьмая. Сороковая… А вот и она, сорок вторая. Дрожа от страха и волнения, я на цыпочках подкралась к ней и замерла, прижавшись ухом к прохладной двери, обитой синтетической кожей.

– И сколько ты здесь пробудешь? – донесся спокойный, безликий голос. В этот миг я вздрогнула – он показался мне смутно знакомым. Но уже через пару секунд немного успокоилась, поняв, что это было обманчивое первое впечатление. Голос говорившего был слишком типичным и серым, ничем не примечательным, и его легко можно было спутать с кем угодно. – До послезавтра, верно?

– Да, надолго не задержусь, – подтвердил второй говоривший. Этот голос был куда примечательнее, и потому я с уверенностью могла сказать, что его уж точно не слышала.

– Так как мы будем действовать дальше?

– Пока не могу ничего конкретно сказать, – слегка раздраженно прохрипел мужчина. – Мы прошлись по всем именам, которые были в списке сотрудников, и совершенно точно никто из базы не остался в живых. Но объекта среди них не было. Либо след оказался ложным и к «СтарКейдж» объект отношения не имел, либо работал неофициально, либо кто-то вычистил его имя из базы. Что, естественно, не может быть совпадением.

– От нас утечки информации точно быть не могло, – напряженно выдохнул безликий собеседник.

– Если утечка не от нас, то ты сам понимаешь, – сквозь зубы прошептал он.

– Надеюсь, что нет, – сплюнул мужчина. – Потому что если они вычистили информацию об объекте из базы сотрудников, то значит точно в курсе, кто является носителем. И в таком случае его уже наверняка забрали. Для нас это значит катастрофу. Тогда провалится не только атака, нас самих прижмут к стенке!

– Без паники. Будь это так, за все прошедшее время они бы уже что-то предприняли. А значит либо они в самом деле еще не нашли его, либо пока что объект остается неактивным, и главное – они не знают, как его активировать. В таком случае у нас еще будет время для ликвидации.

– Если мы найдем объект, – прошипел грубый голос. – У нас пока ни единой зацепки! Мы понятия не имеем, кого должны искать – пол, возраст, внешность… Все, что нам удалось разведать, это место, в котором объект спрятали. Но если след с кабаре был ложный, мы снова на исходной точке. Так же, как если предположить, что кто-то замел следы. И знаешь, для нас же лучше первый вариант, тогда хотя бы есть надежда, что анкерны все еще не добрались до него.

– Верить мы можем во что угодно, но объект нужно найти. Эти поиски и так затянулись надолго. Мы слишком задержались, возясь с одной единственной примитивной цивилизацией.

– И задержимся еще на дольше. Нельзя идти в наступление, пока у нас не будет стопроцентной гарантии, что объект ликвидирован и не сорвет нам все. Так что продолжай выполнять свою работу в этом городе. Если будут новости, с тобой свяжутся…

Едва поборов оцепенение, я мысленно дала себе пощечину и, всеми силами стараясь ступать как можно тише, отошла от двери. Чем сильнее я отдалялась от нее, тем больше ускоряла шаг. Они не должны увидеть меня! Не должны даже призрачно заподозрить, будто я могла слышать их разговор!

Повернув за угол, я сорвалась на бег и со всех ног понеслась куда глаза глядели. Лишь через несколько минут, убравшись достаточно далеко, позволила себе прислониться к стене и отдышаться, хватаясь ладонями за грудь, в которой отчаянно колотилось сердце.

Проклятье, это слишком! Слишком даже по меркам того, что происходило со мной за последние месяцы! Сначала я узнала, что вместе со мной в чате сидел псих-фанат на запрещенных препаратах, который похитил меня. А только что меня ткнули носом в нечто намного более безумное: в одном чате со мной сидит парень, принадлежащий к тем, кто ведет на меня охоту! Тем, кто убил всех в «СтарКейдж», после чего начали выслеживать и убивать бывших сотрудников, которые числились в базе кабаре.

...А кем он был вообще? Ведь… Черт возьми, они говорили что-то про то, что слишком долго возятся с «одной единственной примитивной цивилизацией».

Интересно, а это все еще слишком безумно, чтобы предположить подобное? Или градус общей шизофрении уже достаточно высок, и уже можно подумать, будто в этот город… во все наше расселившееся по небесным островам общество… внедрились представители какой-то иномирской расы?

Нет, подобное – нонсенс. Просто логически, если бы в других мирах тоже зародилась жизнь, там эволюция пошла бы совершенно другим, своим путем, который вероятно в самом своем корне отличался от нашего эволюционного пути. И организмы, которые бы там зародились, должны были бы быть настолько на нас непохожими, что не смогли бы замаскироваться при всем желании ни под одну из рас тридцати трех королевств. А значит, те двое вряд ли были иномирцами.

Но все же, что если…

Что если ЧТО?!

Зажимая рот ладонью, я прикусила указательный палец, оставляя на коже следы своих зубов.

Каким образом все это связано со мной, черт их всех дери?! Причем здесь я? Какой я такой, чтоб их, «объект»?..

Впрочем, а с чего я вдруг уверена, что этот «объект» – именно я? Возможно, речь шла о ком-то другом из сотрудников, который может уже уволился давным-давно? А тот, кто тогда прислал мне то письмо, вычистил из базы именно меня просто по доброте душевной, из-за банальной личной симпатии?

Глубоко вдыхая воздух, я всеми силами старалась успокоиться и, если вдруг случайно встречусь не с теми парнями – не вызвать у них подозрений. Спокойствие. Мне нужно спокойствие. Они ведь сами говорили, что в тупике и не знают, кого искать, как и где. Следовательно, я выбрала правильную стратегию, решив спрятаться на сцене – там, где вряд ли бы находился тот, кто от кого-то скрывается, дрожа от страха. Значит, я должна продолжать действовать в этом направлении, не раскрывать свое прошлое место работы, и тогда все обойдется, меня не найдут.

...Оставались только две проблемы. Первая – Алекс, который мог ненароком подкинуть массам информацию о том, что нашел меня в «СтарКейдж». Вторая – Боконон, и вовсе мутный тип, производящий впечатление психопата-интригана. Судя по всему, он вряд ли стремится сдать меня тем парням. Но если так, то кто же он тогда и что ему нужно? Очевидно в привате чат-рума этот тип мне ничего прямо не скажет!

Один из тех мужчин говорил что-то про каких-то анкернов, которые, по их мнению, могут до меня добраться. Не причастен ли он к ним? И кем вообще эти анкеры могут быть?

Голова шла кругом. От того, что услышала. А еще от страха и волнения. Было ясно, что в таком состоянии я ни к чему хорошему не приду, только еще больше вгоню себя в панику, а то и наделаю глупостей на эмоциях, усложним свое положение. Значит нужно немного отвлечься и вернуться к этому вопросу, когда успокоюсь, утрясу все на эмоциональном уровне и смогу действовать трезво. Благо время у меня на это есть. По крайней мере, надеюсь, что есть.

Самым разумным мне показалось надеть очки и пройти в зоны отдыха, находящиеся отдельно от концертных помещений. Обычно во время фестиваля именно там тусовались зрители, которые захотели поесть, выпить и просто посидеть на высаженной травке в перерывах между интересными им выступлениями. Вымотанный исполнителями со сцен и разморенный алкоголем, народ здесь ходил вяло и расслабленно, не особо обращая на что-либо внимание. Так что слиться с окружением здесь было довольно просто, достаточно лишь не выделяться, вести себя спокойно и не делать резких движений.

Пройдя к одному из прилавков с уличной едой, я купила порцию какой-то странной, но интересной на вкус закуски, и большую пластиковую кружку пузырящегося красного напитка, оказавшегося сладким и приятным. Так что покончив с перекусом (ради которого обустроилась в тихом местечке за декоративным валуном), я вернулась к прилавку ради еще одной порции напитка. И лишь допив его до половины, поймала себя на том, что меня начинает понемногу водить из стороны в сторону.

Черт, неужели в этом сиропчике был алкоголь? Хотя конечно, нужно было учесть, что нахожусь на рок-фестивале, и внимательнее читать описания напитков. Ведь логично, что безалкогольного здесь должно быть немного. Я же вдобавок употребляла спиртное крайне редко, даже во времена работы хостес моим потолком было два бокала некрепкого вина за ночь. Хоть в школе при кабаре и учили пить, но я всегда быстро пьянела и внимательно следила за своей нормой. Сейчас же, не обратив внимание, выпила полторы кружки того, что на вкус казалось каким-то компотиком, а по факту неслабо било в голову!

Пока еще осознавая, к чему идет дело, я максимально твердой походкой поспешила обратно в технические коридоры и, добравшись до них, запетляла в сторону своей гримерки. До которой, слава единорогам, успела дойти прежде, чем окончательно потеряла возможность ориентироваться в пространстве.

Итак, уже лучше. Я не брожу пьяная где попало среди незнакомцев, и даже гримерка точно моя – узнаю свою сумку. Теперь, наверное, нужно связаться с Карин… Ну чтоб его! Опять, опять не могу вспомнить, в какой именно из кармашков сумки я положила свой ПК-браслет! И почему сразу его не надела, как только переоделась после выступления?..

– Канарейка, ты здесь? – неожиданно прозвучало за моей спиной. Вздрогнув, я обернулась и увидела Брента, как раз вошедшего в гримерку.

– А-а-а… о! Ты как ра-а-аз вовремя! – протянула я, со стыдом отмечая, что во-первых, моя речь уже стала несвязной, во-вторых, что неизвестно, как долго я еще смогу чего-либо стыдиться.

– Эй, ты что это, уже выпить успела? – смекнул он, подходя ко мне.

– Случайно получилось, – икнула я, растягивая губы в очевидно идиотской улыбке.

– Случайно?

– Я подумала, что это компотик. А оказался… не компотик. Или какой-то особенный компотик… На нервах не заметила.

– Все ясно, – тяжко вздохнул мужчина, ловя меня, когда я попыталась встать с кресла у туалетного столика и позорно запуталась в собственных ногах с первого же шага.

– Вот блин, – икнула я, вздрогнув от того, что оказалась слишком близко к мужчине, от которого мне следовало держаться подальше. По крайней мере, на расстоянии вытянутой руки. – Ты Карин не видел? Или ну не знаю… А то мне лучше домой добраться.

– Да я уже понял, – покачал головой Брент, закидывая на плечо мою сумку. – Успокойся, сейчас я вызову такси и отвезу тебя домой.

– Правда? Спасибочки, вот прям спасешь, – промямлила я, вместе с коллегой выходя из гримерки (а по факту просто волочилась, повиснув у него на шее), в то время как он оставлял в приложении через свой ПК-браслет запрос на такси.

Похоже, «компотик» окончательно взял свое, голова пошла кругом, и я с концами потеряла связь с реальностью. Потому что следующим, что достигло моего сознания, была прихожая собственной квартиры, в которую Брент буквально внес меня на руках. И отнеся в спальню, положил на кровать.

– Подожди пару минут, сейчас вернусь, – сообщил он, заканчивая стягивать с меня обувь. – У меня в сумке лежат пара пакетиков сорбента – жизнь научила, что на рок-фестивалях эта штука всегда должна быть с собой, кто-нибудь из знакомых, да обязательно чего-нибудь не того выпьет или съест. Сейчас растворю его тебе, выпьешь чашечку и во-первых, быстрее протрезвеешь, во-вторых не будет мучить похмелье, в-третьих очевидно непривычный к алкоголю организм сразу очистится от токсинов и не придется обнимать унитаз из-за того, что перебрала. Поняла?

– Ну типа того, – глупо хихикнула я, запрокинув голову. Сознание снова захлестнул дивный калейдоскоп, сместивший для восприятия время и пространство. Так что утонув в нирване, я даже не знала, сколько прошло, прежде чем Брент сел рядом со мной на кровать и, приподняв голову, прижал к моим губам теплую кружку.

– Пей, давай.

Послушно сделав первый глоток, я резко обхватила кружку пальцами и принялась жадно пить. Напиток был почти безвкусный, даже слегка неприятный, но организм буквально требовал вобрать его в себя, не проливая ни единой капли.

– Спасибо, – тихо сказала я, убирая чашку от лица. И только в этот момент заметила, что мои пальцы вместе с ней касаются так же пальцев Брента, продолжающего придерживать ее. Сухих, горячих пальцев с твердыми, поцарапанными ногтями.

Пальцев, которых хотелось касаться.

Он все еще сидел рядом. Все еще слишком близко. А я, сама не осознавая того до этой минуты, прижималась к нему, ощущая жар его тела, которое внезапно напряглось. Брент ничего не говорил, только тяжело дышал. Подсознательно, просто на чистых инстинктах подушечки моих пальцев скользили по его рукам, крепко сжимающим стенки чашки.

...до того момента как разжались, роняя ее на покрывало. Когда я, пробежав ладонями по предплечьям, обхватила широкую спину, проникая под немного помявшуюся черную рубашку.

Голова совсем не соображала. Ни капельки. Здравый смысл, страх, стыд – все это исчезло. Опьяненная, я тяжело ловила ртом воздух. Робко подняв взгляд, я встретилась с его яркими зелеными глазами, в которых моментально утонула. И протяжно застонала, ощущая сильные руки, заключающие мое тело в крепкие объятия.

Напряженно дыша, Брент положил меня на спину, нависая надо мной… а в следующий миг, отстранившись, накрыл одеялом, надежно завертывая меня в него, словно гусеницу в кокон.

– Спи, Канарейка, – шепнул он, прижимаясь губами к моему лбу.

* * *

Проснувшись, я чувствовала себя очень даже неплохо. Голова была ясной и не болела, мысли не путались. А главное – я быстро вспомнила, что могла чувствовать себя иначе, если б не дежурное лекарство из сумки Брента.

Ну а после в памяти всплыло то, как я вела себя прежде, чем отрубиться, и ощутила, как перехватывает дыхание, а лицо наливается краской.

– О, вижу, ты уже проснулась? – услышала я, и переведя взгляд на голос, увидела Брента, вошедшего в комнату. Запоздало себя осмотрев, я с облегчением поняла, что меня он в пижаму не переодевал, оставив в джинсах и футболке, которые были на мне после выступления. Да и сам он был в той же одежде, что и вчера.

– Да, – бросила я, спеша взять себя в руки и не краснеть, словно тринадцатилетняя девочка.

– Как ты, в норме? – спросил мужчина, присаживаясь на край кровати. И проклятье, мне так и не удалось заставить себя посмотреть ему в глаза!

– Вроде того, спасибо что отвел домой, и все такое.

– Ну не мог же я оставить тебя на произвол судьбы, – ухмыльнулся Брент, легонько стукнув кулаком по моему плечу. – Особенно после того, как вчера ты сама со мной возилась.

– Извини, что вот так вела себя вчера. Совсем чего-то меня понесло, – наконец сумела проговорить я, судорожно сжимая одеяло. – И спасибо, в общем, что не воспользовался этим.

– Канария, умоляю, – вздохнул дракон, закатив глаза. – Я слишком ценю твое хорошее отношение, чтобы тащить тебя в постель по пьяни. И, кроме того, – подмигнул он, неожиданно хохотнув. – У меня тут, между прочим, на тебя куда более серьезные планы, чем переспать, пока ты под мухой.

– Рада слышать… что бы ты там не имел ввиду, – улыбнулась я, все еще не решаясь встретиться с ним взглядом.

– Ну а теперь, раз ты проснулась и уже в адеквате, предлагаю, наконец, глянуть, кто же из нас вчера выиграл.

– Хочешь сказать, что сам до сих пор не посмотрел?

– Без тебя это было бы не интересно, – хмыкнул мужчина. – Так что, момент истины?

– Открывай сайт, – скомандовала я, вскочив с кровати. И с азартом наблюдала за движениями пальцев Брента, пока те скользили по голографическому рабочему столу…

– Ухты! – присвистнул он, вытаращившись на статистику посещения сцен.

– Да ладно, серьезно? – не поверив, выдохнула я.

– Ага! Ну ты даешь, – рассмеялся музыкант и, не выдержав, упал спиной на кровать. – Пятнадцать зрителей! Черт, ты обогнала меня всего на пятнадцать зрителей… ну, или на четырнадцать – если считать того одного, который подошел к моей сцене из зоны отдыха под конец первой песни!

– Так получается…

– Правильно, Канарейка, – заявил Брент, резко поднимаясь, чтобы бескомпромиссно поймать мой взгляд. – Теперь мы с тобой вдвоем будем писать песню, которую через семь недель споем дуэтом на моем большом концерте.

Глава 17. Грязная ложь

Желая закрепить волну успеха на «ХардСкрим», лейбл решил организовать мне первый сольный концерт. Для начала небольшой – в ночном клубе наподобие того, где я когда-то выступала у Брента на разогреве, только в пару раз меньше. Если же он пройдет успешно (а судя по тому, что все билеты были проданы, он, вероятно, пройдет успешно), будут организованы еще несколько. Причем два из них – до большого концерта Брента Шторма, где я официально числилась как секретная вишенка на торте для финальной песни, работа над которой сейчас активно велась параллельно с моими репетициями.

От мыслей о предстоящем большом концерте своего коллеги я вздрогнула, а после сделала медленный, глубокий вдох. Причина была в одном факте, которому мне бы радоваться, потому что он убережет меня от неприятностей, которые все настойчивее махали флажками перед моими глазами…. Вот только вместо этого мне хотелось кричать, да что там, горько плакать. Потому что вскоре после этого концерта Брент Шторм покинет Артемис. Куда именно «ЭфирРекордс» его после этого переведут – я не знала (да и не факт, что знал сам Брент). Вполне может быть, что этот вопрос еще решался. Но факт был в том, что он уже отработал то, что положено было отработать в этом городе, и теперь ему предстояло продолжать свою карьеру, набивая аудиторию в следующем. Следовательно, была высока вероятность, что после этого я Брента больше не увижу. А если и увижу, то очень долгое время спустя и ненадолго. Когда мы случайно пересечемся как давние приятели с общими воспоминаниями, по факту став друг для друга к тому времени совершенно чужими.

Умом я понимала, что для меня такой расклад только к лучшему. Причем с каждым следующим днем понимание только усиливалось, потому что находиться рядом с этим драконом становилось все более невыносимо! Держать свои эмоции в узде, отгородиться от них попросту не получалось. Меня лишь сильнее тянуло к нему. Уже не подсознательно, а вполне осознанно я понимала, что смотрю на Брента дольше, чем следовало бы. Что хочу прикоснуться к нему. Хотя бы слышать его голос. И за всю мою жизнь ничто не вселяло в меня такой животный ужас, как эти желания. Даже разговор, подслушанный в сорок второй гримерке на фестивале. Даже чат, в котором по-прежнему сидел парень, подстроивший то, что я его подслушала.

Поговорить с Бокононом прямо я так и не решилась. Пару раз пробовала что-то помямлить в привате, но так и не смогла написать ни строчки по сути. Хотя он ведь, черт возьми, все прекрасно понимал! Понимал и наверняка хихикал, сидя по ту сторону экрана. Мне же оставалось только продолжать изображать в чате непринужденность, делая вид, будто меня совершенно не беспокоит, кто же еще скрывается за никами, с которыми я общаюсь каждый вечер.

– Кана, давай, выползай, – позвала Карин, ворвавшись в мою гримерку, где я как раз сидела в раздумьях: а не открыть ли мне снова тот проклятый чат?

– Уже?

– Да, группа на разогреве как раз начинает.

– Понятно, иду, – кивнула я, нервно засунув ПК-браслет в один из карманов своей несменной сумки. И набрав в легкие побольше воздуха, пошла за кицунэ, в предвкушении вилявшей хвостиком.

Сейчас следует выбросить из головы все страхи, сомнения и переживания. Впереди концерт, первый настоящий концерт, на который зрители пришли именно ради того, чтобы послушать меня и только меня.

Все происходило словно в замедленной съемке, и в то же время – пугающе быстро. Группа на разогреве неплохо справлялась, и на миг я даже испугалась, что после них зал не примет меня. Но сразу же запретила себе об этом думать и сосредоточилась на предстоящем выходе. В конце концов, не так давно я выиграла пари у самого Брента Шторма, и это немного прибавляло уверенности. Да, так и есть, я не хуже этих ребят… не собираюсь быть хуже кого-либо! Моя цель – взобраться на самую вершину и удержаться там, а значит, мне не позволено бояться и сомневаться в каждом шаге.

Я не слышала, что мне говорили организаторы и менеджерка. Просто поняла, что этот момент наступил, и, расправив плечи, вышла на сцену: затемненную, спящую. И вспыхнувшую яркими огнями вместе с первыми аккордами «Разбитой клетки», которым сопутствовал дикий рев зала!

Верно, они ждали меня! Даже слушая только что выступавшую группу, каждый из этих людей думал только о том, что вот-вот я появлюсь перед ними и начну петь. Потому сейчас для них наступил момент дикого удовольствия, который я собиралась превратить в экстаз!

– Разрываю-разрываю тень миража,

Поманившего меня на клинок

Из чувств несложных

Мечтаний ложных.

Разбиваю-разбиваю, мелко дрожа,

Обращаю ржавым пеплом замок!

Была наивна,

Себе противна!

Слушая неистовствующий зал, я скользила взглядом по зрителям, рассматривая их настолько внимательно, насколько могла, чтобы не потерять концентрацию на мелодине. И всеми силами старалась, чтобы каждый из них ощутил, как я смотрю ему лично в глаза! Все они чем-то похожи. Что-то общее в стиле одежды, почти у всех – нестандартные прически. Но в то же время я видела, какие они разные! И единственным, что их по-настоящему объединяло в эту минуту, было мое пение…

На несколько секунд я растерялась настолько, что едва не сбилась в мелодии. Поглядывая в зал, я заметила, как двое лепреконов с грязно-зелеными волосами, хохоча широко открытыми ртами, развернули большой плакат с надписью: «Сколько за час, детка?». И прыгая, размахивали им, видимо пытаясь привлечь мое внимание. Почти сразу к ним подбежали охранники, которые прорвавшись через толпу, заломили парням руки, выдрали у них плакат и утащили их из зала. Я же не стала зацикливаться на них и продолжила петь.

В первой части моего выступления было семь песен, и закончив последнюю из них, я дождалась шоу-балета, который начал танцевать вокруг меня под динамичную жесткую мелодию, позволяя мне незаметно ускользнуть со сцены.

Теперь у меня было несколько минут, за которые мне предстояло переодеться, немного передохнуть, восстановить дыхание и выпить напитка, который утолял жажду и благотворно влиял на голосовые связки.

– Ты молодец, – подбодрила Карин, разминая мои плечи. – Половина уже есть, и со второй тоже справишься. Давай, задай им там жару!

Улыбнувшись в ответ, я поднялась с удобного стульчика и направилась обратно на сцену. Как и полагалось по задумке, зрители не сразу заметили меня среди танцоров шоу-балета, ловко прыгающих по сцене в окружении иллюзий. И лишь в нужный момент они резко отступили от меня, оставляя стоять одну в самом центре, где звонко завести «Пробуждение»! А за ним еще пять песен, после которых следовал сюрприз: новинка.

– Наркотический дурман

И магиическая страсть.

Наваждения туман

Помогает мне пропасть.

Ты поймал меня в силки,

По бедру размазал крем,

Лишь спасаясь от тоски

Меня сделал своим всем!

ОХ ЧЕРТ!

Я беззащитна, только плач.

НЕСЕТ

Торт именинный мой палач!

Страх по вискам стучит,

Имя ему «Аид»!

Да, это был довольно смелый шаг, на который я не сразу решилась: написать песню о собственном похищении. И все же рассудила, что мне это нужно – дабы отпустить и одновременно не забывать.

Ну и вдобавок мне подумалось, что это ведь даже своего рода закон жанра в рок-музыке: написать песню, посвященную какому-нибудь нашумевшему маньяку! В моем же случае даже далеко ходить не пришлось. Потому что хоть на счету этого парня и не было нескольких убийств, о которых гудела вся цивилизация, похищение начинающей рок-певицы тоже неплохо подходило, особенно если этой певицей была я сама.

И судя по тому, как на этой песне оживился зал (немного успокоившийся и отдохнувший за время предыдущей рок-баллады), я не прогадала с «Глазами Аида»! Если не все, то многие из собравшихся были в курсе той истории. Потому теперь, когда они смотрели на меня, я видела в их глазах одновременно восторг, азарт и благоговейный страх.

Вот на этой забавной ноте я и закончила свой концерт! А попрощавшись с залом, направилась в заваленную мерчом комнату, где была назначена автограф-сессия. И увидев, сколько зрителей из зала туда повалило, я поняла, что нескоро попаду домой! Но жаловаться на этот факт даже нисколечко не хотелось. Я была рада, что моя музыка захватила всех их настолько, что они сами готовы стоять в этой очереди за плакатами, фан-буквами и прочим мерчем, дабы получить на всем этом мой автограф. Потому лишь улыбалась, раз за разом оставляя маркером размашистые подписи.

– Скажи… а ты уже точно завязала со своим… прошлым ремеслом? – по-дурацки хихикая, протянул молодой вервольф, которому я протягивала очередной подписанный фан-бук.

– То есть? – растерялась я, от неожиданности едва не выронив сувенирку из рук.

– Может ты там того, захочешь тряхнуть стариной? – подмигнул он с хитринкой в глазах, блестевших так, как это обычно бывает у парней, которые немного выпили. – Я заплачу хорошо! Не, не подумай, я верю, что ты правда такая классная в этом деле! И понимаю, что на всю ночь денег у меня точно не хватит. Но на час наскребу!..

Резко схватив парня под руки, охранники потащили его прочь, несмотря на возмущенные вопли о том, что он со мной «по делу разговаривает». Я же была настолько шокирована, что не сразу заметила следующего фаната в очередь на автограф.

– Карин, что это вообще было? – выпалила я на ухо кицунэ, которая, поняв поданный мною знак, наклонилась ко мне.

– Объясню позже, если захочешь. Ладно?

Кивнув в ответ, я продолжила прятать обескураженность за профессиональной улыбкой, и раздавать автографы. Так продлилось еще где-то полчаса, прежде чем Карин утащила меня в примерку. Где я, стукнув кулаком по туалетному столику, поинтересовалась:

– А теперь ты расскажешь мне, что все это значило? Я ведь еще тогда по выражению твоего лица поняла: тебе что-то об этом известно!

– Да-да, конечно, – устало вздохнула она, сев в кресло напротив меня. – Правда я бы все же рекомендовала тебе и дальше пребывать в неведении… Хотя нет, беру свои слова обратно, это бесполезно. Эти дни ты, подозреваю, все свободное время репетировала и не лазила по сети, потому не в курсе. Но вот сейчас узнаешь много чего, если решишь посерфить.

– Так, о чем ты? – еще больше насторожилась я.

– Пару дней назад в желтой прессе поднялся один… не наилучший слушок о тебе, – наконец проговорила кицунэ и виновато прижала ушки к голове.

– Слушок?

– Будто ты, прежде чем устроиться в «Галоп», работала элитной куртизанкой в каком-то дорогом борделе.

Мне понадобилось не меньше минуты, чтобы просто воспринять услышанное. А после, ощутив невыносимое головокружение, я опустилась в кресло, пялясь на Карин невидящим взглядом.

– Это что за плохие шутки?

– Извини, Кана, знаю, неприятная дрянь, – вздохнула она, погладив меня по плечу. – Подобное иногда любят выливать на людей, которые на слуху.

– Но ведь… ведь я работала хостес, а не харлот! – закричала я, сжав кулаки. – Хостес принципиально продают только свое мастерство собеседника, но не свое тело! Более того, если заведение уличает свою хостес за тем, что она спит с посетителями за деньги, ее не только увольняют, оставляя за ней долг за обучение, если таковой имеется. Но и лишают лицензии!