Текст книги "Безрассудное желание"

Автор книги: Хелена Фенн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

– Это что еще за саботаж? А кто будет помогать мне поднимать якорь? Решила сачковать?

Выполнив все необходимые приготовления, они отчалили.

– Куда мы поплывем? – поинтересовалась Рут.

– Видишь вон там остров? – показал рукой Хэнк.

Рут чувствовала себя первооткрывателем. Она всегда старалась выбирать самые безопасные модели поведения. Как же круто переменилась ее жизнь! Рут не узнавала себя. Помчаться по первому зову в чужую страну в сопровождении почти незнакомого мужчины для того, чтобы плавать в океане!

Вода была настолько прозрачной, что Рут видела растущие на дне кораллы и плавающих между ними разноцветных рыб. Вдоль борта медленно проплыла одна. Рут показалось, что это акула, и она невольно отпрянула.

– Что там, дорогая? Большая белая? – улыбнулся Хэнк.

Кровь прилила к щекам Рут. Неужели он хочет сказать, что где-нибудь рядом действительно плавают акулы?

Рут снова стала смотреть за борт. Подводное зрелище было слишком захватывающим, и она не хотела ничего пропустить.

Они достигли острова, и Рут охватило такое чувство, что они с Хэнком одни на всем земном шаре. Единственным свидетельством того, что кто-то побывал здесь до них, была грубо сколоченная из досок хижина, приютившаяся между двумя большими пальмами. Крыша сложена из длинных, широких листьев какого-то дерева, а к одной из пальм приколочены служившие лестницей планки, по которым можно было вскарабкаться наверх.

– Ты строил? – поинтересовалась Рут.

– Да, для приемной дочери. К сожалению, ее мать почти не занималась ребенком, и девочка так и не успела побывать здесь.

Сочувственно дотронувшись ладонью до его щеки, Рут хотела войти в хижину, но Хэнк остановил ее.

– Подожди, дорогая. Я первый. Там могут быть змеи.

Хэнк выдержал эффектную паузу и шагнул в сумрак помещения с видом героя, решившего пожертвовать собой, но расчистить путь от врагов. Через некоторое время из отверстия, призванного служить окном, появилась торжествующая физиономия.

– Милости прошу!

Облизав пересохшие от волнения губы, Рут медленно и с опаской открыла дверь, готовая в любую секунду обратиться в бегство. Хотя змей в хижине не оказалось, там было немало другой живности: пауков, жуков и каких-то неведомых Рут насекомых.

– Иди ко мне, – позвал ее откуда-то из темного угла Хэнк.

Она и не подумала не подчиниться и, сделав шаг, упала прямо в его объятия. В следующее мгновение женщину опалил горячий, требовательный поцелуй. Затем Хэнк стал целовать лицо, лаская веки, рот, щеки… Сняв с Рут лифчик и трусики, он положил ее на матрас, предусмотрительно захваченный с катера.

Хэнк наслаждался ею медленно, без спешки, с которой они занимались любовью в первые дни. Самые острые ощущения Рут испытывала в те минуты, когда он припадал к сокровенному месту – источнику огня, грозившему испепелить ее.

– Как ты восхитительна, – услышала Рут хриплый голос Хэнка.

В то же мгновение ее стали сотрясать судороги оргазма…

Потом они, обессиленные, лежали рядом, и Рут вдруг вспомнила покойного мужа. Она любила Остина. Он умел доставить ей удовольствие, но оргазм, который она испытывала с Хэнком, был каким-то другим, более неистовым, с бесчисленными оттенками. А, может быть, все гораздо проще? – думала Рут. Может, правду говорят, что лучший мужчина в жизни женщины – это ее последний мужчина?..

Хэнк ни разу не сказал, что любит ее. Не предлагал ей стать его женой. Рут знала, что неудачный опыт в первом браке делает мужчину крайне осторожным. Ему трудно бывает решиться заново начать семейную жизнь. Прошлые обиды и разочарования сковывают стремление иметь нормальную семью, детей. К тому же такой человек, как Хэнк, наверняка склонен отдавать предпочтение ни к чему не обязывающим отношениям.

– Оставайся здесь жить со мной, – услышала она голос Хэнка сквозь шум внезапно начавшегося ливня.

– Я не могу.

Ей не нравилась так называемая свободная любовь. За годы совместной жизни с Остином она научилась ценить преимущества, даваемые статусом жены. Она знала, что во время длительных, постоянных отношений, которые может гарантировать только брак, между мужчиной и женщиной возникает совершенно особая взаимная привязанность, как психологическая, так и сексуальная; что мнение о пресности, которая якобы неизбежно возникает в сексуальных отношениях между мужем и женой после нескольких лет совместной жизни, верно далеко не всегда и не для всех.

Когда ливень утих, они вернулись на катер и отправились домой.

В комнатах чувствовалась сырость, поэтому Хэнк зажег камин. Утомленные приключениями, они заснули под треск горячих поленьев. Это была первая ночь, когда они не занимались любовью.

Следующие два дня Рут и Хэнк провели на пляже. Ночью в постели они дарили друг другу такое же наслаждение, как и в самом начале их отношений. И все же женщина чувствовала, что что-то изменилось.

На третий день Хэнк сказал, что пора возвращаться в Йоханнесбург. Во время полета он не выходил из кабины пилота, предоставив Рут возможность коротать время в одиночестве. Только перед самым приземлением зашел сказать, что сегодня ей понадобится вечерний туалет. Она отметила, что голос его звучал непривычно равнодушно, как будто Хэнк говорил со случайной знакомой, а не с женщиной, от которой еще накануне был без ума.

В аэропорту их ждал огромный роскошный лимузин. Но по дороге в город Рут подумала, что сказка подходит к концу. Скорее всего Золушка так и не найдет своего принца. Хрустальный башмачок, наверное, оказался ей не по ноге.

7

Хэнк Кэнон любил все планировать заранее. Он знал во всех деталях, что с ним произойдет не только в ближайшем, но и в отдаленном будущем, и терпеть не мог неожиданностей. Сюрпризы ему нравились, поскольку приносили в жизнь разнообразие, но в то же время они раздражали своей непредсказуемостью. Хэнк любил, как он выражался, «держать ситуацию под контролем» и стремился следовать этому всегда.

Сидя в кабинете за рабочим столом, Хэнк рассеянно смотрел в окно и не видел, как в комнату вошла Рут, но каким-то шестым чувством ощутил ее присутствие. Обернувшись, он увидел ее, стоящую в дверях в светло-голубом облегающем платье, неотразимо прекрасную, соблазнительно манящую. Его сердце учащенно забилось. В эту минуту он понял, что готов пожертвовать свободой, состоянием – всем на свете, лишь бы эта женщина навсегда осталась с ним.

В этот вечер они слушали оперу «Мадам Баттерфляй», а после театра заехали поужинать в его любимый ресторан в центре города.

– Тебе понравилась постановка? – спросил он Рут. Вопрос был задан спокойным тоном, на самом же деле Хэнк с волнением ожидал ответа. Как только спектакль начался, Хэнк понял, что сделал не лучший выбор. Основной темой оперы была мужская неверность, а образ жизни главного героя уж очень напоминал его собственный.

– Я не впервые слушаю эту оперу. – Рут задумчиво рассматривала бокал с вином. – И каждый раз мне хочется плакать от жалости к героине. Что же касается Пинкертона, то он не может не вызывать антипатию у любой женщины.

– Не все мужчины похожи на этот персонаж, – возразил Хэнк.

Конечно, и все же, когда мужчина постоянно ездит с места на место, он склонен обзаводиться несколькими женами. Я знала одного летчика, который был женат и имел семью, но в то же время во многих аэропортах его встречали постоянные подружки.

– Представляю, как он был занят, – попытался обратить все в шутку Хэнк. – Дорогая! Что с тобой происходит? Чем ты обеспокоена?

– Мне кажется, я в тебя влюблена, – неохотно, как будто признавалась в неблаговидном поступке, прошептала Рут.

В восторге от услышанного Хэнк с трудом удержался, чтобы не подпрыгнуть на стуле и не завопить от радости на весь ресторан, и только спросил:

– В чем же проблема?

– В том, что ты богат, у тебя собственный самолет и даже остров, а я не хочу делить тебя с другими женщинами, которых, наверное, немало, – со слезами на глазах проговорила Рут.

– Тебе это не грозит, – заверил Хэнк.

– То есть как? – удивленно спросила Рут.

– Очень просто. За этим столом ты не единственная, кто влюблен.

– Неужели ты хочешь сказать, что… – От изумления Рут уронила на стол вилку.

– Я люблю тебя, дорогая. Мне казалось, ты должна была понять это, когда я уговаривал тебя остаться со мной в Африке и начать новую жизнь. Впрочем, вероятно, мое предложение можно было выразить и более поэтично.

Рут молчала.

– Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, – торжественно произнес Хэнк, решив, что нельзя терять время и надо пользоваться моментом, пока Рут не придумала какую-нибудь отговорку. – Мы поселимся в Соединенных Штатах. Согласен отказаться от личного самолета и не носить ничего более шикарного, чем спортивная одежда. Пить буду исключительно пиво. Разумеется, я буду верным мужем и не стану изменять тебе.

– Но ведь нас трое! – со слезами на глазах воскликнула Рут. – Я, Памела и Тони. Ты скоро устанешь от такой оравы.

– Не волнуйся. Это мои проблемы. Обещаю любить вас, а ты знаешь, что настоящие мужчины умеют держать слово, – заверил ее Хэнк. – Остин был одним из таких мужчин.

– А как же тот чудесный островок? Мне так понравилось заниматься любовью в хижине среди пальм.

– Твои слова означают согласие? – подавшись вперед, с надеждой спросил Хэнк.

– Да! – Рут с трудом сдерживала волнение.

И опять Хэнк едва не закричал от радости. Оплатив счет, он подождал, пока официант не отодвинул стул, помогая Рут встать из-за стола, взял меховую пелерину и накинул ей на плечи.

Дома, когда они наконец остались вдвоем, он поднял Рут на руки и отнес в постель, чтобы там отпраздновать ее согласие.

Утром они отправились по магазинам. Рут купила детям мягкие игрушки, а Хэнк – обручальное кольцо. Как только самолет поднялся в воздух и взял курс на Соединенные Штаты, он торжественно надел кольцо на палец Рут. Она чувствовала себя счастливой.

На следующий день они были в Нью-Йорке. Пока Рут в своей спальне распаковывала чемодан, Хэнк вслух размышлял о ближайших планах.

– Думаю, тебе нужно время, чтобы освоиться с новым положением и подготовить к этому детей. Я же пока займусь делами. Для этого мне необходимо отлучиться на несколько дней.

Ревность больно кольнула Рут в сердце, но после дороги и любовных утех она чувствовала себя слишком уставшей, чтобы что-то выяснять. К тому же, если она собирается жить с этим мужчиной, то должна доверять ему.

– Я люблю тебя, мой дорогой.

– Я тоже тебя люблю, – ответил Хэнк, целуя ее.

Проводив Хэнка, первое, что она сделала, – набрала оставленный свекровью техасский номер телефона. Памела и Тони радостными голосами наперебой рассказали ей, как хорошо они проводят время с бабушкой и дедушкой. Рут не стала говорить детям ни о своей поездке, ни о предстоящем замужестве, рассудив, что это слишком деликатная тема, чтобы обсуждать ее по телефону.

– Дедушка говорит, что мы вернемся во вторник на следующей неделе, – сообщила Памела. – Тебя ждет интересный подарок.

– Заранее благодарю. – Рут растрогало внимание детей.

После этого она позвонила Джине.

– Ты ездила с Хэнком Кэноном в Африку? Как прикажешь тебя понимать? – потребовала та объяснений, выслушав сбивчивый рассказ подруги.

– Хэнк сделал мне предложение, – призналась Рут, нервно наматывая на палец телефонный провод. – И я дала согласие.

Джина издала было торжествующий возглас, но, спохватившись, с удивлением спросила:

– Подожди, но ты ведь его совершенно не знаешь!

– Я знаю о нем достаточно, чтобы согласиться стать его женой, – возразила Рут. – Кроме того, вспомни, ты сама говорила, что мне необходимо перестать жить одними воспоминаниями о прошлом.

– Да, говорила, но на словах все легко и просто, – вздохнула Джина. – Ты любишь его?

– Всем сердцем!

– Я сейчас к тебе приеду. Мы пойдем в пиццерию и там все обсудим, – предложила Джина.

– Извини, но я просто не в силах никуда идти. Я только что совершила утомительный перелет и мечтаю лишь об одном: принять ванну и поскорее добраться до постели.

– Хорошо, дорогая. Тогда встретимся завтра. Надеюсь, ты не собираешься жить в Африке?

– Время от времени, – с трудом подавляя нетерпение, ответила Рут и, прежде чем Джина успела возразить, повесила трубку.

Заставив себя проглотить немножко куриного супа, Рут, как и сказала подруге, погрузилась в теплую ароматизированную ванну. Потом надела ночную сорочку и рухнула в постель.

– Наконец-то ты вернулась домой, – услышала она вдруг знакомый голос.

Рут судорожно нащупала выключатель ночника. Вспыхнул мягкий свет, и она увидела стоящего у кровати Остина. Хотя такое случалось не впервые, на этот раз Рут испугалась совсем уж не на шутку. Она успела убедить себя в том, что ей все это просто казалось.

– Что ты здесь делаешь?!

– Ты, кажется, забыла, что я здесь жил когда-то, – укорил ее Остин.

Рут протянула руку, желая дотронуться до него.

Заметив ее движение, Остин шарахнулся как от чумы.

– Не делай этого, Рут, – предупредил он. – Твое прикосновение лишит меня энергии.

В отчаянии она встала на колени на кровати, которая когда-то была их общей, и простонала:

– О Боже! Я схожу с ума!

– Я уже объяснял тебе, что ты совершенно здорова, – теряя терпение, вздохнул Остин. – Лучше скажи, где ты провела последнюю неделю?

– А разве ты не знаешь? – вскинула брови Рут. – Я думала, тебе все известно.

– Мои возможности ограничены. Время истекает, так что быстро говори, где ты была и куда отправила детей?

– Памела и Тони в Техасе с бабушкой и дедушкой, а я уезжала на неделю с твоим другом Хэнком в Африку. А почему ты говоришь, что твое время истекает?

Остин молча отвернулся.

– Остин!

– Все в порядке, милая, – вздохнул тот. – Я знал, что рано или поздно это должно было произойти, и все же именно от тебя узнать… нелегко.

– Я понимаю, Остин, – с болью проговорила Рут. – Потерять тебя было самым большим несчастьем моей жизни. Я многое отдала бы за то, чтобы все шло по-прежнему. Да, я полюбила Хэнка, но ты мой первый мужчина, отец моих детей. Будет очень непросто начать новую жизнь, жизнь без тебя… – Она помолчала, собираясь с мыслями, и наконец спросила: – Я увижу тебя еще когда-нибудь?

– Возможно, наши пути где-нибудь и пересекутся, – услышала она глухой голос. – Другой вопрос, узнаем ли мы друг друга.

Фигура Остина вдруг начала расплываться, теряя очертания.

– Остин! Не уходи! – воскликнула Рут.

Но уже через мгновение она осталась одна.

Выключив свет, Рут зарылась лицом в подушку и проплакала остаток ночи. Утром, когда ее разбудил звонок Хэнка, она чувствовала себя так, будто не спала целую неделю. Они поговорили, но из всего разговора Рут запомнила только то, что Хэнк вернется на следующий день и он ее любит.

– Я снова видела прошлой ночью Остина, – сказала Рут подруге, как только они сели за столик в пиццерии.

– Просто воспоминания не дают тебе покоя, – спокойно, почти равнодушно ответила Джина, которую гораздо больше интересовало то, что произошло между Рут и ее будущим, а не бывшим мужем.

– Я на самом деле видела Остина, – настойчиво повторила Рут.

– Охотно верю, что ты действительно видела его, – попыталась успокоить ее Джина. – Он, конечно, приходил попрощаться с тобой, не так ли?

Рут молча кивнула.

– Ты все еще любишь его? – спросила Джина, перемешивая ложкой салат в деревянной чаше.

– Остина? – переспросила Рут. – Да, но теперь как-то по-другому, не так, как прежде, смущенно призналась она.

– Значит, со старым покончено, – подвела итог Джина.

– По-моему, я сошла с ума.

– Ты совершенно нормальная женщина, любящая своего первого мужа. Но ты здорова, молода и тебе просто необходима любовь живого, а не мертвого мужчины.

– Когда мы обсуждали это вчера вечером, ты не была так категорична в выводах, – проворчала Рут.

– Видишь ли, – призналась Джина, – во мне говорил обыкновенный эгоизм. Ты моя лучшая подруга и мне не хочется, чтобы тебя увезли на край света.

– Я объяснила тебе, что мы будем жить в Африке лишь по полгода.

– Да, но мне придется ждать шесть месяцев до следующего ланча с тобой, дорогая. Впрочем, что это я все о себе. Лучше скажи, какой была реакция детей на эту сногсшибательную новость? И что говорят по этому поводу родители Остина?

– Памела и Тони обожают Хэнка, – вздохнула Рут. – Родители Остина тоже его любят, но как они отреагируют на то, что теперь им придется надолго расставаться с внуками, – этого я не могу предугадать.

– Они смогут вас навещать, – резонно заметила Джина.

– Так же как и ты.

– Это было бы замечательно, – просияла подруга.

Расставшись с Джиной, Рут заехала в супермаркет купить молока, свежих овощей, корм для кота и иллюстрированный журнал. Когда она вернулась домой, то застала там кормившую Фиша соседку – миссис Петерсон.

– О Господи! Как ты меня напугала! – схватившись за сердце, воскликнула та, когда Рут неожиданно вошла в комнату.

– Извините, миссис Петерсон, – смутилась Рут. – Мне следовало вчера позвонить и предупредить, что я вернулась. Но после длительного перелета через океан я была так измучена, что у меня на это просто не хватило сил.

– Ничего страшного, – добродушно заметила пожилая женщина. – Должна сообщить, милочка, что ваш Фиш последнее время что-то стал нервничать.

– Нервничать? – насторожилась Рут.

– Да, вы знаете, коты в общем-то невозмутимые животные, а тут всякий раз, когда я прихожу в дом, он бросается ко мне на руки, мяукает, и стоит большого труда успокоить его и покормить.

Неужели Фиш тоже видит Остина? – подумала Рут.

– Может быть, ему кажется, что в доме живут привидения? – предположила она, рассеянно разбирая бумажные пакеты с покупками.

– Я время от времени видела своего Вальтера, – ответила миссис Петерсон. – Я имею в виду – после его смерти, – пояснила она.

– Правда? И как это происходило? – Рут моментально потеряла интерес к покупкам.

– Обычно Вальтер приходил на задний двор, когда я выходила, чтобы навести там порядок. Так продолжалось три года, пока наконец я не привыкла к жизни без него. После этого он больше не появлялся.

– Вы уверены, что действительно видели своего покойного мужа? Вам это не показалось? – опустившись на ближайший стул, спросила Рут.

– Безусловно, – подтвердила миссис Петерсон. – Хоть я и стара, но вполне могу отличить сон от яви.

Рут хотелось смеяться и плакать одновременно.

– А как вы думаете, зачем он приходил? – спросила она после некоторого раздумья.

– Это был единственный способ, которым мой Вальтер мог поддержать меня в ту пору, – с улыбкой пояснила миссис Петерсон. – Что с вами, дорогая? Вы как-то осунулись.

Рут была не в состоянии рассказать соседке о собственных встречах с умершим мужем, но она почувствовала облегчение, узнав, что такое происходит не с ней одной.

В этот вечер Рут еще долго размышляла над словами миссис Петерсон и рано улеглась спать.

Утром приехал Хэнк. Войдя в дом с огромным мешком розовых лепестков, он аккуратно рассыпал их на полу гостиной. Едва успев поздороваться, Хэнк положил на них Рут и как-то очень спокойно, буднично овладел ею.

Тем не менее Рут, как всегда, испытала непередаваемое словами наслаждение и, когда все закончилось, осталась лежать на полу обессиленная и счастливая.

– Ты знаешь, у меня есть кровать, – сообщила она Хэнку минуту спустя, гладя его волосы.

Приподнявшись, чтобы взглянуть ей в лицо, он ответил:

– Да, но это кровать Остина.

– Остин одобрил бы наш брак, – сказала Рут уверенно, вспомнив, что говорил покойный муж незадолго до ее знакомства с Хэнком.

– Я знаю, – согласился тот, лаская грудь любимой, – но супружеская постель – святое для меня место.

– Ты хочешь сказать, что, если вдруг тебя не станет, я не смогу привести третьего мужа в хижину у пальм?

– Ни в коем случае, – отозвался Хэнк, целуя ее затвердевший сосок. – Память обо мне будет преследовать тебя там, где нам было хорошо вдвоем.

Охотно верю, подумала Рут. Мне это слишком хорошо знакомо.

Потом они сидели на кухне и ели вкусные спагетти, заправленные необычным соусом.

– Я хочу, чтобы ты остался сегодня ночевать у меня, – предложила Рут.

– Ни в коем случае, – категорически отказался Хэнк.

– Мы можем спать в комнате для гостей, – попыталась уговорить его Рут.

После двух лет одиночества теперь, когда рядом снова был любимый человек, она не хотела проводить ночь в холодной постели.

– Это дом Остина, – покачал головой Хэнк.

Его слова почему-то напугали Рут, хотя она не сразу поняла, что именно ей показалось таким страшным.

– Это не помешало нам заниматься любовью на полу в гостиной, – резонно заметила она.

– После нескольких дней разлуки я безумно хотел тебя и не смог сдержаться.

– Мне трудно поверить твоим объяснениям.

– Уверен, Остин одобрил бы наш брак, но он был моим лучшим другом и я не могу спать с его вдовой под крышей его же дома. Мои представления о дружбе не позволяют этого.

Внезапно Рут догадалась о причине своего испуга. Неужели каждый раз в момент близости Хэнк будет воспринимать ее как женщину другого мужчины?

– А если я скажу тебе, что видела Остина и он сказал, что мы с тобой поженимся и у нас родятся двое детей?

– Если ты сообщишь мне такую новость, я отвечу, что ты все еще думаешь о муже и не готова начать новую жизнь, – терпеливо улыбнулся Хэнк, отодвигая тарелку.

– Что происходит?! – воскликнула Рут, ухватившись за край стола, чтобы не потерять равновесие от сильного волнения?

– Это я должен задать тебе такой вопрос, – парировал Хэнк. – Когда наконец ты перестанешь день и ночь думать об Остине?

Никогда еще Рут не видела Хэнка таким возбужденным. Впервые он повысил на нее голос. Она даже представить не могла, что он может позволить себе это.

– Не знаю, – ответила Рут упавшим голосом.

– Ты действительно думаешь, что видела его?

Ей не хотелось признаваться, но и солгать она не могла, поэтому просто промолчала. Нагнувшись, Хэнк молча поцеловал ее и направился к выходу. Рут вышла на порог и остановилась, провожая гостя взглядом.

– Я люблю тебя, Хэнк! – крикнула она ему вслед.

– Я тоже люблю тебя, дорогая!

На субботу и воскресенье они уехали в новый дом Хэнка, чтобы приготовить его к предстоящему переезду – в первый день с утра до вечера дружно мыли окна, стены и ванную комнату, а ночью занимались любовью. В воскресенье отправились в расположенный в двадцати милях городок и в лучшем мебельном магазине заказали все необходимое.

Вернувшись домой к вечеру в воскресенье, Рут поджарила на гриле бифштексы, и они с аппетитом поужинали за летним столиком во дворе. Она хотела предложить Хэнку остаться ночевать, но не решилась. Весь уик-энд он оставался нежным и предупредительным. Но как только вернулись домой, Хэнк повел себя так, будто Остин находился рядом и наблюдал за ними. Пообещав позвонить на следующий день, Хэнк поцеловал ее и уехал.

Рут грустно сидела с чашкой кофе одна на кухне, когда перед ней снова появился призрак Остина.

– Вообще-то мне здесь больше не место, – глухим голосом сказал Остин, – но хочу сообщить тебе первым: ты беременна.

– Этого не может быть, – взволнованно ответила Рут, невольно хватаясь руками за живот. – Я каждый раз предохранялась.

– Это предначертано свыше, а от судьбы предохраниться невозможно. У тебя родится девочка. Темноволосая, с голубыми глазами. Когда-нибудь она будет управлять компанией Хэнка.

– Остин! Это мне только кажется или ты действительно здесь? – простонала Рут.

– А разве ты сама не понимаешь, что все это тебе только кажется? – вдруг услышала она.

Обернувшись в испуге, Рут увидела стоящего в дверях Хэнка. Судя по его невозмутимости, он не видел Остина.

– Сделай что-нибудь, – взмолилась она, по-прежнему обращаясь к призраку мужа. – Покажись, скажи наконец хоть слово, чтобы Хэнк убедился, что ты действительно здесь.

– Это бесполезно, – вздохнул Остин. – Кроме тебя никто не может меня увидеть и услышать. Ну и еще, конечно, кот.

– Хэнк! Поверь, он здесь, – в отчаянии закричала Рут, поворачиваясь к Хэнку. – Я не выдумываю, и это не бред.

– Ты явно не готова к новой жизни, – грустно ответил тот, подбирая с кресла оставленный им свитер. – Прощай. Как-нибудь я тебе позвоню.

– Хэнк!

– Теперь я понимаю, почему мне говорили, что не следует приходить к тебе, – пробормотал Остин.

– Замолчи! – взорвалась Рут. Наконец-то она нашла мужчину, с которым могла бы быть счастлива, и вот он уходит!

– Может быть, мне позвонить твоему доктору? – спросил Хэнк, останавливаясь в дверях.

Закусив губу, Рут старалась сдержать рвущийся из горла крик. Теперь поздно что-ни будь исправить. Хэнк слышал, как она разговаривает с несуществующим, с его точки зрения, человеком и, конечно, думает, что у нее не все в порядке с психикой.

– Все обойдется, – с трудом выговорила она.

Сев в машину, Хэнк захлопнул дверцу и уехал.

На следующий день вернулись Памела и Тони. В руках они держали пакеты, полные сувениров, купленных, наверное, во всех придорожных магазинчиках на пути от Техаса до Нью-Йорка. Рут была счастлива видеть их, и на какое-то время дети отвлекли ее от мыслей о состоянии здоровья.

– Какое красивое кольцо, – заметил Тони, когда она укладывала его спать.

– Замечательное, не правда ли? – вздохнула Рут, глядя на обручальное кольцо, с которым теперь придется расстаться.

– Я так скучал по тебе, мамочка, что однажды чуть было не заплакал, – прошептал Тони, явно опасаясь, что его может услышать старшая сестра и посмеяться над ним.

– Если бы ты только знал, как тоскливо и одиноко без вас, – целуя его в лоб, тихо ответила Рут. – Я плакала, что тебя нет со мной.

– Я это заметил. У тебя глаза красные и опухшие. Точно такие, какими они были, когда умер папа.

– У меня проблемы, – призналась сыну Рут, – но ты не беспокойся. Я с ними справлюсь.

Потом она зашла в комнату к Памеле. Девочка сидела в постели и делала записи в дневнике.

– Кажется, ты получила удовольствие от поездки? – спросила Рут, присаживаясь на заваленную мягкими игрушками кровать.

– Огромное, – улыбнулась Памела. – И все-таки дома лучше. А чем ты занималась все это время, мамочка?

– Это длинная история, – уклончиво ответила Рут, целуя дочь в щеку. – Расскажу в другой раз.

Выключив свет, она вышла из комнаты. В коридоре Рут невольно ощупала живот. Если ей на самом деле предстоит подарить детям сестренку, как предсказал Остин, то рано или поздно она должна будет рассказать им обо всем, что с ней произошло.