Текст книги "В стране драконов и сказочных птиц"

Автор книги: Хайнц Зильман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Каков биологический смысл оклеивания и окрашивания? Я уже говорил о мнении Маршала: для шалашников их токовое гнездо является заменителем самки, его они "кормят" кашицей из листьев или плодов, смешанной со слюной. Разумеется, больше всего я мечтал присутствовать при посещении чудесного сада самкой. Еще ни один европеец не описал этого, а может быть даже и не видел. Оранжевые блестящие перья из хохолка кумбука-самца стали известны благодаря головным уборам папуасов. Существовало– мнение, что самец, красуясь перед самкой, приподнимает хохол, как это делают многие другие птицы. Но невзрачный кумбук изобрел куда более эффектный способ подать себя. Он ухитряется развернуть ореолом вокруг головы красочные перышки, обычно скрытые среди нормальных перьев. Для самки, слетающей большей частью сверху, из крон деревьев, это гораздо привлекательнее, чем просто приподнятый хохолок. Когда самка, наконец, вступает в сад, самец начинает "пламенный танец". Он исполняет кокетливые прыжки и повороты возле башни, в саду любви, заботливо устланном мхом.

Самой трудной задачей, которую нам пришлось решать в горных джунглях, было исследование поведения и манеры токования другой птицы-садовника, имеющей короткий хохолок (Amblyornis subalaris). Эта удивительная птица строит куполообразную беседку и украшает стенки у входа искусной мозаикой. Вход окаймлен полукруглым садовым забором, верх которого выложен красно-желтыми плодами и цветками.

Куполообразную беседку

Вход окаймлен полукруглым садовым забором

Украшает стенки у входа искусной мозаикой

Еще более волнующими и долгими были наши старания изучить вторую хохлатую беседковую птицу Amblyornis subala-ris. Самец строит куполообразную беседку с палисадником, окруженным богато украшенной изгородью. Внутри токового гнезда искусно выложена мозаика из пестрых цветков. Фред Шоу Мейер своими глазами видел такую удивительную беседку в горах Оуэн-Стэнли четверть века назад. Кроме него, мало кто из европейцев попадал в столь далекую лесную область. Да и никто из них не имел достаточно времени, чтобы подстеречь пернатого искусника за работой. Когда Фред обнаружил дом чудесной птицы, его штаб-квартирой была маленькая станция миссионеров Дева-Дева, расположенная на высоте 1200 метров. Там имелась узкая посадочная полоса для одномоторного самолета, доставлявшего миссионерам раз в месяц провиант и почту. Однако окрещенные папуасы ушли оттуда в долину, где для них нашлась неплохая работа на каучуковых плантациях. Миссионеры последовали за своими подопечными, и старая станция опустела. Заброшенные тропы заросли, посадочная полоса тоже скрылась под густой порослью.

Пешком на плоскогорье было не забраться – даже с достаточным числом носильщиков на это ушли бы недели. Бесстрашный пилот из Порт-Морсби рискнул приземлиться на ухабистой поляне в четырех днях ходу от Дева-Дева. В расположенной неподалеку папуасской деревне я показал мужчинам рисунок хворостяного дома птицы-садовника. Несколько человек закивали головами и произнесли слово "голоала". (Так они называют птицу, которая строит дом с палисадником.) Эти люди стали моими проводниками. Никогда не забуду того дня, когда после нелегкого восхождения мы, наконец, стояли перед красочно декорированной постройкой птицы. Яркие красные и желтые цветки украшали садовый забор. У входа великолепным ковром расстилалась мозаика из цветков. К сожалению, здесь было так темно, что не имело смысла даже пытаться фотографировать или снимать на кинопленку это подлинное произведение искусства. Но и уйти с пустыми руками мы не могли. Голоала стоил того, чтобы ради него потрудиться. За три недели с крайней осторожностью мы построили укрытие, не пропускавшее звуков, а в лесной крыше прорубили окошко для света, так что теперь можно было думать о съемках. Между прочим, голоала оказался не из трусливых и не покинул своих владений. Он неоднократно прилетал и держался поблизости. Но похоже, что хорошей он считал погоду, лишь когда на лес спускался туман или густые облака. Вот тогда он принимался за работу по дому или в саду.

Терпение и терпение – нас этому не надо было учить. День за днем проводили мы в вечно сыром темном бункере. На несколько мгновений, порой даже на минуты, проглядывало солнце. Мы ловили эти секунды и минуты благоприятного освещения, чтобы снять тот или иной рабочий момент. Незабываемо утро после страшного ливня, который нарушил мозаику цветочного ковра. Птица быстро справилась с ремонтом. Между овальными входами в беседку она построила стену из черного мха с древовидного папоротника и искусно украсила ее. Слева птица выложила несколько сотен ярких синих жучков, справа блестящие раковины улиток, а между ними развесила желтые цветки, главным образом орхидеи. Какое счастье, что как раз теперь светило солнце!

Всякий раз возвращаясь с пополнениями для своей коллекции, птица внимательно оценивала их красочность. Она, по-видимому, прикидывала, что бы еще стоило улучшить, и сразу принималась за работу. Взяв цветок в клюв, она втыкала его среди других цветков мозаики и отскакивала назад, чтобы получше разглядеть результат. В общем вела себя совсем, как художник, критически оценивающий свое полотно. Только голоала в отличие от художника рисует цветками, иначе не скажешь. Вон та желтая орхидея, по-видимому, оказалась не на месте. Птица передвигает ее левее, устроив между голубых цветков. Затем, склонив головку набок, рассматривает результат. Неужели все это только слепой инстинкт?! Я не хочу в это верить, хотя, согласно мнению зоологов, обдуманные действия и тем более понимание красоты животным не доступны. Но творения голоалы – произведения искусства высшего класса. В этом невозможно сомневаться. Сделай такое человек – на любой выставке ему был бы обеспечен успех.

Чтобы наблюдать токование красных райских птиц, нам пришлось с громоздким кино-, фото– и звукозаписывающим оборудованием забираться на тридцатиметровую высоту в крону дерева. Там у папуасов была устроена легкая засидка, откуда они стреляют «божьих птиц» из лука со стрелами. Они немного перестроили ее и укрепили, так что мы смогли в ней работать. Две недели лежали мы здесь в засаде, пока дождались, наконец, погоды, позволившей вести съемки.

Наблюдение и сьемка с тридцатиметровой высоты....

Лишь дважды на протяжении многих недель мне повезло наблюдать за визитом самки в сад любви голоалы. При ее появлении самец поспешно проскальзывал через ближайший вход в беседку и оттуда начинали литься звуки скрипучей свадебной песни. Он старался заманить туда самку для спаривания. Самка же держалась неприступно, тем не менее прислушивалась к призывным звукам и поглядывала на шедевры мозаики и садовый забор. Затем со стороны самца последовал бурный выпад. Выглядело это так, словно из беседки метнулся огненно-красный луч света и тут же исчез в темноте Раз за разом "выстреливал" самец изумительной краснотой развернутого хохла, сопровождая прыжки громким "ре-те те тете!". На такое громкоголосое и неистовое сватовство пылкого воздыхателя самка поначалу реагировала испуганным отступлением. Но постепенно прыжки ее становились короче, она все более подстраивалась к прыжкам партнера. Это уже был ответный танец, во время которого птицы почти касались друг друга туда-сюда, туда-сюда, все быстрее, ритмичнее. Затем внезапно обе нырнули в беседку и соединились там.

Очень много дала мне встреча с Томом Джилльярдом за несколько недель до отъезда на Новую Гвинею. Я тогда принял приглашение показать фильм о Галапагосских островах на Международном орнитологическом конгрессе, проходившем из Корнеллском университете (штат Нью-Йорк). Там я и встретил Тома, который трижды побывал на Новой Гвинее и как никто другой знал условия и возможности для работы на острове. Когда в присутствии профессора Штреземана я рассказал Джилльярду о своем намерении исследовать и запечатлеть в виде кинодокумента токование райских птиц и до сих пор неизвестный образ жизни беседковой птицы-садовника, он сказал. "Заманчивый, но невероятно трудный проект. Красные райские птицы Raggiana, которые устраивают на деревьях коллективное токование, стали чрезвычайно редки вблизи поселков. Чтобы найти их, придется собираться далеко в дебри. Однако местные жители, без помощи которых вам не обойтись, ненадежнее спутники. В носильщики и проводники идут молодые сильные мужчины, но они сбегут через несколько дней домой, несмотря на хорошую плату так как боятся, что другие мужчины уведут их жен".

Raggiana величиной с галку, но кажется куда крупнее благодаря броской окраске и пышному шлейфу украшающих перьев. Токование происходит во время муссона, который начинается в зависимости от высоты над уровнем моря того, в последние годы отстрел велся столь интенсивно, что в тех местах нечего надеяться на успех. Самой же большой трудностью, которая, по его словам, ожидала меня, была нелюбовь райских птиц к солнечному свету. Так что, каким бы терпением мы ни запаслись, снять различные фазы токования при ярком свете не удастся. На огромном тропическом острове совершается постоянный круговорот воды. С раннего утра джунгли в начале июля или в середине августа. Распушив как можно пышнее свои нежно-розовые до огненно-красного перья, птица в возбуждении трепещет ими. Кажется, словно вспыхивают огоньки пламени.

Raggiana величиной с галку

Вспыхивающиеся огоньки пламени

Джилльярд рассказал мне, что красная райская птица танцует среди вершин деревьев на высоте 30-40 метров. Чтобы снять ее для фильма, потребуется строить с помощью папуасов укрытие высоко в кронах. Однако скорее всего птицы заметят это и будут нормально токовать лишь в следующем году. Вряд ли в вершинах деревьев у папуасов есть много засидок, откуда они стреляют в райских птиц из лука. Кроме окутаны густым туманом. Пройдет два-три часа после восхода солнца, пока оно превратит всю туманную сырость в облака. Утреннее токование к этому времени уже заканчивается. В середине дня бывает несколько жарких солнечных часов, но не позднее пяти часов вечера начинается неизменная тропическая гроза. И как только в одуряюще влажном горячем воздухе разносятся первые раскаты грома, шансы на успех съемки стремительно падают. К тому же нельзя забывать об опасности заражения малярией. На долгие месяцы надо отказаться от привычных благ цивилизации, а успех совсем не гарантирован.

Таковы были серьезные предупреждения человека, имевшего немалый собственный опыт. Но как бы ничтожны ни были шансы на успех, Джилльярд все же считал его возможным. А мне не давала покоя мысль, что и сегодня в мире животных остаются неразгаданные тайны, которые еще никому не удавалось раскрыть и тем более показать людям. Так хотелось сделать миллионы людей участниками удивительных приключений – то, что в наше время позволяет кино. Хотелось и послужить науке, получив совершенно новые документальные кадры. Привезти киноленту о токовании Raggiana – никакие трудности и затраты времени не казались мне слишком большими.

Когда Том убедился, что я не намерен отступать, он самым дружеским образом поделился со мной своими профессиональными знаниями и опытом, предоставил в мое распоряжение карты, собственноручно им нарисованные. Я получил подробнейшую информацию о характере местности и климатических особенностях горных районов, где распространены райские птицы. Узнал о миссионерских станциях и их руководителях, которые могли бы оказать мне помощь, словно сам уже побывал в тех местах. Дополнительные рекомендации Джилльярд прислал мне позднее, когда мы уже находились на плоскогорье Горока.

В сравнении с нарядными самцами, самки всех райских птиц окрашены очень скромно. Поскольку именно самки выбирают партнера, им не требуется привлекать к себе внимание сверкающим оперением.

Скромный окрас самок райской птицы

Итак, мы повторили путь нашего доброжелательного предшественника, но, когда добрались до первого места, где Том видел токование Raggiana, нас постигло глубокое разочарование. Токовища больше не существовало. Причиной его исчезновения в этой местности был грандиозный "синг-синг" последнего года. Такого праздника с многими тысячами участников раньше никогда не бывало. Впервые в истории края осуществилось дружеское объединение многих родов и племен, которые еще совсем недавно были смертельными врагами, охотились друг на друга, а после удачной охоты, возможно, и закусывали зазевавшимся противником. Миссионерам и правительственным чиновникам удалось установить мир на плоскогорье Горока.

Самый большой за все времена свиной праздник "синг-синг" в прошлом году был отмечен как день примирения. Разумеется, каждая деревенская община желала блеснуть в уборах из самых красивых перьев. Ради этого расстались с жизнью почти все райские птицы округи. Обычно число отстрелянных из лука птиц регулируется так, чтобы они не переводились в данной местности, чтобы оставалось достаточно птиц для продолжения рода. Деревья, на которых токуют райские птицы считаются собственностью той или иной семьи. Следить, чтобы никто без позволения не трогал птиц, в интересах "хозяев" токовища. Но ради "интернационального" празднества все запреты были нарушены. По лесам прокатилась волна беспощадного избиения носителей драгоценных перьев. Мы встречали только молодых птиц, которые еще не обзавелись украшающими перьями. Единственный взрослый самец, которого мы застали у третьего по счету токовища, не спасал положения. Ведь нам было нужно типичное коллективное токование красной райской птицы. К тому же, единственный самец, не имея конкурентов, не слишком утруждал себя.

Самка сделала свой выбор. Птицы приветствуют друг друга низкими поклонами и трутся клювами. Затем снова следует танец самца, который заканчивается спариванием, причем Raggiana прячет свою невесту под искрящимся покрывалом из перьев.

Приветствие

Танец

Три недели пришлось ждать, пока наши следопыты бродили по лесистым склонам горы Куб в поисках подходящего тока. Наконец, после долгих разговоров за хорошую плату им показали дерево, где держались вместе шесть великолепных самцов. В получасе ходьбы от него находилась маленькая хижина, где ночевал офицер контрольной службы, отправлявшийся из Горока в горы с инспекторским обходом. Построенная из теса и крытая соломой, она была достаточно велика, чтобы разместить в ней наш базовый лагерь. Там даже имелась крытая кухонька. Так как инспектирующий офицер никогда не поднимался в горы без сопровождающих, сразу решалась проблема носильщиков и проводников.

Самые красивые райские птицы получили названия в честь императоров, королей и князей. Но птица, чей хвост природа одариаа двухметровыми блестящими белыми перьями, получила скромное имя «Меиер». Эту райскую птицу открыл в 1939 году Фред Шоу Мейер.

'Меиер'

Прошло еще три дня, прежде чем папуасы соорудили в кроне соседнего с токовым дерева укрытие, тщательно замаскировав его зелеными ветвями Легкая засидка, какую обычно строят для себя папуасы, нам не годилась. Туземцы берут с собой только лук и стрелы, а нам нужно было поднять наверх тяжеленное оборудование. Так что пришлось строить прочное сооружение. Кроме того, мы не могли подниматься на тридцатиметровую высоту по гладкому толстому стволу так, как это делают местные жители – зажав голыми ногами лиану вместо каната. Нужны были лестницы. Папуасы и занялись этой работой. На лестницы пошли десятиметровые бамбуковые жерди, а ступеньками служили толстые лианы.

Первую лестницу крепко привязали наверху к толстым ветвям. К концу ее нарастили вторую лестницу, а третья уже доставала до засидки. Все работы можно было производить только в полуденные часы, когда на токовом дереве не было ни одной райской птицы. Любая помеха во время тока надолго выводит птиц из строя.

Разумеется, еще с земли я использовал всякую возможность понаблюдать за поведением прекрасных птиц. Чем лучше узнаем мы их повадки, тем легче будет избежать ошибок во время съемок. Так, мы выяснили, что райские птицы – птахи ранние, они начинают токовать с первыми проблесками зари. 24 июля примерно за час до рассвета мы вышли из лагеря, чтобы попробовать провести первые съемки из за-сидки. Наш проводник-папуас шел впереди со слабеньким керосиновым фонарем. За ним следовали два носильщика с оборудованием и я с наиболее чувствительной аппаратурой, которую не доверял никому. С кустов капало, мокрая трава хлестала по ногам, так что вскоре все промокло насквозь – рубашка, брюки, теннисные туфли. Мы взяли с собой смену одежды и обуви, но решили переодеться в сухое лишь наверху, уже в укрытии. Для папуасов сменить одежду проще простого. Они прикрывают наготу спереди и сзади лишь свежими ветвями. Каждый день "новое платье" – это им ничего не стоит.

Была еще темная ночь, когда мы добрались до нашего дерева. Накануне я уже поднимался по трем лестницам, проверяя, достаточно ли хорошо замаскировано укрытие, не заметит ли чего подозрительного острый глаз птиц. Почти полчаса, пока мы устраивались наверху, прошло в темноте.

Нужно было приладить к камере телеобъектив и выверить его наводку на фокус по определенному месту на токовом дереве. Позднее, когда появятся птицы, из укрытия нельзя будет высунуть даже руку, чтобы убрать мешающий лист или ветку. Точно также следовало заранее точно рассчитать место установки микрофона. Записи голосов птиц были нам совершенно необходимы. Но если утренний ветерок даже слегка тронет микрофон какой-нибудь веточкой, получатся безобразные помехи. Мембрана микрофона должна быть направлена строго на токующую птицу, причем оставалось лишь надеяться, что птица прилетит на то же место, где она токовала утром накануне. Мы укрепили микрофон на ветке и замаскировали его зеленым платком.

Paradisea rudolphi, синяя райская птица, токует в сумеречном освещении нижнего яруса леса. Это выдающийся акробат. Кувыркаться на ветке для нее не составляет никакого труда. Повиснув вниз головой, она разворачивает сверкающий синий веер украшающих перьев. Такая демонстративная поза сопровождается редкими криками, которыми самец призывает самку.

Paradisea rudolphi, синяя райская птица

Выдающийся акробат

Демонстративная поза

Через четверть часа после того, как ушли наши помощники, первые проблески дня засветились в листве вершин деревьев, и мы услышали "тявканье" райских птиц. Они были еще на деревьях, где провели ночь, в нескольких сотнях метров от нас. Далеко разнеслось "бау-бау-бау", указывая, что птицы проснулись. Через 10 минут послышалось мощное хлопанье крыльев. Первый самец уселся метрах в двадцати прямо перед камерой. Так было и вчера утром, и это было как раз то, на что я надеялся. Мы боялись пошевелиться, еле-еле по миллиметру склоняясь головой к маленькой смотровой щели, чтобы разглядеть "божью птицу". Но не сумели ее найти – было еще слишком темно. К тому же, птицу, очевидно, заслоняла ветка. Мы слышали только ее громкий, звучный басовитый лай. Вскоре один за другим появились еще три или четыре самца и сели по другую сторону дерева.

Так как переход от ночи к дню в тропиках куда быстрее, чем в наших широтах, скоро мы смогли достаточно хорошо разглядеть райских птиц. Они были величиной с галку. Каждый самец занимал в вершине токового дерева косо направленную ветвь, посылая оттуда свои призывные крики. Каждый старался произвести наилучшее впечатление. Для этого и служили лающие звуки, сопровождаемые хлопаньем трепещущих крыльев. Между прочим птицы общипывали те немногие листья, которые еще оставались на облюбованных ими ветвях Они не хотели, чтобы листья загораживали их или мешали танцу. Это и нам было на руку.

Внезапно птиц охватило бешеное возбуждение. Они стремительно забегали по своим веткам вверх – вниз, их красные перья метались, вспыхивая, словно пламя. В быстром темпе повторялись глубокие поклоны, сопровождаемые бурными трелями. Распушенные перья трепетали, словно листья осины на ветру. Простенькая коричневая самка опустилась на вершину дерева и немного испуганно разглядывала бушующих женихов. Нерешительность самки усилила рвение самцов. Снова и снова метались они по веткам, окутанные покрывалом сверкающих перьев. Снова и снова повторяли свои гротескные поклоны с расправленными крыльями. Призывные знаки следовали в ускоряющемся ритме. Всего в 15 метрах от нас токовал совсем молодой самец. Ему было года три, не больше, так как длинные украшающие перья вырастают у райских птиц лишь на четвертый год жизни, к началу полового созревания. В сравнении с прекрасными женихами "дебютант" выглядел общипанной вороной, и было забавно следить, с каким пылом и рвением подражал он движениям и призывным крикам взрослых самцов. Он уже овладел сложным брачным ритуалом, но не имея брачного наряда, не произвел на самку благоприятного впечатления. Право выбора супруга и тут предоставлено даме, и разумеется, решает дело мужская красота. Мы видели это очень хорошо. Приглядевшись несколько минут к женихам, самка– соскочила на ветку выбранного ею самца. Надо сказать, что наши вкусы совпали – это был самый элегантный петушок с самыми длинными и роскошными перьями. Дрожащий от возбуждения жених только и ждал свидетельства любви дамы. Она выразила ее, очень медленно и кокетливо приблизившись к нему и нежно коснувшись его клюва. И получила ответный "поцелуй" красавца-кавалера. Это было вступлением к брачному танцу. Счастливый избранник, покачиваясь, мелкими шажками семенил по ветке взад – вперед, не удаляясь от своей невесты больше чем на два метра и стремительно возвращаясь, чтобы снова "поцеловаться". Вдруг на ветку к тому же самцу спустилась вторая самка. Хотя рядом еще четыре самца страстно молили о благосклонности, она была столь очарована красотой самого нарядного петуха, что не обращала на других никакого внимания. Она попыталась оттеснить соперницу, сперва нежно, а потом прямо-таки злобно дергая приглянувшегося самца сзади за трепещущие перья. Однако красавец остался к ней совершенно равнодушен. Две-три минуты он еще танцевал перед самкой, которая первой его выбрала, а затем тут же, на месте тока, произошло спаривание.

Каждая райская птица так исполняет характерный для своего вида токовый танец, чтобы наилучшим образом показать украшающие перья. Чудная, или епанчовая, райская птица (Lophorina superba) растопыривает свои сверкающие зеленовато-синие перья на груди в блестящий щит. Серпохвост (Diphyllodes magnificus), напротив, привлекает самку к месту токи красотой расправленных на затылке перьев (справа).

Епанчовая райская птица (Lophorina superba)

Серпохвост (Diphyllodes magnificus)

Я в нескольких словах описал токование райских птиц, но это не означает, что нам повезло с первой попытки, и все, о чем я рассказал, мы сразу же сняли на кинопленку и записали на магнитную ленту. Действительность была иной. В то утро съемки мне вообще не удались, потому что небо, затянутое облаками, так и не прояснилось, к тому же моросил мелкий дождь. Джилльярд был прав, говоря; "Вам придется неделями выжидать в засидке, пока

Чудеса Кораллового моря

Остров Герон Большого Барьерного рифа построили крошечные животные – коралловые полипы – за немыслимо долгое время. Полоса белопенного прибоя окружает изумрудно-зеленый островок, одиноко лежащий среди синего моря.

Остров Герон Большого Барьерного рифа

Самые большие в природе сооружения строят крошечные животные. Их миллиарды, а для создания столь удивительных построек потребовались миллионы лет. Работа продолжается день за днем, год за годом. Она не остановится, пока существуют океаны, а началась, когда над Землей еще не летала ни одна птица. Речь идет о кораллах. Известно 2500 видов кораллов, которые объединены в две большие группы: рифообразующие и глубоководные*. Эти существа, различной формы и окраски, построили бесчисленные острова и горы, рифы и отмели.

* (Коралловые полипы относятся к типу кишечнополостных животных, их родственниками являются медузы. Класс коралловых полипов делят на две большие группы: шести– и восьми-лучевые. Глубоководные кораллы встречаются изредка в обеих группах. Рифообразующие кораллы относятся к отряду мадрепоровых кораллов из шести лучевых.)

Коралловые острова... Для многих из нас они олицетворяют романтику Южных морей. Стройные пальмы над залитым солнцем пляжем и гостеприимные островитяне, наслаждающиеся райской жизнью и свободой. Эти фантастические картины нарисовали писатели-путешественники XIX века. Действительность вплоть до новейших времен выглядела совсем иначе. Тех, кто плавал в этих местах, больше волновала не красота кораллового мира, а коварные рифы. Они были грозой для мореплавателей. На остроконечных рифах коралловых отмелей разбилось множество кораблей. Есть места, где ныряльщики находят в сумрачных глубинах один остов затонувшего судна возле другого. Обычно не было спасения и для команды. Кто уцелел после гибели судна, разбивался о коралловые рифы или погибал на голых островках от голода и жажды, бесследно исчезло немалое число шхун, фрегатов и даже больших парусников с сотнями людей на борту. Лишь с изобретением радара и эхолота стало возможно своевременно обнаруживать опасные подводные рифы.

Раз уж мы завели речь о кораллах, нельзя не вспомнить вновь имя великого Чарлза Дарвина. Во время кругосветного путешествия на "Бигле" в 1831 – 1836 годах молодой исследователь при посещении Галапагосских островов пришел к основополагающим выводам, перевернувшим впоследствии биологическую науку. Ненасытный инстинкт исследователя заставил его задуматься и о том, каким же образом выросли из моря коралловые острова Южных морей. До него ни одному ученому не удавалось дать, этому явлению четкого объяснения. Лишь Дарвин впервые разрешил загадку коралловых островов, да так, что последующие поколения ученых только дополняли его объяснения, не внося существенных изменений.

Коралловые острова образованы из содержащих соли кальция скелетов крошечных кишечнополостных животных– коралловых полипов. Эти существа, самостоятельно построившие свою прочную оболочку, объединяются в огромные колонии. Миллиарды, тысячи миллиардов накрепко привязанных к месту организмов живут в тесном соседстве друг с другом. Длинными подвижными ловчими щупальцами коралловые полипы захватывают проплывающую мимо пищу, в основном зоопланктон. Ядовитые стрекательные капсулы, расположенные на щупальцах, оглушают и удерживают добычу. Слой отмерших кораллов служит последующим поколениям основой, на которой они строят свои домики-тела. Так слой за слоем, ступенька за ступенькой растет коралловый риф, пока не поднимется к поверхности моря. А оказавшись вне воды, коралловые полипы погибают.

Когда летишь на самолете над коралловой отмелью у северовосточного побережья Австралии, отчетливо видно, что она поднимается над уровнем моря лишь в немногих местах. При отливе вода далеко отступает и отмель частично обнажается. Если кораллы слишком долго остаются на солнце, они погибают, а их скелетики превращаются в известняк.

Вид с самолета

Но ведь есть острова из кораллов, которые поднимаются над уровнем моря более чем на тысячу метров. Как это объяснить? Дарвин и тут нашел ответ.

Извержения подводных вулканов иногда выталкивали наверх коралловую отмель, как это случилось, например, при образовании Галапагосских островов, когда из глубин океана поднялись безжизненные клочки суши, где долгое время не было ни одной живой души. Чаще, однако, морское дно на дневной свет поднимали не внезапные движения земной коры, а медленные и очень длительные процессы поднятия суши. Не менее обычен, наверное, был и обратный процесс постепенного опускания морского дна. Я уже упоминал, что в свое время существовал, а затем ушел под воду сухопутный мост между Австралией и Восточной Азией. Это случилось прежде, чем природа создала высших млекопитающих. Целые континенты вроде легендарной Атлантиды, в прошлом бывшие цветущей сушей, опустились в морскую пучину.

Змеехвостка, или офиура, на коралловом обломке. Она, как и многие другие морские животные, застряла здесь при отливе. Скоро ее снова скроют волны прилива.

Змеехвостка, или офиура

Встречаются разные виды коралл

Кораллы могут быть любой формы и окраски. Они образуют бесконечно разнообразные колонии. Каждый полип любого вида рифообразующих кораллов строит за счет выделяющегося кальция домик, в котором он может спрятаться при опасности. В одной колонии живут многие сотни, тысячи, десятки тысяч животных. Они нуждаются в свете и хорошо чувствуют себя только в теплых водах. К строителям рифов принадлежат в первую очередь кораллы рода Асгорога, включающего около 250 видов, образующих колонии самой различной формы. Встречаются, например, оленьи рога, столы, книги, живые изгороди. Тонко разветвленные или толстые и массивные, плоские или похожие на лужайку в саду. Постройки пористых и ячеистых кораллов образуют единый блок. Они не ветвятся. Исключение из правила представляют грибовидные кораллы, так как они живут поодиночке и свободно лежат на дне. Каждый такой полип достигает необычайной для кораллов величины в 30 сантиметров.

Атоллы Южных морей, как правило, возникают в результате погружения вулканических островов. На круто уходящих в море склонах поселяются колонии живых кораллов, которые и образуют вдоль берегов рифы. Рифообразующие кораллы могут жить на глубине самое большее 50 метров, так как помимо пищи нуждаются в свете, а в сумрачных глубинах отсутствует и то, и другое. Если остров постепенно погружается в море и это происходит медленнее, чем нарастают кораллы, то в конце концов сохранится только кольцевидный риф, то есть коралловая отмель по краям прежнего острова. Туда же, где был сам остров, опять приходит море. Так возникают округлые лагуны со спокойной водой, со всех сторон окруженные коралловыми рифами. Постепенно волны прибоя пробивают в рифах дыры, разделяя кольцевой остров на части. Такая форма и называется атоллом. Бурение на атолле Эниветок показало, что окаменевшие коралловые массы уходят вглубь до 1500 метров, а на коралловых банках в Красном море – до 1200 метров*. Кроме атоллов, или кольцевидных рифов, выделяют еще береговые и барьер ные рифы. Береговые рифы окаймляют почти все побережья тропических морей. Дальше от берега кораллы строят барьерные рифы, отделенные от побережья широкими и глубокими проливами.

* (Достоверные остатки кораллов находят до глубин в 70 метров. На столько повысился уровень Мирового океана после таяния ледников периода оледенения Земли.)

Так как полипы погибают в воздушной среде, то достигнув поверхноти моря, коралловые отмели могут расти теперь толь ко вширь, но не вверх. Рифообразующие кораллы примерно 600 видов наиболее интенсивно размножаются и быстрее всего растут на глубине до 10 метров. Тридцатиметровых глубин достигает всего 3% дневного света, а такая малая освещенность ограничивает жизненные возможности кораллов. Кроме того, рифообразующие кораллы не живут в воде с температурой ниже 20 С, оптимальные температуры для них лежат в пре делах между 25 и 30°. Так что коралловые острова могут возникать только в тропических морях, куда не проникают холодные морские течения. Но есть и такие виды кораллов (они встречаются почти во всех морях), которые живут в темных глубинах. Лучи солнца никогда не падают на них, и условия их жизни совсем иные, но наш рассказ не о них.