Текст книги "В стране драконов и сказочных птиц"

Автор книги: Хайнц Зильман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Золотой шалашник проверяет освещение сцены

Украшение моста орхидеями

Таинственная Новая Гвинея

Тропические леса Новой Гвинеи – родина удивительных существ. Дождевые облака почти постоянно клубятся над долинами среди диких, изрезанных ущельями гор.

Тропические леса Новой Гвинеи

Новая Гвинея – второй по величине остров на Земле – расположена севернее Австралии. Свыше 770 000 квадратных километров занимает эта малоосвоенная и местами до сих пор не исследованная часть суши. Изрезанные горные хребты протянулись от одного конца острова до другого. Их вершины вздымаются на высоту более 5000 метров и покрыты вечными снегами. Глубокие ущелья и пропасти, бурные ручьи и величавые спокойные реки. На побережье и в долинах влажный и жаркий климат. Большую часть гигантского острова покрывает тропическая растительность. Непроходимый девственный лес густо перевит лианами. Отвесные стены пропастей и крутые скользкие обрывы отделяют районы обитания различных местных племен. Переход из одной деревни в другую нередко сопряжен с огромными трудностями. Проезжих дорог очень мало, но даже там, где они есть, могут пройти лишь автомашины с четырьмя ведущими колесами. Сообщение поддерживается с помощью легких самолетов, хотя устройство самого скромного аэродрома из-за пересеченной местности превращается в серьезную проблему.

По примерным подсчетам население острова составляет около двух миллионов человек, возможно даже два с половиной. Совсем недавно – в 1955 году – обнаружили еще несколько тысяч папуасов, о существовании которых до сих пор и не подозревали. Они живут, скрытые клубящейся завесой облаков, так что их деревни долгое время ускользали даже от разведки с воздуха. Еще один пример, указывающий на неосвоенность Новой Гвинеи. Местами аборигены ведут примитивную жизнь своих предков и почти совершенно не тронуты влиянием чуждой цивилизации. Негроидные обитатели Новой Гвинеи – преимущественно папуасы и меланезийцы – раздроблены на бесчисленные племена, деревенские общины и родовые союзы. В труднодоступных тропических лесах живут и пигмеи, избегающие всяческого соприкосновения с внешним миром. Никто не знает, на скольких языках говорит население Новой Гвинеи. Очень часто жители соседних деревень не понимают друг друга. Кое-где все еще распространены охота за скальпами и каннибализм. Колдуны, магия, страх перед злыми духами "и тотемы владеют душами людей. Миссионеры, правда, надеются добиться в этом отношении решающего перелома. Всего 20 000 белых поселенцев живут на острове, по величине втором в мире.

Новую Гвинею еще в 1511 году открыл португальский мореплаватель Антониу д'Абреу. Однако он не рискнул высадиться на берег из страха перед неведомыми существами, которые представляли собой нечто среднее между человеком и птицей. Жоржи де Менезиш в 1527 году не заметил ни одного из этих дьявольских созданий. Он ступил на берег Новой Гвинеи и сразу же объявил ее владением

Наша богатая приключениями экспедиция началась в Папуа, в Вагитале. К «свиному празднику» наряжаются и мужчины, и женщины. Уже здесь мы смогли увидеть такое собрание перьев райских птиц, о котором только мечтает любой естественно-исторический музей. Но местные жители не соглашаются поделиться своими драгоценностями. Прекрасные сверкающие перья – необходимая принадлежность ритуальных танцев.

Наряжения а празднику

Свиной праздник

Испании. После этого появлялись голландские, английские и французские мореплаватели и тоже "занимали" остров для своих правительств. Но никто из них не проник вглубь страны, и ни одна из колониальных держав не проявила серьезного интереса к Новой Гвинее. Лишь в середине прошлого века ею занялись два исследователя, оба немцы – Отто Финш и Густав Шлейнитц. Наконец, в 1884 году огромный остров был поделен между Голландией, Великобританией и Германией. Голландия получила западную половину острова, Великобритания – юго-восточную, а Германия северо-восточную часть второй половины. В той части, что отошла к немцам, как позднее выяснилось, жило большинство населения.

Насколько неизведанной была "Земля кайзера Вильгельма" вплоть до 1919 года, лучше всего доказывает история, приключившаяся с капитаном Детцнером. Когда в начале первой мировой войны австралийские войска без боя заняли немецкую колонию, капитан вместе с сотней туземных солдат отступил в лесные дебри, а когда вновь появился, в Европе уже давно был заключен мир. Четыре с половиной года никто и не подозревал о существовании на острове группировки кайзеровских войск. За это время немецкая часть острова перешла во владения Великобритании и позднее была включена в состав Австралийского Союза. Голландская западная половина с 1960 года стала провинцией республики Индонезия под названием Западный Ириан.

Красочный пернатый мир Новой Гвинеи еще в доколониальные времена привлекал исследователей, но и до сегодняшнего дня многие его загадки остаются нераскрытыми. Во всяком случае, наверняка есть птицы, которых никогда не видел белый человек, а образ жизни большинства совершенно не известен. Экспедиция в девственные леса Новой Гвинеи давно была моей заветной мечтой. Четырнадцатилетним мальчишкой мечтал я о ней, но осуществить эту мечту удалось лишь спустя 30 лет.

В головных уборах детей развеваются длинные хвостовые перья райской птицы принцессы Стефании. Ритмичный танец изображает токование птиц. Мужчины носят, кроме того, перья красной райе ой птицы Raggiana.

В головных уборах детей используют перья райской птицы

Мужчины используют перья красной райской птицы

Отшлифованные раковины, зубы диких свиней и стержни перьев казуара украшают продырявленные носы Движения танцоров сопровождаются барабанным боем.

И на этот раз вместе с Георгом Тайлакером мы прилетели на самолете в уединенную долину Ваги в центре острова. До 1930 года даже не подозревали что здесь, в диких горах, живет почти четверть миллиона папуасов. В сравнении с другими народностями острова эти люди стоят на более высокой ступени развития. Они одомашнили диких свиней, обрабатывают поля. Более высокого уровня достигла и их родовая организация. Миссионеры научили их возделывать ряд новых культурных растений, открыли школу и больницу. Конечно, для столь многочисленного народа это всего лишь скромное начало.

Мы приехали вовремя, как раз к торжественной церемонии "свиного праздника", который по древнему обычаю длится несколько дней, завершаясь грандиозным пиршеством, к которому специально откармливают свиней. Надо думать, он имеет культовое значение, ритуал подчеркивает тесную связь людей с птицами их родины. Папуасы верят, что умершие продолжают жить в облике райских птиц. Перья их считаются фамильными драгоценностями. цена которых определяется красочностью и многообразием. В результате "божьих птиц" усиленно истребляют. В дни праздников мужчины, женщины и даже дети украшают себя прекрасными уборами из перьев и танцуют, подражая повадкам токующих птиц, чьи перья они надели. Иногда танцоры воспроизводят и птичьи голоса.

Ни одна европейская или американская модница не могла бы похвастать таким обилием чудесных красочных перьев, каким украшают себя папуасы на свиных праздниках. Я видел переливающиеся перья серпохвоста, вымпеловой птицы и Raggiana rudolphi

Длинные хвостовые перья "короля саксов", отличающиеся особенно благородным эмалевым блеском, участники праздника носят в носу. Для этого в носовой перегородке просверливается дырка, в которую продевают украшение. Балет столь пышно разряженных танцоров сравним с пестрым, ритмично колышущимся ковром Пусти кто столько драгоценных перьев в продажу, он смог бы составить целое состояние.

Райскими эти птицы названы не потому, что они очень красивы, а потому, что долгое время верили, что они "никогда не касаются земли или земных предметов". Их считали существами, спустившимися на Землю из небесного рая. Каким же образом возникла столь странная легенда?

Еще в 1522 году вернувшиеся в Испанию из первого кругосветного плавания спутники португальского мореплавателя Фернана Магеллана поразили императора Карла V необыкновенным подарком – чучелом удивительной птицы с перьями невиданной красоты. Они получили его от султана Молуккских островов, но, по всей видимости, птица происходила вовсе не оттуда. Конечно, это была "божья птица" – ведь у нее не было ног, из чего сделали вывод что она и не нуждалась в них. На самом же деле туземцы Южных морей, интересуясь только перьями птиц, ноги им просто обрезали. Мой глубокоуважаемый друг профессор Эрвин Штреземан, один из ведущих орнитологов мира, подробно описал в орнитологическом журнале историю открытия райских птиц. Это настоящий документальный роман, полный острых приключений и ситуаций.

О Новой Гвинее в Европе еще не имели понятия, когда князья и богатые коллекционеры уже тратили бешеные суммы на покупку сверкающих птичьих чучел, попадавших в Европу таинственными торговыми путями. Причем все они были без ног! Чучела считались украшением "кабинета редкостей", который принято было устраивать до конца XVIII века в любом знатном доме. Один нюрнбергский торговец по имени Иоганн Крамер заплатил 800 иоахимсталеров за чучело райской птицы – за такую цену можно было купить сотню боевых быков. Об образе жизни этих птиц рассказывали легенды и совершенно фантастические истории, хотя ни один европеец не видел их в натуре. В то время куда больше занимались райскими птицами, чем сегодня, наверное, потому, что они еще были окутаны тайной и представляли собою совершеннейшую загадку. Но уже тогда французскому натуралисту Карлу Клузиусу удалось хотя бы приблизительно установить, что эти птицы жили именно на "папуасских островах", то есть в реальном мире, а вовсе не на небесах. В 1635 году иезуит Ниренберг писал о человеке, который собственными глазами видел только что убитую райскую птицу, разумеется, с нормальными ногами. К 1774 году было известно уже 12 видов, и, наконец, появилась уверенность, что все они происходят с большого острова Новая Гвинея. Но прошло еще 50 лет, до того как первый исследователь француз Рене Лессон посетил родину райских птиц и воочию увидел это летающее чудо.

А спустя еще одно поколение многочисленные научные экспедиции уже открывали на Новой Гвинее новые виды и находили там давно известные европейцам. Поиски райских птиц, этих сверкающих сокровищ девственного леса, превратились в страсть, которая превзошла всякую меру. Трудности, опасности и даже возможность попасть в качестве угощения на обед к людоедам не останавливали отчаянных исследователей. Они все глубже проникали в дикие дебри, забираясь высоко в горы вплоть до границы вечных льдов. Сначала французы, потом англичане, голландцы, итальянцы и немцы отправлялись в дальний путь в сопровождении вереницы носильщиков. К концу прошлого века было открыто 47 видов. Когда же решили, что все птицы Новой Гвинеи уже известны, в 1950 году совершенно неожиданно пронеслась сенсационная весть о находке Archibaldia sanfordi. "Романтические времена открытий, – уверяет профессор Штреземан, – и ныне еще не совсем ушли в прошлое".

Но что еще определенно предстоит сделать – это изучить образ жизни многих райских птиц, манера токования которых, способ устройства гнезд, особенности поведения у гнезда при выкармливании птенцов нам до сих пор неизвестны.

Шестъ-восемъ райских птиц должны расстаться с жизнью, чтобы вождь украсил себя богатой короной из перьев. Добывание прекрасных перьев – европейцам это делать строжайше запрещено – требует долгого высиживания в засаде высоко на дереве. Только наиболее искусные охотники могут украсить к празднику и своих детей.

Шестъ-восемъ райских птиц должны расстаться с жизнью, для украшеня вождя короной

Не многие могут урасить своих детей к празднику , только искусный охотник

Заключение «свиного праздника» – грандиозный пир. По папуасскому методу, мясо готовится в специальных ямах, выложенных раскаленными камнями. Камни предварительно нагревают в огне костра. Слой листьев и папоротника служит для поддержания в яме-кастрюле равномерной температуры. Приготовленное таким способом мясо остается сочным.

Заключение 'свиного праздника' является грандиозный пир

Равно как и поведение в момент опасности, способ добывания пищи, взаимоотношения с соперниками. Все это требует подробных и тщательных наблюдений. Поэтому во время нашего пребывания на Новой Гвинее для меня была совершенно очевидна необходимость снять не только уже известное науке, но и как можно больше нового.

Самая трудная экспедиция

Неделю мы провели в папуасской деревне западнее Горока, чтобы посмотреть традиционные ритуалы, совершаемые туземцами во время свиного праздника. Для предстоящей экспедиции было полезно познакомиться с характером, обычаями и образом жизни этих людей Работу мы начали с поисков беседковой птицы Лаутербаха, названной так в честь немецкого ученого, открывшего этот вид Австралийские орнитологи посоветовали мне поискать эту очень интересную птицу в центральной части плоскогорья Вагиталь возле Маунт-Хагена, Нашим проводником был Зигмунд Дисцбалис из прибрежного местечка Маданг. "Зиги", как его называют, выходец из Европы, но последние двадцать лет он живет на Новой Гвинее. Его опыт в обращении с местными жителями, а также прекрасное знание их языка и местности сослужили нам неоценимую службу. Лучшего проводника и быть не могло.

Дорога по плоскогорью и отрогам горы Хаген была очень узкой и местами столь крутой, что мы вынуждены были подолгу тащиться на первой скорости. Во многих местах дорога была завалена землей и вывороченными деревьями и кустами. Вздувшиеся во время ливней реки разрушили или повредили многие мосты. К счастью, благодаря предусмотрительности нашего проводника мы захватили лопаты, топоры и пильг Нередко приходилось трудиться до седьмого пота, расчищая дорогу и наводя переправы, чтобы поздно вечером наконец добраться до намеченной цели.

В Огельбанге, примерно в 20 километрах от поселка Маунт-Хаген, расположена одна из крупнейших на острове миссий. Ее глава, патер Штраус, встретил нас очень приветливо. Он провел здесь долгие годы и снабдил нас ценными сведениями о новогвинейских горах и их обитателях. Патер знал беседковую птицу Лаутербаха, самец которой строит беседку в форме крытой галереи. Он сказал нам:

Автомобиль пришлось оставить Тюки и камеру перетаскивают через бушующий горный ручей на плечах. Часто за один дневной переход приходилось одолевать десятъ-двенадцать, а то и больше таких переправ. И ни одной мелочи не было потеряно. С завидной ловкостью босые папуасы тащили тяжелый груз по скользким горным склонам.

Проезд на автомобиле в некоторых вместах был невозможен

Перетаскивание вещей и аппаратуры через горный ручей

Мы подружились с людьми каменного века. Я попросил показать мне приемы стрельбы из лука. Необходим опыт и сноровка, чтобы застрелить из такого примитивного оружия маленькую птичку или варана, отлично замаскированного благодаря покровительственной окраске.

Дружба с людьми каменного века

– Завтра утром, когда вы хорошенько отдохнете после утомительной дороги, я пошлю с вами двух местных охотников, которые точно знают, где можно найти эту птицу. Но не слишком обольщайте себя надеждой. За последние десять лет у меня побывало много ученых. Все они искали строителя крытых галерей. Однако им пришлось довольствоваться тем, что они полюбовались разукрашенными хитроумными сооружениями да подстрелили несколько птиц для музеев. Выполнить же то, зачем, собственно, они приезжали, не удалось никому. А они, разумеется, тоже мечтали снять на кинопленку самца беседковой птицы Лаутербаха во время строительства и украшения шалаша и записать его голос. Но эти господа не смогли дождаться появления самки и поэтому не видели тока. Для этого требуется долгое и терпеливое выжидание в хорошо замаскированном укрытии. Нелегкая работа под палящими лучами солнца – не всякий выдержит такое! Кроме того, благодаря плодородным землям эта область самая густонаселенная на огромном тропическом острове. Правда, скромный серовато-зеленый наряд птицы не привлекает к ней внимания охотников за перьями, но вы только посмотрите на ребятню! Почти у каждого парнишки есть рогатка или маленький лук. Они устраивают охоту на все, что ползает или бегает, так как мясной пищи здесь не хватает. Так что не удивительно, что птицы в Вагитале крайне пугливы и осторожны.

На протяжении недели папуасы водили нас к самым разным постройкам беседковой птицы Лаутербаха. Но почти все они находились среди густых зарослей. Чтобы создать открытое "поле обстрела" для кинокамеры и устроить засидку, нам пришлось бы убрать так много растений, что осторожные птицы наверняка заметили бы произведенные изменения. А тогда нечего было бы рассчитывать на возвращение птицы к гнезду-току. Эти трудности и были причиной того, что моим предшественникам не удалось застать самца беседковой птицы Лаутербаха за работой и увидеть, как он токует.

Мы нашли дом беседковой птицы Лаутербаха (Chlamydera lauterbachi). Он состоит из четырех перекрещивающ ихся коридоров, открытых сверху и с концов. На его изготовление уходит почти 3000 палочек и прутиков. Они так прочно сплетены друг с другом, что беседку можно унести целиком. В ее середине лежит около 1000 голубых камешков.

Дом беседковой птицы

После бесконечных мытарств мы наконец нашли среди густого буша полянку, а на ее опушке открыто расположенный и богато украшенный шалашик. В десяти метрах, от него наши помощники построили из густо переплетенных веток укрытие, которое с трудом можно было различить среди окружающих кустов.

Перед входом в беседку любви Chlamydera lauterbachi раскладывает красные ягоды. Как только появляется самка, самец берет в клюв ягоду и подносит ее даме. При этом он танцует, вращая головой, как будто хочет показать самке красивые яркие перья на затылке. Но таких перьев у него нет. Беседковая птица Лаутербаха потеряла это украшение в ходе эволюции вида. Однако инстинкт блеснуть украшением сохранился.

Вход в беседку украшен красными ягодами

Преподнесение ягод самки

И все же, несмотря на принятые нами меры, птица оставалась крайне пугливой. Самец никогда не слетал прямо к своему шалашу, а всегда несколько раз пролетал мимо, наверное, чтобы убедиться в отсутствии опасности. Беседка шалашников вовсе не гнездо, но у беседковой птицы Лаутербаха она построена как гнездо. Самец устилает ее мягкими и тонкими травинками. Чтобы довести обман до совершенства, он укладывает на травинки круглые камешки или ягоды. Создается видимость настоящей птичьей кладки.

Говоря о биологическом значении строительства токовой беседки и украшения ее таким образом, следует вспомнить, что многие птицы ухаживают за самкой с гнездовым материалом в клюве. Это, по-видимому, стимулирует совместное строительство гнезда. У самцов шалашников наблюдается смещенная реакция – они обращаются со своим шалашом так, словно перед ними самка. Помимо того, цветовое оформление беседки и коллекции, вероятно, заменяют самцу яркую окраску и привлекают самку, которой движет инстинкт. К тому же создается впечатление, что самец всегда у шалаша, в то время как он благодаря невзрачному оперению хорошо замаскирован и сидит где-нибудь рядом на ветке, дожидаясь, когда прилетит самка. Вот тогда уже он старается обратить внимание на себя, пытаясь стать как можно заметнее. Период повышенной опасности, когда птица легко доступна врагам, таким образом сокращается до минимума.

Порой на целый месяц такие хижины становились нашим домом, Крыша из огромных листьев диких бананов надежно защищала даже от ежедневных тропических ливней.

Хижины из диких листьев банана

Во влажных лесах Новой Гвинеи живет хохлатая беседковая птица-садовник (Amblyornis macgregoriae), которая из веточек и палочек сооружает нечто вроде майского деревца.

Сооружение хохлатой беседковой птицы нечто вроде майского дерева

Наше терпеливое ожидание было вознаграждено. Мы увидели и с первого раза сняли на пленку токовое поведение беседковой птицы Лаутербаха. Как только прилетела самка, самец взял в клюв красную ягоду и показал ее гостье, приглашающе кивая головой. Хотя в беседке у него лежали преимущественно голубые плоды и камешки, во время токования самец предпочитал красные ягоды. Наверное, они были привлекательнее. Высказывалось предположение, что беседковая птица Лаутербаха помещает в токовое гнездо плоды, которые пришлись бы самке по вкусу. Но за неделю наблюдений я ни разу не видел, чтобы самка или самец попробовали какой-либо из собранных в коллекции плодов. Вероятно, плоды выполняют лишь роль зрительного раздражителя и сигнализируют самке, что здесь есть самец, готовый предоставить себя в ее распоряжение.

Мой друг, американский орнитолог Том Джилльярд, посоветовал мне обратиться перед путешествием на Новую Гвинею к сэру Эдварду Холлстрому, президенту сиднейского зоопарка Торонга, и попросить у него разрешения использовать в качестве базы нашей экспедиции орнитологическую станцию в Нондугле, принадлежащую ему и расположенную неподалеку от горы Куб на высоте 1500 метров. Руководит этой станцией Фред Шоу Мейер. Он приехал на Новую Гвинею еще в 1922 году ловить птиц для одного богатого лорда, а затем продолжал заниматься тем же для зоопарка Торонга. Этого выдающегося исследователя, открывшего во время своих бесчисленных экспедиций в дебри девственных лесов острова не один новый вид райских птиц, местные жители почтительно называют Маета Пиджин*. Они верят, что существует тайная связь между "господином птиц" и пернатым народом.

* (Искаженное английское master pigeon, что означает «господин голуб?»)

При первой встрече в Нондугле Маета Пиджин сам был пуглив и робок, словно птица. Но вскоре мы стали хорошими друзьями, тем более, что я имел рекомендательное письмо от профессора Штреземана, который поддерживал мою затею. Штре-земан просил Фреда помочь мне найти два вида очень скрытно живущих и почти не изученных хохлатых беседковых птиц – Amblyornis macgregoriae и Am-blyornis subalaris. Оба вида встречаются высоко в горных джунглях, где вечно клубятся облака. Маета Пиджин вызвал из ближайшей деревни старика папуаса, своего постоянного проводника. Опытный охотник должен был проводить нас сначала в горы, где живет кумбук (Amblyornis macgregoriae).

Мы привезли в Нондугл все необходимое для устройства палаточного лагеря, но Фред Шоу Мейер и Зиги Дисцбалис считали, что нам следует ограничиться минимумом оборудования, снаряжения и запасов. Ведь путь в горные леса будет состоять из бесконечных подъемов и спусков. "Вы даже не можете вообразить, – говорили они, – насколько здешние горы изрезаны и труднопроходимы. Редко, где еще встретятся столь крутые и скользкие тропы, та кое множество стремительных горных ручьев и речек. Вы вполне обойдетесь без палаток, так как папуасы – искусные строители хижин, спасающих от дождя". Мы, разумеется, последовали этим советам и ни разу не пожалели о том.

Нелегкое восхождение к владениям беседковых птиц было рассчитано на три дня. Две первые ночи мы провели в уже готовых хижинах местных жителей. На третью ночь группе, посланной вперед, предстояло разбить лагерь на высоте 2400 метров. Этот подъем в давящей тропической духоте навсегда останется у меня в памяти. К счастью, Фред и Зиги раздобыли двадцать надежных носильщиков, которые с удивительной ловкостью босиком пронесли груз через все скользкие косогоры. Нам с Тайлакером на этих бесконечных подъемах и спусках легче давались подъемы, когда можно было подтянуться, ухватившись за ветки и лианы. При спуске же ноги скользили по влажной земле. Пот лил ручьями, язык прилипал к нёбу. К нашему великому облегчению, папуасы частенько находили места, где из скал били минеральные источники с хрустально чистой водой. Они ловко свертывали из больших листьев кубки-фунтики и дружелюбно угощали нас искрящейся живительной влагой. Два часа отдыхали мы в долине реки, опустив утомленные ноги в прохладную воду.

Как и предполагалось, к вечеру третьего дня мы добрались до временной штаб-квартиры. Наш авангард хорошо потрудился. На маленькой поляне среди густого леса, где не было риска, что во время обычной здесь тропической грозы и ливня нас убьет поваленным деревом, из жердей толщиной в руку были построены две хижины. Три стороны папуасы обычно оставляют открытыми, косая крыша и задняя стенка защищают от ветра. Листья бананов и пучки травы, уложенные на крышу, служат надежной защитой от дождя, не пропуская внутрь ни капли. Перед каждой хижиной пылал большой костер, чтобы можно было высушить промокшую одежду. Над огнем висел чайник. А что может быть лучше чая, чтобы утолить жажду после трудного перехода!

Вскоре мы получили хорошие вести. Наши следопыты обнаружили две хворостяные башни беседковых птиц на другом склоне горы, чья вершина вздымалась неподалеку от нашего лагеря. Три четверти часа нелегкого пути по крутым склонам, и вот мы уже у первой из них. Это была самая удивительная птичья постройка, которую мне когда-либо приходилось видеть. Тоненькое деревце полутораметровой высоты на уступе горного склона было оплетено веточками и прутиками. До высоты, на какую могла дотянуться птица с голубя величиной, башня из прутиков была утыкана странными украшениями, которые нам предстояло определить. Но еще более, чем разукрашенная башня, поражал округлый "садик" перед ней. Кумбук сначала очистил участок лесной почвы диаметром около метра от ветвей и листьев, а затем выложил на нем плотный моховой ковер. "Сад" был окружен валом из плотно уложенного мха высотой сантиметров двадцать.

На следующий день мы начали строительство укрытия. Наблюдать пугливую птицу за работой, а позднее и во время токования удалось бы только из тщательнейшим образом замаскированной засидки, отстоящей от беседки на расстоянии не менее 30 метров. Из веток и листьев мы построили хижину полутораметровой высоты, она сливалась с окружающей растительностью. Щели плотно законопатили мхом, травой и листьями, чтобы по возможности заглушить любой шорох.

Наградой за неимоверные трудности были удачные съемки хохлатого садовника. Местные жители называют его кумбук. Вокруг тонкого деревца он выкладывает аккуратную хворостяную башню. Подножие башни окружено садовым забором.

Хохлатый садовник в работе

Выкладывание хворостяной башни

Нам выпало огромное счастье наблюдать кумбука за строительством и украшением майского деревца и даже снять до сих пор никем не описанный «пламенный» танец птицы

Подножие башни окружено садовым забором

Пламенный танец

На следующее утро часов в пять, я отправился в путь чтобы до рассвета попасть в укрытие. Густые облака окутали горный лес, с прошлого вечера не переставая моросил дождь. Еще час мне пришлось ждать в темном сыром укрытии, а затем в первых проблесках зари я увидел на вершине хворостяной башни ее владельца. Его темно-коричневое оперение не выделялось на фоне сумрачного леса. Он усердно возился с какой-то палочкой, и длинный хохол спадал ему на плечи. При быстрых движениях головы посверкивали немногочисленные ярко-оранжевые перья хохла. Но мой восторг вскоре сменился унынием. Кумбук занимался не ремонтом башни, которую повредил сильный дождь. Раза три он прилетал и опять улетал, и, наконец, несмотря на плохую видимость, я понял его действия. Сколь тщательно ни старались мы замаскировать за-сидку, ее появление не прошло незамеченным. Палочку за палочкой птица разбирала свою башню и уносила материал на другой склон, где начала строить новую башню. Вышло, как говорил Маета Пиджин: "Лезьте в горы и полюбуйтесь чудесными постройками кумбука. Одно это уже стоит затраченного труда. Но снять кумбука на кинопленку вам не удастся. Он слишком чувствителен и не любит гостей". То же говорили мне все знатоки птиц Новой Гвинеи, действительно разбиравшиеся в положении дел. Но до сих пор мне всегда удавалось подобрать ключик даже к самым скрытным существам Должен же найтись такой ключ и к хохлатой беседковой птице! И как только нам вновь удалось найти ее башню, мы принялись за работу Первая попытка показала, что хижины из ветвей и листвы мало. Новая засидка имела двойные стенки, промежуток между которыми был плотно забит мхом. Точно так же набили мхом двойную крышу. Теперь наше укрытие было полностью звуко-изолированным, и птица не могла услышать жужжания кинокамеры. Подготовительная работа отняла у нас почти три недели, ведь мы старались как можно меньше шуметь, к тому же тропические ливни нередко прогоняли нас со стройплощадки.

Затем пришлось решать проблему освещения. В окутанном туманами и без того сумрачном лесу было темно как в погребе. Стрелка моего люксметра ни разу не колыхнулась. О прожекторе, разумеется, нечего было и думать. С помощью Зиги мы втолковали папуасам, в чем загвоздка. Они сказали,' что "надо устроить окошко в крыше леса". Приладив канат, папуасы взобрались по гладким стволам высоко наверх и обрубили ветви, закрывавшие доступ солнечным лучам. Получилось окно, сквозь которое на постройку кумбука падал слабый свет. Теперь оставалось надеяться, что крайне пугливая птица вернется к своей башне. С начала нашей работы она не показывалась нам на глаза.

Птица-садовник так осторожна, что нам пришлось строить звуконепроницаемую засидку: стрекотание камеры могло спугнуть птицу и заставить ее сменить место тока. Наши ловкие помощники папуасы помогли нам выйти и из этого затруднения.

Стройка звуконепроницаемой засидки

Три месяца вдали от последнего оплота цивилизации, вдали даже от папуасских деревень... Наши запасы пищи вскоре подошли к концу. До прибытия "подкрепления" мы питались вместе с проводниками и жили их жизнью. Зато в результате, наконец, были получены записи, проведены съемки и наблюдения, которые приподняли завесу над тайнами кумбука.

Какими предметами украшает птица свою постройку? На рубеже нынешнего столетия один из исследователей писал, что кумбук прикрепляет паутиной к прутикам древесную труху из ходов личинок насекомых. Такая фантастическая мысль могла прийти в голову только тому, кто никогда не наблюдал птицу за работой. Я очень ясно видел весь процесс через объектив кинокамеры, а потом и на большом экране. Когда кумбук привык к свету, он стал ежедневно наведываться к постройке, чтобы привести ее в порядок после очень сильных ливней. Мешающие ему листья, которые опадали с вечнозеленых деревьев-гигантов, он живо выбрасывал через забор "сада". Отвалившиеся веточки укреплял на башне, затрачивая немало труда, чтобы подправить и пополнить украшения. Для этого он приносил какие-то листики, откусывал с краю маленькие кусочки, смачивал их слюной, "жевал", а затем приклеивал к башне в подходящем месте. Это странное поведение, наверное того же рода, что и окрашивание стенок беседки у австралийских шалашников.