Текст книги "Аромат сладострастия"

Автор книги: Хайди Райс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Так, Мел… Тебе надо напомнить, что входит в круг обязанностей журналиста, освещающего промотур? Тесное сотрудничество с PR-компанией писателя, сопровождение его в поездках, журналистское наблюдение и изложение самых ярких моментов рекламной кампании, приоритетное право на интервьюирование автора. Это означает, что у нашего издания будут эксклюзивные права на информацию о предстоящем турне, – терпеливо раскладывала по полочкам Жозефина Дансворт. – Нужно ли еще что-нибудь пояснять, Мел?

– Но, миссис Дансворт, я же не репортер. Я помощница редактора, – напомнила начальнице Мел.

– Ух, ты! – иронически воскликнула та. – Мел, ты что, корни пустила в своем темном углу? – саркастически парировала пожилая дама. – Ты поняла, что тебя только что повысили, дорогая?

– Луиза бы справилась с заданием лучше, – пролепетала Мел.

– Не сомневаюсь. Луиза справилась бы с этим идеально. Но мистер Девлин требует, чтобы ехала ты, и, видно, у него на то есть серьезные причины.

– Да, я заинтересован в участии мисс Рурк и объясню почему, – вступился за Мел Девлин. – У меня уже была возможность убедиться, что мисс ДиМарко – блистательный светский репортер. Но, поскольку я смею надеяться, что мои книги представляют еще и литературный интерес, то хотел бы узнать непосредственную оценку ведущей регулярного книжного обозрения.

– Меня полностью устраивают ваши объяснения, мистер Девлин, – благосклонно кивнула Жозефина Дансворт. – Вопрос в том, устраивают ли они мисс Рурк? – походя поддела она Мел.

– Не вполне, – насупившись, проронила Мел.

– Видите, мистер Девлин, мисс Рурк ваши доводы не приемлет, – глубокомысленно произнесла грозная дама. – Мел, это, по меньшей мере смешно. Надеюсь, у тебя имеются уважительные причины для подобного отказа, – раздраженно предупредила ее начальница. – Не помню, сказала ли я тебе, что для «Ивнинг Лондон» этот проект чрезвычайно важен?

– Я догадалась сама, – виновато кивнула Мел.

– Потрясающе… И что же? Все детали с мистером Девлином и мистером Торном я уже обсудила, полагая, что любой сотрудник моей редакции будет польщен таким предложением, а уж тем более мисс Рурк, которая по сию пору ничем особенным себя не проявила. Согласно договору, сотрудники мистера Торна принимают на себя обязательства всесторонне информировать аккредитованного на это задание журналиста, сводя к минимуму трудозатраты на поиск и проверку информации. Мистер Девлин в свою очередь обязуется в любой точке следования промотура предоставлять журналисту, освещающему турне, комфортабельное жилье. Издание берется оплачивать все накладные расходы плюс командировочные, размер которых я намеревалась обговорить с тобой отдельно. Что тебя смущает, Мел? – Жозефина Дансворт, гневно раздув ноздри, посмотрела на свою несговорчивую подчиненную, сложив кисти рук в тугой замок на столе перед собой. – Мистер Девлин выдвинул строгое условие, исключающее участие фотографов. Это, прямо скажу, существенно осложнит работу репортера, материал которого должен быть настолько красноречив, чтобы словесно воспроизвести все подробности поездки. Это заставляет меня согласиться с его требованием, приобщить к этой работе именно тебя, Мел, поскольку ты способна лаконично, но выразительно излагать обстоятельства и визуальные впечатления. Ты понимаешь, что бы мог означать для тебя этот амбициозный проект? Как бы он мог сказаться на твоей дальнейшей карьере? – неожиданно сменила гнев на милость миссис Дансворт.

– В случае успеха, – оговорилась Мел.

– Что же тебе мешает его достичь, Мел?

– Не забывайте, миссис Дансворт, что через четыре дня Рождество. Моя семья ожидает, что я приеду, – проговорила Мел.

Закрыв глаза и стиснув зубы, Жозефина Дансворт откинулась на спинку кресла.

– Скажите прямо, мисс Рурк, что карьера вас не интересует. Тогда я без лишних слов переведу вас работать в архивный отдел, – процедила пожилая дама, не открывая глаз.

– Я бы не стал ставить вопрос так остро, – попытался вмешаться Джек Девлин. – Но если мне будет позволено сказать слово, то, уверен, ваша семья, мисс Рурк, с пониманием отнесется к вашему отсутствию за семейным столом.

– Тем более, что график турне можно и подкорректировать с учетом ваших пожеланий, – миролюбиво добавил мистер Торн.

– Отлично… Я умываю руки, – произнесла Жозефина Дансворт. – Вверяю мисс Рурк вашим заботам, мистер Девлин и мистер Торн. Надеюсь, у вас получится с ней договориться. Когда достигните результата, поставьте меня в известность, – сказала дама, ставя тем самым точку в разговоре.

– Раньше мне твои чудачества казались забавными, но теперь я просто теряюсь… Ты понимаешь, чем тебе грозит немотивированный отказ от участия в турне? – искренне недоумевала Луиза. – Дансворт же скормит тебя своим кошкам! – осторожно прошептала подруга.

– Ты же прекрасно понимаешь, что я не могу согласиться, Лу, – пролепетала Мел.

– Нет, не понимаю, – упрямилась Луиза ДиМарко.

– Во-первых, я не репортер…

– Смешная отговорка, и тебе это самой известно, Мел. А во-вторых?

– Девлин настаивает на моей кандидатуре исходя из субъективного ко мне отношения, – обтекаемо парировала Мел.

– Но Жозефина этого не знает, и знать не должна, – предупредила ее Луиза. – А если хочешь знать мое собственное мнение, то скажу тебе с абсолютной убежденностью: никто и никогда не руководствуется объективными мотивами. Вся жизнь строится на личных отношениях, и только на них. Иначе карьеру не сделаешь, Мел.

– Ты действительно так думаешь, Лу? – округлила глаза девушка.

– У меня нет оснований думать иначе, деточка. И если я усомнюсь в этом тезисе, то только потрачу время на безрезультатные потуги, – заверила ее молодая репортерша. – Важно определить для себя, чего ты хочешь. Хочешь прославиться на профессиональном поприще, поезжай в это турне, не раздумывая. Хочешь насладиться интимным общением с сердечным дружком, также не сомневайся. Хочешь обеспечить себе пожизненное благополучие, опять-таки отправляйся в это чертово турне и не глупи, а лучше привяжи к себе этого хлыща насмерть, – азартно поучала Луиза. – А что касается твоих сомнений профессионального характера, то никогда больше не смей озвучивать их перед коллегами и начальством, а всегда думай о том, что у тебя все получается. Помни, что у тебя литературный дар, это признала даже старушка Жозефина. Что же до репортерства – это, поверь мне, наживное. Поначалу делай это так, как ты пишешь свои рецензии, и никого не разочаруешь. А потом сама поймешь, что к чему. Как говорят французы, petitapetit,то есть помаленьку… И слушайся тетю Луизу, малышка. Она тебе плохого не посоветует, – самодовольно завершила подруга.

– Я не хочу ехать в это турне с Джеком, – твердо проговорила Мел.

– Понимаю, – кивнула Луиза. – Но если ты не сделаешь это, я тебе не завидую. Крутой нрав старушки Жозефины широко известен. Если начнешь упорствовать, тебе в «Ивнинг Лондон» не работать. Зато если ты громко заявишь о себе благодаря этому турне, то сможешь претендовать на более высокий пост в любом другом глянцевом издании. И старушку Жозефину пошлешь знаешь куда? Рассуди! Это сенсационное признание Девлина «выстрелило» его в качестве нового светского персонажа. Теперь у писателя Девлина есть не только его книги, но и лицо, которое вдобавок ко всему весьма привлекательное. Шумиха будет длиться еще несколько месяцев, в течение которых эксклюзивные права на освещение его жизни будут только у журналистки Кармел Рурк. Через месяц все до единого мировые издания будут знать, кто такая Кармел Рурк. Это дорогого стоит. Такой шанс выпадает только раз в жизни. Можно пойти и на компромисс.

– Луиза, но мне придется быть рядом с ним все это время, – поделилась, наконец своей главной тревогой Мел.

– И что?

– Не прикидывайся, что не понимаешь, – рассердилась девушка.

– Да, ты с ним спала. Даже если это и было ошибкой, то отнюдь не роковой. Мало ли кто с кем спит, – развела руками Луиза. – Я надеюсь, тебя не шокирует факт, что каждый совершеннолетний гражданин, не достигший преклонного возраста, с кем-то спал или спит… Ну, за редким исключением.

– А как, по-твоему, Луиза, в каком качестве меня пригласил в это турне Девлин? – серьезным тоном обратилась к подруге Мел.

– Что за идиотский вопрос? Разумеется, в качестве любовницы, – откровенно ответила Луиза. – И, по-моему, он поступает удивительно романтично.

– Романтично? Где ты тут нашла романтику? Тащит в постель, как козу на веревке! – поморщилась Мел.

– Хорошо, пусть не романтично, если судить по твоим детсадовским представлениям, но, по меньшей мере чрезвычайно изобретательно. Признай это. Я уважаю мужчин, которые предпринимают нетривиальные действия, чтобы привлечь понравившуюся женщину. Он заставил даже нашу ведьму Жозефину считаться с тобой. А это, согласись, немало, – убеждала ее подруга.

– Джек играет в какие-то свои игры, и меня пугает неизвестность. Он в обиде на меня, и ясно дал мне это понять. И теперь мстит.

– Уверена, его месть вам обоим покажется сладкой, – намекнула Луиза.

– Мне не до шуток, Лу.

– Тебе всегда не до шуток, – вздохнула подруга. – Все твои отговорки суть одно – страх. Ты и прежде не отличалась смелостью, а после неудачи с этим Адамом Харрингтоном вообще закрылась в своей скорлупе. Ты, конечно, можешь считать ваш разрыв собственной неудачей. Но я уверена, что твой Харрингтон – единственный неудачник во всей это истории. И о ней давно пора забыть. Забыть, как дурной сон, и радоваться, что все осталось позади. А также тому, что в твоей жизни появился такой Джек Девлин, который ради тебя совершает поступки.

– Я и не вспоминаю про Адама… почти.

– Вот в этом вся ты, Мел, – раздраженно упрекнула подругу Луиза. – Ты всегда ото всех требуешь гарантий. Это невозможно. Особенно в романтических отношениях. В них все зыбко по определению. Вместо того чтобы ловить мгновения счастья, ты готова совершенно отказаться от всего только по той единственной причине, что счастье не может длиться вечно. Разве это не глупо? Можно испытывать наслаждение и от быстротечности любви. Поверь мне. Нисколько не сомневаюсь, твой Девлин это понимает.

– Что же мне делать, Луиза? – беспомощно произнесла Мел.

– Что делать? Ответ очевиден. Ехать, Мел. Соглашаться и ехать – и радоваться непредсказуемости жизни. Быть может, Девлину нужна всего лишь Кармел Рурк – ведущая колонки «Книжное обозрение» из «Ивнинг Лондон». Вот удивишься, если это так, – поддразнила она Мел. – Тогда сможешь целиком отдаться работе. Будешь регулярно слать в редакцию феноменальные репортажи Жозефине на радость, а мне на зависть.

– Сомневаюсь, – рассмеялась Мел.

– А скажи-ка, девочка, как это было? – осторожно полюбопытствовала Луиза, склонившись к Мел.

– Что ты имеешь в виду? – переспросила та.

– Ну, ваше интимное общение…

– Интимное общение… – повторила, покраснев, Мел. – Даже не знаю, как тебе объяснить. Это было вроде затмения. Словно мы попали в любовный ураган. Так откровенно и естественно, как у первобытных людей. Лишенная флера похоть, всепоглощающая страсть, зов плоти, голое желание, животный инстинкт… С тебя довольно?

– Ух, ты! – воскликнула Луиза. – Хочешь, я поеду с Девлином вместо тебя?

– Это был просто секс, Луиза.

– Я не привереда, Мел. Но, судя по твоим словам, это был не просто секс. А неподражаемый, незабываемый, бесподобный, умопомрачительный секс. И мне совершенно непонятно, почему ты сбежала от него тогда и почему отказываешься от его приглашения сейчас. Это ж надо быть такой дурой!

– Прекрати немедленно! Я не хочу его знать, Лу, – категорично ответила Мел.

– Но почему? Чем он так тебя отталкивает?

– Он меня пугает, – нехотя призналась Мел.

– Чем же? – искренне удивилась Луиза. – Он же красив… Да что говорить! Он очень красив! Супер!

– Однажды от одного его взгляда я потеряла самоконтроль. И боюсь, что это может повториться вновь, – объяснила девушка.

– Но и ты на него сильно подействовала, коли, он так изощряется, чтобы заполучить тебя обратно в постель, – предположила проницательная Луиза. – Так что вы квиты. Однако, если тебе это так необходимо, прежде чем принимать окончательное решение, советую откровенно с ним поговорить. Думаю, такой смелый мужчина, как он, не откажется от щекотливых тем.

– Мне бы твою уверенность. Ну, что ты ко мне пристала, Лу? – попеняла подруге Мел.

– Работай над собой, деточка. Испытай себя уже сегодня. Насколько мне известно, ты ужинаешь с ним. Вот и задай ему несколько прямых вопросов. Только без паники, Мел. И не дергайся. Не нужно умирать каждый раз, когда он на тебя посмотрит. Знай себе цену, подруга.

– Да. Мы с ним ужинаем. Он заедет за мной в семь, – отозвалась Мел.

– Сюда?

– Нет, на квартиру. Мне же надо переодеться после работы, – обосновала девушка.

– Замечательно! – восторженно хлопнула в ладоши Луиза. – Ой, подруга, до чего же ты наивная. Мне даже порой стыдно быть такой умудренной опытом. Уверена, вам даже ехать, никуда не придется. Какой там ресторан. Не отходя от кассы, вы утолите и жажду, и голод…

От такого циничного предположения щеки Мел снова вспыхнули ярким цветом.

– Ну вот, начинается, – осуждающе констатировала Луиза. – Тебе на театральных подмостках инженю играть, изображая смущение и стыдливость современниц Шекспира. Скоро ты начнешь загораться от одного лишь произнесенного вслух местоимения «он».

Глава седьмая

Мел кинулась в прихожую на звук дверного звонка. Но вовремя повернула назад и осторожно подвела глаза дымчатым контурным карандашом, затем спокойно пошла открывать, когда, выждав с минуту, Девлин повторно позвонил в дверь.

Взявшись за дверную ручку, она постаралась припомнить все советы Луизы. Девушка пристрастно посмотрела на себя в большое зеркало в прихожей, но так и не смогла понять, хороша ли она или нет в шелковом платье цвета бронзы, которое ее заставила купить Луиза по дороге домой, одолжив к ней плоскую сумочку, инкрустированную благородными кристаллами.

Луиза заверила Мел, что в таком наряде она будет выглядеть неотразимо.

– Нет, он не отпустит тебя из дома, если он не дурак, – твердо произнесла подруга, когда Мел вышла из примерочной.

В ту минуту Мел сама почувствовала, что одежда может изменять человека.

В струящемся шелке она чувствовала себя иначе, чем в джинсах и футболке. Обволакивая кожу, драгоценная ткань заставляла вообразить, будто на теле нет одежды вовсе.

И как ни странно, это ощущение отнюдь не смущало Мел, а, напротив, будоражило!

Джек пожаловал на десять минут раньше срока.

Она открыла, и он замер на пороге, давая тем самым понять женщине, что выглядит она восхитительно.

Что касается внешнего вида самого Джека Девлина, то и он был неплох. Очень даже неплох…

– Привет, – как-то уж чересчур интимно прошептал он с порога.

– Привет, – ответила она как можно более бодрым голосом. – Заходи, я еще не совсем готова к выходу, – сказала Мел и жестом пригласила его в квартиру.

– Уверена в этом? – ухмыльнулся Джек и прошел.

– Мне только осталось глаза тушью подвести, – объяснила ему Мел и направилась в свою комнату. – Долго пришлось искать мой дом? – крикнула она оттуда.

– Нет… Однако чуть не наехал на кого-то из твоих соседей, когда парковался.

– Я думала, ты будешь на такси, – сказала Мел, появившись с небрежно накинутым на обнаженные плечи пальто. – Идем?

– Секундочку, – сказал он и поправил ворот ее пальто, низко склонившись над Мел и вдохнув при этом густой мускусный аромат ее духов.

– Будет лучше, если мы поторопимся, – заметив, что он прикрыл глаза от удовольствия и вспомнив эротические уроки Луизы, благоразумно поторопила его Мел и пошла обуваться.

Постоялец отеля «Ритц» разъезжал по британской столице на спортивном автомобиле цвета воронова крыла. Классический «астон мартин» – авто Джеймса Бонда времен сэра Шона Коннери. Какую же еще машину мог выбрать для себя великий конспиратор Джек Девлин? Тем более, что она действительно ему подходит, подумала Мел.

Джек Девлин галантно распахнул перед ней дверцу, помог сесть, потом как-то особенно грациозно обошел машину и занял водительское место.

Неторопливая и в то же самое время чувственная песня полилась из динамиков.

Каков подлец, сразу взял быка за рога, с волнением подумала девушка, решив, что она будет сопротивляться до последнего.

—Я заказал столик в одном тихом и уютном местечке… Тебе понравится. Потом это недалеко отсюда. У них отличная кухня. Надеюсь, ты голодна?

– Я всегда голодна, – бесхитростно сообщила Мел и лишь потом поняла второй смысл своей неосторожной реплики.

Джек, конечно, не упустил такой удобной возможности подпустить эротического тумана. Он многозначительно посмотрел на нее, одобрительно улыбнулся и прокомментировал услышанное:

– Леди с большими аппетитами… Приятно!

Мел прикусила губу и сосредоточилась на видах города за окном.

Тихим и уютным местечком Джек назвал один из самых закрытых и престижных ресторанов города.

– Как тебе удалось зарезервировать здесь столик?! – изумилась Мел после того, как Джек отдал служащему ключи от своей машины.

Тот удивленно покосился на спутницу и напомнил ей:

– Я же Девлин.

– Но об это стало известно только вчера, а в таких местах столик нужно заказывать за несколько месяцев.

– Я – Девлин, – глубокомысленно повторил Джек.

Мел восторженно посмотрела на него. Не то, чтобы девушка благоговела перед статусными персонажами, просто его самоуверенность могла сразить наповал любого скептика.

У входа их встретил метрдотель и проводил к заказанному столику. Быстро подали аперитив. И пока Девлин листал непростое меню этого «тихого, уютного местечка», Мел занялась изучением своего кавалера.

Взгляд девушки исследовал гладко выбритое, свежее лицо, умный взгляд, сосредоточенный изгиб губ, грациозный наклон головы американского писателя. Она отметила волевой разворот плеч, строгую, но в то же время естественную осанку…

Джек вывел ее из созерцательного блаженства, протянув меню со словами:

– В принципе я определился, но хотелось бы знать, что выберешь ты… После этого мы сможем приступить к уточнению условий моего турне, – как бы невзначай вернул он ее на грешную землю.

– Как скажешь, – отозвалась Мел. Пока она знакомилась с поэтикой гастрономических названий, Джек Девлин попросил подать бутылку шабли.

– Что выбрала? – спросил Джек.

– Я буду то же, что и ты, – неуверенно произнесла Мел.

Джек Девлин кивнул.

Мел с наслаждением глотнула заказанного им вина и деловито поинтересовалась:

– И все-таки, неужели ты всерьез решил ехать в турне со мной?

– С тобой… Если ты не откажешь мне в таком счастье, – подтвердил Джек.

– А у меня есть выбор?

– Понимаю, Мел. Некоторых людей ужасает именно выбор, а не его отсутствие, – строго произнес Джек. – Именно возможность выбора способна свести с ума некоторых несчастных. Таким всегда кажется, что, остановив свой выбор на чем-то конкретном, они непременно прогадают, прослывут неудачниками, станут посмешищем и до конца своих дней будут сожалеть о том, что купили синюю зубную щетку вместо красной или седан вместо джипа. Такие могут часами, днями, месяцами крутиться вокруг предполагаемой покупки, терроризовать своих друзей и знакомых, требуя помочь им с выбором, чтобы потом была возможность списать на бедняг вину за неверный совет; будут занудствовать, выискивая недостатки или приписывая несуществующие достоинства, но в результате так ни к чему и не придут. Зато, когда выбора нет, такой человек – самый счастливый. Он готов носить дерюгу, есть черствый хлеб и при этом радоваться жизни.

Мел напряженно выслушала Джека и потупилась. Она не до конца поняла, зачем он все это ей сказал. Она же вовсе не такая! Но эмоционально его монолог подействовал на нее впечатляюще. И почему-то она поняла, что ей не отвертеться от поездки.

– Я планирую посетить такие ключевые города, как Париж, Нью-Йорк, Лос-Анджелес, – продолжил Джек. – Последней точкой маршрута будет Лондон. Эту траекторию определило PR-агентство Торна, которому я полностью доверяю. Они же разработали детальную стратегию паблисити с использованием телевизионных, радийных и печатных возможностей, а также программу конкретного тура. Данным турне предусматриваются только публичные выступления перед читателями по одному в каждом из названных городов. Никаких фото и телеоператоров. Таково строжайшее условие.

– Почему?

– Неразумно резко отказываться от секретности. Необходимо сохранить хоть некоторый флер загадочности. Кроме того, у меня не настолько велик опыт публичного общения, чтобы очертя голову кидаться в светскую жизнь. Все должно приходить постепенно. А в процессе этого турне у меня появится возможность учиться на собственных ошибках и выработать тот стиль, который станет моей визитной карточкой, как наиболее эффектный, – откровенно объяснил Джек.

– И когда ты планируешь начать турне?

– Сразу после празднования Рождества. А к концу первой декады января я снова буду в Лондоне. Все очень оперативно. Ты не считаешь?

– Две недели – это немалый срок, – озабоченно проговорила Мел.

– Две недели – это короткий отрезок длинной жизни, в течение которого я хочу по-новому взглянуть на любимые мной города мира, познакомиться с интересными людьми, насладиться работой и отдыхом в равной степени. Мне не нравится загонять себя трудом до смертельной усталости. В этом случае жизнь превращается в монотонную череду периодов самоограничения и неудовлетворенности, то есть в беспросветную полосу, которая потом полностью уходит из воспоминаний или оседает чувством сожаления о бесцельно потраченном времени.

– А как же результаты труда? – удивилась Мел. – Они ведь никуда не исчезают.

– Качество труда напрямую зависит от таланта и от усердия. А не от количества затраченного времени. А если человек несчастлив и утомлен, то какого вдохновения от него можно ожидать? – рассудительно произнес Джек. – Однако не волнуйся, у тебя будет, когда заниматься подготовкой материалов.

– Да, для меня это существенно. Поскольку я теряюсь в спешке, – призналась Мел. – Скажи мне, Джек, – осторожно начала девушка, – что подразумевала Жозефина Дансворт, когда говорила об эксклюзивных сведениях? Разве саморазоблачение писателя Девлина еще не завершилось?

– О! А мне уже показалось, что ты совсем безразлична к этому происшествию, – с очевидным облегчением произнес Джек. – А что именно интересует блистательную Кармел Рурк?

– Ты действительно родом из Айдахо?

– Об этом чуть позже… – таинственно проговорил Девлин.

– Тогда какие сведения, по твоему мнению, должны содержаться в моих материалах? – озадаченно спросила Мел.

– Должен сразу тебя предупредить, Мел. Несмотря на мое так называемое саморазоблачение, я хочу, чтобы мой читатель по-прежнему узнавал меня по моим книгам. Анкетные данные в этом случае не должны нести какой-либо идейной нагрузки. Ну, родился тогда-то и где-то, ну, в такой-то семье, ну, вырос… Какое это, в сущности, имеет значение? Таких – миллионы. А Девлин – только один. Кстати, Девлин – моя настоящая фамилия.

– Насколько мне известно, так ты впервые подписался под новеллой «Отзвук смерти». А до этого публиковался?

– Уже принялась за работу, Мел? Молодец. Учти, соглашаясь отвечать на вопросы, я оцениваю твои действия, как решение взяться освещать мое турне, – подытожил Джек. – Ну, слушай: «Отзвук смерти» был моим первым опубликованным произведением. В тот момент я еще не собирался «засекретиться». Но отзывы на мой дебют оказались таковы, что я счел нужным сохранить инкогнито.

– Что именно тебя к этому побудило? – заинтересовалась Мел.

– Мнение рецензентов… Эти самодовольные знатоки почему-то не посчитали нужным, дать непосредственную оценку моей работы. Они принялись упражняться в догадках насчет того, кто бы мог скрываться под псевдонимом, как они почему-то решили, Девлин. Если это зрелый и опытный писатель, то произведение нельзя счесть выдающимся, если же это начинающий автор, следовательно, многообещающий, достойный восхваления. В своих отзывах они углублялись в такие, на мой взгляд, незначительные аспекты, как псевдоклассические аллюзии или набор стилистических приемов… Вспомогательные моменты творчества, не заслуживающие внимания, если ты не школяр. Иными словами, критики боялись рисковать своим именем и высказывать собственное мнение. Как если бы у них вовсе не было никаких собственных критериев оценки. Тогда я и сообразил, как еще сильнее усложнить им жизнь. Максимально запутал свои контакты с издателем, отказывался предоставлять биографические сведения, решил обходиться без паблисити. Благодаря элементарным знаниям о конспирации я научился скрываться от репортеров. С первыми серьезными гонорарами пришла уверенность в неприкосновенности, поскольку я смог нанять людей, которые эффективно обеспечивали мне ее. И прежде мне претила мысль стать публичной персоной – разменной монетой медиа-рейтингов. А когда мои книги стали бестселлерами, я смог по достоинству оценить правильность принятого решения.

– И все-таки во время последней презентации ты прокололся, – злорадно заметила Мел.

– Что ты имеешь в виду?

– Луиза вычислила тебя, – напомнила ему Мел.

– Я уже подумывал о том, чтобы открыться. Ваш идиотский поступок только подстегнул меня к этому.

– И я в качестве репортера – наилучший выбор для того, кто хочет открыть лишь часть правды. Только то, что лежит на поверхности, – проговорила Мел.

– Что ты хочешь этим сказать? – рассмеялся Джек.

– Только то, что тебе по-прежнему есть что скрывать.

– Всем есть что скрывать, Мел. Это тривиальный факт. Впрочем, то, что нам кажется великой тайной, обычно для других не представляет особой ценности.

– Но можно испортить репутацию, – возразила Мел.

– Только не в наше время. Умелый PR все исправит. В результате подтасовок можно обвинить в несостоятельности деканат университета и всю систему образования, лишь бы обелить двоечника. Разоблачением такого рода можно напугать только чистоплюя, но только не циника и проходимца.

– А каким разоблачением можно испугать циника? – поинтересовалась Мел.

– Это вопрос не ко мне, – предусмотрительно отозвался Джек.

– Хорошо… – согласилась Мел. – Тогда скажи, над чем ты сейчас работаешь?

– Ты сама поставила себе капкан, дорогая.

– Почему? – удивилась Мел.

– Впредь никогда ни одному писателю не задавай этот вопрос, – категоричным тоном произнес Девлин.

– Почему? – повторно удивилась Мел. – По-моему, это закономерный вопрос по отношению к такому плодовитому писателю, как ты.

– И все-таки писатели от такого вопроса не в восторге. Творчество – вещь интимная, вдохновение – подарок фортуны. А она столь капризна! – посетовал автор. – Понимаешь ли, Мел, хорошая идея для книги – это как хороший секс. Порой можно очень долго и напряженно пыхтеть и не получить никакого удовольствия. А случаются волшебные моменты, когда все сходится без хлопот… И… экстаз. Ну, как у нас с тобой. Понятно, худышка?

– Понятно… И часто на твою долю выпадают такие волшебные моменты?

– В писательстве? – уточнил Джек.

– Нет. В сексе, – пояснила Мел.

– Ревность – дурное чувство, – назидательно произнес Девлин.

– Хорошо, я запомню, что ты не ревнивый, – нашлась Мел.

– Мел… Послушай, – взяв девушку за руку, нежно произнес Джек. – Ты ведь понимаешь, что я отчасти бахвалюсь, как любой мужчина. Поэтому давай забудем все, что было сказано до этой минуты. Согласна?

Растроганная таким признанием, Мел кивнула.

– Итак, где живут твои родители? Куда ты собираешься отправиться на Рождество? – примирительно начал Джек.

– У нас дом в Западном Лондоне. Каждый год мы собираемся там всей семьей. Приедут и мои братья с семьями. Будет здорово, – засияла улыбкой девушка.

– Братья? И сколько же их у тебя?

– Четверо… И все старше меня, – хвастливо призналась Мел.

– Значит, ты у родителей – долгожданная дочка? Объект заботы и обожания? – резонно предположил Джек.

– Верно… – кивнула Мел, сияя улыбкой. – Хотя я не всегда это понимала. А когда была подростком, даже злилась на них из-за неусыпного контроля… А что ты собираешься делать на Рождество?

– Паковаться, – сухо произнес Джек. – Не забывай, что после праздника начинается тур.

– И ты не станешь праздновать Рождество?

– Почему? Спущусь в ресторан «Ритца».

– А родственники и друзья? – недоумевала Мел.

– В Лондоне их нет, – коротко ответил Джек Девлин.

– Тогда тебе стоит прийти к нам, – пригласила его девушка.

– Понравится ли это твоим родным?

– Они будут только рады. В Рождество издревле принято привечать странников.

Глава восьмая

«Астон мартин» неторопливо плыл по сонным улицам Западного Лондона в сочельник.

До последней минуты Джек Девлин был завален бумажной работой, поскольку от него требовалось отослать в Штаты множество документов еще до наступления рождественских каникул, которые полностью парализуют деловую жизнь западного мира.

Найдя идеальное место для парковки, Джек остановился и заглушил мотор, который напоследок промурлыкал, как ленивый кот. Настроение Джека было хуже некуда. Он сердился на себя за то, что опрометчиво принял приглашение Мел отпраздновать Рождество в тесном кругу ее многочисленного семейства.

Сумерки сгущались. Джек брел по улице, сверяясь с адресом, аккуратно написанным рукой Мел.

Он сам не понимал, какого черта согласился. Просто он не успел придумать аргументы против, слишком уж неожиданным для него оказалось это наивное предложение Мел.

Джек представить не мог, как ему следует вести себя в окружении ее родных. Как вообще должен вести себя мужчина, который пришел в гости родителей и многочисленных братьев женщины, которую беззастенчиво совратил в первый же день знакомства. Даже PR-гении из агентства «Сумеречный всадник» вряд ли смогли бы дать ему рецепт правильного поведения в сложившейся ситуации. Скорее всего, они посоветовали бы своему незадачливому клиенту пусть с запозданием, но отклонить приглашение, сославшись на неотложность дел. Вот только какие неотложные дела могут быть у холостяка в сочельник?

Тряхнув головой, Джек провел руками по волосам и ступил на дорожку перед очаровательным домиком Рурков, укорив себя в излишней щепетильности и решив вести себя невозмутимо, что бы ни творилось в стенах этого дома.

Джек подошел ближе и уже мог различить силуэты людей сквозь оконный занавес в гостиной.

Особо выделялись очертания большой и пышной рождественской ели, мигающей многоцветьем лампочек.

А вот и крыльцо. Джек остановился, перевел дыхание, поправил галстук и нажал на дверной звонок. И еще раз подумал, как странно все происходит. Он без всяких намерений соблазняет девушку, а уже через несколько дней по собственной воле отправляется знакомиться с ее семейством. Сюжет для юмористического рассказа. Не его жанр!