Текст книги "Кейдж (ЛП)"

Автор книги: Харпер Слоан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

– Скажи мне.

– Мелисса, – пищу я. Да, пищу. Игры закончились это слишком грубо.

– Хорошо, Мелисса, – промурлыкал он; мое имя, вьющееся вокруг его языка, посылает мурашки по каждому сантиметру кожи. – Давай начнем сначала, а?

Я смотрю на этого великолепного мужчину и киваю головой, как идиотка.

– Меня зовут Грег Кейдж. Большинство моих друзей зовут меня Грегом, некоторые Кейдж, но ты можешь называть меня как хочешь.

Серьезно? Он сейчас серьезно?

– Эта фраза когда-нибудь срабатывает? И почему я должна называть тебя Кейджем? Звучит как то, во что ты запихиваешь бешеное животное. – Его глаза слегка расширяются, прежде чем его звонкий смех разлетается вокруг меня. Я уверена, что выгляжу как сумасшедшая с улыбкой, которая появляется на моем лице. Даже я могу сказать, что это слишком радостно. Боже правый, он действительно хорош собой.

– Черт возьми, детка, ты либо лесбиянка, либо тебе просто нравится изводить мои яйца. – Он качает головой, все еще издавая несколько мягких мужественных смешков. – Красавица, ты можешь называть меня как угодно, лишь бы ты это кричала.

Прежде чем я успеваю осознать его действия, он наклоняется и дарит мне быстрый, но глубокий поцелуй. Когда он отстраняется и прижимается своим лбом к моему, я знаю, что с таким же успехом могла бы просто поставить подпись на пунктирной линии. Взгляд, который он бросает на меня, полон такого обещания, что, если бы на мне было нижнее белье, оно бы взорвалось, полностью взорвалось, прямо с моей кожи.

– Пойдем со мной домой, – выпаливаю я.

Кажется, он обдумывает это в течение минуты, прежде чем дикая улыбка украшает его губы. Он знает, что выиграл этот раунд. Возможно, я поддаюсь искрам, летающим вокруг нас, но это просто секс. Ничего больше.

– Давай так, я закончу здесь кое-какие дела, а потом мы сможем поехать ко мне.

– Я не поеду с тобой. Я хочу поехать на своей машине, на всякий случай, – бормочу я в конце, но он не пропускает это мимо ушей. Его глаза вспыхивают, а улыбка слегка сползает.

Что ж, Мелисса, с таким же успехом ты могла бы разместить объявление, в котором перечислены все проблемы, которые у тебя есть.

– Ладно, но могу заверить тебя, что ты не захочешь уезжать еще долгое время.

– Просто секс? – Спрашиваю я. Сейчас нет причин ходить вокруг да около.

– Пока. – Он берет меня за руку и уводит с танцпола обратно в бар, где мы оставили наши напитки. – За жизнь, – говорит он и поднимает свое пиво, чтобы чокнуться с моим бокалом.

Кажется, странным поднимать тост, когда ты только что согласилась пойти с совершенно незнакомым человеком поиграть. Однако, чем больше я думаю об этом, тем больше в этом, честно говоря, смысла. Я дала обещание своей сестре, что никогда не перестану жить. Конечно, она не знала об этом обещании, но в тот день, когда я дала ей его прошептав слова холодной земле, я почувствовала, как с моих плеч свалился груз.

Что ж, дорогая сестра, если это не жизнь, тогда не знаю, что это.

– За жизнь, – эхом отзываюсь я с улыбкой, прежде чем сделать глоток.

* * *

Прошел час с тех пор, как я, по сути, согласилась на ночь неограниченных возможностей. Я вижу, как Грег кружит по комнате, останавливаясь, чтобы провести время с невестой, а также с остальными мужчинами из их ближайшей группы. Кажется, он замечает каждое мое движение. Я двигаюсь, чтобы поговорить с другим человеком, и его глаза всегда прожигают мою кожу. Когда мои глаза встречаются с его, это чистый огонь. Я чувствовала, как его взгляд ласкает каждый дюйм моей кожи, и это медленно, мучительно сводило меня с ума.

Я хочу его.

– Я знаю этот взгляд, – говорит Ди, останавливаясь у стола, за которым мы с Эмми сидели последние несколько минут.

– Не понимаю, о чем ты.

– Да, конечно, – смеется она. – Этот взгляд, который ты продолжаешь посылать Кейджу, достаточно горячий, чтобы заставить меня начать задыхаться.

– О, правда? Ты случайно ничего не знаешь о жарких взглядах через всю комнату, не так ли? – Вмешивается Эмми. Ее тон на самом деле шокирует меня. За все время, что я была рядом с ней, она была только милой и тихой.

– Какого черта, Эм? – Действительно, какого черта.

– Послушай, Ди, ты знаешь, что я люблю тебя, но, пожалуйста, послушай моего совета: Бек хочет тебя, а ты продолжаешь играть в игры. Что ты будешь делать, когда однажды передумаешь и захочешь того, что он предлагал почти два года, а он больше не предложит?

– Это не так просто, Эм. – Ди кладет голову мне на плечо и прерывисто выдыхает, – Это не так просто.

Я поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с Эмми через стол, отмечая, что ее обычно милое и спокойное выражение лица жесткое и холодное.

– Это просто. Ты хочешь его, он хочет тебя, но ты слишком занята, пытаясь оттолкнуть его, чтобы дать ему шанс, которого он заслуживает. Я бы хотела быть на вашем месте. Чтобы мужчина, которого я хочу, захотел меня вернуть. – Она со стуком ставит свой бокал на стол, при этом дребезжат все приборы. Отодвинув свой стул, она встает из-за стола так быстро, что я даже не уверена, в каком направлении она убежала.

– Не хочешь рассказать, что здесь только что произошло? – спрашиваю я Ди со слегка маниакальным смехом.

– Это, моя дорогая Мелисса, меня поставили на место. – Она делает большой глоток вина, откидываясь на спинку стула и просто вглядываясь в толпу.

– Ты хочешь поговорить об этом? – Иззи кое-что рассказала мне, но недостаточно, чтобы притвориться, что я знаю, что происходит у нее в голове.

– Ты когда-нибудь уставала надевать маску изо дня в день? Мне так надоело надевать ее. – Ее слова немного невнятны, но думаю, что понимаю, что она имеет в виду. Боже, я ненавижу пьяных людей.

– Не скрывай, кто ты есть, Ди. Я поняла одну вещь: никогда не надо скрывать, кто ты есть. Если ты чего-то хочешь, ты борешься за это. Когда тебе кажется, что ты уже достаточно боролась, борись еще немного. Не позволяй никому и никогда не позволяй ситуации сделать тебя такой, какая ты есть.

Она смотрит на меня широко раскрытыми глазами. Что бы я ни сказала, должно быть, попало в цель, но я, честно говоря, понятия не имею, чего она хочет. Я не была рядом с ними достаточно долго, чтобы рассказать все подробности, но знаю, что между ней и Беком происходит что-то серьезное.

– Да, – говорит она, слегка покачиваясь. – Я просто не знаю… – говорит она, когда мы слышим шум на противоположной стороне участка, где мы сидим.

На краю участка мы видим, как Аксель уносит свою невесту в темноту. Видна только его спина и смеющийся Иззи через плечо, бегущий вокруг дома. Я смотрю на Ди, и вся грусть уходит из ее глаз. Несколько минут мы смотрим друг на друга, пытаясь понять, не видели ли мы только что жениха, похищающего собственную жену, а затем разражаемся хохотом.

Мы сидим и смеемся уже несколько минут, когда я чувствую его. Мою спину покалывает, а кожа нагревается. Не глядя, я знаю, что Грег Кейдж стоит позади меня. Я чувствую, как один палец слегка скользит вниз по моей шее, прежде чем его губы касаются раковины моего уха:

– Ты готова?

Я сглатываю, на секунду задумываясь, куда, черт возьми, делись мои силы оставаться сильной рядом с этим мужчиной. Я должна держать свои стены вокруг такого опасного человека, как он.

– Сэр! Да, сэр. – Шучу я, подмигивая Ди, прежде чем повернуться на своем месте. Когда мои глаза встречаются с его, я вижу, что моя шутка, возможно, не удалась. Его лицо суровое. Его голубые глаза кажутся почти фиолетовыми, а руки крепко сжимаются в кулаки. Какого черта?

Я встаю, не желая оказаться в невыгодном положении… ну, скорее в невыгодном. По крайней мере, с моей обувью мы почти равны. Его дыхание учащается, ноздри раздуваются. Я подхожу так близко, как только могу, на цыпочках, моя грудь слегка касается его груди, и бросаю на него свой пристальный взгляд.

– В чем проблема? – шепчу я. Я чувствую жар от его губ так близко к моим.

Он все еще внимательно смотрит на меня, но, похоже, молча решает, как лучше поступить.

– Попрощайся с Ди.

– Прощай, Ди, – бросаю я через плечо. Ее хихиканье достигает моих ушей, заставляя меня выпустить несколько своих, прежде чем я снова посмотрела на него. – Твоя очередь, – шепчу я.

– Пока, Ди. Не садись за руль, черт возьми. – И с этими словами он хватает меня за руку и тащит через толпу, шатер, двор и вокруг дома. Мы останавливаемся перед подъездной дорожкой и стоим там несколько секунд. Он отпускает мою руку и делает несколько шагов передо мной, прежде чем обернуться и посмотреть на меня. Его дыхание не сильно улучшилось, и небольшая часть меня задается вопросом, может ли у него быть астма или что-то в этом роде.

– Тебе нужен ингалятор? – спрашиваю я.

– Какого хрена? – Он что-то бормочет.

– Ты говоришь так, как будто у тебя вот-вот начнется приступ астмы или что-то в этом роде. Поэтому я повторяю: нужен ингалятор?

Он приподнимает одну густую бровь и издает грубый смешок.

– Мне нужен гребаный ингалятор? Нет, не нужен. Что мне нужно, так это чтобы ты, пожалуйста, вела себя прилично на публике. Ты не можешь говорить такие вещи, чтобы мне не захотелось сорвать твое сексуальное платье с твоего тела. В следующий раз, когда ты назовешь меня сэром, лучше это будет, когда ты будешь умолять меня позволить тебе кончить. – Он протягивает руку и притягивает мое тело вперед, прижимаясь своими губами к моим.

Боже. А я-то думала, что он и раньше воспламенял мое тело. Жесткий, влажный, полный плотского жара, его язык борется с моим за господство. Его руки сжимают мои волосы, поворачивают мою голову, и его тело обхватывает мое.

На секунду у меня мелькнула мысль, что, возможно, я просто переборщила с этим мужчиной.

Глава 10

Мелисса

Я ехала следом за его грузовиком через весь город и въехала в хороший жилой район. Далековато от моей крошечной квартирки. Он сворачивает на подъездную дорожку, и я на секунду замираю, прежде чем заехать на своем куске хлама за ним.

Ну… это неловко. Я никогда не позволяла чужому богатству запугать себя, но это немного трудно переварить. Дом у него большой, и видно, что он стоит больше, чем я, наверное, смогу заработать за всю жизнь. Если для того, чтобы попасть в свой дом, нужно проехать через охраняемые ворота, значит, это не гетто. Теперь я живу в гетто.

Когда я останавливаюсь рядом с его грузовиком, я слышу, как моя машина лязгает и шипит. Он прислонился к водительской двери и вертит в пальцах ключи. Кому-то он может показаться наглым, но для меня он выглядит чертовски обаятельным.

Он стянул галстук и расстегнул несколько первых пуговиц. Пиджака уже нет, и он закатал рукава, обнажив сильные руки. При каждом движении запястья, заставляющем ключи вращаться, можно увидеть, как напрягается каждый мускул его предплечья. И даже не стоит говорить о его длинных, проворных пальцах. Мне приходится сжимать бедра, глядя, как они играются с ключами.

Мы стоим и смотрим друг на друга, и только моя машина стоит между нами. Я все еще пытаюсь понять, как, черт возьми, я перешла от обещания себе, что не буду связываться с этим мужчиной, к тому, чтобы запрыгнуть на него и кричать "Йи-хау"

– Иди сюда, Мелисса.

– Нет, – отвечаю я. Почему я подумала, что это была блестящая идея – ткнуть медведя, выше моего понимания, но есть что-то захватывающее в том, чтобы наблюдать, как он теряет контроль.

Его ключи перестают вращаться через секунду.

– Детка, иди сюда.

– Заставь меня.

Оглядываясь назад, я, возможно, понимаю, что это была не самая мудрая идея – попытаться заставить его сорваться, но у меня такое чувство, что такому человеку, как Грег Кейдж, время от времени нужен небольшой вызов.

– Мелисса.

– Грег.

Он движется так стремительно, что в темноте остается лишь белая вспышка. Не успеваю я опомниться, как его плечо сталкивается с моим животом, и меня заносят в дом. Его рука, прижатая к моей заднице, посылает толчки желания по моему позвоночнику. Я чувствую, как моя киска сжимается от осознания, как будто даже эта сучка знает, как близко он к ней..

Я отталкиваюсь от его талии, пытаясь осмотреть дом, пока он поднимается по лестнице. Даже с его быстрыми и торопливыми движениями, он осторожен, старается не ударить меня в плечом. Решив по непонятной причине, что было бы забавно еще раз проверить его контроль, я убираю руки с его ремня, беру каждую из его упругих ягодиц и сжимаю. Черт возьми, его задница твердая как камень. Его рык заполняет тишину, в которой до этого было только тяжелое дыхание этого безумного человека.

– Осторожнее, Мелисса, ты играешь с огнем.

– Всегда любила погорячее, – простонала я, поднимая одну из своих рук и шлепая его по заднице. Сильно. Ладонь покалывает, и острая колющая боль пронзает запястье.

Черт! Кажется, его задница только что сломала мне руку!

Он замирает на полушаге от того, что, как я могу предположить, является его комнатой. Мне кажется, он даже не дышит. Статуя неподвижна и вибрирует от разряженного напряжения.

О-о-о.

Медленно, ох как медленно, он начинает опускать мои ноги на пол. Его лица не разобрать, но он не может скрыть жар в своих глазах. Жжение. Каждый сантиметр моей кожи, по которому пробегает его взгляд, словно подвергся физическому воздействию.

Я поднимаю руки и начинаю расстегивать пуговицы на его рубашке. Он просто стоит и позволяет мне. Проходит секунда, но примерно на второй пуговице я понимаю, что его молчание – не что иное, как попытка вернуть контроль, который ускользает. Ни за что, ни за что. Хватаясь за обе стороны его полурасстегнутой рубашки, я резко дергаю, отчего пуговицы разлетаются вокруг меня. Он издает низкий хрип, и его руки сжимаются.

Пробегая руками от его твердых, как камень, грудных мышц вниз к прессу, я получаю еще одно гортанное рычание. Когда я провожу рукой по его члену через штаны, его глаз дергается, и он слегка покачивается. Наклоняясь вперед, я провожу языком вокруг его соска и крепко сжимаю его щедрую выпуклость. Когда я слегка прикусываю сосок, его стон превращается в яростный рев, я поспешно отступаю назад, чуть не падая задницей на пол, когда спотыкаюсь о ковер.

Его руки взлетают и хватают меня за бедра, чтобы помочь устоять на ногах.

– Раздевайся. Сейчас же, – наконец произносит он, убедившись, что я твердо стою на ногах.

Он делает шаг назад и опускается на стул, который я даже не заметила. Оглядывая комнату, я вдыхаю мужское тепло. Вся мебель из темного дерева, стены кремового цвета. Очень натурально. Мое красное платье выделяется на фоне всех этих приглушенных тонов. Я оглядываюсь на него и вижу его высокомерно поднятую бровь. Он не думает, что я это сделаю. Глупый человек.

Повернувшись на каблуках и представив ему свою спину, тянусь вверх и медленно расстегиваю молнию по всей длине спины. К счастью, она расположена не так высоко, чтобы мне не пришлось просить его о помощи. Я не тороплюсь, чувствуя, как зубчики расстегиваются один за другим при плавном скольжении молнии. Когда молния расстегивается, я снова оглядываюсь через плечо и наблюдаю, как он подносит руку к поясу.

Ну, это чертовски сексуально.

Я медленно снимаю бретели с каждого плеча, а затем позволяю платью соскользнуть и упасть к моим ногам. Я не могу сдержать улыбку, услышав резкий вдох, доносящийся из-за моей спины. Я уверена, что он не ожидал увидеть меня полностью обнаженной под платьем.

Я поднимаю ногу, но перед тем, как снять туфлю, слышу его напряженный голос:

– Оставь. – Я опускаю ногу и медленно поворачиваюсь к нему лицом. Я достаточно комфортно чувствую себя обнаженной, чтобы понять, что выгляжу чертовски хорошо. Когда я завершаю свой поворот и встречаюсь с ним взглядом, вижу, что он согласен. Глядя вниз на его тело, я замечаю, что он полностью снял рубашку, а его брюки расстегнуты. Одна рука сжимает подлокотник кресла с такой силой, что кажется, будто он может оторвать его прямо сейчас, но его другая рука? Его другая рука медленно поглаживает один из адский штанг для моего оргазма.

Одного его тела достаточно, чтобы убедить меня продать свою левую грудь, просто чтобы прикоснуться к нему, но при виде того, как он упакован, моя киска начинает плакать от влаги. Огромный, толстый и украшенный. Он теребит пальцами обруч, отчего его член подпрыгивает, а изо рта вырывается шипение. Как будто это недостаточно шокирует, вторая гантель, проходящая через его выпуклую уздечку, заставляет мою челюсть отвиснуть. Моей первой мыслью было: «Черт, должно быть, было больно», но вслед за этим мое тело кричит: «Черт возьми, да, это будет похоже на чистое блаженство»!

– Нравится то, что ты видишь, красавица? – Он продолжает свои медленные поглаживания. Я вижу каплю спермы, которая начинает падать сверху, и мой рот мгновенно наполняется слюной. – Скажи, как сильно ты хочешь мой член.

Встряхнув головой, чтобы прогнать туман похоти, я напоминаю себе о начатой игре. Не знаю, когда это стало важным, но я хочу взять верх. Я сладко улыбаюсь.

– Я так не думаю, большой мальчик. – Я поднимаю руки и начинаю поглаживать свою грудь, обводя соски, а затем обхватываю их и прижимаю друг к другу. Трение заставляет вырваться тихий стон. Я намеренно провожу одной рукой вниз по своему телу, позволяя своим пальцам несколько раз очертить клитор и проводя теплой влагой по моей нежной коже. Когда я раздвигаю складки и провожу пальцем по своей киске, его рука перестает поглаживать, и его глаза вспыхивают.

– Мелисса, – предупреждает он.

– Грег, – стону я, водя пальцем по своему клитору. – Скажи, насколько сильно ты хочешь мою киску? – С его ответным рычанием я ввожу два пальца глубоко, закрываю глаза и тихо стону. Прошло уже много времени с тех пор, как у меня был мужчина, который доставлял удовольствие моему телу, достаточно много времени, чтобы я точно знала, что нужно моему телу. Когда стало очевидно, что ни один мужчина не в состоянии сделать это за меня, я научилась самостоятельно.

Мои движения бедрами и стоны удовольствия должны стать тем спусковым крючком, который заставит его сорваться. Не успеваю я открыть глаза, как оказываюсь на спине, а его рот приникает к моей киске. Он глубоко просовывает язык и, взяв меня за бедра, грубо притягивает к себе. После нескольких ударов в мой сочащийся центр, он медленно облизывает свой путь к моему клитору. Я вижу, как приподнимается уголок его рта, а в глазах появляются морщинки, прежде чем я чувствую острое жало его зубов, когда он прикусывает мой набухший бутон. Мои руки вцепляются в простыни, голова откидывается назад, и с громким криком я кончаю на его язык.

– О Боже! – Я понятия не имею, что кричу прямо сейчас. Насколько я знаю, я говорю на другом языке. То, что он делает с моим телом, должно быть незаконным. Никогда в жизни я не испытывала такого переполняющего меня удовольствия. Он продолжает свои медленные облизывания и покусывания, пока мое тело не опускается вниз, затем он неторопливо прокладывает дорожку поцелуев вверх по моему животу. Он ненадолго останавливается, чтобы облизать мой пупок на животе, прежде чем продолжить свой путь к моим сиськам.

– Обожаю. Твои сиськи… Чтоб меня, детка, но я мог бы часами заниматься только ими. – Он облизывает и кружит языком вокруг моих сосков. Он следит за тем, чтобы уделить достаточно внимания каждому из них, прежде чем завладеть моим ртом своим.

Его поцелуй требовательный и полон контроля. Его руки крепко держат мою голову между ладонями, и мне не остается ничего другого, как попытаться вернуть себе преимущество. Черт, сейчас я уже и не помню, зачем мне это было нужно. То, что он делает с моим телом… Мое сердце колотится так, будто ему осталось несколько секунд до взрыва, и каждый сантиметр моей кожи ощущается слишком туго. Я нуждаюсь в нем.

– Пожалуйста… п-пожалуйста, Грег! – Я кричу, вырывая свой рот из его неистового внимания. Мое тело так сильно сотрясается от нарастающего желания, что я чувствую, как стучат мои зубы. – Черт возьми! Ты нужен мне внутри! Трахни меня!

Если он и слышит меня, то явно игнорирует мои мольбы. Его губы касаются кожи вокруг моей ключицы, успокаивая языком каждый укус.

К черту все это. Мне нужен его член в моем теле. Подняв ноги на кровать, я надавливаю на него со всей силой, какая только осталась в моем теле. Очевидно, я застаю его врасплох, и мне легко удается откинуть его большое тело от себя. Используя его шок в своих интересах, я набрасываюсь на него. Прежде чем он успевает пошевелиться, я подпрыгиваю и сажусь ему на грудь, зажав его руки под ногами. Моя скользкая киска встречается с горячей кожей его груди.

– Нет. – В его глазах вспыхивает предупреждение, которое я намерена проигнорировать. – Я же сказала, что хочу твой член. Я не заикалась. Мои слова, Грег, были ясны. Презерватив?

Его язык высовывается и облизывает мой палец, но даже при этом игривом действии его глаза светятся изнутри. У меня такое чувство, что он просто позволяет мне взять на себя инициативу.

– Ящик, – говорит он, кивая в сторону приставного столика. К счастью, когда я перевернула его, мы приземлились на расстоянии вытянутой руки. Я наклоняюсь вперед, позволяя своей груди тяжело опуститься на его лицо. Он не теряет времени даром, прежде чем атаковать. Его язык и зубы покрывают каждый дюйм, до которого он может дотянуться без помощи рук.

Схватив презерватив, я присаживаюсь обратно, прежде чем он успеет что-нибудь попробовать, – это сложнее, чем я думаю. Он издает самый грубый, дикий звук, когда его губы теряют хватку на моем соске.

Я ухмыляюсь ему, прежде чем намеренно медленно спускаюсь вниз по его телу. Когда мои глаза оказываются на одном уровне с членом, мне хочется плакать от радости. Это будет восхитительно. Разорвав презерватив с намерением поскорее натянуть его на внушительную длину, я быстро понимаю, что не имею ни малейшего представления о том, как это будет работать. Я не знаю, что, черт возьми, мне делать с кольцом и штангой. Он рычит, выхватывая презерватив у меня из пальцев и наматывая его на себя. Перед тем как он убирает руки, я успеваю заметить еще одну вспышку металла возле его яиц.

– Ты, блядь, издеваешься надо мной? – Я шепчу: – У тебя что, фетиш на членовредительство? – Прямо там, где заканчивается его ствол, сквозь кожу проступает длинная штанга. Блядь, мне становится все лучше и лучше.

– Ты не будешь жаловаться на него, когда он будет бить по твоему клитору, обещаю тебе это.

– О Боже.

Поднимаясь обратно по его телу, я клянусь, что умерла и попала в рай. Я облизываю каждый сантиметр его кожи, до которого могу дотянуться, прежде чем оседлать его бедра и завладеть его ртом. Пока наши языки кружатся вместе, а дыхание сбивается, мои бедра заняты трением о его. Мои ноги раздвигаются настолько широко, насколько я могу, заставляя мою киску раскрыться, как цветок, и крепко обнять его член.

Оттолкнувшись от его груди, я приподнимаюсь, хватаю его член и вхожу в себя. Я почти не слышу его резкого дыхания за своим криком. Я чувствую, как кольца ударяют в то место глубоко внутри меня, которое заставит меня умолять в мгновение ока. От плотного прижатия к моему клитору у меня помутилось в глазах.

– Придется… двигаться, – предупреждает он, и я снова оказываюсь перевернутой на спину. Он даже не останавливается, когда переворачивается и врезается в меня. Его бедра ударяются о мои, его яйца издают громкий, влажный звук, когда ударяются о мою кожу, а в его глазах вспыхивает что-то, о чем я молю Бога, чтобы я поняла.

– С-с-сильнее!

Он глубоко входит в меня и опирается на колени, в результате чего его член почти полностью выскальзывает из меня. Его большие руки хватают меня за бедра и наполовину отрывают мое тело от кровати. Моя голова по-прежнему лежит на кровати, а все остальное тело находится под его контролем, когда он отстраняется и исполняет мое желание. Мои ноги налились свинцом, руки крепко вцепились в простыни, а глаза впились в него. Взгляд его глаз в сочетании с жесткими ударами его пирсинга и благоговейными толчками – этого достаточно, чтобы я закричала. Кричать, умолять и просить. Я потеряла контроль над своим телом. Оно зажато и разрывается на части.

Его бедра набирают скорость, но затем слегка замедляются к концу моей разрядки. Он опускает мое тело обратно на матрас и покачивает бедрами, вызывая еще несколько толчков, прокатившихся по моему телу.

– Тебе нравится мой член? Тебе нравится чувствовать меня так глубоко в своем теле, что завтра ты не сможешь ходить? То, как твоя киска сжимает мой член, а твоя влага покрывает мои яйца, я бы сказал, что тебе это чертовски нравится.

Я хнычу, и он улыбается. Это не та привлекательная улыбка, которой он одаривает публику, нет… эта улыбка – чистое чертовски сексуальное зло.

– Собираюсь трахнуть тебя жестче, – предупреждает он, прежде чем подтвердить свои слова. Когда он, наконец, хватает меня за бедра и сводит наши бедра вместе, я кончаю дважды и теряю представление о реальности.

* * *

Проходит около часа, прежде чем нам удается распутать наши конечности. Когда его тело ложится на мое, он слегка перекатывается, чтобы мне не было трудно дышать. Его вес идеально прилегает к моему телу, и я не могу заставить себя насторожиться от того, насколько идеальным кажется это совпадение. Может быть, пришло время открыться кому-то?

Нет, даже при идеальном сексе я достаточно узнала от своей сестры, чтобы понять, что неразумно позволять мужчине завладеть твоим сердцем. Когда это случается, потерять себя – лишь вопрос времени.

– О чем думаешь? – Говорит он мне в шею.

Если бы он только знал.

– Просто интересно, когда ты снова будешь готов.

– Чертово животное, – смеется он.

Глава 11

Мелисса

– Что означает твоя татуировка? – Мы только что закончили еще один бурный раунд лучшего секса, который у меня когда-либо был. Новое правило: любой мужчина, с которым я сплю, должен уметь доводить до тройного вагинального блаженства. Когда сталь его пирсинга касается моего клитора, я вижу ангелов, поющих на небесах.

Он расслабленно лежит на спине, закинув руку за голову, и татуировка, которую я раньше не замечала, видна во всей красе. Я уже несколько минут нежно провожу пальцами по чернилам, наблюдая, как с каждым движением его кожа вздрагивает. Я никогда не видела, чтобы что-то настолько простое было таким трогательным, захватывающим дух. Здесь, должно быть, не менее двадцати маленьких черных птичек, которые начинаются у его бедра и перелетают на спину, где, как я предполагаю, заканчиваются у плеча. Среди птиц переплетаются слова: «Освободись, грациозно». Это не может быть совпадением, что единственная часть, написанная изящным почерком, – слово «Грейс».

Он поднимает другую руку и рассеянно проводит пальцами по последнему слову на ребрах.

– Это в честь моей сестры, Грейс.

Он больше ничего не говорит, но продолжает водить пальцами по ее имени.

– Как давно это было? – Мне не нужно больше ничего говорить; он знает, что я имею в виду.

– Почти десять лет. – Он перекатывается на бок и подпирает голову рукой. – Я был за границей, когда мне позвонили.

– Господи… Прости, Грег. Я знаю, что это ничего не значит, но поверь, когда я говорю, что знаю, что ты чувствуешь. – Я не говорю о своей сестре. Даже моей матери, которая точно знает, что я чувствую. Я просто не была готова. Даже сейчас, почти два года спустя, мне все еще больно осознавать, что ее больше никогда не будет рядом.

– Красотка, – говорит он, проводя пальцем по моему лицу. – Я так долго чувствовал боль от ее потери, и ни разу не встретил человека, который мог бы это почувствовать. Хочешь дать мне больше, чем это?

– Не совсем… но да, – я спешу закрыться, когда вижу, что он начинает отступать. Не физически. Нет, физически он очень здоров, но его глаза теряют свет. – Моя сестра. Я потеряла ее два года назад.

Я переворачиваюсь на живот и убираю волосы с лица. В центре моих лопаток находится единственное перо с птицей, вылетающей из трещины на кончике. Под пером мелким шрифтом выведены слова: «Возьми это сломанное крыло и научись летать».

– Немного странно, насколько близки наши татуировки, – говорю я, пытаясь разрядить обстановку, но на самом деле, к этому нельзя отнестись легкомысленно.

– Грейс бы тебя полюбила. Не многие люди давали мне отпор. – Его губы скользят по моим чернилам, и я чувствую, как он отстраняется. – Ей было всего двадцать пять, когда она умерла. Я не получал звонка почти неделю, неделю, когда ее не было, и я понятия не имел, что моя вторая половина… – Он замолкает и заметно успокаивается. – Я почувствовал это. Люди всегда скептически относятся к связи близнецов, но я почувствовал. Это было почти так же, как если бы нить, которая связывала нас, оборвалась. В то время я этого не знал, поскольку находился в центре поля боя, но, оглядываясь назад, я это почувствовал.

– Как она умерла?

– Ее убили. – Я ахаю, звук эхом разносится по комнате, но он даже не смотрит на меня. Он явно потерялся в памяти. – Ублюдок, за которым она была замужем, испортил ее машину. Единственное, что меня успокаивает, это то, что она в итоге не пострадала. Они были женаты почти пять лет, и я ни хрена не знал, что он ее бьет, пока не стало слишком поздно.

– Что? – Шепчу я, потрясенная звуком собственного голоса. Я быстро сажусь и просто смотрю на него: – Что ты только что сказал?

– Черт, я не хотел углубляться, детка. Правда. Прошло так много времени с тех пор, как я говорил о ней, что я просто потерял себя на секунду.

– Он причинил ей боль? – Он глубоко вздыхает.

– Да, красавица… Он причинил ей боль.

– Фиа, моя сестра, ее муж… ее муж тоже ее бил. Разница лишь в том, что я знала; я знала и ни черта не сделала, потому что она мне не позволила! – Его руки обхватывают меня и притягивают ближе к своему телу. Я знаю, что плохо справилась со смертью Софии. Смахнуть это под ковер и идти дальше, кажется, работает, и кто я такая, чтобы вмешиваться в то, что работает. Внешне я была сильной, тем, кто я есть, но глубоко внутри я просто хочу выпустить все это наружу. Кричать, вопить и сходить с ума от того, что я никогда больше ее не увижу.

Я годами пыталась заставить ее уйти от этого ублюдка. Каждый раз она просто отмахивалась. И у нее был Коэн, и ничто не могло заставить ее уйти. Я умоляла, о, как я умоляла.

– Она продолжала говорить, что с ней все в порядке! Когда твой муж бьет тебя о-бля-все-окей?

– Ты никогда не имела дела с этим дерьмом. – Не вопрос. Я превращаюсь из удовлетворенной в взбешенную в мгновение ока. Хэй! Ребенок с плаката «Ебанутый на всю голову» прямо здесь!

– Знаешь, что самое хреновое? Я умоляла ее, умоляла ее, и в конце концов она, блядь, застрелила этого ублюдка. Она выстрелила в него, но не раньше, чем он добрался до нее первым. – На несколько секунд он становится твердым подо мной, но я слишком глубоко погружена в свои воспоминания, чтобы даже понять, что заставляет его напрячься. – Коэн спал наверху.