Текст книги "Вне игры"

Автор книги: Харлан Кобен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

– Пресса смешивает тебя с грязью, – заметил Майрон.

– Не важно. Если они обо мне пишут, значит, делают мне деньги. Все очень просто. – Он улыбнулся. – Открыть тебе еще один секрет? Пресса – самое тупое животное на свете. Знаешь, что я намерен выкинуть в один прекрасный день? Я сниму с себя свои колечки и выряжусь пай-мальчиком. Буду вежливо отвечать на вопросы, начну говорить только «да, сэр» и «да, мэм», пороть чушь насчет духа солидарности в команде и прочее дерьмо, которое они так обожают. Как ты думаешь, что произойдет? Те же самые козлы, утверждающие, будто я разрушаю целостность игры, станут целовать мне зад, словно я новый Бларни-стоун.[7]7
  Легендарный камень в ирландском замке Бларни. По народному поверью, «кто камень этот поцелует, тот слова дар приобретет».


[Закрыть] Раструбят о моем чудесном превращении. Сделают меня героем. И все потому, что я решил сменить пластинку.

Терри Коллинз расплылся в широкой улыбке. Майрон пробормотал:

– Да, ты парень не промах.

Хозяин дома повернулся к воде. Болитар молча смотрел на него со стороны. Не все, что сказал его собеседник, звучало справедливо. Кое-что требовало уточнения. Он не лгал, но и не говорил всей правды – а может, не хотел в ней признаваться. Терри действительно страдал. Он искренне верил, что его никто не любит, а это уязвляет любого человека. Ты чувствуешь боль, гложущую тебя внутри. И поэтому инстинктивно начинаешь прятаться и строить вокруг себя защиту. Самое скверное, что во многом Терри был прав. Кто обратил бы на него внимание, не будь он профессиональным баскетболистом? И кем бы он стал сейчас, если бы не его способность играть в эту детскую игру? Терри напоминал красивую девушку, всю жизнь мечтающую о том, чтобы кто-нибудь оценил ее душу, тогда как все парни липнут к ней только потому, что у нее смазливое личико. Стань она уродиной, никто и пальцем не шевельнет, желая поскрести поглубже и обнаружить внутреннюю красоту. Потеряй Терри Коллинз свои физические качества, и с ним произойдет то же самое.

В общем, он не был ни бесшабашным шалопаем, которым прикидывался перед публикой, ни глубокомысленным философом, каким предстал перед Майроном. Болитар не очень разбирался в психологии, но сознавал, что все эти пирсинги и татуировки не сводились лишь к бизнесу. Слишком простое объяснение для столь саморазрушительной причуды. За поступками Терри крылись куда более сложные мотивы. Майрон понимал их, он сам когда-то был суперзвездой, но многого не знал, поскольку вырос в иной среде.

Терри прервал затянувшееся молчание.

– А теперь я задам тебе вопрос, – произнес он. – Кто ты на самом деле?

– В смысле? Здесь, в твоем доме…

– Нет, в команде. Послушай, парень, я видел тебя, когда ты играл в колледже за молодежную сборную. Ты классно выступал. Но это было давно. Теперь ты уже не тот, и мы оба это знаем. Возьми хоть последнюю тренировку.

Майрон попытался скрыть изумление. Неужели он говорит о той самой тренировке? Да, о ней. Конечно, Терри абсолютно прав. Господи, разве он не помнит время, когда сам являлся лучшим игроком команды? Когда выставленный против них второй состав из кожи вон лез, а их первая пятерка играла с прохладцей и почти шутя, не прилагая усилий? И как парни из второй пятерки наивно пыжились, думая, что могут составить им конкуренцию, тогда как они просто валяли дурака, отдыхая от настоящих схваток? Не говоря уже о том, что Майрон тогда был юниором. Он играл максимум двадцать пять матчей за сезон, а эти профи – не менее сотни, и с куда более опытным противником.

И он надеялся стать одним из них? Кого он хотел обмануть?

– Просто решил попробовать, – пробормотал Майрон.

– Не смог устоять, да?

Болитар ничего не ответил.

– Да, чуть не забыл, – добавил Терри. – Я слышал, ты в дружбе с какой-то шишкой из «Лок-Хорн секьюритиз»?

– Верно.

– Это не тот кусок белой говядины, с которым ты говорил после игры?

Майрон кивнул:

– Его зовут Уиндзор.

– Ты в курсе, что Проба работает на Уолл-стрит?

– Да.

– Так вот, Проба хочет сменить работу. Твой друг не поможет ей?

Майрон пожал плечами:

– Я у него спрошу. – Уиндзор наверняка оценит ее взгляды на роль секса в древних цивилизациях. – А где она работает?

– В маленькой компании. Называется «Братья Киммел». Но ей нужно продвижение, понимаешь? Боссы не собираются сделать ее партнером, хотя она рвет для них задницу.

Терри говорил что-то еще, но Майрон не слушал. «Братья Киммел». Он сразу вспомнил эту фирму. Когда он нажал кнопку повторного набора на телефоне Грега, женский голос ответил: «Братья Киммел». А Проба сообщила Майрону, что не общалась с Грегом уже пару месяцев.

Совпадение? Вряд ли.

Глава 16

Проба уже ушла.

– Она приходила ради тебя, – объяснил Терри. – А когда дело сорвалось, сразу удалилась. Завтра утром ей на работу.

Майрон взглянул на часы. Половина двенадцатого. Какой длинный день. Пора и отдохнуть. Он пожелал Терри спокойной ночи и направился к своему «форду-таурусу». У машины, прислонившись к капоту и скрестив руки на груди, стояла Одри. Легкость и непосредственность.

– Ты едешь к Джессике? – спросила она.

– Да.

– Подбросишь?

– Садись.

По губам Одри скользнула та же улыбка, которую Майрон заметил на тренировке. Тогда он подумал, будто она поражена его игрой, теперь ему стало ясно, что ее лицо выражало не столько удивление, сколько насмешку. Он молча открыл дверцу. Одри сняла куртку и положила ее на заднее сиденье. Майрон сделал то же самое. На Одри остался темно-зеленый джемпер с воротником под горло. Она отвернула «хомут» воротника, спустив его пониже, потом сняла жемчуг и засунула в карман джинсов. Майрон завел автомобиль.

– Кажется, я начинаю понимать, что к чему! – бросила Одри.

Майрону не понравились сухие нотки в ее голосе. Они звучали очень властно. Он не сомневался, что на самом деле Одри не нуждалась в том, чтобы он подбросил ее до дома. Она хотела побеседовать с ним с глазу на глаз. Это было скверно. Он добродушно улыбнулся и спросил:

– Ты имеешь в виду мою задницу?

– Что?

– Джессика сказала, вы обсуждали мою задницу.

Одри рассмеялась.

– Ничего не поделаешь, – согласилась журналистка, – она выглядела великолепно.

Майрон удовлетворенно кивнул.

– Напишешь об этом статью?

– О твоей заднице?

– Да.

– Конечно. Мы поместим ее на полный разворот.

Майрон хмыкнул.

– Кстати, ты меняешь тему беседы, – промолвила журналистка.

– А была тема?

– Я сказала, что начала кое-что понимать.

– Это и есть тема?

Майрон взглянул на нее. Одри сидела, повернувшись к нему боком и поджав под себя ногу. У нее было широкоскулое лицо и редкие веснушки, которые в детстве, наверное, щедро покрывали кожу. Приятель, помнишь ту рыжую девчонку из шестого класса? Теперь она выросла. Красоткой, конечно, не стала – в классическом смысле. Но что-то симпатичное в ней было – какой-то грубоватый шарм, вызывавший желание крепко обнять ее за плечи и с головой зарыться в осеннюю листву.

– Задачка была нетрудной, – продолжила журналистка. – Если пораскинуть мозгами.

– Предполагается, что я понимаю, о чем ты говоришь?

– Нет, предполагается, что ты по-прежнему прикидываешься дурачком.

– Это моя профессия.

– Тогда молчи и слушай. – Одри заговорила, сопровождая каждое слово выразительной жестикуляцией, словно дирижировала собственным голосом. – Для начала я решила покопаться в твоем романтичном прошлом. Интересная история. Правда, ваше пресловутое соперничество с Грегом – второй план. Гораздо важнее твой старый роман с Эмили.

– О чем ты?

– Ты ни разу не играл во взрослой лиге. Не участвовал в любительских соревнованиях. Не появлялся в отборочных матчах, даже самой последней категории. Все твои спортивные занятия ограничивались клубом мастера Квона, но там нет баскетбольной площадки.

– И что?

Одри покачала головой:

– Ты нигде не тренировался. Не бывал в таких местах, где Бокс, Келвин или Донни могли заметить твои игру. Тогда почему «Драконы» подписали с тобой контракт? Непонятно. Может, все дело в рекламе? Вряд ли. Эффект от нее был минимальным, а если ты провалишь игру, что вполне вероятно, он станет и вовсе отрицательным. Клуб хорошо продает билеты. Команда отлично играет. Им не нужна реклама. Значит, причина в ином. – Журналистка остановилась и откинулась на спинку кресла. – И тут я подумала о времени.

– О времени?

– Да. Почему именно сейчас? Зачем брать игрока посреди сезона? Ответ очевиден. В это время произошло лишь одно заметное событие.

– Какое?

– Исчезновение Даунинга.

– Грег не исчез, – возразил Майрон, – он выбыл из игры. А насчет времени верно. Грег получил травму. Открылась вакансия. И я ее занял.

Одри улыбнулась и покачала головой:

– Все прикидываешься дурачком? Ладно. Разумеется, ты прав. Говорят, Даунинг травмирован и находится «в уединении». Знаешь, Майрон, я умею разыскивать людей, но, несмотря на усилия, мне так и не удалось выяснить, где он находится. Я звонила всем, кому могла, но ничего не узнала. Тебе не кажется это странным?

Майрон пожал плечами.

– Конечно, – продолжила она, – если бы Даунинг действительно решил уединиться, чтобы поработать над своей ногой, – кстати, эта травма не зафиксирована ни в одной записи, – он нашел бы подходящее местечко. Но если все сводится к лечению лодыжки, к чему столько таинственности?

– Чтобы его не доставали пиявки вроде тебя! – буркнул Майрон.

Одри не удержалась от смешка.

– Да, сказано от сердца. Можно подумать, ты сам в это веришь. Осталось добавить несколько штрихов, после чего все станет ясно. – Журналистка стала перечислять по пунктам, загибая свои крепкие, чуть узловатые пальцы без колец. – Во-первых, мне известно, что ты работал на федералов. Значит, у тебя есть опыт в розыскном деле. Во-вторых, Даунинг любит исчезать. Он уже выкидывал подобное раньше. В-третьих, я в курсе, что у Бокса проблемы с другими владельцами клуба. Приближается голосование акционеров. В-четвертых, вчера ты приезжал к Эмили и, я подозреваю, совсем не для того, чтобы разжечь былую страсть.

– Как ты узнала? – удивился Майрон.

Одри улыбнулась и развела руками.

– Теперь сложим все это вместе и получим логичный вывод: ты разыскиваешь Грега Даунинга. Он опять исчез. Но на сей раз времени в обрез: на носу голосование у Бокса и серия плэй-офф. Тебя наняли, чтобы ты его нашел.

– У тебя богатое воображение, Одри.

– Верно, – кивнула она, – однако мы оба знаем, что я права, так что хватит притворяться и давай перейдем к делу. Я хочу войти.

– Ты хочешь войти? – Майрон покачал головой. – Черт бы побрал ваш жаргон!

– Я не стану тебя выдавать. – Одри по-прежнему сидела боком, поджав под себя ногу и глядя на него с радостным ожиданием, как школьник в предвкушении последнего звонка. – Полагаю, мы должны объединить усилия. Тебе нужна моя помощь. У меня огромные ресурсы. Я могу расспрашивать людей, не вызывая подозрений. Я знаю «Драконов» вдоль и поперек.

– Что ты хочешь в обмен на свою помощь?

– Историю, от начала до конца. Я первой узнаю, где прячется Даунинг и почему. Ты расскажешь мне все, что тебе известно, и я получу право на эксклюзив.

Они проехали обшарпанные отели и автозаправки, расположенные вдоль шоссе. Самые захудалые отели в этом районе носили громкие названия, маскировавшие их низкий социальный статус. Например, «Галантный дворик». Это милое заведение не только обещало посетителям галантное обхождение, но и продавало его порциями, по 19.82 доллара за час, судя по стоявшему рядом рекламному щиту. Заметьте, не 20 долларов, а 19.82, – Майрон подозревал, что эти цифры символически обозначают год, когда там в последний раз меняли постельное белье. Дальше промелькнула вывеска: «Дешевое пиво в розлив». Вот правдивая реклама. Приятно смотреть. «Галантному дворику» бы поучиться.

– Конечно, я могу дать материал прямо сейчас, – продолжила Одри. – Известие о том, что Даунинг на самом деле не травмирован и ты его разыскиваешь, – уже сенсация. Но я хочу поторговаться и получить больше.

Майрон размышлял над ее словами, расплачиваясь перед турникетом за проезд. Он взглянул в сияющее лицо Одри. У нее были горящие глаза и всклокоченные волосы, точь-в-точь как у тех палестинских беженок в фильме «Исход», которые выпрыгивали на песок из лодки, готовые кулаками пробить себе дорогу к дому.

– Обещай мне кое-что, – произнес он.

– Что?

– Что бы ты ни узнала – и каким бы невероятным это ни было, – ты не станешь публиковать материал раньше времени. Только после того, как мы отыщем Грега.

Журналистка чуть не подпрыгнула на месте.

– Невероятным? Ты о чем?

– Ладно, забудь об этом, Одри. Поступай как знаешь.

– Нет, нет, я согласна, – торопливо проговорила она, подняв ладони. – Ты умеешь заинтриговать.

– Обещаешь?

– Да, да, обещаю. Так в чем дело?

Майрон покачал головой.

– Сначала ты, – потребовал он. – Почему исчез Грег?

– Откуда мне знать? Даунинг всегда непредсказуем.

– Что тебе известно о его разводе?

– Они сильно попортили друг другу кровь.

– А конкретнее?

– Проблема заключалась в детях. Оба старались заполучить их себе.

– Есть какие-нибудь детали?

– Нет. Снаружи все было шито-крыто.

– Эмили сообщила мне, что Грег прибегал к каким-то грязным трюкам, – заметил Майрон. – Ты что-нибудь знаешь об этом?

Одри задумчиво покусала нижнюю губу.

– До меня дошли слухи, правда, ничем не подтвержденные, что Грег нанимал частного детектива. Следить за ней.

– Зачем?

– Понятия не имею.

– Может, хотел ее подловить? Застать с другим мужчиной?

Журналистка пожала плечами:

– Это лишь слух.

– Как звали детектива, на кого он работал?

– Слухи, Майрон, опять слухи. Развод профессионального баскетболиста – не самый занимательный сюжет на свете. Я почти не следила за этим делом.

Майрон отметил, что надо поискать в документах Грега выплаты за частный сыск.

– Какие у Грега отношения с Марти Фелдером?

– Его агентом? Полагаю, хорошие.

– Эмили сказала, что Фелдер нагрел его на несколько миллионов.

Одри пожала плечами:

– Я ничего такого не слышала.

На Вашингтонском мосту почти не было машин. Они свернули налево и двинулись на юг по Герни-Хадсон-паркуэй. С правой стороны тысячами черных блесток сверкал Гудзон, слева возвышался рекламный щит с Томом Брокоу[8]8
  Известный телеведущий.


[Закрыть] и его дружелюбной, но решительной улыбкой. Надпись под картинкой гласила: «Эн-би-си – больше, чем всегда». Очень драматично. Но что это значит?

– Как насчет Личной жизни Грега? – продолжил Майрон. – У него есть любовница, подружка?

– Ты имеешь в виду – постоянная?

– Да.

Одри пропустила сквозь пальцы свои густые кудри и погладила затылок.

– Была одна девушка. Он держал это в секрете, но я думаю, они жили вместе.

– Ее имя?

– Он не говорил. Я видела их однажды в ресторанчике. Он назывался «Сэддл-Ривер-инн». Грег не особенно обрадовался моему появлению.

– Как она выглядела?

– Ничего особенного. Брюнетка. Она сидела за столом, и я не могла определить ее возраст или вес.

– А возраст?

– Лет тридцать.

– Как ты думаешь, что могло свести их вместе?

Вопрос был простым, но Одри вдруг нахмурилась и пробормотала:

– Леон однажды сболтнул мне что-то.

– Что именно?

– Не помню. Что-то насчет девушки. Но он сразу заткнулся.

– Давно это было?

– Три или четыре месяца назад.

– Леон утверждает, – вставил Майрон, – будто они с Грегом не были так близки, как утверждали в прессе. Мол, все это раздули журналисты.

Одри кивнула:

– Между ними явно что-то разладилось, но я думаю, это временно.

– А почему разладилось?

– Не знаю.

– Давно это случилось?

– В последние две недели.

– Ты не замечала, в это время между ними не возникало разногласий?

– Нет. Они дружат уже сто лет. Друзья иногда ссорятся. Я не приняла это всерьез.

Майрон перевел дыхание. Да, друзья порой ссорятся, но уж очень много совпадений.

– Ты знаешь Мэгги Мейсон?

– Пробу? Конечно.

– Они с Грегом были близки?

– Ты хочешь сказать, трахались ли они?

– Нет, я не об этом…

– Так вот, они трахались. Я уверена. Мэгги может говорить все, что угодно, но не все игроки прошли апробацию. Кое-кто отказался. Правда, большинство согласились. Она к тебе клеилась?

– Несколько часов назад.

Одри улыбнулась:

– Видимо, ты присоединился к меньшинству – гордых и неапробированных?

– Угадала. Так как насчет ее отношений с Грегом? Они были тесными?

– Пожалуй. Хотя не такими тесными, как с Терри. Проба и он – близкие друзья. И дело не только в сексе. Пойми меня правильно. Я не сомневаюсь, что Терри и Мэгги занимались любовью, не исключено, они делают это и сейчас. Но у них скорее отношения брата и сестры, что довольно странно.

– А как ладили Терри и Грег?

– Неплохо для суперзвезд. Но и не так, чтобы очень хорошо.

– Расскажи поподробнее.

– Терри и Грег уже лет пять – лучшие игроки команды. Я думаю, они с уважением относятся друг к другу на площадке, но никогда не обсуждают это вслух. По крайней мере, я не слышала. Не хочу сказать, чтобы они недолюбливали друг друга, но баскетбол – такая же работа, как и остальные. На службе людям приходится терпеть коллег, даже если они от них не в восторге. – Одри подняла голову. – Сверни на Семьдесят девятую улицу.

– Ты по-прежнему живешь на Восемьдесят первой?

Майрон сделал поворот и притормозил у перекрестка на Риверсайд-драйв.

– Теперь твоя очередь. Зачем тебя наняли?

– Меня попросили найти Грега.

– Что тебе удалось узнать?

– Не много.

– Тогда почему ты так волнуешься, чтобы я не выдала твой секрет и не дала материал раньше времени?

Майрон замялся.

– Обещаю, что ничего не скажу, – заверила Одри. – Даю слово.

Сделка есть сделка. Он рассказал ей о крови в подвале Грега. У Одри отвисла челюсть. Когда речь зашла о Салли-Карле и ее трупе, Майрон испугался, что у журналистки случится инфаркт.

– Боже милостивый, – пробормотала она. – Ты думаешь, ее убил Грег?

– Я этого не говорил.

Одри откинулась на спинку кресла. Ее голова свесилась к подлокотнику, словно она уже не могла держать ее на весу.

– Черт, ну и история.

– И ты не можешь ее опубликовать.

– Лучше не напоминай. – Она выпрямилась. – Как по-твоему, скоро произойдет утечка?

– Все может быть.

– Почему бы не слить эту информацию через меня?

Майрон покачал головой:

– Не сейчас. Сначала надо закончить дело. Иначе ничего не выйдет.

Она мрачно кивнула:

– Полагаешь, Даунинг убил ее и сбежал?

– Пока нет никаких улик. – Майрон подвез Одри к дому. – Последний вопрос. У Грега были какие-нибудь темные делишки?

– Например?

– Такие, чтобы за ним могли охотиться убийцы?

Казалось, Одри вот-вот заискрится, как высоковольтный провод.

– Ты о чем? Какие убийцы?

– За домом Грега следили два головореза.

Лицо журналистки пылало, как костер.

– Головорезы? Ты хочешь сказать – профессиональные преступники?

– Вероятно. Как ты думаешь, что связывает Грега с гангстерами и конкретно – с убийством этой женщины? Может, наркотики?

– Только не наркотики.

– Почему ты так уверена?

– Даунинг помешан на здоровье, это ходячий справочник полезной пищи.

– То же самое говорили о Ривере Фениксе.

– Нет.

– Ладно, держись начеку, – посоветовал Майрон. – И постарайся раздобыть побольше информации.

– Само собой. Пущу в ход все связи.

– Только не засветись.

– Не волнуйся. – Она вышла из машины. – Спокойной ночи, Майрон. Спасибо, что мне поверил.

– А у меня был выбор?

Одри улыбнулась и закрыла дверцу. Майрон проводил ее взглядом до подъезда, потом вырулил на дорогу и двинулся обратно к Семьдесят девятой улице. Там он свернул на автостраду и направился на юг, к Джессике. Майрон уже собирался достать мобильник и позвонить ей, когда раздался звонок. Часы на приборной доске показывали 12:07. Наверное, Джессика.

– Алло?

Это была не Джессика.

– Правая полоса, третья машина сзади. За тобой следят.

Это был Уиндзор.

Глава 17

– Когда ты вернулся? – спросил Майрон.

Уиндзор не ответил.

– У тебя на хвосте тот же автомобиль, который мы видели у дома Грега. Номера зарегистрированы на промышленный склад в Атлантик-Сити. Связей с мафией пока не установлено, но я уверен, это дело времени.

– Давно ты за мной следишь?

Уиндзор вновь проигнорировал его слова.

– Те парни, которые наехали на тебя прошлым вечером, как они выглядели?

– Верзилы, – ответил Майрон. – Один – просто великан.

– С солдатской стрижкой?

– Точно.

– Он сидит в автомобиле, рядом с водителем.

Майрон не стал спрашивать, как его друг узнал о вчерашней стычке с бандитами. У него имелись свои догадки на сей счет.

– Они постоянно говорят по телефону, – продолжил Уиндзор. – Очевидно, кто-то координирует их действия. Разговоры начались после того, как ты остановился на Восемьдесят первой улице. Подожди минутку. Я тебе перезвоню.

Он повесил трубку. Майрон взглянул в зеркало заднего обзора. Автомобиль был именно там, где сказал Уиндзор. Через минуту телефон опять зазвонил.

– Ну что? – спросил Майрон.

– Я только что снова беседовал с Джессикой.

– Что значит «снова»?

Локвуд нетерпеливо вздохнул. Он ненавидел объяснения.

– Если они планируют напасть на тебя сегодня вечером, то логично сделать это на стоянке возле ее дома.

– Да.

– Я позвонил ей десять минут назад. Просил посмотреть, не произойдет ли чего-нибудь необычного.

– И?

– На противоположной стороне улице припарковался белый фургон без надписей, – сообщил Уиндзор. – Из него никто не вышел.

– Значит, они готовят атаку, – пробормотал Майрон.

– Верно. Хочешь, я нанесу упреждающий удар?

– Как?

– Я могу обезвредить следующий за тобой автомобиль.

– Не стоит. Пусть сделают свой ход, а там посмотрим. Прикрой меня. Если меня схватят, вероятно, я увижусь с боссом.

Уиндзор фыркнул.

– Ты усложняешь простые вещи, – заметил он. – Почему бы нам не вытащить эту парочку из автомобиля? Мы могли бы выбить из них все, что им известно о боссе.

– Меня беспокоит слово «выбить».

– Ах, прости, – съязвил Уиндзор. – Я забыл про твою щепетильность. Очевидно, ты считаешь, что умнее рисковать своей жизнью, чем причинить небольшое неудобство тупоголовым громилам.

Подход Уиндзора всегда отличался здравомыслием. Майрон напомнил себе, что логика часто бывает более пугающей, чем нелогичность, особенно когда речь идет о Локвуде.

– Это подручные, мелкая сошка, – заметил он. – Уверен, они ничего не знают.

Повисла пауза.

– Ты прав, – признал Уиндзор. – Но они могут тебя просто застрелить.

– Какой смысл? Я интересую их лишь по одной причине – они полагают, что я знаю, где искать Грега.

– А мертвецы молчат, – добавил Уиндзор.

– Вот именно. Они хотят меня разговорить. Так что следуй за мной. Если меня привезут в какое-нибудь хорошо охраняемое место…

– Я туда прорвусь, – закончил Локвуд.

Майрон не сомневался. Он крепче взялся за руль. Одно дело спокойно рассуждать о том, что опасаться нечего, и совсем другое – парковать автомобиль в двух шагах от людей, готовых разорвать тебя в клочья. Но Уиндзор присмотрит за фургоном. Майрон тоже. Если первыми появятся нелюди, а оружие, действовать придется по-иному.

Он съехал с автострады. Кварталы Манхэттена спланированы так, точно их чертили по линейке. Улицы тянутся с севера на юг и с запада на восток. Все пронумерованы. Прямолинейны. Но когда дело доходит до Сохо и Гринвич-Виллидж, четкая сетка расплывается, словно рисунок Пикассо. Никаких номеров, если не считать нескольких узких переулков, зажатых между улиц с обычными названиями. Никакой строгости и прямизны.

К счастью, Спринг-стрит была из прямых. Мимо Майрона промчался велосипедист, но больше никто не появлялся. Белый фургон стоял там, где ему следовало. Без надписей, как и говорила Джессика. С затемненными окнами – внутри ничего не разглядишь. Майрон не видел автомобиля Уиндзора, но, опять же, ничего другого он не ожидал. Его «форд-таурус» медленно пополз по улице, миновал фургон. Тот сразу завел мотор. Майрон двинулся дальше к концу квартала. Фургон отъехал от тротуара и последовал за ним.

Шоу началось.

Майрон остановил машину, заклинил руль и выключил двигатель. Он убрал ключи в карман. Фургон медленно тащился в его сторону. Болитар достал револьвер и спрятал его под переднее сиденье. В этот раз он ему не пригодится. Если его схватят, то немедленно обыщут. А если откроют огонь, отстреливаться будет бесполезно. Уиндзор справится с ситуацией – или нет.

Он потянулся к дверной ручке. Страх подкатил к горлу, но Майрон не остановился. Потянул ручку, открыл дверцу и вышел. На улице было темно. Фонари в Сохо почти ничего не освещают, это все равно что чиркать спичкой в черной дыре. От горевших в домах окон было больше толку, чем от уличных огней. На тротуаре стояли большие пластиковые мешки для мусора. Большинство разорваны, и в воздухе пахло гниющими объедками. Фургон подъехал совсем близко. Из кабины вылез человек и решительно направился к Майрону. Он был в черном свитере с высоким воротником и черной куртке. Наставил пистолет на Майрона. Фургон остановился, и кто-то отодвинул боковую дверь.

– Лезь внутрь, ублюдок, – произнес мужчина с пистолетом.

Майрон ткнул себя в грудь:

– Вы мне говорите?

– Быстрее, козел. Шевели задницей.

– Скажите, это у вас свитер или рубашка?

– Я сказал – быстро!

– Не надо так волноваться, – проговорил Майрон, но шагнул в сторону машины. – Если рубашка, то выглядит очень спортивно. Я бы ни за что не догадался.

Когда Майрон нервничал, он всегда много болтал. Скверная привычка, и Уиндзор не раз предупреждал, что она доведет его до беды. Но Майрон просто не мог остановиться.

– Шагай.

Майрон влез в фургон. Парень с пистолетом сделал то же самое. В фургоне находились еще двое, третий сидел за рулем. Все в черном, кроме одного мужчины – очевидно, главаря. Он был в костюме, синем в тонкую полоску. Желтый галстук с уиндзорским узлом стягивал золотой зажим. Европейский шик. Длинные блеклые волосы цвета выцветшей соломы и неестественно ровный загар больше подходили пожилому серфингисту, чем профессиональному убийце.

Внутри фургон был переделан, и не в лучшую сторону. Все сиденья убрали, кроме кресла для водителя. Вдоль одной стены стоял кожаный диванчик, на котором сидел босс. Пол устилал коврик ядовито-зеленого оттенка, который даже Элвис счел бы слишком ярким, – он тянулся по всему фургону и загибался к стенкам наподобие плюща.

Человек в синем костюме улыбнулся. Он сидел с непринужденным видом, сложив руки на коленях. Парень с пистолетом быстро обыскал Майрона.

– На пол! – приказал он.

Болитар сел на коврик и провел ладонью по ворсу.

– Ядовито-зеленый, – заметил он. – Мило.

– Главное, дешево, – отозвался босс. – Не жаль испачкать кровью.

– Вопрос экономии, – спокойно произнес Майрон, хотя во рту у него пересохло. – Очень предусмотрительно.

Главарь взглянул на парня в свитере-рубашке, и тот вытянулся в струнку.

– Это мистер Барон, – объяснил он, кивнув Майрону на босса. – Но все зовут его Костолом. – Парень прочистил горло. Он говорил так, точно произносил заранее приготовленную речь. Майрон подумал, что, наверное, так оно и есть. – Он любит ломать кости.

– Ух ты! – ухмыльнулся Болитар. – Женщин это должно пугать.

Главарь улыбнулся и показал идеально ровные зубы, напоминавшие рекламу «Пепсодента».

– Вытяни ему ноги, – велел он своему подручному.

Парень в свитере-рубашке приставил пистолет к виску Болитара и вжал дуло в череп. Другой рукой он обхватил Майрона за шею и сдавил ему дыхательное горло.

– Только попробуй дернуться, ублюдок!

Он заставил Болитара лечь на коврик. Другой бандит сел ему на грудь и прижал ноги к полу. Майрону стало трудно дышать. Его охватила паника, но он не шевельнулся. В такой момент любое движение было бы ошибкой. Придется сыграть все до конца, а там посмотрим.

Костолом неторопливо встал с диванчика и посмотрел на травмированную ногу Майрона. На его губах появилась довольная улыбка.

– Сейчас я положу одну руку на периферийную часть твоего бедра, а другую – на центр большой берцовой кости, – заговорил он тоном профессора, объясняющего материал студентам. – Мои большие пальцы упрутся в надколенник. Затем я резко двину руку в сторону и сорву коленную чашечку. – Он встретился взглядом с Майроном. – Это порвет держатели твоих берцовых мышц и многие другие связки. Сухожилия вылезут наружу. Уверен, будет очень больно.

Майрон уже не острил.

– Эй, постойте! – воскликнул он. – В этом нет необходимости.

Костолом улыбнулся и пожал плечами:

– А я и не говорил, что есть.

У Майрона расширились глаза. Он похолодел от страха.

– Это ни к чему, – торопливо продолжил он. – Я и так все расскажу.

– Конечно, расскажешь, – кивнул босс, – но сначала ты начнешь упрямиться…

– Нет, нет, я не буду.

– Не перебивай меня. Это невежливо. – Улыбка главаря исчезла. – На чем я остановился?

– Что он начнет упрямиться, – подсказал водитель.

– Правильно. Спасибо. – Костолом опять просиял улыбкой. – Сначала ты начнешь морочить нам голову. Станешь плести всякие небылицы. Понадеешься, что мы отвезем тебя в какое-нибудь место, где тебя вызволит твой партнер.

– Партнер?

– Ты ведь еще дружишь с Уиндзором, верно?

Он знает Уиндзора. Плохо.

– С каким Уиндзором?

– Ага, – удовлетворенно кивнул Костолом. – Видишь, уже упрямишься. Хватит.

Он шагнул ближе. Майрон попытался вырваться, но парень с пистолетом сунул ему дуло в рот. Железо стукнуло о зубы и уперлось в горло. Майрон почувствовал вкус холодного металла.

– Сначала я разберусь с коленом. А потом мы поговорим.

Один из бандитов выпрямил ногу Майрону, а другой вытащил оружие у него изо рта и снова упер в висок. Они крепче сжали Майрона. Костолом положил руку на его колено и широко раздвинул пальцы.

– Подождите! – крикнул Майрон.

– Нет! – холодно бросил босс.

Майрон резко скорчился и изогнулся. Он схватился за торчавший в полу рычаг, которым крепят груз. Вцепившись в него изо всех сил, он приготовился. Ждать пришлось недолго.

Весь фургон сотрясся от удара. Майрон был готов. Остальные – нет. Бандиты полетели на пол, их руки соскользнули с Майрона, ослабив хватку. Брызнули осколки стекла, оглушительно заскрежетал металл. Завизжали тормоза. Майрон держался за рычаг, пока автомобиль не замедлил ход. Тогда он сжался в комок и откатился в безопасный угол. Послышались крики, распахнулась дверь. Майрон услышал выстрелы. Затем вопли смятения и страха. Водитель нырнул вниз и выскочил из кабины. Костолом как кузнечик прыгнул за ним. Боковая дверь распахнулась настежь. Майрон увидел Уиндзора с оружием наперевес. Парень в свитере-рубашке уже пришел в себя. Он поднял свой револьвер.

– Брось его, – сказал Уиндзор.

Парень не послушался. Локвуд выстрелил ему в лицо. Потом направил дуло на мужчину, сидевшего верхом на Майроне.

– Брось его, – повторил он.

Бандит повиновался. Уиндзор улыбнулся:

– Быстро учишься.

Его глаза скользнули по фургону, схватывая все детали. Он двигался плавно, почти неторопливо. Ни одного лишнего жеста. Взгляд Уиндзора снова остановился на пленнике. На том, который еще дышал.

– Говори! – велел он.

– Я ничего не знаю.

– Неправильный ответ, – заметил Уиндзор бесстрастным тоном, который пугал больше, чем любой крик. – Если ты ничего не знаешь, значит, ты бесполезен; с бесполезными людьми я поступаю так, как с ним. – Он небрежно кивнул на лежавший под ногами труп.