Текст книги "Судьба горца (ЛП)"
Автор книги: Ханна Хауэлл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)
Глава 19
– Мюррей, ты, ублюдок!
Балфур насторожился, услышав дребезжащий голос. Он без труда узнал его. Тот же самый голос насмехался над ним со стен Дублинна в последний раз, когда попытка Мюрреев спасти Эрика закончилась печальным поражением. Битон приближался со спины, и Балфур ощутил тревожную дрожь, пробежавшую по позвоночнику.
Мюррей резко обернулся с мечом на изготовку. Его удивило, что Битон заговорил с ним, вместо того чтобы просто подкрасться и нанести удар в спину. Эта мысль должна была первой прийти в голову врагу, когда он нашел Балфура одного, без воинов, которые прикрывали бы его спину. Но Битон, по всей видимости, слишком разозлился, чтобы трезво мыслить. Его можно было понять, ведь все, что он создал, рушилось прямо у него на глазах. Но эта ошибка могла оказаться роковой.
Битон остановился в шаге от противника и сорвал с себя кольчужный капюшон. Балфур не сумел скрыть потрясения, его дыхание перехватило. В последний раз, когда он видел Битона, тот стоял высоко на стене Дублинна, и Мюррей не мог разглядеть, какой отпечаток наложила болезнь на его лицо и тело. Сейчас Балфур мог видеть только лицо противника, но и оно выглядело так, будто Битон прогнил изнутри. Первым побуждением было броситься бежать как можно дальше от своего врага, чтобы не заразиться той же хворью. Но Мюррей подавил этот порыв и не поддался страху. Ведь в Дублинне больше никто не пострадал от этой напасти, хотя Битон болел уже не менее трех лет. Значит, эта болезнь не из тех, которыми легко заразиться. К тому же Балфур доверял суждениям Мэлди о таких вещах. А она сказала Дугласу, что это просто какая-то кожная болезнь, и, конечно, предупредила бы всех и каждого, если бы ею можно было заразиться. А так как ничего подобного девушка не говорила, Балфур решил, что недуг, терзающий Битона, – его личная кара. От него невозможно излечиться, но и нанести вред другим этот человек тоже не мог.
– Я пришел за своим братом, – сказал Балфур. Он не сводил глаз с Битона. Этот проходимец не принадлежал к людям, отличающимися благородством в бою.
– Ты говоришь о моем сыне?
– О сыне моего отца. Ты выбросил парня вон, как будто он значил не больше, чем объедки с твоего стола, и теперь не имеешь никаких прав. Ты отрекся от него много лет назад.
– Это было очень недальновидно с моей стороны, теперь я намерен все исправить.
– Никто не поверит в это, – пожал плечами Балфур. От его взгляда не ускользнуло, что Калум скрылся, оставив Битона в одиночестве встречать свою судьбу. – Впрочем, это не имеет значения, поскольку скоро ты будешь мертв.
– Даже медленное гниение, которое ты видишь, до сих пор не смогло убить меня.
– Пока нет, но я не собираюсь оставлять тебя в живых, как только, наконец, нашел. Преступление против моих людей окажется последним, которое ты совершил.
Внезапно Битон понял, что остался в одиночестве. Балфур сразу заметил это. Лицо противника побледнело, приобретя еще более болезненный серый оттенок, когда он осознал, что Калум бросил его. На короткое мгновение Балфур задумался, будет ли правильным сражаться с этим человеком. Казалось, есть что-то бесчестное в том, чтобы поднять меч на столь явно больного противника. Потом Мюррей заметил движение Битона и понял, что, независимо от того, насколько плохо тот выглядел, он все еще обладал недюжинной силой и, возможно, некоторыми из прежних боевых навыков. Враг все еще в состоянии убить его, и только это имело для Балфура значение.
Противники начали кружить вокруг друг друга.
– А разве ты не хочешь расспросить меня о своей маленькой шлюшке? – поддел Балфура Битон.
– Если ты пытаешься разозлить меня, оскорбляя Мэлди, я посоветовал бы поберечь дыхание. Тем более, тебе осталось не так уж долго им наслаждаться. Ты не заставишь меня сделать глупость. Просто у меня появится еще одна причина убить тебя.
– А может быть, мой хвастливый враг, это я убью тебя?
– Лицом к лицу со мной, и рядом никого, кто мог бы тебе помочь?.. Не думаю. Ты слишком долго позволял другим сражаться за тебя, Битон. Ах да, я еще забыл о твоем умении предательски убивать в темноте или нападать сзади. Воин может быстро потерять свои навыки, если не будет постоянно их оттачивать.
Балфур заметил, что Битону вовсе не так хорошо удается сдерживать свои чувства, как ему самому. Лицо врага побагровело, что подчеркнуло язвы и иссохшую кожу. Битон, по всей видимости, был слишком поглощен яростью и горечью поражения, чтобы осознать, что выдает свою слабость. Его внешний вид говорил Балфуру даже больше, чем мог сказать вслух сам противник. Воин понял, что насмешками сможет заставить врага действовать опрометчиво, и тогда его легче будет одолеть.
– Может, ты и выиграл эту битву, Мюррей, но я намерен увидеть, как ты погибнешь, не успев насладиться сладким вкусом победы. Впрочем, как и те двое, которых ты пришел спасти.
Пусть с трудом, но все же Балфур сумел не придать значения угрозам соперника, этому не слишком-то изощренному заявлению, будто Мэлди и Эрик вскоре будут убиты. Но все равно страх за них связал внутренности тугим узлом, когда Балфур встретил и отразил первую неистовую атаку Битона. Сила удара оказалась достаточной, чтобы дать Мюррею понять: все свое внимание он должен сосредоточить на сопернике. Битон был в ярости, да к тому же ему давно уже не приходилось сражаться и потому недоставало ловкости, но тем не менее он все ещё представлял серьезную угрозу. Балфуру мог только молиться, чтобы слова Битона оказались ложью. Если же противник не обманывал, оставалось надеяться, что Балфуру удастся добраться до пленников прежде, чем враг сумеет осуществить свой жестокий план, в чем бы он ни заключался.
Яростная битва проходила в полном молчании. Балфур был благодарен, что все силы Битона уходили на борьбу, и их не оставалось на насмешки. Молодой лэрд гордился, что ему удалось совладать с волнением и сосредоточить все свое внимание на одной цели – убить Битона, но он чувствовал, что и его выдержка на исходе.
Балфуру не потребовалось много времени, чтобы понять, что эту битву он выиграет. Если, конечно, не вмешается сама Судьба или кто-нибудь из людей Битона не подоспеет на помощь. Противник Мюррея сохранил остатки опыта и силу, но эта сила постепенно ослабевала. Происходило ли это из-за болезни или из-за того, что слишком долгое время в сражениях он полагался на других людей, но Битон быстро уставал. Удары его меча становились все более беспорядочными, и сам он начал пошатываться, уклоняясь от выпадов Балфура.
Конец битвы почти разочаровал Балфура. Битон оступился, пытаясь отразить атаку соперника, и открылся для быстрого, отточенного смертельного удара. Балфур, не колеблясь ни секунды, воспользовался полученным преимуществом и погрузил свой меч глубоко в грудь противника. Увидев, как Битон упал, воин едва ли почувствовал нечто большее, чем простое облегчение оттого, что все закончилось, и он мог, наконец, найти тех двоих, ради которых сюда и пришел. Битон был врагом Мюрреев так долго... Балфур даже удивился, что почти ничего не чувствует, убив его. Но тратить время на самокопание он не мог.
Мюррей вытер меч об одежду поверженного противника, мимоходом отметив, что кольчуга врага износилась. Хотя тот долгое время копил богатства, обирая подданных, но явно не особо тратился на вооружение и доспехи, чтобы защищать их. Битон, видно, рассчитывал, что ему удастся спрятаться за высокими прочными стенами Дублинна. Это объясняло ту легкость, с которой Мюрреям удалось выиграть битву, всего лишь проникнув за стены замка.
– Ну вот, теперь ты стал трупом, на который так долго походил, – тихо произнес Балфур и, поднявшись на ноги, огляделся.
Те несколько Битонов, которые еще сражались, уже либо видели смерть своего лэрда, либо слышали о ней. Крик поднялся сразу же, как только мужчина упал. Балфур сомневался, что они продолжат сражаться, по крайней мере ради Битона. Многие воины дублиннской армии были наёмниками, преступниками и изгоями и потому страшились плена больше смерти. Как бы то ни было, битва почти завершилась.
Широко шагая к главной башне, Балфур заметил тяжелораненого вражеского воина, лежавшего в грязи. Мюррей наклонился над ним и, ухватившись за край изорванной кольчуги, осторожно приподнял его с земли.
– Где пленники? – потребовал он, желая убедиться, что положение дел не изменилось с тех пор, как Дугласу удалось сбежать из Дублинна.
– Которые? – спросил мужчина. Голос его был слабым и хриплым от боли, но в нем еще звучала нотка вызова.
– Женщина, которую Битон собирался повесить, и парень, которого он намеревался объявить своим сыном, не сумев произвести на свет собственного, – отрывисто бросил Балфур, слегка встряхивая раненого.
– О Господи, неужели ты не можешь дать мне спокойно умереть?
– Нет, и если ты умрешь до того, как расскажешь все, что мне нужно знать, я последую за тобой к вратам ада, чтобы выпытать ответ.
– В темнице, будь ты проклят.
Балфур отпустил мужчину, и тот, застонав, упал спиной на землю.
– Кто с ними? – Балфур чувствовал себя неловко из-за того, что так обращается с умирающим, но, приглядевшись повнимательнее, решил, что хоть мужчина и выглядит скверно, возможно, его увечье не смертельно.
– Один стражник.
Балфур перешагнул через воина и направился к главной башне. Он держал меч наготове, но не встретил никого, кто пожелал бы бросить ему вызов. По сути, Мюррей вообще никого не встретил. Ему подумалось, что их внезапное нападение оказалось гораздо более успешным, чем он рассчитывал, настолько, что у противника не было времени спрятаться за толстыми надежными стенами замка. Войдя в большой зал, Балфур увидел дверь, о которой говорил Дуглас, и все его страхи за Эрика и Мэлди снова ожили, не давая вздохнуть. Совершенно не думая о собственной безопасности, он подбежал к двери, распахнул ее и бросился вниз по крутой лестнице.
Тяжело оперевшись на прохладную стену, Балфур рукавом вытер с лица пот. Он с боем проложил себе дорогу в замок и, как безумный, кинулся в темницу только для того, чтобы обнаружить там до смерти перепуганную горничную и стонущего стражника. Они рассказали, что Эрик и Мэлди связали их, заперли и сбежали. Балфур оставил пленников там же, не обращая внимания на их цветистые высказывания о нем, а также об Эрике и Мэлди, и помчался обратно вверх по лестнице. Но вернувшись в зал, Мюррей остановился, не зная, куда идти и что делать дальше. Он был так уверен, что найдет Мэлди и Эрика, что чувствовал себя словно придавленным грузом разочарования.
Балфур не знал, где сейчас Джеймс, Дуглас и Найджел. С начала битвы он не думал почти ни о чем, кроме необходимости добраться до башни, до темницы, где, как все говорили, держат Эрика и Мэлди. Чертыхаясь сквозь зубы, Мюррей двинулся к выходу, с отвращением понимая, что мог пройти в шаге от Эрика и Мэлди или даже разминуться с ними на считанные мгновения. Грело душу то, что если Битон и планировал убийство пленников, то им удалось спастись. Балфур не знал только, когда это произошло, куда они направились и увенчался ли побег успехом. Ускользнуть в разгар жаркой битвы – нелегкое дело.
Вдруг мужчина увидел мертвеца, застывшего в нелепой позе рядом со столом, и насторожился. Он понял, что слишком увлекся поисками Эрика и Мэлди и совершенно не заботился об осторожности. Этот человек оказался мертв, но Балфур должен был, по крайней мере, заметить тело и понять, что, хоть все вокруг и выглядело пустынным, находиться в башне явно небезопасно. Он задумался, кто мог убить этого мужчину. Мюррей надеялся, что это не пришлось сделать ни Мэлди, ни Эрику. Ни один из них не был достаточно жесток, чтобы воспринимать убийство человека как необходимость, как неотъемлемую часть сражения или борьбы за выживание. Балфур подумал, что им и не следует быть способными на такое. Его заполнила волна отвращения к самому себе, ведь он не смог защитить их.
– Балфур, – окликнул от входной двери знакомый низкий голос.
– Джеймс, вот уж не думал, что когда-нибудь буду так рад видеть тебя, – ответил Балфур.
Джеймс подошел к нему и уставился на мертвеца:
– Твой?
– Нет, и я надеюсь только, что Мэлди и Эрик тут тоже ни при чем. – Балфур нахмурился, заметив, как поморщился Джеймс. – Ты их видел? Я спускался в темницу, но обнаружил, что они уже освободились сами.
– Да, я их видел, и да, этот человек погиб от их руки.
– Они не ранены?
– Нет. Калум пытался сделать все, чтобы им не удалось покинуть Дублинн живыми, но я положил этому конец. – Джеймс вдруг усмехнулся. – Я нашел их случайно. Твоя крохотная подружка стояла здесь, одновременно пытаясь поднять меч, вдвое больше ее самой, и удержаться между Калумом и Эриком. Для такой хрупкой девушки она очень бесстрашна.
– Мэлди сражалась с Калумом?
– Она просто пыталась спасти себя и мальчишку. Ты видел Битона, или этот изворотливый трус сумел избежать заслуженного правосудия?
– Я отправил Битона к дьяволу.
– Так вот почему битва почти закончилась.
– Значит, мне не нужно возвращаться туда. Хорошо. Где Мэлди и Эрик?
Балфур так сильно хотел увидеть брата и Мэлди, самому убедиться, что они невредимы. Пока он не сделает этого, не сможет почувствовать облегчения, не сможет поверить до конца в победу. За небольшими исключениями все прошло слишком хорошо, слишком благополучно, и ему было сложновато осознать, что победа оказалась такой легкой.
– Жаль, что им пришлось убить его, – тихо произнес он, легонько подтолкнув мертвеца ногой. – И Мэлди никогда не должна была держать в руках меч.
– Парень, ты же не можешь постоянно охранять каждого из своих людей, – заметил Джеймс. – Ты просто умрешь от недосыпания.
Балфур коротко улыбнулся:
– Конечно, в произошедшем здесь есть и моя вина, но ты прав. Я не могу постоянно следить за всеми или знать о каждой опасности, которая может подстерегать за ближайшим углом. Не беспокойся, я не собираюсь надевать власяницу, просто чувствую себя немного виноватым.
– Тогда, пусть тебя утешит эта победа.
– Я утешусь гораздо быстрее, когда увижу своего брата и Мэлди.
– Следуй за мной, парень. Я оставил их с оруженосцами и лошадьми, они в безопасности на холме. Кстати, твой ненормальный братец Найджел тоже там.
– Он в порядке? – спросил Балфур, когда они вышли во двор замка.
– Да, просто сильно утомлен. У него все же недостаточно сил, чтобы выдержать битву до конца. Удостоверившись, что люди Найджела вполне обойдутся без его руководства и только сам Бог может вырвать победу из наших рук, я увел его с поля боя.
– Полагаю, он не слишком-то радовался.
Джеймс только улыбнулся, и Балфур обратил внимание на то, что происходило во дворе замка и за ним. Битва была действительно окончена. Его люди собирали оружие у сдавшихся. Во дворе стали появляться женщины и дети. Они бродили среди мертвых и раненых, разыскивая своих мужчин. Тоскливый печальный плач уже начал разноситься по двору, и Балфур внутренне поморщился. Битон не оставил ему выбора, но Мюррей сочувствовал женщинам и детям, лишившимся отцов, сыновей, мужей и возлюбленных. Теперь, когда лэрд умер, у этих людей появилась надежда на лучшее будущее, но Балфур понимал, что еще долгое время они будут переживать утраты.
– Ты ничего не можешь для них сделать, – проговорил Джеймс, когда они начали подниматься на холм, на вершине которого ждали Мэлди и Эрик.
– Да, знаю. Но это всегда омрачает радость победы. Кроме того, мне хотелось бы знать, что теперь будет с этими людьми. Мы не можем взять земли Битона. Слишком многие заявляют на них права, и среди них есть гораздо большие любимчики короля, нежели мы.
– Нет ничего хуже того, что им уже пришлось вынести под властью Битона.
– Но это может оказаться один из его родичей.
– Мне хотелось бы верить, что не все Битоны настолько отвратительны.
Балфур только кивнул. Все его внимание сосредоточилось на небольшой группке людей, расположившейся на вершине холма. Через какое-то мгновение он снова увидит Мэлди. В последнюю их встречу Балфур обвинил девушку в предательстве, в пособничестве Битону. Он все еще пытался понять, не это ли послужило причиной ее появления в Дублинне с намерением убить Битона. Трудно догадаться, почему Мэлди сделала это или почему она вообще делала что-либо. Балфур сознавал, что очень плохо понимает свою возлюбленную, а знает о ней и того меньше. Тем не менее, в одном он был уверен – Мэлди не встретит его с распростертыми объятиями.
Мюррей решил, что должен любым способом вернуть Мэлди в Донкойл. Ему нужно время, чтобы загладить нанесенное ей оскорбление и постараться вновь завоевать ее любовь. Балфур не мог позволить ей уйти. Мэлди слишком много значила для него, для его счастья. Если понадобится, он свяжет ее, притащит обратно и посадит под замок до тех пор, пока она не согласится его выслушать.
Мэлди увидела Балфура, взбирающегося на холм, и почувствовала облегчение. Он все-таки выиграл сражение и выжил, чтобы насладиться победой. Ей всем сердцем хотелось вместе с любимым отведать её вкус, разделить его радость. Вместо этого ей придется сказать Балфуру то, что непременно омрачит его праздник. Это казалось очень несправедливым. Никто не заслуживал смерти больше, чем Битон, и Балфуру следовало бы гордиться, что он избавил мир от такого человека. Мэлди ненавидела себя за то, что собиралась сделать. Она понимала, что сказанное ею непременно омрачит радость победы. Девушка почувствовала, как Эрик дотронулся до ее ладони, и посмотрела на брата.
Юноша выглядел таким же подавленным, какой ощущала себя Мэлди. Девушка сжала его руку. Да, она близка к тому, чтобы потерять любимого мужчину. Эрик же мог потерять значительно больше. Мэлди понимала, что ради него ей придется быть сильной.
– Мы должны рассказать ему, – прошептал Эрик, не желая, чтобы Найджел их услышал. – Это не может ждать.
– Ты прав, – согласилась она. – Просто он выглядит таким довольным. Ведь ему только что удалось победить врага, досаждавшего Мюрреям в течение тринадцати лет.
– Да, а наши вести надолго омрачат радость победы. Теперь все узнают, что длительная кровавая вражда основывалась на лжи, что многие Мюрреи погибли ни за что. Но мы должны рассказать. Если будем ждать слишком долго, станет только хуже.
– Знаю. И потом он захочет узнать, почему мы ничего не рассказали, хотя все это стало нам известно еще в Дублинне. – Она поморщилась. – По крайней мере, кто ты есть на самом деле. А я слишком долго утаивала правду о себе, даже лгала, чтобы ее скрыть.
– Возможно, не стоит выдавать все твои секреты?
– Как я уже говорила, мы должны. Тебе ведь не феи сообщили правду о твоем происхождении. Едва Балфур узнает, каким образом тебе стало известно, кто твой отец, его взгляд обратится ко мне. Метка, которая есть у нас обоих, не только подскажет ему, что мы кровные родственники, но и выдаст мою ложь. Да и устала я лгать. Нет, мы обязаны рассказать всё. Если откроем только часть истины, у Балфура хватит ума понять остальное, и тогда в его глазах мы оба будем выглядеть лжецами.
Эрик коротко улыбнулся, затем его лицо вновь помрачнело.
– Честно говоря, и я хочу, чтобы мы оба открыли свои тайны. В конце концов, если меня выкинут прочь из-за моего отца, то мне было бы легче, если бы тебя выкинули вместе со мной. Не слишком достойно с моей стороны, но, боюсь, это правда.
Мэлди на мгновение сжала его руку в знак понимания.
– Не великий грех. Никто не хочет остаться в одиночестве. Поверь мне, ведь я была одна большую часть жизни.
– Впредь этого не случится, – твердо пообещал Эрик.
Девушка была глубоко тронута. Слова мальчика прозвучали как клятва. Неважно, что произойдет потом, когда откроется вся правда. Мэлди уже никогда не будет одинока. Эрик точно знал, кто она, знал о ее печальном прошлом, был полностью осведомлен о грехе, который она намеревалась совершить, прибыв в Дублинн, но не отрекся от нее. В душе Мэлди знала, что ее юный защитник навсегда останется с ней и всегда будет ее семьей, хотя к этому еще нужно привыкнуть. Доброта и преданность были чем-то новым, незнакомым.
– О чем вы там шепчетесь? – спросил Найджел.
– Просто интересуемся, что случилось с Битоном, – ответил Эрик, избегая встречаться с ним взглядом.
– Поскольку братец топает к нам и выглядит при этом живехоньким, можно предположить, что Битон мертв, – протянул Найджел, слегка улыбнувшись Эрику. – Вы уверены, что не ранены? – спросил он, когда заметил, что мальчик все еще не смотрит на него.
– Да, мы с Мэлди в порядке.
– Рад это слышать, – заметил Балфур, наконец добравшись до них.
Бросив на Мэлди короткий взгляд, лэрд стиснул Эрика в объятиях. Девушка с легкостью могла представить целую вереницу чувств, охвативших юношу, когда он обнял Балфура в ответ. Мальчик любил братьев, по-прежнему чувствовал глубокую родственную привязанность к ним и знал, что собирается рассказать им горькую истину, которая может все разрушить. Возможно, в последний раз Эрик наслаждается открытыми, легкими отношениями с вырастившими его людьми, и Мэлди разделяла его печаль. Ей пришлось бороться со слезами не только из-за боли, которую переживал сейчас Эрик, но и из-за страданий, которые предстоит вскоре испытать остальным.
Мэлди стало любопытно, что означают взоры, которые украдкой бросал на нее Балфур. Чувства, скрывающиеся за этими беспокойными взглядами, не поддавались определению. Мэлди даже и не собиралась пытаться применить свой дар, чтобы разобраться в переживаниях Балфура. Она слишком близко к сердцу принимала тревоги Эрика, а ее собственные мысли находились в таком смятении, что едва не вызывали тошноту. Если бы даже Мэлди смогла ощутить, что твориться в голове и в сердце Балфура, то сомневалась, что ей хватило бы ясности ума, чтобы справиться с этим. Обдумывая все, что она намеревалась рассказать, Мэлди почти уверилась, что ей не захочется узнавать, что он ощутит, когда услышит правду.
– Ты в порядке, Эрик? – спросил Балфур, выпуская младшего брата из объятий и осматривая его.
– Все хорошо. Разве что пара синяков, – ответил Эрик, пятясь от Балфура и становясь рядом с Мэлди, которая медленно поднялась на ноги и взяла мальчика за руку.
Балфур нахмурился, глядя на парочку перед ним. Он начал чувствовать некоторую неловкость. Эрик выглядел почти измученным, как будто готовился к чему-то очень неприятному. Мэлди же была необыкновенно печальной. Балфуру хотелось бы знать, как много она рассказала мальчику о том, что произошло между ними. Эрик обладал острым чувством справедливости и мог рассердиться из-за обвинений, которые его брат бросил Мэлди.
– Я видел человека, которого вам пришлось убить, – сказал Балфур, внезапно решив поговорить о чем-нибудь отвлеченном, а не о том, что, очевидно, готовились поведать Мэлди и Эрик. – Мне очень жаль, что вам довелось пройти через это. Я должен был защитить вас.
– Но ты же не можешь быть везде, Балфур, – мягко заметил Эрик. – И по правде говоря, он погиб вовсе не в достойном сражении. Он просто наткнулся спиной на меч, который я держал в руках.
– В первый раз проливать чью-то кровь всегда тяжело.
– Я знаю, но меня это не беспокоит. Он собирался убить Мэлди, и никакие слова не убедили бы его не делать этого. Так что получалось: или он, или она. И я очень рад, что погиб он.
– Я тоже, – мягко произнес Балфур, посмотрев на Мэлди. Но девушка или не смогла, или не захотела встретиться с ним взглядом. Это заставило Мюррея серьезно встревожиться.
– Почему этот человек так жаждал убить тебя? – спросил он Мэлди.
– Он винил меня в поражении, – ответила она. – Считал, что ты мог взять Дублинн, только если бы я помогала тебе, рассказав обо всем, что смогла здесь выведать.
Балфур вздрогнул:
– Похоже, тебе пришлось немало пострадать от несправедливых обвинений.
Мэлди пожала плечами:
– Я слишком старалась оставаться незнакомкой. А когда кто-то поступает так, что людям остается думать? Ты выиграл сражение с Битоном?
– Да, этот ублюдок мертв.
– Справедливость восторжествовала, – прошептала она.
Он поморщился и запустил руку во влажные от пота волосы.
– Я начинаю думать, что я единственный, кто знает, что мы выиграли эту битву.
– Я знаю, – возразил Найджел. Хоть он и стоял рядом с Балфуром, его взгляд был неотрывно прикован к Мэлди и Эрику, брови хмурились. – Думается мне, то, что их тревожит, не имеет никакого отношения к битве.
– Мы должны вам кое-что сказать, – заявил Эрик, гордо выпрямившись и, наконец, встретившись глазами с братьями.
– Это подождет, парень, – возразил Джеймс. – Сейчас мы отправимся в Донкойл. Там закатим великолепный пир, и вы поведаете все, что пожелаете.
– Когда я закончу рассказ, вы, возможно, не захотите разделить со мной хлеб.
– Ну же, Эрик, если ты все еще тревожишься из-за смерти Малкольма, так в этом нет твоей вины, – попытался приободрить брата Найджел и тут же нахмурился, заметив, что совсем не успокоил мальчика: лицо его все еще оставалось мрачным. – Ты боишься, что своим взглядом выдал знакомство с Малкольмом? Я считаю, этого было бы недостаточно. Просто Малькольм проявил неосторожность, пытаясь спасти тебя.
– Найджел прав, – поддержал брата Балфур, хотя и понимал, что Эрика тревожит вовсе не надуманная вина в смерти Малкольма.
– Вовсе не Малкольм или его смерть заботят меня, – огрызнулся Эрик, и эта короткая вспышка раздражения заставила Балфура, Найджела и Джеймса уставиться на него в изумлении. Мальчик вздохнул и потер шею.
– Ты начинаешь беспокоить меня, парень, – сказал Балфур, силясь улыбнуться, но попытка с треском провалилась. – Ну давай же, что такого ты хочешь нам сказать? Что может быть настолько ужасным?
– Я не Мюррей, – объявил Эрик чистым твердым голосом. – Мы все ошибались на протяжении долгих тринадцати лет. Понимаете, ваш отец мог затащить жену Битона в постель, но не он был моим отцом. Я Битон.
