Текст книги "К нам едет инквизитор (СИ)"
Автор книги: Ханна Хаимович
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– Это тоже заглот? – пробормотала она внезапно охрипшим голосом. – Оно плотоядное?
– Нет. Оно бы не съело ваше тело, – ответил Лещинский. – Сегодня вечером или завтра утром вас бы нашли мертвой и диагностировали гибель от полного магического опустошения. Заглоты питаются магией.
Он помолчал. Кристина, замерев, продолжала всматриваться в дуло. Оно намертво приковало к себе взгляд – и захочешь, не оторвешь.
– Эта пушка – конденсатор. Особенно сильные заглоты могут превращать подходящие предметы в такие… орудия, облегчающие жизнь. Человек пропускает яблоко через соковыжималку и получает сок, заглоты пропускают мага через конденсатор и получают чистую энергию, – добавил Лещинский. – И по-моему, я где-то ее видел совсем недавно. Она кажется знакомой. Вы ничего не припоминаете?
Его голос доносился, как сквозь вату. В ушах зашумело, перед глазами снова заплясали мушки. Но на этот раз ноги держали крепко. Кристина не собиралась снова терять сознание, на нее просто накатила новая волна паники. Она представила, что было бы, если бы вчера Лещинский сопротивлялся чуть активнее. Если бы ей самой была чуть более безразлична его судьба, и она не притащила бы инквизитора к себе домой. Если бы случайные события и спонтанные решения выстроились в какую-нибудь другую цепочку, отличающуюся одним-единственным звеном…
– Кристина? Кристина!
Она едва осознала, что ее взяли за плечи и развернули, заставляя отвести взгляд от клыкастого пушечного дула. Только через несколько долгих мгновений поняла, что перед глазами уже не конденсатор заглотов, а обнаженное плечо инквизитора, и заморгала, как разбуженная сова.
– Испугались? – сочувственно спросил Лещинский. Кристина не сразу вспомнила подходящее слово, чтобы ответить. Память коварно прятала известные слова, оставляя на поверхности сплошные междометия.
– Нет… Задумалась, – пробормотала она.
– Вы видели эту пушку раньше? Или похожую?
Кристина моргала. Стоило на миг прикрыть глаза, как перед ними вновь вставали острые клыки. Лещинский слегка сжал пальцы на ее плечах.
– Знаете, кажется, вам нужно отвлечься, – произнес он.
Нет. Промурлыкал. Снова. И Кристина отвлеклась. Сначала на инквизитора, потом на себя и на свою ненормально сильную реакцию на этот его тон… но оказалось, что план по ее отвлечению простирался несколько дальше.
Потому что Лещинский осторожно приподнял ее голову за подбородок и коснулся губ своими.
От удивления Кристина приоткрыла рот. А потом сама не заметила, как начала отвечать на поцелуй.
Ее руки словно сами собой легли на плечи Лещинского. По телу побежало тепло, изгоняя мерзкую нервную дрожь. Инквизитор целовал ее сначала осторожно, дразнящее, но с каждым мгновением Кристина чувствовала, как он все сильнее увлекается. Она и сама увлекалась. Сомкнув веки от удовольствия, она подалась ему навстречу и впустила язык в свой рот. После – может быть, секунду спустя, а может, вечность – обнаружила, что обнимает Лещинского, зарывается пальцами ему в волосы и прикусывает нижнюю губу, провоцируя на большее…
Когда поцелуй закончился, оба тяжело дышали, как от быстрого бега. Кристина посмотрела Лещинскому в глаза. В них медленно и нехотя гас огонь вожделения, уступая место трезвости и расчету.
Интересно, вся эта сцена с начала до конца была чистым расчетом? Что-то не похоже…
Кристина убрала руки. Лещинский тоже разжал объятия, отпуская ее.
Слишком неохотно для просчитанного представления.
– Вы правы, – проговорила она, отворачиваясь. – Я видела эту пушку. И вы тоже ее видели. Совсем недавно. В историческом музее.
Из-за спины послышался изумленный смешок. Инквизитор неслышно шагнул к Кристине и обнял ее за плечи сзади. Тепло его кожи обжигало сквозь тонкую ткань ночной рубашки.
Хорошо, что в шкафу завалялась красивая рубашка, а не тот мешок, в котором Кристина привыкла спать. Как чувствовала. Она рассмеялась своим мыслям.
– Рад, что вы отвлеклись, – Лещинский проложил дорожку поцелуев вдоль ее шеи, и по телу побежали мурашки. – А теперь о поездке…
– Уверены, что хотите говорить именно о поездке? – не выдержала Кристина. Его рука скользнула по ее животу и остановилась на бедре.
– Да, – выдохнул инквизитор над ухом. – К сожалению, уверен…
Он отступил на шаг и продолжил уже деловым тоном:
– Сейчас половина пятого вечера. Максимум к семи мы должны вылететь в столицу. Что до техногенной катастрофы… наверное, лучше поручите нескольким ведьмам разведать обстановку, пусть посмотрят на те аварийные дома, которые вы собирались обрушить, и на стройку. Пусть все подготовят, чтобы при необходимости мы справились за несколько часов. И еще: не стоит вам пока ездить по городу в одиночку. Я поеду с вами в офис, оттуда за билетами на самолет. Не оставайтесь в одиночестве. Наедине с кем-то из ведьм тоже лучше не оставаться. Соберите компанию побольше.
Кристина тряхнула головой. Половина пятого? Черт, уже почти вечер. И тягучее, как смола, очарование момента улетучилось. Того момента, где она с Лещинским оказалась в другом измерении, вдали от забот и опасностей…
– Погодите, – опомнилась она. – Почему не оставаться наедине? Думаете, кто-то из моих ведьм подыгрывает преступнице? Или она маскируется под кого-то…
– Не исключено. Вчера я опросил их, но всегда лучше подстраховаться.
– А Лешкины колдуны? Черт, Лешка! – ужаснулась Кристина, только вспомнив о нем. – На него тоже могли напасть?
Не вслушиваясь в ответ, она бросилась к телефону и принялась набирать номер. Слова инквизитора пробились сквозь заслон беспокойства одновременно с голосом главы ложи:
– Вообще-то я сплю еще!
– …они не нападают на несколько жертв сразу, потому что не могут переварить столько энергии. Им нужен интервал в два-три дня…
– Эй, – недовольно пробурчал Лешка. Когда его будили, вся обходительность и вежливость куда-то исчезали. – Стоило меня дергать, если ты меня даже не слушаешь!
– Хорош спать, – в тон ему ответила Кристина и на всякий случай коротко рассказала о заглотах. – Сиди у себя в ложе и не высовывайся. Лучше забаррикадируйся, хотя это не поможет. Я еще позвоню.
Она повесила трубку под Лешкины возмущенные вопли.
– Вряд ли заглоты нападут на него, пока не добрались до вас, – прокомментировал инквизитор. – Но предупредить стоило. Давайте собираться, Кристина, не будем терять времени. – Он усмехнулся краешком губ. – Если хотите, могу приготовить яичницу.
Через полчаса они выбрались из дома. Было не по себе оставлять там обездвиженных заглотов, но Лещинский обещал вернуться и забрать их. Кристине пришлось выдать ему запасные ключи. Еще одна деталь прибавилась к мозаике под названием «иллюзия совместной жизни». Теперь, когда Кристина успокоилась, выпила кофе и вернула себе ясность ума, ей вновь стало интересно, куда заведет эта иллюзия. Пожалуй, даже интереснее, чем раньше.
Кофе варил Лещинский. Оказалось, что он умел это делать очень недурно.
– Может, лучше сначала заглянуть в музей? – Кристина захлопнула дверцу машины и завела двигатель. – Вылететь в столицу сможем завтра утром. Если вообще будут билеты. У заглотов была с собой заколдованная пушка из музея! Раечка не ошиблась, там действительно орудует секта! И я понятия не имею, что можно там делать, почему именно эта пушка и что за ерунда творится в моем городе!
– Билеты будут, – уверенно ответил инквизитор. – В музей обязательно наведаемся, но позже. Сначала – заповедник с заглотами. Я должен точно знать, кто из инквизиции помогает секте… и если не помогает, то в чем тогда дело.
– Вы же говорили, у инквизиции иммунитет к внушению, – не удержалась Кристина. Машина свернула из двора на дорогу и влилась в поток автомобилей, к вечеру стремительно густеющий, как патока на огне.
– К магическому. Против сознательного перехода на сторону секты мы бессильны, – вздохнул Лещинский. – Правда, до сих пор, насколько я знаю, сектанты не пытались вербовать инквизиторов. Тогда им бы пришлось рассказать, чего они добиваются, а это слишком большой риск. Но все случается в первый раз.
– И если у вас иммунитет к магическому внушению, то как вы умудрились поймать проклятие? – спросила Кристина.
Лещинский коротко рассмеялся. Она как раз вписывалась в сложный поворот и не могла взглянуть на его лицо, но отчего-то казалось: там досада.
– Это к делу не относится.
– Относится. Вас прокляла Марианна Бойко? За что?
– Неправильный вопрос, – ровным голосом ответил инквизитор. – Ни одна ведьма не является воплощением правосудия и не может карать или вознаграждать «за» что-то. Правильный вопрос – почему. На него легко ответить. Потому, что представлял для нее опасность. Потому, что если бы не был ослаблен проклятием, мог поймать ее куда быстрее. Ваше любопытство удовлетворено?
Кажется, он вышел из себя. Хотя будь на его месте кто-то другой, Кристина бы не догадалась. Он не повысил голос, не источал язвительность и не сыпал обидными замечаниями. Просто ушел еще глубже под свой ледяной панцирь. Голос утратил интонации, стал монотонным, как у робота, а сам инквизитор изваянием застыл на пассажирском сиденье.
Только Кристину этим было не пронять.
– Нет, – ответила она. – Почему она прокляла именно вас, а не кого-то из других высших? Почему на вас подействовало проклятие, если у вас невосприимчивость к магическим воздействиям?
– К внушениям. Проклятие – не внушение.
– А первый вопрос? Почему именно вас?
– Как я уже говорил, это к делу не относится.
Машина угодила в «тянучку», и Кристина смогла сначала покоситься на Лещинского, а потом взглянуть внимательнее. Теперь он сидел с постной физиономией, на которой читался тщательно скрываемый… азарт? Черт, этого человека невозможно понять. Сначала он злился и досадовал, что она его допрашивает, а теперь, по-видимому, решил отнестись к этому, как к игре. Кто кого переупрямит. И судя по тому, что он был экзекутором, у него, наверное, накопился немалый опыт в этой игре.
«Просто скажи уже», – раздраженно подумала Кристина, впиваясь ногтями в оплетку руля.
– Можно подумать, что вам пять лет, а я допытываюсь, под каким деревом вы спрятали свою любимую машинку, – сказала она. – Чем больше упорствуете, тем сильнее я убеждаюсь, что какой-то секрет все же существует.
– Если проклятие меня доконает, – серьезно ответил Лещинский, – я завещаю вам свой антимагический дар. Станете экзекутором. Будете проводить допросы – скоро все преступники раскаются и стройными рядами отправятся по тюрьмам.
– А что, можно завещать дар? – раскрыла рот Кристина, ненадолго отвлекшись от зудящей тайны.
– Нет. Но вас, кажется, не смущает невозможное.
Она снова покосилась на него. Инквизитор ухмылялся. Чтоб тебя!..
– Ладно, – буркнула Кристина. – Так и быть, первый раунд за вами. Но не думайте, что я успокоюсь.
– Ни в коем случае, – еще серьезнее заверил он.
…Окна в офисе ярко светились. Ковен работал, даже когда главная ведьма отсыпалась. Убедившись, что Кристина целой и невредимой вошла в холл, а в холле на диване пьют кофе другие ведьмы, Лещинский улетучился. Она недовольно посмотрела ему вслед. Интересно, зелье честности на него подействует? Вряд ли. Оно работало как следует только с простыми людьми.
Потом Кристина повернулась к ведьмам, восседающим на диване со стаканчиками кофе в руках. И оторопела.
Из-под дивана медленно-медленно, едва переставляя лапы, выполз маленький полосатый котенок.
Зверек пошатывался, будто вот-вот собирался упасть, его глаза закрывались от слабости, шерстка слиплась и неопрятно торчала в разные стороны. Котенок попытался сесть, и у него даже получилось, но тщедушное тельце кренилось набок… А ведьмы – вездесущие Лера с Катариной – продолжали безмятежно пить кофе!
Нет. Не так уж безмятежно. Заметив появление котенка, они панически переглянулись, да так и застыли, как под взором Медузы Горгоны. Лишь через несколько мгновений Лера повернула голову и робко покосилась на Кристину.
– В чем дело? – спросила та. – Откуда у нас больное животное и почему никто не отвезет его в клинику?
– Это… – начала Лера и замялась. Наверное, правдоподобное объяснение не желало придумываться даже после порции кофе. Катарина комкала наманикюренными пальцами край тонкого пушистого голубого свитера.
А котенок все так же медленно-медленно, пошатываясь, приподнялся на задние лапы, вытянул вверх передние… и на левой тускло вспыхнул миниатюрный огненный сгусток!
Кристина зажмурилась. Запоздалое понимание осенило ее, когда места для сомнений уже не оставалось.
Таинственные отлучки Катарины и Леры, их попытки накормить кого-то кошачьим кормом, загадочная темная тень, метавшаяся по холлу, когда Кристина заглядывала под диваны… Ожог на руке Лещинского. «Одно мелкое и недружелюбное существо»… Что ж, теперь она выяснила, что это было за существо. Выяснила только теперь, когда оно ослабело после ритуала.
– Понятно, – сказала она. – И почему вы не вернули этого… персонажа на его рекламный плакат?
– Как это почему? – хором вскричали ведьмы. Они уже не сидели съежившись. Наверное, теперь, когда их тайна всплыла на поверхность, поняли, что бояться, в общем-то, нечего.
– Как это почему? – повторила Катарина. – Вы только посмотрите, какой он ми-илый!
Кристина с сомнением уставилась на котенка. Тот раскрыл пасть и зашипел – совсем как настоящий. Показались небольшие, но острые шильца-клыки. Котенок взмахнул лапой, и огненный сгусток полетел в Кристину, но погас на полпути.
– Очень милый, – согласилась она. – До ограничительного ритуала, я смотрю, он намного успешнее швырялся файерболами?
Ведьмы промолчали, смятенно переглядываясь. Они не могли понять, злится начальство или уже простило их скрытность. Кристина и сама не знала. Ей было смешно. Смеяться мешало только то, что котенок был далеко не единственной и не самой главной проблемой, а остальные проблемы не желали отодвигаться на задний план. В холле тем временем собралась небольшая толпа.
– Из какой он хоть рекламы? – пробормотала Кристина, не в силах решить, что теперь делать. Еще позавчера она бы без тени сомнения отправила зверька обратно на его рекламный плакат, но теперь… Да, Катя с Лерой были правы. Милый. Все равно что живого котенка убить…
– «Мурискас», – призналась Лера. – Знаете, слоган у них – «Корм для умных кошек»? И котенок на бигбордах нарисован. Ну вот и…
– Кристина Сергеевна, – подала Катя жалобный голос. – Пусть он остается, а? Он же такой няшный! И совсем безвредный!
Зверек, точно поняв, что решается его судьба, притих, перестал шипеть и больше не пытался бросаться огненными шарами. Он сжался в комочек, печально опустил голову. На пол упала большая прозрачная слеза…
– Он магическое существо, – упрямо сказала Кристина. – Вам рассказывали, я надеюсь, что сектанты могут переманивать на свою сторону любых магических существ? – Она потерла все еще ноющий после приключения с пушкой локоть и добавила: – Недавно я сама в этом убедилась.
Котенок яростно фыркнул – и тут же снова съежился, сообразив, что вышел из образа. Кристина хмыкнула.
– Это значит «я не продаюсь»?
Котенок быстро-быстро закивал совершенно по-человечески.
– Ты гляди, и правда умный, – вздохнула она и присела на корточки. – Значит, слушай, умный. Можешь оставаться, если будешь вести себя, как обычный кот. Спать, есть, скакать по потолку, ходить в лоток. Если попробуешь связаться с сектой… Думаю, ты уже знаешь, что такое секта. Так вот, если попробуешь… вернешься на свой бигборд в ту же минуту! Понял?
Котенок фыркнул. Потом важно кивнул. Потом почесал ухо ногой, отряхнулся и вальяжно направился в дальний угол холла, где на купленной специально для нее собачьей кровати спала Раечка. Собаку нимало не тревожил шум и разговоры. Котенок обнюхал ее, чихнул и вскарабкался на спину, где безмятежно свернулся клубком.
– Ура! – завизжала Катя и полезла к Кристине обниматься. Та едва успела отшатнуться. Катарина схватила руками пустоту и недоуменно моргнула.
– А меня? – протянул с порога Яржинов, возникая из коридора. Ведьмочка ответила высокомерным взглядом.
– Кристина Сергеевна, – сказал он, мигом становясь серьезным. – Мне велели… В общем, если вам нужно будет куда-то ехать, берите меня с собой.
– Ладно, – кивнула она. – Кстати, съездить нужно… Девочки, где Эля?
– Ушла за булочками, – услужливо сообщила Лера. – Сбегать позвать?
Она тоже смотрела на Кристину влюбленным взглядом. Периодически оглядывалась на котенка, и тогда выражение ее лица делалось до смешного умильным. Кристина не знала, раздражаться ей или смеяться.
– Куда ты сбегаешь – в булочную? – буркнула она. – Сейчас вернется.
В булочной при супермаркете неподалеку всегда продавали свежую, мягкую и ароматную выпечку, которая была слабостью Эли. Скоро ведьма возникла на пороге холла с бумажным пакетом. Отозвав ее в сторонку, Кристина рассказала о своих планах. Чтобы устроить управляемую техногенную катастрофу, требовалась помощь опытной и умелой ведьмы, которой можно было доверять.
– Обрушить дома? – переспросила Эля, вгрызаясь в слойку с вареньем. – А, это те на углу Ленина и Парковой? Ха! Мне нравится. Хочешь сказать, инквизитор это одобрил?
– Да он сам это предложил, – фыркнула Кристина. – Говорит, после техногенных катастроф легче выманивать сектантов.
– Псих, – констатировала Эля. – Но симпатичный псих. Мне он нравится. Вот как зыркнет своими глазищами, так и нравится!
– Элька, ты замужем! – рассмеялась Кристина, принюхиваясь к пакету. Кажется, там завалялась булочка с корицей… Интересно, можно ее забрать, пользуясь начальственной властью?
– Зато ты – нет, – немедленно отреагировала Эля, пристально взглянув на нее. – Так что я бы советовала…
– Знаю я, что ты советуешь, – не дослушала Кристина. – Поехали лучше, посмотрим поближе на те дома. Нужно рассчитать силу воздействия, чтобы люди успели выйти и забрать вещи.
– Ладно… Если у нас хватит сил на что-то воздействовать, – с досадой вздохнула Эля.
В компании Яржинова, который в кои-то веки не сидел уткнувшись в телефон, они отправились в старый квартал на углу центральных улиц. Квартал выглядел пугающе. Старинные четырехэтажные дома, когда-то красивые, с изящными очертаниями и капризно-витиеватой лепниной фасадов, теперь словно явились из фильма ужасов. Кристина нервно потрогала пальцем одну из стен, опасаясь, что та вот-вот рухнет. А ведь здесь жили люди… За светящимся окном первого этажа висели жалюзи, мелькали силуэты… Многие наверняка не захотели бы выезжать, если бы у них кто-то спрашивал. Кристина надеялась только, что таких жильцов не очень много.
Лещинский вернулся, когда они с Элей приканчивали по третьей чашке кофе и по уши погрузились в обсуждение стратегии. Когда лучше начинать, какие стены и каким узором лучше повредить… Он стремительно вошел в кабинет Кристины и склонился к ней, наплевав на то, что шептаться при посторонних невежливо.
– Самолет через полчаса, – сказал он. – Поспешим. И еще кое-что: в городе полно заглотов.
– Что? – ахнула Кристина, рывком поворачиваясь к нему.
Глава 11. В гостях у президента
– Не кричите. Пойдем, – сказал инквизитор и почти потащил Кристину за собой. – Такси ждет. Ваша машина пусть остается здесь, ни к чему светить ее у аэропорта, – выйдя в коридор, он заговорил чуть громче. Кристина едва успела оглянуться на Элю и махнуть ей на прощание. Дверь кабинета захлопнулась за ними. – Заглоты ищут что-то. Или кого-то. Второе вероятнее. Судя по всему, они ищут вас. Насчет меня – не уверен, но это не исключено. Так получилось, что я отпугнул их до того, как выяснил точно.
– Так, помедленнее, – она потрясла головой. – Ищут меня?!
– Да, – безжалостно подтвердил инквизитор. Кристина поежилась, представив, как заглоты хватают ее в аэропорту. Интересно, какой предмет они заколдуют, чтобы превратить в этот, как его… резонатор? Могут они заколдовать целый самолет?
– Да черт, зачем они ко мне привязались? – в сердцах бросила она.
В полутьме двора ждало неприметное такси. Лещинский открыл дверцу, впуская Кристину, и сел рядом на заднее сиденье. Водитель молча тронулся с места, видимо, уже зная, куда ехать.
– Если вас это утешит, ко мне они привязались тоже, – усмехнулся инквизитор. – Похоже, наш… гм… тандем сектантам не по нраву. – Водитель подозрительно покосился на них через плечо, и Лещинский заговорил тише. – Я отвлек их внимание, этого должно хватить, чтобы мы улетели незамеченными.
– А как их отвлечь? – Кристина уцепилась за призрачную ниточку надежды. Перспектива до самого конца расследования жить, опасаясь нового нападения, вызывала у нее откровенный ужас.
– Использовать их обездвиженных собратьев.
– Что, и все? Они разве еще не ожили? И заглоты вот так просто берут и забывают, что им поручили, когда это видят?
– Не совсем, – отчего-то смутился Лещинский. – Если убить у заглота мозг, существо живет еще пару часов, хаотично двигается и вносит сумятицу в ряды себе подобных… Когда оно обездвижено, мозг убить легко. Хотя нежелательно. Все-таки редкий вид.
– Тьфу ты, – вырвалось у Кристины. Она пожалела, что начала допытываться. Теперь перед глазами стояла еще и картина агонизирующих заглотов. – Спасибо хоть за то, что убрали их из моей квартиры. А пушка еще там?
– Я оставил ее в сквере у музея. Заглоты не смогут ею воспользоваться еще часов двенадцать.
Они успели за несколько минут до окончания посадки на самолет. Наученная опытом, Кристина не спрашивала, как инквизитор достал билеты. Чего доброго, окажется, что убил мозг еще у кого-нибудь.
Она устроилась в кресле, посмотрела в иллюминатор, за которым суетились сотрудники аэропорта. Самолетов она не боялась, но всегда задавалась вопросом, а успеет ли наложить на что-нибудь полетные чары, если самолет начнет падать? Наверное, зависит от высоты, скорости падения, скорости разрушения…
– Никогда не была в столичном управлении инквизиции, – сказала Кристина, отворачиваясь от иллюминатора. – И где там заповедник?
– А само столичное управление когда-нибудь видели? – вдруг заинтересовался Лещинский.
– Не приходилось…
Кристина и в столицу-то выбиралась всего пару раз в жизни – посмотреть. И еще пару раз бывала там проездом, когда путешествовала на поезде. Особых восторгов, как и отвращения, столица не вызывала. Разве что магические существа там были поспокойнее, да еще ведьмы считали себя пупом земли.
– Здание администрации президента знаете?
Кристина удивленно кивнула. Это здание знали все, кто хоть раз в жизни смотрел по телевизору новости. Его угрожающую громаду показывали каждый раз, сообщая о новых поездках и встречах главы государства. Иногда на заднем плане мелькала ведьма, внедренная к тому в качестве жены…
– Ну вот центральное управление занимает этажи с восьмого по десятый. На одиннадцатом и двенадцатом у нас заповедники, исследовательские центры и прочее.
– Что?!
Кристине не хотелось спать, но она словно проснулась. Раскрыв рот, уставилась на инквизитора:
– Там же всего семь этажей.
– Ну конечно, семь, – широко улыбнулся он.
– Да, – пробормотала Кристина через некоторое время. – Полезно иногда кататься в столицу по делам…
Лещинский негромко рассмеялся. Кристина искренне надеялась, что он смеется не над невежеством провинциальной ведьмы. Хотя даже если и над невежеством – какое ей до этого дело? Ведьму не должно волновать, что о ней думают другие.
Полет до столицы занимал почти два часа. В салоне стоял легкий гул, успокаивающий, убаюкивающий. В иллюминаторы заглядывала ночь. Кристина, в общем-то, выспалась, несмотря на экстремальное пробуждение, но теперь сама не заметила, как задремала. Проснулась, только когда тональность гула изменилась – самолет пошел на посадку.
– Надеюсь, парочка заглотов не будет нас ждать прямо в аэропорту, – произнесла она, протирая глаза. – И вы не сказали, что мы будем делать. Прямо сейчас поедем в управление инквизиции? А потом?
Часы показывали половину одиннадцатого вечера. В офисе ковена в такое время уже не было никого, кроме пары ведьм-охранниц, совмещавших эту должность с обязанностями ночных дежурных. А между тем, кажется, именно ночью происходило самое интересное. Нет, определенно нужно менять график. Вот вернется Кристина в город – и поменять немедленно, установить круглосуточный рабочий режим, и чтобы каждая приходила на работу в то время, когда ей удобнее…
– Да, наведаемся туда сейчас, а дальше – зависит от того, что мы узнаем, – кивнул Лещинский. – Ближайший самолет в Город – только в десять утра. В крайнем случае заночуем у меня, должен же я отплатить за гостеприимство. Но я сомневаюсь, что мы ничего не узнаем.
Когда он говорил о гостеприимстве, Кристина с подозрением взглянула на него.
– Боюсь представить, что же мы узнаем, – вздохнула она.
…Столица встретила сырым прохладным ветром. Недавно прошел дождь, и в воздухе все еще разливался запах мокрого асфальта, смешанный с острой терпкой свежестью. В здании аэропорта еще царило оживление, но какое-то рваное, замирающее в первых зевках и заторможенных сонных паузах посреди разговора. Зато магический фон города был нетронутым, не связанным ритуалами. Здесь даже дышалось легче… Выйдя на улицу, Кристина прикрыла глаза и несколько мгновений просто наслаждалась осознанием чистой неограниченной силы… пока не заметила, что в нее вплетается что-то еще.
Что-то… незнакомое.
Даже не поймешь, хорошее или плохое и вплетается ли вообще. Просто некий флер непонятной энергии. Хотя Кристина вообще-то не отличалась чувствительностью к энергетическим потокам. Возможно, эта чувствительность проснулась, стоило попасть из Города с угнетенной магией в столицу со свободной. Или здешний фон всегда таким был, просто Кристина раньше не замечала. Или…
Она оглянулась на Лещинского, уже собираясь спросить, но тут же закрыла рот. Она просто не знала, как объяснить свое ощущение, потому что сталкивалась с подобным в первый раз.
Неподалеку от аэропорта томились таксисты в ожидании клиентов. Лещинский кивнул одному из них и жестом позвал Кристину к автомобилю с шашечками.
– Вы вообще знаете, что в таких местах они ломят втридорога? – проворчала она.
– Вряд ли в три. Раз в пять, не меньше, – прикинул инквизитор. – Но я бы предпочел попасть в управление поскорее.
Он произнес это абсолютно серьезно, но Кристине снова почудилось, что он смеется над ней. Пожав плечами, она села в машину.
В здании администрации президента светилось несколько окон на разных этажах. На крыше едва заметно мерцали то ли антенны, то ли еще какие-то устройства. Кристина запрокинула голову и всмотрелась в ночное небо, пытаясь увидеть дополнительные несколько этажей.
– Пойдемте, – подошел к ней Лещинский. – Там примерно те же маскировочные чары, что и на вашем «Фонарике». Побывав в управлении однажды, ведьма или колдун сможет попасть туда в любое время без посторонней помощи.
Кристина опасалась, что он направится в центральную дверь, но Лещинский, хмыкнув, свернул к одной из боковых.
– Через главную дверь мы тоже ходим, – сказал он. – Нас принимают за своих. Первые лица страны очень удивились бы, если бы узнали, сколько посторонних бывает у них каждый день.
Кристина невольно кивнула. Что уж говорить об офисах, если у самого президента жена – ведьма.
– А скажите, – произнесла она на пороге, – эта преступница… Марианна Бойко… она же бывала в управлении инквизиции?
Лещинский чуть вздрогнул – а может, это ей показалось в неверном колебании ночных теней. Он открыл дверь. Впереди тянулся длинный полутемный коридор.
– Бывала.
– А в заповеднике заглотов? Туда может попасть любой, кто допущен в управление, или нужен отдельный доступ?
– Вообще-то отдельный, но… Кристина, это у людей бывают режимные объекты. – Она еще успела заметить, как Лещинский поморщился, а потом он прошел вперед, показывая дорогу и заодно надежно маскируя всяческие эмоции. – Наше управление – это немного другое. Никто и слова не скажет, если уважаемый авторитетный сотрудник сочтет нужным привести с собой кого-то и показать тот же заповедник или какую-то лабораторию. А высшие даже внимания не обратят. Не потому, что витают в облаках, а потому, что это мелочь, внимания не стоящая…
– То есть она приходила сюда с кем-то? – уточнила Кристина, сама не понимая, почему говорит вполголоса.
– Да. Она не всегда была преступницей. Много лет она считалась уважаемой и абсолютно законопослушной ведьмой.
– С вами? – уже почти шепотом спросила Кристина. Она не знала, что заставило ее задать этот вопрос. Тем более вслух.
Инквизитор ответил не сразу. И с каждой секундой его молчания ей становилось все яснее: что бы он ни сказал после, как бы ни отпирался, правда уже приоткрылась. Обратно под замок ее не спрячешь.
Но он не стал отпираться. Ответил лишь:
– Не только.
Значит, все-таки да…
Кристина свернула вслед за ним к лестнице и даже не потребовала вызвать лифт. Она думала. Сначала думала, стоит ли надавить, задать еще несколько вопросов, чтобы полная картина событий соткалась перед глазами… но сочла за лучшее отступить.
В конце концов, об основном она давно уже догадывалась. Иногда не стоит загонять человека в угол, чтобы он подтвердил догадки.
А тот непонятный флер чуждой силы, разбавляющий столичную магию, в этом здании ощущался еще сильнее. Кристина замечала его даже со своим временно пустым магическим резервом, на котором она бы не смогла сплести ни одного действенного узора. Уже пару раз порывалась сказать, но останавливалась, поняв, что просто не в силах описать этот флер. Да и потом, может, это нормально для управления инквизиции?
Лестница все не кончалась. Кристина запыхалась, потом ей захотелось пить, и она пожалела, что не купила бутылочку воды в аэропорту. Она смотрела под ноги, давно не интересуясь однообразными стенами. Лестницу устилал старомодный красный ковер-дорожка с темными полосками каймы… Мозг не уловил момента, когда цвет изменился.
И все остальное изменилось тоже.
Дорожка стала темной, с тонким прихотливым серебристым узором по краям. Ступени больше не были бетонными, теперь в них угадывался камень, серый с темными прожилками. Стены вместо евроштукатурки покрывали дорогие деревянные панели, путь освещали небольшие, но стильные кованые люстры.
Лещинский кивнул Кристине, приглашая идти дальше.
– Смотрю, у вас тут ни в чем себе не отказывают, – не удержалась она. Инквизитор не отреагировал, лишь слабо пожал плечами. Его явно занимали другие мысли.
В заповедник вела большая металлическая дверь в конце широкой площадки. Замка на ней не наблюдалось. Лещинский приложил руку к тому месту, где полагалось быть скважине, и раздался громкий щелчок. Дверь приоткрылась, впуская в темное помещение.
Лещинский включил свет щелчком пальцев. Лампы под потолком зажглись не все, света хватало, только чтобы не натыкаться на предметы и кое-как осмотреть комнату. Скоро Кристина поняла почему.
