Текст книги "Ветка омелы"

Автор книги: Гвендолин Кэссиди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

– Если ты хочешь уйти, что ж, не держу.

Фейт провела дрожащими пальцами по его твердому подбородку, по губам.

– Не могу. Я очень хочу тебя.

В черных глазах Эрика зажглось ответное желание, его рука скользнула ей на грудь, он склонился к губам Фейт и поцеловал грубым долгим поцелуем. Она ответила. Руки Фейт сплелись у него на затылке, тело изогнулось, ища близости с его плотью. Они слились воедино, будто никогда не разлучались, и полностью отдались друг другу. Фейт несло по волнам нарастающего наслаждения, она не могла сдерживать сладострастные стоны.

Фейт медленно возвращалась к действительности, с удовольствием ощущая рядом тепло Эрика. Фейт коснулась губами его головы, которая лежала у нее на плече, и увидела свое отражение в его темных глазах, когда Эрик приподнялся и посмотрел на нее сверху вниз. На долю секунды ей показалось, что все будет хорошо, что он готов все простить и забыть. Но неожиданно холодное выражение на его лице отрезвило Фейт.

– Большего от меня не жди, – процедил Эрик.

Она лежала неподвижно, чувствуя полное опустошение, когда Эрик отодвинулся от нее. Наконец, собрав остатки воли, Фейт поднялась с кровати, собрала с пола свое белье и направилась к двери. О, если бы я только могла ненавидеть его! Может, это придет потом? – подумала Фейт. Вот и весь риск, как назвал это Эрик. Я рискнула – и конец сей сказке. Что ж, мы квиты, теперь Эрик может спать спокойно и радоваться жизни.

Вернувшись в свою комнату, она долго ворочалась без сна. До крестин оставалось целых два дня, она их просто не выдержит. И зачем только она сюда приехала! Как вообще можно было надеяться, что Эрик смирится и все забудет? Его любовь умерла еще год назад, и нет никаких шансов вернуть ее.

14

Фейт проснулась утром с тяжелой головой и с твердым намерением уехать. При первой же возможности она позвонит к себе в агентство и попросит передать ей условленный вызов на работу. Если не окажется билетов на прямой рейс, она готова лететь с пересадками, лишь бы не оставаться здесь и не терпеть изматывающую враждебность Эрика.

Когда Фейт спустилась вниз, в холле никого не было. В Нью-Йорк она решила позвонить, не откладывая. Ее довольно быстро соединили, и один из коллег пообещал ей организовать вызов в течение часа.

Теперь предстояло самое трудное – так теперь казалось Фейт – выйти к завтраку. Но она напрасно волновалась – Эрика за завтраком не было. Если его не будет весь день, размышляла она, тогда у меня есть шанс уехать до его возвращения. Возможно, он догадается, что я подстроила вызов, но мне уже будет все равно. Главное, больше не придется встречаться с ним после прошлой ночи.

Из Нью-Йорка ей перезвонили уже через двадцать минут. Во время беседы Фейт изображала вынужденную покорность обстоятельствам и говорила нарочито громко, чтобы ее могли слышать все, кто находился поблизости. Затем она сообщила «неожиданную» новость Гюставу и Эвелине.

– К сожалению, дело неотложное, – резюмировала Фейт, чувствуя себя последней дрянью при виде их явного огорчения.

Эвелина промолчала, но всем своим видом давала понять, что не верит ни единому слову падчерицы. Как только они оказались одни, Эвелина дала себе волю.

– Что бы ни произошло у вас с Эриком, я всегда думала, что у тебя хватит выдержки! – резко заявила она. – Твой вызов – липовый, ты просто сбегаешь!

Фейт поняла, что бесполезно все отрицать. Она пожала плечами.

– Значит, я трусиха. Во всяком случае, мне нужно позвонить в аэропорт.

– Очень надеюсь, что все билеты уже проданы! – крикнула ей вслед Эвелина.

Ее пожелание сбылось. Ближайший рейс был только на следующий день, и то не прямой. Фейт ничего не оставалось, как заказать на него билет, обрекая себя еще на одну ночь на вилле «Лаура». Нечего тешиться напрасными надеждами, надо жить дальше, твердо решила она.

Ланч также прошел без Эрика. Наверное, он уехал, никого не предупредив, куда и зачем, потому что Гюстав был явно озадачен невежливой выходкой сына.

– Я надеялся, что ваши отношения нормализовались, но, как видно, ошибся, – с грустью сказал он Фейт. – Однако это вовсе не значит, что тебе не следует приезжать сюда.

– Она и не приедет! – вмешалась Эвелина, с вызовом взглянув на Фейт. – Или я не права?

Помедлив долю секунды, Фейт покачала головой.

– Не думаю, что все жаждут меня здесь видеть. – И как можно непринужденнее спросила: – Вы не возражаете, если я проедусь верхом?

– Ты можешь делать что хочешь, только будь осмотрительна. В конюшне тебе оседлают любого жеребца.

Эвелина поджала губы и больше не проронила ни слова. Должно быть, решила на все махнуть рукой.

День начал клониться к вечеру, когда Фейт пришла в конюшню. Она попросила оседлать Ирулежи и была приятно удивлена, что жеребец сразу узнал ее. Поскольку Фейт около года не садилась в седло, она боялась переусердствовать и решила кататься не больше часа, иначе обратная дорога в Штаты окажется не из легких.

Фейт поехала тем же путем, что и год назад с Эриком. На том месте, где они поцеловались, она остановилась на пару минут, как бы впитывая дорогие воспоминания. Возможно, скажи я ему сразу о своей помолвке с Грегом, он оставил бы меня в покое, размышляла Фейт. Но мне так не хотелось этого! Я совсем не рассчитывала, что Эрик тоже влюбится – или сделает вид, что влюбился в меня.

Теперь со всем этим покончено, и нужно думать о будущем. В конце концов, у меня есть работа, дом, развлечения – совсем неплохо. Может, еще удастся встретить хорошего человека…

Фейт отпустила поводья, предоставив Ирулежи самому выбирать дорогу, и расслабленно сидела в седле, ни о чем не думая. В лесу было тихо, разве только шелестела листва и изредка слышались голоса птиц.

Воздух резко посвежел, и это заставило Фейт вспомнить о приближении ночи. Точно не зная обратной дороги, она повернула Ирулежи назад и снова доверилась ему. Прогулка затянулась дольше, чем я планировала, забеспокоилась Фейт, взглянув на часы, так что вернусь на виллу уже затемно.

Вдруг Ирулежи чего-то испугался, дернулся, и задумавшаяся Фейт вылетела из седла. От удара о землю она на мгновение лишилась чувств, а когда пришла в себя, услышала удаляющийся стук копыт.

Стараясь справиться с приступом паники, Фейт с трудом приподнялась и первым делом ощупала себя с ног до головы. Падение закончилось удачно, если не считать нескольких синяков и легких ушибов, которые, как она знала по опыту, дадут знать о себе через несколько часов.

Недавняя тишина леса заполнялась незнакомыми ночными звуками. Ирулежи не возвращался. Фейт стиснула зубы и запретила себе поддаваться панике. Даже если эта тропинка не ведет на виллу «Лаура», то куда-нибудь она все же ведет, пыталась успокоить себя Фейт. Главное – смотреть под ноги, чтобы ненароком не оступиться и не набить себе шишек.

Фейт не помнила, сколько времени брела по тропинке, с трудом различаемой в быстро сгустившихся сумерках, пока не услышала где-то впереди крики. Яркий луч фонаря выхватил из темноты стволы деревьев, затем из-за поворота появился всадник.

Фейт заслонила рукой глаза, сразу догадавшись, кто этот всадник. Эрик соскочил с лошади, закрепил фонарь у седла и, подскочив к Фейт, обнял ее.

– Я не надеялся найти тебя живой и невредимой! Никогда в жизни так не переживал! Ирулежи вернулся без тебя, и я помчался с людьми на поиски. Фейт, я очень виноват перед тобой за прошлую ночь. Поверь, я не получил удовлетворения, которого жаждал.

– Неважно, – прошептала Фейт, – все это теперь абсолютно неважно.

– Нет, очень важно. Разве можно простить человека, который жестоко обошелся с любимой женщиной?

– Мы виноваты оба, – возразила Фейт, все еще не веря в происходящее. – Если ты сможешь поверить мне, то я готова все простить.

Оставленный без присмотра жеребец Эрика нетерпеливо переступал с ноги на ногу, так что фонарь, прикрепленный к седлу, сдвинулся и освещал теперь верхушки деревьев. Эрик неохотно выпустил Фейт из объятий и взялся за поводья, пытаясь успокоить свою лошадь.

– Нам надо поторопиться, иначе он, чего доброго, сбежит домой без нас, – сказал Эрик. – У нас еще будет достаточно времени, чтобы все обсудить.

Он достал из кармана свисток и трижды протяжно свистнул, предупреждая своих помощников об окончании поисков. Потом Эрик помог Фейт взобраться в седло, сел позади нее, тронул жеребца и вручил ей фонарь.

– Подсвечивай дорогу.

Одной рукой он придерживал поводья, другой обнимал талию Фейт. Даже теперь, чувствуя на шее горячее дыхание Эрика, Фейт боялась поверить, что все происходящее – не сон.

– Ты не спросил, как меня угораздило упасть с Ирулежи.

– Для меня главное, что ты осталась цела, – мягко ответил Эрик. – Иначе я сошел бы с ума от мысли, что не успел сказать тебе, насколько ты мне дорога.

– И насколько же? – несмело спросила Фейт, чувствуя, как его рука все крепче сжимает ее талию.

– Ты для меня – все! Весь этот год я старался забыть тебя, но не смог. Другие женщины перестали существовать для меня, как только я увидел тебя. Да, я с самого начала не доверял тебе, но очень скоро это прошло. Впервые в жизни я узнал, что значит любить и желать. Я никогда серьезно не относился к женитьбе, но после встречи с тобой не мог думать ни о чем другом.

– Но я разрушила все, и ты убедился, что был прав вначале. – Фейт горько усмехнулась. – Я действительно уже поняла к тому времени, что совершу ошибку, если выйду замуж за Грега. Моя вина в том, что я вела себя, будто ничего этого не было. Я ужасно обошлась с вами обоими.

Эрик так нежно коснулся губами ее шеи, что на глаза Фейт навернулись слезы.

– Так же, как и я с тобой все эти дни. Я хотел сделать тебе так же больно, как ты мне. Вынудив тебя прийти ко мне…

– Я сама хотела этого.

– Но не затем, чтобы стать объектом мести! Ты надеялась начать все сначала, а я не допускал и мысли об этом. Когда ты ушла, я понял, что был не прав.

Фейт положила голову на плечо Эрика, ее переполняли противоречивые чувства.

– И потому ты исчез с самого утра?

– Мне было невыносимо встречаться с тобой, – признался он. – Я собирался переждать до твоего отъезда, даже рискуя пропустить крестины Никки. Но не смог. И когда обнаружил, что тебя нет… – Он замолчал, потом заговорил снова, и тон его не оставлял никаких сомнений в искренности его чувств: – Я люблю тебя. Люблю больше жизни. Ты согласна стать моей женой? Согласна навсегда остаться во Франции и жить здесь со мной?

– Я уже с тобой. Навечно.