Текст книги "Спаси нашего сына (СИ)"
Автор книги: Гузель Магдеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)
Глава 45. Егор
Уехала съемочная группа, уехала Ева.
В доме пусто и неуютно. Я оглядываюсь по сторонам, подмечая детали. Она пробыла у меня так мало времени, но я везде вижу ее «следы». И это совсем не так, как с Викой.
Та пыталась заполнить пространство вокруг меня своим присутствием, застолбить, как собственность. Вряд ли я был нужен ей сам по себе, скорее как трофей. Богатый, упакованный трофей, что решит все вопросы и обеспечит вплоть до старости.
Я понимал это. И нет, мне не было обидно, меня это не задевало. Сколько вложено – столько получено.
От Вики я не ждал любви и чувств, я не давал их сам. Меня устраивал симбиоз, нравилось ее ненавязчивое присутствие, умение создавать комфорт. Она появилась, чтобы заткнуть дыру в груди, и с заданием справлялась мастерски.
Еву, конечно, заменить не удалось, Вика была про другое.
И здесь, вернувшись домой, я это понял. Она душила своим присутствием в моей квартире.
А Ева – нет.
Ева проникла деликатно.
Обосновалась, плотно обхватывая корнями. И привык я к ней поразительно быстро.
Потому сейчас ее отсутствие бьет по нервам. Прохожусь по дому, подбираю ее сарафан, купленный недавно – в спешке не успела взять с собой. Ощущая конченным извращанецем, но прикладываю ткань к лицу, втягивая воздух. Ее запах вперемешку с моим.
Гадство, как продержаться десять дней? Это абстрактная цифра, взятая Арсланом с потолка.
Может, меньше, может – больше. И все чувства оттеняются гнетущим переживанием, что что-то может пойти не так. Сабиров не бог, всего лишь человек, а люди не умеют прогнозировать случайности.
Он может просчитаться в своей теории, я до сих пор не знаю имен людей, которых он подозревает, по факту – я слепо отдался случаю.
И теперь, стоило Еве уехать, снова начинаю жалеть о принятом решении. Да, у него дочь, но у меня – сын! И нельзя рисковать одним ребенком во имя другого.
Головная боль начинает расползаться от шеи к вискам, сдавливая железным обручем. Если я и дальше буду вариться в собственных переживаниях, ничем хорошим дело не закончиться.
Бросаю Евин сарафан на комод, беру ключи от автомобиля. Вообще-то, Баринов, у тебя свой бизнес, на который ты беспардонно забил. А стоит только выпустить что-то из внимания, как все начинает идти кувырком.
Натягиваю на лицо солнцезащитные очки, которые должны хоть минимально замаскировать мое разбитое лицо, и еду в офис.
Раздумываю, не связаться ли с Сабировым, чтобы узнать, как прошла поездка, но мы условились свести общение к минимуму. Нелегко, но раз решено, то нужно держаться до конца и не сыпаться на мелочах.
В офисе меня не ждали явно. Захожу, не снимая очков, оглядываю людей. По суетным движениям заметно, как еще пару минут назад сидели расслаблено, а сейчас мобилизовались, вид серьезный у всех – начальство явилось, еще бы.
Прохожу в свой кабинет, Дениса по пути не вижу. Раздумываю, не стоит ли позвонить ему, чтобы узнать последние новости о работе, но передумываю.
Впервые в жизни мне не хочется вникать. Удивительно. Я, чтобы прийти к тому, что имею, пахал с детства, пацаном еще пробовал любой способ заработать. К счастью, мне повезло с мозгами. Мать отдала меня в профильный лицей-интернат, я жил и учился там шесть дней в неделю, приезжая домой лишь на выходные. Меня это устраивало полностью, да и характер закалило. Рядом ни мамки, ни папки, свои проблемы учишься решать самостоятельно, а не бежать за помощью.
И бизнес я строил, как умел, где-то родители помогли, но они лишь дали толчок на ту базу, что я накопил. Хотя моей благодарности им это не отменяет.
Думаю о том, что сын я так себе. До сих пор так и не съездил к ним, хотя родители живут в часе езды от города. Представляю лицо мамы, когда я заявлю, что у меня скоро родится ребенок, и покажу ей Еву.
Еще одна странность. Я так хотел заполучить результаты теста, а сейчас будто и не жду его.
Я еще понятия не имею, как сложится наша совместная жизнь с Евой. Но я вижу свою квартиру с детской комнатой, с разбросанными игрушками, ванночкой, коляской, огромным автомобилем, на котором будет по дому кататься сын. Вижу, и эта картина вызывает душевное тепло.
Лишь бы только все задуманное Арсланом исполнилось.
До конца дня я предпринимаю несколько попыток поработать: дел скопилось немало, партнеры ждут от меня обратной связи, но я начинаю путаться в элементарных вещах и понимаю, что могу сделать только хуже. Смотрю на часы, торопя время. Первый сюжет выйдет в четыре часа вечера, процесс будет запущен. Осталось еще немного.
Без пяти я закрываю дверь кабинета на ключ, ищу в поисковике онлайн-трансляцию новостей и вставляю в уши наушники, чтобы не пропустить ни единого слова.
В новостях столько ненужной лабуды, я тороплю ведущую, разговаривая, как чокнутый, с экраном, но когда показывают Еву, я все равно оказываюсь не готов.
Темно-русые волосы кажутся еще темнее. У нее такие большие испуганные глаза, а голос дрожит.
– Меня с моей тетей обманом выгоняют из нашей квартиры, – камера скользит вниз, показывая как руки Евы без маникюра обхватывают выпирающий живот, дальше кадры сменяются на вид ее дома, подъезд, дверь с номером квартиры. Слушаю закадровый голос, жду, когда в кадре снова появится моя девочка, но ее окончательно сменяет ведущая.
– Так сможет ли Ева Киреева и ее тетя вернуть себе квартиру, отнятую «черными» риелторами? – бодро говорит утренняя блондинка в кадр, – мы будем следить за историей и держать вас в курсе дела. Специально для третьего канала…
Останавливаю эфир, снимаю наушники. Ну что, бомба разорвалась, осталось только понять, кого задело…
Глава 46. Ева
Время не идет, а тянется бесконечно долго, и ничего не происходит.
Ровным счетом. Ни-че-го.
Холодильник набит едой. На полке книги, полно фильмов и сериалов, только по телевизору не показывают местные новости. Проходит день, другой, а ничего не меняется. Соглашаясь на предложение Арслана, я была уверена, что это произведет хоть какой-то эффект, и все вокруг закрутится и завертится.
Но я этого не вижу, я словно живу в стоп-кадре, где все остается неизменно.
Все чувства внутри перемешаны: надежда и беспокойство, радость и отчаяние. Я слоняюсь по большому дому, не зная, чем себя занять, и разговариваю без конца с сыном.
Рассказываю ему о том, какой у него замечательный и красивый отец. Как любит его, как будет учить ездить на велосипеде, играть в футбол и носить на шее. С папиной шеи так легко смотреть на этот мир, он кажется добрым и открытым, он такой и есть. И если попадаются в нем плохие люди, то это не значит, что их много, хороших все равно больше, просто плохие поступки сильней бросаются в глаза.
И сын откликается на мои слова, ворочается под ладонью мягко, как большой котенок, то подставляя спину, то выпячивая ножку.
Подхожу к окну, оглядывая большой, ухоженный двор. При въезде в сторожке сидит охрана, их не видно, но я знаю, что они здесь. По территории возле дома гулять мне не запрещено, в доме я уже начинаю задыхаться от однотонности своего маршрута. Обуваюсь, спускаюсь по ступенькам. На улице тепло, до конца лета еще почти месяц, солнце уже не жарит, но греет приятно.
Я оглядываюсь по сторонам. Дворик ухоженный и чистый, никаких огородов и теплиц, как были в моем детстве. Только цветы повсюду, а между ними тропинки, выложенные из камня. По ним я и отправляюсь гулять. Дохожу до сторожки, заглядывая внутрь осторожно, чтобы не нарушить покой человека, сидящего внутри. Там кто-то смотрит телевизор, и я вижу мельком свое лицо на небольшом экране.
Камера искажает внешность, не сильно, но черты меняются, наверное, поэтому я не сразу понимаю, что та беременная девушка с испуганным лицом – я, Ева Киреева. А когда доходит, сердце пускается вскачь, забыв о конспирации, я прижимаюсь лицом к окну, пытаясь услышать хоть слово сквозь толщу стекла.
На звук, подпрыгивая, оборачивается охранник, в руке мелькает что-то темное, быть может, оружие? Я с опозданием думаю, что так нельзя, а если бы он испугался и ранил меня? Но об осторожности в такие моменты думать сложно, я понимаю, что слишком импульсивна, но это – нервы.
– Что случилось? – охранник поднимается с лежанки, нажимает на ручку окна, распахивая его, – помощь нужна?
– Нет, нет, – я встряхиваю волосами и киваю на телевизор за его спиной, который сейчас он мне заслоняет, – прибавьте, пожалуйста.
Мой охранник пожимает недоуменно плечами, но послушно берет в руки пульт и увеличивает громкость.
– Кому же могла понадобиться небольшая квартира в одном из старых домов нашего города – вопрос открытый. Мы следим за тем, как будут развиваться события, чтобы вы могли одними из первых узнать…
Я вижу свой двор, знакомый подъезд, лестничную клетку. На двери – бумажная лента, видимо, квартира опечатана. Все это кажется внезапно чужим. Мой дом запятнали незнакомые люди, но он все же остается моим домом. Просто экран все искажает, я же сама об этом говорила. Все нормально, Ева.
– Когда будет повторный сюжет? – обращаюсь к охраннику. Он – молодой, но густая борода прибавляет ему лет.
– Часов в шесть.
– Можно, я приду посмотреть?
Он кивает растерянно, а я благодарю его и отхожу. Окно за спиной закрывается с глухим стуком, я стараюсь не думать о том, что подумал обо мне парень. Наверное, со стороны я кажусь слегка не в себе.
В дом заходить не хочу, в тени деревьев садовые качели и я сажусь на них, медленно раскачиваясь.
О тете ни слова. Если бы ее отыскали, то показали в сюжете или Арслан приехал и рассказал сам. Это если она жива и здорова…
Дальше мысль развивать не хочу, жутко. Очень хочется, чтобы здесь очутился Егор. Рядом с ним все гораздо проще, точно любые мои переживания делятся на два. Но сейчас я не могу с ним даже созвониться, вынужденная изоляция давит на нервы. Я закрываю глаза, представляя его лицо. Серьезное, с вдумчивым взглядом, от которого так приятно тянет внизу живота и в пояснице. Образ получается таким живым, точно он действительно рядом, и при желании я могу взять его за руку и обнять, пряча лицо на груди.
Поэтому, когда во двор въезжает огромный черный джип, я подрываюсь с места, ожидая, что увижу рядом с Арсланом Баринова.
Охрана подскакивает к автомобилю шефа, парнишка открывает дверь, помогая хозяину дома выйти. Я иду к ним навстречу, жадно разглядывая пассажирское сидение.
Там девушка.
Блондинка, с кудрявыми волосами, лица пока разглядеть не могу. Но это точно не тот человек, которого я ожидала увидеть. От разочарования становится горько, всего два дня прошло, но я так устала быть здесь без Егора, что меня и саму это пугает. Как мне дальше с этим жить? Я не переживу повторного расставания.
– Здравствуй, Ева, – Арслан подходит ближе. Он такой здоровый и высокий, что я чувствую себя неуютно рядом с ним. Стою, опустив глаза вниз, как виноватый школьник, но по-другому не могу общаться с ним. – Как у тебя дела?
– Лучше вы мне скажите, – набравшись храбрости, прошу его, – я же тут ничего не знаю.
– Все идет по плану, – кивает он, – полиция шуршит, твое дело докатилось даже до федеральных новостей. Резонанс поднят, как мы и хотели.
Я не совсем понимаю, что теперь должен делать Арслан, как это – ловить рыбку в мутной воде? Но вникать не хочу. Боязно.
– Это же хорошо? – уточняю на всякий случай.
– Хорошо, – кивает он, – потерпи немного. Скоро увидитесь с Егором.
– Как он? Вы его видели? – поднимаю глаза, а он усмехается, этот похожий на медведя мужчина, будто я только что выдала себя с головой. Плевать.
– Все с ним отлично, Ева, ходит на работу, заправляет своим огромным бизнесом. Ждет дня, когда сможет приехать к тебе. Привет передавал.
Мне тепло становится сразу, хочется допрашивать Арслана о Егоре еще и еще, только вряд ли его это обрадует.
– Вы ему тоже передайте, пожалуйста, от меня, – неловко прошу. Странные ощущения, передавать друг другу приветы через другого человека. Не записки даже, не сообщения – всего лишь фразы, сказанные чужим голосом и интонациями. Черточки мало.
– Передам, всенепременно.
Он проходит мимо меня в дом, я думаю, должна ли за ним идти или это вовсе необязательно? Наверное, нет, судя по всему, наш разговор завершился. Стою в раздумьях, не зная, что мне делать дальше, и может, поэтому не сразу реагирую на оклик:
– Ева?
Женский голос принадлежит той самой блондинке, которая приехала с Арсланом. Она выходит из автомобиля, руки держит в задних карманах джинс. Теперь я могу разглядеть ее ближе. Девушка очень красивая, с точеными чертами лица, худая. Мы с ней примерно одного роста, но из-за живота я чувствую себя рядом бегемотом.
– Меня зовут Карина. Я хотела тебя поблагодарить, – говорит она, а я удивленно поднимаю брови:
– Поблагодарить? Но за что?
Сначала говорю, а потом понимаю. Это она – мама дочки Арслана. И если по нему невозможно понять, что произошла беда, то по девушке заметно. Она красивая, но темные круги и красные глаза выдают ее усталость.
– За то, что согласилась помочь. Это очень важно для меня.
Она делает два шага навстречу и обнимает меня крепко. Это так неожиданно, что я теряюсь, но потом, опомнившись, глажу ее по спине.
– Все будет хорошо, – успокаивая то ли ее, то ли себя, шепчу тихо, а у самой на глаза наворачиваются слезы.
– Обязательно, – кивает Карина, отстраняясь, – иначе и быть не может.
Глава 47. Егор
Даже работа не помогает отвлечься.
Я два дня торчу безвылазно в офисе, и мое настроение как через транслятор распространяется по всем кабинетам. Сотрудники работают в поте лица, будто боятся, что я сорвусь и начну на них орать или бросаться тяжеленным пресс-папье.
Такого никогда раньше не было, я всегда держу нервы в узде, но не в этот раз. В частности, благодаря своему другу.
Конечно, Денис в курсе происходящего, только узнает он новости не от меня, а из телевизора. Заваливается в кабинет с таким лицом, точно идет на войну, опирается на мой стол, наклоняясь ближе:
– Ты во что ввязался, Баринов?
Я его возмущения прекрасно понимаю, но – не принимаю. К фирме и нашему общему делу они отношения не имеют, а моя личная жизнь все еще моя, хотя в последнее время я начинаю в этом сильно сомневаться.
– Это все, что ты хотел мне сказать? – уточняю равнодушно.
Отсутствие Евы сказывается на мне не лучшим образом. Я становлюсь бестолковым тугодумом, и даже самые простые задачи требуют дополнительного времени на решение. Мои мысли далеко от энергосберегающих контрактов. И от возмущений Дениса тем более.
– Егор, я тебя не узнаю. Ты из-за бабы рехнулся.
Он кипятится, ходит по кабинету, размахивая руками. Слишком шумно и суетно от него становится.
И без Дениса мне покоя не дают. Не знаю, каким образом становится известно, что Ева – моя женщина, но мне звонит даже мать. Не таким способом я собирался ей рассказать о том, что, возможно стану отцом, и уж точно выслушивать ее нравоучения в мои планы не входило.
Я и сам плохо понимаю, во что мы ввязались, главное, выплыть из всей этой бадяги, дальше разберемся.
– Ты все сказал или есть что-то по делу?
Денис останавливается на полуслове, смотрит на меня неверящим взглядом.
– А если это не твой ребенок, Баринов? Ты результаты уже получил?
– Нет, – это последний раз, когда я позволяю своему другу лезть с такими вопросами, мне хочется расставить все точки над и раз и навсегда. Наверное, потому я не шлю его сразу нахер, а отвечаю, – и это не имеет уже никакого значения. Я так решил.
– То есть ты примешь Еву, даже если родит тебе какого-нибудь негритенка?
Я закатываю глаза, Денис в этот момент являет собой астрального близнеца моей матери, по крайней мере, вопросы задает аналогичные.
– Тебе-то что?
– Да я просто в шоке от того, что ты со своей жизнью делаешь! – рявкает Денис горячо, – она тебя околдовала что ли, эта Ева? Что в ней такого особенного, я не пойму?
– И не поймешь. Все, выметайся, Денис. Она моя женщина и это не обсуждается.
Он уходит, хлопая громко дверью. А хотел бы – пресс-папье мне по башке. Я поднимаюсь, переставляя его с глаз долой.
Сказанное мною Денису – это то, в чем самому себе было сложно признаться. Но теперь я отчетливо понимаю, что не хочу отпускать из жизни Еву.
Один раз я уже ступил. Если случится второй – рехнусь.
Никогда бы не подумал, что способен на подобные чувства. В нашу первую встречу, в снежный дурацкий март, я был словно пьян. Все вокруг казалось нереальным, даже сама Ева. Ту ночь любви легко можно было бы списать на химию, встреча, не требующая продолжение.
Только последние пару дней перевернули все с ног на голову окончательно. Не было и вряд ли будет у меня такое снова. Не сберегу – буду жалеть оставшуюся жизнь.
Вечером я выхожу из офиса с головной болью.
В телефоне наберется с десяток пропущенных звонков, на которые просто нет сил и желания отвечать, среди них – и полиция, даже журналисты. Но я, как условлено, храню молчание, дожидаясь, когда со мной свяжется Арслан.
Тяжело надеяться на человека, которому не особо-то и доверяешь. Проще было заплатить ему денег и ждать, как это решится, но сейчас Сабиров действует в своих собственных интересах. И его клятва беречь Еву однажды может превратиться в пшик. Приступ паранойи, все вокруг кажутся лжецами и обманщиками.
Когда в очередной раз раздается звонок, я вижу на дисплее имя Вики. Смотрю на него тупо секунду другую, пытаясь вспомнить, а потом даже стыдно становится. Я совсем о ней забыл, точно и не было этих месяцев, что она провела в моей жизни.
– Привет, Вика.
Отвечаю ей исключительно из-за давящего чувства вины. Не хочу быть мерзавцем, с мыслью о том, что скоро родится ребенок, хочется очищать карму. Не пойму, откуда в голове эта ересь.
– Здравствуй, – она пытается говорить спокойно, но голос вибрирует, я понимаю, она делает над собой усилие, – извини, что побеспокоила.
– Все нормально, говори, – я готов ко всему, даже если она скажет сейчас, что у нее есть тест на беременность с двумя полосками.
– Ты помнишь, что мы покупали билеты в Москву? Вылет завтра. Хотела уточнить у тебя, летишь ты или нет.
Черт, а вот про эту поездку я совсем забыл. И она так некстати… Гадство! И ладно бы одна беда это провести с Викой на соседних местах два часа, я просто уезжать не хочу никуда из города. Да, я не рядом с Евой, но одно дело быть в часе езды от нее и совсем другое – в тысяче километров.
– Забыл, да? – усмехается она, – так и подумала. Я в любом случае полечу, Егор. Лучше предупрежу тебя заранее, чтобы не было неожиданностью, что мы сидим рядом.
– Спасибо за напоминание, – сухо отвечаю ей, не позволяя переходить личные барьеры, – возможно, я и не буду сидеть рядом.
– Егор, – в голосе сомнение, – там же встреча, которую ты так добивался. Ты… ты ее пропустишь?
Галстук как удавка, сдавливает шею, не продохнуть. Я сижу в автомобиле, даже не пытаясь его завести, одной рукой освобождаю узел.
– Все нормально, Вика, спасибо за беспокойство.
Разрываю разговор, откидываюсь назад и глаза закрываю. Господи, почему все в кучу-то свалилось? И Сабиров молчит, как назло, что там с этими уродами, близко мы к тому, чтобы взять их за хвост или нет?
Наплевав на все рекомендации, нахожу его номер в телефонной книге и нажимаю на вызов. Мне нужна ясность.
Арслан отвечает в ту же секунду, точно ждет моего звонка. Я ожидаю услышать его недовольство, но он отвечает коротко и по делу.
– Тетка нашлась, Баринов. Живая.
Глава 48. Ева
Приезды Арслана и Карины вносят хоть какое-то разнообразие в мои унылые будни. И хоть я понимаю, что Карине вовсе не до меня, она держится, как может.
Удивительно сильная девушка.
– Можно? – спрашивает она, кивая на живот, и я разрешаю. Она кладет аккуратно руку, а сын чувствует даже такое трепетное прикосновение, понимает будто, что это не моя ладонь, чужая, – и прячет выступающую бугром точку: ножку или ручку, я еще не научилась до конца различать.
Карина улыбается, а потом отворачивается резко, и я понимаю, что она пытается не заплакать.
– Извини, Ева, нервы ни к черту.
Я не спрашиваю ее о дочери, держусь нейтральных тем. Мы садимся с ней вдвоем пить чай на веранде. Изнуряющая жара, что стояла все лето, постепенно уходит и температура становится комфортной, хотя я все еще мерзну изнутри в отсутствие Егора.
Арслан не садится с нами, и я в душе рада, что мы обходимся без его компании, но все же, удивляюсь. У них странные отношения с Кариной, оба раза они приезжали вместе, я знаю, что у них есть дочь, но ведут они себя как чужие.
Иногда я ловлю странный взгляд Арслана, которым он смотрит на Карину, пока та не видит. Его сложно описать, но мне кажется, что муж и жена не смотрят так друг на друга.
Впрочем, это не мое дело.
На третий день, когда мы снова с Кариной долго молчим, исчерпав все темы общения среди малознакомых людей, Арслан садится с нами. Я тушуюсь как всегда в его присутствии, Карина делает вид, что его нет. Мне хочется спросить его, когда мы сможем увидеться с Егором, но я робею, поэтому просто таращусь на дно чашки, будто там есть что-то интересное кроме заварки.
– Тетку твою нашли.
– Что?
Я уверена, что ослышалась, сама переспрашиваю, а сама пытаюсь понять, то ли Арслан сказал? Или я просто выдаю желаемое за действительность?
Мужчина смотрит на меня равнодушно, я вижу, что он устал и ему, в принципе, плевать на меня и мою тетю, но я сейчас готова вцепиться в него и висеть на локте, пытаясь выбить еще хотя бы пару слов.
– Она… живая?
Он ведь не сказал ничего, а вдруг – нет? Может, поэтому Арслан так хмур и суров, потому что новости принес плохие?
– Жива, – кивает коротко, а я плюхаюсь обратно на кресло, забывая, что в руках чашка. Остатки чая разливаются по моим коленям, но я не испытываю даже неудобства, все, о чем я могу думать – тетя Мила жива!
Господи, неужели? Все закончилось, мы сможем вернуться домой, зажить, как жили раньше, без преследователей, черных риелторов, репортеров, своей нормальной обычной жизнью?
– Когда я смогу с ней увидеться? Мне теперь можно домой? А когда Егор приедет? – вопросы сыпятся из меня с автоматной очередью, я захлебываюсь от новости и уже мысленно вспоминаю, где лежат мои вещи в доме Арслана. Я готова собраться сию секунду и ехать к тете.
– Не суетись, – морщится Арслан, я застываю, – к тете пока нельзя. Их еще не поймали, до тех пор ты сидишь здесь.
Мне хочется спорить, но я послушно замолкаю, понимая, что все равно ничего не изменится от моих просьб. Если эти люди все еще на свободе, значит, мне грозит опасность. А может, и тете до сих пор.
– А… ваша дочь? – я не могу не спросить. Мельком вижу, как застывает Карина, впиваясь взглядом в профиль Арслана, но он не поворачивается к ней, говорит только мне:
– Она все еще у них.
И все на этом. Его слова омрачают радость, но я держусь за то, что тетя жива. И у Арслана обязательно получится вызволить их с Кариной дочку. Все будет хорошо.
– Сейчас приедет Егор, – уже поднимаясь, обращается ко мне, – ненадолго.
Я давно не получала столько радостных известий в один момент. Стою, пряча улыбку, собираю посуду со стола. Карина ушла в комнату, и теперь мне не стыдно за свои эмоции.
– Папа приедет, – шепчу, проводя ладонью по животу, – наконец-то, мы с ним увидимся.
Я только сейчас понимаю, как непросто дались мне последние дни и какое же облегчение – избавиться от тяжкого груза переживаний. Все будет хорошо. Осталось только поймать этих негодяев и вернуть Лею домой.
Занятая размышлениями, я пропускаю тот момент, когда разъезжаются ворота и появляется один из автомобилей Арслана. Смотрю с замиранием сердца, как распахивается пассажирская дверь, а потом показывается Егор.
Меня от счастья так кроет, что я бегу к нему, не чувствуя почти тяжести живота. Я снова – легкий воздушный шарик, мне так радостно, что я смеюсь, обнимая его:
– Она нашлась, Егор! Она живая!
И он подхватывает меня, кружит, а потом целует долго, по-взрослому, и мне хочется плакать и смеяться одновременно, я задыхаюсь от счастья и переполняющих чувств, забывая, что мы в гостях и не одни. Все это не имеет значения, когда Егор – мой Егор, смотрит на меня так внимательно, а горячие сильные руки прижимают, пряча в кольце объятий.
– Я скучала, – выглядывая из подмышки говорю ему доверительно, – а ты?
– И я, Ева. Очень.
Я ему верю. А главное, он приехал, приехал, не дожидаясь отведенного срока, и прошлый грустный сценарий не повторился. Мы снова вместе – пусть на сегодняшний короткий вечер, зато я точно уверена, что во время нашей разлуки ничего плохого не случилось. И он снова не исчезнет, как тогда, потому что второй раз я могу уже не выдержать.
Арслан выходит навстречу гостю, они обмениваются коротким рукопожатием. Эти люди не похожи на друзей, я не могу понять, какие отношения их связывают, они как будто из разных миров. Но сейчас у Арслана и Егора общая проблема, и решают они ее сообща.
– Уедем вместе, – говорит Арслан Баринову, – так будет безопаснее. Через полчаса стартую.
Егор кивает, соглашаясь, но я вижу, что и он не рад, что наша встреча выходит совсем короткой. Но возражать нет смысла – лучше так, чем ничего.
– Заходите в дом, там у Евы своя комната, – добавляет Арслан и усмехается по-мужски, но Егор шутку не воспринимает:
– Разберемся, – и притягивает меня к себе.
Мы обходим дом, я тяну Егора к лавке, которая спрятана от глаз. Вокруг цветут кустарники, пахнет землей и цветами. Мы садимся, обнимаясь, и я кладу голову ему на плечо. Как хорошо, господи, как хорошо! Даже слов не надо, достаточно чувствовать друг друга.
– Я рад, что твоя тетя жива, – Егор целует меня в висок, – скоро все закончится и я заберу тебя к себе. Квартира пока опечатана, непонятно, как долго будет идти следствие.
– Ты знаешь подробности?
– Не особо, – он качает головой, – только то, что после новостей твою тетку оставили на лавке в парке. Она мало что помнит, похоже, ей подсыпали какие-то лекарства, но жизни ничего не грозит, – замечая мои округлившиеся глаза, добавляет Егор, – ей придется какое-то время пробыть в больнице, но там она под присмотром.
Я киваю, переживая за тетю Милу. Как же ей досталось, бедняжке! Какие они сволочи, эти люди, пичкали бедную женщину лекарствами, а потом выкинули, как котенка, на лавку.
– Главное, что жива, – добавляю я в конце своих мыслей.
– Да, – Егор притягивает меня к себе теснее, опускает ладонь на живот, и сын сразу же отвечает легким пинком, – привет, пацан, и тебе пять.
Я могу сидеть так бесконечно долго, обмирая от счастья всякий раз, когда Егор обращается не только ко мне, но и к нашему общему сыну. Это так трогательно и эмоционально, что я пытаюсь не расплакаться от счастья. Жаль, что все хорошее заканчивается слишком быстро.
– Ехать пора, Ева, – Егор поднимается нехотя, – проводишь?
– Конечно, – мы переплетаем наши пальцы и идем обратно. Я чувствую внезапно странную маету в его поведении, Егор отводит глаза и будто что-то скрывает от меня.
– Что-то случилось? Ты мне что-то не сказал?
Лучше спросить прямо, иначе он уедет и мне останется только теряться в собственных догадках.
– Мне придется улететь на два дня, Ева, – останавливается Егор и тяжело вздыхает, – мы обговорили это с Арсланом. Я лечу по работе, это очень важный контракт, который я не могу отбросить в сторону. Ради нашего будущего, – он снова проводит пальцем по моему животу. – Это быстро, – добавляет он, – ты не успеешь заметить, а я уже вернусь.
Я стараюсь держать лицо, чтобы он не видел, как действует эта новость.
– Конечно, – киваю я. Конечно, мне не хочется, чтобы он куда-то летел, я боюсь расставаться с Егором, вспоминая нашу первую встречу. Но глупо цепляться за собственные страхи, почти все уже закончено.
Что может случиться плохого за эти два дня?
Ничего.
Только на сердце все равно тревожно.
