Текст книги "Предсказание гадалки"

Автор книги: Грейс Кэрол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Кэрол Грейс
Предсказание гадалки

ГЛАВА ПЕРВАЯ

– Хорошие новости.

Клодия отвела взгляд от стола и увидела босса. Шейх Шамир аль-Хамри с улыбкой на красивом лице стоял на пороге ее офиса, сложив руки на груди.

– Объединение состоялось? – Долгие месяцы они работали с корабельной компанией, их конкурентом в его стране Тэззатайн.

– Да, наконец-то. Это была длинная дорога. Без вас я бы ее не одолел.

Клодия покраснела от такого комплимента. Она знала, что Шамир ценит ее вклад в успехи компании, ее готовность работать, не считаясь со временем, ее преданность делу.

Вот только не надо забывать, что он шейх. Член правящей в Тэззатайне семьи. У него столько денег, что их не потратить даже за самую долгую жизнь. К тому же Шамир невероятно красив, у него прекрасное образование и даже есть чувство юмора. И щедрость. Он повысил ей зарплату, хотя она не просила! Правда, его щедрость не распространялась на отпуск… Он сам никогда не брал отпуск и не понимал, зачем ей свободные дни.

Правда, Клодию это не слишком беспокоило. Если она возьмет отпуск, то не будет видеть его каждый день. Не будет обсуждать с ним маршруты судов, проблемы экономики развивающихся стран, скачущие цены на нефть. Кто еще захочет говорить с ней об альтернативных источниках энергии для судов-контейнеровозов? Никто в ее кружке вязания или в книжном клубе. И кто заинтересуется филологом двадцати восьми лет от роду?

Когда Клодия начала работать у шейха, это было всего лишь высокооплачиваемое место, где требовалась большая отдача. Работа с Шамиром – или, как его звали здесь, Сэмом – открыла ей глаза. Его энтузиазм в области международного судоходства оказался заразительным. Теперь уже Клодия работала с искренним интересом.

– Ваша семья должна быть довольна, – сказала она.

Он мгновение поколебался, затем подошел к окну, откуда открывался вид на залив Сан-Франциско. В лучах утреннего солнца сверкали бывшая тюрьма Алкатрас, остров Анджел и мост Золотые Ворота.

– Они довольны, очень, – подтвердил он. – Это конец целой эры. Конец вражды и соперничества между аль-Хамри и Баяди, но…

Она ждала, когда он договорит, но он молчал. Что-то было не так. Клодия хорошо его знала. Теперь он должен бы висеть на телефоне. Звонить друзьям. Строить планы. Со всеми, включая прессу, делиться новостью. А он стоял и, погрузившись в раздумья, смотрел в окно.

– Как насчет бумаг? – Она достала папку с контрактами. – Еще ничего не надо подписать? – Может быть, дело в этом. Он боится говорить о сделке, пока она официально не оформлена.

– Это случится в Тэззатайне в нашем офисе двадцать первого числа этого месяца. – Сэм посмотрел на висевшую на стене фотографию. Штаб-квартира судоходной компании аль-Хамри. Здание, окруженное жилыми высотками, спортивным комплексом и рыночной площадью, возвышалось над берегом и водной гладью. – А пока что у них наше слово, а у нас их слово.

– Надо бы отпраздновать. Могу ли я заказать столик в «Ла Гренуйе» сегодня на вечер?

– Конечно, – кивнул он. – Почему бы и не заказать? И еще два билета первого класса в Тэззатайн на… – он пересек кабинет и посмотрел в календарь на стене, – …допустим, на пятнадцатое. И с открытым числом на обратный полет.

– Два? – Клодия что-то записала в блокноте.

– Два. Для вас и для меня.

– Я полечу с вами?! – За два года работы с Шамиром аль-Хамри она еще никогда так далеко не летала. Только на деловые встречи в Силиконовую Долину или в Сакраменто. А теперь ей предстояло облететь половину земного шара. – Вы шутите?

– Я совершенно серьезен. Вы единственная, кто внес предложение еще на первых шагах. Вы держите в голове все детали контракта. Не думаете же вы, что я подпишу хоть что-нибудь, если вас там не будет?

– Я… ммм…

– Кто знает, в последнюю минуту может произойти что-нибудь непредвиденное. Понадобится что-нибудь изменить, учесть возражения. Вы мне там просто необходимы! Вы же знаете, я с деталями не в ладах.

Он прав. Сэм хорош, когда речь идет о грандиозных планах, когда нужен широкий взгляд. Он чудотворец. А она заботится о деталях. Вместе они – команда.

Но сейчас Клодию тревожило, как все получится в его стране, где она увидит Сэма в кругу семьи. Без сомнения, там она раз и навсегда поймет, какая это глупость – влюбиться в своего босса. И не просто в босса, а в члена правящей семьи, который в один прекрасный день станет властителем этой маленькой страны.

Она будет чувствовать себя чужой. Конечно, она не раз слышала рассказы о легендарном гостеприимстве семьи аль-Хамри. Но ей непременно дадут понять, что она чужая.

Время для Клодии остановилось, она погрузилась в одну из своих фантазий.

Вот он поднимает голову и смотрит на нее. «Клодия, вы такая красивая, – шепчет он. – Я никогда такого не испытывал. Я влюблен в вас…»

Она потрясла головой, чтобы избавиться от мечты, захватившей ее среди бела дня. Этого никогда не будет. Он не любит ее и никогда не полюбит. Насколько ей известно, Сэм никогда и не был влюблен. И не потому, что не везло. Многие красавицы были бы счастливы влюбиться в него. Она видела их фотографии в газетах, она же отвечала на их телефонные звонки…

Если шейх остается равнодушным к таким незаурядным и красивым женщинам своего круга, разве она может надеяться на что-то? Клодия считала себя совсем некрасивой и непривлекательной. Ему назначала свидания знаменитая дизайнер одежды. А Клодия покупала на распродажах практичные, неброские вещи. Его дамы делали прически и маникюр в дорогих салонах. Она ухаживала за собой сама. Семьи этих роскошных женщин принадлежали к сливкам общества Сан-Франциско. Ее родным до такой известности было далеко.

– Что-то случилось? – Он наклонился над ее столом. – Вы улетели на тысячи миль отсюда. Вы слышали, что я сказал?

– Да, конечно. – Отодвинув кресло, она встала. Ей не выдержать его проницательного взгляда. Надо отойти от этого обаятельного мужчины ростом в сто восемьдесят с лишним сантиметров. Не слышать этот дразнящий голос с легким акцентом. Странно, что он сохранился, хотя Сэм учился здесь, в Сан-Франциско, и на Восточном побережье.

– Я просто не вижу необходимости… – начала она.

– Не понимаю, что вас беспокоит. Перелет комфортный. Страна интересная. Смесь старого и нового. Масса возможностей.

– Я знаю. Вы мне рассказывали о современном городе и об оазисах в пустыне, о лошадях, которых вы сами вырастили. Я уверена, что это очень красиво, но… – Она протянула вперед ладони, словно щитом отталкивалась от него.

– Это совсем другой мир, – продолжал убеждать ее шейх. – Вы должны увидеть его собственными глазами и оценить. Причем увидеть все. Не только корабли у берега и новую линию горизонта, не только пустыню или дом нашей семьи в Пальмерии. У вас будет возможность познакомиться с такими людьми, как моя семья. С семьей Баяди. Тогда вы поймете, что эта сделка значит для всех. Да! Вы должны поехать.

Разве можно ему отказать, когда он так на нее смотрит? Карие глаза такие бездонные и темные, что девушка может запросто утонуть в них. Темные волосы упали на лоб, и он отбросил их нетерпеливым жестом. Челюсть решительно сжата.

– Хорошо, я поеду, – согласилась наконец, она.

– Я знал, что могу на вас рассчитывать. Конечно, знал. Никто не говорит «нет» шейху Шамиру аль-Хамри.

– Теперь мне надо выпить кофе. – Она испытывала отчаянную потребность вырваться из его орбиты. – Могу я вам принести чашечку?

– Да, спасибо. Сливки и два сахара.

Она чуть улыбнулась. Ей ли не знать, какой кофе он пьет – после двух лет работы на него? В сэндвиче, например, шейх любит горчицу, а не майонез, а из вин предпочитает каберне. Цирк у него всегда впереди оперы, а Шуман значит много больше, чем Стравинский. О да, она знает все его вкусы…

– Ох, Клодия, я забыл сказать вам еще кое-что…

Она обернулась и остановилась в дверях.

– Пока мы будем в Тэззатайне, мне придется обручиться.

Клодия ухватилась за ручку двери. Комната так быстро кружилась, что она испугалась, как бы ей не упасть. Наконец она глубоко вдохнула и приказала себе стоять и оставаться спокойной.

– Поздравляю, – выдавила она. Что еще она могла бы сказать? – Это… сюрприз?

– Вообще-то нет. Над этим работали долгое время. Наши семьи давно дружны. Это лишь формальность.

– Лишь формальность, – пробормотала Клодия. – Как мило… – Она сделала шаг к ряду кожаных кресел, стоявших у стены, и села. Только на мгновение. Только для того, чтобы наладить дыхание. Чтобы перестали дрожать ноги. – Так вы собираетесь обручиться, – вяло проговорила она. – И кто же она?

– Захара Одалия. – Он полез в карман куртки и вытащил фотографию. Клодия не верила своим глазам. Сэм носит снимок в кармане? Она почувствовала тошноту. Он держит фотографию невесты в кармане, хотя и не любит ее? Ее босс – влюбленный жених? Похоже, что так и есть.

– Вот, – сказал он, протягивая фото. На нем была изображена роскошная женщина с облаком темных волос и холодным выражением на безупречном лице.

– Красивая, – вырвалось у Клодии.

– Похоже, что так оно и есть.

– А вы… разве не знаете?

– Я очень давно ее не видел. Когда-то знал Захару маленькой шалуньей, игравшей с моей сестрой. Я учился в Париже, а она ходила в школу в Лондоне. С тех пор мы и не встречались ни разу.

– Как же она до сих пор не замужем? – пробормотала Клодия. Особа с такой внешностью, принадлежащая к высшему обществу Ближнего Востока, должна бы быстро выйти замуж.

Сэм взял снимок из рук Клодии и долго, с хмурым выражением лица изучал его.

– Я тоже удивлен. Наверное, берегла себя для меня, – пошутил он. – Но все уверены, что выбор невесты удачен. Семейные связи у нас очень важны. Вы сами увидите.

Нет, не увидит! Она не будет смотреть, как ее босс обручается с женщиной, которую не любит и которая не любит его.

– Знаете, Сэм, – Шамир настаивал, чтобы она звала его именно так, – я… не смогу полететь с вами. У меня есть… прежние обязательства.

– Какого рода обязательства? У вас есть обязательства передо мной. Ваша работа требует, чтобы вы полетели со мной.

– Я знаю, и всегда так было. Но теперь я должна быть подружкой невесты на свадьбе моей подруги Сьюзен. И свадьба назначена как раз на то же время, что и ваша поездка. – У нее действительно была подруга Сьюзен, правда, она вовсе не собиралась замуж. Но Клодии сейчас была необходима эта маленькая ложь.

– Какое совпадение! Ваша подруга задумала выходить замуж именно в то время, когда состоялось объединение. Подозреваю, что это наше упущение. Мы плохо планировали. Удивительно, почему вы не сказали об этом раньше? – сухо закончил он.

– Простите. Боюсь, просто ускользнуло из памяти. А мне надо бы помнить. Ведь это июнь. А в июне все выходят замуж, – радостно сообщила Клодия.

– Даже вы?

Клодия закусила губу. Шамир – нет, Сэм! – напомнил ей об ее коротком браке. Он знал о нем из анкеты, которую она заполняла, когда он брал ее на работу.

– Я вышла замуж в октябре, а в декабре развелась. Это можно не принимать в расчет.

– У вас был неудачный брак. И теперь вы беспокоитесь, чтобы я не повторил вашу ошибку?

Он был так далек от реальности, что Клодия чуть не расхохоталась.

– Уверена, что это будет совсем не то же самое, – усмехнулась она. Муж обманывал ее еще до свадьбы. Естественно, она не собиралась рассказывать Сэму эту унизительную историю. – Я не сомневаюсь, что вы будете счастливы.

– Почему вы уверены?

– Потому что у вас нет иллюзий. Вы идете на обручение с широко открытыми глазами. Вы знаете, почему это делаете. И она тоже знает.

– А вы не знали?

– Я думала, что влюблена.

– Что заставляло вас так думать?

Она встала и сделала шаг к двери, твердо решив выйти из кабинета.

– Почему человек думает, что он влюблен? – нетерпеливо повторила Клодия. – У влюбленного меняется его состояние – сердце бьется быстрее, среди бела дня он погружается в мечты, не может ни спать, ни есть, не может сосредоточиться. Ему кажется, что он не выживет без любимой ни дня.

– Звучит восхитительно, – с иронической улыбкой оценил Сэм ее определение. – Как я рад, что со мной такого никогда не случалось.

– Вам предстоит обручение. И я счастлива за вас. Вы проведете незабываемый праздник в окружении семьи.

– Я всегда был справедлив с вами, разве нет? – спросил он и откинулся назад.

– Да, – вздохнула она.

– Я никогда ни о чем вас не просил. А теперь скажите мне правду. Вас не интересует моя личная жизнь. Я это понимаю, и меня сей факт нисколько не беспокоит. Но это важная деловая поездка. Вы нужны мне. Неужели не понятно?

Ей все понятно. Ей предстоит наблюдать его свадьбу – обручение с красивой женщиной, которую Клодия видела на снимке. Для нее это будет словно удар кинжала в грудь.

– Ладно, есть и настоящая причина. Я боюсь летать. Я не хотела вам говорить… Думала, вы перестанете меня уважать. Я знаю вас. Вы заставите меня брать уроки, помогающие избавиться от страха. Или потащите к психологу. Но я знаю – у меня акрофобия.

– Вы ходили к доктору?

– Нет способа, каким бы я ни лечилась; – Единственный способ вылечиться от безответной любви – уйти с работы. Удрать из мира богатых и роскошных шейхов. Надо все бросить. Бросить прямо сейчас.

– Может быть, причина в переутомлении? – продолжал убеждать он. – Я позабочусь, чтобы вы не перетруждались там…

– В этом нет необходимости. Я не поеду! И потом, кто-то ведь должен остаться в офисе. И это буду я.

С каждым словом ее решение не сдаваться становилось все сильнее. В конце концов, что он может сделать? Связать ее, закинуть на плечо и внести в самолет? Даже у шейха не хватит на это решительности. Конечно, он может уволить ее за неподчинение, но этим только окажет ей любезность.

– Мы наймем человека, который будет отвечать на телефонные звонки здесь. Остальные будут на своих местах, – убеждал ее босс. – Они справятся. У нас всего лишь маленький семейный бизнес.

– Маленький семейный бизнес? С отделениями по всему миру и с миллионными оборотами?

– Хорошо. У нас здесь маленькая контора большого бизнеса.

– Сейчас я иду за кофе, – сообщила она.

Он резко вскинул руку в ее направлении, будто Клодия была норовистой арабской лошадью, которая перестала подчиняться.

– Идите. Но считайте наш спор оконченным. Вы едете со мной.

Через пятнадцать минут Клодия вернулась с чувством спокойной решительности и с его кофе – сливки плюс два куска сахара. Но Сэм уже исчез. В записке, оставленной на столе, сообщалось, что у него встреча. Она проверила его расписание и не нашла ни слова о какой-либо встрече.

Клодия села, поставила локти на стол и уперлась подбородком в ладони. Перед ней висел портрет его деда. Глава семьи стоял в парадном королевском костюме рядом с любимой лошадью. Не женой – лошадью! Разве это не раскрывает ей смысл семейной жизни в Тэззатайне? Сэм готов обручиться с женщиной, которую не любит и даже не знает. Но это входит в планы семьи – так же, как и вся его жизнь. Старинные восточные традиции еще никто не отменял.

Если это просто деловая поездка, ей уже сейчас надо собрать вещи. Она позвонит насчет билетов.

Раздался телефонный звонок. Звонила его сестра Амина.

– Очень сожалею, но Шамира нет в офисе, – профессиональным тоном секретаря ответила Клодия.

– Хорошо. Значит, вы одна. Мне надо с вами поговорить, мисс Бредфорд, – сказала Амина и понизила голос: – У нас проблема. То, что я скажу вам, должно оставаться в секрете. Пообещайте мне, что вы не откроете секрет Сэму.

ГЛАВА ВТОРАЯ

– Речь пойдет о Захаре. Вы знаете, кого я имею в виду? – спросила Амина озабоченным тоном.

– О его… невесте?

– Да, о ней. Не знаю, что делать. Меньше всего я хотела бы встревожить брата. Он не должен слышать об этом. Понимаете, предполагалось, что она примерит платье для банкета в честь ее обручения. Я подготовила его на прошлой неделе, но она отложила примерку. Один раз, потом еще раз. Потом мы наконец назначили день, но Захара так и не показалась.

– Перед таким важным событием, как это, обычно всегда бывает много дел, – высказала предположение Клодия. Будто Амина сама не знает! Будто Клодия привыкла заказывать платья к большим светским событиям! Ей один-единственный раз в жизни понадобилось особое платье – для собственного дня свадьбы. И потом был обед в ресторане, когда Малкольм напился…

– Вы ее не знаете, – продолжала Амина. – Захара не так уж занята. Ей нужно было только примерить платье. Что с ней случилось? Разве обручиться с самым завидным женихом в стране – это не счастье?

– А разве она не счастлива?

На другом конце телефона долго молчали. Клодия тоже не знала, что сказать.

– Чем я могу помочь? – наконец спросила Клодия. И почему Амина звонит ей? Она не подруга, не родственница, всего лишь служащая, причем находящаяся за тысячу миль.

– Сэм очень ценит вас. Не представляю, что мы будем делать, если вы не приедете…

Что она имеет в виду – объединение или помолвку? Теперь смущена была Клодия.

– Послушайте, Амина, не беспокойтесь. Ничего плохого не произойдет. Все детали отработаны заранее. Контракт готов. Осталось только подписать…

– Наша семья годами старалась, чтобы это произошло. Но всегда случается что-то непредвиденное. Будто мы прокляты…

– Не говорите так. На этот раз все сработает. – Клодия, конечно, говорила об объединении.

– Все благодаря вам. Известная у нас в стране предсказательница сообщила, что мы должны привести на переговоры кого-то нового. Кого-то не из нашей семьи. Кого-то, кто никогда не был в нашей стране. Иначе сделка может лопнуть. По-моему, она имела в виду вас…

– Амина, это невозможно! Она не имела в виду меня. Она меня никогда не видела. И я не могу… Я имею в виду… не думаю, что могу быть у вас…

– Вы должны приехать! – Настойчивость была их фамильной чертой. – Отец – человек старого мира. Сначала он был против того, чтобы я начала собственный бизнес. Но, по-моему, теперь он гордится моим успехом. Я еще не рассказала ему, что напророчила старая ведьма. Раньше она никогда не ошибалась…

– Она наверняка имела в виду не меня. Кто я такая? Всего лишь рядовая служащая.

– Не знаю. Но она говорит, что у нее есть послание для вас. Предсказательница передаст его вам сама, когда вы приедете.

Открылась дверь, и в кабинет вошел Сэм. Пробормотав слова прощания, Клодия повесила трубку.

– Кто это был?

– Сьюзен. – Еще одна маленькая ложь уже не имела никакого значения.

– Надеюсь, она не очень разочарована, что вас не будет на ее свадьбе.

Клодия вздохнула. А он улыбнулся, потому что знал, что победил. Он всегда побеждал.

– Вы тоже, Клодия, не огорчайтесь. Потому что я хочу попросить вас об одолжении.

Клодия подняла голову. Об одолжении? Разве поездки в его страну мало?

– Мне нужно поехать и выбрать кольцо для невесты. Очевидно, что я один не справлюсь. Я понятия не имею, что купить. У вас хороший вкус. После обеда поезжайте к «Тиффани». У меня там счет. Выберите для меня кольцо. Что-нибудь с бриллиантом. Пусть он будет большим, но не кричащим. Ну, вы сами знаете, что нравится женщинам.

Клодия похолодела. Минуту назад она думала, что хуже ее положения быть не может. Оказывается, может.

Две недели спустя Клодия сидела в салоне первого класса самолета рядом с Сэмом. У него в кармане лежало ошеломительное, в пять каратов кольцо от «Тиффани», а впереди на подносе – бумаги, которые надо подписать.

Перед Клодией тоже лежали бумаги, но он настоял, чтобы она не работала, а смотрела в иллюминатор на проплывавшую подними землю. Не споря, Клодия начала разглядывать острова, темно-голубое море, горы и леса. Она старалась представить, как живут там люди, чем занимаются, куда ходят… Но мысли все чаще сбивались на то, как провести следующие дни.

На каком основании она может возражать против этой свадьбы?

А еще ее беспокоило платье невесты. Амина еще раз позвонила и сообщила, что проблема решена. О деталях она не распространялась.

Итак, через неделю состоится обручение Сэма. Все помехи убраны с его пути. Но о счастье нечего и говорить, это всего лишь исполнение долга. Насколько она понимала, их союз не предполагает никакого счастья. Но это не принесло Клодии успокоения. Она и представить не могла, что с ней будет, когда во время традиционной свадебной церемонии он наденет Захаре на палец кольцо. От одной только этой мысли между ребрами слева начиналась жгучая боль.

Во время ленча стюардесса принесла салат «Никосия», как и заказывал Сэм. Салат был восхитительный. Клодия наслаждалась каждым кусочком, запивая его холодным белым вином.

– Кажется, вы справились со своей акрофобией и уже не боитесь высоты, – сказал Сэм, покосившись на нее.

Боже, она совершенно об этом забыла! А вот Сэм не забыл. Он ничего не забывает.

– Да. Спасибо. Должно быть, потому, что это первый класс. – Клодия огляделась. Хорошо одетые пассажиры смотрели на экраны своих компьютеров и потягивали вино или кофе.

У него в полуулыбке скривились губы.

– Первый раз я путешествовал в самолете с матерью и сестрой. Мы были совсем маленькие и летели во Францию, – задумчиво проговорил он.

– Вы никогда не упоминали о матери, – заметила Клодия.

– Вероятно, потому, что она вернулась в Прованс, когда сестра и я были в школе-пансионе.

– Ваши родители разведены?

– Да. Я знаю, что вы подумали. Такие браки не всегда хорошо кончаются. Но мои родители были любящей парой. Они встретились в университете во Франции. Мать была очень увлечена отцом. А он настойчивый, умеющий убеждать. Она постоянно тосковала по дому и чувствовала себя одинокой в Тэззатайне. Отец не знал, что делать. Он превратил наш дом в настоящую европейскую виллу. Нанял французского шеф-повара. Но она от этого только еще больше тосковала. Отец не мог понять, почему она не может приспособиться. Ее удерживали в Тэззатайне только дети. Когда мы уехали учиться, мама последовала за нами.

– Сочувствую вам. – Клодия пожалела его, ведь он вырос без матери. Импульсивно она положила свою руку на его.

– И напрасно. Она сейчас счастливее, чем когда-либо в жизни.

– А вы?

– Конечно. И Амина тоже. Вы сами увидите. Сестра провела лето с матерью на юге Франции. И я, когда могу, всегда приезжаю к ней.

Он подвинулся, и Клодия тотчас убрала руку. Наверное, ему не нужно ее сочувствие. Может быть, он уже пожалел, что так разоткровенничался.

– В нашей стране сильные семейные связи. Когда один член семьи уходит, другие занимают его место. К нам переехала тетя, – продолжал он свой рассказ. Когда я впервые попал во Францию, то понял, как тяжело было матери замужем за нашим отцом. Она жила вдали от друзей, от своей семьи. В чужой и странной стране. А вы удивляетесь, что я скептически отношусь к идее любви! – усмехнулся он. – Посмотрите, сколько проблем возникает из-за нее.

Клодия не хотела включаться в спор о любви. Ей самой любовь принесла только боль. И похоже, ее мучения еще не кончились.

К счастью, он изменил тему:

– Как вы себя чувствуете?

– Я всегда боялась высоты. – Теперь, сидя рядом с Сэмом, который буквально излучал спокойствие и уверенность, Клодия чувствовала себя в полной безопасности.

Когда стюардесса унесла тарелки, Клодия откинулась на спинку кресла и решила наслаждаться полетом. Наслаждаться соседством Сэма.

А потом она насладилась десертом – пломбиром с орехами.

– Я никогда не видел, чтобы так много ели, – сказал улыбаясь Сэм. – По моему наблюдению, все женщины сидят на диете. Не боитесь, что не влезете в платье?

– В какое платье?

– В то, что наденете на банкет в честь обручения.

– Я… я… Боюсь, что у меня нет подходящего… Я даже и не подумала…

– Сестра что-нибудь подберет для вас. У нее магазин женской одежды. Амина вам понравится, вот увидите.

Сэм был озадачен. Едва вступив на борт самолета, Клодия изменилась. У нее акрофобия, но похоже, она уже перестала бояться высоты. Они заняли свои места, и она расслабилась. Человек, который боится полета, не будет так себя вести. Может быть, она почувствовала облегчение, потому что закончена очень большая работа? Последние недели он загружал ее сверх всякой меры.

Она всегда много работала – так же, как и он. Но в этот раз они полностью погрузились в дела. Засиживались допоздна в офисе, заказывали сэндвичи и кофе и уходили, только поставив галочки против намеченных пунктов. После раздавался телефонный звонок, и юристы отца вносили изменения. Приходилось все начинать сначала. Сэм не представлял, что бы делал без Клодии.

Он наклонился над девушкой, чтобы посмотреть в иллюминатор. Нечаянно коснулся ее руки и вдохнул слабый аромат розы. На высоте тридцать тысяч футов – розы? Духи у Клодии?

Устроившись в кресле, он объяснил ей, где они летят. Внизу Гудзонов залив. Земля льда и снега. А приземлятся они в стране, где постоянно стоит жара. В стране, которая почти вся покрыта песком.

– А оазисы? – спросила она.

– Они просто зажаты песком. Родник, несколько домов и столько же пальм. Надеюсь, вы не разочаруетесь.

– Конечно, нет. Я уже видела снимки. Это так удивительно выглядит!

Сэм кивнул. Интересно, что она подумает, когда увидит Пальмерию – оазис, окаймленный пальмами ручей, журчащий около виллы во французском стиле, куда семья выезжает на отдых. Вероятно, этот дом поразит своей изолированностью Клодию так же, как когда-то поразил его мать.

Она достала новый фотоаппарат и сделала несколько видовых снимков. Затем развернула газету и принялась разгадывать кроссворд. Сэм заглянул ей через плечо.

– Правитель на Ближнем Востоке. Слово из четырех букв. Эмир, – быстро разгадал Сэм.

– Это вы? – Клодия вписала карандашом буквы.

– Нет, – покачал он головой. – Эмир – принц. Я только шейх. Я стою в очереди на положение правителя нашего племени, это примерно половина нашей страны. Но это после того, как умрет отец. А пока я просто загруженный работой служащий, который зависит от своей помощницы. Она выполняет всю трудную работу.

У Клодии вспыхнули щеки. Сэму нравилось, как она краснела, когда он ловил ее врасплох. Он старался удивить ее комплиментом, когда она меньше всего его ждала. Клодия была самой скромной женщиной из всех, кого он встречал. Интересно, есть ли в ней хоть капля тщеславия?

– Я не единственный, кто говорит вам комплименты, правда?

Правда в том, что он понятия не имеет, какую жизнь она ведет за стенами офиса. Может быть, такую же, как и он? Работа, еда, сон и снова работа.

– В моем вязальном кружке думают, что у меня хорошо получается, – с гордостью сообщила она.

– Правда? И что вы вяжете?

– Носки, шарфы, свитеры.

– Значит, в свободное время вы вяжете?

– У меня не так много свободного времени.

– Это моя вина. Я заставляю вас слишком много работать.

– Вы тоже работаете много. И, может быть, даже еще больше. Наверное, после…

– Наверное, после того как я женюсь, все изменится? Вы это хотели сказать?

Захары в аэропорту не было. Отец прислал за ним водителя, который служил семье уже много лет. Водитель Али слегка поклонился и сказал: «Добро пожаловать домой». Потом взял их багаж и отнес к машине.

Домой? Где у него дом? Здесь, в жаре и духоте? Или в Сан-Франциско, где ему приходилось часто укрываться одеялом, спасаясь от окутавшего город холодного сырого тумана? А может, у него вообще больше нет дома?

Накинув на плечи пиджак и закатав рукава рубашки, он последовал за Али на площадь, где их ждал лимузин.

Клодия, словно веером, обмахивалась таможенной декларацией. На ее лице выступили бисеринки пота.

– В лимузине есть кондиционер, – успокоил ее Сэм.

Через несколько минут они припарковались перед офисом. Сэм выскочил из машины, огляделся и прикрыл рукой глаза от беспощадного солнца. Со времени его последнего приезда здесь появилось еще больше небоскребов. Жужжание строительных кранов, лязг стальных ковшей и перестук молотов наполняли воздух – шла стройка, это означает прогресс в жизни страны.

Он покосился в сторону Клодии. Как эту картину воспринимает иностранка? Не испытала ли она уже шок от жары и шума? Если это и так, то виду не подает, держится спокойно. Она быстро прошла в прохладный холл здания компании аль-Хамри и проследовала за Сэмом к лифту. Будто каждый день бывала здесь.

Оставив Клодию с помощником отца, Сэм направился прямо в кабинет старшего аль-Хамри. Отец и сын обнялись.

– Отец, как ты себя чувствуешь?

Вид пожилого человека вызвал у Сэма тревогу. Тот постарел и выглядел усталым. И когда Сэм обнимал его, то удивился, какой он худой – нет, даже хрупкий! Что же произошло за те полгода, что прошли с момента их последней встречи в Гамбурге, где спускали на воду их новый контейнеровоз? Почему никто не сообщил ему, что отец неважно себя чувствует?

– Сейчас, когда ты здесь, прекрасно. – Абдул аль-Хамри улыбнулся. – Как ты долетел?

– Прекрасно, мы даже смогли немного поработать.

– Мы?

– Я привез свою помощницу, Клодию Бредфорд. Ее участие необходимо при переговорах.

– Кто это? – нахмурился старик.

Сэм озабоченно разглядывал отца. Он уже говорил ему о Клодии и предупреждал, что она прилетит на подписание документов. Неужели отец стал терять память?

– Эта девушка работает у меня два года. Как говорят, моя правая рука. Я полагаюсь на нее и полностью ей доверяю.

Отец неодобрительно покачал головой.

– Конечно, ты все еще убежден, что место женщины – в семье, – возразил Сэм, – но не в сегодняшнем мире. Посмотри на Амину, на то, как она управляет своим магазином.

– Знаю, знаю, что все изменилось. Но, по правде говоря, я бы предпочел, чтобы Амина вышла замуж и сидела дома. Но у нее свой ум. Как у тебя. Как у твоей матери. – Боже, помоги ей, – пробормотал Абдул аль-Хамри. – Страна быстро меняется. Но все ли перемены к лучшему? Что-то должно идти по-старому, чтобы жили традиции. В браке, в семье, – многозначительно добавил он. – Поэтому ты здесь. Разве не так?

– Конечно, – кивнул Сэм, напрягшись. Издалека, из Калифорнии, ему казалось, что это только помолвка, что женитьба произойдет очень не скоро. – Но отец говорил как о вполне реальной вещи именно о браке своего сына. Сэм не чувствовал себя готовым думать об этом. Пока еще нет. Теперь, когда он в Тэззатайне, мысль о том, чтобы жениться на незнакомке, вовсе не казалась ему столь уж привлекательной.

– Как Захара? – дипломатично спросил он.

– Не знаю. Я не видел ее. И ее отца тоже.

Сэм нахмурился. Что бы это значило?

– Какие-то проблемы? – спросил он.

Отец недовольно стрельнул в него взглядом.

– Уверен, что все в порядке.

После короткого разговора Сэм понял, что он и отец далеки от согласия. Они по-разному воспринимали роль женщины в их стране. Во время телефонных разговоров и отец, и сын никогда не затрагивали такие вопросы. И сейчас лучше говорить о бизнесе.

– Во всяком случае, контракт почти готов к подписанию, – сказал Абдул аль-Хамри. – Когда дела будут завершены, у твоей помощницы появится возможность развлечься. Заняться покупками или поиграть в гольф. Амина позаботится о ней, когда ты и я будем заняты. В бумаги следует внести кое-какие изменения. Речь идет только о церемонии подписания. И конечно, бал в честь помолвки. Ты не можешь себе представить, как это радует меня! Конечно, и Одалию тоже. Бен Абдул Одалия мой старый друг, второго такого нет в мире. Мы всегда надеялись… Хотя…