Текст книги "Дитя ангела"

Автор книги: Грейс Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

– Я должна сказать тебе, Флисс, Дэрмид прямо заявил Джордану, что не хочет посвящать меня в это дело.

– Может, он и не хочет, но, мне кажется, ты должна знать. Элис хотела бы, чтобы ты знала.

– Флисс, пожалуйста, объясни…

– Извини. Хорошо. Так вот. Ты знаешь, у Дэрмида была опухоль. Еще давно. Они с Элис тогда только что поженились. Перед тем как пройти курс лучевой терапии, Дэрмид по совету врачей сдал на хранение свою сперму: врачи опасались, что лучевая терапия может привести к бесплодию. И так и случилось.

– Все это я знаю. И знаю, что потом, позже, Джек появился на свет из замороженного эмбриона.

– А ты помнишь, что Элис и Дэрмид оставили на хранение еще один эмбрион? Они надеялись, это будет девочка, и она когда-нибудь появится на свет…

– Но Элис умерла… – Лейси почувствовала комок в горле. – Я часто думаю об этой девочке, которая никогда не родится. Так грустно. Сердце Элис разбилось бы… – Ее голос сорвался.

Она даже не замечала, что снаружи льет как из ведра, что стало очень холодно и сумрачно. Она отерла выступившие на глазах слезы. Ее невестка встала и взяла ее за руки.

– Лейси, по ночам Дэрмида мучают кошмары. Элис приходит к нему и умоляет дать ей спать спокойно. Она хочет разрешить эту ситуацию. Он тоже хочет. И поэтому он собирается сделать то, о чем думал с тех пор, как Элис не стало, – сообщить в клинику в Торонто, что эмбрион больше хранить не надо.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

– Он должен был сказать мне! – Лейси гневно смотрела на брата. – Элис была и моей сестрой, и я имею полное право знать, что он задумал. Он просто обязан был посвятить меня в свои планы!

Джордан беспомощно развел руками.

– Дорогая, ему очень трудно…

– Я все понимаю. Конечно, трудно. У него сердце должно разрываться при мысли о том, что ребенок Элис лежал где-то и ждал, ждал, когда ему дадут шанс родиться. А ему так и не дадут этот шанс! – Ее ярость вдруг уступила место боли. – О Джордан, почему жизнь так жестока?

Джордан, не зная, как успокоить сестру, беспомощно посмотрел на жену. Та ответила таким же беспомощным взглядом.

Некоторое время Лейси металась взад-вперед по гостиной, потом подошла к окну и вперила взгляд в чернильно-черную ночь. Джордан вернулся очень поздно, но как могла Лейси уехать, не выплеснув на брата свою обиду на свояка! Она вновь повернулась к Джордану.

– И все-таки я не могу простить ему, что он не позвал и меня. Я знаю, он считает меня безмозглой…

– Если это и так, – заметил Джордан, – то ты сама виновата. Ты нарочно убеждала его, что ты – человек несерьезный.

– Это он с первой же встречи дал мне понять, что, по его мнению, те, кто зарабатывает на жизнь так, как я, имеют интеллект комара – в лучшем случае!

– Не будем отвлекаться, Лейс, – сказал ее брат, помрачнев. – Как бы ты ни была умна, ты вряд ли могла бы что-нибудь добавить к тому, что мы сказали друг другу. Все было очень просто: Дэрмид уже принял решение и хотел только, чтобы я, как брат Элис, с ним согласился. Больше ничего.

– А я не могу с этим согласиться! – Лейси ударила кулаком по столу, и свет лампы сверкнул в ее серебряных браслетах. – Три головы лучше, чем две, и если бы вы пригласили меня на этот ваш тайный совет, я могла бы предложить какой-то иной выход.

– Это не был тайный совет. Это личное дело Дэрмида. Да и какой выход ты могла бы предложить? Только отложить еще на какое-то время то, что так или иначе все равно пришлось бы сделать. Лейс, уже много месяцев его мучают ночные кошмары. Оставить все так, как есть, – не выход.

– И что он собирается теперь сделать? – спросила Фелисити.

– Он планирует в пятницу поехать в Торонто, встретиться со специалистами в клинике и сказать им, что сохранять эмбрион больше не надо.

– Ему, наверное, очень тяжело ехать теперь одному туда, где когда-то он вместе с Элис…

– Да, ему тяжело. Но Дэрмид считает, такие вещи нельзя делать по телефону. Он хочет лично…

– Есть другой выход, – сказала вдруг Лейси странно спокойным голосом.

Джордан повернулся к ней.

– Ты думаешь?

– Да, – Лейси снова начала волноваться. – Дэрмид может найти суррогатную мать – что-то вроде ходячего инкубатора. Эта женщина генетически никак не будет связана с ребенком, она просто выносит его для Дэрмида.

– Я предлагал это Дэрмиду сегодня утром, – сообщил Джордан.

– Вот как! И что он ответил?

– Категорическое «нет». Он не хочет даже думать об этом.

– Может, дело в деньгах? – спросила Фелисити. – Может, ему трудно платить за аренду чьей-то матки?

– Деньги тут ни при чем. Я не помню точно его слова, но суть в том, что он считает рождение ребенка делом сугубо семейным и не хочет вмешивать кого-то со стороны. – Джордан пожал плечами. – Так что…

– Как он упрям, этот Дэрмид МакТаггарт! – волнение Лейси уже почти улеглось. – Ну раз так, значит, так. – Она села на ручку кресла брата. – Ты был прав, Джордан. Я не могла бы добавить ничего разумного к вашему разговору. А теперь решение принято, и, как бы это ни было тяжело, нам остается только согласиться с ним.

– Это особенно тяжело для Дэрмида, – сказала Фелисити. – Ведь даже если он женится снова, он все равно не сможет больше иметь детей.

Дискуссия оборвалась. Лейси стала прощаться. Джордан и Фелисити пошли проводить ее до машины.

– Ты побудешь какое-то время дома, – спросил Джордан, – или опять умчишься куда-нибудь?

– Я хочу отдохнуть немного. Зато потом мне предстоят несколько месяцев непрерывной работы. К тому же мой агент закидывает для меня удочки в «ГлориБи». Они ищут замену своей главной модели: Кинга Кофф, девочка «ГлориБи», собирается осенью выйти замуж и удалиться от дел.

– И ты будешь демонстрировать их косметику? Как здорово! – воскликнула Фелисити.

– Постучи по деревяшке, – ответила Лейси. – Я всегда мечтала стать лицом «ГлориБи». – Остановившись у своей серебристой машины, она, улыбаясь, смотрела на черные воды залива. – Если все будет, как я хочу, Джордан, я, возможно, попрошу тебя подыскать мне дом класса «люкс» где-нибудь тут, на холме.

Но когда она включила зажигание, улыбка ее угасла. По дороге домой она с тоской думала об Элис и о ребенке, ее ребенке, которому суждено никогда не появиться на свет. Элис столько сделала для нее, когда умерла их мать, пошла на такие жертвы. Лейси много раз говорила ей слова благодарности, но это же только слова…

Если бы, с горечью думала Лейси, я могла что-нибудь сделать для нее, для моей сестры, которую я обожала. Но мне так никогда и не представился случай.

* * *

– Тетя Лейси, это Джек говорит…

Утро четверга выдалось сырым и пасмурным. Лейси стояла на кухне, варила кофе и слушала автоответчик, который говорил голосом ее племянника. Когда звонил телефон, она принимала душ. Зато теперь внимала оставленному Джеком посланию.

– Тетя Лейси, я в кабинете дяди Джордана. Он на работе. Тетя Фелисити с малышкой. Никто не знает, что я звоню. А дело вот какое. Можешь ты приехать и отвезти меня домой? Я так соскучился! Ты позвони мне, если можешь приехать. Пожалуйста. С любовью, Джек.

Лейси улыбнулась. Ну, кто может устоять перед этим: «С любовью, Джек»?

Она позвонила в Дирхевен и, когда Фелисти сняла трубку, попросила к телефону Джека.

– Я получила твое послание и с удовольствием отвезу тебя домой. Ты будешь готов через час?

– Конечно. И, тетя Лейси, спасибо!

– Ты пока пойди к твоей тете и честно скажи ей, что скучаешь по дому. Она поймет. А я приеду за тобой в десять.

Когда она подъехала, Джек был готов отправляться. Они поехали прямо в Хорсшу-Бей. Когда они садились на паром, было по-прежнему пасмурно и накрапывал дождь, но через некоторое время тучи рассеялись, и в Нанаймо их встретили синее небо и яркое солнце.

На пароме Джек весело болтал, но в машине примолк и, откинувшись на спинку сиденья, мрачно смотрел в окно.

– Что случилось? – спросила Лейси, когда они свернули с шоссе на дорогу к ранчо. – Я думала, ты будешь рад попасть домой, а ты…

– Я рад.

– Ты не выглядишь радостным. – Она посмотрела на мальчика. – Я знаю, ты хотел сделать папе сюрприз, но, может, было бы лучше, если бы мы позвонили и предупредили его, что ты едешь. Наверное, ты боишься, что его не окажется дома?

Джек покачал головой.

– Если папы нет, Артур наверняка дома. Нет, я рад, что возвращаюсь, но…

– Но – что?

– Везет им, – тихо проговорил Джек, – Мэнди, Эндрю, Тодду, малышке. У них всегда есть с кем играть. Они не одни. Я просто хочу, чтобы у меня появился братик или сестренка. Но так никогда не будет. Папа болел, когда-то давно, и теперь не может иметь детей. Это плохо.

– Я знаю, – мягко сказала Лейси, – наверное, тяжело быть единственным ребенком. Но ведь у тебя есть двоюродные братья и сестры, и ты часто видишься с ними.

– Да, – согласился Джек. – Но это совсем не то, что родной брат или сестра.

За разговором они и не заметили, как подъехали к дому.

– Смотри, вот и Артур, – сказала Лейси, надеясь, что Джек отвлечется от грустных мыслей. И в самом деле, Джек подскочил на сиденье и радостно замахал рукой. Артур подошел к машине и почтительно поздоровался с Лейси:

– Доброго вам утра, мисс Максвелл.

Джек расстегнул ремень безопасности.

– А где папа?

– В доме. Укладывает кое-какие вещи. Собирается в Торонто. Он вылетает из Ванкувера сегодня вечером.

– Я думала, он летит в пятницу, – сказала Лейси.

– Очень уж он беспокоился. Нет у него терпения ждать.

– Артур, – Джек открыл дверцу и выскочил из машины. – А Молли Мей уже отелилась?

– Ну да, вчера вечером, точно, как по часам. Хорошенькую такую телочку принесла. Твой папа назвал ее Мейби.

– Пойдем скорее, посмотрим, – заторопился Джек. – Идем, тетя Лейси! Ты должна ее увидеть!

Видимо, тут недавно шел сильный дождь: дорожки еще не просохли. Но даже если бы было сухо, Лейси все равно не очень хотелось идти в стойло к животным. Элис любила такие вещи. Она – нет. Не ее стихия.

– Нет, спасибо, – ответила Лейси, – я пас.

– Ну ладно. Но все равно – спасибо, что довезла меня. – Джек подбежал к ее стороне машины и обнял тетю.

Лейси наклонилась к мальчику и нежно его поцеловала.

– Я получила большое удовольствие. Всегда приятно путешествовать с таким галантным кавалером, – сказала она.

Джек расплылся в улыбке. Потом, обернувшись, сказал:

– Пошли, Артур.

Артур положил руку мальчику на плечо.

– Ты бы сначала поднялся наверх и сказал отцу, что ты здесь.

– Тетя Лейси скажет ему. Да, тетя Лейси?

Лейси хотела уехать, не повидавшись с Дэрмидом: в ее душе еще не остыла обида за то, что он обсуждал свое дело с Джорданом без нее. Но Джек прыгал на месте от нетерпения, и она не смогла отказать ему.

– Конечно, я скажу папе. Беги.

– Вы просто входите, – сказал Артур, – звонок не работает, и хозяин сверху все равно не услышит, если вы постучите.

Лейси вышла из машины и направилась к дому, ступая осторожно, чтобы не испачкать туфли. Справа был спускавшийся уступами склон. Когда-то Элис превратила его в живописный сад. Теперь сорняки царствуют там и душат многолетние цветы, за которыми Элис ухаживала с такой любовью. Но не только сад пришел в запустенье. С входной двери облупилась краска, бронзовая ручка покрылась ржавчиной. Окна, когда-то широко распахнутые навстречу весеннему солнцу и ветру, теперь плотно закрыты – словно отгораживают внутренность дома от внешнего мира.

Лейси открыла дверь и вошла в прихожую. Когда-то блестевший пол покрыт грязью. У входа валяются перепачканные сапоги. На столике и па картинах толстый слой пыли… Ей захотелось плакать.

Как он мог! Как мог Дэрмид МакТаггарт превратить дом Элис в свинарник!

Дэрмид вышел из душа и, подобрав с пола полотенце, вытер им волосы. Потом обвязал это полотенце вокруг бедер, провел рукой по запотевшему зеркалу, расчесал волосы щеткой и бросил ее вместе с бритвенными принадлежностями в дорожную сумку. Завтра он отправится в клинику. Завтра сделает то, от чего всю оставшуюся жизнь у него будет ныть сердце. Дэрмид чистил зубы и думал, что, когда он подпишет необходимые бумаги, его единственным желанием будет пойти в кабак…

Но нельзя. Ради Джека…

Кто-то стучит в дверь спальни… Артур? Что ему надо? И вообще, когда это Артур стучался?

Дэрмид выключил воду и понял – в дверь действительно стучат, причем все настойчивей. А потом он услышал знакомый голос и с ужасом выплюнул зубную пасту, как если бы в ней был мышьяк.

Лейси Максвелл! Какого черта ей надо?

Он бросил в раковину зубную щетку, пошел к двери и тут же остановился. Лейси стояла на пороге в голубой майке, кремовой мини-юбке и кремовых туфлях; ее черные как смоль волосы падали ей на грудь, и она буквально пылала гневом.

– Ты что, не слышал, как я стучала? Или, может, ты оглох?

Он глотнул, и зубная паста застряла у него в горле. Не вполне веря своим глазам, он спросил:

– Что… что ты здесь делаешь?

– Как ты мог?! – крикнула она, сверкая глазами. – Как ты мог допустить, чтобы это место превратилось в помойку? Элис перевернулась бы в гробу…

– Я спрашиваю, что ты здесь делаешь? – мрачно повторил Дэрмид.

Лейси сердито махнула рукой.

– Я привезла Джека. Он очень скучал по дому. Хотя я не понимаю, как можно скучать по такому хлеву. Какое оправдание можешь ты найти тому, что здесь происходит? Это же просто ужасно!

– Ты привезла Джека, и слава богу. Если тебя больше ничто тут не держит…

– Конечно же, нет. Но я еще кое-что хочу тебе сказать.

– Честно говоря, мне не очень интересно, что вы скажете мне, мисс Максвелл. Пожалуйста, больше не являйтесь сюда из вашего полированного мира, чтобы учить меня жить. Мы с вами существуем на разных планетах. Но, уж если на то пошло, почему бы вам не высказать, что на самом деле у вас на уме. Подозреваю, дело не только в паре пылинок.

– Ты прав. – Она уперла руки в бока и обдала его взглядом, который просто уничтожил бы более робкого мужчину. – Я хочу, чтобы ты знал – Фелисити случайно услышала, о чем вы с Джорданом говорили тогда, в Дирхевене, и все рассказала мне, ведь она думала, что я, как сестра Элис, имею право знать о твоих планах.

– Уверен, ею двигали лучшие побуждения. Но она не права. Решать должен был я, и только я…

– Но ты просил у Джордана совета, – фыркнула Лейси. – А со мной не поделился.

– Мне просто необходимо было с кем-то поговорить о том, что я собираюсь сделать. Я пришел к нему не за советом, а за поддержкой. Я знал, я должен так сделать, знал – иного выхода нет, но мне хотелось услышать от него, что я прав.

– Но иной выход есть, – ее грудь высоко поднялась и опустилась под шелковой блузкой, когда она глубоко вдохнула, а потом резко выдохнула воздух. – Суррогатная мать.

Дэрмид сам удивился резкости тона своего ответа:

– Это не выход. Не стану даже обсуждать.

– Джордан так и сказал мне.

– Значит, Джордан все правильно понял.

Ее глаза вызывающе сверкали.

– Если бы ты действительно хотел этого ребенка, ты бы рассмотрел все возможные пути.

– Но дело в том, что…

– Я знаю, как ты смотришь на это. Джордан сказал мне. Рождение ребенка – дело только членов семьи. Не следует вмешивать сюда посторонних.

Повисло напряженное молчание. Лейси подошла к окну. Дэрмид почувствовал – она вся напряглась, и это его испугало.

– В чем дело? – спросил он. – О чем ты думаешь?

Лейси ответила неожиданно спокойно:

– Я думала о том, что Элис была счастлива здесь с тобой и с Джеком. И о том, как ей хотелось иметь второго ребенка.

Что мог он ей ответить на это? Ничего. Даже если бы его горло не сжала боль, он все равно промолчал бы, ведь то, что говорила Лейси, было правдой.

А она продолжала, по-прежнему стоя к нему спиной:

– Ты, вероятно, знаешь – после смерти мамы меня отправили к тетке. Она была черствым, сухим человеком и никогда меня не любила. Мне пришлось очень скверно. Но через пару недель за мной приехала Элис. Она бросила университет и вернулась домой, чтобы присмотреть за мной. Дэрмид, я в огромном долгу перед ней, и я не вернула ей этот долг.

Лейси вдруг повернулась к Дэрмиду, и тот увидел, как она бледна.

– Ты сказал Джордану, что не хочешь искать суррогатную мать, ведь рождение ребенка – дело семейное. Я член семьи, Дэрмид.

Он посмотрел на нее с удивлением, потом глаза его сузились.

– Какого черта! Что ты хочешь сказать?

– Это мой последний, мой единственный шанс отплатить моей сестре за все, что она сделала для меня. Позволь мне выносить этого ребенка, Дэрмид. Для тебя… и для Элис.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

«Ты в своем уме?!»

Может, и нет.

Сидя в машине в ожидании парома, Лейси мысленно вновь и вновь спрашивала себя, действительно ли она предложила то, что предложила. В тот момент Дэрмид посмотрел на нее с недоверием, видимо, задавая себе тот же вопрос. А потом вдруг рассмеялся, и этот смех сказал ей яснее, чем какие угодно слова, как мало, по его мнению, она подходит для того, чтобы произвести на свет ребенка Элис. И она резко повернулась и ушла, не сказав больше ни слова. Обратно в машину, обратно в порт.

Здесь, на пристани, крепко вцепившись в руль, глядя невидящими глазами куда-то в пространство, Лейси дала, наконец, волю своим чувствам. Да, она не Элис, она никогда не сможет даже отдаленно сравниться с Элис, но она и не бледная поганка. Ответ ее зятя был просто жестоким. Если бы он действительно так хотел этого ребенка, он тут же ухватился бы за ее предложение. Она – член семьи. Она здорова. И, самое важное, она действительно искренне готова помочь.

– Да, действительно готова была помочь, – мысленно повторяла она. Ради Элис она готова на что угодно, готова даже на время забыть о своей карьере. Это, несомненно, жертва с ее стороны, но жертва ничтожная по сравнению с тем, на что пошла Элис ради нее. От этих мыслей у нее на глазах выступили слезы. Лейси сердито отерла их и постаралась взять себя в руки. Она предложила свои услуги, МакТаггарт отказался. И только.

В аэропорту Ванкувера царила обычная суета. Дэрмид приехал позже, чем хотел. Или именно потому, что в душе хотел опоздать. Но, опоздав, он лишь несколько отдалил бы то, что все равно должно было произойти. Посадка на его рейс уже началась. Когда он опустился в свое кресло у прохода, ему вдруг захотелось, чтобы самолет поскорее взлетел, чтобы все это поскорее свершилось и осталось позади.

У него нет иного выхода. Его невестка считает, что есть. Но ее предложение – самая смехотворная нелепость, какую он когда-либо слышал. Своим импульсивным поступком она лишь снова показала себя именно той безмозглой пустышкой, какой он ее всегда и считал. У нее ведь нет ни малейшего представления о том, что она, собственно, вызывалась сделать; она понятия не имеет, каково это – носить в себе ребенка в течение девяти месяцев. А она сказала это так же легко, как если бы предлагала сварить ему чашечку кофе.

Эта женщина просто привыкла порхать с цветка на цветок…

Но внутренний голос шептал ему, что эта женщина – еще и член семьи. И не просто член семьи. Элис всегда любила ее и гордилась ею. И именно сестра Элис должна была бы стать суррогатной матерью ее ребенка. Но это нелепо. Ее внешность – ее хлеб, а внешность женщины всегда изменяется после рождения ребенка. Лейси предложила не подумав и теперь, наверное, благодарит судьбу за то, что ее жертву не приняли…

Вдруг что-то упало ему на колени.

Погремушка!

– Извините, – сказал женский голос. И Дэрмид увидел на противоположной стороне от прохода женщину с маленьким ребенком на коленях. Малюсенькая девочка в розовом платьице, такая же белокурая и такая же хорошенькая, как ее мама. Дэрмид протянул женщине погремушку.

– Спасибо, – сказала та, улыбаясь.

Если бы Элис видела эту девчушку! Она сразу растаяла бы. Он почти слышал ее голос:

– Ну, разве она не прелесть?! – И доверительное признание: – У нас с мужем тоже скоро будет маленькая девочка.

Дэрмид хотел сказать женщине, что ее дочка – прелесть, но что-то сдавило ему горло, и он не смог.

– Хорошо поработали, мисс Максвелл?

– Прекрасно, Норм. – Лейси остановилась в фойе своего дома поболтать с вахтером. – В тренажерном зале никого не было, и я выполнила все упражнения за рекордное время.

Лейси вошла в лифт и поднялась на десятый этаж. Из квартиры открывался великолепный вид на океан, но не он привлек внимание Лейси, когда она оказалась в своей гостиной, – на столике у факсового аппарата лежали листы бумаги. Факс пришел, пока ее не было дома. Он состоял из письма ее агента, Отто Тонисса, и контракта в несколько страниц длиной. И из письма Лейси узнала, что Кинга Косс действительно собирается оставить работу и что «ГлориБи» заинтересована в том, чтобы после ее ухода место главной модели компании заняла мисс Лейси Максвелл. Лейси показалось, сердце ее вот-вот разорвется от радости. Но оно не разорвалось. Оно запело. И под эту песню Лейси закружилась по комнате с контрактом в руках. Она танцевала, пока не выбилась из сил. Тогда она положила контракт на столик и отправилась в ванную. Ей очень хотелось узнать условия контракта, но – лучше не торопиться, дать себе прочувствовать то, что произошло. Сначала она примет душ, оденется и сварит кофе. А потом пойдет с контрактом на балкон и, сидя на ярком солнце, прочтет слова, которые вновь возвестят ей об осуществлении ее самой заветной мечты.

Ради этого стоило работать столько лет – работать упорно, самоотверженно, неустанно.

Дэрмид захлопнул дверцу машины и посмотрел на дом, в котором жила Лейси. Роскошный, со сверкающими на солнце окнами и балконами, убранными цветами.

Он сошел с ума. Совершенно точно. Иначе зачем он здесь? Мужчина сунул руки в карманы брюк, потом снова вынул их и почесал запястьем подбородок. Наверное, он похож на бродягу. Он полночи провел в дороге. Он не остался в Торонто. Он вернулся обратно первым же рейсом. И виной тому маленькая девочка в розовом платьице. Сама того не ведая, она невольно заставила его прислушаться к голосу сердца, а этот голос говорил, что он поступает неправильно, не так, как хотела бы Элис.

И вот он примчался сюда, чтобы принять предложение Лейси Максвелл. Если, конечно, ее предложение еще в силе. Со вчерашнего дня у нее было достаточно времени, чтобы одуматься. А если нет, то она просто глупа, просто не понимает, чем это грозит ее карьере.

Но есть шанс, что она не одумалась. И он должен все выяснить.

Дэрмид подошел к подъезду. На панели с номерами квартир не было имен. Но через стекло парадной двери он увидел, что у стола сидит вахтер, и позвонил. Вахтер открыл дверь.

– Я должен повидать мою невестку, мисс Лейси Максвелл. В какой квартире она живет?

– Я не могу дать вам номер квартиры, но если вы назовете ваше имя, я позвоню ей.

– Мое имя Дэрмид МакТаггарт.

Дэрмид прошел за вахтером к столу. Вахтер снял телефонную трубку, набрал какой-то номер, и через минуту сказал:

– Мисс Максвелл, тут рядом со мной ваш зять, Дэрмид МакТаггарт… – И после короткой паузы добавил: – Очень хорошо. Не вешайте, пожалуйста, трубку.

Дэрмид удивленно поднял брови.

– В чем дело?

– Мисс Максвелл утверждает, что ее зять в Торонто…

– Дайте ее сюда! – Дэрмид вырвал трубку из рук вахтера. – Лейси, я вернулся. Мне надо с тобой поговорить!

Он насчитал семь ударов своего сердца прежде, чем Лейси сказала:

– Хорошо. Дай трубку Норму.

Он вернул трубку вахтеру. Тот некоторое время слушал, потом обернулся к Дэрмиду.

– Вам надо подняться на десятый этаж. Квартира номер тысяча два. Лифт налево по коридору.

Пол коридора десятого этажа был покрыт темно-серым ковром, стены выкрашены кремовой краской. Цвет двери ее квартиры напоминал красное вино. Дэрмид нажал кнопку звонка и отступил на шаг.

Сейчас еще очень рано. Он, вероятно, разбудил ее, и она выйдет к нему в халате, растрепанная, с заспанными глазами.

Дверь открылась. Лейси стояла на пороге, подтянутая, стройная, в черной майке и очень узких белых джинсах. Волосы мягкие, как шелк. Зеленые глаза ясные и холодные, как лед.

– Проходи. – Она отступила в сторону, давая ему дорогу. Лак на ее ногтях ярко-красный, как и помада на губах. Воздух в квартире чистый и свежий. Все окна нараспашку. Мебель современная, легкая, безликая.

Как в клинике.

– Будешь кофе? – спросила она.

– Лейси, я не в гости пришел.

– Я была бы очень удивлена, если бы ты вдруг зашел ко мне в гости. – Ее тон был любезен ровно настолько, насколько этого требовала вежливость. – Я только что сварила кофе. Ты не будешь возражать, если я буду пить его, пока мы будем разговаривать?

Он мчался к ней как безумный, но теперь изо всех сил старался отдалить объяснение.

– Ну, если ты все равно сварила, я выпью немного.

Леси принесла кофе и, прежде чем Дэрмид успел сказать, что пьет его с сахаром, предупредила:

– Сахар уже в чашке.

– Откуда ты знаешь?..

– Я много раз наблюдала в Дирхевене, как ты кладешь сахар в кофе. Я даже надеялась, что со временем это сделает твой характер не таким горьким. Но мои надежды не оправдались. По крайней мере, пока.

Дэрмид хотел вернуть ей комплимент, но раздумал. Она и так уже злится. Зачем озлоблять ее еще сильнее?

Лейси подошла к телефонному столику, отбросила в сторону какие-то бумаги и взяла свою чашку.

– Давай выйдем на балкон.

Дэрмид послушно последовал за ней.

– Садись, – предложила девушка.

Но он был слишком взволнован. Он подошел к перилам и взглянул на океан, на дымчато-синюю гладь, на тянущиеся за кораблями пенные полосы.

– Я не понимаю, – сказала Лейси, – как ты сумел обернуться так быстро. Даже если учесть трехчасовую разницу во времени, все равно. Клиника, вероятно, открывается очень рано. И что тебе нужно от меня, Дэрмид? Или ты хочешь моей поддержки – теперь, когда все кончено?

– Нет, нет…

– Может, тебе нужно мое благословение? Мое понимание? – она резко рассмеялась. – Мне очень жаль, Дэрмид, но ничего не выйдет. Я никогда не смогу понять, почему ты не принял то, что я предлагала. Я думала, ты уже достаточно большой мальчик и сможешь забыть, как я тебе неприятна, и позволишь мне выносить этого ребенка… если не ради тебя самого, то хотя бы ради Элис. Я не знала, насколько никчемным созданием ты меня считаешь!

Он дал ей выговориться. Она замолчала, и он готов был начать, но тут зазвонил телефон.

– Извини. – Лейси встала и ушла в комнату.

Он видел, как она поднимает трубку. Она стояла к нему спиной и говорила негромко, но он слышал ее слова:

– Да, Отто. Я все получила… Да, я в восторге… Нет, я не успела его прочитать. У меня люди, Отто… Конечно, перезвоню.

Она снова вышла на балкон, но не села, а осталась стоять у двери, засунув руки в боковые карманы джинсов. Если она и была в восторге от чего-то, в ее взгляде этот восторг не отражался.

– Мне кажется, нам не о чем больше говорить. – Ее волосы блестели на солнце, словно расплавленное золото. – И знаешь, у меня есть дела сегодня. Поэтому…

– Лейси, я уже сказал, что пришел не в гости. – Дэрмид поставил свою чашку на перила. – Я пришел по делу.

– Выкладывай.

– Когда ты предложила стать суррогатной матерью, я повел себя очень грубо…

– Грубо! – В ее глазах застыли укор и обида. – Ты дал мне понять, что даже если бы я была единственной женщиной на Земле, то все равно – я не удовлетворяю твоим высоким стандартам. Значит… ты из-за этого явился? Ты был невероятно груб тогда, а теперь ты хочешь… Чего? Чтобы я тебя простила?

– Нет. – Слова жгли его рот, как расплавленный свинец. – Я хочу знать, остается ли твое предложение в силе.

После ухода Дэрмида Лейси долго ходила взад-вперед по своей гостиной. Она не помнила, чтобы ей когда-либо прежде было так трудно сделать выбор. Когда он спросил, остается ли ее предложение в силе, она была потрясена настолько, что несколько секунд просто не могла говорить. Наконец она выдавила:

– Но… ты же был в клинике, и…

– Я не был в клинике. Я летал в Торонто, но в клинике не был. Я вернулся домой первым же рейсом.

– Но почему… почему ты переменил решение? – спросила она.

– Это не важно. Теперь я хочу знать…

– Ты хочешь знать, – медленно проговорила она, – готова ли я выносить этого ребенка? Твоего и Элис.

– Да.

– Все как-то очень неожиданно. – Она обхватила себя руками за плечи. – Я думала, теперь это уже пройденный этап…

– Короче говоря, ты отвечаешь мне «нет»?

Она чувствовала, что почва уходит у нее из-под ног. И куда только девается подмога, когда она нужнее всего?

Теперь, когда контракт с «ГлориБи» превратился из мечты в реальность, не так-то просто принять решение. Надо все хорошенько обдумать, взвесить все «за» и «против». Да, она хотела пойти на жертву во имя той жертвы, на которую пошла когда-то Элис ради нее. Но сейчас, когда надо переходить от слов к делу, она не знала, хватит ли у нее сил оставить свою карьеру.

Может, даже навсегда, если после рождения ребенка восстановить форму окажется невозможно…

– Значит, нет, – сказал он бесстрастно.

– Не говори за меня. Все не так просто, Дэрмид. – Лейси хотела сказать, что со времени их последнего разговора у нее изменились обстоятельства, но вместо этого спросила: – А как насчет юридической стороны дела? То есть вы с Элис, наверное, подписывали какие-то бумаги? И разве законом не предусмотрено, что в случае смерти одного из родителей следует уничтожить эмбрион?

– Поскольку я не могу больше иметь детей, Элис специально оговорила – если с ней что-то случится, судьбу эмбриона буду решать я один. Она настаивала на этом, и я тогда не стал возражать.

– Ну да, ведь тебе не могло прийти в голову, что она не сможет сама родить этого ребенка.

– Именно.

– Если – я подчеркиваю, – если я соглашусь на суррогатное материнство, нам с тобой надо будет многое оговорить.

– То есть ты не говоришь мне «нет»?

– Дэрмид, я говорю «возможно».

– Лейси, я колебался и мучился много месяцев. Не так-то просто…

– Я знаю. И не заставлю тебя ждать долго. Дай мне пару дней. Я хочу быть уверена, что приму правильное решение, ведь каким бы оно ни было, потом уже ничего не изменишь.

– Значит, до воскресенья?

– Да, я дам тебе ответ в воскресенье.

Часть воскресного утра Дэрмид провел у забора, который огораживал его земли, защищал его стада от волков и давно нуждался в починке. День выдался ужасный: свинцово-серое небо, ледяной ветер. Согласно прогнозу, дождь ожидался во второй половине дня, но буря поднялась раньше, чем Дэрмид успел доделать начатую работу. Ливень хлестал безжалостно, и он промок до нитки, пока успел добежать до дома.

Прежде в таких случаях Элис поджидала его в дверях с пушистым полотенцем в руках и ласково бранила за то, что у него не хватило ума вернуться раньше. Теперь его ждал пустой дом. Артур поехал в глубь острова повидать родных и взял Джека с собой.

Пустота. В этом доме нет и больше никогда не будет уюта.

В кухне Дэрмид снял мокрую рубашку и бросил ее в раковину, прямо на невымытые с утра тарелки.

Звонила она или нет? Этот вопрос все утро сидел у него в голове.