Текст книги "Возьми меня, моя любовь"

Автор книги: Грация Верасани

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

31
Разговор с Фульвио

Праздник окончился, и пока Бруна помогает Марти наводить порядок, а последние гости бродят между диваном и дверью, хватаю Фульвио за руку и тащу на террасу. Хочется ненадолго заполучить старого друга и разделить с ним красоту вечера. Единственный минус в том, что он бросил курить и, хочешь не хочешь, придется с этим мириться. Я видела, как он весь вечер сосал фруктовую карамель.

– Может, снова закуришь? – спрашиваю у Фульвио.

– Спасибо, – кривится он, – ты и впрямь настоящий друг. Как продвигается новая книга?

– С трудом, – признаюсь я.

– Конечно, с первой было легче.

Я смотрю на него украдкой:

– Почему?

– Ты описала четко половину своей жизни… Как бы там ни было – неплохо.

– Спасибо. Услышать это от тебя…

– Брось…

– Нет уж. Поговорим.

Он закусывает губу: мимика, которая появляется у Фульвио, только когда тот нервничает или собирается прочесть мораль.

– Не меняй ничего в книге.

– Ты прав. Это не нужно.

– Собственно в этом и проблема.

Мое лицо превращается в сплошной вопросительный знак.

– Я то и дело возвращаюсь мыслями к многообещающей двадцатилетней девушке.

Тушу сигарету в вазе с геранью.

– Жалеешь о театре?

– В том числе.

– Мне нравится писать, ты же знаешь.

– Я хочу, чтобы ты бросила это дело.

– Бред.

– Ты хочешь закончить, как Сара Бернар.

Меня разбирает смех.

– Да я еще младенец.

– Ненавижу, когда ты перетолковываешь жизни друзей, как сверхчувствительная обаятельная дура.

Поднимаю руку.

– А тебя не смущает, что мне в удовольствие заниматься такими вещами?

– Нет. Никогда.

– Не хочешь даже понять. Это ведь не сложно…

– Дублировать порнофильмы?

– Спокойно стареть в кругу безопасных привязанностей, смакуя вкусную еду…

– Какую вкусную еду? Ты вегетарианка!

– Вот дерьмо.

– Что плохого в том, чтобы стремиться к большему?

– Ты знаешь меня так плохо?..

– Достаточно, чтобы понять, когда ты разочарована.

Я опираюсь на поручень, опасаясь упасть.

– Что за соблазн упускать момент, а? Габри, да ты в этом профессионал. Знаешь, ты убегаешь ото всех, никому не открываешься до конца, ты боишься… Так же, как Эмилио…

– При чем тут Эмилио?

– Он влюблен уже год, но даже пальцем не пошевелит.

Топаю ногой:

– Не верю.

– Он приходил искать меня.

– Когда?

– Когда я и ты… Когда я сердился.

– Что он сказал?

– Что хотел попробовать… Ну, старался… но ты…

– Я?

– Сделай что-нибудь.

– Слишком поздно. Ему японка голову задурила.

Отлично. Разговор закончен. Фульвио набрасывает пуловер на спину, направляясь к балконной двери.

– Прости, что я так бесился.

Обмениваемся улыбками.

– Лучше б ты снова начал курить…

32
Встреча

Хоть это и невозможно, но ничего не было – ни сигареты, нервно выкуренной в ожидании, ни спокойного силуэта с рюкзаком на спине, взгляда, ищущего мое лицо в людской толпе, ни одного из тех киношных объятий перед табло прилетов. И все потому, что я опоздала в аэропорт Маркони на полчаса.

Когда я дозвонилась Эмилио по мобильному, он был уже дома и сдержанно принял извинения, сообщив:

– Нет проблем. Мне пришлось проехаться всего на четырех или пяти автобусах…

И натянутое объятие на пороге, которым мы обменялись двадцать минут спустя; не надо быть гением, чтобы понять – передо мной изнуренный человек. Тяжелый рюкзак прислонен к старым пластинкам «Confusional Quartet» и «Nabat», содержимое рассыпано по полу.

– Мне тебя не хватало.

– Мне тебя тоже.

– Есть холодный протухший чай.

– Хочешь, я спущусь в бар и куплю пару банок пива.

– Нет. Приму душ и пойдем. Как насчет китайского ресторана?

Киваю и смотрю на него, а он складывает на кушетку СД с записями «Sky Yong Gods». Перед тем как запереться в ванной, Эмилио поворачивается и говорит:

– Габри, я был такой скотиной.

Щурюсь и сжимаю губы в знак солидарности. Хочу сказать ему: «Бэби, ты страдаешь? Не беспокойся, я здесь». Но я сильная, к сожалению, и не дам воли красивым словам.

Открываю окно, чтобы проветрить комнату, и сажусь на диван-кровать. Слышен шум воды в душе, а через несколько мгновений звонит телефон. Я вижу, как странник возникает из ванной голым и мокрым, в броске снимая трубку. Не сильна в английском, но это и не важно: я худо-бедно изъясняюсь на нескольких языках, и этот – среди них.

Струйки воды стекают по худой спине и бледной заднице, а тело начинает мало-помалу расслабляться. Когда телефонная трубка положена, это уже другой человек. Эмилио перевел – Салли снова в Лондоне и хочет его видеть. Она прилетает в Болонью завтра же, первым рейсом. Чего ждем, Габри? Снова будешь той, кто никогда ничего не выигрывал, даже «Вишню в шоколаде» в карточной партии.

За столом в ресторане «Пагода» молча слушаю рассказ об Индии, потом о Лондоне. Сдержанно улыбаюсь, будто недавняя посетительница сеанса лифтинга, но Эмилио вроде бы ничего не замечает. Вздыхаю с облегчением, когда история будто подходит к концу, тем временем разбиваются вдребезги мои мечты, и я выдвигаю себя на «Оскар» как лучшую актрису второго плана.

Не смешивай любовь и дружбу, говорю себе. Вновь принимаюсь за чай и возвращаюсь в реальность. К концу ужина окончательно перестаю питать иллюзии. Завтра приезжает Салли. «Я скажу, Габри, что ты – моя подруга». Между притворщиком и другой, говорящей на английском, ты ни черта не поймешь, будешь там кивать головой и улыбаться, как полная идиотка. А когда у Эмилио начнется новая глава жизни, вернешься домой и включишь компьютер. Одни пишут, другие живут. Кто это сказал? Ах, да. Саверио.

И трогательная искренность, которая так ранит.

– Она мне очень нравится, Габри.

Тут мне понадобился весь самоконтроль.

Смотрю на друга. Я люблю его? Не знаю. Ничего не знаю наверняка. Не знаю даже, нужна мне в этой ситуации лишь его поддержка или сойдет любая другая.

Разговариваю, болтаю лишнее, не слыша своего голоса. Наблюдаю одними глазами, как мелькают в воздухе его руки, как ложатся на стол, и жажду почувствовать их на себе. Может быть, я сошла с ума? Я уже навоображала слишком много, принимая одно за другое, и чего добилась? Неудовлетворенных желаний и перекоса реальности.

Что ж, объявляем банкротом магазин, который никогда не был открыт, историю любви, которая могла быть, но так и не осуществилась. Как всегда, я пришла слишком поздно. На одну нерешительную женщину приходятся десять знающих, чего хотят. Отлично. Пожелаю Эмилио быстро сделать шесть или семь малышей с миндалевидными очами. Его счастье – мое счастье.

– Я рада, что все расставлено по местам.

– Жду не дождусь, когда вас познакомлю.

Теперь все ясно, кристально чисто. Все ясно и все потеряно. Я тверда, как кедр, и кажусь себе хрупче хрусталя, пока оставляю чаевые на столе и рассматриваю электрический каскад на чудовищной картине на стене. Я тревожусь, но держу язык за зубами, впрочем, воображение, как всегда, разыгрывается еще круче.

– Ты странная, – говорит Эмилио, – влюбилась в кого-нибудь?

Вот мой шанс.

– Нет.

Последняя возможность.

– Ты уверена?

Обмахиваюсь чеком у кассы, словно веером.

– Габри, ты уверена?

– Абсолютно.

Годы и годы, проведенные за слушанием печальных бардов по радио. В темноте, перед тем как уснуть, я буду размышлять. У меня щиплет глаза, они пытаются разрушить обман и выдать мое вранье. Да здравствует попса, ребята, еще более грубая и глупая. Но нет, я беру себя в руки. У меня сухие глаза и обман безукоризнен. Мне нет в этом равных. Я вру:

– Салли мне понравится.

Он смеется.

– Не знаю, вы такие разные…

– Может быть, выпьем чего-нибудь в «Големе» завтра вечером? Дай мне знать.

– Да, позвони, и я тотчас же приеду.

Через несколько часов трещит телефон.

33
Негаданная встреча

Веду машину под дождем. По радио передают «Driving» Пи Джея Харви, который поет нечто вроде: «Еду, пока могу. Пока я еду, все в порядке. Не останавливайте меня…»

Я вижу ее на углу улицы Тусколано. Светлые волосы липнут к лицу, куртка из расшитой бисером кожи, полосатая мини-юбка, высокие каблуки цокают по асфальту. Капли дождя струятся по носу, словно хрустальные наплывы воска. Приоткрываю ветровое стекло на несколько сантиметров и смотрю, как она хлопает ресницами, строя из себя дурочку.

– Подбросить?

– Зачем?

– Передохнешь.

– Я здесь работаю.

– Дождь ведь…

– Да, дождь.

Она смотрит направо и налево, но нет ни намека на клиента, ни другого авто.

– О’кей, только ненадолго.

Открываю дверь, и она садится, закапывая водой все вокруг. У девушки в руках мокрая сигарета, которую та прикуривает розовой зажигалкой «Бик». Она похожа на Джоди Фостер из «Таксиста», может быть, из-за детских черт лица, благодаря которым будет выглядеть ребенком, даже когда появятся глубокие, словно шахты лифта, морщины.

– У тебя грустный вид. Ищешь компанию?

Единственное, что удается ответить:

– Подождем, пока лить перестанет… или поутихнет.

– Мне надо работать. – Отвечает девушка, выдыхая мне в лицо сигаретный дым. – Ты что по жизни делаешь?

– Дублирую порнофильмы.

– Понятно. Ты – нездоровая личность. И поэтому ты здесь.

Внушительный поток грязной воды бурлит в нескольких сантиметрах от моего «Пежо», который весит словно меньше бумажного листка. Я вцепляюсь в руль, а девушка запускает длинные черные когти в приборную панель. Красиво, сейчас мы словно две лыжницы на канатной качающейся дороге.

Проститутка откидывается на сиденье и смеется в одиночестве, крайне возбужденная грозой, которая затмевает фонари и заставляет срабатывать системы сигнализации по всей округе. Я хочу объяснить, зачем она здесь и что мне требуется, но девушка заговаривает первой.

– Плохо мне.

Прикуриваю сигарету от кончика ее.

– Чем тебе помочь?

– Есть аспирин?

Девушка открывает синюю пластиковую сумочку, извлекает пудреницу и смотрится в зеркало.

– Я отвратительно выгляжу. Но и у тебя выдался не лучший вечер.

Я начинаю хохотать и расслабляюсь сама. Гляжу на нее, склонив голову:

– У тебя много мужчин?

Она усмехается:

– Идиотский вопрос.

Проститутка убирает блеск с лица промокшей пуховкой, рассыпая пудру.

– Я видела, как некоторые были на седьмом небе, пока трахали меня. Другие думали о жене и испытывали угрызения совести. Есть что-то внутри человека, который стремится проникнуть через запретную дверь. Я никогда не могла понять, зачем. Может, ты знаешь?

– Нет, не знаю.

– От меня тебе чего надо? Твой мужчина хочет посмотреть, как две женщины делают это вместе?

– У меня нет мужчины.

– Ты лесбиянка?

– Нет.

– У меня есть сутенер, постоянные клиенты, и это… – она показывает шрам на запястье, – подарок от коллекционера ножей для подводного плаванья. Мой боевой шрам.

Слегка касаюсь ее.

– Сколько тебе лет?

– А сколько дашь?

– Зависит от раза, когда мы виделись.

– Какого еще раза? Я тебя не знаю.

Прикусываю язык.

– Я собиралась стать парикмахершей.

– А почему не…

– Мечты вечно вредят делу.

Радио «Главный город» начинает передавать старую песню Нила Янга.

– Мне нравятся песни, где говорят: «О, бэби». Так доверительно: «Теперь я скажу тебе, бэби, пару вещей, которые понял о мире…»

– А что ты поняла?

Проститутка хохочет и хватается за ручку дверцы.

– Ты кто? Ведущая убогого телешоу?

– Ты когда-нибудь любила?

– Я поняла. Тебя только что выпустили.

Она упирается худым коленом в приборную доску.

– Ну да, есть один тип, который мне нравится. Один слепой. Знаешь, как он меня зовет? Ночная бабочка. Но он добрый и у него ничего нет, даже клички.

Светло-каштановая «Регата» притормаживает рядом и не глушит двигатель, который стучит в том же ритме, как и на выезде с офисной парковки.

– Это Боргатти, каждое воскресенье приезжает в одно и то же время. Мне надо идти. Не кисни! Увидимся.

Девушка протягивает руку и нажимает на клаксон, чтобы предупредить клиента о своем присутствии. Смотрю на нее, бегом ринувшуюся под дождь к «Регате» и слышу, как она фальцетом выкрикивает:

– Любовь моя, я здесь, видишь?

Машина сдает назад и останавливается, подбирая проститутку. Диджей моей любимой радиостанции объявляет следующий отрывок: «Мой секс» Джона Фокса…

Я внезапно просыпаюсь в постели, вся в испарине; на мне джинсы и плюшевый «Эверласт», в котором я ходила целый день. Медленно прихожу в себя и босиком шлепаю на кухню, чтобы открыть холодильник и осушить бутылку шипящей «Колы».

У меня несколько смутных воспоминаний о возвращении домой под грозой. Вроде бы немного всплакнула после того, как отсалютовала Эмилио, ведя машину в район Фьера, а по радио передавали отрывок из Пи Джея Харви. Еще помнится, подсадила по дороге женщину, девушку, вроде одной из тех порнозвезд, которым я ссужаю голос. Как ее звали? Я не спросила.

Реальность и фантазия у человека с богатым воображением переплетаются. Может быть, как говорил Борис Виан, искажение реальности – это верный способ вернуть ей привычный для обитания вид… или стать писателем. Может быть, эта женщина была самой Венной Равенной, которая сошла с одной из страниц моего блокнота, или другой героиней, одной из тех, которых годами видят на экранах, в сборниках на продажу или мимоходом в реальной жизни, когда они разжигают похоть, напоминая, что плоть слабя и что секс – крест и отрада – это кошмар неугомонных блюстителей морали, который неизменно возрождается.

Это была она? Венна Равенна?

Для того, кто пишет, возможно все. Можно придумать что угодно, а потом найти в кармане визитку одного из твоих персонажей. Разве важно – действительно ли мы были знакомы или это всего лишь ложная реальность?

Три часа утра. Бросаю взгляд на портрет Саве, висящий на стене кабинета рядом с постером Хопера. (Он красив на этом фото, с винтажным «Фендером»[17]17
  «Фендер» – марка гитары. – Прим. переводчика.


[Закрыть] в руках).

Включаю компьютер, заношу пальцы над клавишами, пока на меня снисходит заголовок: Возьми меня, Любовь моя.

Глава 1

Захожу в квартиру и первым делом заглядываю в студию. Диван разложен, французская простыня в бело-розовую полоску свивается с пледом…

34
Эпилог

Неделю я стираю с автоответчика голос Эмилио, который требует объяснений. Не знаю, возможно, во всем виновато «Когда Гарри встретил Салли», где Мэг Райан внезапно напускает туману, чтобы заставить капитулировать Билли Кристалла. Искушение поднять завесу было сильно, но я не поддалась; может быть, я простодушно надеялась на такой же счастливый финал, где мужчина пригласит, а та потрясенно вытаращит глаза и закончится все тем, что они вместе.

Весь последний месяц стараюсь подниматься в восемь и иду в бар Арнальдо в бледном электрическом свете ветреных утренних часов, не слишком теплых, не слишком холодных. Капучино, паста, первая сигарета. Потом домой – писать (до и после послеобеденной смены в студии «Магия», конечно же).

Каждое воскресенье выезжаю в дом Фульвио в Бадоло с его семьей. Сплю перед камином, сидя в старом кресле-качалке, и ем первые жареные каштаны. Снаружи лишь неторопливый шелест дождя по сельской местности, спокойной, как пожилая крестьянка. Проникаюсь пейзажем, то зеленым, то багряным: метеорология того сорта, когда сердце удивительно синхронно, словно законченный дубляж, с атмосферными явлениями.

Фульвио относит вину за мою меланхолию на счет Саве, а я позволяю ему заблуждаться. Он говорит:

– Можно провести всю жизнь, обсуждая козлов. Жизнь – она вся такая: вот родился, вот помер. А в середине что? Перетягивать канат, кто победит?

У меня нет желания отвечать, что я вовсе не в ярости.

За месяц нервы приходят в порядок. Однажды я вижу, как Эмилио спешит домой среди толпы безобидных синих воротничков и шаркает ногами. Может быть, думаю я, тот, кто курит марихуану с утра до вечера, чувствует себя примерно так же…

Он находится рядом всего секунду и не замечает меня. Шторм был близко, и, как бы мне ни хотелось, больше не вернется. Я не могу оградить его от своих переживаний, но могу их выдержать сама. Я уже попробовала.

В следующее воскресенье на полочке рядом с камином нахожу среди пачки кулинарных книг старый экземпляр «Грозового перевала».

– Это матушкин, – говорит Фульвио.

– Ты когда-нибудь читал его?

Вижу взгляд человека, которого выставили на посмешище свои же.

– Это история любовной страсти, самой необоримой из тех, о которых мне приходилось читать, и думаю… У Эмилии Бронте никогда не было мужчины.

– Она все выдумала, – выносит приговор Фульвио. – Как ты иной раз делаешь.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.