Текст книги "Рыцарь-Дракон"

Автор книги: Гордон Руперт Диксон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 34 страниц)

– Я могу, – ответил Уот, – и разглядел. Если бы вам, сэр Брайен, постоянно, как мне, приходилось высматривать цель за триста ярдов от наконечника вашей стрелы, то и вы бы научились различать мельчайшие подробности с такого расстояния. Говорю вам, что у англичан не более двух тысяч лучников, а остальные – поддельные; их поставили, чтобы нагнать на французов страха.

– Страха! Редкого француза можно чем-нибудь испугать, – зло сказал сир Рауль. – Не думаешь ли ты, что они так напугаются, что не пойдут в атаку, когда настанет время? Или не разглядят обмана, когда окажутся ближе?

– Уверен, что разглядят, сир Рауль, – сказал Уот. – Но хитрость англичан заключается в следующем. По меньшей мере по пять сотен лучников прячутся с каждой стороны в траве или за каким-нибудь возвышением. Когда французы обнаружат обман и усилят атаку, их силы распределятся вдоль линии наступления неравномерно: резвые лошади вырвутся далеко вперед и сильно оторвутся от медленных. А тут спрятавшиеся по обе стороны лучники поднимутся и откроют стрельбу. И если они во время первой атаки не уложат половину французских всадников, прежде чем хоть один француз доберется до мнимого английского стрелка, чтобы изрубить его на куски, то я съем свой лук и колчан в придачу.

– Ну, они уложат половину лошадей, а дальше-то что? – почти свирепо спросил сир Рауль. – За их спинами останется в пять раз больше солдат, только и ждущих приказа, чтобы ринуться следом.

– Думаю, расчет предельно прост, – вмешался в разговор Джим. Все посмотрели в его сторону, потому что до сих пор он хранил молчание. – Такой неожиданный поворот дела и вероятность наткнуться на другую ловушку в следующей атаке могут привести к тому, что не только рыцари, но даже и сам король Иоанн потеряют голову. Вы же знаете, как вспыльчивы ваши люди. Стоит задеть француза, как кровь застит ему глаза и у него уже одно на уме: тут же сойтись с врагом лицом к лицу. А потому, если что-то пойдет не так, как им хочется, французы попросту проиграют сражение.

Сир Рауль слушал Джима открыв рот, но затем закрыл его и предпочел промолчать. Может быть, он и собирался возразить, но разговор был прерван появлением Тома Сейвера. Он бежал со всех ног.

– Милорд! Сюда движется большой отряд рыцарей! Не ошибусь, если скажу, что они несут знамя с лилиями и леопардом.

– Но ведь это французский король! – радостно воскликнул сэр Жиль. – Он сам идет к нам!

Все вскочили на ноги. Рыцари полезли на лошадей.

– Еще рано! – голос Джима остановил их. – Пусть они сначала прибудут на холм и устроятся там. Всем спрятаться в лесу! Ваше высочество, пора кое о чем поговорить с вами. Не соизволите ли вы немного прогуляться со мной?

– Конечно, сэр Джеймс, – ответил принц.

– Сэр Жиль, прошу вас сопровождать нас, – сказал Джим.

Принц удивленно поднял брови, но ничего не сказал. Жиль не задавал вопросов, а просто присоединился к ним. Втроем они направились в глубь леса.

– Куда вы нас ведете, сэр Джеймс? – спросил принц через несколько секунд. – Я полагал, вы просто не хотели, чтобы нас кто-нибудь услышал. Но, как я вижу, вы куда-то направляетесь?

– Да, ваше высочество, – ответил Джим. – Прошу вас, следуйте за мной. Это совсем рядом.

Они с принцем шли рядом. Жиль – немного сзади. Наконец показались руины, которые Джим осматривал ночью.

Он подвел принца к развалинам и остановился.

– Ваше высочество, – сказал он, – я знаю, вы должны быть с нами или хотя бы рядом во время атаки. Но подумайте, ведь если что-нибудь случится с вами, если в силу случая мы потеряем вас, мы все потеряем. Английская армия, которая находится здесь, все потеряет. Англия все потеряет. В этих камнях есть небольшая ниша высотой чуть больше человеческого роста, куда может войти только один человек. Если вы будете стоять в ней, а сэр Жиль встанет между вами и входом, никто не доберется до вас. Вы будете не только надежно защищены, но и спрятаны.

Принц вспыхнул.

– Сэр Джеймс, что вы себе позволяете! – гневно воскликнул он. – Я не ребенок и не раб, чтобы прятаться, когда идет война. Мне не пристало скрываться. Я немедленно вернусь к остальным и выберу место, откуда смогу наблюдать за ходом атаки!

И он решительно развернулся.

– Ваше высочество, стойте! – крикнул Джим, не двигаясь с места. – Вспомните о своем долге: подумайте, чем вы обязаны вашему отцу и всей Англии. Остановитесь хотя бы для того, чтобы обдумать мои слова.

Принц шел прочь, но шаги сами собой замедлились, пока он совсем не остановился. Медленно, очень медленно, он повернулся и побрел назад. Он остановился напротив Джима.

– Я не думаю, что опасность столь велика, сэр Джеймс, – сказал он. – Вы забываете, что я – принц Англии. Живой я представляю большую ценность, чем мертвый. Даже если французы найдут и окружат меня так, что не будет ни малейшей надежды вырваться, самое большее, что они сделают, это возьмут меня в плен. А тогда мой отец заплатит за меня выкуп. Другого быть не может.

– Нет, может. Посудите сами, – воскликнул Джим. – Мальвин создает фальшивого принца Эдварда: тот полностью ему послушен. В руках Мальвина сейчас куда больше власти над Францией, нежели у самого короля Иоанна. Корона, конечно, принадлежит королю. Но воля Мальвина превыше королевской короны. Ни один француз не желает убить вас. Как вы сами изволили сказать, их цель – захватить вас в плен. Ни один француз. Но все же один найдется, а именно Мальвин. Пока вы живы, вы представляете угрозу для подложного принца. Нет сомнения, что с того самого момента, когда мы похитили вас из замка, Мальвин охотится за вами, но не затем, чтобы вернуть вас в темницу, не затем даже, чтобы получить выкуп, а только чтобы тайно уничтожить вас. Тогда никто не осмелится оспаривать реальность его собственного создания.

Джим прервал свою речь. Он ждал реакции принца на свои слова. Со своей стороны, принц тоже молчал, глядя куда-то мимо Джима. Наконец он тяжело вздохнул. Плечи его опустились. Он перевел глаза на Джима.

– Опять, сэр Джеймс, – подавленно сказал он, – я вынужден прислушаться к вашим словам, хотя они идут вразрез с моими желаниями. Вы правы. У меня действительно есть обязанности, но не знаю, насколько вы попали в точку. Однако сейчас я должен считать, что другого выхода нет. Я готов сделать все, что вы хотите. В какую вонючую нору мне вползать?

– Вам не придется ползать, ваше высочество, – заверил его Джим. – Вы можете войти туда. Останетесь вы там всего лишь на час или два. Если король и его рыцари уже находятся на пути сюда, то нам остается только дождаться, пока они поднимутся на холм и обратят свое внимание на ход сражения. Тогда их не будет особо занимать, что делается за спиной. Тут мы и атакуем их. Все решится в считанные минуты. Либо мы победим, либо проиграем. Вы даже не услышите шум сражения. Если он прекратится, но никто из нас не придет, чтобы отвести вас и поставить лицом к лицу с фальшивым принцем, значит, мы потерпели поражение и вам самому придется заботиться только о своей собственной безопасности.

Он помолчал.

– Сэр Жиль, – продолжал Джим, – останется с вами. Если наши дела обернутся плохо, попытайтесь добраться до Бреста – он еще в руках англичан. Мальвин, конечно же, попытается не отпускать вас живым, но он не рискнет поднять повсюду тревогу и объявить розыск человека, как две капли воды похожего на пленного английского принца. Может возникнуть слишком много вопросов. Так что, если удача будет сопутствовать вам, вы доберетесь до Бреста.

Говоря все это, Джим обходил кругом руины в поисках места, где предстояло спрятаться принцу. При дневном свете все выглядело иначе. Наконец ему удалось найти заветную нишу. Джим остановился перед ней и указал принцу на вход.

– Здесь около шести футов в глубину, – пояснил он. – Прислушивайтесь к звукам с поля сражения.

– Ладно, сэр Джеймс, – сказал принц. – Хоть и без большой охоты, но я сделаю то, что вы хотите.

Он повернулся и вошел внутрь.

Жиль, не задумываясь, последовал было за ним, но Джим остановил его у самого входа. Маленький рыцарь вопросительно посмотрел на Джима.

– Я даже не спросил тебя, согласен ли ты сослужить такую службу, – тихо сказал Джим, взяв его за руку. – Прости меня, друг.

– За что? – спросил Жиль также почти шепотом, но улыбаясь. – Это большая честь для меня, и я должен поблагодарить тебя!

Джим выпустил его руку. Жиль скрылся в темноте прохода. Изнутри послышались голоса: принц и Жиль располагались поудобнее, готовясь к часам томительного ожидания. Джим повернулся и быстро зашагал назад, где его ждали рыцари и латники.

Придя на место, он обнаружил, что все в напряженном молчании стояли под прикрытием кустов и деревьев, в то время как король Иоанн, Мальвин и мнимый принц с королевскими знаменами в окружении рыцарей подъезжали к холму.

36

– Однако у них бравый вид, – заметил Брайен, глядя на короля и рыцарей, занимавших позиции на небольшом холме прямо перед ними.

– А то нет! – задумчиво ответил сир Рауль, стоящий по другую руку от Джима.

Они стояли на лужайке среди деревьев, откуда открывался вид на окрестности. Если бы они не были сейчас невидимыми – хотя слово незримые лучше подходит для описания результатов заклинания Джима, – король и его телохранители все равно едва ли заметили бы их.

Король въехал на лошади на вершину; рыцари остановились рядом с ним и встали кругом, чтобы видеть местность со всех сторон. Кое-кто поглядывал в сторону английской армии, которая находилась примерно в пятистах ярдах. Над головой короля трепетал огромный флаг, подхваченный налетевшим неведомо откуда легким ветерком. Солнце еще не давало себя знать.

– Я бы посоветовал, – сказал Брайен, глядя из-под руки не столько на короля и его рыцарей, сколько на линию французских войск, которые уже выстраивались слева и справа от них, – подождать, пока первая шеренга французов не пойдет в атаку. Если Уот из Исдейла говорит правду, то лучше даже дождаться, когда дело с мнимыми лучниками откроется и спрятавшиеся стрелки вступят в бой. Тогда внимание короля будет приковано к полю боя, его рыцарей не будет заботить, что творится под носом. Думаю, ждать придется недолго, а ожидание окупится сторицей.

– Хорошее предложение, Брайен, – похвалил Джим.

Тут он почувствовал, что кто-то тянет его за локоть. Он обернулся, ожидая увидеть Дэффида и его лучников, имеющих еще какое-нибудь предложение. Но его ждал величайший сюрприз: он ожидал увидеть кого угодно, только не этого человека. За его спиной стоял Каролинус.

– Твои солдаты не могут ни увидеть, ни услышать меня, – сказал Каролинус. – Извинись перед ними и давай-ка прогуляемся. Мне нужно побеседовать с тобой.

Джим повернулся к товарищам, облизал пересохшие губы, глубоко вздохнул и наконец решился.

– Ах, черт, мне нужно было подумать об этом раньше! Стойте здесь и не спускайте с них глаз. Я сейчас вернусь.

– Рады стараться, – ответил Брайен: он по-прежнему держал руку козырьком, защищая глаза от утреннего солнца. – Мне кажется, что первая дивизия французов уже готова выступить.

– Они просто сгорают от нетерпения, – пробормотал сир Рауль.

Джим огляделся и увидел, что никто не обращает на него внимания. Даже Дэффид и его лучники внимательно разглядывали поле брани. Каролинус стоял всего в двух шагах и манил Джима рукой. Джим поспешно направился к нему.

Каролинус вел его за собой, пока Полянка, где находились спутники Джима, не скрылась из виду. Только тогда он остановился и повернулся к Джиму. Джим взглянул ему в лицо и ужаснулся – волосы стали совсем седыми, а лоб избороздили глубокие морщины.

– Джеймс, – сказал Каролинус, – ты до сих пор не знаешь этот мир. Поэтому прости меня за все, что я сделал.

– Простить тебя? – изумился Джим. – Насколько мне известно, у тебя всегда были веские причины поступать так или иначе, маг. К тому же ты учитывал не только свою выгоду, но и пользу для других. В том числе и для меня. Разве не ты говорил, когда Темные Силы поперли на нас, что мы должны забыть о себе и отразить их натиск?

– Я говорил такое? – удивился Каролинус. – А впрочем, это правда. Я имею в виду то, что ты еще не полностью осознал, насколько младшие зависят от старших, одни принадлежат другим. Брайен, Например, может повесить любого из своих солдат, если ему этого захочется, и закон не заставит его отвечать за это. Верно, однако, и то, что если он сделает это без всяких причин, то легко может лишиться остальных своих людей, и в первую очередь, лучших. Поэтому он не станет злоупотреблять своим правом. Но в случае необходимости он, может, и сделает это.

– Я полагаю, ты недооцениваешь меня, – заметил Джим. – Думается, я уже это понял.

– Ой ли? – сказал Каролинус. – А задумывался ли ты, насколько это справедливо по части наших с тобой взаимоотношений?

Джим в изумлении уставился на него.

– Как? – переспросил он. – Наших?

– Именно, – сказал Каролинус. – Наших отношений – ученика и учителя. Когда я взял тебя в ученики и стал учить магии, ты стал моей собственностью. Я могу учить тебя, но в то же время я могу делать с тобой все, что мне заблагорассудится, хоть убить, лишь бы мне этого хотелось. Так уж принято в эту эпоху, в этом мире.

– Нет, – сказал Джим медленно, – это мне и в голову не приходило.

Он посмотрел в блеклые голубые глаза Каролинуса.

– Но в любом случае у тебя должны быть веские основания для подобных поступков, – продолжал он, – как у Брайена…

Каролинус прервал его.

– Здесь существует разница, Джеймс, – сказал он. – Что до тебя, то обстоятельства, не зависящие от нас, могут вынудить меня обойтись с тобой вопреки всяким твоим ожиданиям. К несчастью, в этой игре с Темными Силами ты – не более, чем пешка, – ее можно двинуть вперед и сделать ферзем, а можно и пожертвовать ею. Я мог помочь тебе, послав Арагха и подтолкнув к путешествию и Дэффида. Были еще кое-какие мелочи, но я ничего не мог делать прямо. А сейчас я хочу поздравить тебя. Ты придумал хороший способ сделать себя и своих людей невидимыми.

– Дело в том, что я просто не смог представить себе другого способа. Я смог сделать только то, что мог представить. Может быть, это тоже один из законов магии?

– Я сказал бы это иначе, – ответил Каролинус, – но смысл приблизительно тот же. Однако я поздравил тебя по другому поводу. Потому что ты нашел в своем прошлом источник знания. Следовательно, это меньше отразилось на твоем магическом балансе здесь. Кстати, тебя никогда не удивляло, что ты слишком много пользуешься заклинаниями для волшебника класса «D»?

– Нет, я даже не думал над этим, – сказал Джим.

– Что ж, лучше тебе все узнать сейчас, – мрачно сказал Каролинус. – Дело в том, что ты уже исчерпал все свои остатки энергии, которая позволяла тебе заниматься магией.

– Почему же тогда у меня по-прежнему все получается? – спросил Джим.

– Может, ты одолжил мне энергию со своего счета?

– Это строго запрещено, – сказал Каролинус. – И на то есть серьезные причины. Ведь в таком случае учитель мог бы сделать своего ученика сильнее, чем ему полагается быть в соответствии с классом, присвоенным Департаментом Аудиторства. Так что я ничего тебе не одалживал. Единственное, что я сделал, это позволил тебе в течение нескольких дней пользоваться моим счетом. Строго говоря, этого я тоже не должен делать, и, если мы не одержим победу над Темными Силами и тем самым не восполним наши счета, штрафа мне не миновать.

– Этого я не могу понять, – сказал Джим. – Откуда Департамент Аудиторства берет то, что поступает на наши счета? Разве что у них есть собственный источник энергии, или…

– Не спрашивай! – отрубил Каролинус резко, и Джиму пришлось замолчать. Некоторое время оба хранили молчание.

– Ты еще узнаешь, – заговорил наконец Каролинус спокойным голосом, – что чем больше ты изучаешь магию, тем больше находишь невозможного, запретного или затруднительного. Узнаешь также, как много еще нужно узнать.

Он встряхнул головой.

– Но довольно об этом, – продолжал он. – В будущем я смогу сделать для тебя очень немного. Но все-таки помогу. Я хочу предупредить тебя насчет нескольких важных вещей. Во-первых, твой счет пуст. Это означает, что, пока ты не восполнишь его до определенного размера, твое обучение приостанавливается. Ты теперь вроде посла без полномочий. Правда, все же остаешься волшебником, так что не кляни судьбу, не все так плохо.

Тут он неожиданно мрачно взглянул на Джима.

– Вот в чем дело, – продолжал он. – Король мертвых подал иск в Департамент Аудиторства на волшебника, проникшего в его державу. Те, что были с тобой, не в счет. Они всего лишь люди. Если они оказываются на его территории, то по закону принадлежат ему, конечно, при условии, что они не сбегут оттуда, как это сделали ты и твои спутники. К несчастью, для побега ты использовал магию. А применение чужой магии в его Царстве, где все находится в его владении, – это еще большее преступление, чем твое появление в этой стране. За это ты должен будешь ответить по всей строгости.

– Но мы оказались там по вине Мальвина, из-за его волшебной ловушки! – запротестовал Джим.

– Верно, – согласился Каролинус. – Департамент Аудиторства учтет это обстоятельство, но только, если ты одолеешь Мальвина и Темные Силы. Тогда наказан за это будет Мальвин. Но только в этом случае.

– Это несправедливо, – сказал Джим.

– А кто сказал, что все должно быть справедливо? – усмехнулся Каролинус. – Но послушай меня. Другая новость, которая не очень тебя обрадует, такова: Мелюзина здесь, совсем неподалеку. Она хочет вернуть тебя. Однако замечу, что ей это не удается.

– Не удастся? – переспросил Джим, просветлев. – Но почему?

– Я ведь уже объяснял тебе, – раздраженно сказал Каролинус, – что ты продолжаешь оставаться волшебником, хотя и без кредита в Департаменте Аудиторства. Закон гласит: перемещения между Царствами невозможны. Именно поэтому, например, король мертвых не имеет власти за пределами своего Царства. Он не властен над мертвыми, если они находятся в человеческой церкви. Этот закон справедлив везде, и он никогда не примирится с ним. Тем более, он ожесточился в твоем случае, когда человек, волшебник, не только вторгся в его страну, но и осмелился бежать оттуда с помощью магии.

– Но при чем тут Мелюзина? – спросил Джим. – Или тем, что она не сможет захватить меня, я обязан закону о Царствах? Она бессильна, потому что я – волшебник?

– Совершенно верно, – ответил Каролинус. – Мелюзина – элементаль. А Царство элементалей отделено от остальных, то есть почти отделено. Твой друг Жиль, например, – смесь элементаля и человека, хотя я подозреваю, что с самого детства он стеснялся своего родства с элементалями и старался скрыть это. Мелюзина же – полностью элементаль.

– Я знаю, – сказал Джим. – Я видел, как она занималась своей магией.

– То, чем занимаются элементали, нельзя назвать настоящей магией, – объяснил Каролинус. – Только люди используют настоящую магию. Хотя большинство элементалей и им подобных будут уверять тебя, что владеют самой настоящей магией. На самом деле они обладают неким запасом природной энергии, позволяющей им влиять на окружающую среду, на пространство вокруг них. Например, знаешь, как Мелюзина топит драконов, которые случайно оказываются вблизи ее озера?

– Нет, – сказал Джим.

– Она раздвигает берега озера, чтобы стоящий или идущий дракон неожиданно оказался над самым глубоким местом. Дракон барахтается, идет ко дну, и она тащит его на свою водяную кровать, а потом отдает на съедение.

– За что она так ненавидит драконов? – спросил Джим. – Однажды я задавал ей этот вопрос, и она принялась бормотать, что они сродни летучим мышам, летают высоко в небе, и так далее и тому подобное. Я не нашел в ее словах особого смысла.

– В любом случае, это не имеет значения, – сказал Каролинус, еще больше раздражаясь. – Что-то, связанное с драконами, вероятно, обида, нанесенная одним из них, толкнуло ее на этот путь. Я подозреваю, что она и сама уже забыла, в чем тут дело. Говорю же тебе, что элементали действуют, подчиняясь инстинкту. Они не задумываются над своими поступками, в отличие от людей. И воздействовать они могут в основном на то, что рядом с ними. Потому Мелюзина и стремится оказаться поближе к тебе, где бы ты ни был. Ну, по правде сказать, все это немного сложнее, чем я тебе рассказываю, главное, что она преследует тебя инстинктивно. До настоящего времени ты постоянно находился в движении и остановился только здесь, на поле битвы. Поэтому она неминуемо разыщет тебя.

– Но если она все равно не сможет завладеть мною, то какая мне разница? – заметил Джим.

– Разница всегда есть в мире, бестолковая твоя голова, – грубо ответил Каролинус. – Разве я не говорил, что, если Мальвина не привлекут к ответственности за твое пребывание в Царстве мертвых, то отвечать придется тебе самому? Точно так же дело обстоит и с Мелюзиной. Любые неприятности, которые она устроит вне ее Царства, когда будет гоняться за тобой или пребывать в прострации, узнав о невозможности заполучить тебя, также будут зачтены тебе. Отвечать за все будешь ты. Теперь понимаешь?

– Ты так говоришь, будто это вполне законное дело, – изумился Джим.

– А это и есть законное дело. Даже если этот закон и отличается от тех, что ты знал раньше, – проворчал Каролинус. – Мое дело – предупредить. Это все, что я в силах сделать сейчас, за одним небольшим исключением. Дело в том, что меня тоже призовут к ответу. Но поскольку моя вина только в том, что я позволял тебе использовать мой счет волшебства, то я отделаюсь штрафом. Однако, по твоим меркам, штраф этот будет очень велик. С моей точки зрения, он вполне терпим. Поэтому вот что я собираюсь сделать. Конечно, мне не следовало бы оказывать тебе помощь магическими средствами, поскольку твой счет пуст. Но я, несмотря ни на что, решился помочь тебе. Хотя меня опять ждет крупный штраф. Засим я обязуюсь защитить тебя от всех козней Мальвина в ближайшие двадцать четыре часа.

– Это и в самом деле замечательно! – воскликнул Джим. – Но ведь это влетит тебе в копеечку, в то время как я могу постараться кое-как довести дело до конца и без этого…

– Мальчик, тогда у тебя не останется никаких шансов! – сказал Каролинус. – Хоть это-то ты можешь понять? Стоит тебе прижать Мальвина, как он тут же заколдует тебя. А все те малые знания, которыми ты обладаешь, дадут тебе не больше шансов, чем было у воробья, когда он собирался бороться с ураганом.

– Тогда скажи мне одну вещь, – попросил Джим. – Ты уже объяснял мне, что я должен каким-то образом предотвратить победу любой из двух армий в предстоящем сражении. А у меня нет ни малейшей идеи, как это сделать. Может, хотя бы намекнешь…

– Никаких намеков! – отчеканил Каролинус. – Я сделал для тебя все, что мог, и даже больше, чем следовало. Задача тебе ясна. Решай ее, если можешь.

Тут его голос смягчился.

– Я искренне желаю тебе успеха, Джеймс, – добавил он с волнением. – Прости, но это все, чем я могу тебе помочь. Иди, тебе нужно быть с твоими людьми. Первая часть французской кавалерии уже ринулась на англичан.