Текст книги "Пора цветения"

Автор книги: Глория Эванс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Глория ЭВАНС
ПОРА ЦВЕТЕНИЯ

Пролог

…Ни у кого не было даже смутного представления, где она сейчас может находиться. Он искал ее везде, просил записать свою фамилию и номер телефона на случай, если кто-то услышит о ней что-нибудь, но не возлагал на это больших надежд. Джин всегда делала все основательно, не оставляя за собой никаких следов. Майкл опасался, что она слишком хорошо научилась прятаться.

На другой день, с утра, он поехал в Ламбертон встретиться с частным детективом и посоветоваться с ним. Все-таки Майкл был дилетант в таких делах, как поиск пропавших людей. Хотелось надеяться, что тот поможет ему, но, увы, все оказалось напрасно. Частный детектив терпеливо выслушал все, что Майкл ему рассказал, но его выводы были далеки от оптимизма.

– Я мог бы взять ваши деньги, мистер Йетс, но, по правде говоря, не уверен в успехе. Вы сами, кажется, проверили уже все версии. Из того, что вы рассказали, ясно, что она не оставила никаких нитей, и поскольку она уже несколько лет путешествует по всему побережью, то прочесывать каждый город в поисках ее было бы пустой тратой времени. Я полагаю, что вам лучше подождать некоторое время.

– Я не могу! Я должен найти ее!

Привыкший иметь дело с обезумевшими от горя клиентами, детектив сделал успокаивающий жест и заговорил убеждающе:

– И найдете. Найдете, со временем. Судя по моему опыту, что-то обязательно изменится. Например, она вполне может позвонить квартирной хозяйке, чтобы забрать свои вещи. Эта женщина ведь сказала, что в таком случае даст вам знать?

– Да. Но на это могут уйти недели.

– Единственное, что вы можете,– это ждать. Потом, есть еще и шеф почтового отделения. Женщине, которая устраивается в новом городе, наверняка понадобятся деньги и она, конечно же, прибегнет к услугам ведомства, в котором служила.

– Вы не знаете ее, – пробормотал Майкл, убежденный, что она может прожить на жалкие гроши, если захочет.

– Тем не менее рано или поздно она свяжется с ним. Вот увидите. С вашей стороны требуется только терпение. Если у вас будут какие-то новые данные, пусть самые ничтожные, но способные навести нас на след, – пожалуйста, звоните мне.

Он поблагодарил его и ушел, чувствуя себя чрезвычайно подавленным…

1

Вытащив ключ зажигания, Вирджиния Хьюстон повернулась на сиденье своего «фольца» и взяла кипу писем и журналов, предназначенных для жителей ближайших домов. Эта тихая улочка была любимым ее участком на маршруте доставки почты, где она всегда шла пешком. Люди здесь жили спокойные и приветливые, и ей приятно было после отпуска увидеться с ними вновь.

Выйдя из машины, она чуть-чуть задержалась, чтобы насладиться негой и роскошью теплого лета, царившего в эти дни в штате Вирджиния. Ее не было всего две недели. Деревья, казалось, еще больше разрослись, а цветы распустились пышнее. Как ни интересно в Европе, как ни красивы ее древние города, а дома все же лучше.

Придерживая у груди стопку писем, она направилась к первому дому справа. Построенный в строгом викторианском стиле, он был выкрашен белой краской, как и новенькая ограда вокруг него. Огромный клен затенял дорожку от уже припекающего солнца. Апельсиновые деревья за оградой, покрытые белыми цветами, наполняли воздух своим благоуханием.

Пройдя по мощенной кирпичом дорожке, она легко взбежала на веранду, но только потянулась к ручке двери, как та распахнулась сама и на пороге появилась маленькая седовласая женщина.

– Джин, дорогая! – широко улыбаясь, воскликнула она.– Как я рада тебя видеть? Как твоя поездка?

– Чудесно, миссис Смит. Просто чудесно.– И, взяв с верха пачки несколько писем, Джин протянула их хозяйке.– Вена изумительна, великолепна, именно такая, как вы и говорили.

– Должно быть, не хотелось возвращаться?

– О нет, совсем наоборот.

Женщина прижала письма к груди, словно саму Джин, и сказала искренним тоном:

– Ну а мы тоже скучали по тебе. Ждали, когда ты вернешься.

Девушка была благодарна ей за теплоту этих слов. За девять месяцев, проработав почтальоном, она встретила по отношению к себе столько дружелюбия, сколько не знала прежде нигде.

– А как ваше здоровье?

Миссис Смит грустно улыбнулась:

– Как и у всех старух вроде меня.

– Вы вовсе не старая.

Она безнадежно махнула рукой.

– Давай лучше не будем об этом. – И вдруг в глазах ее сверкнула искра любопытства. – Ты уже видела его? – спросила она, понизив голос.

Джин, не понимая, подняла брови.

– Кого?…

Старушка качнула головой.

– Того, кто живет дальше по улице.

На этот раз Джин озадаченно сдвинула брови.

– Старика Вилли?

– Нет, дитя мое, не Вилли. Он мне так же надоел, как и комары, которых он вечно проклинает. Я говорю о… о нем.

Губы Джин дрогнули в улыбке.

– Нет, я не видела его. А кто это он? Миссис Смит испытующе поглядела на нее.

– Новый сосед. Ты увидишь. – Она помахала рукой. – Спасибо, дитя мое. А у меня еще полно дел сегодня.

Вирджиния удивленно покачала головой. Новый сосед? Она опустила глаза на стопку писем в руках и собралась было просмотреть их в поисках незнакомой фамилии, но тут лохматый щенок радостным лаем отвлек ее внимание.

– Мичел! Ах ты, подлиза! – Улыбаясь, она наклонилась, чтобы потрепать за уши маленького резвого спаниеля, прыгающего у ее ног. Но щенок ни на миг не оставался спокоен, он возбужденно подпрыгивал, тыкаясь носом в карман ее брюк.– Ты хочешь печенья? На, получай! – Щенок тут же проглотил угощение, и только после этого она смогла потрепать его шелковистую шерсть между ушами. – Значит, ты тоже скучал? О, да ты вырос на целый фут! Тебя уже и щенком больше не назовешь…

– Джин!

Подняв глаза, она увидела молодую женщину, приближающуюся к ней с грудным ребенком на руках, вцепившимся своими ручонками в ее длинные каштановые волосы.

– Трейси! Привет!

– А я вижу, тебя уже поздравляют с приездом.

Джин улыбнулась ей.

– Мичел такой милый. Хотя он не так очарователен, как твоя малютка. – И она протянула палец восьмимесячной девочке, которая, быстро отпустив материнские волосы, тут же устремилась к новому объекту. – Как поживаешь, Дженни? Ты сегодня такая хорошенькая!

– И ты сегодня чудесно выглядишь, – сказала Трейси, оглядывая Джин. – Как твоя поездка?

– Просто великолепно! – Джин достала почту и сунула ее в широкий карман платья Трейси. – Я там сделала массу снимков. Принесу их, как только проявлю.

Разговаривая, они дошли до крыльца дома и остановились.

– Хочешь выпить чего-нибудь холодненького? День будет жаркий.

– Спасибо, но у меня еще полно дел.

– Успеешь, – возразила Трейси и, помолчав, вдруг спросила: – А ты видела его?

Джин оторвала взгляд от вертевшегося под ногами щенка.

– Его?

– Ну да, того нового парня.

– Миссис Смит только что упоминала о нем. Что он из себя представляет?

– Погоди, увидишь. Сосед особенный, таких у нас еще тут не было. Ты знаешь, он ведь купил дом Хилтона.

– Дом Хилтона?

– Ну да. Помнишь, тот, что пустовал столько месяцев?

– Да. – Она тут же представила себе дряхлого старика с седой бородой, чей облик гармонировал со старинной постройкой, расположенной в самом дальнем конце улицы. – Господи, да он же был выставлен на продажу еще с тех пор, как я приехала сюда. И что он собирается с ним делать?

– Говорят, намерен его восстановить.

Образ соседа в ее воображении тут же изменился: он предстал перед ней в виде средних лет джентльмена с толстой чековой книжкой.

– Он что, миллионер, который хочет иметь загородный дом? Ведь нужна куча денег, чтобы привести все в порядок.

– Ходит слух, что он собирается восстановить его своими руками.

– Неужто?

Образ снова изменился: на сей раз это был загорелый мускулистый рабочий.

– Он что, строитель?

– Увидишь, – снова загадочно ухмыльнулась Трейси. – Ну, пока.

– Пока. – И она, задумавшись, продолжила путь. – Узнаю свой тихий городок, – пробормотала она. – Все прямо-таки переполошились, увидев новое лицо.

До следующего дома на этой улице было неблизко. Джин шла, вдыхая прохладный утренний воздух, аромат свежеподстриженной на газонах травы, и на душе ее было светло и радостно. В детстве она всего три года прожила в маленьком городке, подобном этому. Особенный здешний воздух по утрам задевал в душе какую-то чувствительную струнку.

Свернув на следующую дорожку, она отвлеклась от своих мыслей. Старик Вилли, хлопотавший возле клумбы с петуньями, выпрямился, приветственно подняв руку.

– Ого, на горизонте появилась наша странница! – воскликнул он своим характерным, немного сиплым голосом.

– Путешественница, Вилли. И благополучно возвратившаяся.

– Хорошо съездила?

– Отлично. Как вы тут поживали? – Она протянула ему его почту, которую он принялся рассматривать с хмурым видом.

– Хм. Вечные счета, если не за отопление, то за телефон. Разве я много звоню? Друзья мрут один за другим, как мухи. – И, вспомнив о мухах, хлопнул себя рукой по лысине. – Проклятые мошки! Чертовски надоели! Замучили.

Посмеиваясь, Джин повернулась, чтобы уйти, но старик остановил ее, довольно бесцеремонно схватив за локоть.

– Видела его?

Она медленно обернулась, уже зная, о ком идет речь.

– Нет, нет еще.

Положив почту на скамейку, Вилли вернулся к своим петуньям.

– Он, должно быть, какой-то особенный, если все, кого я встречаю, только и говорят о нем, – сказала она, уже и вправду заинтригованная.

– Красивый малый.

Образ снова изменился: на этот раз обольстительные глаза и голливудская улыбка. Хотелось бы ей знать, что еще она нафантазирует, прежде чем доберется наконец до его дома.

– Он… и в самом деле хорош собой?

– Необычайно.

– Когда он приехал?

– На позапрошлой неделе.

Джин собралась было спросить его фамилию, но вспомнила, что эта информация наверняка у нее в руках. Она пошла дальше, перебирая почту, но вдруг опять услышала голос.

– Будь осторожна, девочка.

Она обернулась.

– Что?

Но старик только выразительно помахал ей рукой, ничего не добавив.

Переложив почту поудобнее, Джин зашагала к маленькому домику, принадлежащему сестрам Партон. Обе старые девы были чрезвычайно приветливыми женщинами, с которыми она любила поболтать. Как всегда, они сидели на веранде, каждая в кресле-качалке. Мисс Долли вязала, а мисс Полли читала утреннюю газету. Завидя Джин, обе оставили свои занятия и разом подались вперед.

– Добро пожаловать домой! – восторженно залепетала мисс Доллн.

– Как приятно снова видеть вас, Вирджиния! – поддержала ее сестра. – Вы такая энергичная и оживленная.

– Она всегда оживленная, – прервала ее мисс Долли, устремив на сестру недовольный взгляд. И тут же лицо ее снова прояснилось, когда она обратилась к Джин: – Но вы выглядите хорошо. И это чудесно.

– Тем более, – вставила мисс Полли, четко выговаривая каждое слово, – что вы скоро встретитесь с новым соседом. Вы ведь еще не видели его, не так ли?

Мисс Долли снова прервала сестру:

– Конечно, она его не видела. Она только что вернулась и еще не дошла до его дома. Как же она могла видеть его?

Но мисс Полли возразила ей свысока:

– Вполне возможно, что она видела его в городе в эти выходные. Вы ведь вернулись в пятницу, не так ли?

– В субботу… – начала Джин, но ее тут же прервали.

– Вот видишь, сестра, – проворчала мисс Долли, – у нее не было времени, чтобы шататься по городу, строя глазки приезжим на улицах. Тем более в это время года их тут полно. А поскольку это первый день, как она вернулась на работу…

– Это мне известно,– возразила мисс Полли, еще выше вздернув подбородок. – Но это не обычный приезжий. И ты знаешь, что чуть ли не весь город только и говорит о нем.

– Интересно, – пробормотала Джин, слушая перепалку сестер с терпением, которому начал приходить конец. Ей уже хотелось просто бросить свою почту и ехать прямиком к тому дому, в дальнем конце улицы, чтобы взглянуть наконец на человека, о котором все только и говорят. Однако она сдержала себя.

Спокойно выбрав из пачки почту сестер Партон, она извлекла из сумки последние номера журналов и передала это в протянутые руки мисс Полли.

– Ну вот! – раздраженно воскликнула та при виде журналов. – Я же писала, чтобы мне присылали их в разные дни. Я не могу читать сразу два журнала. Но нет. Они упорно присылают их в один и тот же день.

– Полли, – проговорила сестра, слабо вздохнув, словно они обсуждали это уже много раз, – журналы выпускаются разными издательствами.

– Я знаю. Но это не оправдание. Они должны согласовывать друг с другом график публикации. И должны быть более внимательны к своим читателям.

– Отнеси и спрячь один из этих журналов в дальней комнате, Полли, а потом, прочтя один, возьмешься за другой.

С вежливой улыбкой Джин повернулась, чтобы уйти.

– Я оставлю вас, леди, чтобы вы разработали в деталях этот свой план. Увидимся завтра.

Джин попрощалась и свернула на боковую дорожку, которая вела к дому Хилтона.

Был ли этот новый сосед женат? Никто из них не упоминал об этом, но, скорее всего, что не был. Не было и детей, с криками бегающих по двору.

У нее в руках было четыре письма. Первые три в стандартных официальных конвертах, а четвертое привлекло ее внимание. Она погладила кончиками пальцев тонкую глянцевую бумагу цвета слоновой кости. Хотя на конверте не имелось обратного адреса, было очевидно, что оно от женщины. От конверта исходил слабый запах лаванды, а адрес был написан красными чернилами и выведен размашистым витиеватым почерком: Майклу Йетсу, Мантео, штат Вирджиния.

Джин состроила легкую гримасу. Нового жителя городка, человека, о котором толковали все соседи на улице, получателя благоухающего лавандой любовного письма, звали на редкость заурядно. Так стоило ли о нем так много говорить!

Свернув на усыпанную гравием дорожку, она взглянула на высокие ели по обеим сторонам, а потом на траву, которая всегда тут росла очень буйно, но теперь была аккуратно подстрижена. Взгляд ее скользнул вперед, к дому. Это было внушительное здание, выстроенное в классическом стиле. Колонны уже покрылись трещинами, хотя фасад был еще крепкий.

Однако в целом дом производил впечатление запущенного.

На крыше, прилаживая новую кровлю, стоял мужчина.

Джин оценивающе посмотрела на него. На мгновение она припомнила все те образы и представления, которые возникали у нее. Человек там, наверху, совсем не выглядел дряхлым стариком, под стать этому дому. Не походил он и на миллионера.

Обрезанные по колено джинсы – единственное, что служило ему одеждой. Не слишком развитые бицепсы, хотя спина очень широкая, и руки, держащие куски шифера и молоток, выглядели неслабыми. Он был крепким, сухощавым и хорошо сложенным, а ноги, мускулистые и крепкие, с легкостью удерживали его на крыше.

Даже на расстоянии Джин увидела, что его кожа, еще не слишком загорелая, блестит от пота, а черные, с синим отливом волосы слегка касаются шеи.

Но ведь она всего-навсего почтальон. Отбросив посторонние мысли. Джин решительно шагнула навстречу.

– Привет! – крикнула она, заслонив глаза от солнца и глядя вверх.

Незнакомец повернул голову. Лицо блестело от пота, как и спина; легкие завитки волос на груди казались влажными.

Внимательным взглядом он охватил волну ее густых золотистых волос, рассыпанных по плечам и спине, ее покрытое нежным загаром лицо и стройную, с округлыми очертаниями фигуру. Казалось, она совсем не пользуется косметикой, так естественно и свежо выглядел румянец на щеках.

Он растерянно заморгал и отер рукой пот со лба.

– Вы… почтальон?… – спросил он, заметив письма и журналы в ее руках. – Вы почтальонша… фу ты, почтовый работник?

Эта его растерянность, мгновенно располагающая к себе, глубоко тронула Джин.

– И то, и другое, и третье, – улыбнулась она, – Все правильно.

Молодой человек повернулся спиной, чтобы спуститься по приставной лестнице с крыши.

– Не спускайтесь! – воскликнула она. – Я просто хотела поздороваться. Я могу оставить почту внизу.

Но он уже спускался, а мускулы его икр и бедер напрягались на каждой перекладине. Да. Трейси была права: сосед особенный.

Оказавшись наконец на земле, он протянул ей руку.

– Майкл Йетс.

Он оказался высок. Даже босиком он возвышался над ней по крайней мере на восемь дюймов. Его рукопожатие было теплым и крепким.

– Вирджиния Хьюстон, почтальон вашего квартала.

Она показала взглядом на свою грудь с официальным значком, нашитым на кармане.

Но тут же осознала, что это вышло чуть-чуть легкомысленно.

– Вирджиния.– Он повторил нараспев это имя и решил, что оно очень подходит к ее слегка вздернутому носику и шаловливой улыбке феи.

– Так вы в самом деле купили этот дом?

– Да. Знаете, я никогда не встречал раньше женщин-почтальонов.

– Я не единственная в Соединенных Штатах. А вы что же, собираетесь отремонтировать этот дом?

– Хочу попытаться. А вы устроились временно, на лето?

Она покачала головой.

– Нет, я штатный почтальон. Просто была в отпуске последние две недели, поэтому вы меня не видели. А ведь, наверное, трудно обновить такой старый дом.

– Это я уже почувствовал. А давно вы работаете?

Джин не выдержала и слегка рассмеялась:

– Вы говорите так, словно сочувствуете мне.

– Нет, нет, я ничего такого не имел в виду, – ответил он поспешно искренним тоном.

– Десять месяцев. С прошлой осени.

– И вам нравится?

Она обвела глазами окружающий ландшафт и вдохнула ароматный утренний воздух.

– В такой денек, как сегодня, кому не понравится? – И перевела взгляд на крышу. – Я вижу, вы тоже решили воспользоваться погодой.

Он проследил за ее взглядом. Гораздо приятнее было смотреть на девушку, чем на стропила и кровельный шифер. Глаза у нее были светло-карие, и в них блестели какие-то крохотные искорки, которые невозможно описать.

– Я подумал, что нужно сначала починить крышу, а то все развалится, когда пойдут дожди. Здесь ведь бывают дожди, не так ли?

– Конечно. И почтальону в такие дни нелегко,

– Что, очень сыро?

– Под дождем не очень приятно развозить почту.

– А вы… вы хорошенькая, – вдруг сказал он.

Джин покраснела, сделавшись от этого еще моложе хотя ей невозможно было дать больше двадцати двух – двадцати трех лет.

– Спасибо,– сказала она, удивляясь, с чего это так вдруг застеснялась. И чтобы отплатить ему той же монетой, добавила: – А вы тоже симпатичный. Об этом все вокруг говорят.

К ее крайнему изумлению, Майкл тоже залился краской, что получилось и по мальчишески мило, и одновременно по-мужски обаятельно. Что-то в нем есть определенно привлекательное, решила она. Он улыбнулся, обнажив крепкие белые зубы, и улыбка вышла какая-то странная: уголки губ не поднялись у него вверх, а опустились вниз.

– Странно… – пробормотала она, – как это у вас получается.

– Что?

– Ваша улыбка. Она…

– Перевернутая? Мне это уже говорили.

– Но вы улыбаетесь…

– О да, несколько оригинально. Но, мне кажется, и вы довольно оригинальная особа.

Джин широко раскрыла глаза:

– Извините, но я не стремлюсь быть оригинальной…

– Я хотел сказать, живая и непосредственная. Вам это идет. Вы очаровательны.

– Ну, этот разговор ни к чему. Я и так отрываю вас от работы.

– Мне же нужен перерыв.

– В таком случае, мне самой пора работать. Если почту приходится разносить в дождь и слякоть, то тем более ее надо разносить, когда хорошая погода.

– Может, задержитесь и выпьете чего-нибудь холодненького?

Губы у нее и вправду пересохли, но позволить себе этого она не могла.

– О нет, нет. Мне и вправду надо торопиться. Я просто хотела поприветствовать вас в связи с переездом в наш город.

Джин повернулась и пошла по дорожке, но тут же ощутила лавандовый аромат. Резко остановившись, она прошептала:

– О Господи! Забыла! – И, схватив четыре письма, снова повернулась.

Его улыбка была многозначительной, почти вызывающей. Джин небрежно сунула ему письма.

– Самое интересное – наверху. Запах, правда, резковат. Должно быть, тот, кто отправлял, боялся, что он выветрится по пути.

И с этими словами, плавно повернувшись, Джин пошла прочь по дорожке. А Майкл неотрывно смотрел ей вслед, пока она не свернула за зеленую рощицу и не исчезла из виду. Потом почти непроизвольно опустил взгляд на письма в руке. От самого верхнего исходил запах лаванды, и он действительно был резковат. У девушки, которая принесла их, тоже был свой особый аромат. Слабый, он достигал его волнами в тот момент, когда она протянула ему руку и повернулась, чтобы уйти. Легкий, очень легкий, он казался еще более привлекательным, оттого что был едва уловим.

Майкл тряхнул головой, чтобы освободиться от этого воспоминания. Она молода, слишком молода. Черт, да она не старше, чем студенты, которых он учил! Очнись, старик. Не забывай о своем возрасте. Со вздохом он взглянул вниз на размашистый почерк Розин. Потом, сунув это письмо в самый низ стопки, оставил ее на прогнившей ступеньке и стал взбираться по лестнице на крышу.

А Джин болтала с соседями, которых заставала дома, рассказывала им о своей поездке, спрашивала, как у них дела. А когда звучал неизбежный вопрос: "Ты видела его?" – она просто кивала, улыбаясь, и добавляла, что он очень мил.

Усевшись в машину, она опять вспомнила его. Майкл и в самом деле был симпатичный мужчина. Поначалу внушающий робость своим ростом и яркой внешностью, он оказался, в сущности, очень прост. И чуть-чуть застенчив. Нет, скорее, мягок и приветлив.

А что он будет делать здесь, в Мантео, как только приведет в порядок свой огромный дом? Ну, об этом ей станет известно из городских сплетен, которые наверняка не обойдут его стороной. Ей захотелось узнать, откуда он приехал, и она почти пожалела, что не взглянула на те три письма, а заинтересовалась только лавандовым.

Включив зажигание, она въехала на аллею миссис Смит, чтобы развернуться. У него очень синие глаза, размышляла она, и волосы иссиня-черные, очень гармонирующие с ними. В общем, что и говорить, красивый мужчина.

Тут ей припомнилось вдруг предостережение старика Вилли. "Будь осторожна, девочка", – с улыбкой повторила она себе, понимая теперь, что он имел в виду.