Текст книги "Узы брака"

Автор книги: Глория Альварес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Глава 8

Воскресенье приближалось со стремительной быстротой, с каждым днем внутреннее напряжение Каролины усиливалось, хотя Дейн больше не напоминал о своем обещании. От ожидания, предчувствия и волнения она ослабела. Но Дейн не торопился.

Дейн и теплый весенний день… Каролина представляла их вместе. Стоило Дейну войти в ресторан, как по спине Каролины пробегали мурашки. Она не могла видеть, как Дейн дает Квентину уроки игры на скрипке, чтобы не представлять, как Дейн склоняется над ней, поправляет ее пальцы на струнах, учит ее старинным мелодиям.

Как ни странно, неторопливое, старомодное ухаживание окончательно взвинтило Каролину. Она была давно готова дать волю страсти… да, не любви, а страсти, добавляла она. Возможно, привязанности, но не любви. Обманывать себя она не собиралась: хотя Дейн принял ее правила игры, до любви и постоянства дело вряд ли дойдет.

Осталось лишь потерпеть еще немного, наслаждаясь прогулками при луне, розами и неизбежной кульминацией. Каролина вздохнула. По крайней мере Квентин не стал спорить, узнав, что предстоящая рыбалка с Дейном превратится в семейный пикник, – напротив, он с энтузиазмом воспринял эту новость. Каждый день он пересматривал рыболовные снасти и надеялся, что погода не подведет. Вспомнив об этом, Каролина улыбнулась: ей нравилось видеть Квентина таким довольным.

Воскресный день выдался солнечным и приветливым. Каролина и Хипзайба наполнили корзину для пикника, хотя Квентин уверял, что на рыбалке положено жарить и есть пойманную рыбу, а не сандвичи с ветчиной и индейкой. С раннего утра Квентин приклеился к окну, высматривая Дейна и Зика, и когда наконец дождался их, то бросился навстречу, позабыв набросить куртку.

Час спустя они прибыли на уединенную поляну у ручья, словно специально созданную для пикников. Внезапно Каролине захотелось остаться с Дейном наедине. Она представила себя рядом с ним на расстеленных одеялах. Тем временем Дейн разбирал рюкзак Квентина, вынимая коробочку с наживкой, крючки, лески и запасные носки, захваченные по настоянию Каролины.

– Я тоже прихватил носки, – сообщил Дейн, вытаскивая из своего рюкзака две пары. – Благодаря тебе я стал предусмотрительным, – обратился он к Каролине и вновь повернулся к мальчику: – Под влиянием твоей мамы я меняюсь в лучшую сторону.

Каролина насторожилась. В словах Дейна не было ничего вызывающего, голос звучал ровно, но зеленые глаза ярко вспыхнули, и Каролина невольно покраснела и сглотнула. Даже в присутствии родных ей не удавалось избавиться от волнения. Дейн ухитрялся воспламенять ее самыми невинными замечаниями. Но он как будто этого не видел. Выбрав крючки, мужчины занялись выбором лески. Через несколько минут Квентин вытащил на берег первую добычу. Вскоре Каролину захватил азарт. Вместе с Хипзайбой они принялись наперебой давать советы вперемежку с шутками.

– Квентин, как ты только их терпишь? – усмехнулся Дейн после одной особенно язвительной реплики.

– Такими они бывают не всегда, – сказал Квентин.

– Это все кровь Маккартеров, – пояснил Зик, вытаскивая рыбу на берег и укладывая ее в садок. – Маккартеры – самое упрямое семейство во всей долине, спорить с их женщинами – себе дороже.

– Зик Уотсон, придержите язык! – пригрозила Хипзайба. – Иначе я покажу вам, каково связываться с женщинами из рода Маккартеров!

Каролина подмигнула тете:

– Может, покажем им, как надо ловить рыбу?

– Разумеется.

Обе женщины решительно направились к берегу:

– Посторонитесь-ка, джентльмены!

Но показать высший пилотаж Каролине не удалось. При первой попытке забросить удочку поплавок плюхнулся у самого берега, при второй – крючок сорвал кору с соседнего дерева. Увидев, что к ней направляется Дейн, Каролина уколола крючком указательный палец, поморщилась и слизнула выступившую каплю крови.

– Смелее, мама! У тебя отлично получается, – подбодрил Квентин.

– Помощь нужна? – осведомился Дейн, подходя к Каролине вплотную и беря ее за руки.

Ей вдруг стало нечем дышать, она хватала воздух ртом, как рыба, вытащенная на берег. Холодок пробрался под толстый свитер. Почему бы Дейну просто не остановиться рядом? На какое-то время Каролина забыла обо всем на свете, кроме Дейна.

С его помощью ей наконец удалось закинуть удочку. Дейн тут же отступил. Не прошло и минуты, как леска туго натянулась.

– Мама, клюет! – Квентин выронил свою удочку, чтобы помочь матери вытащить добычу.

Едва ее успели снять с крючка, как натянулась леска Хипзайбы.

– Ну что, видели? – довольно усмехнулась она. – Мы утерли вам нос!

– Ваши рыбины больше всех! – восклицал Квентин. – Пора заканчивать. Нам уже хватит на ужин.

– Мы положим садок в воду, а перед тем как идти домой, отберем лучшую рыбу на ужин, а остальную отпустим, – предложил Зик и обратился к Хипзайбе: – Верните мою удочку, упрямая женщина! Вы уже показали, на что способны.

Хипзайба звучно чмокнула его в щеку, и ошеломленный Зик выронил удочку.

Квентин вытаращил глаза:

– Мистер Уотсон, что это с вами? Мужчины не занимаются такой чепухой, верно, мистер Дейн?

Дейн неуверенно кивнул. Каролина промолчала, размышляя над провокационным вопросом; сама она никогда не сумела бы дать на него вразумительный ответ. В конце концов, этой чепухой занималась и она с Дейном.

Дейн присел рядом с мальчиком.

– По правде сказать, иногда даже мужчины целуют друг друга. – Он обнял Квентина и поцеловал в макушку. – Вот так.

Квентин вздрогнул, прикусил нижнюю губу и объявил:

– Это совсем другое! Но целоваться с девчонками – еще чего!

– Пока тебе и вправду рановато, – со смехом подтвердил Зик. – Но лет через пять…

Каролина вдруг задумалась: и верно, пройдет каких-нибудь пять лет, и Квентин станет совсем взрослым. Когда-нибудь он приведет в дом жену, затем у него появятся дети. А Хипзайба переедет к Зику. Став свидетельницей поцелуя пожилой пары, Каролина уверилась в том, что у тети и Зика серьезные намерения.

Что же ждет ее, Каролину? Одиночество? Несбыточные мечтания?

– Мистер Уотсон, вам нравится моя тетя?

Прямолинейность Квентина возмутила Каролину.

– Как не стыдно! – упрекнула она.

– Все в порядке, Каролина, – поспешил заверить Зик. – Просто он хочет знать, насколько серьезны мои намерения. Квент, я очень люблю твою тетю.

– И вы женитесь на ней?

– Квентин!

– А вот это зависит от нее. – Зик крепко обнял Хипзайбу. – Ты согласна стать моей женой? Я готов объявить об этом мужчинам твоей семьи!

Хипзайба нахмурилась.

– Мужчины моей семьи, мистер шовинист, – десятилетний мальчик и знакомый скрипач! Нет уж, принимать решение буду только я.

– Ох уж эти мне современные женщины! – покачал головой Зик, опускаясь перед Хипзайбой на колени. – Ты выйдешь за меня замуж?

Каролина с изумлением увидела, как ее престарелая тетушка засияла счастьем. Заставив Зика подняться, Хипзайба поцеловала его.

– Конечно! Но помни: даже сменив фамилию, я останусь женщиной рода Маккартеров. Тебе придется несладко.

Зик задумчиво отозвался, потирая подбородок:

– Могу себе представить! Зато тебе достанется настоящий мужчина.

– Добро пожаловать в семью, Зик, – ласково произнесла Каролина, обнимая их обоих.

Зик разыскал в своем рыболовном снаряжении обрывок желтой проволоки и обмотал ее вокруг безымянного пальца Хипзайбы.

– Это официальная помолвка, – объявил он. – А завтра мы наведаемся в ювелирный магазин. Поздравляю, будущая миссис Уотсон.

– Звучит неплохо, – оценила Хипзайба.

Каролина задумчиво вгляделась в счастливые лица тети и Зика. Теперь они до конца своих дней будут вместе… Она подавила легкий вздох радости и печали. Хипзайбу она всегда считала самой надежной опорой: тетя помогла ей пережить смерть родителей и медленный распад брака, приютила их с Квентином, дала Каролине работу. А теперь Хипзайба отдалялась. Кончены горестные исповеди и непродолжительные споры. Хипзайба будет слишком занята устройством собственной жизни, чтобы заботиться о Каролине и Квентине.

– Поздравляю вас, Зик и мисс Маккартер, – произнес Дейн, протягивая Зику руку. – Правильно, что вы не стали медлить.

– Зачем откладывать дела в долгий ящик? – откликнулся Зик. – Я решил сделать Хипзайбе предложение еще в тот вечер, когда мы встретились в баре. Кстати, Дейн, этой встречей мы обязаны тебе.

Тем временем Дейн украдкой наблюдал за Каролиной: какие чувства она испытывает? Внезапно ее мечты – о любви, романтике, прочных отношениях – стали реальностью, но для другой женщины, пусть даже для любимой тети. Судя по всему, Каролина была действительно уязвлена. Она слегка побледнела и теребила кольцо на пальце. Ветер развевал ее распущенные волосы. Что бы она сказала, узнав, что Дейн задумал последовать примеру Зика? Вероятно, усомнилась бы. Сумеет ли он взвалить на себя такую ответственность? Или вдруг исчезнет, точно рыба, сорвавшаяся с крючка?

– Итак, Дейн, ты купидон во плоти, – заключила Хипзайба. – Впервые вижу купидона с бородой.

– Когда свадьба? – осведомился Квентин.

– Во вторник или в среду, – сообщил Зик, не обращая внимания на возражения Хипзайбы. – Иначе какой смысл выходить замуж за мэра, если нельзя устроить свадьбу немедленно? Или ты просто хочешь дать Коре Адамс шанс посплетничать?

Хипзайба усмехнулась:

– Вот именно. Я подцепила самого завидного холостяка города и хочу, чтобы об этом знали все.

– Вы переедете жить к нам после свадьбы, мистер Уотсон? – продолжал расспросы Квентин.

– Пока не знаю. – Зик переглянулся с Хипзайбой. – Пожалуй, нет. Гостиница требует присмотра, мне понадобится помощь твоей тети.

На миг лицо Квентина омрачилось, но тут на помощь пришла Хипзайба:

– Дорогой, это означает, что теперь у тебя будет два дома и еще один родственник – новый дядя.

– Тогда можно мне звать мистера Уотсона «дядя Зик»? – спросил мальчик и тут же получил разрешение.

– По-моему, тебе здорово повезло, – произнес Дейн, подсаживаясь к Квентину. – Если тебе не понравится приготовленный мамой ужин, ты всегда можешь поужинать у тети.

– Верно! – Квентин просиял. – Значит, больше не придется давиться печенкой с луком!

– Я сам ее терпеть не могу, – признался Зик. – На моем столе никогда не будет печенки с луком. – Заметив, как прищурилась Хипзайба, он поправился: – То есть на нашем столе.

– Я не прочь поужинать жареной рыбой, – заметил Квентин.

– Тогда надо поймать еще несколько штук, иначе весь город узнает, что наши дамы утерли нам нос. Где же бутерброды, Хипзайба? Нам надо подкрепиться. Вы же наверняка заставите нас самих чистить рыбу.

– Разумеется, – кивнула Хипзайба, – но жарить ее будем мы.

– За что я люблю тебя, так это за стремление к справедливости.

Дейн снова закинул удочку. Утро выдалось любопытным: кто бы мог подумать, что урок романтики окажется столь увлекательным? Дейн любовался Зиком и Хипзайбой, многолетняя дружба которых переросла в крепкую привязанность и любовь. Сумеет ли Каролина когда-нибудь довериться ему – после своего первого неудачного брака? Увидит ли он когда-нибудь, как ее глаза сияют счастьем? И если да, то заслуживает ли он такого доверия?

На одну ночь или даже на неделю – может быть, но навсегда – вряд ли. И потом, как убедить Каролину, что он стремится обрести дом? Тут стоит поразмыслить, решил Дейн, вновь закидывая удочку. Насчет своих способностей стать отцом и мужем он не обманывался – таковые отсутствуют. Каролина очаровала его, заворожила, заставила изнывать от любви, но нельзя забывать, что прежде всего она уравновешенная и здравомыслящая женщина. Для нее он станет лишь мимолетным увлечением.

Но в глубине души он желал войти в семью Каролины, нуждался в размеренной жизни, хотел принадлежать Квентину и Каролине. Не сомневался Дейн лишь в одном: в том, что Каролину влечет к нему. Он слышал жажду в ее голосе, видел, как дрожат ее руки. Острая боль желания пронзила его, и Дейн вновь порадовался тому, что они с Каролиной не остались наедине. Ожидание превратилось в пытку.

– Пора спать, дорогой, – произнесла Каролина. – Пожелай всем спокойной ночи, почисть зубы, а через несколько минут я приду поцеловать тебя. – Квентин собирался было запротестовать, но Каролина добавила: – Пока ты уляжешься, будет уже десять часов. Завтра в школу – разве ты забыл?

Квентин поднялся с дивана и попрощался со всеми.

– Скоро мы вновь отправимся на рыбалку, – пообещал ему Зик, – так что держи снасти наготове.

Возликовавший Квентин метнулся в сторону лестницы.

– А как же вечерний поцелуй? – с притворным негодованием окликнула его Хипзайба.

Вернувшись, Квентин поочередно поцеловал в щеку тетю, Зика и Дейна, который пообещал навестить его завтра. Через несколько минут Хипзайба уехала вместе с Зиком, а Каролина поднялась в спальню сына, оставив Дейна в гостиной.

– Ты хорошо провел день, дорогой? – спросила она, присев на край кровати.

– Да, – задумчиво отозвался мальчик. – Как будто в настоящей семье – с бабушкой и дедушкой.

– Разве мы с тобой не настоящая семья? – ровным голосом спросила Каролина, не подавая виду, что слова сына укололи ее.

– Конечно, но… – он задумался, подыскивая верные слова, – у всех моих друзей есть папы, двоюродные братья и сестры, тети и дяди, бабушки и… – Он прикусил губу. – А у меня нет.

– Твой папа на небесах. И мои родители тоже.

– А папины родители? Что, если они когда-нибудь приедут к нам?

– Не надо думать об этом, сынок, – посоветовала Каролина. Пусть Квентин считает, что родители отца забыли о нем.

– Нет, но все-таки? Может быть, написать им?

– Нет! – Этот возглас прозвучал слишком резко, и Каролина вздохнула. После битвы за внука, проигранной пять лет назад, от Брэдфордов она не получала никаких известий, чему искренне радовалась. Когда-нибудь Квентин поймет, почему она не позволила ему встречаться с дедушкой и бабушкой, а пока ему придется смириться с ее решением. – Милый, ты их совсем не помнишь, а я помню. Я не хотела бы видеть их в этом доме.

– Но это еще не значит, что я не хочу увидеться с ними. Почему ты не разрешаешь?

«Сегодня он чересчур настойчив, – подумала Каролина. – Пожалуй, пора напомнить ему о суде».

– Это длинная история, дорогой. – Она глубоко вздохнула. – Ты помнишь, что случилось после того, как умер папа? Помнишь, как его родители хотели, чтобы ты жил с ними?

– Немного. Помню, мне было очень грустно.

– Все мы грустили о смерти твоего отца. Твои бабушка и дедушка хотели, чтобы ты заменил им его, и потому попросили судью разрешить тебе жить с ними. Помнишь женщину в черном, которая разговаривала с тобой? Она спросила, где ты хочешь жить, и ты ответил: «С мамой».

– Я по-прежнему хочу жить с тобой. И встречаться с ними. Что, если они соскучились?

Каролина крепко обняла сына.

– По-моему, ты ошибаешься. – «Обо мне Брэдфорды наверняка не скучают», – мысленно добавила она. – Когда-нибудь, когда ты подрастешь, ты сможешь увидеться с ними, но не сейчас.

– А если они напишут мне?

– Вряд ли, дорогой. Но если это случится, ты немедленно должен показать мне письмо. Об остальном я позабочусь сама.

Некоторое время Квентин лежал молча, переваривая услышанное.

– Тебе понравилось ловить рыбу?

– Да, – кивнул Квентин. – Хорошо, что теперь у меня есть дядя Зик. А еще… мне очень нравится мистер Дейн. – Квентин заворочался под одеялом. – И ты ему нравишься, мама. Почему же ты его не любишь?

Этот вопрос застал Каролину врасплох. Ну и вечерок у нее выдался! Как же ответить ребенку? Дейн нравился ей, просто она тщательно скрывала чувства от Квентина: ребенку незачем знать о них. Но по-видимому, Квентин принял ее безразличие за неприязнь.

– Ты не прав, Квентин: он очень нравится мне. Но ты же понимаешь, он занятой человек: Дейн работает, изучает музыку, играет на скрипке, много путешествует. У музыкантов нет лишнего времени.

– Для меня у него всегда находится время.

– Это совсем другое дело, сынок. – Она судорожно сглотнула. – Видишь ли, в конце весны он вновь уедет на гастроли и, возможно, не вернется.

– Но почему? – не унимался Квентин. – Каждому человеку нужен дом, даже если он бывает там только иногда. Может, Коттедж-Крик станет для мистера Дейна домом?

Минуту Каролина сидела молча. И правда, почему бы и нет?

– Не знаю, дорогой. Это решение должен принять сам мистер Дейн.

– Если вы поженитесь, наш дом станет его домом.

– Сынок, прежде нам надо выдать замуж тетю Хипзайбу, – возразила Каролина. Поднявшись, она старательно укрыла сына одеялом и нежно поцеловала его в лоб. – Что бы ни произошло между мистером Дейном и мной, нам с тобой это не повредит. Мы – одна семья, запомни. Я люблю тебя, Квент.

– И я тебя тоже, мама, – сонно пробормотал он.

Плотно прикрыв дверь, Каролина начала спускаться по лестнице. Она и не подозревала, что Квентин так мечтает о настоящей семье. Но рассчитывать на помощь Дейна в этом деле не стоило: никакие узы не удержат его на одном месте. Значит, что бы ни случилось, нельзя допустить, чтобы Квентин пострадал.

Глава 9

– Я в кухне, – негромко сообщил Дейн, услышав шаги Каролины.

Она остановилась в дверях и принялась теребить кольцо.

– Дейн, дай мне одно обещание.

Он поставил чашку в посудомоечную машину, закрыл дверцу, подошел к Каролине и застыл в ожидании.

– Давай будем вести себя сдержанно. Квентин еще никогда не видел меня такой… – Поймав недоуменный взгляд Дейна, Каролина пояснила: – Он не видел меня с мужчиной. К тому времени как Квентин повзрослел и стал кое-что понимать, мы с его отцом… словом, мы только ссорились. Квентин не понимает, в чем дело. Ему кажется, что я тебя недолюбливаю.

Дейн подошел поближе и отвел со лба Каролины упавшую прядь волос.

– Что же ты ответила ему?

– Что ты мне очень нравишься. – Каролина глубоко вздохнула. – Но… он считает, что в таком случае мы должны пожениться.

– Да? И что ты об этом думаешь? – прошептал Дейн, у которого от неожиданности начали путаться мысли.

Каролина вздрогнула.

– Я больше не могу обманывать себя – меня тянет к тебе. Каждое твое слово, каждый жест усиливают это влечение.

– Стало быть, моя тактика сработала. – Дейн провел пальцем по щеке Каролины, взял ее за подбородок и заглянул в глубину глаз.

Глаза Каролины пылали желанием – под стать его собственным. Она кивнула.

– Я не знаю, сколько еще смогу продержаться.

– Вот как?

Это прозвучало как приглашение. Дейн осторожно дотронулся до ее губ. А когда язык Каролины легким движением коснулся его пальцев, страсть вспыхнула в нем. Дейн со стоном прижал Каролину к себе и запустил пальцы в ее рассыпавшиеся по плечам волосы, склонился к ее шее и прильнул губами к пульсирующей жилке, а затем начал покрывать поцелуями всю шею.

– Пожалуйста, не надо, Дейн! – простонала она.

– Но почему? – Дейн отстранился, изнывая от боли. Никогда в жизни он не желал женщину так страстно и нетерпеливо.

Она приложила ладони к разгоряченным щекам.

– Прежде нам надо поговорить, – заявила она и вынула из кармана джинсов резинку и заколку.

Держа заколку во рту, она собрала волосы на затылке в хвост и подняла их, чтобы заколоть на макушке. Дейн вдруг понял, что Каролина опять начала воздвигать между ними непробиваемую стену. Слова Квентина потрясли ее и заставили действовать.

– Не надо, – попросил он, отнимая заколку. – Оставь их распущенными для меня. Что еще сказал Квентин?

– Он заметил, как мы смотрим друг на друга, и вбил себе в голову, что мы поженимся.

– Нелепо, верно? – с отчетливой ноткой горечи подхватил Дейн. Чуда не произошло.

Но Каролина не обратила внимания на его голос.

– Я объяснила Квентину, что ты занятой человек. Фестиваль задержит тебя здесь всего на пару месяцев, а что будет дальше, неизвестно. Ты нигде не задерживаешься надолго.

Дейн покачался на каблуках. Каролина говорила сущую правду. Прежняя жизнь вновь помешала ему примерить ярмо ответственности.

– Как он воспринял твои объяснения?

– Сказал, что все понимает, – прошептала Каролина, – кроме одного: почему после гастролей ты не можешь возвращаться сюда, в Коттедж-Крик.

– А ты?

– Я не ответила, Дейн. – На лице Каролины отразилась тревога. – Понимаешь, Квентин мечтает о настоящей семье – с мамой, отцом, братьями и сестрами, дедушками, бабушками и другими родственниками. Я не хочу обмануть его ожидания, потому что отношения между людьми складываются не так-то просто. Чаще всего они распадаются.

Последние слова прозвучали для Дейна как приговор. Схватив Каролину за плечи, он встряхнул ее.

– Опомнись, Каролина! – выпалил он. – Нельзя всю жизнь оберегать ребенка от разочарований!

Каролина сжала руками ноющие виски.

– Пожалуй, ты прав, – вымолвила она.

– Ты должна быть благодарна уже за то, что он делится с тобой такими мыслями.

– Но я ничего не могу с собой поделать, Дейн. Я не хочу, чтобы Квентин мечтал о невозможном.

– Что же здесь невозможного? – глухим голосом спросил Дейн и крепче стиснул плечи Каролины, ненавидя ее за разбитую мечту.

– Наш брак, – еле слышно выговорила она.

Резкая знакомая боль пронзила сердце Дейна. Он думал, что давно притерпелся к ней, но после встречи с Каролиной вдруг стал надеяться, что и ему суждено изведать счастье, познать вкус верности, благоразумия и других старомодных добродетелей. И вот его постигло разочарование, причинив нестерпимые муки.

– Ошибаешься, Каролина. Он невозможен лишь в том случае, если ты помешаешь ему.

– Нет, это ты ошибаешься, Дейн. – Каролина рывком высвободилась из объятий. – С каких это пор ты решил вести оседлую жизнь? Тебе же известно – я привязана к этому городу. Да, меня тянет к тебе, но это не избавляет меня от обязанностей, а ты понятия не имеешь, что означает это слово!

– Мне известно, что на концерты надо являться вовремя и трезвым, даже если мне не до музыки. Я знаю, что детям нельзя давать невыполнимых обещаний. Когда ты заявила, что я должен подождать, пока ты привыкнешь ко мне, я смирился.

Каролина растерялась. Она всего лишь хотела, чтобы Дейн понял: не следует питать иллюзий на ее счет. Но Дейн воспринял ее слова совсем по-другому. Неужели он считал, что у них есть шанс… Нет, этого не может быть. В душе Дейн по-прежнему бродяга и мечтатель. Он готов к оседлой жизни не более, чем ураган. Надо только доказать ему это, заставить его уйти, и жизнь возвратится в привычное русло.

– Ты не ответил на мой вопрос, Дейн. С каких это пор ты решил остепениться?

– С тех пор, как влюбился в тебя, черт побери!

– Что ты сказал?!

– Я люблю тебя.

От этих слов у Каролины перехватило дыхание. Она не верила своим ушам: Дейн влюблен в нее? Дейн признался ей в любви? Немыслимо! Душа ее ликовала, но это ликование не могло вытеснить недоверие.

– Ты сам понимаешь, что говоришь? – прошептала она.

Шагнув ближе, Дейн одним движением освободил ее волосы и рассыпал их по спине и плечам шелковистым веером. Просунув под них ладонь, Дейн притянул Каролину к себе.

– Понимаю, – прошептал он, обдавая ее лицо горячим дыханием. – Ты думаешь, что все дело в гормонах? Уже нет.

Она буквально задыхалась в жарких объятиях Дейна, была ошеломлена и растеряна.

– Секс и любовь – разные вещи, – наконец сумела выдохнуть она. – Как и любовь, и привязанность. По-моему, ты все перепутал.

– Нет, Каролина, я наконец-то во всем разобрался. – И он стиснул ее еще крепче. Его рука заскользила по спине Каролины, по тонкому серому свитеру, проникла под него и коснулась кожи.

От сильных пальцев Дейна по спине Каролины пробежала дрожь предвкушения и вожделения. Не давая ей увернуться, Дейн прильнул к ее губам, медленно раздувая пламя, уже пожирающее ее, сжигающее страх и запреты. Каролина застонала, и Дейн впился в ее губы с новой силой.

Беспомощная, охваченная желанием, она прижалась к Дейну, почувствовала его тело сквозь одежду. Выпрямившись, Дейн подхватил ладонями ее ягодицы и прижал к себе. Каролина вскрикнула, теряя самообладание. Бороться с ним было бесполезно. Дейн вновь завладел ее губами с алчностью, соперничающей с жаждой самой Каролины. Он пробуждал в ней безудержную страсть. Каролина таяла под его ласками, ее благоразумие улетучивалось, осторожность отступала. Только Дейн мог потушить разгоревшееся в ней адское пламя – Дейн с его волшебными руками, горячими губами и проницательными глазами.

– Я так хочу тебя, – хрипло пробормотал он. – Пойми, что и ты этого ждешь. Между нами больше нет стен.

Подхватив на руки, он понес ее вверх по лестнице в спальню, напомнив Каролине Ретта Батлера.

– Обратного пути у нас нет, – заявил он срывающимся голосом. – Иди ко мне, Каролина.

Она молча подвела Дейна к старинной кровати красного дерева, занимавшей большую часть комнаты, и легла поперек нее на стеганое одеяло. Это одеяло до сих пор напоминало Каролине летний день, когда ее бабушка терпеливо сшивала кусочки белого полотна и красного атласа. «Я шью его для тебя, Каролина, – объяснила она. – И для твоего мужа. Под этим одеялом ты будешь спать, любить и мечтать». В семь лет Каролина не поняла слов бабушки, но в тридцать два их смысл наконец-то дошел до нее.

– Я хочу видеть тебя, – прошептал Дейн, осторожно стаскивая с нее свитер и расстегивая лифчик.

Долгое время он любовался ею молча. Каролину переполняло предвкушение.

– Господи, как ты прекрасна! – наконец выговорил он.

Присев рядом, он подхватил грудь Каролины ладонью, и от этого прикосновения она невольно затрепетала.

– Тебе нравятся ласки моих губ? – Он самозабвенно целовал ее, обводя кончиком языка темно-розовые круги вокруг сосков. – Мои поцелуи будят в тебе желание?

В ответ Каролина застонала, ощущая странное сочетание желания и отчаяния. Она превратилась в сгусток дрожащей плоти, Дейн заставил ее забыть обо всем, кроме почти животной страсти, требующей удовлетворения.

– Ты дрожишь. – Он провел ладонью по груди и животу Каролины. – Как ты нежна и красива! Ты дрожишь от желания, понимаешь, Каролина?

– Да, – выдохнула она и открыла глаза.

Дейн не сводил с нее горящего взгляда. Взяв руку Каролины, он повел ею по шелковистой податливой коже. Это прикосновение показалось ей невероятно притягательным. Каждый дюйм кожи приобрел небывалую чувствительность. Дейн положил ладонь Каролины на свой живот.

– Почувствуй мое желание, Каролина. Ощути, как ты возбуждаешь меня.

Его орудие затвердело, как сталь. Каролина прижала ладонь к выпуклости под джинсовой тканью, ощутила ритмичную пульсацию. Повернувшись на бок, она принялась расстегивать рубашку Дейна, провела ладонями по его широким плечам, очертила кончиками пальцев бугры мышц. Она исследовала его постепенно, переходя от рук к груди и животу, наслаждаясь вздохами Дейна. Запустив пальцы в густую поросль на его груди, она подвергла Дейна сладкой муке. Его соски затвердели от возбуждения. Распластав пальцы по груди Дейна, Каролина провела ладонью вниз, заставив его задрожать, а затем склонилась к его губам. Она целовала его рот, шею, плечи, начала прокладывать поцелуями дорожку вниз по животу и помедлила у пояса джинсов.

– Не останавливайся, детка.

– Помоги мне, – попросила она. – Я больше не выдержу.

Дейн поднялся и быстро освободился от одежды. Встав перед Каролиной на колени, он снял с нее туфли и носки, легко коснувшись пальцами ступни. Каролина сжалась. Дейн ловко расстегнул ее джинсы и снял их. Наконец Каролина оказалась совершенно обнаженной.

Наклонившись, Дейн поцеловал ямочку у нее под коленом, и губы его двинулись выше, к бедру, но так медленно, что желание стало нестерпимым.

Все ее тело ныло от неутоленной жажды. Губы и руки Дейна блуждали по нему, пробуждая чувственные воспоминания. Ладони раздвигали бедра, язык касался самого потаенного, исторгая из уст Каролины гортанные стоны.

– Ты вся горишь, детка, словно костер в летний день.

Каролине удалось лишь слабо кивнуть. Дейн играл на ее теле, как на скрипке, – поглаживая, пощипывая, сочиняя песню любви и страсти. Каролине казалось, что по ее коже пробегают искры, перед глазами плыли разноцветные яркие пятна, на лбу выступил пот. А Дейн продолжал ласкать и дразнить, ни на секунду не прерывая сладкую пытку.

– Дейн, еще немного, и я… – прошептала она.

– Значит, пора остановиться. – Он слегка отстранился, и сокрушительное, опаляющее желание начало угасать.

Каролина вздрогнула.

– Прошу тебя, не надо! – взмолилась она.

Дейн поцеловал ее в бедро, принялся ласкать живот и грудь – все тело, кроме самого чувствительного местечка между ног. Не в силах сдержаться, Каролина прижалась к нему.

– Каролина, самое лучшее в любви – это предвкушение, – пробормотал он, не прерывая ласки.

Искры вновь пробежали по телу Каролины, быстро набирая силу, доводя ее до изнеможения. Все медленно поплыло перед ее глазами, Каролина забыла обо всем, взбираясь на вершину наслаждения. Это продолжалось бесконечно, а спуск тянулся еще дольше, волны блаженства угасали постепенно. Наконец Каролина удовлетворенно вздохнула. Она и не подозревала о существовании такого нестерпимого, всепоглощающего желания.

– Чудесно… – пробормотала она. – Я и не думала, что такое бывает…

– Это еще не все, Каролина. – Приподнявшись, он накрыл ее своим телом. Их губы встретились, Каролина отвечала на каждое движение языка, проникая в глубины его рта. Желание вернулось к ней, ощущение блаженства сменилось нетерпением и жгучей жаждой.

– Впусти меня, Каролина, – прошептал он, просунув ладони между ее бедрами и заставляя ее открыться. Ее разгоряченное лоно обильно увлажнилось, Дейн легко проскользнул в него.

Каролина ахнула: он заполнил ее до отказа. За годы вынужденного воздержания она забыла о том, как прекрасен этот миг полного слияния. Ее бедра вздрогнули, и Дейн застонал. На его лице отразилась страсть, воспламенившая Каролину. Она принялась соблазнительно приподнимать и опускать бедра, усиливая каждое его движение. И вот с хриплым возгласом он в последний раз погрузился в глубину ее лона. Каролина вцепилась в его плечи обеими руками, оглушенная страстью, и унеслась на волнах божественного забвения.

Несколько минут спустя она прошептала:

– Я не разочаровала тебя?

Дейн уткнулся в ее плечо.

– Об этом я мечтал неделями. Я успел насладиться предвкушением, но остальное… оказалось бесподобным. – Он взглянул в глаза Каролине и обвел языком губы.

Каролина вздрогнула. Неприкрытая страсть в глазах Дейна радовала и пугала ее: неужели почти час назад он не солгал, сказав, что любит ее? В то время Каролина не поверила ему, но теперь ее сомнения начинали рассеиваться. Если он повторит свои слова, возможно, и она сумеет выразить чувства. А если заговорить первой? Каролина открыла рот, но не издала ни звука: выдавать себя слишком рискованно. Однажды она уже обожглась и с тех пор стала вдвойне осторожной.

Но тело изменило ей, выдало Дейну ее заветные желания. Протянув руку, Каролина укрыла его стеганым одеялом. Ее мышцы все еще блаженно ныли.