Текст книги "Трон Света (СИ)"

Автор книги: Глеб Кондратюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

Лидер Неустрашимых завыл как демон из преисподней и взмахнул своим мечом. Его удар породил вал огня, быстро растущий и ввысь, и вширь пока не превратился в настоящий направленный взрыв. Строй Дружинников разметало в стороны, кого-то убило, кого-то просто ранило, редкие игроки смогли устоять на ногах.

Остальные Неустрашимые тоже пошли в контратаку на врага. Большинство из них были игроками, которых Прометей нашёл ещё до обретения популярности, его стиль копировали игроки моложе, которых здесь не было. Но эти игроки с ним достаточно долго, чтобы привыкнуть к боли. Может не все из них играют на ста процентах, но все добравшиеся сюда имели болевую полоску выше пятидесяти. Смерть от огня болезненна и мучительна, но большинство из них уже проходили через нечто подобное. Поэтому боль не сломила их, а вызывала лишь ещё большую ярость. Впавшие в буйство, одни из-за боли, другие из-за злости на такой индивидуальный подход Дружинников, Неустрашимые в едином порыве рванули вперёд. Они били, резала, кололи и рубили всех, кто попадался им на пути. Те игроки по кому попала горючая смесь, сами превращались в оружие. Чтобы убить врага и было достаточно обнять его покрепче и держать так пока оба они не умрут.

Таёжник оказался одним из немногих, кого не погребло под этой волной ожившей ярости. Он и ещё несколько десятков оставшихся игроков медленно отступали под таким животным натиском, надеясь на скорое появление следующей волны атакующих. Командир Дружинников вскоре услышал их, а потом краем глаза увидел, как объятый огнём Прометей, силуэт которого едва угадывался в столбе огня, слишком большом, чтобы быть просто высвободившимся из склянки горючим веществом, в одиночку ринулся на отряд подкрепления.

Прометей к этому времени уже не слышал даже собственного рёва, ставшего похожим на рокот разбуженного вулкана. Языки пламени застилали ему взор, превратив вражеские подкрепления в смутные, неровные силуэты. Он уже и не чувствовал, как бежит на них – боль поглотила всё. Он горел. Ворох системных оповещений исчез из поля зрения то ли повинуясь его мысленной команде, то ли испугавшись его воя.

Боль стала его наказанием, самолично принятым и возведенным в абсолют. Он долго страдал и умирал. Боль не давала ему нормально сражаться, поэтому он быстро растерял все уровни, вернувшись на самый первый. Несколько месяцев он ходил один, первым уровнем, в ближайшее искажение для новичков. Со временем он начал привыкать, нашёл способ превратить боль в силу, создал Неустрашимых, взамен прошлой распавшийся из-за оттока игроков гильдии и стал карабкаться наверх. И вот он добрался сюда, столкнувшись с лучшими игроками со всего мира.

Когда на него обрушилась вражеская магия, он прикрывал только голову, чтобы не убило сразу. На всё остальное ему было плевать. Шквал ударов на миг даже ослабил растекающуюся по телу боль – видимо били чем-то ледяным, в надежде затушить огонь.

Это они зря.

Новые раны породили новую боль, обжигающей волной разбежавшуюся по всему телу. Миг спустя череда взрывов и безумных воплей затопила собой всё помещение.

Каменные Волки сражались отчаянно, совсем как во время учений с армией Райшила. Да, большую часть времени они использовались в качестве Шипов, что подразумевало избегания прямого столкновения с численно превосходящими силами противника. Но во время осад или особенно тяжелых боёв они, как и прочие, вступали в безжалостный и злой ближний бой.

У них было три линии укреплений. Первая, внешняя, откуда они уже отступили после того как Неустрашимые погибли практически полным составом, забрав с собой огромную группировку сил противника. Сейчас они стояли на второй, а последняя – это уже сам тронный зал. И судя по тому как складывается сражение, скоро они оставят и эти позиции.

Врагов слишком много. Кажется, они вообще никогда не закончатся. С потерями они вообще не считаются, пытаясь задавить их числом. Стратегия простая, но с таким численным перевесом – более чем рабочая. Менгир уже с трудом поднимал правую руку для ответного удара. Высокий болевой уровень естественным образом ускорял развитие и закрепление новых навыков, но в таких затяжных боях на выносливость этот фактор сильно бил по защитникам.

Все зачарования-однодневки на его экипировки закончились. И те, что он делал на запасной – тоже. И даже все его одноразовые кинжалы с зачарованием исчерпали себя. В руках у него был щит, с правого верхнего края погнутый так, что ударь кто по нему с достаточной силой и вгонит этот край Менгиру прямо в лицо. Его доспех, вполне приличный даже по меркам профессиональных игроков, превратился в несуразные остатки себя прежнего: добрая треть всех металлических пластин были сорваны, оставшиеся были погнуты, а некоторые зияли дырами или порезами, проходящими насквозь. Кольчуга под ними тоже оставляла желать лучшего, в паре мест она уже просто свисала кусками, открывая дорогу к израненному телу владельца.

– Отступаем к тронному залу!

Это команда, передаваемая из уст в уста быстро разошлась по рядам защитников. Плохой знак – их осталось так мало, что людей на нынешний фронт уже не хватает. Потом отступать будет уже некуда. Менгир попытался прикинуть скольких он уже убил с начала боя. Человек пятнадцать? Те, кто протянул достаточно долго и сейчас стоял рядом с ним вряд ли сильно отставали от него по этому показателю.

– Ты слышал? Отходим! – пробасила ему на ухо Банши.

– Я слышал! – гаркнул Менгир, – Идите.

Когда враг так напирает, отступление может обернуться бойней. Стоит защитникам отступить и враг, всей гурьбой полезет в открывшийся проход, и секунд через двадцать вас будет десять против пятидесяти. С магией это не трудно сделать. Достаточно нескольким игрокам, кто не валиться от усталости как защитники Даийлен, обогнать их, задержать на несколько секунд, чтобы их настигли со спины.

Чтобы этого не случилось, кто-то должен остаться, чтобы дать достаточно долгую фору остальным. В прошлый раз Менгир был ещё в приличном состоянии, чтобы отступить. Сейчас же… вряд ли он сможет бежать. Да и с его ранами, он в любом случае сможет сражаться не долго. Таких людей рядом было достаточно, практически весь первый ряд их строя остался на месте, пока остальные бежали к тронному залу. Стоит ли говорить, что как только поддержка магов и стрелков исчезла, давление стало совсем нестерпимым. На щит Менгира насело сразу трое, подпираемые своими соратниками сзади – они увидели, как враг отступает и спешили последовать за ним. Они вот-вот просто опрокинут его.

Ну что ж, видимо подходящее время для экспериментов наступило.

Менгир хороший игрок, его звали в другие гильдии не просто так. Он толковый боец и не такой уж плохой полевой командир. Но больше всего Каменным Волкам он помог не этим, а своими зачарованиями. Несколько других игроков тоже обучились этому ремеслу, после того как оно показало свою эффективность. Перед серьёзным рейдом он и другие зачарователи подготавливали экипировку всех игроков. Менгир научился делать это быстро и эффективно. Вовремя использованная однодневка, даже слабая, может спасти жизнь или отнять вражескую. Это как дополнительная способность, которую просто невозможно засечь или предположить, если ты сам не толковый зачарователь.

Слишком эффективное средство, пусть и не лишенное своих недостатков. Однажды Менгир задумался, а что же будет, если пойти дальше? Если не ограничиваться экипировкой? В истории Дастриуса были личности, задававшиеся подобным вопросом и ответ для подавляющего большинства случаев был один – смерть. Если и существует рабочий метод зачаровывать всё тело или его часть, то он должен стоить просто баснословных денег, если его вообще можно купить. Не говоря уж о том, что наверняка процесс это очень непростой и требующий невероятного опыта и таланта от проводящего его зачарователя.

Но всё же, а что если найдётся кто-то, кому смерть не страшна?

Он ведь бессмертный. Менгир давно носил эту идею в себе, достаточно давно, чтобы подготовить шрам-метку, подходящую для зачарования. Перед боем он напитал её магией и… всё получилось! Болело не так сильно, как он ожидал. Приятного, конечно, мало, но это не мешало ему двигаться и сражаться. Спустя первые полчаса его успели поколотить так сильно, что он вообще забыл об этой метке.

Сейчас был самый подходящий момент, чтобы её активировать. Он не пытался сделать стандартное зачарование. Даже в случае успеха небольшой пассивный бонус не поменял бы ситуацию кардинально. Поэтому это было зачарование со «сгоранием», а всё, что ему сейчас нужно – это сила. Из истощённого ядра маны Менгир направил небольшой заряд, чтобы активировать зачарование.

Парень охнул, ощутив, как легкая боль в груди, превращается в чудовищную агонию, растекшуюся по всему телу. Все его мышцы напряглись донельзя. Ему словно кто-то пытался вырывать кости прямо изнутри. Игроки по другую сторону его щита почувствовали это и надавили сильнее.

Менгир едва не упал, но успел выставить ногу, взяв хороший упор. Из-за боли это ощущение пришло поздно. Но его щит словно перестал весить так много и давление на него уменьшилось. Он больше не отступал, напротив, Менгир сделал шаг вперед, а затем ещё один, опрокинувший насевших на него врагов. Его меч опустился на голову одному из лежащих на полу игроков и по одному лишь звуку удара о металлический шлем стало ясно, что враг уже мёртв.

Сцепив зубы, вице-капитан Каменных Волков пошёл вперёд. Никто не мог его остановить, Менгир не успел увидеть сообщение с эффектом, но его сила точно выросла в разы. Даже самых крепких и сильных на вид игроков он сметал со своего пути. Он больше не защищался, а использовал и меч, и щит для нанесения ударов, причем удары последнего из-за его массы были даже страшнее.

Через какое-то время Менгир понял, что остался один. Вражеские игроки окружили его со всех сторон и пусть те, кто был в его поле зрения отлетали назад, мертвые или сломанные, игрокам с другой стороны удавалось его достать. Он закружился на месте, пытаясь отбиться от всех насевших на него врагов, словно хищная стая, загнавшая в угол свою добычу. Но это был лишь вопрос времени пока кто-нибудь до него доберется. Менгир увидел её краем глаза. Молодая девушка с копьём, подпрыгнула вверх и, оттолкнувшись прямо от воздуха, рванула к нему, нацелив наконечник в шею. Слишком быстро чтобы он смог среагировать.

За миг до удара в девушку попал брошенный топор. Часть её живота тут же замерзла, а удар буквально смёл её в сторону. После череды криков и громких ругательств, к Менгиру пробился второй оставшийся в живых игрок с их позиций. Весь покрытый инеем и замёрзшей кровью, как вражеской, так и собственной, Варяг встал с ним рядом. Свой щит он давно потерял, а последнее своё оружие потратил на то, чтобы спасти жизнь союзнику. В правой руке у него остался трофейный клинок, а в левой ладони у него парила белая сфера источающая такой холод, что даже доспехи стоящего рядом Менгира быстро покрылись инеем. Впрочем, пальцы левой руки у Варяга вообще полностью замёрзли.

– Ещё повоюем, парень, – хохотнул старик, направив сферу в сторону противника.

Сколько они вдвоём смогли продержаться Менгир не знал: бой стал совсем беспорядочным. Холод источаемый сферой варяга был таким сильным, что буквально «жёг» тех, кому не повезло попасть под испускаемые ею волны. Так Варяг прикрывал ему спину, пока он крушил всех, до кого мог дотянуться. Силы у них закончились в один момент. Как только сфера в луках Варяга истаяла, ему уже нечем было останавливать толпу противников, и они навалились на него всем скопом, быстро отправив на фонтан.

Менгир продержался немного дольше. Когда срок действия зачарования иссяк, он был едва жив и всё на что ему хватило сил – это прикрыться щитом, пока его били всем, чем могли. Практически сразу его ноги превратились в пазл для хирурга, а на щит сыпались такие удары, что его буквально вбивали в пол. Он слышал, как остальные оббегают группу добивающих его игроков, заполняя комнату, ранее служившую основным узлом обороны на этой стороне. Это вызвало у него улыбку.

Запас взрывчатки у них был весьма внушительный, но не для такого количества врагов, поэтому они постарались придумать, как распорядиться ею с наибольшей эффективностью. Даийлен и Гарро круто покуролесили в её замке, нехило так ослабив некоторые конструкции. А потом парочка магов ослабила их ещё сильнее, да не абы где, а в специально выбранных местах, чтобы небольшого заряда, что защитники там оставили хватило для крупного обрушения. Менгир не дотянул всего несколько секунд, чтобы услышать, как серия небольших взрывов уничтожает оставшиеся опоры после чего несколько сотен осаждающих, оказываются погребены под огромным количеством обрушившихся на них обломков замка.

Глава 228

Тарас вошёл в тронный зал, помогая одному из игроков Ильи добраться до импровизированного госпиталя. Сейчас в нём находилось чуть больше полсотни игроков – те, кого посчитали выгодным пытаться поднять на ноги. Целителей у них оказалось немного и к этому моменту они исчерпали практически все имеющиеся у них силы. Несмотря на постоянную подпитку расходниками, маны для лечения у них едва хватало, не говоря уже о том, что они давно превысили рекомендуемую или даже вменяемую их дозу и сами начинают умирать от переизбытка употребленной алхимии.

Зверь уже был тут – сидел чуть в сторонке от принесенного им игрока. Тарасу не понравилось, как выглядит брат, того словно подрала стая голодных диких псов. Но куда больше его беспокоил взгляд Зверя: замерший, немигающий, обращенный куда-то в прошлое, а не в настоящее.

Не успел он спросить, как на самом краю области видимости мелькнула фигура, одни лишь габариты которой четко давали понять кто это. Резчик тяжело шагал, прихрамывая на левую ногу. Из живота у него торчала рукоять внушительных размеров двуручника. Если Зверя рвала стая зверей, то Резчика пропустили через мясорубку. На его громадном теле не было ни одного целого места. Юля шла ярдом с ним, не зная, что делать – она слишком маленькая даже для того, чтобы помогать ему идти.

Маркус тяжело опустился на одно колено рядом с братьями. Увидевший это целитель посмотрел на него глазами полного ужаса. Здоровяк успокаивающе покачал головой – с такой раной он точно не жилец и заставлять себя лечить никого не будет.

– Помоги привязать, – сказал Тарас и протянул Юле обтянутую тканью веревку.

– Что? – спросила девушка, так и не отведя взгляда от склонившегося Резчика.

– Привязать меч, – уточнил Тарас и всучил ей в руки часть получившегося каната, – с этим мечом в брюхе он сможет прожить еще пару часов. Если кто-нибудь его выдернет – намного меньше.

Вольный аккуратно, стараясь сильно не смещать меч в ране, обвязал рукоять, а потом при помощи Юли, несколько раз обтянул веревку вокруг торса Резчика и завязал её на крепкий узел.

– Смотрю дела совсем плохи.

Вольный повернул голову и увидел Забойщика.

– Ты теперь за главного у Ордена?

– Август словил шальное заклинание при отступлении. Так что видимо да.

Тарас кивнул и оглядел зал, который оставшиеся в живых игроки готовили к обороне. Среди игроков Первого Ордена он заметил и Веру, что искала себе лучшую позицию для стрельбы. Так чтобы и можно было вести огонь, и чтобы магам не приходилось тратиться на её защиту.

– Сколько нас?

– С ранеными? – к их компании подошёл Перун, – Человек двести пятьдесят.

Вид у главы гильдии был такой, будто он уже пару недель ни крошки во рту не видал. Вымотанный донельзя, он даже стоял немного пошатываясь. Чуть трясущимися руками маг достал очередной мановый леденец, вкус которых теперь казался ему отвратными – столько их за сегодня он уже съел. Перун посмотрел на трясущуюся ладонь и перехватил её второй, чтобы унять тремор. Наверное, даже во время осады он не колдовал с таким усердием и натугой. Ему было плохо, его мутило, а практически вся имеющаяся у него мана была выдавлена из ядра насильно или получена из препаратов. Контролировать её сложнее, теперь каждое заклинание приходилось буквально выдавливать из себя.

Подошедший Вестник находился примерно в том же состоянии. Каменных Волков практически не осталось, хуже дела были только у Неустрашимых. После самоубийственной атаки Прометая их осталось мало, а ещё несколько часов боя с тех пор сократили людей под командованием Чёрного Лиса до шести. Даже свободных игроков осталось больше. Их негласным лидером стал Блик, тоже оказавшийся поблизости. Илья погиб совсем недавно, прикрывая отступление своих людей.

– Что-то не спешат они пытаться нас добить, – немного озадаченно высказалась Носорог.

Им дали короткую передышку, а при нынешних обстоятельствах трудно переоценить возможность спокойно восстановить силы и распределить оставшихся людей по имеющимся брешам.

– Хотят красивую картинку, – внезапно к разговору подключился Зверь.

Тарас понял, что настроение у брата на редкость паршивое, но он хотя бы снова пребывает в реальности.

– У них есть резервы, которые ещё не вступали в бой. Мои духи нашли их. Человек четыреста. Рассчитывают прорваться одним ударом и сразу дойти до трона.

Плохие новости для защитников. Четыре сотни свежих сильных бойцов сейчас представляют огромную силу. Это практически вдвое больше имеющихся у них людей, раненых и изнуренных многочасовым боем.

– Есть у кого-нибудь идеи? Сейчас принимаются даже самые идиотские.

Крюк тоже был тут. Правую руку ему отсекли у самого торса, поэтому с цепями теперь будет посложнее. Обрубок замотали куском ткани, успевшим уже промокнуть от крови, а затем и высохнуть. Мрачный Клинок тоже нашёлся неподалеку. Выглядел он чуть лучше Зверя. Вся их группа пережила этот чудовищный бой, что говорило о наличии даже у двух воспитанников Вольного очень и очень серьёзных навыков: в таком долгом бою никакая удача не убережет тебя, если ты сам себя не убережешь.

– Кажется, наступил мой черед попробовать, что такое местные пределы, а?

В этой фразе не прозвучало ничего чудовищного, но Вольный со Зверем повернули голову к Резчику с такой скоростью, что все поняли – это серьёзно.

– Справимся как-нибудь и без этого.

Маркус улыбнулся такому проявлению братской заботы:

– Брось. У нас сейчас на ногах стоит чуть больше двухсот человек. От тех, кто устал также как мы, как-нибудь отобьёмся, но четыре сотни игроков, которые всё это время сидели и ждали своего часа? Они пробьются просто потому, что смогут бежать во весь опор всем скопом.

– А о чем собственно…

Вольный резко поднял в воздух сомкнутый кулак, заставив Перуна умолкнуть. Потом переглянулся со Зверем.

– Пойдём втроём, – вынес вердикт Тарас.

– Я предлагал не это.

– Мы вернемся обратно, – добавил Вольный, – заберем Дрома, если не сможешь его спрятать.

Резчик кивнул, быстро согласившись с такими условиями и спросил:

– Насколько больно будет?

– Вспомни худшее, что с нами было, соедини вместе и умножь на два-три. Примерно так.

Легат по очереди хрустнул каждым пальцем на руке, стараясь немного успокоить свои мысли. Он оглядел большой зал, где расположился его отряд после последнего перехода, вызванного массивными обвалами замка. Скорость его распада увеличилась, что не добавляло ему спокойствия.

Никто не ожидал, что защитники Даийлен протянут так долго. Несколько раз они уже намеревались вступить в бой, собираясь его закончить, как тут же противник за короткий срок кардинально менял ситуацию в свою пользу. Сейчас их в тронном зале осталось не больше трёх сотен. Меньше половины. Но осаждающие понесли ещё большие потери. Такого они даже представить не могли, когда договаривались о победе. Руководство Легиона уже начало волноваться: они много заплатили за то, чтобы именно их игрок получил личную награду от бога.

Теперь врагу отступать уже некуда и легионеры, вместе с сумеречными налётчиками теперь точно вступят в бой. Легат уже слышал далекие отголоски начавшегося финального сражения. Остальные силы объединённой коалиции пока терзают оставшихся в живых защитников, чтобы, когда подошла свежая ударная группа всё точно было кончено.

Вскоре ему пришло сообщение – пора.

Лидер Легиона встал со своего места и обвёл взглядом своих согильдийцев. У него была мысль толкнуть какую-нибудь воодушевляющую речь, но она быстро улетучилась – не то у них положение. Они много часов ждали, пока остальные сражались и говорить что-то про героизм или победу было бы лицемерно. Как никак, они её можно сказать купили.

Долгих сборов не было: все уже давно по десять раз проверили свою экипировку. Пара минут ушла на получение всех бафов и применение расходников. Темнеющий зал озарился светом десятков заклинаний усиления, благословлений, активируемых свитков. Легат буквально почувствовал перемену в собравшемся небольшом войске. Помещение наполнилось силой, энергией. Итальянец не мог представить, что могут предложить оставшиеся защитники против такой мощи.

– Идём!

Издав дружный клич легионеры первыми пошли вперёд. Легат занял место в середине их группы. Конечно, смотрелось бы круто, стой он на передовой, самолично прорвав вражеский строй, но Культ Асфеда сегодня не раз показал, что не стоит их недооценивать. Минут за пять они вышли к финишной прямой – длинному прямому коридору, шириной на десятерых, ведущего к выломанным воротам тронного зала. Атакующая ранее группа как раз отходила. Может это и было подсказкой куда защитникам стоит обратить внимание, но Легионеры не слишком рассчитывали на неожиданность: у врага уже просто не должно быть сил, чтобы их остановить.

Строй игроков на противоположно стороне казался совсем хлипким. Игроки в авангарде сказали, что там вряд ли есть даже три ряда пехоты – мелочь в сравнении с их количеством. Пока они не начинали разгоняться: маги накладывали последние охранные заклинание на игроков в первых шеренгах. Легат был достаточно высоким парнем и не использовал шлем с забралом, поэтому увидел, как среди противников появляется фигура, выше всех остальных минимум на три головы.

Резчик.

Человек, посрамивший всех «танков» лучших гильдий Европы. Один из тех пятерых игроков Долго и Больно, что помогли Первому Ордену одержать победу в гонке за первое прохождение. Выглядел он плохо, кажется, из живота у него вообще торчал меч. А за ним вышли Вольный и Зверь – защитники Даийлен бросают против них всё, что есть. Оба выглядели едва лучше Резчика, поэтому Легат не сомневался в способности пробиться через эту знаменитую троицу. Какими бы сильными они ни были, им никак не справиться с несколькими сотнями игроков.

После коротких приготовлений Легионеры продолжили идти вперёд, набирая скорость. Но, что удивительно, Резчик сделал тоже самое! За пару секунд громадный воин разогнался до максимальной скорости. Его тело покрывал слой серой энергии, а меч, удерживаемый двумя руками, был отведён назад для удара.

– Они что, психи? – услышал Легат вопрос, пронизанный искренностью от первой и до последней буквы.

За Резчиком, буквально след в след, бежали Вольный и Зверь. Три самых опасных игрока вражеской стороны сами бегут на смерть! Тем не менее, командующий в первых рядах инструктор приказал остановиться и встретить врага на максимальном расстоянии от возможной помощи. Встречный залп магии Резчик без каких-либо попыток уклониться, принял на себя.

– Да что они вообще творят?

Первая мысль Легата обратилась к Забытому Пределу – неужели они хотят провернуть подобное вновь? Но ведь Вольный – Смертный Меч Асфеда. Итальянец быстро прокрутил в голове события той битвы и вспомнил её концовку.

В этот момент по всей крепости разнёсся полный боли вопль Резчика. Ещё до того, как он добежал до вражеского строя, самые чувствительные из них ощутили крупицы маны, исторгнутые им в этом чудовищном крике, больше подходившем раненому богу. Слой серой энергии вокруг него стал таким плотным, что практически полностью скрыл собой очертания владельца. Руны на красно-буром клинке зажглись чёрным цветом, активируя [Жертву].

Передний ряд игроков Легиона, поднял щиты и приготовился принимать удар противника, оказавшегося ещё более безумным, чем им показалось на первый взгляд. Самые сильные и крепкие игроки одной из сильнейших гильдий Европы, в самой лучшей экипировке, усиленные всеми возможными способами оказались… разрублены надвое.

Меч резчика просто разрезал щиты вместе с владельцами, убив сразу семерых человек в первом ряду. Монструозный клинок по инерции продолжил движение, и едва не утянул за собой назад владельца. Но Резчик с безумным воем шагнул вперёд и ударил вновь, зарубив ещё шестерых. А на остатки первой линии набросились Зверь и Вольный, сопровождаемые стаей волков-призраков.

Легат опомнился только когда один из игроков толкнул его в плечо, приведя в чувство – после смерти главного инструктора он теперь главный. Очередной сотрясающий стены крик напомнил ему о появившейся проблеме. Только, что они будут с ней делать?

Вольный одним хлёсткий ударом [Зарма], перерезал горло легионера и нырнул под удар его товарища, на ходу воткнув кинжал тому в сочленение доспехов на животе. На миг отвлекшийся на боль воин, через секунду захрипел с разрезанным горлом.

Раскатистый вопль оповестил Тараса об очередной атаке его брата. С самого начала столкновения они не останавливались. Маркус пробивал себе путь через тщетно пытающихся остановить его противников. Они сообразили, что не смогут его остановить и попытались отступить, оставив на закланье два десятка игроков, которых его брат только что зарубил. Перешагнув разорванные тела он с новым криком рванул следом за отступающими. Сейчас в нём было так много маны, что ему даже не нужно было направлять её в ноги. Его тяжёлые ботинки оставили отчётливый след на каменном полу при отталкивании. Разделявшего его и врагов расстояние он преодолел за миг и врезался в ряды отступающих легионеров.

Зверь оказался там через время которое человек тратит на то, чтобы моргнуть. С его рук кровь просто лилась. На когтях остались ошметки плоти предыдущего игрока, которому не посчастливилось с ними познакомиться. Сейчас он и вправду походил на зверя: рычал и выл, в слепой ярости убивая любого, кого Резчик оставит позади. И с каждым криком Маркуса, Дагир распалялся всё сильнее, настолько, что Тарас начал беспокоиться о том, сможет ли он затащить его обратно в тронный зал?

В Яме они успели наслушаться криков своих братьев. После любого бунта, попытки побега или какой-нибудь выходки виновников наказывали. Серьёзность наказания варьировалась в зависимости от серьёзности проступка, состояния и возраста наказуемого, а также общего положения дел в самой Яме. Самым худшим была арена, когда наказанием становился поединок. Альтернатива – показательная пытка. К старшим её применяли не часто, как правило их заставляли слушать как, расплачивается кто-то помладше.

Словами не описать какую ярость и злобу испытывали старшие в таком случае. Не редко она перерастала в личную ненависть, когда один или несколько братьев могли сбежать только для того, чтобы убить палача. Дагир полностью окунулся в эти эмоции и сосредоточился на умерщвлении тех, кто, по его мнению, повинен в мучениях его брата. Пытаться его успокоить – гиблое дело. Поэтому Тарас сосредоточился на том, чтобы не отставать от Маркуса. Даже с его уровнем и характеристиками, продержится он не больше пары минут.

Впрочем, каждый его широкий удар, перекрывал собой практически всю ширину коридора, а невероятная сила позволяла клинку разрубать всё, что попадается на пути. И это касалось не только людей.

Противник использовал несколько способов его остановить. Первым была сковывающая или замедляющая магия. Пламя битвы развеивало всё подобные эффекты, наглядно показывая насколько терпимым к боли вырос Маркус, раз даже в таком состоянии умудряется его использовать. Потом прибегли к грубой силе: совместное колдовство десятка магов отбросило его в стену. Резчик ударился об нее и приземлился на ноги. Его меч оказался отведен назад и заблокирован стеной, поэтому сумеречным налётчикам до которых он к этому моменту добрался момент показался удачным для атаки. Тогда Резчик с натужным рёвом направил клинок прямо на стену, пройдя через неё его меч в куче пыли и каменного крошева, обрушился на осмелевших врагов.

Резчик убил больше половины всего отряда, ещё часть добили они, поэтому резервы противника перестали быть единым, мощным кулаком, способным легко пробить их оборону. Но и время Резчика подошло к концу: удары начали становиться слабее, двигаться он начал медленнее, настолько, что в один момент оказался не способен догнать убегающих от него игроков. Он даже кричать перестал и, опустив меч, начал просто хрипеть.

Тогда же Вольный впервые с начала схватки подошел к нему вплотную. Он почувствовал, как напрягаются могучие мышцы, ощутив, как кто-то ещё дотрагивается до рукояти его меча.

– Свои, брат, – поспешил успокоить его Вольный.

Тогда Резчик расслабил руки и позволил забрать Дрома, исчезнувшего в магическом инвентаре Вольного. Как только меч исчез из рук великана, тот будто потерял последние остатки сил и рухнул на пол. Пока враг не опомнился, Вольный побежал обратно, по пути зацепив Зверя. Тот сначала и не узнал его, собираясь наброситься, но не заметив никакой реакции, понял, что перед ним не очередная жертва.

Врагов на обратном пути осталось немного, и большая часть была не в состоянии пытаться их остановить. Зверь убил ещё парочку людей по дороге, вымещая свою злобу, пока они не вернулись обратно, где сражение не останавливалось ни на секунду.

Несколько заделанных ранее пробоин оказались вновь открыты. Пока врагов удавалось сдерживать, но с каждой минутой защитников Даийлен становилось всё меньше, а враг мало-помалу отвоёвывал себе место внутри. Некоторые маги уже начали обстреливать трон, в попытках добраться до богини, но рунный барьер, воздвигнутый Этель пока справлялся со всем. Всё клонилось к вымученной и тяжелой победе осаждающих, пока в один момент по всему замку не прошла чудовищная тряска. Схватка мигом остановилась – большая часть её участников просто попадали на пол.

По замку разошлась паутина трещин. Помимо тронного зала весь домен превратился в мозаику, непонятно чем склеенную. И через секунду этот невидимый «клей» растворился. Всё за пределами одного единственного помещения рухнуло в пропасть, вместе со всеми находящимися там игроками. Волна криков стихала по мере падения остатков домена в безду.

Даийлен поднялась со своего трона. Её фигура, будто окрепшая за эти несколько часов, вновь сияла почти ослепительно. Дыра в животе и огромная рана на голове полностью исчезли. Один взмах её руки – и всё игроки вражеской стороны, которые успели к этому моменту вступить в её тронный зал, исчезли в ярких вспышках света.