Текст книги "Балом правит любовь"
Автор книги: Гейл Уайтикер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)
Глава третья
Свое решение прогуляться по парку верхом на следующее утро Диана не сочла безрассудным. Почему бы нет? Ведь на встречу с лордом Гартдейлом она не рассчитывала. Графу, по словам тетушки, было несвойственно оказывать внимание незамужним дамам, а потому и искать встречи с женщиной он, скорее всего, не стал бы. К тому же Диана надеялась, что ее нежелание видеться с ним было заявлено довольно решительно и не оставляло сомнений в твердости ее намерений. На следующее утро, около половины седьмого, Диана, опустив на лицо вуаль, беспечно направила лошадь по устланной листвой дороге Гайд-парка.
Полоскание солью нисколько не помогло, и горло по-прежнему саднило, а голос оставался низким и хриплым. Памятуя о том, что лорд Гартдейл тоже имеет обыкновение выезжать по утрам верхом, Диана все же допускала возможность их встречи, к которой она была не расположена: ведь с ней только конюх, а значит, некому оградить ее от нежелательного общения.
Именно нежелательного общения она и боялась, отправляясь в Лондон.
Однако первый день, проведенный в городе, вопреки ожиданиям, приятно удивил Диану, доставив ей массу удовольствий. У мадам Клармонт заказали не только новые платья и разные безделушки для Фиби и миссис Митчелл, но также несколько туалетов для нее. Диана с изумлением разглядывала выложенные перед ней ткани, поражаясь тому, как сильно переменилась мода. Покрой рукава, ширина юбки и высота талии стали совсем другими. По всему выходило, что весь гардероб Дианы был никуда не годен.
Права была тетушка: в своих платьях она могла бы сойти за бедную родственницу!
Затем женщины заказали новые визитные карточки и зашли к ювелиру. Остаток дня по возвращении домой прошел в тишине и покое за разными домашними занятиями. Когда же Фиби отправилась спать, Диана, наконец, приступила к тетке с расспросами относительно лорда Гартдейла. Она хотела уяснить, почему ей не доводилось видеть графа в Лондоне раньше.
– Я охотно представила бы тебе его во время прошлого твоего пребывания в Лондоне. Но как раз в это время скончался его отец, и лорд Гартдейл почти не появлялся на людях. Он стал выезжать лишь в начале следующего года, когда твои отношения с лордом Дерлингом были уже разорваны.
Это все объясняет, думала про себя Диана. Но можно ли быть уверенной, что лорду Гартдейлу неизвестна ее история? Ведь в обществе долго ходили толки.
– Так, значит, вы все-таки решились на встречу со мной, – послышался знакомый голос, прерывая поток ее мыслей. – Я польщен.
Диана подняла голову и очень удивилась, завидев лорда Гартдейла, скачущего навстречу. Не может быть, чтобы он искал встречи с ней.
– Сегодня прекрасное утро, – ответила Диана, решив оставаться холодной как мрамор. – Возможность пересечься с вами, как мне казалось, недостаточное основание, чтоб оставаться дома. Парк столь большой, что вероятность встречи невелика, не так ли?
Лорд Гартдейл сверкнул в улыбке белоснежными на фоне смуглой кожи зубами.
– Не спорю: шансы невелики. Однако признаюсь, я выехал сегодня в парк единственно с надеждой встретить вас.
К счастью, густая вуаль скрыла румянец, покрывший лицо Дианы.
– Смотрите, лорд Гартдейл! Говорят, вы не удостаиваете незамужних дам своим вниманием, – ответила она.
Удивление на лице лорда скоро сменилось довольным выражением.
– Вы потрудились разузнать мое имя? Я необычайно польщен.
Диана поджала губы.
– Не обольщайтесь. Просто по возвращении домой мой конюх заверил меня, что и сам пришел бы мне на помощь, если бы лорд Гартдейл не опередил его.
– Ах, вот оно что. Но раз уж вам известно мое имя, полагаю, с вашей стороны будет вполне справедливо сообщить мне свое.
Ответ на этот вопрос Диана заготовила на всякий случай заранее, если встреча с лордом Гартдейлом все же состоится. По-прежнему отказываться назвать свое имя было бы неучтиво. Но вероятность увидеться в высшем обществе, к которому оба принадлежали, была слишком велика, и, назовись она просто Дианой, даже не называя своего полного имени и не открывая лица, граф наверняка узнал бы ее, когда знакомство их наконец бы состоялось. Потому Диана решила не рисковать.
– Зовите меня Дженни, – ответила она.
– Дженни? – Граф посмотрел на Диану. – И все?
– Все. Просто Дженни.
– Как видно, у вас серьезная причина скрывать свое имя?
– Да, но это неважно.
– Как знать, – ответил лорд Гартдейл. – Я мог бы счесть вас знаменитой куртизанкой, приискивающей себе нового покровителя, но думаю, в этом случае с вами не было бы конюха.
Услышав подобное предположение, Диана вспыхнула, но не потупилась.
– Вы совершенно правы, милорд, я не куртизанка.
– Тогда, быть может, вы вдова, живущая за пределами Лондона. Возвратившись сюда, вы рассчитываете завести любовника и устраиваете дело, тайно встречаясь с мужчиной в парке.
Щеки Дианы стали пунцовыми.
– Послушать вас, так причиной для моих утренних прогулок может быть только что-то непристойное?
– Напротив. Я просто пытаюсь выяснить, почему молодая леди ездит в парке, скрывая лицо и не желая назвать свое полное имя.
– А может быть, жизнь моя так скучна, что озадачивать мужчин – мой единственный источник развлечений.
Граф с улыбкой покачал головой.
– Думаю, мы с вами незнакомы… Дженни, но сомневаюсь, чтоб вы часто скучали. Я догадываюсь, что у вас хорошее воспитание, вы умны и получаете удовольствие решительно от всего, что делаете. Но, без сомнения, вам есть что скрывать.
Игра тотчас перестала забавлять Диану.
– Возможно, вы правы, лорд Гартдейл. А следственно, поймете мое желание оставаться инкогнито.
Граф в задумчивости опустил глаза.
– А если я дам слово, что никому не раскрою вашей тайны, вы измените ваше решение?
– Нет. С моей стороны было бы слишком опрометчиво доверяться незнакомому человеку в столь важном для меня деле.
– Я держу свое слово.
Как ни странно, Диана поверила графу, но своего решения не переменила.
– Вы так говорите сейчас. Но, узнав, кто я, может статься, будете принуждены нарушить слово, дабы сдержать обещание, данное вами ранее другому человеку. А теперь, если позволите…
– Дженни!
Диана остановилась. – Да, милорд?
– Мне нет дела до ваших секретов. Вам это покажется странным, но мне безразлично, кто вы. Я все равно хочу снова видеть вас, пусть как сейчас, в парке, инкогнито.
– Но зачем? Ведь вы, несомненно, могли бы провести время с большей для себя пользой.
– Возможно. Но времени для исполнения своих обязанностей у меня предостаточно, а встреча с вами становится для меня насущной потребностью, которая не поддается никаким разумным объяснениям. В вас есть что-то особенное. Вы заинтриговали меня, пробудили во мне любопытство и желание узнать вас короче.
Диана крепче сжала поводья.
– Любопытство не всегда похвально, сэр.
– Да, но его отсутствие определенно обедняет наше существование, – ответил граф, подводя своего гнедого поближе. – Я не желаю ставить вас в неловкое положение, но скажите, согласитесь ли вы ездить со мной по утрам, пока вы в Лондоне?
Диана не знала, что отвечать. Подобного развития событий она никак не ожидала. Она думала, что ее невинным обманом все и закончится. Теперь же лгать и притворяться, изображая невинность, было невозможно.
Могла ли она продолжать лгать?
– Не понимаю, на что вы надеетесь, лорд Гартдейл, – сказала Диана, останавливая лошадь.
– Должно быть, на то, что вы расскажете о себе больше.
– А если я ничего не расскажу?
На лице графа играла сардоническая улыбка.
– Я буду весьма разочарован, однако утешусь и стану наслаждаться одними прогулками и разговором с вами. Но я попрошу вас об одном.
Диана затаила дыхание. Неужели он попросит поднять вуаль?
– О чем же?
– Давайте уравняем ставки. Вы, надо полагать, знатная дама, и раз уж назвались просто Дженни, я также не могу оставаться для вас лордом Гартдейлом. Зовите меня Эдвард.
Они проездили час, выбирая, по взаимному согласию, самые малолюдные уголки парка. Они дали волю лошадям, позволяя идти так, как им вздумается, и много говорили.
Никогда еще Диана не чувствовала себя в общении с мужчиной так свободно и непринужденно. Их беседы с лордом Дерлингом ничуть не походили на эту. Ему она не могла высказывать свои взгляды, потому что лорду Дерлингу они были неинтересны.
По его мнению, у женщины лишь одно-единственное предназначение – быть благовоспитанной дамой, добродетельной супругой, полностью подчиненной мужу. Если у нее есть свое мнение по какому-либо поводу, то она вольна высказывать его подругам и родственницам, но уж никак не ему.
Образ мыслей Дианы лорда Дерлинга нисколько не волновал.
Иное дело Эдвард. Он, напротив, призывал ее поделиться с ним своими взглядами, заставляя при этом проникать в суть предмета, и внимал ей с большим вниманием и уважением.
Иными словами, прогулка оказалась истинным удовольствием. Время пролетело незаметно, и когда Диана взглянула на свои часики, приколотые к лифу, то пришла в смятение, ибо обнаружила, что давно пора возвращаться.
– О боже! Мне нужно возвращаться. Тетя будет тревожиться.
– Думаю, не будет. – Эдвард остановил своего коня. – Она знает, что вас сопровождает конюх?
– Да, но она не думает, что я могу задержаться.
– Почему? Ей, должно быть, известно, что вы превосходная наездница. – Эдвард бросил на Диану насмешливый взгляд. – Вчера вы не нуждались в моей помощи, не так ли?
Фраза прозвучала скорее утвердительно, а потому Диана оставила ее без ответа.
– Но ваш благородный порыв доказывает вашу отзывчивость и порядочность.
Граф расхохотался.
– Боюсь, в обществе мало кто разделит ваше мнение.
– Почему же? В обществе вы становитесь невежей? – спросила Диана, не в силах сдержаться.
– Как правило, нет. Но моя склонность держаться особняком – источник постоянного недовольства для разных маменек, которые мечтают, чтобы я угождал их ненаглядным дочкам. – Граф улыбнулся. Саркастическое выражение соскользнуло с его лица. – Но это очень грустный предмет. Давайте оставим его: он способен испортить самую восхитительную интерлюдию. – Граф, повернувшись, пристально посмотрел на Диану, приковав к себе ее взгляд. – Завтра утром я буду здесь, Дженни. Надеюсь, вы присоединитесь ко мне.
Сердце у Дианы неистово билось. – Я воздержусь от каких-либо обещаний, Эдвард, но… я постараюсь.
– О большем не смею просить. – Граф залихватски поклонился. – Прощайте, прекрасная дама, – сказал он и, вонзив каблуки в бока своего коня, поскакал прочь.
Ошеломленная, Диана тоже повернула лошадь и тронулась в обратный путь, размышляя о своем приключении. Права ли она была, дав понять, что будет рада снова увидеться с ним? Радоваться меж тем было нечему. Ведь она только что дала свое согласие на встречу с едва знакомым мужчиной, инкогнито!
Чего же ждать от такой затеи? Она явно не сулила ничего хорошего. Диана сознавала, что их с графом Гартдейлом отношения не могли получить развитие. Они не могли стать такими, какие она, как и всякая другая леди, получившая аристократическое воспитание, могла бы счесть для себя приемлемыми. И все-таки после двух мимолетных встреч Диана видела в графе мужчину, более чем имела на то право. Когда он оказывался рядом, у нее замирало сердце, а порой казалось, что в душе у нее рождается что-то новое, будто она пробудилась после долгого сна.
Однако ж обольщаться не стоило. Узнав, что она именно та женщина, которая столь вероломно обошлась с лордом Дерлингом, граф разорвет с ней всякие сношения. Невозможно, чтобы граф не знал о том, что произошло между Дианой Хепворт и лордом Дерлингом. Быть может, он даже дружен с лордом Дерлингом и потому, веря возведенному на Диану навету, убежден, что Диана Хепворт – бесчувственная, лживая женщина, которая играла в любовь, а потом оставила своего избранника, вздумав присмотреть партию получше. Это женщина без стыда и совести, которая ради того, чтобы заполучить самого богатого мужчину, пойдет на все, даже на предательство человека, готового бросить к ее ногам свою жизнь и любовь.
Диана вздохнула. Именно эти лживые слухи распускал о ней лорд Дерлинг, и они, несомненно, дошли до Эдварда, а потому открыть ему свое имя было просто немыслимо. Диана не желала увидеть, как Эдвард переменится в лице, мягкий свет его глаз сменится свинцовой холодностью и отвращением. Диана более всего хотела, чтобы Эдвард оставался самого доброго мнения о ней. Несколько дней, а может даже, недель ей удастся сохранить его. Они будут ездить верхом по утрам, и разговаривать на равных, свободно высказывая свое мнение.
Фиби была права: в Уитли Диане не хватало умных собеседников. Любой разговор сводился к одному: как повлияет дождь или отсутствие оного на всходы и протянет ли старая миссис Фентон до весны. В этих краях прошло детство Дианы, и события четырехлетней давности вынудили ее возвратиться в отчий дом. Диана примирилась со своей новой жизнью, но это вовсе не значило, что она намерена отказаться от бесценных минут общения с мужчиной, который дорожит ее мнением и с которым можно говорить, не опасаясь заслужить в ответ порицание или презрение. Тетя верно заметила: время летит быстро. И Диана чувствовала, что четыре недели, как, впрочем, и четыре года, – лишь один миг!
– Фиби, поторопись, мы опаздываем! – позвала Диана, стоя перед дверью в комнату кузины. – Экипаж готов.
– Иду, Диана. Одну минуточку! Мари заканчивает мою прическу.
Молча повернувшись, Диана направилась к лестнице. Женщины собирались на званый вечер к Таунли. Этот вечер знаменовал собою не только первый выход Фиби в свет, но и первое за четыре года появление Дианы в обществе. Поэтому обе девушки порядком нервничали.
Миссис Митчелл позабыла про вечеринку, на которую они были приглашены. И, лишь случайно столкнувшись с миссис Таунли и Амандой в магазине, она обнаружила свое упущение. Начались поспешные сборы. Весь дом был перевернут вверх дном. Платья, перчатки и прочее – все было выложено из шкафов.
По уверениям миссис Митчелл, Аманда с нетерпением ждала встречи со своей дражайшей подругой, чего о себе Диана сказать не могла. Мысль о том, что на вечере будет тьма гостей, омрачала ей даже встречу с Амандой. Но отказаться поехать было немыслимо, ибо для Фиби этот вечер был знаменательным событием.
– Ах, вот ты где, душа моя! – воскликнула миссис Митчелл, стоя внизу, у лестницы. – Ты выглядишь великолепно. Мадам Клармонт знала, что предложить. Покрой простой, но сколько изящества! И цвет ткани тебе чудо как к лицу. Ты привлечешь к себе всеобщее внимание, и не по той причине, о которой ты все думаешь с таким ужасом.
Диана улыбнулась, утешаясь тем, что она, по крайней мере, хорошо выглядит. Абрикосовое платье с коротким шлейфом было одним из многочисленных туалетов, заказанных для нее миссис Митчелл. Его покрой выгодно подчеркивал ее стройную фигуру, а цвет превосходно оттенял белизну ее прекрасной кожи. Тетушкина горничная-француженка собрала темные завитые волосы Дианы кверху, украсив их сзади изящной золотой булавкой. Остальные же украшения были до чрезвычайности просты: жемчужные серьги, когда-то принадлежавшие матери Дианы, и золотое ожерелье с жемчужинами.
Вскоре спустилась сияющая от счастья Фиби в белом атласном наряде с оторочкой насыщенного розового цвета. Ее светлые кудряшки спадали на одну сторону, что усиливало очарование молодости. Миссис Митчелл, одетая в темно-синее шелковое платье, одобрительно кивнула и направилась к ожидавшему их экипажу.
– Смелее, дети мои, – сказала она, усаживаясь. – Голову выше, улыбки шире – и Лондон будет у ваших ног!
Диана откинулась на мягком сиденье. Время покажет, думала она, пригодятся ли тетушкины советы. Она глубоко вздохнула и, в тревожном ожидании предстоящего, неслышно зашептала молитву.
Глава четвертая
Вечер был богат на сюрпризы. Во-первых, вопреки ожиданиям Дианы, у Таунли собралось вовсе не пол-Лондона, а во-вторых, Аманды, которую она знала и любила, более не существовало.
Элегантная молодая леди, встречавшая вереницу гостей, нимало не напоминала старинную подругу Дианы. Куда делся тот неловкий, угловатый подросток? Где девочка, вечно горевавшая из-за того, что ее вьющиеся волосы не поддаются укладке, рост слишком мал, а внешность непривлекательна? Изысканная молодая женщина в изящном белом платье не имела ровно ничего общего с застенчивой до слез, заикающейся девочкой. Недаром тетка говорила, что Диана удивится, увидев ее.
– Диана! – воскликнула Аманда, когда та остановилась перед ней. – Как я рада видеть тебя!
– Я тоже очень рада! – ответила Диана с неменьшим воодушевлением. – Глазам не верю! Ты так переменилась! Просто красавица!
Аманда рассмеялась. Ее чарующий смех звенел словно тонкие серебряные колокольчики.
– Скажи, разве это не чудо? Я провела зиму у тети Хестер. Это ей я обязана своим преображением. Она взялась за дело со всей серьезностью, и, когда я возвратилась домой, даже мама не узнала меня.
Диана покачала головой.
– Просто не верится. Я в восхищении и от души рада за тебя, Аманда: до моего слуха дошла весть о твоей помолвке. Ты будешь самой красивой невестой.
– И самой счастливой, ибо выхожу замуж за благороднейшего из мужчин. Позволь представить тебе моего жениха, лорда Истклиффа, – сказала Аманда, с улыбкой поворачиваясь к видному джентльмену, стоявшему подле нее.
Диана ответила на поклон, с удовольствием отмечая, что лорд Истклифф при знакомстве с ней не выказал неприязни. Ее скудные сведения о нем заключались в том, что он человек, достойный уважения во всех отношениях, самозабвенно увлечен наукой и коллекционирует греческие древности. Некоторые даже шутили, что у современницы вряд ли есть шанс быть удостоенной внимания лорда Истклиффа, ибо его сердце навеки принадлежит женщинам античности.
Диана поначалу обеспокоилась тем, что этот человек мог недооценить Аманду, но, когда увидела, каким теплом светились его глаза при виде невесты, поняла всю необоснованность своих опасений.
– Нам нужно о многом поговорить, – шепнула Аманда Диане, когда та вместе с Фиби собралась пройти в залу. – Обещай, что нынче вечером у тебя найдется для меня время.
– Конечно, но, если вдруг нам не удастся поговорить сегодня, я непременно навещу тебя.
Аманда просияла.
– О да, мне бы этого очень хотелось! Обменявшись еще несколькими незначащими репликами, девушки разошлись. Диана с Фиби проследовали за теткой, которая уже была занята разговором с какой-то незнакомой супружеской четой. Девушек им вскоре представили, и с полчаса или около того прошло в милой беседе. Затем Фиби присоединилась к барышням помладше, а Диана сделала еще несколько приятных знакомств. При этом ни в ком, вопреки ожиданиям, она не встретила осуждения.
– Леди Олдсворт, – проговорила миссис Митчелл, неотрывно следя за новоприбывшей высокой черноволосой женщиной. – Мне нужно перемолвиться с ней словечком. Что, если я, друг мой, оставлю тебя на минуту?
– Разумеется, тетя. Я не буду скучать.
Долго оставаться в одиночестве, однако ж, ей не пришлось. Как только тетка ушла, к Диане подсела Аманда.
– Наконец-то мы можем переговорить с глазу на глаз, – сказала она с явным удовлетворением.
Диану удивило, что подруга так скоро улучила момент для разговора с ней, и она спросила:
– Уверена ли ты, что сейчас время для этого? Многие желают поздравить тебя с помолвкой.
– Они подождут, что за важность! Теперь я хочу побыть с тобой. – Аманда завладела руками Дианы и крепко пожала их. – Какое счастье, что ты вернулась! После нескольких лет отсутствия тебе, верно, все здесь кажется необычным.
Угадывая, на что намекала Аманда, Диана улыбнулась.
– Все вышло куда лучше, чем я думала. Это мой первый выход, но я чувствую себя комфортнее, чем можно было ожидать. Фиби вечер доставляет огромное удовольствие, а это для меня главное.
Аманда в недоумении воззрилась на подругу.
– Как так? Неужто ты не ищешь себе мужа? – Разумеется, нет. Я сейчас – в роли компаньонки Фиби и приехала единственно для того, чтобы ей было хорошо и чтобы помочь ей найти жениха.
– А что ж твое будущее?
Диана тихо рассмеялась.
– Я навеки отдана Нарбет-Холлу и верна саду с цветами, двум кошкам, трем кроликам и одному неугомонному щенку. Но, впрочем, довольно об этом. Давай потолкуем о тебе, – сказала Диана, сменив тему разговора. – Я оставляла маленького, хрупкого утенка, а вернувшись, нашла прекрасного лебедя, красавицу, которая помолвлена ни больше, ни меньше как с самим графом Истклиффом.
Аманда захихикала и стала вдруг похожа на ту девочку, которой помнила ее Диана.
– Не правда ли, это поразительно, если вспомнить, какой я была?
– Вздор. Ты так говоришь, будто была совсем уж дурнушкой, а это неправда.
– Но я и не была, по выражению тети Хестер, «леди, к которой джентльмены выстраиваются в очередь». К счастью, она научила меня, как поправить положение, за что я вечно буду ей признательна. Мама, верно, и не мечтала, что мною может заинтересоваться такой мужчина, как Джон.
– Так ты счастлива, что выходишь за него? – спросила Диана.
– Совершенно. Бог дал мне счастье встретить мужчину, который любит меня и которого, я люблю, – ответила Аманда, светясь от радости. – Джон постоянно дарит мне разные вещицы или присылает цветы. А однажды, вообрази, он посвятил мне стихи, вытребовав у меня обещание никому их не показывать. Каково!
– Не может быть! – Диана тщетно пыталась представить себе, как педантичный граф Истклифф берется за перо, дабы написать романтические вирши. – И что ж? Ты показала их?
– Признаюсь, я готова была поддаться искушению, всякий раз слыша, как люди говорят о серьезности его нрава. Однако я все-таки исполнила просьбу, и, полагаю, поступила верно: то было весьма сентиментальное сочинение.
Легкий румянец, разлившийся по щекам подруги, лишний раз убедил Диану, что она плохо знает лорда Истклиффа.
– Отрадно слышать, что ты нашла свое счастье! Став графиней Истклифф, ты получишь доступ в самые лучшие дома Лондона.
– Да, но перспектива попасть в высшие слои общества немного пугает меня.
– Отчего ж? По всему видно, ты будешь держаться с гордо поднятой головой при любых обстоятельствах.
– Милая Диана, ты всегда говорила лишь приятное! – с чувством воскликнула Аманда. – Потому-то я так и скучала по тебе. Да ты, верно, и сама знаешь, что мне тебя не хватало.
Диана вздохнула.
– Хотелось бы верить в это. Но ты вдруг перестала писать и больше не подавала о себе вестей. Мне пришло в голову, что матушка запретила тебе поддерживать со мною отношения из-за той истории.
– О нет! Дело вовсе не в этом! Я хотела написать тебе, ибо мне было что порассказать. Но я не находила слов, а уж после, со временем… Да, Паркер? – обернулась Аманда к приблизившемуся дворецкому.
– Прошу меня простить, мисс. Пожаловали лорд и леди Дженкинс.
– Да-да, конечно. Мне нужно пойти встретить их. – Аманда виновато улыбнулась. – Это родственники Джона. Они проделали длинный путь из Йоркшира лишь затем, чтобы увидеться со мной. Простишь ли ты, друг мой, если я покину тебя на время?
– Разумеется. – Диана ответила ободряющей улыбкой. – Тебе не стоит пренебрегать обязанностями хозяйки.
На лице Аманды появилось облегчение.
– Я вернусь, и мы договорим. Мне нужно многое рассказать тебе, Диана!
Аманда упорхнула, шелестя юбками, а Диана, проводив ее взглядом, ощутила жестокое разочарование. Было ясно, что девушка намеревалась поведать нечто очень важное. Однако было немыслимо оставлять гостей ради того, чтобы посекретничать со старой подругой.
Подавив вздох, Диана поднялась и огляделась вокруг, высматривая тетушку. Миссис Митчелл она не нашла, но зато увидала до крайности взволнованную Фиби, которая разыскивала ее. Девушка была сама не своя.
– Что случилось, Фиби? Ты, кажется, чем-то расстроена.
– Так и есть. Я расстроена, – ответила Фиби, прижимая руку к груди. – Мне улыбался какой-то джентльмен, а я растерялась, не зная, что делать.
– Ты тоже могла бы улыбнуться ему.
– О нет! Я не могла. Таких красивых мужчин я еще никогда не встречала! Если он вздумает заговорить со мной, я, ей-богу, буду выглядеть глупо!
Диана вдруг почувствовала себя много старше и несравнимо мудрее Фиби.
– Он не заговорит с тобой, пока его тебе не представят, Фиби. А если и заговорит, выглядеть глупо ты, разумеется, не будешь. – Диана осмотрелась по сторонам, пытаясь отыскать глазами предмет столь бурных переживаний. – О ком ты?
– О том высоком господине в алом мундире, – ответила Фиби, намеренно глядя в противоположную сторону. – Там, у стены.
Диана устремила взгляд через залу и, наконец, приметила человека, который нагнал на Фиби такого страху. Ужасного, однако, в нем ничего не было. Напротив, это был молодой офицер, красавец, с располагающим и дружелюбным выражением на лице.
– Я его не знаю, но тетя Изабел, думаю, с ним знакома, – сказала Диана, высматривая среди приглашенных тетку.
Та, к счастью, не замедлила вернуться с видимым намерением потолковать с Дианой тет-а-тет.
– Душа моя, мне нужно пошептаться с тобой.
– Да, тетя, но прежде скажи, кто тот приятный господин?
– Хм. – Миссис Митчелл проследила за взглядом Дианы. – Да это же Николас Уэтерби, младший сын лорда Моубри. Бог наделил его тем же обаянием и красотой, что и его отца, а также старшего брата. Я насилу узнала его, так он возмужал.
– Он улыбался Фиби, – шепнула Диана.
– В самом деле? – Миссис Митчелл бросила взгляд на стоявшую в немом оцепенении племянницу и приподняла бровь. – Я могу представить его. А после мне надо будет кое-что сказать тебе.
– Что-нибудь дурное? – спросила Диана, уловив в голосе тетки тревогу.
– Ничего дурного, но то, что я скажу, обрадовать тебя тоже не может. Пойдем, Фиби, – отрывисто бросила миссис Митчелл племяннице. – Что ж, давай познакомим тебя с этим джентльменом и поглядим, что из этого выйдет.
Снова оставшись одна, Диана в смятении прикусила губу. Что ж такое важное собиралась поведать ей тетка? Если это не дурная новость, то отчего ж тогда она расстроит Диану?
Услышав о прибытии новых гостей, Диана обернулась и увидала среди вошедших знакомое лицо. У нее перехватило дыхание.
Эдвард! Он был в обществе двух дам и джентльмена. Одна из женщин, по-видимому, была ровесницей Фиби, а другая, казалось, была несколькими годами старше Дианы. Диана предположила, что мужчина – супруг дамы постарше. Судя по оказанному гостям радушному приему, новоприбывшие доводились хозяевам добрыми знакомыми. Аманда со своим женихом явно ощущали себя в их окружении совершенно комфортно.
Хотелось бы Диане чувствовать себя так же.
– Диана, что ты делаешь? – спросила миссис Митчелл, неожиданно возникая перед ней. – Не знай, я тебя, клянусь честью, решила бы, что ты прячешься за ширмой.
– Именно это я и делаю, – шепнула Диана. – Прибыл лорд Гартдейл.
– Вот как? – Миссис Митчелл обернулась. – Верно, и не один, а со своими родичами.
– Они здесь все?
– Да. Девушка помладше – его сестра, леди Элен. Женщина постарше – Барбара, ныне леди Блэк. Рядом с ней ее супруг, сэр Лайонел. Вдова, леди Гартдейл, конечно же, отсутствует.
Раздражение, неожиданно проскользнувшее в голосе тетки, немало удивило Диану.
– Сдается мне, леди Гартдейл вам не нравится, тетя.
– Говоря по чести, нет. После смерти мужа она стала отшельницей и отвратила от себя не только своих детей, но и почти всех своих друзей. Именно об этом мне и хотелось бы с тобой потолковать, душа моя.
Диана нахмурилась.
– О леди Гартдейл?
– Нет, о ее дочери, леди Элен. – Миссис Митчелл придвинулась к Диане поближе. – Миссис Таунли сказала, что тебе не худо бы кое о чем знать, но решила, что лучше услышать это из моих уст, нежели от посторонних.
– Отчего же? Что такого она сказала тебе?
– Скоро будет оглашена еще одна помолвка.
– Нынче вечером?
– Может, и не нынче вечером, но, во всяком случае, скоро.
– Что ж в этом дурного?
Миссис Митчелл огляделась, дабы убедиться, что никто их не подслушивает, а затем, склонившись к самому уху Дианы, зашептала:
– Дело в том, кто помолвлен. Кажется, леди Элен только что дала свое согласие.
– Как это мило! Ее родственники, верно, очень довольны. Но откуда миссис Таунли взяла, что тебе надобно… – Диана, ахнув, замолкла. – О нет, тетя, только не говори, что…
– Боюсь, дитя мое, я должна сказать это, – ответила миссис Митчелл с видимым сожалением. – Как это ни прискорбно, но леди Элен приняла предложение лорда Дерлинга!
Менее всего Диана ждала, или, если угодно, хотела, услышать эту новость.
– Ты уверена?
– У меня нет причин сомневаться. Миссис Таунли это доподлинно известно из надежных источников. И в самом деле: лорд Дерлинг какое-то время ухаживал за леди Элен.
Диана в смятении взглянула на девушку, стоявшую подле Эдварда, силясь вообразить ее женой такого человека, как лорд Дерлинг. Девушка была прехорошенькой и своей белоснежной кожей и льняными локонами напоминала фарфоровую статуэтку. И она была так молода!
– Она сама не знает, на что себя обрекает, – пробормотала Диана. – Она не понимает, за кого выходит.
– Если она любит его, ей безразлично, кто ее жених, – сухо отрезала миссис Митчелл. – Главное – ее жених хорош собою, обаятелен и ему не терпится жениться на ней!
– Я тоже когда-то любила его, – сказала Диана – Лорд Дерлинг умеет быть обаятельным и настойчивым.
– Генрих восьмой тоже был таким. Но вспомни, чем это обернулось для большинства его жен, – ворчливо заметила миссис Митчелл, хмуро созерцая продвигавшееся по зале семейство. – Ты полагаешь, лорд Дерлинг не изменился? Быть может, история четырехлетней давности не прошла для него даром, и он исправился…
– Не думаю, что человек, по своей натуре склонный к жестокости, способен перемениться, тетя. Время тут не имеет значения, – ответила Диана. – Желала бы я знать, отчего он не женился раньше. Ведь у него не было причин оставаться холостяком.
– Право, не знаю. После твоего отъезда из Лондона он на время исчез, – ответила тетка, – но его затворничество наверняка более было данью приличиям, нежели вызвано чувством вины. Он был отвергнут, а следственно, ему приличествовало демонстрировать свое сожаление, независимо от того, испытывал он его или нет.
Диана была уверена, что сожаление, которое выказывал лорд Дерлинг, было не более чем игра на публику.
– У него были связи?
– Да, с несколькими дамами, – подтвердила миссис Митчелл, – но ни с одной из них его отношения не зашли далеко. До недавнего времени сердце у Дианы было не на месте. Удрученная услышанным, она наблюдала за тем, как Эдвард с сестрами прохаживается по зале. Известие о грядущей свадьбе леди Элен Терлоу и лорда Дерлинга встревожило ее. Но что она могла сделать? Диана не была близкой знакомой Эдварда, а потому не могла вмешиваться в дела его семьи, даже скрываясь под маской Дженни. Предостережения же от Дианы Хепворт – женщины, у которой, как известно, была причина для недоброжелательства по отношению к лорду Дерлингу, – тоже не были бы приняты в расчет. Но можно ли безмолвно взирать на то, как невинное дитя попадется в ловушку, согласившись на брак, который не только окажется несчастливым, но, может даже, приведет к погибели.
