Текст книги "Венера (СИ)"
Автор книги: Гера Корфф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)
– Я вижу она не рассказала тебе ничего, – Вэл повернулся ко мне и снова заговорил, – маленькая хулиганка, ты нравишься мне всё больше!
Лишь прозвучало последнее слово, как его тело резко дернулось от удара, прилетевшего от Марка, и тяжело шлёпнулось прямо на асфальт.
Тут же несколько залётных пыталось подлететь к парню, но Алекс с Дэном и еще несколько наших парней моментально встали живой стеной между ними и нами с Марком.
– Мне всё больше и больше нравится у вас, ребята, – проржал Вэл.
Было ощущение, что он либо псих, либо на него действует та дрянь в крови, которую он, по всей видимости, дегустировал совсем недавно.
– Я тебя предупреждал, мразь! – прорычал Марк, – если ты хоть слово скажешь про неё или позволишь себе взглянуть в её сторону – берегись. Я разорву тебя на мелкие кусочки, вот этими руками, – жестом показал он.
– Марк, – окликнула я парня, – пожалуйста, успокойся, он пытается тебя спровоцировать, – попыталась успокоить его.
Марк еще раз дернул парня, а потом отпустил. Тот медленно поднялся с пола и прошел мимо. К нам подошла Барби и Вэл, обняв её за шею, влажно клюнул в щеку, от чего девушка лишь слегка поморщилась и тяжело сглотнула.
– Друзья, – картинно раскланялся перед нами Вэл, – я бы еще поболтал, но мне пора, не хочу опоздать на собственную гонку.
Он развернулся и ушел, а я всё так же стояла и смотрела им вслед. Я пыталась найти причины, по которым Барби до сих пор была с этим человеком. Радости и трепета в её глазах не наблюдалось, значит, было что-то еще.
– Иди и сядь к Алексу в машину, – из тревожных мыслей вырвал меня голос Марка.
– Но я думала поехать с тобой, – возразила я.
– На сегодня ты избавлена от этой привилегии, – не поворачиваясь ко мне. тихо проговорил Марк.
Больше не спорила, не тот был момент. Я просто пошла и сделала то, что он велел. Сказать, что я не чувствовала вины в случившемся, было бы ложью. Может быть, расскажи я о встрече с Вэлом в супермаркете, Марк бы понял подвох, который мне разглядеть не удалось. И мы все были бы избавлены от сцены, случившейся только что.
По пути к машине я пыталась сдержать дрожь, которая внезапно завладела моим телом. Резко подувший ветер был в этом виноват или это адреналин, резко заполняющий мои вены, я не знаю.
Со вздохом я распахнула дверь и села на заднее сидение, отсюда будет отличный вид на гонку. Закрыв за собой дверь, дрожащими руками, я потерла виски, чувствуя пульсирующую боль. С другой стороны открылась дверь, впуская в тихий салон оживление толпы, и ко мне назад проскользнула Диана.
– Не привычно находиться в стороне? – спросила, улыбаясь, подруга.
– Не то слово, Ди, – тяжело вздохнула я.
– Ты понимаешь, что заслужила это наказание? Даже я смогла засунуть свой характер в одно место сложившейся ситуацией и позволить вашему другу Дэну со мной таскаться.
– Нашему другу, то есть, и твоему тоже, – заметила я.
– Мы никогда друзьями не были, ты прекрасно это знаешь, – возразила Ди.
– Знаю и не понимаю. Вот искренне не могу въехать, почему ты к нему так относишься. Может, пришло время рассказать, что произошло? А, подруга? – в её манере наступала я.
– Я переспала с ним! – выкрикнула Ди.
Она отводила взгляд, не решаясь посмотреть на меня.
– Что-то такое я и предполагала, – заметила я.
– О боже, он что, кому-то рассказал об этом? Я же просила забыть об этом навсегда, – захныкала Диана.
– Нет, Ди, он ничего мне не рассказывал, я уверена, что и кому-либо другому тоже. Дэн не трепло, сама знаешь. Теперь мне понятно его отношение к тебе, но совсем не понятно твое к нему, – пыталась докопаться до истины я.
– После того, как всё случилось, он захотел серьезных отношений, а я захотела забыть всё. Так и сказала ему об этом.
– Дурочка, какая же ты у меня дурочка, – обняла я Ди, – но почему? Разве он не нравится тебе?
– Мне не нужны какие-либо отношения, тем более серьезные. А он как танк прёт на меня, вот и пришлось объяснить ему, что между нами ничего не может быть, – жаловалась мне Диана, – ты сама знаешь, что мне совсем не до этого, за Ромкой надо приглядывать, бабушка совсем уже не на ходу.
Ромка – это младший братишка Дианы. Уже как 5 лет их воспитывала бабушка, отец сидел в тюрьме, а мать давным-давно спилась. Поразительно, как в кругу антисоциальных родителей выросли здоровые, сильные духом дети. Наверное, перспектива быть такими, как их предки, сыграла для Дианы и Ромы важную роль в выборе того, какими быть не нужно.
– Поэтому Дэн уезжает? – тихо спросила я.
– Не знаю, но не хотелось бы, чтобы это случилось из-за меня, – так же тихо ответила мне Ди.
Я нажала кнопку стеклоподъёмника, и в открытое окно машины влетел звук орущей толпы, люди огромной волной хлынули к трибунам. На старте заезда уже стояли две машины, одна из которых принадлежала Марку.
По громкоговорителю слышался голос Алекса, который возвещал о начале гонки и ставках. Сегодня я не упустила шанса и поставила небольшую сумму на своего парня, в надежде уехать отсюда немножко богаче.
Мы не смогли усидеть на месте и, не сговариваясь, вышли из машины. Подходя ближе к старту, старались, сильно не светиться, и не выводить парней на лишние эмоции.
Начало гонке дал один из наших парней, в душе я радовалась, что это не очередная почти раздетая Барби.
Как только две машины сорвались со своих мест, толпа шумной волной проводила их на три круга. Хоть тачка Марка, бесспорно, лидировала в заезде, я не могла перестать нервно теребить пальцы на руках. Это заметила Диана и, схватив мою ладонь, посильнее сжала её в безмолвной поддержке.
Два круга были позади, я видела, как машина Марка резко вырывается вперед, оставляя своего противника далеко за бортом, и начинает юлить и вилять из стороны в сторону.
Скорость бешеная и от того страшнее наблюдать эту картину. Вижу, как вылетел с трассы черный зверь и навстречу ему стремительно налетает металлическое ограждение. До меня доходит: чтобы там не случилось, Марк специально вывернул руль в сторону.
Цинично и жестоко, громко сигналя, мимо проносится машина соперника. Катись к своей победе, жалкий представитель своей расы. Ты словно Каин, занесший камень над Авелем. И нет тебе пути к искуплению, ты чернь внутри и снаружи.
Я чувствую свою беспомощность и рот застыл в безмолвном крике, только рука сильнее сжимает до хруста ладонь подруги.
Всё происходит слишком быстро, деталей не разобрать и лишь оглушающий треск останется в моих кошмарах навечно. Этот звук оглушает меня плотным вакуумом.
Время, словно замедлилось, сжалось в тугой узел. Воздух превратился в густую жижу, через которую приходится пробираться, словно я увязла в зыбучих песках. Шаг, еще шаг, переходящий в забег. Время окончательно встало, а я словно сквозь экзопространство пересекаю миллионы световых лет Вселенной.
Время больше не может сдерживать себя тугим узлом и стремительно врывается слайдовыми картинками.
Вот я подлетаю к машине, вот я пытаюсь открыть покореженную дверь, словно консервную банку, ковыряя тупым ножом. Вот я чувствую пару рук, оттаскивающую меня от этой изуродованной колесницы.
Я чувствую грудными мышцами, что кричу и рыдаю, но совершенно этого не слышу, только заикаюсь от налетевшей истерики.
Черты происходящего смазаны. Спустя минуту понимаю, что это дождь. Будто кто-то наверху сидит и смотрит. Плачет так же, как и я.
«В тот день тоже пошел дождь», – вспышкой проносятся у меня воспоминания. Небо всегда плачет со мной.
Интересно, кто-нибудь вызвал скорую? И почему никто не пытается достать Марка из железного плена?
Только вижу, как Дэн стоит с его стороны и не отходит, не пускает никого потешить свое любопытство. Мне хочется крикнуть: «Люди, спасите его! Неужели вы не понимаете, без него мне не жить!»
Я чувствую, как чужие руки немного отпускают меня. Ноги подкашиваются, и я падаю на колени прямо в разлитое масло вперемешку с грязью.
Кто-то появляется перед моим лицом, и я с трудом узнаю в нём Алекса. Он кричит что-то мне, но в полной тишине его гримасы кажутся мне до коликов в животе смешными.
Я жестом показываю ему замолчать. Мой указательный палец прижат к губам, и я пытаюсь уловить шум дождя или хотя бы стук собственного сердца.
Картинка вернулась, но озвучка запаздывает. Будто две грозовые тучи успели свершить свое сражение, сойдясь в световой битве. Молния озарила небесное полотно, освещая двух враждующих богинь, и лишь раскатистый грохот пытается догнать их, но он всегда остается в аутсайдерах.
Напряжение от тишины внутри организма ощущается физической болью, я больше не способна сдерживать и его.
Глава 9
Оглушительный рёв врывается в мой сознание. Я начинаю приходить в себя. Уже вижу, как подъехала карета скорой помощи, мерцающими огнями окрашивая сцену хаоса.
Я пытаюсь встать, и Алекс заботливо поддерживает меня за руку.
– Он жив? – это всё что меня интересует в данный момент. Мысленно возношу свои молитвы туда, наверх, страдающему вместе со мной Некто.
– Жив, – не раздумывая, отвечает Алекс, и эта уверенность в его ответе подкупает меня своей искренностью. Я знаю, он не врет, не пытается облегчить мне действительность.
– Возьми себя в руки, ты нужна ему, – просит меня друг.
Я вижу, как человечки в синей униформе достают Марка, и в голове проносится сумасшедшая мысль: «Целый, он целый».
Хватка на моих руках слабеет, и я наконец-то могу оказаться рядом с ним. У моего организма открылось второе дыхание, еще секунду назад он был способен только на то, чтобы сломя голову нестись к любимому. Он просто не мог здраво мыслить.
Я подлетаю к каталке, на которую уложили парня, и вижу, что он в сознании. Я не верю своим глазам, но он действительно лежит и даже что-то пытается мне сказать.
Я настолько счастлива, что просто кидаюсь ему на шею, громко и протяжно воя. Эта эмоция должна была найти выход, иначе… Мне тревожно думать, что иначе. Я оказалась на краю и одной ногой почти ступила в пропасть.
Потихоньку начинаю приходить в себя, и я чувствую легкое поглаживание по своим волосам. Нет, нет. Не ты должен успокаивать меня, я должна сейчас стать для тебя поддержкой. Но это же Марк, ему нельзя мешать быть мужчиной, он не позволит.
– Пора ехать, – слышу голос парня-парамедика.
– Она едет со мной, – говорит Марк.
Медики закатывают каталку, и я проскальзываю внутрь к ним.
– Нужно ненадолго задержаться, мы подъедем чуть позже. Дождись нас в больнице, Венера. Без нас не уезжай, – заглядывая к нам, говорит Алекс.
Мне хочется сказать ему, что я вообще никуда и шага не ступлю, пока Марк будет в больнице, но он прерывает меня.
– Алекс, всё, как договаривались, не забудь, – говорит ему Марк.
– Всё сделаю, дружище, не волнуйся. Выздоравливай, и отметим это дело, – Алекс помогает закрыть дверь «скорой» и стучит по ней, давая понять водителю, что можно трогаться.
Когда мы отъезжаем, в глаза попадаются проблесковые маячки. Несколько полицейских машин заняли своё место и не выпускают никого, кроме нас. Мы словно по зеленому коридору пролетаем этот пост и несемся дальше, навстречу темноте.
Непонимание происходящего совершенно не волнует. Я хочу знать только то, что с Марком всё в порядке. Побывав в той груде металлолома, невозможно просто встать и пойти.
Я продолжаю держать его за руку, пока парамедики выполняют свою работу. Им мешают наши скрещенные руки, но ни один не говорит ни слова, пока не подъезжаем к больнице.
– Вас могут не пустить, только родственники, – обращается ко мне один из двух парней, тот, что помладше.
– Ей можно, она невеста, – не успеваю вставить слово, как Марк резко отбривает парня и грозно смотрит на него.
Я хочу сказать, что он чертов ревнивец, но останавливаю себя в последний момент. Не время и не место.
В больнице какой-то сплошной хаос. Кроме нашей сегодня случилось еще несколько тяжелых аварий, исход у которых далеко не такой радужный, как у нас, поэтому мы вынуждены ждать, пока все врачи заняты в операционных.
Мы сидим в проходной, среди шныряющего туда-сюда персонала. Вернее, я сижу, а Марк лежит в каталке, я не разрешила ему вставать до полного обследования, хоть он и рвался бежать прочь.
– Что там произошло? – я наконец-то могу говорить.
– Отказали тормоза, – режет словами моё сознание Марк.
– Мюллер Марк Альбертович? – подходит к нам хмурая медсестра, – поедемте, сделаем рентген пока, врач скоро освободится, – режет своим акцентом грузная женщина.
Пока медсестра увозит Марка по бесконечному стерильному коридору, я заполняю в регистратуре необходимые документы, за исключением серийных номеров.
Одна из медсестер, заметив меня по пояс в грязи, вежливо просит пройти в туалет и привести себя в порядок. Я ухожу, а когда возвращаюсь, она встречает меня с белым халатом в руках.
Я обосновалась возле кофейного аппарата и литрами вливала в себя любимый напиток, который сейчас по вкусу был похож на пережаренные семечки.
По ощущениям, прошла целая ночь. Ажиотаж в больнице стих, родственники пострадавших в других авариях разбрелись по палатам, и лишь одна я стояла на страже приёмного отделения.
Спустя еще пару стаканов кофе, в больницу приезжает полицейская машина, я вижу в окно, как она паркуется прямо возле входа.
Сзади подъезжает красная Camaro, и из неё выходят Ди, Дэн и Алекс. Вместе с полицейским они заходят внутрь, и пока человек в форме останавливается возле стойки регистрации, друзья подходят ко мне.
– Как вы тут, ребят? – Алекс заключает меня в свои объятия.
– Марка увезли на обследование, но всё длится очень долго, помимо нашей произошло несколько серьезных аварий, все врачи были заняты, когда мы приехали, – объясняю я друзьям.
Через минуту в коридоре, по которому увезли Марка, появляется доктор.
Мы все собираемся в кучу, чтобы прослушать информацию, и полицейский присоединяется к нам, чем меня в этот момент настораживает.
Доктор долго объясняет, какие процедуры и обследования были сделаны и из всей профессиональной речи я улавливаю то, что у моего мужчины несколько сильных растяжений связок и небольшой ушиб рёбер.
И хоть я своими глазами видела, во что превратилась машина Марка, и что после этой аварии Марк вел себя совершенно нормально – я до сих пор не могу поверить, что это правда. У него не шок. Он просто родился в рубашке. Толстой, тёплой, фланелевой рубашке, потому как если не чудом, то по-другому это не назовешь.
Доктор говорит еще что-то, и я понимаю их желание оставить Марка на сутки, убедиться и перестраховаться, что его здоровью и жизни ничего не угрожает.
– Могу я поговорить с ним, доктор? – подал свой голос полицейский.
– Да, можете, только прошу, не долго. Приемные часы уже закончены, и мне не хотелось бы, что посетители мешали другим пациентам и персоналу, тем более уж поздно, – ответил доктор.
– Я тоже пойду, – сказала уверенно я.
– Может, лучше придете завтра с утра? – обратился ко мне врач, – высыпайтесь и приходите.
– Нет, – тут же отрезала я, – я должна быть с ним. При всём уважении, доктор, вам меня отсюда не выгнать. Либо вы меня пустите, либо я буду ночевать прямо здесь,
– указала рукой я на кресло.
Все заулыбались, включая полицейского. Дэн обнял меня за плечи.
– Уникальный случай, доктор! Люди сами хотят ночевать в больницах, – смеялся парень.
Доктор сказал номер палаты, и мы все быстро устремились по коридору в поисках лифта.
Наступила ночь, все пациенты уже давно спали, тусклый свет освещал коридор, и только одинокая медсестра сидела в коридоре на своем посту, заполняя какие-то документы. Даже не обратила на нас никакого внимания, видимо, о позднем визите её успели предупредить.
Когда я открыла дверь, в палате горел тусклый свет, мониторы тихо жужжали и только лежащий на кровати довольный Марк совершенно не вписывался в унылую картину. Остальные зашли вслед за мной.
– Чёрт побери, самое время, я чуть не сдох от скуки, – услышав эту реплику, я мгновенно расслабилась, и мои губы дрогнули в улыбке.
Марк такой Марк, разве можно веселиться на больничной койке, и не важно, что после страшной аварии ты отделался парочкой растяжениями.
Я подошла ближе, села на кровать, и тут же была зажата и прижата к любимому телу.
– Привет, Птичка, скучала без меня? – спросил парень, смотря на меня сверху вниз.
Я находилась в кольце его рук, и это было поистине моим любимым место на земле, не устану это повторять.
– Безумно, – ответила я, улыбаясь.
– Какие новости, дружище? – повернулся он к полицейскому.
Тот улыбнулся и подошел пожать руку Марку. Я была в легком недоумении, так как про знакомых полицейских ничего не знала и, что ему тут нужно было, тоже понять пока не могла.
Я обвела взглядом остальных и по лицу парней поняла, что они были в курсе происходящего, Диана же была на моей стороне лагеря, в отряде «несведущие». Как я это узнала? По шевелящимся волосам на голове, конечно же. Вы же знаете, когда подруга злится, волосы начинают превращаться в змей. Она мой персональный радар.
– Мы взяли его и пару человек вместе с ним. К сожалению, некоторым удалось уйти, – ответил полицейский.
– Знакомься, Птичка. Это Антон, мой друг, – молодой мужчина протянул мне руку, и я вложила свою ладонь для рукопожатия.
– Очень приятно познакомиться с девушкой, которой удалось приручить этого оболтуса, – добродушно засмеялся Антон.
– Венера, приятно познакомиться, может, вы вместе объясните мне, что здесь происходит, потому что из вашего разговора мало что понятно, – пошла в наступление я.
– Всё просто, Венер, – начал Антон, – Валерьянов Эдуард Леонидович давно был в разработке у нашего отдела. Сколько бы мы не ловили, у него всегда были пути отступления, либо он подбрасывал наркотики своим подельникам, а сам оставался чист, либо начальство свыше закрывало дело по недостаточному сбору улик. И когда Марк позвонил мне несколько недель назад с предложением, мы не могли упустить такой шанс. Нам было известно, что Вэл, как он себя называет, ослепленный наживой и выигрышем гонки, не сможет устоять. Он будет сплавлять всё, что есть у него и его подельников. Мы оказались правы, потому сегодня находились рядом и следили за ситуацией. У нас достаточно улик и свидетелей, чтобы запереть его за решетку надолго, – рассказал Антон.
– К тому же, я догадывался, что с моей машиной может что-то произойти. Только я думал, что это будет намного раньше, – ошарашил меня Марк.
– Точно, машина, – воскликнула я.
– По всей видимости, мне повредили тормоза, скорее всего, перерезали тормозной шланг, но, когда успели, не пойму, – сказал Марк.
– Барби, это она, – воскликнула Ди, – помните, когда Вэл подошел к нам перед гонкой, Барби с ним не было, а потом, когда он поругал вас, вернулась эта стерва, и они быстро умотали от нас.
– Точно, – я была в бешенстве. Бессердечная стерва.
Перед глазами снова встала картина машины, вылетающей с трассы. Когда машина начала вращаться, я со всей силы зажмурилась, чтобы вытравить эти кадры из своей головы.
– Насколько нужно быть гнилой, чтобы сделать такое? – недоумевала я.
– Её задержали? – спросила Ди.
– Нет, к ней претензий не было, до этого момента, – ответил Антон, – я разберусь, – кивнул парень в сторону Марка.
Обсудив детали дела в мелких подробностях, все засобирались домой, ведь на часах было почти четыре утра.
– Поехали, Венер, – сказал Алекс.
– Я останусь, поезжайте без меня, я потом на такси уеду.
Все время, что мы разговаривали, Марк так и не выпустил меня из своих объятий, и, пролежав так несколько часов, я поняла, что одна половина тела затекла.
Как только все ушли, я приподнялась и немного отодвинувшись, заглянула Марку в глаза.
– Ты злишься на меня? – мне до сих пор не давал покоя тот момент, что я скрыла встречу с Взлом в магазине.
– Признаюсь, я огорчен, – Марк ответил ровным голосом без тени эмоций, – но как ни странно, не удивлен.
Я резко подняла на него глаза. Он сидел в кровати и улыбался мне. Будто и не было этого недопонимания.
– Подари мне на день рождения годовой запас валерьянки, – посмеялся Марк, – с тобой лишним не будет.
В этот момент я окончательно выдохнула, Марк простил меня, и, несмотря на то, что мне до сих пор было стыдно, я чувствовала, как с плеч свалилась огромная глыба неуверенности и страха потерять этого человека.
– Запомни, Птичка, я просто хочу быть нужным тебе. Не стоит бояться меня, расскажи, что тебя тревожит, и мы вместе решим эту проблему, договорились? – спросил Марк, вновь притягивая меня к себе.
– Почему никто не рассказал мне, что всё было спланировано? – спросила я, опомнившись, – ты хоть на секунду представляешь, что я пережила там, на треке. Ты бы не выдержал и сотую долю того дикого ужаса, что вынесла я, когда всё это случилось на моих глазах.
Я готова была вновь расплакаться, но Марк сильнее прижал меня к себе.
– Я знаю, ты у меня сильная. Тише, Птичка, не думай больше об этом, всё закончилось, и я здесь, с тобой, – целовал он мои щеки, глаза, лоб, нос, губы.
Я почувствовала, как его мягкая рука провела своими пальцами по моему лицу и медленно зарылась в распущенные волосы. Мне нравилось, как он гладил их своими осторожными прикосновениями. Прижавшись к моему лбу своим, он произнес:
– Прости меня, Венера, – глухо сказал он, – я столько раз хотел рассказать тебе, чтобы ты не пугалась так сильно, если увидишь то, что сегодня произошло, но я не мог. Я не мог, потому что обещал держать эту информацию в тайне, и вина за это перед тобой рвет мне сердце на части.
– Поэтому ты посадил меня в машину к Алексу, – констатировала я факт.
– Я смог рассказать только Алексу и Дэну, чтобы они успели все подготовить и были в курсе происходящего, и то, добро на разглашение информации парням мне дали лишь за сутки.
– Кто этот Антон? Откуда ты его знаешь? – полюбопытствовала я.
– Мы учились в одном ВУЗе, он на несколько лет старше и уже давно работает в органах, в каком-то супер-важном отделе, не стоит вникать, Птичка. Я просто знал, что могу обратиться к нему, и он точно поможет, – высказался Марк.
Мне больше не хотелось вести эти разговоры, моё сознание потихоньку стало уплывать. В руках Марка было очень тепло и уютно, и это сыграло важную роль, меня в считанные секунды вырубило. Не знаю, сколько прошло времени, но, когда я открыла глаза, изменился лишь цвет неба в окне. Скоро рассвет, а Марк до сих пор крепко держит меня в объятиях и не отпускает, лишь слегка прилег, посильнее облокотившись на руку, глаза прикрыты.
Я попыталась встать, но тут же почувствовала, как руки сильнее сжали меня.
– Куда-то собралась, дорогая? – услышала я насмешливый голос парня.
– Я думала, ты спишь, – обернувшись на него, увидела, что Марк лежит с открытыми глазами и наблюдает за мной.
– Это было бы позорным расточительством спать, пока ты находишься в моих руках. Чего мне стоило сдерживаться несколько часов и не потрогать тебя или зацеловать, – хрипло сообщил Марк.
– Тебе нельзя, – тут же уловив его настрой, я пыталась воззвать к голосу разума, – ты еще слаб, у тебя растяжения и ушибы, тебе нужно поберечься.
– Это всё ерунда, я отлично себя чувствую, – быстро сказал Марк.
– Нет, милый, нет – пыталась быть строгой я.
Отодвинувшись, я уже практически встала с кровати, как почувствовала, что снова лечу обратно на мягкий матрас.
Перевернувшись, Марк завис надо мной, удерживая коленями мои бедра. Я увидела, как по его лицу пробежала тень, всё-таки рёбра давали о себе знать.
– Ты даже не представляешь, как я хочу тебя, – прорычал он мне на ухо, закидывая мои руки за голову, – и я уверен, что ты тоже хочешь меня. Я даже готов поспорить, что, если засуну руку тебе в трусики, там будет так мокро, хоть выжимай.
Возразить было нечего, потому как он был полностью прав. Но и согласится в данный момент я не могла. Врач четко сказал, что пациенту нужен покой. Но это ведь Марк. Марк и покой вещи не совместимые.
Я приблизилась к нему, и парень привлек меня к себе. Он целовал меня так, будто я источник живительной влаги. Каждый поцелуй, даже мимолетный, оставался в моей памяти под названием «крышесносный», что греха таить, Марк – мастер поцелуев. Это факт.
Сейчас поцелуй не был нежным или осторожным, нет. Сейчас это был поцелуй надежды. Решительный и разрушительный. Он рушил те призрачные преграды, которые были выстроены в моей голове где-то недоверием, где-то недостатком опыта. Все эти стены мне больше не нужны.
Его губы переместились мне на шею, а рука пошла ниже. В сравнении с поцелуями, казалось, его руки, совершают какой-то ритуал. Они медленно и мучительно проводили по изгибам и контурам моего тела. Мне казалось, что от напряжения я слышу, как кровь шумит в моих венах.
Я могла наслаждаться приятными ласками бесконечно, но тихое шипение заставило меня на секунду замереть.
– В чем дело, тебе больно? – тихонько спросила я у Марка.
– Не обращай внимания, Птичка, всего лишь потянул руку, уже все прошло, – быстро ответил парень.
Я понимала, что наши ласки вышли за пределы невинных и останавливаться никто из нас не решался, поэтому решение было принято молниеносно.
Убрав его руки, я подтянулась и легко перевернулась. Аккуратно уложив Марка на спину, я встала на колени между его раздвинутых ног. Покрывая его тело нежными поцелуями, я услышала тихий стон, сорвавшийся с губ парня. Я обвела языком его соски, каждый кубик и продолжила своё чувственное путешествие ниже. В джинсах отчётливо проявлялась выпуклость, и я дрожащими от волнения руками начала расстегивать их, чтобы освободить от тисков, с которыми всё тяжелее было справиться Марку.
– Что ты задумала, Венера? – я подняла стыдливый взгляд на него и по сосредоточенному лицу поняла, как Марк был возбужден. Ему тяжело было сдерживаться, и, видимо, некая преграда в виде физических травм доставляла ему двойное неудобство.
– Поможешь мне? – спросила я Марка.
Парень лишь кивнул. Марк понимал, что я имею ввиду, озвучивать не было смысла. Не тратя больше ни секунды, я освободила его от остатков одежды и, не раздумывая ни секунды, обхватила ртом, заставив его хрипло выдохнуть.
Его рука зарылась в мои волосы, от чего я на секунду застыла. Член был глубоко во рту, но он не давил и не заставлял предпринимать решительные действия. Он давал мне время привыкнуть к его внушительному размеру и процессу. Так как мне не хватало глубины захватить его полностью, я решила помочь себе рукой и в тот момент, когда мои пальцы сомкнулись вокруг него, с моих губ сорвался чувственный стон. Я начинала постепенно наращивать темп, а мой язык кружил в танце, заставляя стонать нас обоих. Я чувствовала, как рука Марка периодически сжималась на моих волосах и его бедра слегка подмахивали мне. Я понимала, что он все еще держит себя в руках, чтобы окончательно не слететь с катушек.
Через несколько минут, я почувствовала, как Марк задрожал, издал приглушенный стон, грязно ругнувшись, и его бедра последний раз дернулись вверх под действием оргазма. Я не отпускала его до последней капли и когда, наконец, решила отстраниться, на меня навалилась стена волнительного беспокойства. Секунду назад я чувствовала себя самой сексуальной девушкой на свете, которая довела своего мужчину до оргазма, а сейчас, когда действие чувственного эликсира закончилось, на меня нахлынул замешательство, как вести себя правильно, я не знала.
– Эй, Птичка, что случилось? – Марк приподнял мое лицо за подбородок и заглянул в глаза, – все в порядке?
– Эм… извини, я… просто хотела доставить тебе удовольствие и слегка увлеклась, – пыталась оправдывать я, хотя толком сама не понимала за что.
– Ты извиняешься передо мной за лучший минет в моей жизни? Ты серьезно сейчас? – Марк улыбался во весь рот, и напряжение начало потихоньку спадать. Я пыталась до конца осмыслить его слова.
– Иисусе, мне досталась развратница в обличии ангела, – покачал головой Марк, – только ты можешь до отвала башки отсасывать мне, а через секунду краснеть и стыдиться своих действий. Ты гребаное сокровище, Птичка, – заключил свой вердикт Марк.
