Текст книги "Легенда Диких Земель"

Автор книги: Георгий Соловьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

– -

"…Жило двенадцать разбойников

И Кудеяр-атаман…"

Из русской народной песни.

В тот день Эйрик получил с посыльным записку от бургомистра, в которой говорилось, что градоначальник знает людей, могущих при условии щедрого вознаграждения помочь в защите дела короля и его подданных. Этим людям надо доставить от имени короля небольшой сундучок с деньгами, – их жалованием и премией «за оказанные короне неоценимые услуги». Далее шло описание дороги и небольшая приписка, как напоминание, что бургомистр «всецело полагается на порядочность рыцаря» и надеется, что груз будет доставлен по назначению в нужный срок, а Эйрика будет ждать «достойное вознаграждение». Позже, в «Пьяном вепре», он встретил уже знакомого дворецкого, который молча передал сундук, свиток, запечатанный сургучом, и еще одну записку, в которой Селдерик просил заодно передать главе тех самых людей это письмо-свиток с секретными приказами от самого принца.

Грач, хорошо отдохнувший и ухоженный, радостно нёс своего хозяина по лесной дороге. Как говорилось в первой записке градоначальника, лагерь "вольных" находился к востоку от поворота королевской дороги на Мергант, где будет соответствующий дорожный указатель. Дальнейший путь был диким, не торным. Предстояло пересечь открытую местность – Луга Кивлана – холмистую равнину с травами Грачу до живота. То и дело из-под его копыт взлетали или порскали в стороны вспугнутые насекомые и луговые птички. На эту равнину ушло два дня пути. К полудню третьего показался холм, одна сторона которого была обрывиста и переходила в овраг. Нужно было как раз ехать по дну этого оврага до берега Желтянки, небольшой речки с яркими песчаными откосами. Перейдя по перекату вброд, Эйрик въехал в молодой березняк и направился через него в сторону восхода солнца. Когда же уже стали сгущаться сумерки, всадник оказался на широкой прогалине, образовавшейся, очевидно, из-за лесного пожара, и поросшей со временем кустарником и разнотравьем. Следы огня оставались лишь в "руинах", оставшихся от стоявших когда-то здесь лесных великанов, сложивших свои ветви под напором огня. По другую сторону находилась цепь невысоких холмов, не выше половины человеческого роста, сливающихся друг с другом в непрерывный горбатый вал, насколько хватало взгляда под опускающейся темнотой. Сразу за этим валом шла едва видная тропа, по которой Эйрик и поехал дальше шагом, все время озираясь по сторонам. Тишина была почти абсолютной, что само по себе настораживало. Вот впереди показалось несколько деревьев справа и слева от тропы. Когда всадник к ним приблизился, от их теней отделились темные силуэты, а один из них стал быстро двигаться вперед. Еще более приблизившись к нему, Эйрик увидел человека с копной всклокоченных волос и в одеянии из какой-то шкуры. Человек крикнул хриплым голосом:

– Стой, стой, кто это едет?! Назови себя!

– Я – рыцарь Эйрик, еду из Ур-Кама!

– Что ты здесь забыл, парень? И по какому делу ты сюда явился?

– Я ищу главного человека из тех, кого бургомистр Селдерик называет "вольнонаёмными"!

– Ха, ха, ха, так этот прохвост послал тебя сюда?! Ну, ладно, ты уже на месте! Хорошо, езжай за мной, так и быть!

Человек в шкуре повернулся и повел Эйрика как раз между деревьями. У него сзади, за матерчатым кушаком, был заткнут топор. Проезжая мимо, Эйрик заметил еще четверых таких же субъектов.

Пройдя еще немного, они попали на опушку соснового бора, в подлеске которого кое-где росли кусты желтоцвета. Там тропа обрывалась, и было видно, что подле одной из сосен горит костер, вокруг которого сидело, стояло и лежало несколько человек в грубой, но матерчатой одежде. Один из них был особенно крупный, высок, широк в плечах, голова, за исключением косицы на затылке, была выбрита, а в руках он держал, как скипетр, дубинку с окованным медью набалдашником. На его груди болтался медальон из половинки королевской монеты.

Глядя на этого человека, Эйрик вдруг ощутил неясное беспокойство, – он что-то такое знал про него, но никак не мог вспомнить, хотя это что-то он слышал совершенно недавно. Компания, как видно, отдыхала, – кто-то курил трубку, кто-то пил вино из кувшина, кто-то ел дичь, срезая мясо с кости и беря его с ножа губами. Один из них заметил приближающихся, и, подойдя, взял Грача под уздцы. Эйрик спешился и подошел ближе к огню, чтобы его было видно в сгустившейся ночной темноте. Все находившиеся вокруг костра перестали разговаривать и повернулись в его сторону. Тот, который шел с Эйриком от засады у деревьев, приблизился к здоровяку с медальоном, косица которого напоминала лошадиный хвост, и прошептал что-то на ухо своему товарищу. Здоровяк в ответ, деланно улыбаясь, приветствовал:

– Добро пожаловать к нашему скромному ночлегу, благородный рыцарь! Что угодно его превосходительству от нас, вольных людей? – в его речи звучали плохо скрываемые нотки презрения и раздражения. – А то ведь мы по одежде встречаем, а без нее провожаем!

– У меня поручения от бургомистра! Во-первых, вот Вам свиток с секретными указаниями от самого принца. Во-вторых,…

Здоровяк взял свиток и тут же, не читая, левой рукой, не глядя, бросил его в пламя большого костра. Он грубо перебил Эйрика:

– Пусть они все катятся к демонам со своими приказами! Я больше не буду делать за них, ублюдков, грязную работу! Мне надоело подкарауливать торговцев и грабить караваны за одни только обещания милостей. Я хочу увеличить долю, свою и своих людей!!

– Ты…, ты… тот самый бандит! – вскричал Эйрик, пораженный воспоминанием, как вспышкой света. Да, вне всякого сомнения, сейчас он был в окружении тех самых негодяев, которые напали на несчастного Аспера Ангуса и его товарищей. "Выходит, бургомистр, а то и сам принц имеют какие-то дела с этими подонками!" Эйрик выхватил меч. Вся шайка взвыла, взревела, повскакивала с мест и бросилась на него с разных сторон, обнажив оружие. Эйрик свистнул. Грач заржал, встал на дыбы и уронил человека, державшего поводья. Потом конь рванул во весь опор, столкнув грудью еще одного преступника прямо в костер, и исчез в темноте. Человек вскочил, одежда на нем уже занялась, и, вопя от боли и ужаса, он побежал, рассыпая искры по утоптанной земле.

Один из негодяев с ножом накинулся на Эйрика справа, растопырив руки, выпучив глаза и страшно вопя. Удар меча рассек его наискось, и он рухнул, захрипев, на землю. Следующий налетел слева, замахнувшись кистенём. Эйрик увернулся и ударил в ответ – меч прошел через мышцу руки, вонзился между ребер и попал бандиту прямо в сердце.

Увидав гибель товарищей, остальные двинулись на своего врага скопом, стараясь окружить, отрезав путь к отступлению. Эйрик, уклоняясь от нападений, успел заметить, что один из углов площадки, где был костер, висит над темнотой, простиравшейся где-то внизу и что-то скрывающей. Он стал постепенно пятиться в эту сторону. Когда обрыв был уже близко, главарь шайки решил сам покончить с незваным гостем – отпихнув ближайших своих подручных, он сам пошел вперед, занося над головой своё грозное оружие. От его первого выпада Эйрик уклонился и, не дожидаясь второго, бросился вниз. Пролетев сколько-то по воздуху, он упал на откос, не удержался на ногах, и кубарем покатился дальше. В момент сразу после прыжка, когда его ноги уже коснулись глины на склоне, его меч вылетел из руки и плашмя ударился об огромный валун, торчавший из косогора. Эйрик услышал самый трагический для себя звук, – его меч, его верный друг! – звук ломающейся стали.

– -

"…Молю, да снидет день прохладный

На знойный дол и пыльный путь,

Чтоб мне в пустыне безотрадной

На камне в полдень отдохнуть…"

М.Ю.Лермонтов.

Падение и кувырки закончились в полной темноте. К тому же Эйрик с размаху приложился лбом к камню или стволу дерева, – в кромешном мраке было не разобрать, какое было препятствие. Потирая ушиб, он решил, что все равно, в какую сторону отправиться, лишь бы не видеть огоньков – это факелы, которые несли разбойники и которые мелькали где-то высоко. Вскоре он удалился настолько, что никакого шума уже не было слышно и ничего не было видно в темноте. Он шел по траве, в которой мерцали огоньки светлячков. Сверху, в небе, сияли яркие звезды. Луна если и светила, но ее скрывали макушки деревьев, стеной поднимавшихся справа от откоса. Пройдя еще немного, Эйрик услышал чьи-то шаги впереди, в кустах. Он напрягся всем телом и был готов биться голыми руками, но в этот момент фырканье в зарослях показалось ему знакомым. Он тихонько позвал:

– Грач, Грач, это ты?

Ему ответило тихое ржание.

Эйрик поспешил навстречу другу.

– Грач, Грач, хороший мой! – он потрепал коня по гриве, погладил морду. – Ну вот, мы опять вместе, старина! Давай-ка будем потихоньку выбираться отсюда!

Он вскочил в седло, развернул коня и, проехав несколько шагов, отпустил поводья – в таких потемках всаднику лучше довериться чувствам своей лошади. Они двигались как единое целое, и, казалось, сами звезды несутся им навстречу, как рой светлячков из-под копыт.

Они пересекли какой-то ручей, когда склон остался позади. Местность действительно изменилась, – лес справа далеко отодвинулся и наполовину утонул в ночном тумане. Теперь все освещалось лунным светом, и можно было хоть что-то разглядеть на порядочном расстоянии: лиственный лес впереди, за широкой луговиной, левее от него – ельник, за которым была видна бугристая местность с одиночными деревьями, дальний край которой терялся в тумане. Еще левее были видны редкие деревья с искривленными стволами, – в этом месте земля была покрыта кочками, тростником и рогозом, – верный признак болота, к тому же дымчатый туман особенно низко стелился там над землей, которая, как казалось, сама его выдыхает.

Всадник направил коня прямиком к ельнику, решив, что там, в случае погони, легче укрыться и переждать до рассвета. Когда уже можно было отчетливо видеть мохнатые еловые лапы, Грач вдруг начал всхрапывать, прядать ушами, переминаясь на месте и не желая идти вперед.

– Да, да, я понял, там кто-то прячется, кто-то там есть! – тихо проговорил Эйрик, успокаивая коня и оглаживая его шею. – Спокойно, спокойно, мы туда не пойдем! Заночуем прямо на опушке лиственного леса, – будет куда сбежать, если что, а то ведь мы с тобой сейчас безоружны!

Он повернул к опушке, нашел четыре березы, росшие тесно друг к другу так, что получился полукруг из стволов, – хоть какое-то прикрытие от внезапного нападения из зарослей. Он сломал несколько веток и устроил из них подобие ложа. Седло послужило ему подушкой, и, завернувшись в плащ, он попытался уснуть, хотя это никак не удавалось. Наконец он смежил веки и предался подобию чуткого полузабытья, когда в любой момент можно вскочить на ноги и быть готовым отразить атаку хотя бы кулаками. Грач пасся тут же, на луговине, не отходя далеко от своего друга-хозяина. Если бы кто-то пересек это травянистое пространство в их направлении, чуткое животное подняло бы тревогу, заметив опасность. Но все было тихо, кроме обычных ночных звуков леса и луга: редкий писк мышей, уханье ночной совы, стрекот ночных насекомых.

Напряжение дня и первой половины этой ночи сказались – Эйриком в конце концов овладел глубокий сон. Неизвестно, сколько он вот так спал, когда какая-то неизъяснимая тревога стала беспокоить его, как холодная вода, каплями падающая за шиворот. Он навострил слух, – подозрительный шорох где-то сзади заставил резко встать и оглядеться. Ночь начала отступать, кругом лежал серый плотный туман, такой, что в нескольких шагах уже ничего не было видно. И в этом-то тумане Эйрик различил темные тени, бесшумно снующие вокруг. Он сбросил плащ и отскочил в березовый полукруг, встав к нему спиной. Теперь он ожидал нападения в любой момент. Если Грач и предупредил его, он этого, скорее всего, не слышал. "Что ж, из новой передряги нужно выбираться самостоятельно!" – решил про себя молодой рыцарь и начал пристально вглядываться в туман. Тени, сперва остановившиеся, теперь двигались к нему сквозь предрассветный полумрак и клубы тумана. Кроме шагов Эйрик услышал лязг металла, как будто кто-то вынул оружие из ножен. Кто бы это ни был, они приближались молча, легко ступая по росистой траве…

– -

"…Двое топчутся по кругу,

Словно пара на кругу,

И глядят в глаза друг другу:

Зверю – зверь, а враг – врагу…"

А.Твардовский, «Василий Теркин»

Что-то просвистело в воздухе и крепкая, как проволока, тонкая волосяная веревка сдавила Эйрику горло, заставляя прижаться спиной к стволу дерева. Еще одна такая же веревка, как змея, охватила и сжала его ноги. Кто-то подскочил сзади и надел рыцарю на голову полосу из шкуры, закрывшую его глаза. Чьи-то сильные руки схватили Эйрика за оба запястья и, не успел он оказать сопротивление, как обе его руки были просунуты в щели между стволами тех самых берез, за которыми он хотел спрятаться. Кисти рук были перехвачены и обмотаны тонкой веревкой так, что нельзя было пошевелить буквально ни одним пальцем. Теперь о своих противниках Эйрик мог судить только по издаваемым звукам.

Кто-то, сопя, подошел, быстро и ловко обшарил Эйрика с ног до головы. Дальше сопение еще усилилось, как будто три или четыре собаки обнюхивали его с некоторого расстояния. Наконец, кто-то решительным шагом приблизился, запустил руки под кожаную повязку, наложив пальцы на виски и веки Эйрика, а затем слегка сжал ему голову и надавил большими пальцами на глаза. Он захотел крикнуть, что они – трусы и мерзавцы, раз взялись мучить безоружного, которого, к тому же, подло подкараулили, пока он спал. Но тут Эйрик услышал голос, чуть с хрипотцой, ровный и спокойный, не мужской и не женский, звучащий, как ему показалось, внутри его собственной головы:

" Не бойся, человек, тебе не будет ничего плохого. Твой конь так же не пострадает. Ответь, зачем ты беспокоишь нас, оставаясь вблизи наших домов?"

– Кто вы, что вам от меня нужно? – резко бросил Эйрик. Он думал, что это, возможно, его последние в жизни слова.

" Мы – народ Урру! Мы древнее вас, людей! Мы жили в этих местах до того, как пришли те, кого вы теперь зовете шарганами. Люди всегда боялись нас из-за того, что мы не похожи на то, к чему они привыкли. За это другие люди возбуждали страх и ненависть к нам в своих соплеменниках. Наш род начали преследовать особенно сильно в последнее время. Мы едва успели обрести покой здесь и вот появился ты! Так отвечай же как перед лицом Смерти Всего Сущего, – говори правду, ложь мы все равно учуем!"

– Меня послал бургомистр Ур-Кама отдать бумаги и деньги одному человеку, а он оказался негодяем. Я бежал от него и его банды, убив двоих или троих, не знаю точно. Мой меч оказался сломан. Я прискакал сюда наугад, особо не выбирая и не раздумывая. Я не хочу вам навредить, если можете, отпустите меня, и я покину ваше обиталище навсегда!

"Я – Рруак, дочь Рруам, жена могучего вождя Вуулу, обязана людям жизнью, хотя другие люди хотели моей смерти. Так и быть, я отведу тебя к хорошим людям. Поклянись, что не причинишь им зла, потому что они стали друзьями нашего народа!"

– Клянусь, госпожа!

"Руки" соскользнули с головы Эйрика. Все путы тут же были развязаны, повязку с глаз он снял уже самостоятельно.

Проморгавшись, молодой человек осмотрелся. Рядом с ним стояли на задних лапах четыре существа, чей облик в первый момент заставил его вздрогнуть и немного попятиться. Рослые, широкие в плечах, морды – нечто среднее между волком и медведем, внимательные, пристально глядящие глаза, тела, покрытые почти черной шерстью, местами с серой подпушью. Когда головы их поворачивались, были видны гребни или гривы из густо-черной шерсти, идущие от затылка до лопаток. "Руки" – с длинными, почти человеческими пальцами, оканчивающиеся когтями, и имеющие толстые подушечки из мягкой, серой кожи. На существах были широкие кожаные ремни, один – на поясе, с висящими на нем оружием и разными вещицами, два других – крест-накрест – на груди и спине.

Одно из четырех созданий имело более изящное сложение и тонкие черты "лица". Оно стояло ближе всех к Эйрику и смотрело ему в глаза не отрываясь. Он догадался, что это и была Рруак.

– -

"Под небом голубым есть город золотой,

С прозрачными воротами и яркою звездой…"

Б.Гребенщиков. «Город»

Белый Замок гудел, как растревоженный улей. Сейчас, именно сейчас в столице ожидали прибытия принцев-наместников, потому что завтра был день большого Королевского Совета. Все, от дворников и уличных уборщиков и до министров двора были охвачены суетой приготовлений.

Дворец Белый Замок был еще и центром Ольвиона – большого города, являвшегося столицей всей Лэндрии. Все его интриги, слухи, суета и заговоры распространялись по всему городу в мгновение ока, вовлекая в события или пересуды о них все новых и новых участников. Вот и теперь, подготовительная лихорадка охватила его кварталы, как чумовое поветрие. Приезд высоких правящих гостей и, конечно же, хотя бы части их дворов, был тем счастливым случаем для многих торговцев и ремесленников, прожектеров и авантюристов и другой заинтересованной публики, который грех было бы упускать. Королевская гвардия приводила в порядок свои парадные латы и оружие, дворцовые слуги готовили свои камзолы, фрейлины спешили к своим модисткам и парикмахерам, центральные улицы приводились в состояние идеальной чистоты и порядка. Королевская стража загоняла нищих и побирушек из центра в окраины или вовсе прочь из города – на время всего события.

Знать стремилась заполучить приглашения на большой Королевский бал, который давался после окончания Совета в Главном Овальном зале Белого Замка, чему немало радовался главный церемониймейстер Замка и его помощники, – желающих поучаствовать в этом развлечении любой ценой (золотом или драгоценностями, например) всегда больше, чем пригласительных билетов!

Городской гарнизон уже неделю упражнялся на плацу возле своих казарм, – со времен Кайнверона Жестокого военные парады всегда сопровождали начало Королевского Совета.

Во всей этой суете никто и не обратил внимания на человека, въехавшего в город через Южные ворота. Его простая, блеклая одежда и понурая лошадь не привлекли ничьего внимания. Всадник, скрывавший свое лицо под большим капюшоном темного плаща, проследовал через Южную торговую площадь, мощенную камнем, пересек по каменному мосту поток Черных струй и скрылся под аркой, стоящей на входе во двор гостиницы "Бойцовый петух". На этом постоялом дворе по вечерам, действительно, проводили петушиные бои, но в эти дни они не устраивались. Все номера были уже заняты либо заказаны на завтра. Странник слез со своего скакуна, воспользовался коновязью и прошел внутрь, в обеденный зал. Здесь было довольно много народа, большая часть столов была занята разношерстными посетителями. Главный распорядитель стоял за стойкой, то и дело отдавая распоряжения слугам, разливая вино в кувшины, принимая и пересчитывая деньги, заплаченные ушедшими клиентами. Разместившись в углу на длинной узкой скамье, сидел и играл оркестр из пяти бродячих музыкантов.

Странник в капюшоне подошел к стойке, поманил распорядителя пальцем, а затем медленно показал ему отворот своего плаща, – там, на особой заколке висел знак – опоясанный золотым ободом аспидно-черный круг, пересеченный серебристой молнией. Главный распорядитель тут же кивнул и указал гостю на одну из трех ниш в одной из стен зала. Все входы в эти ниши прикрывался занавесями из плотной ткани:

– Ваш кабинет уже готов! Проходите, Вас ждут!

За занавесью была небольшая уютная комната, где за простым дубовым столом сидело несколько таких же странников. Они все придвинулись ближе к столу, когда вошел последний, и, когда он сел, они все вместе положили руки в бархатных черных перчатках на стол.

Этот последний заговорил, дождавшись, когда выйдет слуга:

– Приветствую вас, господа! Хочу напомнить присутствующим историю, которая свела нас вместе, в конце концов.

Когда проклятая империя Айслэнда наконец-то пала, работы по Последнему заклинанию, как вам всем хорошо известно, были прекращены. Горы свитков, содержавших его, были сожжены за ненадобностью. Это делалось как у нас, так и у них. Тайным службам обеих империй стало незачем нанимать нищих голодранцев из разграбляемых окраинных земель. Тех, кого они и мы столько лет учили убивать, так же остались не у дел. Наши послы договорились с их властями, и теперь на нас никто не будет нападать с территории Айслэнда. Отколовшиеся от павшей империи княжества и другие владения, по крайней мере – некоторые из них, подписали договоры о вступлении в союз с нами. В нашем ордене начальники забыли о тех, кто готов был воспользоваться накопленными свитками с другими заклятиями и кто до сих пор живет в окраинных землях, сгорая от зависти к нашему могуществу. Мы сами, повторяю, выкормили и выпестовали их. После исчезновения врага наш король предался прекраснодушию и повелел распустить Тайный орден, а вслед за ним и его наемников и учеников. Я до сих пор не знаю, как и кто передал этот эдикт на самый низ нашей организации, но это было последней каплей к тому, чтобы те, кого мы вооружили, повернули наше же оружие против нас самих. Король Лодриен, отец нынешнего монарха, совершил несколько военных походов на окраинные земли и вернулся оттуда, раздувшись от самодовольства и бахвальства. Его нынешний приемник говорил, что нам "очень полезны маленькие победоносные войны", как он их называл. В ту пору я предупреждал его, что первое же поражение возбудит всех наших явных и тайных врагов, но меня он не послушал. Итог вам известен. Вы так же знаете, что головорезы Сизого Когтя тайком проникли в страну, убили любимого племянника короля и разрушили торговые ряды в столице, которыми последний тайно владел. Его величество охватила сначала истерика, а затем – безумный гнев, пребывая в котором он послал на смерть в разные земли тысячи наших воинов, так ничего и не добившись. Тогда он впал в паранойю, велел вешать и сажать в тюрьму всех, кто говорит или пишет не то, что ему хотелось бы слышать, или всех тех, кто только походил на тех головорезов внешне. В этом он чуть не переплюнул самого Кайнверона Жестокого, истребившего тысячи тысяч местных племен. Так вот, господа, наш Союз подошел к критической черте. От себя могу сказать только одно: мне до смерти надоел этот придурок на троне, который ведет всех нас к гибели и позору! Я больше не желаю выполнять его дурацкие приказы, больше того – я готов разорвать присягу и возглавить все силы Сизого Когтя, чтобы их руками придушить этого мерзавца!

Последние слова были встречены одобрительными аплодисментами. Тут заговорил другой участник этого собрания:

– С тех пор, как закончилась Война Великих Магов, у нас нет реальной возможности получения большого количества деструктивных заклинаний, – если Вы помните, заклятие Виоглама разрушило способности к магии у всех членов Высшего и Среднего круга как Белой, так и Темной Магии. Именно с тех самых пор распустили школы магов, не говоря уже о военных академиях боевых магов. Те, кто практиковал частным образом не без Вашей помощи, граф, отправились к праотцам. Вот я и спрашиваю: кто сможет насылать чуму, мор, голод, безумие в массовых количествах, чтобы убивать наших врагов тысячами, если будет необходимо?

Другой, женский голос спросил:

– И вправду, граф, что Вы конкретно будете делать?

– Этот старый пень считает, что имеет в своих руках все нити власти в стране или даже в мире! Я хочу показать ему, кто кем будет вертеть по-настоящему, тогда он узнает, что старые мифы не так уж мертвы! Не беспокойтесь, баронесса, Ваши земли в любом случае вернуться к Вам! Я лишь пытаюсь намекнуть на то, что мне стало известно, как получить доступ к Главной Книге Великих Магов, а через нее – к Своду Всей Магии!

В разговор вступил новый собеседник:

– Это слишком серьезно! А как же насчет морали?

– Какая мораль, виконт? Вы, что не видите, как власть во всех ее сферах захватили торгаши, которые держат всех за горло, только потому, что владеют правами на все дрова, весь уголь и прочее? Зачем Вам мораль, если у Вас есть деньги?! А когда у вас есть власть, это неудобство к счастью отходит на второй план!

Виконт не унимался:

– Но как же, граф, ведь, насколько я знаю, в этом Своде есть даже самые чудовищные заклинания, последствия которых мы предсказать даже не можем?

– Чудотворец будет всегда прав, виконт! А так называемых подданных легко можно оболванить настолько, что они будут ловить каждое ваше слово! А это слово будет иметь весомое доказательство в виде ваших слуг, которых вы сами сможете растить в алхимических колбах, вкладывая магию в основы их сущностей!

– А Вам не кажется, что Вы, таким образом, разрушите все сущее, нарушив естественный порядок?

– Не распускайте нюни, виконт! Деньги и власть, а не естество движут сейчас миром! Люди – это скот, который мы будем тайно и явно гнать в выгодную нам сторону!

Барон спросил:

– Так всё-таки, что Вам известно о Главной Книге? Это меня особенно интересует!

– Мне удалось получить сведения о том, где точно она находится! Мои агенты побывали на том месте, но никто, кроме одного сумасшедшего, оттуда не вернулся. То ли путь туда – обратно сделал его таким, то ли на том месте лежит проклятье особой силы, то ли агенты поторопились снять магическую защиту, а она сработала, погубив их, – я точно не знаю. Утверждать могу только одно, – есть артефакты Великих Магов, которые, собранные вместе, позволят извлечь и прочесть Книгу. Мне удалось пока что найти лишь два из них. А вот по поводу третьего есть большие сомнения.

Кто-то выкрикнул умоляюще:

– Поделитесь с нами, граф!

– Это кровь и чешуя дракона, точнее – смесь из крови и растертой в прах чешуи. Великие Маги могли контролировать этих тварей, но где их искать сейчас, я не знаю.

– Позвольте, граф, мне сказать, потому что я, кажется, знаю, где скрывается один дракон!

– Говорите, рыцарь!

– Мои осведомители сообщали мне о слухах, ходящих в предгорьях, недалеко от поста Ур-Кам. Тамошняя наша сеть довольно разветвлена, есть осведомители и воины даже среди шарганов. Я обязательно распоряжусь разузнать об этом как можно подробнее!

Барон встал и громко произнес:

– Мы все, как один, заинтересованы в успешном окончании поисков, ведомых графом! Подробности мы обсудим позже, а сейчас хотел бы предупредить, что все наши операции в окраинных землях требуют особых, очень тщательных приготовлений и особой аккуратности. Случай заражения солдат моровой желтой язвой, имевший место недавно, красноречиво свидетельствует, что Сизый Коготь, не имея опытных колдунов в своих рядах, будет использовать самые дешевые и легко воспроизводимые заклинания.

По поводу Ваших планов, граф. Ваши идеи очень любопытны, но с одним условием: мы и дальше не будем вмешиваться в ход событий! Смысл в этом такой: пусть король куролесит и далее, чем больше он это делает, тем более озлоблены его подданные и тем скорее они попадут под наше влияние. Время снять наши плащи еще не настанет довольно долго, но мы не должны сидеть сложа руки. Рост нашего влияния и количества сторонников и сочувствующих нам и дальше должен продолжиться…

Разговоры за занавесью еще длились час или два. Наконец, все участники собрания тихо разошлись, подобно теням скользнув на городские улицы и затерявшись там. Двое выходили последними:

– Что ж, до встречи, граф!

– Кхе, кхмм, прощайте, виконт!

Молодой виконт повернулся и пошел вдоль набережной потока Черных струй, не обратив внимания на зловещий тон своего собеседника…

На следующее утро в канале потока городская стража обнаружила тело молодого мужчины в богатой одежде под старым, выцветшим плащом. Опознать его было невозможно, потому что его лицо было смято, изуродовано какой-то ужасной силой, как сырая глиняная маска…