Текст книги "О Москве Ивана Грозного"

Автор книги: Генрих Штаден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Лаппы и самоеды (XVI в.), подобно камчадалам, алеутам и колошам (XVIII – XIX вв.), испытывали на себе все тяжести двойного, иногда тройного подданства и экономической конкурренции заморских и русских пиратов. Дорогие сорта мехов скупались русскими за-бесценок. Торг бывал на Пустоозере, в Кандалакше и Коле. И, конечно, у Штадена были здесь свои агенты. Во всяком случае он принимал участие в меховой торговле и поддерживал связи с лейпцигской ярмаркой.

К 1575– 76 гг. он перебрался в Колу в расчете уехать с товаром за рубеж; пока же выступал торговым посредником между английскими, голландскими, норвежскими и русскими купцами. Здесь, в Коле, на далеком русском севере, увидел он вещественный след нидерландской революции -грозной „эпохи иконоборства"; один из голландских кораблей привез на продажу груз изъятых революцией ценностей католических храмов: медные решетки с хор, светильники, кадильницы, венчики, церковные облачения и т. п.

В навигацию 1576 г. с одним из голландских кораблей Генриху Штадену удалось, наконец, покинуть Россию.

Обогнув Нордкап, корабль взял курс по норвежским фьордам на Берген и дальше на Голландию. Первая часть пути прошла благополучно. По Северному морю пришлось итти с большою осторожностью. Не говоря об обычных для того времени пиратах, голландцам надо было особенно остерегаться встречи с испанскими судами, а кораблю, с которым Штаден и какие-то русские купцы везли свои товары, эти встречи были бы вдвойне опасны. Корабль имел на борту до 500 центнеров (около 200-300 пудов) каменных ядер для стенобитных орудий, закупленных голландскими повстанцами на скандинавском севере. Дело было в самый разгар нидерландской революции, когда ставший во главе северных революционных провинций Вильгельм принц Оранский настойчиво продолжал борьбу за независимость их от испанского владычества и подготовлял

От Колы до Антверпена плыли примерно 15 дней.

*

почву для соглашения с южными (фламандскими и валлонскими) провинциями, остававшимися верными испанской короне1.

Едва избегнув опасной встречи с испанскими галерами, корабль достиг Голландии. Генрих Штаден с одним из русских торговых людей отправился в Лейпциг, где расторговался мехами с немецкими купцами и между прочим с некиим Генрихом Крамером, может быть, тем самым, который за два года до того, в 15^4 г., побывал в Москве, самозванно прикрывшись званием дипломатического посланника.

На возвратном пути из Германии в Голландию, где-то около Гертогенбоша, на границе Северного Брабанта, Генрих Штаден был арестован и едва не подвергся пытке и казни, может быть, по подозрению в шпионстве.

Позже он появляется в Швеции, где безуспешно хлопочет о проезжей грамоте от короля для проезда в Москву. По этому же делу он ездил в Эмбден, но также безрезультатно. Оттуда по поручению Карла герцога Зюдерманландского Генрих Штаден был в Голландии: он должен был навести справки о русских торговых людях, времени их отплытия и маршруте. Герцог Карл готовил в это время (дело было ранней весной 1577 года) обычное пиратское нападение на торговый караван русских купцов.

Штаден выполнил данное ему поручение герцога и вернулся к нему в Ост-Фрисландию, но герцога там не застал; он уехал в Вогезы в Люцелынтейн к своему шурину пфальцграфу Георгу Гансу. Туда же направился и Штаден и там вручил герцогу Карлу свое донесение.

Представленный пфальцграфу, Генрих Штаден, московский опричник, необычайно заинтересовал его своими рассказами о московитах, о „великом князе" и политическом положении Московии. Пфальцграф, только что прибывший с Регенсбургского рейхстага, пылал мечтой об имперском флоте, об узаконенном морском пиратстве и о борьбе с „нехристями-московитами".

Здесь в Люцелынтейнском замке Генрих Штаден составил свое описание Московии (конец 1577 – начало 1578 гг.) и проект ее военной оккупации от Колы и Онеги, послуживший в 1578– 79 гг. предметом оживленной дипломатической переписки пфальцграфа. В качестве дипломатического агента последнего Генрих

1 Договор был заключен в Генте (так называемая „ гентская пацификация “) 8 ноября 1576 г.

49

Штаден принимал участие в посольствах к гроссмейстеру Немецкого ордена Генриху, к польскому королю Стефану Баторию и к императору Рудольфу II (сентябрь 1578 – январь 1579 гг.).

При императорском дворе Генрих Штаден остается на более долгий срок, заинтересовав Рудольфа II и своей автобиографией, и рассказами о московитах. От своего имени он обращает императору тот самый проект военной оккупации Московии, который однажды уже был разработан им для пфальцграфа. Может быть, проект этот был представлен в связи с очередным оживлением ливонского вопроса летом 1579 г.: в июне этого года к императору пришло посольство от Любека с жалобами на стеснения нарвской торговли шведскими каперами; в июле того" же года к императору было посольство от шведского короля, искавшего у Рудольфа II помощи против Москвы.

Может быть, не без влияния Штаденского проекта император Рудольф в письме к Иоанну Георгу, курфюрсту Бранденбургскому, высказывается о необходимости оказать помощь Ливонии, о необходимости создания морской армады, о союзе с татарами, которые могли бы вторгнуться в пределы Москвы со стороны Азии. Письмо датировано 26 августа 1579 г., т. е. за 3 дня до падения Полоцка.

Проект (Anschlag) Генриха Штадена сохранился во второй части издаваемой ныне Ганноверской рукописи (л. 50 об.-66). Вместе с ним в ответ на предложение– императора Генрих Штаден скопировал свое описание Московии (л. 1-50), изготовленное им еще в Люцельштейне, заново составил (1579 г.) свою автобиографию (л. 69 об.-97); предпослал этому материалу всеподданнейшее обращение к императору (Supplication л. 66 об.-69), изъявив в заключение готовность представить дополнительно (если то будет угодно императору) описание Ливонии, историю ее гибели и изложение возможных средств для ее отобрания от „великого князя".

Если справедливы соображения Бера о том, что издаваемая ныне рукопись попала в Ганноверский архив» в числе прочих бумаг, изъятых во время 30-тилетней войны в Праге, любимой резиденции Рудольфа II, то возможно, что в свое время эта рукопись была доложена императору.

50

Штаденский проект военной оккупации Московии с Поморья– проект, сильно интересовавший английских купцов и дипломатов, и в годы русской Смуты повторившийся в плане кап. Чемберлена (1612 г.), проект, к которому вернулись те же англичане через 300 слишком лет, в годы русской революции наших дней, – вводит исследователя в дипломатическую кухню XVI века.

XVI век с его головокружительными океаническими предприятиями и широкой военной игрой на европейском материке создал особую породу людей, для которых политическое прожектерство было доходным ремеслом. Пользуясь своим знанием дипломатической игры и тайны международных отношений, они охотно продавали его тем, кто им платил дороже. Распуская сенсационные известия и слухи, они же сами ловили их и превращали в предмет доходной спекуляции– в своих донесениях, записках и меморандумах они предлагали своим государям планы борьбы с кознями их врагов, с тем, чтобы на завтра на составлении контр-проекта получить новую сумму.

Пират на море, ландскнехт на суше, прожектер в политике – фигуры одинаково типичные для XVI века и во многом совпадавшие одна с другой.

То было время, когда пират легко превращался в купца, когда купец был дипломатом, а дипломат купцом. При каждом дворе вырастал свой маленький дипломатический корпус. И если у Генриха III, короля Франции, был Дансэ, у Филиппа II испанского– Франциско де-Эразо, то у Ивана IV московского были Таубе и Крузе, у архиепископа Рижского – Фридрих Спедт, у герцога Прусского-Конрад Икскулль, у герцога Веймарского – Вильгельм фон-Грумбах, у герцога Баварского – Фейт Зенг, у дюка de la Petite Pierre – Генрих фон-Штаден. Проект Генриха Штадена приобретает для нас особый интерес, ибо своим возникновением обязан той напряженной заинтересованности, с какою Запад следил за перипетиями борьбы в Балтийском море.

Штаденское описание Московии, основанное на личных впечатлениях участника или современника событий и устной традиции придворной или народной среды, займет одно из первых мест в ряду Rossica XVI в.

Около 12 лет (с 1564 по 1576 г.) Генрих Штаден прожил в Московском государстве; из них около 6 лет (?) провел в „опричнине".

51

Достаточно, этой хронологической справки, чтобы почувствовать исключительную историческую ценность литературного наследства опричника-Вестфальца.

На основе его личных впечатлений сложилось топографоэкономическое описание русского Поморья и описание Москвы. Замечательное, единственное в литературе, описание опричного двора на Неглинной (1565-1571 гг.), сгоревшего в набег Девлет-Гирея, сделано также по личным воспоминаниям. Отсюда своеобразная, необычная для автора экспрессия литературного стиля в изображении низких хором „кровожадного дикаря", особого царского дворика, усыпанного белоснежным песком.

Новые данные по истории опричнины звучат особенно убедительно в устах опричника, пострадавшего при аграрной реакции и обратном пересмотре земельных дач в опричнине после набега 1572 г.

По своим старицким поместьям он хорошо ознакомился с существом крестьянского вопроса и условиями нарастания крепостных отношений в поместье, с техникой сошного письма и посошного обложения, и в своих „Записках" сумел рассказать и по этим вопросам кое-что в высокой мере интересное для историка.

Детали приказного суда, центрального и областного управления подобраны автором тоже опытным путем: на Москве, в Старице и в Каргополе изучал он строй и характер „высшей московской школы", как иронически именует автор хитроумные проделки московских пррказных в паутине московских законов.

По личным впечатлениям излагает автор события московской истории 1565-1576 гг. События до 1565 г. записаны по изустным рассказам придворной или обывательской среды.

Таков в общих чертах материал „Записок".

Значительное количество бытовых картинок сообщает мемуарам опричника сугубую историческую ценность; а сочность их красок придает им характер занимательного чтения.

Наличность автобиографической части отличает „Записки опричника" от того материала Rossica XVI в., который до сего времени был в ученом обороте, и сообщает им особое значение.

Генрих Штаден, в 16-17 лет убежавший из родного вестфальского городка от уголовного преследования, работавший землекопом по городам немецкого и ливонского поморья, побывавший дворовым и приказчиком в ливонских мызах, позже

52

купцом, ландскнехтом польской службы, толмачем при царском дворе, старицким помещиком и опричником московского царя, поволжским мельником, купцом-меховщиком и торговым ^маклером на русском Поморье, курьером при герцогском дворе, литиком-прожектером и дипломатическим агентом при графском и императорском дворах, – Генрих Штаден займет видное место в ряду выезжих или пленных иноземцев-авантюристов, которые в свое время действовали по сю сторону московского рубежа.

С– другой стороны, калейдоскопичность его биографии, неожиданные извивы его карьеры, неудержимость его конквистадорского воображения сближают его с теми „ кавалерами-авантюристами", которыми кишела тогда Западная Европа.

Наш Г енрих Штаден – типичный picaro – под стать своим испанским прототипам.

Его мемуары.– мемуары авантюриста XVI в. с их элементами novella picargscSi ^ приобретают исключительный интерес, интерес биографии^вырастающей до бытовой типологической характеристики.

И. Полосин.

ЗАПИСКИ ГЕНРИХА ШТАДЕНА О МОСКОВИИ

I

Прошение императору Рудольфу II.

(л. 66 об. – 69).

(66 об.) Его римско-кесарскому величеству королю венгерскому и чешскому, нашему всемилостивейшему государю всеподданнейшее и всепокорнейшее прошение от меня, Генриха Штадена.

(67) Всепресветлейший, вельМржнейший, непобедимейший римский император, король венгерский и чешский, наш всемилостивейший государь!

Каким образом Русская земля до сих пор управлялась; как князья владели собственными уделами, вотчинами и поместьями; как вели они войну против крымского царя – извечного врага их государства; где они с ним обычно сходились; как далеко опустошил он их страну; как выжег он Москву и как неуклонно стремится к тому, чтобы присоединить к себе Русскую землю, а великого князя с обоими его сыновьями увести с собой в Крым и завладеть [великокняжеской] казной – в этом моем послании найдете, ваше римско-кесарское величество, письменное изложение этого. Еще сообщил я о том, как великий князь без пощады и сожаления убивал. правителей своей собственной земли; и как все это было и как происходило. Как всемогущий бог покарал страну чумой и голодом и как много еще других в ней бывало бед. Я имею в виду при этом намерение крымского царя [захватить Русскую землю] при помощи турецкого султана, казанских, астраханских и нагайских татар и князя Михаила!!) (об.) из Черкасской земли. Короля польского, который посажен на престол турецким султаном, когда крымский царь не имел должного успеха, – я не считаю.

57

Милосердый бог так часто и чудесно охранял меня в тех странах и – как это достоверно рассказано в моем послании – невредимым спас меня из рук русских, что, может быть, такова была божья воля, чтобы я открыл это (solchen Zustand und Gele– genheit) вашему римско-кесарскому величеству; как то теперь мною и написано, не мудрствуя, и вкратце, – по требованию и желанию вашего римско-кесарского величества. Но в услугу вашему римско-кесарскому величеству по вашему желанию я готов в случае необходимости представить более пространный устный или письменный доклад.

За получение от меня такого описания король польский очень много дал бы мне, когда я был послан в Польшу. Но меня брало раздумье, и я решил этого не делать.

А теперь, ваше римско-кесарское величество, я всенижайше прошу милостиво поднять и принять от меня это мое послание. Я писал его всем сердцем моим и великую радость испытал я

(68), когда бог удостоил меня лицезреть ваше римско-кесарское величество. А больше ни о чем я и не забочусь! Душу свою я посвятил только богу, а очр мои и сердце мое все время моей жизни устремлены на то, как бы послужить во славу вашего римско-кесарского величества, что вы и увидите на деле.

Покорнейшая моя просьба: оставить это мое послание при вашем римско-кесарском величестве, а мой проект хорошо обдумать и выполнить его, не упустив благоприятных обстоятельств.. Но только – чтобы это мое описание не переписывалось и не стало общеизвестным! Причина: великий князь не жалеет денег, чтобы узнавать, что творится в иных королевствах и землях. И все это делается в глубокой тайне: наверное у него есть связи при императорском, королевских и княжеских дворах через купцов, которые туда приезжают; он хорошо снабжает их деньгами для подкупа (в почесть – zur Vorehrung), чтобы предвидеть все [возможные] обстоятельства и предотвратить опасность.

Если он узнает об этом, он прикажет укрепить острогами и занять гарнизоном устья рек на описанном морском берегу.

(об.) Быть может, кто-нибудь скажет, что все это я делаю в расчете на деньги или подарки. На это я отвечу так-я делаю это для вашего римско-кесарского величества по своему желанию и даром. Потому еще, что с ранних лет я считаю себя в долгу перед всемогущим богом, его сыном Иисусом Христом

58

и святым духом, ибо он дал мне возможность видеть толикие вещи, что я могу открыть и предложить столь великое.

Причина еще и та, что я родился под державой вашего римско-кесарского величества, и все мои родные пребывают под той же достохвальной и далеко прославленной державой. Долг и обязанность каждого – кто что узнает – открыть это вашему римско-кесарскому величеству.

Если ваше римско-кесарское величество поставите на очередь это христианское дело и предприятие и приступите к его осуществлению, то я, Генрих Штаден, клянусь по рыцарски свято служить и помогать в этом вашему римско-кесарскому величеству.

' Из этого моего письма ваше римско-кесарское величество соблаговолите усмотреть, каким образом я держался на службе великого князя, исконного врага всего христианства и неописуемого тирана.

(69) Тем паче мне, родители коего блаженно жили и умерли под вашей эгидой, надлежит всепокорнейше служить вашему римско-кесарскому величеству – всячески и изо всех моих сил, дабы держава ваша была во главе всего мира, дабы она не то что не пошатнулась бы или ослабела, но обратно приумножилась.

Для большего подкрепления собственноручно подписываюсь Вашего римско-кесарского величества всеподданнейший и всепокорнейший слуга Генрих Штаден raanu propria.

59

11

План обращения Московии в имперскую провинцию (л. 50 об. – 66).

(50 об.) План, как предупредить желание крымского царя с помощью и поддержкой султана, нагаев и князя Михаила (!) из Черкасской земли1 завоевать Русскую землю, великою князя вместе с двумя его сыновьями пленниками увести в Крым и захватить великую казну.

(51) Всепресветлейший, вельможнейший, непобедимейший римский император, король венгерский и чешский, наш всемило– стивейший государь!

Ваше римско-кесарское величество усмотрите из этого моего послания, как сильно и жестоко – и не без основания – воюет крымский царь землю великого князя. Все прежние великие князья ежегодно давали крымскому царю определенную дань. А теперешний великий князь за несколько прошедших лет не давал своей обычной дани крымскому царю.

Ваше римско-кесарское величество усмотрите также, какие огромные убытки причинил крымский царь великому князю и его стране. И если великий князь правил бы еще сотню лет и даже более того -что, конечно, невозможно-то и тогда он не мог бы преодолеть того раззорения, какое крымский царь причинил Москве и Рязанской земле.

Ежегодно в течение всего лета великий князь должен держать своих воинских людей на реке Оке в 14 милях от Москвы.

1 Автор или переписчик его мемуаров ошибочно упоминает кн. Михаила ко времени составления „ Плана “ уже казненного царем Иваном.

60

Прежде войско великого князя выходило обычно навстречу крымскому царю за Великий Дон и Донец, до дикого поля, между Крымом и Рязанской землей. Рязанскую землю крымский царь опустошил; великий князь держит [там] по деревянным острогам (Heusern) или замкам лишь некоторое количество стрельцов. Все князья и бояре вместе с их крестьянами (об.) уведены из Рязанской земли в Крым в полон.

Крымский царь так жаждет захватить Русскую землю, что я не могу ни описать, ни рассказать того вашему римско-кесар– скому величеству в полной мере. В особенности потому, что турецкий султан [посадил] в Польше королем Стефана Батория, как и его [крымского царя] посадил он в Крыму.

Итак, крымский царь с поддержкой и помощью турецкого J султана, который не откажет ему в поддержке, рассчитывает захватить Русскую землю, а великого князя вместе с его двумя сыновьями, как пленников, связанных (gebunden und gefenglich) увести в Крым и добыть великую казну, которая собиралась* много сотен лет. Из нее турецкому султану будет выдана чудовищно большая сумма. А турецкий султан уже отдал приказ пятигорским татарам, которые обычно воевали Литву и Польшу– много зла причинили они Польше еще и в прошлом году – чтоб с Польшей они держали перемирие (Stillestand), с тем, чтобы польскому королю тем легче было напасть на воинских людей великого князя. Все это весьма на руку крымскому царю (52). Великий князь не может теперь устоять в открытом поле ни перед кем из государей (Неггеп) и как только он убеждается, что войско польского короля сильнее его войска, он приказывает тотчас же выжечь все на несколько миль пути, дабы королевское войско не могло получить ни провианта, ни фуража. То же делается и против войска шведского короля.

А как только отступят войска польского или шведского короля, войско великого князя опять готово к походу. Оно устремляется в Польшу или Швецию, жжет и грабит. И часто, когда [великий князь] уверен в удаче, он сам отправляется в Польшу, Лифляндию и Швецию; забирает там один, два или три замка, какой-нибудь город и тотчас же уходит опять на Москву. Теперь [впрочем] он направляется обычно не в Москву, ( а в Александрову слободу.

Крымский царь имеет в помощь нагаев, у которых нет государя и которые служили обычно великому князю за право по-

61

вольного грабежа в Польше, Литве, Лифляндии и Швеции. К тому же [крымский царь] имеет в помощь еще свойственника (Schwager)1 великого князя из Черкасской земли (об,), ибо великий князь бесчестно обошелся с его дочерью, а его сына князя Михаила убил. Имеет он в помощь также и татар, которые обитают в обоих царствах-Казанском и Астраханском– и тех, что живут в окрестных улусах или округах, как-то луговых и нагорных черемис. Когда крымский царь жег Москву и опустошал всю Рязанскую землю, у него было тогда 30.000 на– гайской конницы. Тогда же был с крымским царем и свойственник великого князя князь Михаил (!) из Черкасской земли со многими тысячами конных. Тогда же поднялись и татары из обоих царств Казанского и Астраханского: грабили, жгли, убивали и много тысяч русских увели в полон с собой в свою страну. Оба эти царства, Казанское и Астраханское, до того Принадлежали родственнику (Vetter) крымского царя-Шигалею.

Шведский король вместе с лифляндцамй воюет с великим князем. [Скажут] и это на пользу крымскому царю. Но я это ни во что не ставлю. Причина: [и без того] крымский царь имеет достаточную помощь от турецкого султана (53), нагайских татар, князя Михаила (!) из Черкасской земли, Казанских и Астраханских татар и короля польского. В [шведском короле] нужды ему [крымскому царю] нет, разве что сам [король] пожелает!

Что из этого произойдет и насколько это важно для всего христианства – это я представляю обдумать вашему римско– кесарскому величеству, ибо ваше римско-кесарское величество – глава всего христианского мира.

Чтобы все это предупредить; чтобы не повело это к посрамлению всемогущего бога и сына его Иисуса Христа и святого духа, к умалению вашего римско-кесарского величества и погибели всего христианского мира; но – напротив-чтобы случилось все во славу и хвалу всемогущего бога, вашему римско-кесарскому величеству к величайшей и высочайшей славе и богатству, а всему христианству, главой которого являетесь вы, ваше римско-кесарское величество, пошло это

1 Schwager – собственно шурин; и это могло бы относиться к брату Марии и казненного на'Москве Михаила – Мастрюку, сыну Темрюка. Но, может быть, автор употребляет это слово в его общем значении -,, свойственника “•

62

в пользу и назидание (zu Nuz Frommen) – я и представляю вашему римско-кесарскому величеству следующий совет и план.

Неизвестный путь (Pasasie) или дорога водою и сушею (Weg zu Wasser und zu Land) на Москву.

Печенга – монастырь, основанный монахом (об.) Трифоном; около 23 лет тому назад1 он пришел из Великого Новгорода к этому месту в Лапландии через Норвегию и Вардегуз. Монахи и слуги и все [жители] кормятся от моря (aus der Sehe). Они ловят треску, семгу и бьют рыбу по названию белуха (Peluga8); из нее вытапливают ворвань; [монахи] имеют двор на Кольском посаде; а по берегам реки Колы вываривают соль.

Кильдин – остров,, омываемый морем, он высоко вздымается. На нем живут лаппы. На острове есть озеро с пресной водой (ein susser Sehe).

Крла– река или залив. На этой реке русские рубят остроги; в особенности же Яков и Григорий Аникиевичи Строгановы. Около трех лет тому назад они здесь же поставили еще солеварню. Эти братья владеют еще городом Великой Пермью и Солью Вычегодской. Здесь на этой реке они торгуют с голландцами, антверпенскими торговыми людьми и другими заморскими. Они же обещали великому князю укрепить это место. Сюда голландцы и антверпенские [торговые люди] привезли несколько сот колоколов, которые были взяты из монастырей и церквей, и всякого рода церковные украшения (54)-венчики,' светильники от алтарей, медные решетки с хор, церковные облачения, кадильницы и многое множество подобных вещей.

Черная река-острог (Hof). Здесь ловится семга. Некоторые [торговые люди] из Холмогор получили право торговли с лаппами на [берегах] этой реки.

Терский нос – земля; уходит далеко в море; на ней живут лаппы.

Кандалакша-река; на ней-незащищенный посад с небольшим монастырем. Здешние жители кормятся от моря вместе с монахами и их слугами. Здесь – граница Лапландии.

Умба и Варзуга – реки. На этих реках построены незащищенные посады. На св. Иоанна летнего здесь вылавливают за 1 2 *

1 Первая жалованная грамота Печенгскому монастырю дана в 1556 г.

2 Разновидность дельфинов (Beluga leucas). Водится в Сев. Ледовитом

океане.

63

один день много, много тысяч семги. Большею частью она идет на дворец великого князя.

 Кереть – река и незащищенный посад. Люди кормятся там от стекла, которое добывается из земли. Оно разрывается на тонкие листы (dunne gerissen), а потом из него делают окна; на русском языке это называется слюда (Sluda)1.

(об.) Кемь – река. На этой реке – большой незащищенный посад. Питаются сельдью и ловят семгу.

([_ Шуя Карельская – бухта и незащищенный посад. Опустошен опричными.

Соловки – монастырь; лежит в море на острове, омываемом кругом со всех сторон, так что можно подойти на кораблях и объехать кругом этот маленький остров. Шесть русских князей отдались под покровительство этого монастыря со всеми их деньгами и добром.

Сума – река и незащищенный посад; принадлежит Соловецкому же монастырю. Торгуют разного рода товарами и топят ворвань.

Нименга – посад на реке того же имени (an dieser Rever ein Fleck). Жители вываривают из моря соль. Далее течет река Онега. За ней – Золотица и монастырь св. Николая.

Двина – река. На этой реке у Поморья лежит посад по названию Холмогоры. Сюда приезжают англичане (die Engelischen). Это – компания, которая здесь торгует. В компании около 50 богатейших купцов; королева также [состоит] в компании. От великого князя у них грамоты (Brife), что один раз в году они могут приезжать к этому месту на семи кораблях. Кроме них, никто не может плавать к этому месту.

Далее лежит Una Nunnuy; на море-семь островов, по ним бродят олени. (55) Далее течет река Мезень. За ней лежит Лампожня, [далее] река Цильма (der Bach aus Silma). Здесь пластами выходит наружу серебряная руда.

Далее лежит Пустоозеро. Здесь встречаются и торгуют самоеды с русскими. Русские выменивают у самоедов соболей

1 Поморская слюда под названием „московского стекла" была очень ценным товаром и важной статьей русского экспорта: давали 350 четей ржи за 2 чети слюды. В XVII в. на Москве пуд слюды продавался по 15-150 руб О керетских слюдяных разработках упоминает Ратке з 1800-1802 гг. В XVI – XVII вв. они принадлежали Соловецкому монастырю, почему и до сих пор многие ломки называются „ монастырскими “.

64

на сукно, котлы, сало, масло, кольчуги и толокно. До этих мест заходят русские торговые люди. Дальше [Пустоозера] у великого князя нет уж_ власти, так как русские не ходят в море; у них нет кораблей и морем они не пользуются – ни Западным, ни Восточным, ни Черным, ни Каспийским. А земля великого князя тянется (strecket sich ап) до всех этих четырех морей1.

Если кто хочет проникнуть в страну [великого князя], надо использовать реку Онегу. Перед устьем ее на море лежит остров, омываемый морем кругом со всех сторон, по названию Кий-остров. Онега – залив и река. Первое село на этой реке на русском языке называется Пречистое. От этого села вверх по. реке по обоим ее берегам живут торговые люди и крестьяне – до Турчасова.

Турчасов – большой незащищенный посад. Здесь в первый раз (zum ersten alle) взвешивается соль, которую вываривают из моря (об.). Дальше по Онеге соль доставляется в Каргополь.

Каргополь – незащищенный город, без стен; лежит на перевале (uf dem hochsten Grad)* у стоячего озера1 2 3, из которого вытекает названная река Онега. Здесь склад соли, которая вываривается из этого озера. В городе и" уезде живут только торговые люди и крестьяне; ежегодно они платят в казну то, что с них причитается. Но до войны им нет никакого дела, никакой заботы.

В полумили (!) от этого стоячего озера лежит еще одно стоячее озеро по названию Белоозеро. На нем лежит город, по озеру названный Белоозеоом. Стены и укрепления деревянной постройки. В этой местности лежит еще мужской монастырь, по названию Кириллов монастырь. В полумили от него лежит женский монастырь, в котором живут княгини великого князя и его сына. Говорят, что в этом городе и монастыре j хранится много казны великого князя. В этих местностях живут торговые люди и крестьяне.

1 Автор – точнее переписчик его „Записок" – ошибочно протягивает границы Московского государства XVI в. до Черного моря: черноморское побережье было закреплено за Россией по договорам 1774-1783-1791 гг.

2 Автор правильно помещает Каргополь „на перевале": город лежит действительно на вершине моренной гряды, представляющей собою водораздел Беломорского и Балтийского бассейнов.

8 В тексте читается „ steinern See “; следует читать „ stehende See “-стоячее

65

От этого монастыря до города Вологда 16 миль пути. Город начат постройкой; половина (56) стены из камня, другая – из дерева. Здесь в этом городе выстроены каменные палаты (Pa– last); в них лежат серебряные и золотые деньги (Denninge), драгоценности и соболя, ибо здесь – склад соболей, которые приходят от самоедов и из Сибири. Здесь лежит также около 300 штук пушек, недавно отлитых в Москве, лежат они в куче. В этом уезде живут торговые люди и крестьяне. Во время опричнины в этом городе день и ночь держали стражу 500 стрельцов.

Итак, до этой страны, во-первых, можно плыть по морю из Испании, Франции, Германии, от Гамбурга, Эмдена, Бремена, из Голландии, Зеландии, Антверпена. Затем по реке Онеге и Двине по воде и по суше можно дойти до этих четырех городов. Также водой можно итти и дальше до Москвы: от Бело– озера по реке Шексне, которая вытекает из Белоозера, этого стоячего озера, и впадает в большую реку Волгу. По реке Шексне нет городов или замков, но по дну забиты забои из бревен: на них ловится осетр, который идет из Каспийского моря и направляется к Белоозеру. (об.) Осетр этот поедается при дворе великого князя. Там, где река Шексна впадает в Волгу, лежит на мысу незащищенный посад по названию Устье; вверх по Волге (I)1 лежит еще один большой посад по названию Холопий, где круглый год бывал обычно торг; на нем встречались турки, персы, армяне, бухарцы, шемаханцы, кизиль– баши, сибирцы, нагаи, черкасы, немецкие и польские торговые люди. Из 70 городов русские торговые люди были приписаны к этой ярмарке и должны были приходить к ней ежегодно. Здесь великий князь собирал из года в год большие таможенные доходы; теперь же этот посад совсем запустел. Далее водой можно дойти до города Углича; город совсем пуст. Далее лежит город Дмитров; и этот город также пуст. До сих пор можно плыть по воде. А там до Москвы остается еще 12 миль.