Текст книги "Ты моя судьба"

Автор книги: Генриетта Рейд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Генриетта Рейд
Ты моя судьба

Глава 1

– Сама понимаешь, Никола, – решительно начала тетя Дорис, – после свадьбы Джойс ты мне больше не понадобишься. – Женщина нервно теребила золотой браслет на пухлой руке. – Пойми, – продолжила она скороговоркой, в то время как я молча и тревожно смотрела на нее, – просто мне нет смысла оставаться здесь после того, как Джойс вышла замуж и переехала в свой собственный дом. Я, конечно, не собираюсь жить с ней и Джеффри, у меня достаточно здравого смысла, чтобы не делать этого. Но я надеюсь перебраться в один небольшой пансион на восточном побережье. Это не очень дорого, и в то же время там мне будет вполне уютно и я смогу удовлетворять свои маленькие прихоти.

Она усмехнулась, но мне-то было известно, что к своим так называемым маленьким прихотям тетя Дорис относится гораздо серьезнее.

– И что же мне делать? – в отчаянии спросила я. Мне казалось, ты захочешь остаться здесь, в Холлис, ты ведь всегда говорила, что эти стены хранят память дяди Виктора, – продолжала я, хотя и прекрасно понимала, что слова мои звучат неубедительно.

Она подняла на меня свои водянистые глаза и произнесла с оттенком холодной обиды:

– Никола, неужели ты полагаешь, что я проведу свои преклонные годы в трауре по твоему дяде? Он бы первый не захотел такой участи для меня. – Она бросила быстрый взгляд на свое отражение в зеркале над камином. – Конечно, такой молоденькой девушке, как ты, я, может, и кажусь древней старухой, но, поверь мне, я не такая уж ветхая.

– Дело вовсе не в этом, тетя, просто я не представляю, что же будет со мной?! – возразила я. – Я столько времени потратила, помогая Джойс с ее приданым.

Тетя Дорис кивнула и потянулась за сигаретой.

– Я знаю! После всего это было вполне нормальной просьбой, и я не отрицаю, – милостиво добавила она, – что ты очень ощутимо помогла, особенно когда Джойс была так взволнованна. Ты же знаешь, какая она красивая и своенравная, всегда все делает по-своему. – Тетя нежно улыбнулась. – Совсем как я в ее годы.

Ну да, только вряд ли такая же красивая, подумала я, принимая во внимание простое круглое лицо моей тетушки, ее нос картошкой и тонкий упрямый рот.

Близилась осень. За окном над еще пока зеленым лугом уже сгущались сумерки, и комната с высоким потолком стала казаться холодной и унылой. В камине были аккуратно сложены дрова, но тетушка и не думала разжигать огня, будучи убежденной, что топить следует исключительно по наступлении зимних холодов.

Впервые за долгие годы жизни в Холлис я осознала, насколько мало принимали в расчет мои потребности в этом доме.

– Не думай, пожалуйста, что я не позаботилась о твоем будущем, – словно уловив ход моих мыслей, продолжила тетя. – Я всегда чувствовала ответственность перед бедной маленькой племянницей Виктора. Как только я приняла решение оставить Холлис, я связалась с нашими родственниками из Ирландии, ты их знаешь, Делани. Все-таки они приходятся нам кровной родней и не могут оставить тебя на произвол судьбы.

Я удивленно посмотрела на нее:

– Но ведь дядя Виктор всегда говорил мне, что он и моя мама – последние представители рода Рошфорд?

Тетя нетерпеливо кивнула:

– Когда я говорила «родственники», я не имела в виду первостепенное родство, боюсь, что твой дядя не упоминал их имя. Дело в каком-то давнем семейном скандале. Что-то связанное с ветвью, пошедшей от незаконнорожденного представителя рода, именно поэтому Виктор старался особенно не общаться с ними. Но боюсь, что других родственников не осталось. Но тебе ведь все равно. Кроме прочего, ты очень молода и не обучена никакой профессии, ведь так?

Кроме как быть служанкой кузины Джойс, с горечью подумала я.

Постукивая отполированными ноготками по ручке кресла, тетя Дорис произнесла:

– Кроме того, твоя бедность… – Она замолчала и сделала вид, что ей неловко.

– Иными словами, моя бедность не оставляет мне выбора, – закончила я начатую тетушкой фразу.

Она равнодушно пожала плечами:

– Дорогая, на такие вещи нужно смотреть трезво. Я не отрицаю, что мы с тобой могли бы устроиться где-то вместе после замужества Джойс, но, как я уже тебе говорила, здесь оставаться совершенно невозможно, и я уверена, ты девочка смышленая и сумеешь найти верное зерно. А потом, тебе ведь не придется до конца жизни оставаться у Делани, это только до тех пор, пока ты не встанешь на ноги и не обретешь достаточно жизненного опыта.

С этими словами тетушка встала и подошла к элегантному антикварному французскому бюро, на котором хранилась и за которым велась вся ее корреспонденция, и через минуту извлекла конверт. Она развернула письмо и некоторое время, хмурясь, его просматривала.

– Это ответ, который я получила на свое письмо, адресованное Ровану Делани – главе семьи. Он живет в замке Рахин. К сожалению, его манеры оставляют желать лучшего… Да чего там, он просто хам. Но это не относится к делу, так или иначе, он написал, что будет в Англии недели через две, и согласился захватить тебя с собой на обратном пути.

– Захватить меня?! – ужаснулась я.

Явно устав от этого разговора, тетя Дорис взглянула на меня с раздражением:

– Пожалуйста, не создавай лишних проблем, Никола. Неужели ты не понимаешь, как сложно мне было наладить контакт с этим человеком. К тому же терпеть непочтительное отношение этого хамоватого ирландца… – Произнося эту речь, она то и дело кидала взгляд на листок бумаги в ее руках и вспыхивала. Видимо, в письме смысл излагался еще в более обидной форме, чем то, как она преподносила его теперь. Так как тетушка не предлагала мне самолично взглянуть на письмо, то было ясно, что его смысл далек от вежливого приглашения провести время у Делани в их родовом замке Рахин.

Итак, мне предстояло быть захваченной Рованом Делани по дороге, как будто я ненужная посылка или что-то в этом роде. Я ощутила, как гнев буквально накатывается неуправляемой волной. Ну что ж, я покажу этому Ровану Делани, что у меня и того меньше желания ехать к нему «в гости», чем у него – меня принимать.

Тетя Дорис сложила письмо и убрала в бюро.

– Меня поражает высокомерие этого человека! Если он так не хотел принимать тебя, то мог бы хотя бы сообщить об этом в более вежливой форме.

– Вряд ли он горел желанием заполучить незваную бедную родственницу, – заметила я сухо.

– По словам твоего дяди, Делани являются кровной родней, – отрезала тетя Дорис, – и в таком случае они не могут отказать в приюте родственнице. Все-таки в тебе тоже течет кровь Делани.

– Наверное, именно благодаря ей у меня такой независимый характер, – сказала я.

Тетя нахмурилась:

– А вот об этом я хотела поговорить с тобой подробнее, Никола. Не знаю, замечаешь ли ты это, но порой ты бываешь чересчур резка и остра на язычок. Иногда ты обижала бедную Джойс ни за что ни про что. И хотя, я надеюсь, ты делала это не со зла и не осознанно, это сильно ранило ее, ведь она такая чувствительная девочка, совсем как я. Одно лишь резкое слово или злобный взгляд могут довести меня до обморока. А твои грубоватые манеры, скорее всего, не будут способствовать тому, чтобы тебя полюбили у Делани. Так что на твоем месте я бы прикусила язычок и постаралась быть по возможности вежливой и покладистой. Делани довольно обеспеченное семейство и имеют немалый вес в обществе Западной Ирландии. Кто знает… – многозначительно продолжала тетушка, – может, со временем тебе удастся встретить там какого-нибудь обеспеченного и воспитанного джентльмена. Так что выходит, все складывается не так уж и плохо. Если этот Рован Делани окажется совсем невыносимым, ты всегда сможешь избежать его общества каким-нибудь путем. Думаю, что в этом дворце можно преспокойно не встречаться месяцами, так там просторно.

Вопреки всему во мне нарастало невероятное любопытство относительного этого Рована Делани. Мне было интересно, какой он, молодой или старый, красивый или уродливый. По какой-то причине мне вдруг это стало очень важно. Если бы я знала ответы на эти вопросы, то решила бы, как мне себя вести, когда он меня «захватит» – как он выразился, по словам тетушки.

Тетя Дорис неопределенно покачала головой, когда я стала расспрашивать ее относительно его возраста и внешности.

– Что до возраста, то я смутно себе представляю, но относительно внешности твой дядя упоминал, что все Делани необычайно привлекательны какой-то странной темной красотой. У них довольно плохая история… Мне кажется, твой дядя не вдавался в подробности. – Она опустила взгляд и продолжила: – Я также знаю, что все Делани слыли дамскими угодниками и ловеласами. Конечно, – поспешила добавить тетушка, заметив мое замешательство, – дядя Виктор говорил о прошлом поколении. Так что Рован Делани может оказаться и образцом добродетели.

– Принимая во внимание тон его послания, это мало похоже на правду… – криво усмехнулась я.

Тетя снова нахмурилась, собравшись обвинить меня в нежелании сотрудничать, и я заметила на ее лице видимое облегчение, когда сверху послышался стук, что избавило ее от продолжения этого разговора. Она торопливо произнесла:

– Наверное, принесли цветы для свадьбы Джойс, мне кажется, она бы хотела, что бы ты взглянула на них. Так что иди скорее. Ты же знаешь, она ненавидит, когда ее заставляют ждать.

Пока я поднималась по лестнице, я думала, что Джойс не только ненавидит ждать, еще она ненавидит стирать, шить и убираться – в любом порядке, – а также считает любую работу по дому утомительной, так что мне приходится делать все это за нее. И вдруг меня осенило, что скоро это все закончится. Очень скоро меня «захватит» некий Рован Делани в его замок на западе Ирландии. Прежде я никогда не была в Ирландии и не имела понятия о том укладе жизни, который там ведется, но, по словам тети Дорис, замок Рахин представлялся довольно-таки просторным местом, находящимся в уединении. Сначала я немного испугалась. Может, и правда, что говорит тетя, и у меня слишком острый язычок, но разве он спасет меня от этого Делани, которого вся семья считает мрачным аутсайдером?

Когда я вошла в комнату Джойс, то нашла ее сидящей перед зеркалом. Ее спальня была самая просторная во всем доме, даже спальня тети Дорис намного уступала ей по размерам и меблировке.

Она нетерпеливо развернулась, как только я вошла.

– Ну наконец-то! Ты что, не слышала мой стук?

– Слышала, – спокойно ответила я. – Я сразу и пришла, я же еще пока не научилась летать.

Джойс вскинула брови:

– Господи ты боже мой! Какие мы обидчивые! Что это на тебя нашло?

– Да так, ничего, – отрезала я, – кроме того, что скоро мне не придется терпеть твои приступы плохого настроения.

Она лениво улыбнулась, кокетничая перед зеркалом, ее мысли уже были заняты разглядыванием темно-оранжевых цветов в ее волосах.

– Ну как тебе? – спросила она задумчиво.

В трельяже на туалетном столике отражалось ее хорошенькое личико. Несмотря на свой ворчливый характер, Джойс выглядела прелестной круглолицей девчонкой.

– Очень мило, – ответила я.

– Ну… – протянула она, – а мне кажется, что цветочки слишком маленькие.

– Нет, в самый раз, – возразила я. – Ты же не хочешь, чтобы цветы отвлекали внимание от вуали?

– Да, ты права, – согласилась она. – Эта вещица принадлежит матери Джеффри, так что это что-то вроде семейной реликвии. – Джойс неохотно сняла венок с головы и аккуратно завернула его в бумагу. – Ты ведь будешь присутствовать на церемонии? Не так ли?

Так, значит, Джойс в курсе всей этой историей с замком Делани, а мне тетя Дорис не сочла нужным сказать раньше, с горечью подумала я. Я отрицательно покачала головой:

– Нет, я уеду раньше.

– Но я хотела, чтобы ты присутствовала на свадьбе! – запротестовала Джойс. – Ты бы помогла мне с платьем. Я же знаю, что ты из тех людей, которые всегда все замечают, не оставляя мелких недостатков.

– Я?! – Я удивленно посмотрела на Джойс. – Значит, так оно и к лучшему, что грядут перемены. Мне больше не хочется оставаться служанкой.

Наверное, впервые она посмотрела на меня как на живое существо, а не на манекен.

– Мама говорила мне, что она связывалась с Делани, но я не предполагала, что все произойдет так скоро. Они слывут неприятным семейством, и мне очень жаль, Никола, поверь, правда очень жаль, что тебе придется отправиться к ним. То есть я знаю, ты всегда была так добра ко мне, а я зачастую вела себя просто по-свински…

Я с удивлением взирала на нее. Мне даже показалось, что в ее интонации звучит неподдельное раскаяние.

– Не надо смотреть на меня так! – произнесла она скороговоркой. – Ты же знаешь, я очень сильно влюблена в Джеффри. Я хочу начать новую жизнь. Я не хочу превратиться в сварливую жену и сделать жизнь Джеффри невыносимой. Ты знаешь, я вдруг подумала, что в один прекрасный день стану похожей на мать. Она превратила жизнь отца в муку и, кажется, сама не замечала, как он был несчастлив.

Это правда, подумала я. Дядя Виктор не долго прожил после того, как я переехала в Холлис, но я до сих пор помню, каким печальным становилось выражение его обычно добродушного лица при появлении тети Дорис с ее властными манерами и скрипучим голосом.

– Мне тоже жаль, что я не смогу присутствовать на твоей свадьбе, – вернулась я к нашему разговору, стараясь скрыть свое ликование за немного резким тоном. Ее лживое проявление дружелюбия претило мне. Я вдруг поняла с некоторой долей цинизма, что внезапный приступ раскаяния Джойс связан скорее с тем, что скоро нас будет разделять море, а не с тем, что она осознала свои ошибки.

– Что ты чувствуешь, зная, что придется ехать к Делани? – полюбопытствовала она. – Я никогда не могла понять, как ты все воспринимаешь – ты такая скрытная. Конечно, я могу понять причину – ты столько пережила…

– Ну, ты знаешь, в этой ситуации у меня не слишком большой выбор, – ответила я. – Тетя Дорис все устроила, не спрашивая моего разрешения.

Джойс кивнула:

– Это так похоже на маму! Но ведь в данном вопросе она и не могла придумать ничего другого. Ей не нравилась мысль, что ты будешь предоставлена сама себе.

– Я бы предпочла быть предоставленной самой себе, – ответила я с отчаянием. – Это все же лучше, чем быть навязанной человеку, который этого вовсе не желает.

Джойс хихикнула:

– Никола, ты подумай получше. Если все, что рассказывают про них, – правда, и это и впрямь необузданное семейство, и этот Рован Делани… Вдруг после того, как он заберет тебя в свой замок, о тебе никто ничего не услышит? Если бы я не выходила замуж, то, наверное, даже бы позавидовала тебе. Неужели тебе не интересно? Это же загадочный человек.

Я пожала плечами:

– А с чего бы мне так уж интересоваться? Он скорее всего старый, дряхлый и толстый.

– В таком случае я бы не позволила ему забрать себя, – с усмешкой произнесла Джойс.

– Ты забыла, – возразила я, – что у меня нет выбора.

– Что правда, то правда, – согласилась она. – Бедная Никола! Жизнь подбрасывает тебе неразрешимую задачку, не так ли?

Джойс порылась в ящичке своего туалетного столика и извлекла оттуда пилку для ногтей. Пока она занималась маникюром, на ее лице блуждала загадочная улыбка, которая пока была по-девичьи мила, но я уже видела, что через пару лет она превратится во властный оскал ее матери. Сейчас мысли Джойс, вероятно, витали вокруг предстоящей свадьбы и ее возлюбленного Джеффри. И вдруг я осознала, что совершенно не завидую ей. Джеффри всегда казался мне скучным и помпезным. Одна мысль о том, что всю жизнь Джойс предстоит выслушивать скучные рассказы Джеффри о его триумфах на юридическом поприще, приводила меня в ужас. После замужества она обретет определенное место в жизни, но я вдруг поняла, что подобное будущее не для меня.

Однако позже, когда я без сна лежала в своей постели, я терзалась вопросом, что я скажу этому незнакомому Ровану Делани при встрече. «Спасибо вам, мистер Делани, что снизошли до того, чтобы приютить меня, даже против вашей воли…» Или стоит сохранять ледяное спокойствие и чувство собственного достоинства? Сразу показать ему, что меня вынудили принять его благодеяния против моей воли?

Когда наконец мне удалось заснуть, мне снился темный всадник на несущейся галопом лошади, он на лету подхватывал меня и усаживал на седло. Я пыталась разглядеть его лицо, но не могла из-за густых волос, скрывающих его. Я кричала и вырывалась, но он держал меня железной хваткой. Я проснулась от собственного крика.

Глава 2

В последующие две недели благодаря стараниям тетушки Дорис мне некогда было раздумывать о Роване Делани. Подготавливаясь к свадьбе и последующему отъезду из Холлис, тетя решила вымыть и вычистить все шкафы, каморки и вообще все помещения дома. Только теперь я заметила, насколько прижимиста моя тетушка. Она ничего не выбрасывала, только лишь рассовывала старые вещички по укромным уголкам в надежде, что они когда-либо ей пригодятся. Для нее было пыткой расстаться даже с мелочами, она копила их годами. Иногда она спрашивала меня, что ей делать с какой-нибудь газетной вырезкой или старым журналом, и, когда я советовала просто отправить их в мусорную корзину, она неподдельно оскорблялась.

– Никола! – негодовала она, любовно отправляя в очередную шкатулку парочку старых перчаток. – Мне кажется, у тебя просто нет сердца, нет чувства ностальгии! Вот почему ты не можешь меня понять! Эти перчатки, хоть они теперь и потертые, были на мне в тот день, когда я впервые встретила твоего дядю Виктора. И тогда он отметил, что у меня прелестные крошечные ручки. – Она с умилением взглянула на вещицы.

– Но ведь ты сама сказала, что хочешь начать новую жизнь и все прошлое оставить в прошлом, разве не так? – устало напомнила я ей.

Она фыркнула:

– Может быть, и так. Но это легче сказать, чем сделать. – Затем ее лицо притворно сморщилось и она поднесла к глазам отделанный кружевом носовой платочек.

Я нетерпеливо наблюдала за ней. Весь день мы переходили из комнаты в комнату и только и делали, что предавались воспоминаниям. Дом постепенно становился все более пустым и холодным, как будто зима уже пробралась внутрь. Я думала о том, где я буду, когда в этих комнатах поселятся новые жильцы.

Я все больше страшилась приезда Рована Делани и чувствовала подступающую панику, когда дни неумолимо пролетали, приближая роковой час. Джойс была так поглощена своими заботами о предстоящей свадьбе, что даже не замечала того, что происходит в доме. Тем не менее она рассказала Джеффри о той участи, которую приготовила для меня ее матушка. Он торжественно взглянул на меня сквозь толстые стекла очков.

– Не думаю, что твоя мать поступает слишком мудро, исходя из того, что этот Делани такой грубиян, как ты говоришь, – назидательно сказал он Джойс. Его блеклые глаза продолжали внимательно изучать меня. – Не вижу причины, почему бы Николе не поступить на работу в наш офис, нам всегда нужны люди.

– Есть одно обстоятельство: я не умею ни печатать, ни стенографировать, – прямо заявила я, немного задетая тем, что меня обсуждают, как будто меня вовсе нет или я одна из старых ненужных вещичек тети Дорис, которую нужно срочно применить для чего-нибудь или вообще избавиться. Я даже пристукнула каблуками, когда услышала, как он великодушно предложил следующее:

– Я бы мог организовать для Николы секретарские курсы, а она бы рассчиталась со мной после того, как начала бы работать. Мне эта идея кажется гораздо более разумной, нежели то, что придумала твоя мама. Кроме того, ты же молода и хороша собой, Никола! – Он снова бросил на меня вороватый взгляд и виновато кашлянул. – Ты можешь оказаться в довольно неловкой ситуации у этих Делани.

Даже если я и опасалась неизвестности в отношении Делани, но еще больше меня пугала перспектива быть заточенной в заплесневелом офисе Джеффри и терпеть его снисходительность и постоянную критику.

– Ничего не выйдет, – быстро возразила я. – Я просто уверена, что из меня никудышная секретарша, кроме того… – я начала импровизировать на ходу, – я неграмотно пишу.

Он улыбнулся и аккуратно поправил выбившуюся прядь волос:

– Я обещаю быть с тобой терпеливым – по крайней мере, на первых порах, – и торопливо добавил: – А потом у тебя появится перспектива роста, я могу с уверенностью сказать, что работа тебе понравится.

– Вообще-то Никола права, – перебила жениха Джойс. – Честно говоря, мне кажется, у нее нет склонности к юриспруденции. А потом, все уже решено, так что Рован Делани заберет ее отсюда и увезет в Ирландию.

Джеффри взглянул на часы:

– Мне пора. Что ж, я сделал что мог. На моем месте немногие бы согласились предложить место неопытному сотруднику. Но коли ты так непреклонна…

– Да, именно так, – твердо ответила я. – Все в Холлис собираются начать новую жизнь. Мне вовсе не улыбается остаться чем-то вроде забытой вещицы.

– Ну, если ты так к этому относишься… – Он пожал плечами.

– Никола, конечно, благодарна тебе за твое предложение, – примирительно произнесла Джойс, – но я должна с ней согласиться; гораздо лучше все изменить разом. Ну а теперь, Джеффри, дорогой, не пора ли нам обсудить наши планы? – Она заговорщически взяла его под руку и многозначительно посмотрела на меня. Поняв намек, я незамедлительно удалилась, оставив их вдвоем.

Когда вторая неделя ожидания подходила к концу, а Рована Делани не было ни видно ни слышно, я начала было надеяться, что он и вовсе не появится. В своем письме к тете Дорис он не скрыл нежелания приглашать меня в свой дом, так что, похоже, он все же решил не принуждать себя.

Тетя Дорис периодически поглядывала на подъездную дорожку через окно, но когда до нее стало доходить, что Рован Делани, по всей видимости, передумал относительно намерения забирать меня, она только сильнее разозлилась, но вскоре притихла, осознав, что не сможет избавиться от меня столь быстро и непринужденно, как надеялась.

Удивительно, но я даже испытывала некоторое разочарование. Что это был за человек, который так резко отписал моей тетушке?! Одно было ясно: он был груб и плохо воспитан. Именно таких людей я всегда опасалась. Хорошо, что он передумал, так как с каждым днем размышления о нем нравились мне все меньше.

И вдруг он появился без предупреждения.

Я была в комнате Джойс и помогала ей составлять список приглашенных на свадьбу. Перед этим мы с тетей Дорис провели несколько часов кряду на чердаке, описывая мебель, которую предстояло выставить на аукцион. Я чувствовала себя усталой и насквозь пропыленной из-за того, что пришлось долгое время рыться в старье, прежде чем тетя Дорис наконец-то решалась, что же делать с той или иной вещью. Слава богу, Джойс попросила меня помочь ей со списком, это избавило меня от дальнейших воспоминаний тети.

Я не обратила особого внимания на большой автомобиль, показавшийся на подъездной дорожке. Так как тетя вела довольно активную светскую жизнь, я решила, что, скорее всего, это приехали ее очередные знакомые, и отошла от окна, вернувшись к списку.

Только когда экономка постучалась в дверь и объявила, что приехал некий мистер Делани и желает, чтобы я спустилась вниз, меня пробрала нервная дрожь; я осознала, что вот, наконец, он прибыл, чтобы «захватить» меня.

Я бросила быстрый взгляд в зеркало и торопливо перехватила волосы резинкой и, на ходу стирая с левой щеки салфеткой следы чердачной пыли, последовала за экономкой вниз по лестнице.

– Да ладно тебе! – саркастически усмехнулась Джойс мне вслед. – Неужели ты думаешь, что этому Делани есть дело до того, как ты выглядишь? Мне кажется, ему вовсе не обязательно, чтобы ты была похожа на прекрасную королеву.

– Может, и так, – отрезала я, – но я не собираюсь встречать его в виде Золушки.

Джойс равнодушно пожала плечами и вернулась к своему списку.

Мое сердце нервно и громко билось, пока я приближалась к двери, ведущей в гостиную. Она была приоткрыта, и я слышала взволнованный голос тети и низкий резкий мужской голос, отвечающий ей. Затем, расправив плечи и вскинув голову, я распахнула дверь и вошла. На долю секунды я остановилась и испытала нечто похожее на шок. Я увидела высокого, широкоплечего, темноволосого мужчину, стоящего спиной к камину. Даже в просторной гостиной с высоким потолком он словно поглощал собой все пространство. Тетя Дорис едва доставала ему до плеча, а его смуглое лицо с резкими чертами взирало на нее с мрачным выражением.

Тетя обернулась и даже покраснела от непонятной неловкости.

– Ах… Вот и ты, Никола! Это мистер Делани. Он как раз рассказывал мне, что его задержали дела в Лондоне, когда он думал, что… – Она усмехнулась своему собственному ощущению неловкости.

Смуглолицый мужчина слегка кивнул, изучая меня с немного задумчивым видом. Меня же, как назло, ослепляло бившее в окно солнце, мешая мне рассмотреть выражение пристальных глаз незнакомца. Я с раздражением почувствовала, что предательски краснею. Если этот тип думал, что я потеряю дар речи, как и моя тетушка, то он сильно ошибся, твердо решила я.

– Входи и присаживайся, – нарочито любезно произнесла тетя, – ты так неуклюже выглядишь, стоя посреди комнаты. Что подумает мистер Делани?

О, это было безумно важно, одобрит ли меня Рован Делани, с горечью подумала я, хотя под его мрачным, пристальным взглядом я и правда ощущала себя бледной, маленькой и неуклюжей. Этот человек казался настолько высокомерным, что одним своим видом словно принижал окружающих. Создавалось впечатление, что он принадлежит другой эпохе. Его легко было представить в одежде из шкур диких зверей, хотя на нем и был надет великолепно скроенный твидовый костюм, который как влитой сидел на его широких плечах.

– Я очень тороплюсь вернуться в Рахин, – заявил он, – так что, если вы не возражаете, мы отправимся немедленно, мисс Флетчер.

– Называйте ее просто Никола, – вмешалась тетя Дорис. – Все-таки она очень молода, да еще ваша родственница… вроде бы, – добавила она и снова нервно усмехнулась.

Он слегка вскинул брови и насмешливо посмотрел на меня:

– Ну так как, Никола, готова двинуться в путь?

– Я еще не собрала вещи, – насупившись, ответила я.

– Не собрала вещи?! – пронзительно вскрикнула тетя Дорис. – Никола, как можно быть такой безответственной?! Быстро беги наверх и собирайся. Как жаль, что мистеру Делани придется ждать из-за твоей нерасторопности.

Я медленно поднялась, чувствуя на себе пристальный взгляд.

– И все-таки, Никола, почему ты воспринимаешь меня с такой обидой? – вдруг спросил Делани.

Я уставилась на него одновременно удивленно и агрессивно.

– С обидой? На вас? – Я даже запнулась.

– С совершенно нескрываемой! Иначе бы ты уже давно бы собралась в путь, или ты собираешься ехать в этих босоножках и легком ситцевом платье?

Так, выходит, от этого острого взгляда не укрылась ни единая деталь моего «туалета». Ну конечно же он из тех мужчин, от которых не укрываются детали женской одежды. Ну что ж, видимо, я не произвела на него особенного впечатления, с вызовом подумала я, понимая, что мои усилия наспех пригладить волосы не были особенно успешны.

Я спокойно взглянула на него:

– Мистер Делани, не забывайте, что в данном вопросе моим мнением никто не интересовался. Тетя решала все сама.

– Никола, – взволнованно простонала тетушка, – ну как ты можешь так говорить?!

– Называй меня просто Рован, – спокойно предложил он. – Как уже заметила твоя тетя, мы «вроде бы родственники».

– Насколько я поняла из вашего письма, вы не горите желанием признать эту родственную связь. Так к чему ожидать, что я с нетерпением брошусь к вам на шею, когда вы наконец соблаговолите «захватить» меня, как вы сами выразились…

– Так вот что тебя гложет! – Его это, кажется, веселило.

– А что, предполагается, что я должна посчитать за честь то, что вы согласились приютить меня? – отрезала я. – Ну что ж, к вашему сведению, мистер Делани…

– Рован, – мягко поправил он.

– Ро… Рован… – гневно запинаясь, произнесла я, слишком поздно осознав, что даже в столь незначительном вопросе беспрекословно подчинилась его воле… – Я намереваюсь сама себя содержать. Мне не нужны благотворительные подаяния от семьи Делани, запомните это. – Я спиной чувствовала, как тетушка подавала мне отчаянные знаки прекратить, но я уже не могла остановиться. – Да, я буду сама зарабатывать себе на жизнь и буду сама себе хозяйкой.

– Хм, твой настрой меня удивляет, – произнес он слегка иронично. – Большинство женщин обычно предпочитают, чтобы о них заботились – по крайней мере, я на своем пути встречал пока именно таких.

Ну конечно же все женщины просто трепетали перед удивительным темным магнетизмом этого мужчины, но я не собиралась пополнять собой эту бесконечную вереницу.

Наверное, он угадал мои мысли, так как минуту молча изучал мое лицо, затем произнес глубоким, резковатым голосом:

– Боюсь, что такое твое отношение ко мне все же не совсем оправданно. Но так или иначе, теперь, после того как ты привела мне свои аргументы, иди и сделай, как велела тетя, а именно – поторопись в свою комнату и собери вещи. Просто мне и правда нужно по возможности быстро попасть в Рахин, а терпение никогда не было моей добродетелью, в этом тебе еще предстоит убедиться. – И пока я подбирала слова для достойного ответа, он отвернулся и заговорил с тетей.

Я не совсем поняла, что он ей говорил, похоже, какие-то банальности о своей поездке. Я стояла с неловким видом и нервно перебирала пальцами в беспомощном гневе, и мне лишь оставалось изучать его широкую спину. Долго не церемонясь, он просто переключил свое внимание на другой объект, как если бы я была утомительным избалованным ребенком, чье поведение ему наскучило.

На какой-то момент я даже решила отказаться ехать с ним, внутренне представив, как я ледяным тоном заявляю, что никто и ничто не заставит меня разделить дом с этим человеком. Но когда я поймала взгляд тети Дорис, без умолку трещавшей о том, как хорошо, что ситуация наконец-то решилась и она наконец избавится от меня без раскаяния, то живописно представила себе что будет, если Рован Делани покинет Холлис без меня. Конечно же и Джойс не преминет изменить свое отношение, так как я вовсе не испытывала иллюзий относительно ее дружелюбия в последнее время. Она непременно обидится на меня за расстройство маминых планов, и мне придется выносить нытье и жалобы. Так что отказаться от поездки с Рованом Делани было для меня непозволительной роскошью. Я быстро выбежала из комнаты.

В спальне я торопливо сняла с полки старомодный кожаный чемодан, который я привезла с собой, когда впервые приехала в Холлис после смерти родителей, и начала в спешке запихивать туда одежду, стараясь подавить рвущиеся рыдания. Наверное, эти непрошеные слезы были от жалости к самой себе и оттого, что я снова была вынуждена искать пристанище.