Текст книги "Прометей с востока"

Автор книги: Геннадий Ищенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

– Я это тоже пережил, хоть и не так остро, – сказал Джон. – У меня ведь тоже никого не осталось, кроме дальних родственников. Зато теперь есть ты – самая родная и любимая! Клэр, скажи, ты ещё помнишь то, чему тебя учили в школе?

– Ну вот, – засмеялась она. – Я только развесила уши, а ты от нежностей перешёл к школе. Почему тебя интересует, что я помню?

– Для тебя есть работа, – сказал Джон. – Глеб найдёт несколько смышлёных мальчишек, а Корн магией научит их читать и писать. Князь сказал, что их привезут сюда для учёбы. И учить буду я для своей работы. Но меня какое-то время не будет...

– Как это не будет? – вскинулась она. – А где ты будешь?

– Решили, чтобы не терять время, съездить сейчас в санях к кораблю. Поедем с охраной по реке, а пороги будем объезжать по волокам. Протоплю оставшимся углем одну топку и разберу машину. Тогда от неё можно брать силу для кузнечных молотов, пороховой мельницы и станков, когда они появятся. Я не думаю, что без угля используют вторую машину, поэтому со временем снимем и её. А ты, пока я в отъезде, припомнишь то, чему учили по естественным наукам и математике, и займёшься с учениками. И тебе занятие, и мне помощь. Согласна?

– Куда я денусь! – сказала Клэр, обняв мужа. – Все мужчины эгоисты! Вечно думаете только о себе и о своих делах! Я знаю, что это нужно, но ты подумал обо мне? Как мне тоскливо одной среди чужих людей. На сколько дней эта поездка?

– Я рассчитываю уложиться в пятнадцать дней, – ответил он. – Ну а плакать-то зачем?

– Когда уезжаете? – всхлипнув, спросила она.

– Завтра. Это нужно ещё и для того, чтобы меня здесь не убили. Вряд ли злоумышленники будут сводить счёты с тобой, а я у них первая цель. Но ты всё же будь осторожней. Пока меня не будет, воевода обещал переловить убийц.

– С этого и нужно было начинать, – сказала Клэр, вытерла рукавом слёзы и потянула мужа за руку. – Учти, что если ты завтра уезжаешь, то я с тебя сегодня не слезу!

На следующее утро, сразу после завтрака, Джону принесли меховые штаны, такую же куртку и просторные сапоги, сшитые из медвежьей шкуры мехом вовнутрь. Когда он во всё это нарядился и надел сверху шубу, стал походить на медведя.

– Теперь точно не замёрзну, – шутил он, прощаясь с женой.

Она молчала, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не разреветься. Эльф вместе с дружинниками забрался в сани, и обоз выехал с княжеского двора и двинулся к спуску к Славутичу. Всю зиму по реке регулярно возили грузы, поэтому снег хорошо укатали, и ехать было легко. Едва последние сани скрылись из вида, в возке прибыл маг, которого охраняли два конных дружинника. Услышав, что нужен князю, он поспешил во дворец.

– О поездке расскажешь потом, – после приветствий сказал Василий. – У нас есть дело, которое нужно быстрее закончить. Есть подозрение, что эльфа с Глебом должны были убить. Эльф с охраной только что уехал к кораблю, а Глеб сегодня тоже должен уехать. Злоумышленникам нетрудно вызнать о том, что их нет в Вельске. После этого они захотят уехать, а этого надо не допустить. Есть у нас одна зацепка. Трифон, рассказывай ты.

Воевода быстро рассказал то немногое, что было известно, и подозрения в отношении Истомы.

– Я уже послал за ним дружинников, – закончил он свой рассказ. – Сейчас должны привезти. Обойдёмся без пыток?

– Знаю Истому, – кивнул Иван. – Только самые сильные люди могут противиться магии, Истома не из таких. Он нам всё расскажет без всяких пыток.

Купца доставили через полчаса. Он старался не показать страх, но получалось плохо.

– Сам расскажешь, или магу на тебя тратиться? – спросил князь. – Шубу-то сними, а то взопреешь.

– О чём рассказывать, светлый князь? – подобострастно спросил Истома. – Ты только намекни, и я со всем усердием...

– Рассказывай о своём эльфийском госте, – вместо князя сказал Иван.

– О чём ты? – с недоумением спросил купец. – Я ни о каких эльфах ничего не знаю.

– Не врёт, – сказал маг, – видимо, сам не знает. Расскажи, что от тебя хотел приехавший из королевства пшеков человек, который назвался купцом Дэвидом Бетхером!

– Услугу, – ответил Истома. – Его нужно было свести с нужными людьми. Он сослался на человека, которому я многим обязан...

– Не соврал, но и не сказал всей правды, – сказал Иван. – Ладно, на эту тему поговорим потом, а сейчас скажи, где живёт твой гость.

– Я устроил его у вдовы княжьего дьяка Марфы, это...

– Я знаю, где это, – поднялся воевода. – Сейчас его доставят.

Он вышел, а князь с магом продолжили допрос.

– Какие люди ему требовались и для чего? – спросил Иван.

– Это не во вред тебе, князь! – купец упал перед князем на колени. – Если бы замышляли на тебя или твою сестру, разве бы я...

– Тебе задали вопрос, – сказал Василий. – Ответа на него я пока не слышал.

– У него были какие-то дела к твоему окольничему, – ответил Истома. – Он хотел с ним разобраться, а для этого нужны решительные люди...

– Сказал правду, но не всю, – констатировал маг. – Наверное, я применю силу, а то он ещё долго будет нам говорить ложь вперемешку с правдой.

– Давай, Иван, – разрешил князь. – Он сознался, поэтому мы в своём праве, а с купцами я это как-нибудь утрясу.

– Светлый князь! – заорал купец, но тут же успокоился и стал вялым и сонным.

– А теперь рассказывай без утайки, – приказал Иван. – Начни с вашей первой встречи.

Минут десять Истома в подробностях описывал всю историю знакомства с Дэвидом Бетхером.

– С ним надо поговорить, но позже, – сказал князь и махнул рукой пришедшим с купцом дружинникам. – Отведите в подвал, а потом найдите и приведите сюда истопника Угрима.

Минут через десять вернулся один из дружинников и сообщил, что Угрима нигде не могут найти.

– Демон! – выругался князь. – Не додумали. Открыто привезли купца на допрос, а истопник это, должно быть, видел и сбежал.

Прибывший воевода тоже никого не обрадовал.

– Ушёл, – сообщил он князю. – В доме лежат три тела каких-то бродяг и воняет порохом. Обе женщины убиты кинжалом, слуги нет, и конюшня пуста. Гнаться бесполезно. У лазутчика очень хороший конь, и он уже давно в пути. Судя по телам бродяг и женщин, их убили рано утром. Остаётся надеяться на то, что он один не доедет.

– Наверное, лихие люди решили не связываться с убийством твоих людей, князь, – предположил Иван. – Убить одного заказчика – это не драться с дружинниками. Этот «купец» наверняка предложил им большие деньги, вот они и не выдержали. А женщин он после этого убил сам, чтобы не подняли шум. Я не думаю, что он доедет. Дорога длинная, попутчиков ждать не сможет, в волков в лесу много. Что им его пистоли! В это время страшнее волка зверя нет. Одиночка не сможет отбиться даже от небольшой стаи.

Глава 19

Детей Глеб искал полдня. Он хотел набрать десять ребят для эльфа и пятерых для себя. В Берёзовке нашёл только четверых, поэтому пришлось с охраной съездить ещё в две соседние деревни. Вопреки его ожиданиям, никто не рвался отдавать сыновей в учёбу. Даже берёзовские мужики отдали своих не князю, а лично ему. Кое-кто предлагал дочерей, но Глеб каждый раз отказывался. В конце концов с горем пополам нужное число ребят было набрано, и он с облегчением передал их Корну. Возраст у учеников от двенадцати до пятнадцати лет, и младших было большинство. На следующий день приехали сани с двумя дружинниками. Воевода изловчился найти тех, кто прекрасно говорил на языке соседей, поэтому не пришлось обращаться к магу с их учёбой.

– Недаш, – представился тот из дружинников, кто был старшим, – а то Василий. Кучера можешь звать Богданом. Пустишь погреться, окольничий, или поедем прямо сейчас?

– Заходите, – пригласил Глеб. – Погреетесь да попьёте горячего, пока я соберусь. Меня тоже можете звать по имени.

Все трое приехавших мало уступали силой медведям и были вооружены мечами, а у Василия был ещё лук. Они вошли в дом и, пока он готовился к отъезду, выпили горячего сбитня. После этого забрались в сани и укрыли ноги медвежьей шкурой. Кучер взмахнул кнутом, и две крепкие лошади легко потянули сани по дороге в сторону тракта. Стоявшая на крыльце Венди махала рукой, пока её не скрыл поворот дороги.

– Это хорошо, что у тебя тоже лук, – одобрительно сказал Глебу Недаш. – Против волков стрелы будут получше мечей, если только не темень. Сейчас другой напасти в дороге, почитай, и нет.

– Напастей хватит, – проворчал кучер. – Три дня назад было снежно, да и ветер дул изрядно. Как бы не намело сугробы. По тракту сейчас ездят мало, пока ещё укатают снег! Проедем, конечно, но намучаемся.

К счастью, хоть метель и навалила сугробы, но не очень большие, и ветер сдувал снег с одной стороны дороги, поэтому они нигде не застряли. Судя по следам на снегу, они после снегопада ехали из Вельска не первые.

– Останови! – приказал кучеру Недаш, спрыгнул с саней и прошёлся вперёд, рассматривая цепочку следов.

– Куда ехали? – спросил Василий, когда Недаш закончил осмотр и забрался в сани.

– На запад, – ответил дружинник. – Проскакал один всадник. Кажись, это тот самый тать, который убил баб. Сейчас даже дурак не двинется один по тракту, а у него нет выбора, разве что до времени затаиться в какой-нибудь дальней деревне, ближние-то мы будем осматривать. Интересно, далеко ли он сможет уехать.

Сбежавшего нашли уже к вечеру перед деревней, в которой хотели остановиться на ночлег. Неожиданно следы коня свернули с дороги к лесу.

– Останови, Богдан, – скомандовал Недаш. – Василий, бери лук, пойдёшь со мной.

– Я тоже с вами, – беря лук, сказал Глеб. – Посмотрите туда! Это не конь?

То, что он увидел, было не конём, а его останками. На забрызганном кровью снегу валялись очищенные от мяса кости и упряжь. Нагнувшись, Глеб подобрал двуствольный пистоль.

– Разряжен, – осмотрев оружие, – сказал он. – Двух волков он должен был завалить.

– Если завалил, волки их сами же и сожрали, – отозвался Недаш, который внимательно рассматривал следы. – Он побежал в лес. Если успел забраться на дерево, мог уцелеть. Правда, в такой мороз на нём долго не усидишь.

Беглец успел добежать до деревьев и даже вскарабкался на одно из них, и привязал себя к стволу ремнём, да так и замёрз. Весь снег внизу был разбросан и испещрён волчьими следами. Глеб порылся в нём и нашёл ещё два разряженных пистоля. Когда Василий забрался на дерево и обрезал ремень, пришлось приложить немало усилий, чтобы развести замёрзшие руки, которыми человек перед смертью обхватил ствол. После этого тело с глухим стуком упало в снег. В упавшей рядом с ним котомке нашёлся ещё один пистоль, на этот раз с зарядами, набитый монетами кошелёк и сертификаты банка гоблинов.

– Красивый мужик, – перевернув замёрзшего на спину, сказал Недаш. – Значит, точно наша пропажа.

– Сука он, а не мужик! – плюнул на тело Василий. – Нешто можно убивать баб? Мог запереть в погребе, и раньше вечера их слуга не освободил бы! Ладно, пошли к саням, а его пусть жрут волки!

– Что думаешь делать с эльфийским оружием? – спросил Глеба Недаш, когда шли на тракт.

– Заряженный пистоль пригодится, – ответил юноша, – а остальные даже не знаю... Зарядить их нечем, а таскать с собой такой бесполезный груз – глупо. Может, где-нибудь спрячем или на время оставим у крестьян?

– Точно, – сказал Василий. – На сегодняшней ночёвке оставим, а на обратном пути заберём. Не посмеют мужики учинить воровство княжьей дружине.

Переночевали в деревне, избавились от ненужного оружия и утром поехали по уже немного укатанной дороге. Впереди был город, в который крестьяне возили на продажу продукты и своими санями расчистили тракт. К нему подъехали к ночи и остановились на постоялом дворе. Других постояльцев у хозяина не было, поэтому он задёшево отдал им самую лучшую гостевую комнату. Следующие два дня опять ночевали в своих деревнях, а потом пошли деревни пшеков. Они сами представлялись пшеками и повсюду встречали радушный приём, который щедро оплачивали из найденного кошелька. Когда приехали в пограничный Даброж, снега стало заметно меньше, да и мороз уже не так кусал за щёки.

– Зима идёт к концу, – заметил Василий. – У нас-то снег полежит, а здесь через декаду начнёт потихоньку сходить. Если сильно задержимся, сани придётся бросить. Куда нам теперь ехать?

– Нужный человек живёт в столице, туда и поедем, – решил Глеб. – Если с ним ничего не получится, там же поищем кого-нибудь другого. Как мои веснушки?

– Нет у тебя больше веснушек, – с сожалением сказал Недаш. – Лишился такой красоты! И нос стал малость поменьше. Маг поработал?

– Маг, – подтвердил юноша. – Меня многие здесь знали. Ничего, когда доберёмся до Вавеля, уже никто не узнает.

– А к кому едем-то? – спросил Василий. – Или это секрет?

– Секрет, но не от вас, – ответил Глеб. – Едем к королевскому казначею. Он был дружен с нашим магом, поэтому не должен выдать тех, кто от него придёт. А вот в том, поможет он нам или нет, маг не уверен. Дал своё письмо для передачи, в котором всё расписал. А нам с вами нужно в любом случае быть начеку.

– В дом к нему идти нельзя, – покачал головой Недаш. – Мало ли что говорит маг, и когда была их дружба! Если велит нас задержать, наделаем шума, а можем и сгинуть. Я предлагаю взять закрытый экипаж, перехватить этого казначея возле дома и умыкнуть.

– Посмотрим, – сказал Глеб. – Может, он не ходит пешком. Когда приедем, надо за ним понаблюдать. Богдан, сворачивай к постоялому двору.

Они распрягли лошадей, отдали их конюху и вошли в заведение. Это был первый постоялый двор на их пути, в котором было много постояльцев. У хозяина осталась одна свободная комната, которую и заняли. Когда спустились в трапезную, к ним подошёл пожилой дворянин.

– С кем имею честь говорить? – спросил он на англе, обращаясь к Недашу.

– Я боярин Галаш, – ответил ему Глеб, – а это мои люди. Что вам угодно?

– Шевалье Жерар де Дранси, – представился он, коротко поклонившись юноше. – Мне нужно проехать на юг через княжества маозов. Не скажете, проходима ли дорога? А то рассказали такие страсти, а со мной жена...

– Дорога проходима, если не поднялась метель, – ответил Глеб. – Мы проехали без труда. Но есть и опасности. Сколько у вас с собой людей?

– Кучер, пять конных бойцов и я с женой, – ответил он. – А почему вы спрашиваете? Неужели разбойники?

– Серые разбойники, – сказал юноша, увидел, что его не поняли, и уточнил: – В дороге могут напасть волки, но у вас достаточно людей, чтобы этого не бояться. Вы когда собираетесь ехать?

– Скоро начнёт смеркаться, – сказал шевалье, – поэтому уедем завтра утром.

– Заберёте с собой нашего кучера? – спросил Глеб. – Богдан сильный воин. Он поедет на своих санях и не будет вам обузой. Дальше не везде будут города, придётся ночевать и в деревнях, а он устроит такой ночлег лучше вас.

– Буду только рад, – согласился он. – Среди моих людей никто не знает языка маозов. Если он поработает толмачом, я ему за это заплачу.

Он отошёл, а юноша пересказал спутникам свой разговор с франком.

– Так лучше, – сказал он недовольному Недашу. – Завтра с утра купим лошадей и проделаем остальной путь верхом. Сильных морозов уже нет, а по времени получится быстрее. Если придётся бежать из столицы, на санях это быстро не сделаешь, а для дела нам Богдан не нужен, так что пускай, пока лежит снег и есть попутчики, возвращается обратно.

Больше ему не возражали, и, закончив ужинать, отправились отдыхать. Утром позавтракали, простились с Богданом и отправились на городской рынок. Коней долго не выбирали и не торговались, поэтому управились быстро. К постоялому двору вернулись верхом, забрали свои вещи и, рассчитавшись с хозяином, двинулись по тракту.

– Теперь нам не след представляться маозами, – сказал Глеб дружинникам. – Я назовусь шевалье Густавом Коморовским, а вы сами придумайте себе имена.

– Я буду Некифором, – сказал Недаш, а Василий Василием и останется, это имя есть и у пшеков. Мы об этом сговорились ещё в Вельске.

Они поторопили коней и больше не разговаривали. До столицы ехали семь дней, и с каждым днём становилось всё теплей. Только один раз задул сильный ветер и повалил снег, но трактиры попадались часто, поэтому в первом же, который увидели, остановились переждать непогоду. Когда приехали в Вавель, Глеб сразу же направился на постоялый двор «Удачливый купец».

– Я в нём уже останавливался, – сказал он спутникам. – Казначейство в королевском дворце, который рядом.

Когда устроились и пообедали, Глеб подошёл к хозяину.

– У меня есть поручение к королевскому казначею графу Александру Бобровскому, – обратился он к толстяку. – Не подскажете, где он живёт?

– Рад оказать услугу, – ответил хозяин. – У графа свой дворец на Круглой площади. Больше ничего не нужно?

– Ещё мне нужен Максим Гурский, – добавил юноша, – а я не знаю, где находится торговый дом этой семьи.

– На этот вопрос нетрудно ответить, – сказал хозяин. – Вторая купеческая улица, на которой стоит их дом, находится не очень далеко от магистрата. Вам проще узнать у прохожих, чем мне объяснять.

Поблагодарив за помощь, Глеб вместе с дружинниками поднялся в снятую комнату.

– Что ещё за купец? – спросил Недаш. – Ты ничего о нём не говорил.

– На нём долг жизни, – объяснил юноша. – Если у нас ничего не выйдет с казначеем, можно попробовать с ним. Этот тоже может мне отказать, но никогда не выдаст. Сейчас возьмём лошадей и поедем смотреть, где в королевском дворце находится казначейство, и где дворец графа и купеческий дом Гурских, а завтра утром узнаем, как граф попадает в казначейство. Я не верю в то, что он ходит пешком, а если есть экипаж и охрана, то для нас останется только его дворец.

С казначеем им не повезло. Когда утром распахнулись ворота его небольшого дворца, из них выехали карета и два вооружённых всадника, каждый из которых держал в руках готовый к бою арбалет. То ли казначей чересчур заботился о своей безопасности, то ли для этого действительно были причины, но ни о каком похищении не могло быть и речи. С графом даже не получилось бы просто переброситься парой слов без риска получить в грудь болт от его охранников. Видимо, такое общение здесь было не принято. Пришлось приехать, когда он вернулся с королевской службы, и стучать в ворота. Стучал Недаш, а разговаривал с подошедшим охранником Глеб. Разговор вели через ворота, потому что их так и не открыли, не открыли даже калитку.

– Кто такой и по какому делу? – спросил из-за ворот грубый голос.

– Шевалье Густав Коморовский из Даброжа, – ответил юноша. – У меня письмо для графа. Нет, вам я его отдать не могу, потому что велено вручить в собственные руки.

– Тогда вам, шевалье, нужно завтра посетить королевское казначейство, – сказал страж. – Граф Бобровский не принимает дома незнакомцев.

Посчитав разговор законченным, он убежал в караулку, а им не осталось ничего другого, как только вернуться на постоялый двор.

– День потеряли, – подвёл итог Глеб. – Завтра пойду в казначейство.

– Письмо там отдавать нельзя, – сказал Недаш. – Если твой маг ошибся в этом казначее, ты оттуда не выйдешь, и мы ничем не поможем. Туда пропускают только дворян, а слуги ждут в парке.

Даже в очень коротких шубах неудобно ездить верхом и трудно быстро вскочить на лошадь. Уже сильно потеплело и местами на солнце даже начал подтаивать снег, поэтому утром Глеб надел свой отделанный мехом кафтан. Ехать недалеко, а ветра не было, поэтому он не замёрз. Дружинникам нужно было ждать во дворе, поэтому они оделись теплее. Пустили сразу, стоило лишь заявить о дворянском статусе. Оставив коня Василию, Глеб зашёл в казначейство, у которого в королевском дворце был свой вход. У этого входа стоял большой караул, поэтому нечего было и думать выйти отсюда с боем. Один из караульных провёл его коридором в канцелярию, где передал охранявшим её стражам.

– Кто вы и по какому делу? – задал вопрос один из них.

Пришлось ещё раз назваться и сказать, что у него личное дело к казначею.

– Господин граф не здесь, – ответил ему охранник. – Его комнаты на втором этаже, но туда вас не пустят. Подождите, я о вас справлюсь.

Он скрылся за дверьми канцелярии и тут же вернулся с невысоким господином важного вида, разодетым в шитый золотом камзол.

– Какое у вас дело к господину казначею? – не здороваясь и не называя себя, спросил он у Глеба. – Я уполномочен решать любые дела, а чтобы встретиться с господином графом, вам нужно заранее записаться на приём.

– Дело личное, и вы не сможете его решить! – сердито ответил юноша. – А записываться и потом ждать у меня нет времени. Я у вас проездом и должен вручить ему письмо от друга. Вы можете встретиться с графом и сказать ему обо мне?

– Это можно сделать.

– Вот и сделайте! Скажите ему, что шевалье Густав Коморовский прибудет вечером в его дворец. Если меня не пустят, я плюну на письмо и уеду по своим делам!

Развернувшись, Глеб покинул канцелярию. Ему не нужно было изображать злость, её и так накопилось достаточно. До вечера они просидели в своей комнате и вышли только пообедать. Когда стало смеркаться, взяли коней и отправились к казначею. На этот раз Глеба впустили, стоило лишь себя назвать, но только его одного. Тот же страж с хриплым голосом пропустил юношу в калитку и запер её на засов. Он проводил Глеба к одному из двух входов во дворец, передал слуге и вернулся обратно. В коридоре дворца ещё не зажгли фонари, поэтому видно было плохо и вряд ли слуга хорошо его рассмотрел. В ярко освещённой комнате перед кабинетом хозяина Глеба встретил крепкий воин лет сорока, который потребовал у него отдать меч.

– Я не пущу вас с оружием к графу, – сказал он, положив руку на рукоять меча. – Вас здесь никто не знает, и у меня нет никаких оснований для доверия, поэтому или отдайте меч, или уходите.

Глеб вынул меч и положил на стоявший в комнате стол. Удовлетворённо кивнув, воин открыл дверь в кабинет и пропустил в него юношу.

– Подойдите! – приказал сидевший за столом граф. – Только не спешите и не делайте резких движений. Они этого не любят.

Он говорил о двух громадных псах, лежавших по обе стороны от стола. Помимо этой охраны у казначея поверх бумаг лежал небольшой арбалет. Стол находился в конце кабинета, а в пяти шагах от него стоял стул, видимо, приготовленный для гостя. Глеб достал письмо, медленно приблизился к столу и протянул его графу. При этом псы поднялись и подошли к юноше вплотную.

– Можете сесть, – разрешил граф, надорвал конверт и углубился в чтение.

Собаки не помешали отойти и сесть на стул. Они тоже молча вернулись на свои места и улеглись в ожидании приказа или его неосторожного движения. Граф не понравился. На старом сморщенном лице не было ничего, что могло бы вызвать симпатию, но самыми неприятными были его глаза, смотревшие на гостя с подозрением и неприязнью.

– Жаль, – сказал он, закончив чтение. – Угроза костра и гибель сына повредили рассудок Кирилла, иначе он не прислал бы вас с этим ко мне! Всё написанное им – это ерунда! Мы в любом случае не избавимся от господства эльфов, победой обернётся будущая война или поражением! И вас они рано или поздно сомнут. А мы им долго будем нужны, даже если исчезнут ваши княжества. Я люблю эльфов не больше вашего, но я дворянин пшеков и не собираюсь пятнать свою честь изменой! Такое предательство обернётся кровью наших воинов и не имеет смысла, потому что вы не устоите. Эльфы слишком сильны, и самое умное для ваших князей – это подчиниться. Я знаю маозов слишком хорошо, чтобы вас сейчас отпустить. Потерпев неудачу у меня, вы не угомонитесь, станете искать другого предателя и не исключено, что найдёте. В память о старой дружбе вас не убьют, но на время запрут в подземелье.

Пока граф излагал свой отказ, Глеб медленно заводил правую руку за спину. Взявшись за рукоятку пистоля, он рывком выхватил его и одного за другим застрелил псов, а потом бросил разряженное оружие в старика. Первый пёс так и умер лёжа, уронив простреленную голову на лапы, а второй успел вскочить, но тут же упал как подкошенный. Граф отшатнулся от брошенного ему в голову пистоля и не смог помешать юноше схватить со стола арбалет. Дверь распахнулась, и в кабинет вбежал воин с обнажённым мечом в руке. Получив в грудь арбалетный болт, он выронил меч и упал мёртвым. Глеб подбежал к лежавшему на полу мечу, схватил его и вернулся к графу.

– У меня нет возможности посадить вас в подземелье, – сказал он с ненавистью смотревшему на него старику, – и я не могу оставить вам жизнь!

Казначею хватило одного удара. Бросив на пол чужой меч, юноша сходил за своим, потом засунул за пояс пистоль и взвёл арбалет. Он не стал извлекать болт из трупа, а поискал другой в ящиках стола, заодно забрав письмо Корна. Болт нашёлся, и, закрепив его в арбалете, Глеб открыл одно из окон кабинета, через которое и покинул дворец, выпрыгнув в не успевший растаять сугроб. Прыгнул удачно, не отбив ноги и не повредив арбалет, болт из которого вогнал в шею вышедшего из караулки стража. Выбежав за калитку, юноша схватил у Василия повод и взметнул себя в седло. Они пустили коней галопом и уже через десять минут отдали их конюху постоялого двора и поднялись в свою комнату.

– Казначей не верил в то, что с эльфами можно справиться, – сказал Глеб дружинникам. – Он отказался помогать, а меня хотел посадить в подвал. Пришлось убить его и двух слуг. Меня видел ещё один, но было темно, и вряд ли он хоть что-нибудь толком рассмотрел.

– Всё плохо, – сказал Недаш. – Слуги графа тебя не опознают, но это могут сделать в казначействе. Сейчас наверняка устроят проверки на дорогах. Мне не кажется удачной затея с купцом. Мало ли что ему когда-то спасли жизнь! Он, конечно, может оказать услугу, но не такую, которая поставит под удар его семью! Если о вашем сговоре узнают, с купцом и его семьёй никто не станет церемониться. И вообще на пшеков в таком деле надежды мало. Нужно сажать своих, как это сделал воевода, а нам отсюда убираться, пока не поздно.

– Да, зря проездили! – с досадой сказал юноша. – Поедем на запад. Там у пшеков много стеклодувов, попробуем сманить одного с собой. Тогда от нашей поездки будет хоть какая-то польза. И уезжать нужно прямо сейчас. Слуги графа могут в любой момент поднять тревогу, поэтому нельзя ждать утра.

Собрались быстро, но, когда выехали, в столице уже было темно. Хорошо, что ни одни из четырёх ворот Вавеля не закрывались на ночь и на них не было проверок. Ехали всю ночь, стремясь убраться подальше от столицы. Глеб мучительно переживал неудачу ещё и потому, что она отдаляла его встречу с женой. И главным было не то, что ему без неё плохо, а то, как она начнёт переживать, когда пройдут назначенные им сроки.

Венди переживала с той самой минуты, когда муж сел в сани. Она начала нервничать, когда узнала о его скором отъезде, хоть и старалась не подавать вида и даже признала полезность такой поездки. Но когда Глеб был рядом, он своим присутствием придавал ей силы, а уехал – и всё сразу стало серым и ненужным. К княжне по-прежнему не пускали, хотя ей и сказали, что злоумышленник сбежал. Дома у Венди работали две служанки, поэтому она два дня страдала из-за отсутствия мужа и безделья, пока Корн не закончил обучать мальчишек. Большую часть ребят сразу отвезли в княжеский дворец, а ей оставили пятерых самых младших.

– Умеют читать и писать на своём языке и на англе, – сказал маг, отдавая ей мальчишек. – Глеб сделал неплохой выбор: дураков среди них нет. Начинай их учить вашим наукам, но постарайся время от времени давать хоть какую-то работу, чтобы они с непривычки не свихнулись от учёбы.

Ребят поселили в одной из свободных комнат, и в тот же день Венди собрала их на первое занятие. Её по-прежнему грызла тоска и не было никакого желания возиться с чужими детьми, но девушка помнила о данном мужу обещании.

– Скажите мне, в чём сила эльфов? – задала она вопрос детям. – Почему им подчиняются все на западе и во многих других местах? Кто хочет ответить? Если такие есть, поднимите руку.

Не поднялась ни одна рука, но самый старший мальчик сказал об огненном бое.

– Это важно, – сказала Венди, – но не главное. Главная сила эльфов в знании! Оно даёт им возможность создавать сильное оружие, делать машины для кораблей и многое другое. И пока маозы не научатся тому же самому, они будут в опасности. В войнах, которые им придётся вести, копьём и мечом много не навоюешь. Я вижу, что не все из вас мне верят. Давайте договоримся так. Тех, кто будет хорошо учиться, я научу стрелять из пистоля. Из вас кто-нибудь умеет стрелять из лука?

– Все умеют, – ответил самый маленький из учеников. – Дело нехитрое.

– Меня научите? – спросила девушка. – Вот и хорошо. Я буду учить вас, в вы – меня. А когда потеплеет, начнём выезжать в слободу и помогать старшим. А теперь послушайте о такой науке, как арифметика...

Прошло десять дней, и ей разрешили с охраной ездить в Вельск.

– Окольничий отпустил кучера, – объяснил ей дружинник. – От него узнали, что сбежавший тать замёрз в лесу, так что пока нет никакой опасности, тем более с охраной.

То, что муж добрался до города пшеков, а убийца погиб в дороге, подняло настроение. Во дворец она съездила к великой радости Евдокии, которую и сейчас не выпускали из города. Но часто ездить не получалось из-за учеников. Как-то само собой получилось, что возня с ними скоро стала для неё самым важным и необходимым делом. Ребята были очень смышлёными и прикипели к учительнице не меньше, чем она к ним. Учёба продвигалась очень быстро, что было неудивительно. Когда дети по-настоящему хотят учиться и у учителя есть возможность работать с каждым из них, годы сжимаются в месяцы. Они не только царапали писалом вощёные дощечки или переводили дорогую бумагу, часто ходили стрелять из лука, а то и из пистолей. Прошло пятнадцать дней с отъезда Глеба, когда вернулся Джон. Эльф благополучно разобрал одну машину и доставил её на четырёх санях в слободу. На обратном пути он заехал к Венди.

– Что ты так переживаешь! – сказал он, обняв девушку. – Вернётся твой Глеб и уже скоро. Просто у него дольше путь, да и дела посложнее. Учёбой-то занимаешься?

– У меня самые маленькие, – улыбнулась она. – Не знаю, что я без них делала бы! Но учатся прямо на диво. Всё запоминают с первого раза, и почти ничего не приходится объяснять. Или это мужу так с ними повезло, или это такой замечательный народ. В моём классе никто так не учился.

– Поеду во дворец, – сказал Джон. – Мы ведь первым делом приехали сюда, а дома ещё не были. Что у вас здесь нового?

– Привезли много бочонков с нефтью, – ответила она, – но об этом тебе должны были сказать в слободе. Уже сильно потеплело, поэтому скоро будем очищать дома от снега. Закончатся морозы, и можно продолжить строительство.

Джон уехал, а Венди стояла на крыльце, смотрела вслед удаляющимся саням и страшно завидовала Клэр. Как же она соскучилась по мужу!