Текст книги "Жёлтый песок среди бескрайнего моря (СИ)"

Автор книги: Геннадий Авласенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

– Ты веришь, что я… – прошептала Снежана, уткнувшись мне в плечо заплаканным лицом. – В то, что я… что я…

– Верю! – ответно прошептал я, гладя ладонью её взлохмаченные волосы. – Потому что и я тоже!

* * *

Некоторое время мы ровным счётом ничего не делали. Вообще, ничего! Просто сидели рядышком на песке и молча смотрели на море. Даже не разговаривали. А перед этим я вытащил из рюкзака коробки с запасными патронами и рассовал эти патроны по всем карманам кожанки, благо, карманов хватало.

Потом мы наскоро и тоже в полном молчании перекусили тем, что ещё оставалось в моём рюкзаке. Ещё потом пошли купаться. Это Снежана предложила, а я согласился…

Купаться в застывшей неподвижной воде было довольно-таки непривычным занятием, но мы старались не обращать на это внимания. И что ещё удивительно: купались мы безо всякой одежды, голышом, но, глядя на совершенную, словно античная статуя, обнажённую фигурку Снежаны, я не испытывал ровным счётом никаких эмоций. И Снежана, кажется, тоже ничего не испытывала, тем более, что фигуре моей было далеко до античных пропорций.

– Одевайся! – даже не глядя в мою сторону, проговорила она, как только мы выбрались на берег. – А то, не ровен час, оранжево-полосатые твари нагрянут!

Потом мы вновь молча сидели рядышком и смотрели на море.

– Ну, что делать будем, господин полковник? – нарушила наконец-таки затянувшееся молчание Снежана. – У тебя есть какие-либо конкретные планы на этот счёт?

– А у тебя? – вяло отозвался я и вдруг встрепенулся. – А почему ты сейчас назвала меня полковником? Я тебе об этом, кажется, ничего не рассказывал!

– Просто назвала! – Снежана пожала плечами. – А ты что, и вправду полковник?

– Пару дней всего…

– Поздравляю! – Снежана вздохнула. – А почему ты на меня так смотришь?

– Потому, что я ничего не говорил тебе о том, что произведён в полковники! – медленно произнёс я. – Это – раз! Ты всё последнее время находилась здесь в полной изоляции, и потому о знаменательном сим событии никто тебя информировать не мог! Это уже два, кажется! Тогда возникает резонный вопрос: каким чудесным образом ты смогла обо всём этом догадаться?

– Дурак! – Снежана вскочила на ноги. – Я назвала тебя полковником потому только, что эта существо с полковничьими погонами тебя так называла! Только поэтому… а ты и обрадовался?! Выявил, наконец-таки, главного виновника всех своих бед и несчастий!

Снежана вновь села и, отвернувшись от меня, закрыла лицо ладонями, а мне стало неловко.

– Ладно, извини! – пробормотал я, осторожно трогая её за плечо.

– Да пошёл ты! – передёрнув плечом, Снежана сбросила мою руку. – Сказать, куда?!

И тут во мне вдруг вспыхнуло желание! Настолько сильное, что даже малейшее промедление показалось бы сейчас мукой адовой!

Но что удивительно! В море совместно бултыхались голенькими Адамом и Евой, и ничего! А вот сейчас…

Даже дыхание в груди спёрло!

Я схватил Снежану за плечи и резко развернул в свою сторону. Потом повалил на песок и принялся неистово целовать в губы, в шею… одновременно с этим пытаясь расстегнуть молнию на куртке.

– Ты что, сдурел?! – закричала Снежана, отчаянно отбиваясь. – Да отпусти же, идиот чёртов!

В это время я всё же ухитрился стащить с неё куртку. Нетерпеливо отшвырнул в сторону, принялся стаскивать брюки.

И целовал, целовал без устали…

– Ночь! – в полный голос взывал я в перерывах между поцелуями. – Где ты, наша ночь?! Приди же! Приди!

Вокруг и в самом деле принялось быстро темнеть, и вот уже заиграли на небе, на море и на песке первые переливающиеся сполохи… и в это самое время Снежана выпалила в полыхающее небо из своего, то ли пистолетика, то ли не пистолетика…

Словно ушат, не холодной даже, обжигающе ледяной воды обрушился на меня сверху. А потом Снежана брезгливо оттолкнула меня в сторону и тут же вскочила на ноги.

– Дурак! – бормотала она, торопливо натягивая на себя куртку. – Вот же, дурак безмозглый! Не думала даже, что ты такой законченный идиот!

Я ничего не ответил, лёжа ничком на песке. Мне, не то, чтобы стыдно стало, а, скорее, страшно. Потому что та инопланетная тварь действительно была всесильной и могла заставить любого из побывавших в стране жёлтого песочка сотворить всё, что угодно! Вернее, всё, что угодно будет именно ей, инопланетной этой твари…

Изнасиловать первую попавшую женщину, ударить ножом совершенно незнакомого тебе человека, с восторженным воплем бежать на строчащие пулемёты…

И как же в таком случае можно с ней бороться, с всемогущей этой тварью?! Просто бороться, о победе тут и речи даже идти не может! Это, как муравей, ползущий по человеческой руке, пожелает вдруг вызвать на бой этого человека, чтобы сразиться с ним на равных!

Муравей с человеком на равных?!

Да человек может его сдуть с руки, может легко раздавить одним движением мизинца!

А может просто с любопытством наблюдать за жалкими потугами ничего не подозревающего муравья. Ползущего вверх по руке неизвестно куда и зачем…

Ползущего вверх для того лишь, чтобы потом, так же бесцельно, ползти вниз…

А что может, в таком случае, предпринять сам муравей?

Только лишь побольнее ужалить ненавистную эту руку! Пусть даже ценой последующей своей гибели!

В это время совсем рядом послышались лёгкие шаги Снежаны, потом я услышал, как она опустилась на песок совсем рядом со мной.

– Ладно, проехали! – негромко проговорила Снежана, и я ощутил вдруг, как её тёплые пальцы зарылись в мои волосы. – Мы оба были неправы, а это только на руку той твари, что нами сейчас забавляется!

Снежана замолчала, но я так ничего ей и не ответил.

– Ну, что? Мир?

– Мир! – не поднимая головы, прошептал я. – Прости, пожалуйста!

– И ты меня тоже прости!

Мы ещё немного помолчали, потом я сел.

– Не придумал ещё, что нам делать дальше? – не глядя на меня, проговорила Снежана. – Может, стоит вернуться?

– Вернуться? – Я внимательно посмотрел на Снежану. – Ты думаешь, у нас получится?

– Не знаю! – Снежана как-то обречённо вздохнула, потом пожала плечами. – Но попробовать можно!

– И что дальше? – спросил я. – Ну, вернёмся мы на базу, и что? Да нас сразу же в лазарет потащат! Грехи отмаливать!

– А помнишь, что эта тварь с обликом твоего друга о мистере Смите говорила? Ну, о том, что он покамест не под контролем и пытается вести собственную игру! Помнишь?

– И что? – сказал я. – Судя по насмешливому тону этой твари, самостоятельная игра мистера Смита её просто забавляла. И ещё забавнее твари станет, когда мы с тобой в эту игру включимся!

– Ты думаешь?

– Я не думаю, я знаю!

Мы вновь замолчали на некоторое время.

– А Стефан именно мистеру Смиту отводил роль главного подозреваемого! – задумчиво проговорил я. – Попал, как говорится, пальцем в небо!

– Стефан подозревал мистера Смита? – Снежана как-то задумчиво на меня посмотрела. – Вот даже как?

– Именно! – я иронически хмыкнул. – И родителей у него, мол, никогда не было, у этого мистера Смита! В общем, фантазия у парня работает… у мужа твоего…

– Фантазия у него будь здоров! – задумчиво проговорила Снежана. – И когда именно он тебе об этом сообщил?

– Да прямо перед тем, как сюда отправить. С той круглой штуковиной, которая потом…

– Чёрт! – Снежана вскочила на ноги. – Слушай, Тед, нам надо срочно её отыскать!

– Зачем? – Я тоже поднялся и непонимающе уставился на Снежану. – Зачем нам её искать? А впрочем, если бы и попробовали…

– Если бы и попробовали… – задумчиво повторила Снежана. – Ну, заканчивай мысль!

– Да никакая эта не мысль! – Я досадливо поморщился. – Просто не представляю даже, где её нам искать сейчас!

– Давай прикинем! – Прищурившись, Снежана внимательно осмотрелась по сторонам. – Вот тут, возле рюкзаков, она лежала! Потом…

– Потом исчезла тут и вдруг появилась на вершине вон того бархана! – указал я рукой. – Впрочем, ничего это нам не даст!

– Почему?

– А ты забыла, что зарывалась в песок этот попрыгунчик уже в оранжевой чащобе? – напомнил я.

– Нет! – Снежана мотнула головой. – Оранжевые заросли, они потом появились, я хорошо помню! А зарывался этот шар ещё в пустыне, и я сейчас попробую точно определить это место!

И Снежана быстренько побежала в сторону бархана. Я, разумеется, за ней.

– Так! – Стоя на самой верхушке песчаного гребня, Снежана внимательно осматривалась по сторонам. – Вот тут ты съехал вниз, видишь след остался?

– Вижу! – сказал я. – И что?

– И дальше твои следы… вернее, наши, ведь я тоже за тобой тогда бежала! – не оборачиваясь, проговорила, Снежана, уверенно идя по еле различимым на песке следам. – А вот тут, смотри, следы резко обрываются! Значит, именно в этом месте наш шарик и начал зарываться!

Опустившись на колени, Снежана принялась лихорадочно разгребать обеими руками рыхловатый жёлтый песок. Немного поколебавшись, я принялся ей помогать.

– Есть! – восторженно воскликнула Снежана, и я тоже успел заметить, как в глубине образовавшейся ямы что-то металлически блеснуло. – Вытаскиваем?

– Погоди! – Я ухватил Снежану за руку. – Зачем?!

– Что, зачем? – Снежана искоса посмотрела на меня. – Зачем вытаскивать?

– Именно! С какой целью?

– Не знаю!

– Вот видишь!

– Пока не знаю! Смотри, он пытается глубже закопаться! Ну, нет же, дружок, ничего у тебя не получится!

И Снежана, подведя обе руки под металлический шар, вытолкнула его почти на поверхность.

– Не дай ему ускакать.

В это время шар и в самом деле попытался совершить прыжок, но я был начеку.

– Молодец! – выкрикнула Снежана, стаскивая с себя куртку. – Не отпускай его!

– Горячий, чёрт!

Шар этот и в самом деле был сейчас нестерпимо горячим, он почти обжигал мне ладони. Вернее, он обжигал их безо всякого «почти»….

– Я больше не выдержу! – прокричал я, из последних сил прижимая шар к земле. – Сейчас ладони дымиться начнут!

– Ладно, отпускай!

И Снежана, набросила на пытавшийся взлететь шар куртку, потом быстренько его в неё завернула.

– Порядочек! – удовлетворённо проговорила она, крепко прижимая куртку к груди. – Трепыхается! – сообщила она мне. – Ну, нет, брат! Шалишь, не уйти тебе от меня!

И вдруг, испуганно вскрикнув, Снежана выронила куртку, а из неё тотчас же выплыл шар, зависнув на высоте четырёх с небольшим метров. Теперь он светился красноватым каким-то цветом…

– Он прожёг куртку, представляешь?! – дрожащим голосом сообщила Снежана.

– Представляю!

Я невольно посмотрел на свои дрожащие пальцы.

А ведь он мог и их так же…

В это время металлический шар медленно поплыл вглубь пустыни. Всё на той же четырёхметровой высоте.

– Бежим за ним? – спросил я, глядя, как Снежана вытаскивает странный свой пистолетик. – Что ты задумала?!

– А вот что!

Из пистолетика вылетел ослепительный разряд, но в шар он не попал. Вернее, попал бы, если бы тот не вильнул резко в сторону.

Второй и третий разряд постигла та же участь.

– Ах, вот ты как! – закричала Снежана. – Ну, ладно!

Теперь разряды вылетали из пистолетика почти непрерывно, и шару всё труднее и труднее было от них уклоняться. А Снежана всё не прекращала стрельбу…

– Хватит! – закричал я, подбегая к ней вплотную. – Перестань!

– Не мешай! – выкрикнула в ответ Снежана.

И тут один из зарядов всё же угодил в цель.

– Ага! Не нравится?!

Ещё два заряда вонзились в раскалённую металлическую оболочку шара, и тот, мгновенно потускнев, тяжело свалился на песок.

– Готов! – тяжело дыша проговорила Снежана, пряча пистолетик в карман.

Потом мы подошли к неподвижно лежащему шару, который выглядел сейчас тускло-серым и даже, кажется, в размере чуток уменьшился.

А потом шар взорвался.

Вернее, это был не совсем взрыв, просто из шара вылетело какое-то чёрное облако, мгновенно нас обволакивая и создавая вокруг совершенно непроницаемую тьму.

Глава 13

Впрочем, тьма эта не была удушливой, дышалось в ней по-прежнему легко и свободно. А потом тьма начала рассеваться, да так быстро, что вскорости и следа от неё не осталось.

– Ничего себе! – медленно проговорила Снежана. – Тед, где это мы очутились?

Я знал об этом не более, чем она.

Ясно было только, что это уже не страна жёлтого песочка. Небо тут было хмурым, но это от туч, укрывавших его от края до края. Но трава вокруг была зелёного цвета, а песок почти чёрным.

И сплошные развалины вокруг…

– Это Земля! – сказал я и умолк, внимательно озираясь по сторонам.

Что-то беспокоило меня, но я никак не мог понять, что именно.

А потом понял.

– Это наша авиабаза! – с трудом выдавил я из себя. – Вернее, то, что от неё осталось!

– Наша авиабаза? – Снежана с недоумением и, одновременно, с какой-то тревогой на меня взглянула. – Но это никак не может быть нашей авиабазой, Тед! Развалины старые, им уже несколько десятков лет! Смотри, даже деревья успели прорасти среди руин…

– И всё-таки это она! – хрипло проговорил я. – Вот та гора битого кирпича, – я указал рукой влево, – тут административный трёхэтажный корпус ранее находился! Там и мой кабинет был. На втором этаже…

– А это тогда выходит – остатки наших жилых помещений?

– Выходит, что так! – кивнул я, глядя на торчащие в отдалении остовы двухэтажных строений без крыш и с зияющими дырами на месте окон. – Вон в том, втором отсюда, и моя квартира была. Помнишь?

– А моя – в самом из них последнем. Или, скорее, в предпоследнем, ежели считать, что самым последним там был…

Снежана вдруг вздрогнула и с каким-то даже испугом на меня уставилась.

– Где мы сейчас, Тед? Это будущее?

– Ну, вот ты сама и ответила на свой вопрос! – угрюмо пробормотал я. – Понять бы только, что здесь всё-таки произошло?

– Игра! – Голос Снежаны был сейчас ровным и на удивление спокойным. – Та самая игра, о которой нам и сообщила тварь с полковничьими погонами! Заранее уверенная в том, что мы никаким образом не сможем предотвратить или хотя бы помешать началу чудовищной этой игры!

Не сговариваясь, мы повернулись и побрели к выходу. Собственно, никакого выхода не существовало, вернее, он был везде.

От маленького уютного городишки, вплотную примыкавшего к авиабазе, тоже почти ничего не сохранилось, кроме руин, уже начавших постепенно зарастать лесом. Впрочем, в нескольких отдалённых местах виднелись неказистые приземистые лачуги, из трубы ближайшей из них вился слабый сизоватый дымок.

– Это везде так, или только в этом месте? – пробормотал я. – Может, в связи с полной засекреченностью базы или из-за исходящей от неё опасности, на базу был осуществлён налёт? Авиационный, может, ну, или с помощью ракет… Вот и город пострадал, соответственно…

– А после налёта решили всё так и оставить на несколько десятилетий? – Снежана иронически на меня взглянула. – Не тешь себя пустыми иллюзиями, Тед! Это игра, и она по всему земному шару, скорее всего, происходила! Вот только закончилась она уже окончательно или всё ещё продолжается?

– Давай подойдём к тем лачугам? – предложил я. – Там, кажется, люди ещё остались, вот у них всё и выясним…

– Холодно здесь! – Снежана поёжилась, мельком взглянула на меня. – Тебе хорошо в кожанке!

Тут и в самом деле было довольно прохладно, да ещё и ветрено вдобавок. А на Снежане лишь не слишком плотная тенниска, насквозь продуваемая…

– Держи! – я стащил с себя кожаную куртку. – Погоди, только из карманов сейчас всё вытрясу!

– Она мне большая будет! – Снежана отрицательно мотнула головой. – Ты мне лучше спортивную курточку свою презентуй! А ты на майку поверх кожанку! Не замёрзнешь!

– И то верно! – пробормотал я, стаскивая курточку и передавая её Снежане.

Потом мы продолжили путь.

Лачуги оказались значительно дальше, нежели это мне первоначально представлялось. Более того, прямого пути к ним не существовало, приходилось продвигаться какими-то замысловатыми зигзагами, время от времени преодолевая сплошные завалы из битого кирпича и бетонных обломков.

Мы уже подходили к лачуге, из трубы которой продолжал виться слабый дымок, как вдруг оттуда раздался выстрел.

Никак не ожидая этого, мы, тем не менее, тотчас же бросились на землю и укрылись за массивным обломком бетонной плиты, из которой торчали во все стороны покореженные ржавые прутья арматуры.

– Ты как? – озабочено прошептал я, выхватывая из кармана кольт. – Не ранена?

– Нет! – ответно зашептала Снежана. – Но пуля, считай, над самой головой просвистела!

В это время раздался ещё один выстрел. На этот раз невидимый нами стрелок взял слишком низко, и хорошо было слышно, как отрикошетила пуля от бетона, с визгом умчавшись куда-то в сторону.

По звуку выстрела и по рикошету я понял: у стрелка не нарезное оружие, а гладкоствольное, и, скорее всего, охотничье.

– А почему он в нас стреляет? – удивлённо прошептала Снежана. – Вот так сразу, безо всяких переговоров даже!

– Не знаю! – я пожал плечами. – Может, потому что боится?

– А чего нас бояться?!

В это время раздался третий выстрел, и эта пуля ударила в высоченную кучу мусора позади нас, подняв над ней целый столб пыли.

И подтвердив мою мысль о гладкоствольном оружии стрелка.

– Эй, вы там! – послышался со стороны лачуги хрипловатый мужской голос. – У нас ничего нет, так что можете проваливать, пока я вас пулей не угостил, вонючих стервятников!

– А нам ничего и не надо! – выкрикнул я, остерегаясь всё же высовываться. – Только спросить!

– Все вы так говорите!

В это время откуда-то сбоку послышался отдалённый рёв мотоциклов, который с каждым мгновением становился всё сильнее. По всему выходило, что мотоциклисты направляются в нашу сторону, но вот сколько их было всего, этого я пока не мог знать. Ясно только, что не один, и не два…

Рёв всё нарастал, это был уже не рёв, а, скорее, грохот, потому что на мотоциклах, кажется, не было глушителей. Но вот они остановились совсем неподалёку от нас, и я, осторожно выглянув из-за укрытия, увидел, что всего мотоциклов четыре (господи, какие же ржавые развалюхи!), а вновь прибывших – семеро. И у каждого в руке оружие: у двух – автоматы Калашникова, ещё у одного – пистолет-пулемёт типа «Узи», четверо остальных были вооружены обычными карабинами.

Все семеро были облачены в чёрное: чёрные кожаные куртки с множеством шипов и заклёпок, чёрные джинсы, а на ногах у каждого высокие армейские башмаки, тоже чёрного цвета. И ещё бросались в глаза причёски приезжих: оранжевые буйные шевелюры и такого же цвета усы и бороды…

В общем, ежели внешне приезжие эти и напоминали байкеров из весьма популярной в наше время организации «Ангелы Ада», то их добитые дрындулеты к классу чопперов либо кастомов уж точно не принадлежали.

Мотоциклисты заглушили, наконец-таки, ржавые свои тарахтелки (а то у меня уже от них в ушах звенело!).

– Эй, староста! – зычно выкрикнул кто-то из них. – Ты где там прячешься?!

– Уже иду! – угоднически отозвался знакомый мне хрипловатый голос. – Вот, всё, что от нас положено!

– И это всё?! – зычный голос, кажется, проявлял недовольство. – Да это меньше даже, чем в прошлом месяце!

– Больше не смог собрать! Не надо, пожалуйста!

Послышался звук удара, и кто-то упал. Без сомнения, это был хрипатый, которого только что назвали старостой.

– Не надо! Не бейте больше! Я соберу… соберу, сколько положено! Приезжайте через неделю и всё будет!

– Завтра! – безапелляционно рявкнул зычный голос. – Мы приедем завтра в это же время, и чтобы было ещё столько! Ты всё понял, староста?

– Я понял, понял! – испуганно забормотал староста. – Я соберу… я постараюсь!

– То-то же! – теперь зычный голос звучал почти благодушно. – А в кого это ты стрелял, староста? Мы слышали три выстрела.

– Тут двое… чужих… – поспешно принялся объяснять староста. – Приближались со стороны развалин… стрелял, чтобы убрались…

– Двое говоришь? – Обладатель зычного голоса замолчал на мгновение. – И где они сейчас?

– Там, за бетонной плитой прячутся! Мужчина и женщина…

– Женщина молодая?

– Молодая! – в голосе старосты послышалось воодушевление. – Красивая очень! Может, возьмёте в качестве долга? Или, хотя бы, части его…

– Посмотрим!

Снежана, вытащила из кармана странный свой пистолетик, вопросительно взглянула на меня. Отрицательно покачав головой, я указал на кольт: сам, мол, разберусь.

– Эй, вы там! – зычно крикнул вожак приезжих (если только он действительно был вожаком?). – Выходите! И без глупостей! Считаю до трёх: раз!..

Глупостей мы делать не собирались, а потому остались на месте.

– Два! – проревел вожак. Потом помолчал немного. – Симон!

– Да, мой командор!

– Мужчину убить, женщину притащить сюда!

– Слушаюсь, командор!

Услышав, как один из приезжих медленно крадётся в нашу сторону, обходя плиту слева, я чуть приподнял револьвер. Давненько мне не приходилось стрелять по людям, в последний раз такое случилось в тот злополучный день, когда меня тяжело ранило, а Джеймс, рискуя жизнью, ухитрился вытащить меня из сплошного огненного ада.

Ну что ж, придётся припомнить тот давний опыт!

Выскочив из-за плиты, Симон моментально вскинул карабин, но я его чуть опередил. Пуля попала Симону в шею и он, выпустив из рук оружие, ухватился обеими руками за повреждённое место, пытаясь остановить кровь. Вторым выстрелом я отправил его к праотцам.

При этом никакого волнения, тем более, угрызений совести, я не испытывал. Он шёл с явным намерением прикончить меня, и мне ничего другого не оставалось, как немножечко его опередить.

– Они вооружены! – раздался разгневанный рёв вожака. – Ты почему не предупредил нас, сволочь?!

– Я не знал! – ответно завопил староста. – Они не стреляли в ответ, вот я и… Не надо!

Грохнул одиночный выстрел, и староста громко взвыл от боли.

А потом раздался целый шквал выстрелов, уже в нашу сторону. Отрывисто лаяли автоматы, почти заглушая короткие очереди «Узи» и одиночные хлопки карабинов.

– Что делать будем, Тед? – перекрывая грохот выстрелов, выкрикнула Снежана. – Они сейчас в атаку ринутся! Все разом…

– Вот! – торопливо дозарядив кольт, я протянул его Снежане. – А я возьму карабин.

– Нет, я лучше из этого!

И Снежана показала мне странный свой пистолетик.

– Как знаешь!

В это время выстрелы прекратились. Сейчас, наверное, ринутся в атаку?

Но атаки почему-то не последовало.

– У кого гранаты? – выкрикнул вожак.

– У меня, командор! – отозвался кто-то из приезжих. – В сумке, на мотоцикле!

– Тащи-ка их сюда и брось нашим гостям парочку! В качестве угощения!

Положение становилось серьёзным, ибо от гранат нам никак нельзя было укрыться, но в это время Снежана вдруг вскочила на ноги.

– Не стреляйте! – звонко выкрикнула она. – Я сдаюсь!

И, внезапно выпалив в сторону мотоциклистов из своего пистолетика, Снежана вновь упала наземь.

Эффект одиночного этого выстрела получился весьма впечатляющим. Если не сказать большего.

Раздался оглушительный грохот, высоко вверх взметнулось чёрно-багровое пламя, а вслед за этим послышался отчаянный вопль, полный боли и ужаса, который, впрочем, почти сразу же прекратился.

Но зато послышались другие голоса, пусть и не такие громкие, но тоже перепуганные до последней степени.

– Не надо больше, Высочайшая! – вразнобой вопили эти испуганные голоса. – Мы сдаёмся, смилуйся, о, Высочайшая!

– Чего это они? – с каким-то даже удивлением проговорил Снежана. – Сдаются нам, что ли?

Я осторожно выглянул из-за плиты.

На месте мотоциклов продолжал бушевать огненный вихрь, неподалёку лежало два неподвижных дымящихся тела. А остальные четверо приезжих стояли на коленях с высоко поднятыми руками, и на бородатых лицах их было выражение самого настоящего ужаса.

– Смилуйтесь, Высочайшие! – завопил крайний из них, и остальные дружно подхватили этот вопль. – Смиренно просим сохранить нам ничтожные наши жизни!

Я мог легко перестрелять сейчас их всех, но не стал этого делать. В перестрелке убивать, это одно… но вот так, безоружных…

– Точно, сдаются! – всё с тем же удивлением констатировала Снежана, тоже поднимаясь на ноги. – Здорово же я их напугала!

А я заметил, что при виде маленького пистолетика в руке Снежаны, все четверо крепко зажмурились, словно боясь даже лицезреть непонятное это оружие.

– Не убивай нас, Высочайшая! – вразнобой заголосили они. – По неведению мы совершили преступление, не по злому умыслу!

– Пошли прочь! – выкрикнула Снежана. – И побыстрее, пока я не передумала!

Все четверо с готовностью вскочили на ноги, и я заметил, как один из них украдкой потянулся к лежащему неподалёку автомату.

– Оружия не трогать! – рявкнул я, выстрелив в воздух. – Бегом отсюда!

Бывшие мотоциклисты кинулись наутёк, а мы некоторое время лишь молча смотрели им вслед.

– Зря мы их, наверное, отпустили, – задумчиво проговорила Снежана.

– А что, надо было прикончить? – не менее задумчиво отозвался я. – Боишься, что вновь вернутся с подмогой?

– А вот этого, кстати, не боюсь совершенно! – Снежана вдруг весело рассмеялась. – Ты заметил, как они все перепугались при виде моего пистолетика?

– Это трудно было не заметить!

Я помолчал немного и добавил:

– А ещё они нас… тебя, в первую очередь, называли Высочайшей! Из этого следует вопрос…

– Ответ на который мы могли бы получить у этих мерзавцев! – перебила меня Снежана. – А теперь у кого мы его получим? Разве что…

Замолчав, Снежана посмотрела на старосту, смиренно стоящего на коленях, у самого входа в лачугу. Левая рука у него была обмотана окровавленной грязной тряпицей, правой же, здоровой рукой староста поддерживал левую, а неподалёку от него валялась на земле двуствольное охотничье ружьё с изрядно уже проржавевшими стволами.

– Ну что? – сказала Снежана, подходя к старосте почти вплотную. – Не будешь больше в нас стрелять?

– Смиренно прошу сохранить мою ничтожную жизнь, Высочайшая! – прохрипел староста, глядя куда-то вниз. – А если всё же пожелаешь убить, прошу сделать это быстро и по возможности безболезненно!

В это время из лачуги с плачем выбежала женщина средних лет и, тоже упав на колени, принялась униженно кланяться Снежане.

– Не убивай его, Высочайшая! – лепетала она, заливаясь слезами. – Ради детей… ради наших несчастных малюток…

Из лачуги и в самом деле доносился отчаянный детский рёв.

– Успокойтесь, я не собираюсь вас убивать! – Снежана для большей убедительности спрятала в задний карман брюк пистолетик, а я ногой откинул подальше в сторону ржавую эту двустволку. На всякий случай…

– Просто я хочу задать вам несколько вопросов, – продолжила между тем Снежана, – а вы должны ответить на них правдиво, ничего не утаивая. Договорились?

– Мы ответим на любой Ваш вопрос, Высочайшая! – торопливо проговорил староста, а женщина (скорее всего, его жена) закивала головой в знак согласия.

– Итак, что у вас тут произошло?

– Эти, на мотоциклах, они себя «дикобразами» величают, всю округу нашу контролируют и со всех дань требуют. А время от времени и девушек молодых похищают. У нас в прошлом году двух увезли, а в этом ещё ни одной, да и нет у нас покамест девиц подходящего для них возраста…

– Да я не об этом спрашиваю! – Снежана досадливо поморщилась. – Я хочу узнать, что тут, у вас, вообще, произошло!

– Но Вы же и сами всё это должны знать, Высочайшая! – искренне удивился староста. – Вам же это лучше нас всех должно быть известно!

Ничего на это не отвечая, Снежана как-то беспомощно на меня взглянула.

– Какой сейчас год? – обратился уже я к старосте. – Не удивляйся, почему задаём тот или иной вопрос, просто отвечай на них, коротко и правдиво! Итак, какой сейчас год?

– Две тысячи сорок восьмой, – запинаясь, пробормотал староста, а мы со Снежаной многозначительно переглянулись.

– Ладно! – сказал я. – На это ты ответил. А теперь следующий вопрос: когда начались все эти бесконечные войны? Расскажи всё, что знаешь об этом, и как можно более подробно!

Но, как оказалось, знал староста (звали его Томас) не так уж и много. В то время, когда началась вся эта кровавая неразбериха, ему было лет восемнадцать, и он ничем кроме девушек и пива особо не интересовался. Впрочем, первые локальные войны вспыхнули далеко отсюда: в Африке, Южной Америке, Юго-Восточной Азии…

Но уже тогда политические и военные обозреватели стали отмечать некую странность и, одновременно с этим, похожесть, как под копирку, всех этих локальных конфликтов. Во-первых, все они вспыхивали совершенно неожиданно и без всякого на то мало-мальски значимого повода. Никто не предъявлял никому каких-либо территориальных или имущественных требований, религиозные и межплеменные противоречия между сражающимися тоже отсутствовали напрочь. Люди просто шли убивать друг друга, и, кажется, проделывали это с видимым удовольствием…

Во-вторых, тревожило всех без исключения обозревателей невиданная ранее жестокость и кровавость всех этих зарождающихся конфликтов. Пленных почти не брали, мирное население не щадили, счёт убитым шёл уже, не на десятки, на сотни тысяч.

Всё это вселяло в сердца людей беспокойство, но отдалённость ожесточённых этих столкновений невольно сглаживало тревогу, вселяло надежду, что рано или поздно во всём этом разберутся. В крайнем случае, вмешаются ведущие державы и смогут своим авторитетом и своей военной мощью остановить все эти непонятные кровавые разборки…

А потом полыхнула Европа! Да так, что до Африки, Южной Америки и всех прочих отдаленных территорий уже никому дела не было!

И там, в Европе, тоже военные конфликты стали вспыхивать один за другим, и часто даже понять было затруднительно, кто с кем и против кого сейчас воюет, ибо, и враги, и союзники каждого из враждующих государств менялись с умопомрачительной быстротой.

А Америка всё выжидала, даже когда в Индии, Китае и России начались уже внутригосударственные разборки, и впервые было пущено в ход тактическое ядерное оружие…

А потом дошла очередь и да нас…

Воевали штат на штат, причём, трудно было даже понять логику этих внутренних ожесточённых противоречий.

В это время Томасу, а ему шёл уже двадцать третий год, тоже пришлось повоевать. И как-то ухитриться выжить в беспощадной этой бойне всех против всех. Что делалось в это время во всём остальном мире, никого уже не интересовало, главное было то, что происходило здесь и сейчас…

А потом военные конфликты эти, не то, чтобы совсем уж прекратились, просто постепенно сошли на нет, покинув после себя лишь груды развалин, вместо процветающих ранее городов, выжженные ядерными ударами обширные безжизненные территории и жалкие остатки населения, разобщённого, почти одичавшего и совершенно не поддерживающего связи даже между соседними провинциями…

Томас замолчал, и мы со Снежаной тоже некоторое время стояли молча.

– А почему эти «дикобразы», да и ты тоже, называли нас Высочайшими? – задала очередной вопрос Снежана.

Вопрос сей Томаса, кажется, смутил и даже испугал. Во всяком случае, он беспомощно посмотрел на меня, словно в поисках поддержки.

– Говори, как оно есть! – подбодрил его я. – Просто так надо!

– Но ведь вы и есть Высочайшие! – запинаясь, проговорил Томас. – И у вас оружие Высочайших, и вы его можете применять, а простым смертным такое не дано! Оно им просто не подчинится…