Текст книги "Холод (СИ)"

Автор книги: Геннадий Стройков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

Всё познаётся в сравнении. Сегодня спали на шкуре. Снегом не заваленные. Дышалось, конечно, легче. А запах, к нему принюхались. Роль СВЧ-печки опять досталась мне. Пару кусков мяса и пакет из капюшона со снегом на тело. Это на завтрак. Уснули оба. Я резонно рассудил, часовой из Марины не очень. Да и такой ночью вряд ли кто шляться будет.

Утро добрым не бывает. Одно радует, аппетит на свежем воздухе хороший.

Насчёт падальщиков не ошибся, все потроха и прочие останки исчезли. И следов нет. Позёмка всё затянула.

Подведём промежуточный итог. Килограмм тридцать мяса есть. Две шкуры. Так что наша смерть немного откладывается.

Вообще, некоторый опыт пребывания на Холоде. Да и на Земле. Никто не видел замёршую кошку или собаку. А закоченевший эскимос – просто анекдот. Правила просты – не стой на ветру, ешь при малейшей возможности и не паникуй. Больше спи.

Первое строение вместо тамбура. Пристрой в два раза больше. Можно не только ноги вытянуть, но и сидеть. Крокодилы-пингвины – это не только шкура и мясо, но и некоторое количество жира. Отрезал карман, из носового платка Марины сделал фитиль. Зажгли плошку. К вечеру стало просто жарко. Марина на ночь даже рискнула умыться.

Жизнь налаживается. Километрах в двух опять всплыл местный кит. Насчитал пять ударов. Это получается, он сутки плавает, потом пробивает лёд, дышит и опять ныряет. И, похоже, вся здешняя живность волей неволей этого расписания придерживается.

Однако опять на охоту надо. Несмотря на некоторые попытки, используя понятия северных народов, сидящих не здесь, принизить языковые понятия этих самых народов в определении состояния снега, мы, например, только для определения поверхности свежевыпавшего снега, следуя примеру, использовали около двадцати словосочетаний. Так вот, сегодня утром ветер стих и снег был. Сахар-песок с мукой. Попробуйте смешать в один к одному и поймёте, про что я. Ошиблись всего на полчаса. Два микроземлетрясения километрах в трёх практически прямо перед нами. По торосам не побегаешь, но через полтора часа были на месте. Мысли имеют свойство материализоваться. Штук десять старых знакомых терзали нечто вроде моржа. По размерам и по форме, только без клыков. Здорово они проголодались, уже треть туши схомячили. Увидев нас, зашипели, но связываться не стали. Тяжело переваливаясь, пошлёпались в воду. Нам много ещё чего осталось. Вырезал кусок шкуры, метр на два. Жира килограмм тридцать. Можно было ещё, но не утащим. И мяса шмат килограмм на десять. Тут под водой начало нарезать круги что-то большое, и рисковать не рискнули, потянули добычу прочь. Буквально сразу вылезло нечто отдалённо похожее на гигантского бобра и приступило к трапезе. Всё как у нас. Гиены валят зебру, а лев является покушать. Посидели, подождали, когда нажрётся. Потом я быстренько вернулся и вырубил из передней части типа хряща. Потом очистил от мяса, которое мы позже съели. На морозе получилось вроде санок. Те же народы севера делают сани из мороженого мяса в том числе. Так что ничего оригинального я не изобрёл.

На другой день чудовище вынырнуло, если на море смотреть, влево километров пять. Причём ударов было за десяток. Дальше ещё пару километров. Так что пришлось бросить обжитую иглу и следующим утром кочевать следом. Учитывая очень громкий эффект прохождения к кислороду, потеряться нам особо не грозило. Прошли с десяток километров дальше по берегу. Там и до темноты я уже по опыту слепил опять хижину. Норматив строительства для эскимосов полтора часа максимум, я потратил два часа.

Кстати, вода здесь весьма слабосолёная. Во время очередного пробоя в торосах образовалось вроде ванны с водой. Так что запланировали постирушку с помывкой. Тем более что торосы пошли на убыль, в смысле, до иглу быстро пробежаться. Купаться в ледяной воде при минус тридцать – очень шумное занятие. Марина орала так, что я подумал, что её что-то ухватило, оказалось просто от избытка чувств. Ну, надо сказать, я тоже был не тише. Стирка – это прополоскал всё что хотели в воде и бегом до иглу. Жаль не засёк время, но точно личный рекорд. К утру всё просохло, снег влажность вытягивает очень хорошо и внутри довольно сухо. Я, конечно, не сомневаюсь, запах потрясающий, но мы принюхались и это нас не беспокоило.

Утром пописать, как всегда, вылез первым. Метрах в пяти от входа стоял настоящий белый медведь. Я с перепугу в него семь пуль всадил. Он только жалобно так крякнул и помер. Нехорошо, эдак я скоро без боеприпасов останусь. А вот со шкурой повезло. Провозился весь день. Мало её снять, так ещё выскоблить надо. Мясо есть не стали. Это точно с червячками сюда занесло и мясо у них заражённое. Может, конечно, от местной живности чего подхватили. Но не знаешь, спишь спокойно.

В общем, пока живём. Лица, конечно, несмотря на толстый слой жира, поморозили. Марина в зеркало посмотрит, вздохнёт. Можно, конечно, про самую красивую поговорить, но в данных обстоятельствах остановится практически невозможно, так что лучше и не начинать.

Вообще старались не вспоминать про прошлое, вели, так сказать, растительное существование. Покушали, поспали, сходил на охоту. Перекочевали, построили новую иглу.

Через месяц Марину пробило на истерику. Посидел рядом, послушал. Узнал о себе много нового. Да я и до этого подозревал. Лучше интеллигенции матом ругаться никто не может. Жалко до слёз, но если обниму, то это значит признать, что надежда на возвращение потеряна.

Прошло два дня. Сижу, из косточки пытаюсь дудочку смастерить. Всё занятие. Тут на улице снег заскрипел. Я думал очередной мишка в гости пришёл. А это старейшина.

– Здравствуйте, как вы?!

– Нормально. Ты за нами?

– Да! Далеко вас закинуло. Мы тут были…. Очень давно! Сейчас сообщу и будем назад уходить.

Сел прямо на снег, около входа и застыл. Потом завертело, закружило.

Выпали на площади между ангарами. Вокруг народа толпа. Стоят, молчат. Потом кто-то что-то заорал, и народ хлынул на нас. Идиотская привычка качать на руках, так и кажется, что уронят. Заодно прилетело и старейшине. Вот уж кто испугался.

Еле отбились. Марину сразу муж увёл. Меня мужики в баню повели. Часа два просидел. Потом врачи уволокли. Попал по полной программе. Как в анекдоте, лучше бы умер вчера. Особенно когда кишку глотать заставили. Слёзы сами закапали. Потом вкатили штук десять уколов. И только потом разрешили немного поесть. Ну, это совместили с банкетом по случаю спасения.

Мне ещё в бане рассказали. Когда тени нас выдернули, червячки с их, правда, слов, им немного прицел сбили. А то бы прямо к ним в объятья попали бы. Но конкретно куда попали, они не знали. Вот и перебирали потихоньку. В силу каких-то там причин ходить по мирам мог оперативно только старейшина. Была мысль, что это их рук дело. Но шаманы это опровергли. Тени ещё пару раз прыгали сюда. Но потом им в обратную затолкали автоцистерну на двадцать тонн со сжиженным газом. Похоже, им понравилось. Вот уже три недели ни слуху, не духу. Как старейшина разъяснил, будучи практически неуязвимыми в нашем мире, в своём тени были очень нежными. Осуществление в зоне перехода объёмного взрыва радиусом поражения полкилометра отбило у них желание к визитам напрочь.

В авиационном ангаре накрыли столы, посадили почти всех, кроме дежурных и часовых.

Марина сидит в обнимку с мужем, млеет. Хороша Маша, да не наша! Эх, напьюсь!

Да, усугубил вчера! Голова изнутри чешется. Выполз на свежий воздух, старейшина сидит. На лавочке. Температура пять плюс. Тепло! Поздоровались.

– Чего задумал?

– Да я про планету теней. Можно её захватить!

– Добрые вы через края. А теней куда денем?

– Так они ваших же людей убили!

– Ну, вы в своё время с немцами тоже нехорошо обошлись. Ребята им вон местный полярный лис устроили. Хуже геноцида ничего нет.

– Ну, это не их планета. Они туда после нас пришли.

– А ушли вы так же, как с Холода?!

– Так-то оно так. У них есть свои три планеты. Эта четвёртая. И сюда они уже совались. Скаты выгнали. Думали, что хозяева сменились, вот и полезли. Если мы их шарахнем, они просто уйдут к себе.

– Ладно! Подумаю!

– У них через примерно неделю ритуал будет. Все соберутся в одном месте, и мы это можем показать! Если уничтожить материальное воплощение, они с этой планеты уйдут!

– Экий вы в экспрессии. Я же сказал, подумаю.

Только ушёл, Марина вышла. Села рядом. Ну не совсем, с полметра между нами было. Вынула из кармана пачку сигарет, спички. Положила в середине. Потом замерла. Пачка сама собой открылась, сигарета плавно выплыла и, пару раз крутанувшись, замерла около её губ, она, чуть наклонив голову, поймала зубами. Коробок также открылся, спичка чиркнула и, загоревшись, проделала тот же путь. Лицо у Марины было покрыто потом, тяжеловато ей даётся активация гравитационных способностей. Вот талант прорезался. Сижу, молчу.

– У меня бабушка этим грешила.

– А чего сразу – грешила?

– Ну, как бы нечистая сила.

– Ага. Да пребудет с тобой сила. Шаманы вон все мозги себе вынесли, пытаясь повторить то, что скаты с гравитацией творят, а ты – бабушка грешила. Ну, Марина, я всегда тебя подозревал в чём-то эдаком. Ты, кстати, ещё глаза отводить умеешь. Я тебе ещё когда говорил. Короче, ведьма ты в лучшем смысле этого слова.

– Да иди ты!..

– Вот-вот, сразу грубить. Я, можно сказать, комплимент женщине в кои веки сказал!

– Дождёшься от тебя. Между прочим, даже Николай не в курсе.

– Ладно. И шаманы, и научники без кролика для опытов переживут. А вот от мужа скрывать нехорошо.

– Вот спасибо!

– Пожалуйста! Кушайте, не обляпайтесь!

Сидим, молчим, дуемся, как мыши на крупу. Как это, телекинезом называют. Кучу теорий напридумывали. Всё просто в этом мире.

– Старейшина приходил. Предлагал отжать у теней планету. Научники говорят, что там хорошо. Климат умеренный. Зимой до минус двадцать, летом то же самое с плюсом. Правда, оно короткое, но нам хватит. Даже позагорать можно будет. Две трети поверхности – океан. Жизнь скудная, но есть. Теням про климат по барабану. Я чего думаю, может, их как-нибудь на нашу с тобой планету перетащить, а нам к ним? Ченч, так сказать.

– Нет, я не думаю, что это будет просто. Скаты пока терпят.

– Терпят! Наши пилоты уже на стенку лезут, и самолёты ресурс тратят не по-детски. Месяц, ну два, что потом?

– И как с тенями общаться?! Ты себе как представляешь?!

– Пока никак. Тут один из шаманят теорию выдвинул. Типа тени – они не злые и не добрые. Они другие. Вот представь, человек решил поговорить, ну, с совой, например. И так, не сдерживаясь особо, в ухо ей проорал. Здравствуй, дорогая! Та, наверное, оглохнет на время. Вот смерть наших – одного порядка. То есть они по-своему поздоровались, ну и не выдержали. Я народ озадачил. Думают!

– Ладно, посидели, пошли кофеем напою.

Кофе – это хорошо. Особенно когда Марина его делает. Точно слово знает.

Конечно, хорошо, что без тебя всё работает и вертится. Но с другой стороны, как посмотреть. Народ шуршит. Походил, просто не вмешиваясь, посмотрел. Есть одна тенденция. Всё делается так, что потом быстро собрался и свалил. Не чувствуют себя люди дома. На Холоде такого не было.

Вечером собрал, предварительно очистив территорию, шаманов и научников в аквапарке. Тема: как жить дальше и всё, что с этим связано. В неформальной, так сказать, обстановке. Общим числом народу около ста будет. Мозговой штурм.

К утру чего-то прорисовываться начало. Во-первых, варианты общения с тенями. И что немаловажно – аргументы набросали. Здесь всё не так уж сложно. Все существа испытывают сходные чувства. Голод, холод, желание жить. Вот от этого и решили исходить. Информации мало, но то, что есть вроде достаточно. Как это: не умножай сущностей сверх необходимого. И будет тебе хорошо.

За две недели порешали все технические и организационные вопросы, и контакт с тенями состоялся. Я уже, честно говоря, особо не вникал. Молодёжь сыпала на своём тарабарском языке. Понимал только общие места и то после разъяснений. Главное – результат. Вот никогда заранее не поймёшь, что кому хорошо или плохо. Тени производили экспансию на планету. Но вот обратно к себе на родину, так сказать, вернуться не могли. Ибо это могла сделать их, так сказать, только душа. А вот освободить её из специфического тела сами они не могли. А нам – раз плюнуть. Причём чем больше пинок, тем лучше. Ещё те затейники. Был соблазн спалить один из спецбоеприпасов. Но Марина, чей голос обладал правом абсолютного вето, была категорически против. Конечно, в планетарном масштабе вроде возмущение незначительное, но, с другой стороны, нам здесь жить, и гадить надо осмотрительно. Так что решили пойти проверенным путём. Но тут я вылез. И решили мы устроить штормовой пожар. Перебросили туда тысячу тонн нефти, разлили и подожгли. Штормовой пожар – это зрелище очень впечатляющее. Образуется смерч, который создаёт тягу. Температура в эпицентре растёт до нескольких тысяч градусов. В общем, самое то, и экология не сильно страдает.

Было интересно смотреть, как тени птицами ныряют в огненный вихрь. Планету они нам оставили именно за эту услугу. Ту, на которую нас занесло с Мариной, отдали опарышам. Там даже белые медведи есть. Вот радость местным. Бедные мишки! Ушли по-английски, не прощаясь со скатами.

Сейчас сижу, думаю, как назвать наш мир. Холод-два – не катит. И конкурс не объявишь, моя задача. Вот такие дела.