Текст книги "Газета День Литературы # 134 (2007 10)"
Автор книги: Газета День Литературы
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)
КТО ТАКАЯ И КТО ТАКИЕ? (Открытое письмо по поводу публикаций на тему «Кто такая Лариса Баранова-Гонченко»)
Этот вопрос назойливо в течение десяти лет задаёт «Литературная Россия», возглавляемая В.Огрызко, подвергая поруганию имя Л.Г. Барановой-Гонченко то в солидной обойме: Ганичев, митрополит Кирилл, Зюганов, то персонально. С маниакальной назойливостью: «Кто такая Баранова-Гонченко?»
Ну что же, как говорится, – терпение русского народа не бесконечно! Отвечаем!
Вообще возникает ощущение, что имя любого поэта-писателя-гражданина может быть вот так же поставлено под знак вопроса в нашей свободной от норм морали прессе.
В объёмной полосной статье о вас не будет ни единого обвинения в каком-либо должностном нарушении-преступлении, не найдётся места для разбора-анализа вашего творчества. Зато будет ёрнически язвительно изложена ваша биография с приложением цитат из выступлений в прессе, на совещаниях и даже на радио (записывали на диктофон?). А в финале – подборка ответов малоизвестных или вообще неизвестных вам литераторов на вопрос авторов: «Вы читали критические статьи (стихи, прозу) такого-то?» И недоумённые ответы: «Читал что-то», «Давно в прессе ничего не попадалось…»
Это что за новый литературный жанр изобретён в «Литературной России»? Что за новая «школа злословия» объявилась? Правда, цель «нового жанра» проглядывается чётко в последней строчке глумливо изложенной биографии: «Сейчас, если верить слухам, хочет получить место в новом составе Госдумы от КПРФ». Вот что испугало авторов и того, кто за ними стоит! Почему испугались? Попробуем ответить на этот вопрос.
Для тех, кто не читает малотиражную «Литературную Россию» (а когда-то славную и читаемую газету, в прошлом орган Союза писателей России), процитируем «юморные» пассажи самозванных биографов Ларисы Барановой-Гонченко.
«Окончив журфак МГУ, попала в молодёжную газету Армении, но к Еревану её душа не прикипела.» Ещё как прикипела! Десять лет курировала Армению в журнале «Литературная учёба». Печатала интересные беседы с Сарояном и Матевосяном. Пропагандировала современную армянскую литературу. И постоянно бывала в Армении до распада СССР.
В Москве «несколько лет пришлось прозябать во Всесоюзном обществе книголюбов», но, «на её бойкое перо обратил внимание Ал. Михайлов» (ничего себе – «прозябание»!) и принял "небесталанную критикессу в журнал «Литературная учёба».
Но, знать, её работа по выявлению и становлению молодых талантов страны была успешной, коли в 1987 году в издательстве «Современник» её, беспартийную, утвердили на должность заведующей редакцией по работе с молодыми авторами, которую она превратила в яркую и талантливую редакцию.
Но «после распада СССР система господдержки молодых дарований рухнула» (будто радуются авторы статьи!) и «вчерашней критикессе пришлось искать новые места для подработок: редактировала газету „Русский собор“, числилась в газете „Политика“, и только в 1994 году ей удалось найти в Союзе писателей России настоящую синекуру» (явно завидуют авторы).
Но «синекура», согласно словарям, – хорошо оплачиваемая должность, не требующая никакого труда. Ну, уж никак не похожа на «синекуру» должность секретаря по работе с молодыми и одновременно статс-секретаря Союза писателей России, требующая постоянных и неустанных трудов по организации Всероссийских совещаний молодых литераторов, столичных и выездных съездов, пленумов, конференций, форумов, читательских конференций, выступлений и докладов от имени Союза писателей России на многочисленных собраниях, торжествах, обсуждениях. Не говоря уже о внеплановых, проходящих часто по её задумке или совместно с сотоварищами: в 90-е годы всеобщего уныния – Всероссийское совещание молодых писателей, Конгресс российской интеллигенции. Участие в создании и работе общественной организации «Мужество и гуманизм», опекающей колонии для несовершеннолетних, для чего пришлось проехать многие отмеченные печалью за погубленное поколение места Центральной России и Белоруссии.
И ответственно заметим, всё это без преувеличения – при нищенской зарплате.
Ставший традиционным ежегодный Фатьяновский праздник песни и поэзии в Вязниках, который вела бессменно многие годы Лариса Георгиевна. Наконец, впервые прошедший в 2006 г. дивный праздник «Пушкин. Победа. Россия» по сценарию и режиссуре Л. Барановой-Гонченко – в Волоколамском районе, где многие пяди земли связаны с великим поэтом, и где особую премию «Капитанская дочка» за сохранение пушкинской библиотеки в дни фашистской оккупации получила старейший работник историко-краеведческого музея А.В. Кожемяко.
Оргкомитет праздника (под председательством Барановой-Гонченко) был награждён премией (заметим, безденежной) фонда «Служу стране», вручённой в Храме Христа Спасителя в Москве.
И – ещё многие другие деяния, среди которых, наверное, главное в том, что – наперекор «рухнувшей системе господдержки молодых дарований», Лариса Георгиевна все эти годы продолжала и продолжает работу по выявлению и поддержке молодых литературных талантов. Читает сотни рукописей с мест (заметим, бесплатно), рецензирует, предлагает достойных к публикации. Пишет предисловия к книгам молодых авторов (и заметим, тоже бесплатно). И, несмотря на извечные препоны, издаёт книги молодых. Ещё в издательстве «Современник» вышли составленные ею сборники: женской поэзии «Вечерний альбом» и полный стойкости и мужества – «На тебя и меня остается Россия». В годы ельцинского безумия и запустения – сборник молодых непокорных «Любимые дети Державы». И сегодня Лариса Георгиевна верна идее служения молодой смене российской словесности – ведёт семинар студентов-заочников в Литературном институте им. Горького, готовит и проводит систематические встречи молодых литераторов в разных точках страны.
Забыв или не пожелав оповестить читателей об этих масштабных деяниях, незваные биографы Ларисы Барановой-Гонченко изобличают её в предосудительной, по их разумению, верности "почвенническим взглядам, которые подвергал обструкции «Огонек» Коротича (!) (Вот к какому «супер-демократическому» изданию нынче апеллируют «патриоты» из «Литературной России»! Но нам помнится тот «Огонек» прежде всего прямыми и косвенными доносами на литераторов и общественных деятелей).
Не нравятся «биографам» вот такие слова Ларисы Георгиевны: "Много сил потратили отечественные интеллигенты, убеждая братьев по разуму в том, что красота спасёт мир. И сами не заметили, как пришло время спасать уже не только мир, но и эту самую красоту… Русский язык нуждается в защите. Его вытесняет «оглушительный нерусский»…
И уж вовсе призывают нас авторы возмутиться речью Ларисы Георгиевны на Съезде писателей Беларуси: «Белорусское государство осознаёт, – культура является самой тонкой и мудрой политикой. Поддержка, которую оказывает государство Союзу писателей Беларуси – победа белорусской творческой интеллигенции. Мы не можем похвастаться этими победами. Ни государственная Дума, ни министерство культуры России не поддерживают государственно-настроенную творческую интеллигенцию…»
– Ах, такая-сякая! Чего захотела – поддержки государственно-настроенной интеллигенции! – так и слышен гневный глас авторов.
Устрашивший биографов слух о возможном «получении места в госдуме» – главное «обвинение» другой публикации газеты «Литературная Россия» (№ 26) Евгения Михалевского – «Письмо из зоны». Усталый седобородый человек на фото в робе заключенного. Излагает причину своего заключения: «пригрел у себя двух негодяев, которым захотелось забрать у меня полученную пенсию. Пришлось, защищая себя, одного убить, второй в страхе убежал… Теперь пиши, учись изворотливости, лжи, лицемерию, что претит моей натуре». На Ларису Баранову он обижен за то, что обещала дать рекомендацию на публикацию его стихов в «Российском писателе», но после получения «не по-джельтменски грубовато-оскорбительного письма» отказалась «повлиять на Николая Дорошенко и прервала переписку». Выходит, даже в праве выбора общения Барановой-Гонченко отказано. Подумаешь, получила «грубовато-оскорбительное» письмо! Всё равно должна была хлопотать за зарвавшегося хама перед главным редактором писательской газеты.
Ларису Баранову поэт из зоны представляет себе по фотографии, «которой обычно сопровождались её статьи в печати, когда длинный шарф критикессы развевается на ветру от спешного движения по тротуару к зданию редакции. В руке – мобильный телефон, по которому на ходу с кем-то разговаривает». С какой бизнес-леди спутал Михалевский строгую, сдержанную и несуетливую Ларису, которую нам, знающим её многие годы, скорее можно представить в гимнастерке под ремень, в пилотке, с санитарной сумкой через плечо, какой была её мать в молодости, фронтовой медик, за войну выходившая сотни раненых. Защищать, помогать, милосердствовать – это у неё, видимо, по наследству. И не потому ли создаваемую в 95-м летучую бригаду артистов и поэтов при Союзе писателей она назвала Фронтовой? И где только не выступали, вплоть до блокпостов в Чечне, «фронтовики» – заслуженные артисты России Геннадий Каменный, Леонид Шумский, исполнители авторской песни братья Паскаль, поэты и офицеры Владимир Силкин, Виктор Верстаков…
Ничего этого не знают о Ларисе Георгиевне в Брянской колонии, зато, оказывается, там «говорят, что она сейчас стремится получить мандат депутата Госдумы от КПРФ»… Как, однако, хорошо осведомлены у нас граждане на зоне!
Увы, до нас, друзей и товарищей Ларисы, такие слухи ещё не доходили. А то бы мы порадовались и за КПРФ, и за всю творческую государственно-настроенную интеллигенцию, у которой, наконец, появилась бы заступница и защитница в Госдуме.
…Не читая и не выписывая «Литературную Россию», мы долго не знали об этих атаках не по-мужски озлобленных перьев на Ларису, а сама Лариса молчала по привычке не утруждать людей своими заботами-невзгодами, пока не наткнулись на одну из них в интернете и решили ответить. А тут подоспела и новая публикация – в приложении к «Литературной газете» – «Подмосковье». Александр Ивушкин, поэт, пресс-секретарь главы администрации Волоколамского района, разразился статьей «Хватит сдавать позиции, или Фестивальные страдания в Волоколамске и не только». Вот уж воистину – не делай добра… Ведь об Александре Ивушкине просвещённое человечество узнало исключительно благодаря редкой способности Ларисы Барановой-Гонченко – выдавать самому скромному дарованию огромные творческие авансы. Именно она отыскала среди завалов времени шестидесятилетнего волоколамского поэта, публично возвысила его, за тему умирающей русской деревни способствовала его приёму в Союз писателей и присуждению ему премии Твардовского.
Среди понятных всем нам переживаний об угасании интереса к поэзии в современном обществе, в статье Ивушкина рассказано, насколько успешны попытки пробудить интерес через песенно-поэтические фестивали – в Вязниках, Павлово-на-Оке, Болдине, Волоколамске… Но в дальнейшем весь пафос рассказа свёлся к обидам: певцам платят, а поэтам – нет, или платят крохи. Хотя перед проведением фестиваля в Волоколамске "была договоренность: сотрудница аппарата СП России Галина Рыбникова подбирает исполнителей, Лариса Баранова-Гонченко пишет сценарий, а я при активной поддержке главы администрации готовлю всё необходимое для успешного проведения мероприятия… И я, как «хозяин» фестиваля, настаивал, если появится возможность денежного вознаграждения, то поэты должны получить свою долю…
Сбивчивое изложение «хозяина» фестиваля исходит из желания перенести попрёки поэтов с себя на Галину Рыбникову и, конечно, – на Ларису Баранову-Гонченко. Как была произведена оплата солистам Большого театра, заслуженным артистам России и выступавшим поэтам – легко проверить по финансовым документам Волоколамской администрации. Зато брошена тень на безупречную репутацию Л.Барановой-Гонченко, которая, кстати, никак не участвовала в «прихватизации» писательской собственности и драках за неё.
Злословы в лице Огрызко, Ивушкина и им подобных часто называют Баранову-Гонченко чиновницей. Да, формально, она – чиновник. Но заметим, талантливый чиновник. Яркая личность. Прекрасный организатор. Красивый человек. Не случайно с ней искренне дружили и рыцарски защищали от наветов такие блестящие литераторы как Пётр Поломарчук, Сергей Лыкошин, Николай Шипилов. Теперь их нет среди нас. И она тяжело переживает смерть своих близких друзей. Она, конечно, ранена этими потерями. Похоже, наши авторы взялись добивать раненого льва.
А между тем, подоплёка этих статей очевидна: в Союзе писателей работает человек, который всем своим обаянием, советливостью, человеческой верностью, безупречным литературным вкусом притягивает и объединяет лучшие молодые литературные силы. Стало быть, нужно немедленно расправиться с нею? Стало быть, она кому-то мешает?..
Парадокс, но мы, друзья и товарищи Ларисы, благодарны авторам этих трёх публикаций за то, что за очевидным злорадством и умыслом их обличений впервые осознали, сколь велик и серьёзен вклад заслуженного работника культуры РФ, кавалера ордена Святой Екатерины Ларисы Барановой-Гонченко в сохранение и преумножение духовного и литературного наследия Отечества в разгромные смутные годы. Вспомнили: отдавая все свои силы бескорыстной общественной работе (что ныне осмеивается, как и житьё в однокомнатной «хрущевке»!) она так и не издала свой сборник стихов, благословлённый ещё А.Передреевым. Не нашла времени довести до совершенства уже написанные пьесы. Не подготовила к печати за занятостью и непрактичностью свои страстные выступления, интереснейшие лекции студентам и доклады на многочисленных собраниях (фактически – обзоры современной литературы и её проблем), как это делают другие. И поняли, наконец, кто такая Лариса Баранова-Гонченко и почему мы вправе гордиться дружбой, знакомством с ней, и обязаны её защищать от, мягко говоря, странных мужчин-женоборцев…
P.S. Когда статья была сдана в редакцию, «Литературная Россия» (№ 38) «выстрелила» третьей публикацией в Ларису Баранову-Гонченко. Автор, на этот раз скрывшийся под псевдонимом В.Рязанцев, в коротенькой заметульке, но на первой полосе, под заполошным заголовком «Студенты в ужасе от преподавателя!» пичкает читателей заявлениями, не подтвержденными фактами, в стиле дурнопахнущих фэнтези: «В Литинституте скандал! Студентам не нравится, как преподаёт современную русскую поэзию статс-секретарь Союза писателей России Л.Баранова-Гонченко...» И какая зависть, какая ненависть в каждом пассаже!
Во все времена следующие друг за другом подобные публикации, оскорбляющие честь и достоинство, квалифицировались как организованная кампания, имеющая целью отравить жизнь выбранному в жертву, вынудить уйти с постов и должностей, довести до инфаркта-инсульта… Это уж потом безмолвствующие во время травли коллеги и друзья станут, как не раз бывало, в прощальном слове каяться: «Не уберегли…»
Мы осознанно не стремились собирать большое число подписей к нашему открытому письму. Пусть каждый из тех, кому так щедро посвящала и посвящает свою жизнь Л.Г. Баранова-Гонченко, определит своё отношение к беспрецедентной травле достойнейшей из наших современниц.
История, как известно, – дама строгая, справедливая и очень памятная.
Людмила Жукова (Москва), публицист, действительный член АБОП
Василий Кравченко (Мурманская обл.), поэт, лауреат премии А.Твардовского
Анна Шеёнок (Москва), член Союза художников России
Ху Шисюн ОБЪЕДИНИТЕЛЬ
Форма и содержание – широко употребляемые понятия в литературоведении.
Формой мы называем внешнюю сторону литературного произведения: стиль, жанр, композицию, речь художественную, ритм и т.д., а содержанием – внутреннюю: тему, фабулу, конфликт, характеры и обстоятельства, идею художественную, тенденцию и т.д. Об их употреблении и взаимосвязи В.В. Кожинов замечает:
"При оперировании понятиями «формы» и «содержания» в литературе необходимо, во-первых, иметь в виду, что речь идёт о научных абстракциях, что реально форма и содержание нерасчленимы, ибо форма есть не что иное, как содержание в его непосредственно воспринимаемом бытии, а содержание есть не что иное, как внутренний смысл данной формы.
…Понятия формы и содержания, как предельно обобщённые, философские понятия, следует с большой осторожностью употреблять при анализе конкретно-индивидуальных явлений, особенно – художественного произведе– ния, уникального по своей сути, принципиально неповторимого в своём содержательно-формальном единстве и в высшей степени значимого именно в этой неповторимости. Поэтому общефилософские положения о первичности содержания и вторичности формы, об отставании формы, о противоречиях между содержанием и формой не могут выступать в качестве обязательного критерия при исследовании отдельного произведения и тем более его элементов".
В XX веке в области литературоведения появились новые теории. И правдивость терминов «форма» и «содержание» не раз была поставлена под сомнение. Например: представители формальной школы, высоко ценя «форму», считают понятие «содержание» лишним. Есть и мнения, будто термины «форма» и «содержание» уже устарели, отстали от времени. Ученые неоднократно предлагали новые термины на замену традиционных «формы» и «содержания». Например: «структура и идея» (Ю.М. Лотман), «знак и значение» (структуралисты), «текст и смысл» (постструктуралисты) и т.д. Бытует также многоуровневый подход к анализу художественного произведения, например: «слово, образ, идея».
Возникает вопрос: будут ли в дальнейшем жить термины «форма» и «содержание»? Взгляды В.В. Кожинова на термины «форма» и «содержание» имеют ли ещё значение в сегодняшнем литературоведении, в контексте научной мысли рубежа XX – XXI веков?
Наш ответ будет без колебания положительным, потому что:
1) подтвержденное В.В. Кожиновым разграничение «формы» и «содержания» имеет большое практическое значение в анализе художественного произведения;
2) разграничение «формы» и «содержания» отвечает традиции и принципам гносеологической методологии человечества.
При познании мира дуалистический подход является самым основным для мышления многих народов. Например, китайцы познают и разъясняют всё в Поднебесной через связь и борьбу темного («инь») со светлым («ян»), европейцы противопоставляют душу телу и т.д. Популярны и другие дуалистические пары понятий: черное/белое, верхнее/нижнее, переднее/заднее и т.д.
Литературное произведение является творческим продуктом человеческого мышления, разделение его на материализующую и духовную стороны помогает нам в отграничении внешнего от внутреннего, смысла – от способов его существования, отвечает аналитическому импульсу человеческого сознания.
3) взгляды В.В. Кожинова на термины «форма» и «содержание» немножко иные, чем традиционные, что и имеет особое значение.
Современные термины «форма» и «содержание» были обоснованы прежде всего Гегелем в философии, потом были введены в литературоведение. Однако эти термины у Гегеля оказывались не равными. При отделении «формы» от «содержания» Гегель концентрировал внимание больше на «содержании», чем на «форме». Потом как реакция на него в начале XX века формалисты ценят лишь формальные стороны произведения.
В.В. Кожинов не ударяется ни в ту, ни в другую крайности. Оригинальность его рассуждения выявляется в следующем:
А) Он предлагает анализировать произведение целостно.
В.В. Кожинов замечает, что «форма» и «содержание» в литературоведении реально нерасчленимы, их невозможно понять на путях изолированного изучения. «Если исследователь пытается анализировать содержание в его отдельности, то оно как бы ускользает от него, и вместо содержания он характеризует предмет литературы, т.е. освоенную в ней действительность… Отвлекаясь от формы, можно получить лишь простое сообщение о событии (явлении, переживании), не имеющее собственного художественного значения. При изолированном же изучении формы исследователь неизбежно начинает анализировать не форму как таковую, а материал литературы… простой факт речи». Поэтому усилия литературоведа будут плодотворны «лишь при том условии, если он не будет упускать из виду соотношение, взаимодействие, единство формы и содержания».
Б) Кожинов смотрит на форму и содержание в литературе как на вещи взаимосвязанные, взаимопредставляющие, взаимозависимые.
По его мнению, понятия «форма» и «содержание» – это лишь предельно обобщённые философские абстракции, они в художественном произведении существуют не чисто как таковые, а представляют друг друга: форма содержит в себе содержание, а содержание – без исключения имеет определенную форму. Иначе говоря, содержание существует лишь в форме, а форма сочинена именно для выражения определённого содержания. Постигая содержание, мы одновременно касаемся его формы, а узнав форму, знакомимся с её составными элементами – значимыми знаками в их логическом (смысловом) порядке. Меняя форму (слова, их расположение в тексте, ритм и т.п.), тем самым меняем и содержание, или наоборот – попробуй измени содержание, и той формы уже не будет.
В) Он полагает, что общефилософские положения о первичности «содержания» и вторичности «формы» вряд ли подходят в литературоведении.
Форма и содержание в литературе, как две стороны одного целого, существуют воедино. Об их единстве уже сказано немало, здесь лишь добавим, что не только при понимании и анализе готового произведения рассуждения В.В. Кожинова об единстве «формы» и «содержания» имеют значение, но и в самом процессе создания художественного произведения. Об этом свидетельствуют и писатели. Например:
А.С. Пушкин в одном из своих писем рассказывает: «Тут посетили меня рифмы, я думал стихами», то есть тут его литературное творчество не означает – оформить готовую мысль, а форма и содержание вместе пришли ему в голову.
А.А. Фет, говоря о «возникновении» своих стихотворений, утверждает, что стихи ему «сами попадают под ноги, в виде образа, целого случайного стиха или даже простой рифмы, около которой, как около зародыша, распухает целое стихотворение».
Практика самих поэтов оправдала сомнение В.В. Кожинова в первичности содержания и вторичности формы, в отставании формы в литературе.
Г) Он утверждает, что между формой и содержанием не существует противоречия.
В.В. Кожинов замечает, что содержание – это общебытийная, психическая, духовная сущность произведения, а форма – его внешний облик, его выразительно значимые, воплощающие содержание речевые материалы: графические и звуковые знаки в определенных композициях. Между ними (выразительно значимой формой и воплощаемым ею умопостигаемым содержанием) не существует никаких противоречий – они, взаимоподходящие, взаимодополняющие, совместно создают идею произведения, осуществляет замыслы писателя.
Так В.В. Кожинов отличил взаимоотношение понятий «форма» и «содержание» в литературе от их взаимоотношения в философии.
Заметим, что рассуждения В.В. Кожинова о форме и содержании, предлагающие целостное постижение объекта познания, отвечают тенденции нынешнего развития гносеологии.
За очень длительное время люди воспринимают объект более аналитически. Однако в последние десятилетия, в ситуации развития экономической и технической глобализации, люди, критически одумывая свои привычные методы мышления, стали разумнее смотреть на всё вокруг себя, на всё во всем мире.
Целостный и комплексный взгляд на дело привлекает к себе больше внимания. А в отношении к конкретному предмету познания, а именно к художественному произведению, В.В. Кожинов замечает:
«Разграничение содержания и формы уместно и даже необходимо на исходном, начальном этапе изучения поэзии, на этапе анализа; но конечной стадией исследования является синтез – целостное понятие о поэзии, о реальности поэтического произведения в его единстве».
Метод целостного и единого познания объекта имеет значение не только в правильном постижении литературного произведения, но и отвечает новым этапам развития человеческой гносеологии с её методологией, коренившейся на основе интеграционной тенденции развития мировой экономики.
Что касается новых терминов, то, думаем, пусть они сосуществуют, потому что литературное произведение все-таки многослойно, можно анализировать его с любых сторон.
Однако, нужно подчеркнуть, что и при этом рассуждение В.В. Кожинова по «форме» и «содержанию» литературного произведения ничуть не потеряет свою значимость в литературоведении.
(Китай)
